Глава двадцатая
Новые приверженцы

Торговец не стал тратить время на «подсмотр» по причине полной уверенности в своей безопасности. С наличным запасом энергии он собственное тело прикрывал от любого летящего в него оружия и запросто мог сбежать в случае осложнений. Поэтому сразу перенесся с опушки на самый широкий участок крепостной стены. Пока на него обратили внимание ведущие наружный дозор воины, успел хорошо рассмотреть внутреннюю часть двора и парадный вход в замок. А потом все-таки кто-то прошелся взглядом по стене и во весь голос заорал:

– Смотрите, там чужак! – первым наложил стрелу на свой лук и направил в сторону незнакомца. – Эй! Ты кто? И как туда забрался?

– Если это замок графа Стредери, – Дмитрий показывал свои пустые руки с видом закоренелого пацифиста, – то у него в гостях сейчас находятся мои воины. Их пятеро. И я бы хотел их увидеть.

Переполох из-за неожиданного появления странного человека в неприступном месте поднялся нешуточный. Но с другой стороны, местные стражи действовали довольно слаженно, без ненужной паники или показной воинственности. Что сразу давало дополнительный авторитет командиру гарнизона.

Правда, и ему пришлось повторить свои пожелания как можно скорее увидеть кого-нибудь из «третьей». Зато командир уже мог действовать со знанием обстановки и, кажется, поверил в то, что лучше все-таки кого-то вначале позвать, чем пробовать с ходу пленить странного гостя.

– Хорошо, сейчас я кого-нибудь из них позову, хотя они и отсыпаются после тяжелого ночного перехода.

Он скрылся минуты на две, тогда как Светозаров вдруг увидел, как одно из окон начинает освобождаться от тяжеленных ставен. Показавшийся в проеме Курт просто сбросил тяжеленные доски во двор.

– Они уже приросли к камню! – пожаловался он первым делом Торговцу через разделяющее их расстояние, а потом махнул себе рукой за спину: – Сейчас все здесь соберутся, Дана их будить пошла.

Торговец без раздумий переместился в комнату и протянул немцу руку для приветствия.

– Давно спите?

– Порядочно, – тот взглянул на свои часы, – больше семи часов на массу давим.

– А как меня заметили?

– Так ведь Петруха на посту бдит в соседней комнате да в щель между ставнями посматривает. Вот сразу и увидел тебя на стене, обзор-то отличный.

– То есть у вас все в порядке?

Курт пожал плечами, а затем скороговоркой решил доложить в первую очередь о ранении Петра. Постепенно и его товарищи подошли, здороваясь со Светозаровым и переключаясь на свои доклады. Василий явился лишь с одним пистолетом в кобуре, тогда как Сильва не поленилась вооружиться лучше всех. У Даны на плече висел автомат. Именно целительница и закончила общий доклад подведением итогов:

– Имеющиеся здесь документы про черный монолит мы не смогли просмотреть от жуткой усталости. Повторить диверсию со взрывами надо пытаться лишь зарядами с десятикратной мощью. Петру срочно необходим целитель с более высокими знаниями, да и с предстоящим приемом родов мне не справиться. В обоих случаях моих знаний не хватает.

Пока шел разговор в комнате, на крепостной стене, в том самом месте, где появился последний гость, показался обеспокоенный граф вместе с командиром гарнизона. Пришлось Василию и с ним перекинуться несколькими словами, давая объяснения по поводу происходящего. Но при этом всем повезло, что они смотрели наружу и чуть ли не все одновременно заметили возле дальней кромки леса взвившуюся в небо осветительную ракету.

– Там ведь моя жена! – с досадой воскликнул Светозаров, мельком осматривая стоящих вокруг воинов «третьей», выбирая, кого из них захватить, и шагая в межмирское пространство.

На опушке леса он оказался в тот момент, когда в воздухе висели уже три сигнальные ракеты, и без раздумий выхватил из кармана парализатор. Возникшие рядом Курт, Сильва и Дана тоже вскинули свое оружие на изготовку. Но стрелять так и не пришлось. Разношерстная толпа всадников, видимо перед этим начавшая приближение к закиданной вещами и снаряжением кровати, уже почти остановились от вида диковинных искусственных звезд, а когда еще и увидела невесть откуда явившуюся четверку странно одетых новых людей, то многие стали разворачивать своих животных. Ну и основной испуг они наверняка получили при виде двух трупов своих подельников. Те с развороченными пулями черепами валялись возле «железного коня».

Глядя на все это действо, Дмитрий понял, что большое сражение вроде как отменяется, и лишь буркнул с недовольством:

– Что за отребья?

– Банда Желтяков, – безошибочно определила Сильва. – На посылках у здешнего правителя провинции, выполняют самую грязную работу в окрестностях.

– Да?.. Куда это они так спешат без разрешения?

Торговец поднял руку и узким лучом парализатора свалил наземь пятерых самых ретивых всадников вместе с лошадьми, успевших стартовать обратно к лесу. Потом и голосом от всей души придавил:

– Всем стоять! Кто только сдвинется с места, голову оторву! Немедленно спешиться, коней свести и привязать вон к тому засохшему дереву. Пошевеливайтесь, уроды! Оружие бросать вон туда! Кто старший? – Бандиты со страхом смотрели на два трупа с простреленными головами. – Кто остался самый авторитетный? Ко мне!

После оживленного перешептывания и злобного переругивания из толпы в двадцать пять рыл вышел пожилой рыцарь. С застывшим во взгляде фатализмом он приблизился к Торговцу, снял шлем и встал на колени. Кажется, он в своей незавидной участи и не сомневался. На его шее, как и у всех остальных разбойников, красовался повязанный желтый платок, за который все эти отщепенцы и получили наверняка свое громкое прозвище Желтяки. Да, Сильва это подтвердила, вполголоса пересказав Дмитрию основные вехи местного беспредела.

Кивнув приблизившейся к их группе Александре, которая сразу же о чем-то стала перешептываться с Даной, Светозаров сосредоточил свое внимание на коленопреклоненном рыцаре:

– Отвечай, что вы делали на землях графа Стредери?

Разбойник несколько удивленно двинул бровями, мол, не графа это земли уже давно, но, покосившись на трупы, вовремя спохватился:

– По приказу герцога Бэлча, владетеля провинции Гамари, нам было велено прибыть к этому замку и предотвратить любое общение его обитателей с внешним миром.

– Зачем? Ведь замок вам никак не взять.

– Его сиятельство движется сзади с двумя полками императорских воинов. Пока графа Джакомо нет в замке, хочет навести здесь порядок.

– Как далеко они отстают?

На этот вопрос ответ последовал не сразу, за что рыцарь получил пинок ногой по ребрам от вставшего рядом с ним Курта. Опытный диверсант терпеть не мог проволочек при допросах, так что его никто и не подумал укорить за подобную помощь. Да и пленник в дальнейшем отвечал без раздумий:

– Оба полка двигаются с отставанием в восемь, максимум двенадцать часов. По дороге из города Млеста. Так что будут здесь сегодня в ночь или завтрашним утром.

– Хм! И наверняка правитель прихватил с собой старого Маурьи?

– Конечно! В дальние походы герцог Бэлч всегда забирает господина Маурьи с собой.

– Выходит, что и здесь мы успели вовремя. – Граф Светозаров подмигнул своей супруге, которая оживленно перешептывалась с бывшей коллегой по конторе, а затем оглянулся на замок. – Да и эти ребята молодцы!

К его удовлетворению, десяток всадников гарнизона уже преодолел половину дороги до опушки и мог оказаться весьма полезен. Пленных было слишком много, и даром тратить на них энергию кристаллов для переноса Дин не собирался. Поэтому пару минут ожидания все земляне собрались чуть в стороне от разбойников и провели довольно интенсивный тайм-аут. Решалась судьба прихваченного в спешке из пещеры отшельника и всех оставшихся в живых трех десятков разбойников. Хотя разговор так и норовил уйти в сторону того, что именно Александра стала супругой загадочного, всемогущего и единственного во многих мирах Торговца. Все три боевых агента уже прекрасно соображали, кто такой Дмитрий Петрович Светозаров, и видеть свою недавнюю «подругу по работе» в роли его самого близкого и родного человека им было несколько странно. Если не сказать, чуднó, противоестественно.

С отшельником вопрос решался просто.

– Ему все равно назад не вернуться, – пригорюнился Курт, еще сам совсем недавно носивший такую же отличительную каракулевую шапку. – Разве что техники монолита смогли заранее отключить газ в пещеру и укротить пламя. Но скорее там все пожаром выжжено изрядно. Так что пусть парень пока займется трофейными лошадьми и немедленно вместе с ними отправляется к замку. Сколько сможет, стольких пусть и захватит. Остальных подберут воины гарнизона.

– Разбойников расстреляем? – буднично поинтересовалась Сильва.

– Еще чего! – возмутилась целительница. – Видела, что в замке работников не хватает? Вот пусть и попашут на благо отечества и рода Стредери.

– А с парализованными что? – Александра стволом пистолета указала на лежащую без сознания пятерку бандитов. Хотя лошади, их недавно везшие, уже приходили в себя и пытались встать на ноги.

Хозяин положения не стал жалеть плененного отребья.

– Вот пусть эти разгильдяи на собственном горбу, пешком до самого замка своих приятелей и волокут.

С этим все безмолвно согласились. Но Курта теперь интересовало совершенно другое:

– А с двумя полками справимся?

При этом он, понятное дело, смотрел лишь на Торговца. Тот усмехнулся:

– Чего ты ко мне так присматриваешься? Господа бароны и сами пять полков разгонят. А с этим товаром, – он кивнул на груду ящиков, громоздящихся на кровати, – и все пять с половиной.

С грохотом и конским храпом подскакал отряд из Ночной Преграды, и его командир по субординации обратился сразу к Дане:

– Госпожа Маурьи! Что прикажете?

– За брошенным оружием мы отправим вам навстречу второй отряд с повозкой. А эти, – небрежный кивок в сторону разбойников, – пусть на плащах несут в замок и пятерых подельников без сознания, и оба трупа, которые будут повешены возле тракта в назидание иным любителям легкой наживы.

– Будет сделано, госпожа Маурьи!

Надо было видеть, с какой мстительной ненавистью служаки графа Стредери стегали бандитов плетками и выстраивали в походную колонну. Видимо, Желтяки изрядно достали всех обитателей данной местности. Да и теперь, несмотря на пленение, они посматривали вокруг себя с озлобленностью и явным намерением сбежать, лишь только странные люди с неизвестным оружием окажутся вдалеке. Скорее всего, по этой причине Торговец вручил один из сигнальных пистолетов командиру отряда и во всеуслышание заявил:

– Если только хоть одна сволочь решится на побег, делай вот так… – Он показал, как стрелять, и запустил очередную ракету в небо. – И мы сразу вернемся.

Но наверняка лучшим убеждением вести себя хорошо послужило для бандитов исчезновение всех пяти человек в месте с несуразной, перегруженной кроватью. Воспитательный процесс усилили еще и вспышки молний с громовыми раскатами. Так что о побеге или даже попытках к нему беспокоиться не следовало.

На второй раз Светозаров сразу перекинул компанию и имущество в комнату, где находился Петр. Из-за чего там сразу стало невероятно тесно и шумно. На гомон голосов вскоре и граф Стредери со своим начальником гарнизона заявился. Но на знакомство не напрашивался, видимо и сам догадавшись про высокий ранг прибывших гостей. Только и топтался вначале возле входа да с благоговением присматривался к действиям великого Арчивьела. Потому что именно целители как минимум третьего уровня, по его понятиям, могли так легко и непринужденно перемещаться в пространстве. Да еще и других за собой переносить.

Понятно, что разубеждать хозяина замка в его ошибке никто не спешил. Да и не до того было. Светозаров присел на край кровати и провел тщательный осмотр раненого имеющимися у него силами. Но и его врачебной практики для излечения такого повреждения позвоночника не хватало. О чем он и сообщил с сожалением на русском языке:

– Вот вроде и чувствую, что могу помочь. А как – не знаю.

– И у меня то же самое, – вздохнула Дана. – Силы есть, а знаний не хватает.

– Вот потому и учатся целители так долго в академии.

– Доставишь обоих в Свирепую долину? – с надеждой спросила черноглазая красавица. После чего, словно извиняясь, пояснила: – С роженицей тоже огромные проблемы. Без консультаций опытного акушера мне и приближаться к будущей матери не стоит. Вроде рассмотрела трех младенцев, но все там настолько странно срослось, что у меня и в голове не укладывается, как такое возможно. Такое впечатление, что в утробе сиамские близнецы. Вернее – тройнецы. Или как правильно?

– Неважно, – отстраненно отозвался Дмитрий.

За их спинами Александра с остальными воинами «третьей» распаковывала багаж и осматривала доставленное оружие. Ну, по крайней мере, то, которое было им знакомо. А Торговцу следовало срочно определить саму целесообразность нахождения землян именно в данном замке. И лишь воспоминание о каком-то древнем жреческом уставе, требующем внимательного изучения, решило все сомнения в пользу пребывания в Успенской империи.

– Кстати, а что это за престарелый Маурьи, который движется сюда с каким-то герцогом? Может, мы его используем?

– Знаю о нем лишь поверхностно: слишком старый и зовут Шурак. – Дана скосила глаза в сторону входа, где скромно топтался Джакомо Стредери. – Надо у графа расспросить все подробнее.

– Тогда знакомь меня с ним быстрее, – решительно встал на ноги Светозаров.

И вскоре он, после сжатого обмена любезностями, уже выслушивал от потомка рода Стредери еще одну печальную местную историю. Основополагающим правилом считалось для любого Маурьи в этом огромном ашбунском государстве занимать пост, равный правителю провинции. Или не менее солидную должность. Хотя добрая четверть подобных постов и занималась людьми без всякой способности к исцелению. Подобным исключением стал и местный герцог, являющийся по родству внучатым племянником здешнего Маурьи. Его отдельным указом император Маххуджи поставил правителем три десятка лет назад в обход всякого здравого смысла. А истинного целителя как бы назначил первым заместителем. Тем более что сам Шурак к прямой власти не стремился, практически жил в своих лабораториях и, ссылаясь на возраст в девяносто лет, просил его не беспокоить. Ну а герцог Бэлч, уже тогда доживший до сорокалетнего возраста, своего шанса не упустил. А потом и вообще помешался умом в попытках выслужиться перед императором и сделать свою провинцию самой сильной, богатой и примерной. Но как это и бывает в среде диктаторов, порядок вскоре сменился упадком, обманом, стяжательством и взяточничеством. Умеренные налоги задавились беспредельной жадностью. А громкие призывы к справедливости подменились бессовестным, банальным грабежом. К данному времени провинция скатывалась к пределу нищенства и экономического краха. А коварный герцог только наращивал свой аппетит, пытаясь урвать золото с любого места и с любого ашбуна. Именно он семь лет назад и подстроил гибель отца Джакомо и наглый захват последних угодий вокруг замка. А теперь вот решил и сам замок взять штурмом.

По поводу намечающегося штурма Торговец лишь скривился. Его больше интересовал престарелый родственник герцога Бэлча.

– А как на подобный беспредел смотрит вышеупомянутый Шурак?

– А он его вообще не видит! – проворчал Джакомо. – Так до сих пор и сидит в лабораториях или раз в год сопровождает своего внучатого племянничка в дальнем путешествии. При этом он тоже практически из огромной кареты только по нужде выходит.

– Понятно. Неисправимый затворник?

– Мягко говоря… – Граф вспомнил о своей беременной же не и не сдержался от восклицания: – Будь он у власти, мне не пришлось бы магириком становиться! Да и порядок в провинции был бы на уровень-два выше.

– Ладно, подождем… – начал было Торговец, но никто так и не узнал, чего именно он намеревался ждать.

В коридоре послышался топот, заполошные крики, и к хозяину замка подскочил взмыленный от бега мальчишка:

– Ее сиятельство рожать начала! Меня послали сказать, что воды отошли!

Сразу незримо распорядительная власть перешла к Дане. Она и ростом как-то выше стала, голос обрел резкость и властные нотки.

– Пусть готовят все помещение и кипятят воду, как мы договорились! – обратилась она к Джакомо. – Я сейчас приду! – Затем перешла на русский и спросила у Светозарова: – Ты мне поможешь? Или… закинешь роженицу в Свирепую долину?

Разве что взгляд целительницы выдавал ее жуткую тревогу и растерянность. Торговец ответил ей хоть и с легкомысленной улыбкой, но с завидной уверенностью в голосе:

– Оно нам надо, туда-сюда мотаться? Ты пока иди туда, а я постараюсь этого старикана вначале вытянуть из его кареты. Доставлю в замок, может, и сами справимся.

– А… он согласится?

– Куда он денется! А не согласится, тогда уже и Петра прихватим да мотнемся куда надо.

– Здорово! – обрадовалась Дана и поспешила на нижние этажи, где в термах вовсю готовились к появлению на свет графских преемников. Ведь уже все знали со слов целительницы, что ожидается тройня: два мальчика и девочка.

Тогда как слышавшая каждое слово Александра встала рядом с Дмитрием:

– Прямо сейчас и отправляемся за Маурьи?

– Вначале мне надо выбрать четкое направление, дабы не распылять силы напрасно. – Он попросил у Василия подробную карту предгорий и подозвал так и стоящего у входа командира гарнизона: – Укажешь точно, где именно проходит дорога из Млеста?

Тот некоторое время присматривался к ультрасовременной, по его понятиям, миллиметровке, сверил свои знания с обозначениями, довольно грамотно сориентировался и уже через пару минут указал на тонкую полоску проходящего невдалеке тракта:

– Вот! Герцог Бэлч движется примерно здесь. Как раз оттуда им часов восемь ехать, если с большой каретой.

– Хорошо. Но следует учитывать, что разбойники могли соврать или по приказу посыльный их специально оставил в неведении. Следовательно, оба полка находятся гораздо ближе. Тогда сразу после своего возвращения покажу на пальцах приблизительное время их прибытия. А вот этот жест будет обозначать срочное накрытие столов для знатного обеда. Все самое лучшее пусть подадут как можно быстрее. Так, вроде все сказал. Тогда вы тут расступитесь, – обратился Дмитрий к своим землякам, – мы прямо через минуту и появимся.

– Может, лучше сразу к роженице? – предложила Сильва.

Ей первой успела ответить Александра:

– Чтобы та испугалась нашего появления и родила еще быстрее?

Погладить свою супругу по спинке Светозарову очень мешал пуленепробиваемый сюртук на ее теле, хотя именно таким образом он хотел ее успокоить при отказе взять с собой. Но и оставлять любимую в неведении пусть даже на несколько мгновений он не хотел. Поэтому не поленился дать на ушко некоторые разъяснения:

– Я ведь в той карете даже появляться не буду. Просто выдерну старца во время кольцевого перехода и свой реальный первый шаг завершу опять-таки в этой комнате. Но при выдергивании одного тела я нечаянно могу упустить другое. То есть попросту тебя где-то потерять. Поняла? Ну вот и будь хорошей девочкой. Я пошел!

В следующее мгновение Торговца в комнате не стало. Лишь громыхнуло да пол содрогнулся под ногами. Сильва многозначительно зацокала языком, намереваясь засыпать Шуру лавиной вопросов, но не успела и слова сказать, как загрохотало с удвоенной силой. Да и вспышка на короткое время ослепила всех присутствующих. А затем повисшую тишину прервал вежливый вопрос:

– Может, вы присядете, уважаемый?

Посреди комнаты, возле груды ящиков, недоуменно озирался весьма крепкий на вид старикан. Идеально выбритый, с аккуратной короткой прической и в костюме, очень напоминающем рабочий облегающий комбинезон. На вид старцу можно было дать максимум семьдесят, но уж никак не сто двадцать лет, и у всех одновременно в голове возник естественный вопрос: «Вдруг это ошибка? Вдруг вместо Маурьи Шурака здесь сейчас оказался герцог Бэлч?» Кажется, такие сомнения закрались в голову и Светозарову. Потому как второй вопрос последовал несколько в ином ключе:

– Разве не тяжело стоять в таком преклонном возрасте?

Намек на старость оказался действенным. Пленник нервно потер ладонями, словно собираясь драться, и воинственно сдвинул брови:

– Да я в свои годы выгляжу лучше любого шестидесятилетнего! Хо! И вообще, кто вы все такие и что здесь делаете?!

– С удовольствием отвечу на любой ваш вопрос, – вежливо склонил голову Дмитрий. – Только вначале скажите, как к вам обращаться? Все-таки между коллегами всегда допустимо некоторое панибратство, но мне не хотелось бы вас обидеть неосторожным словом.

– Ко мне уже больше ста лет обращаются только «Шурак».

– Тогда разрешите вас поприветствовать, господин Шу…

– Никаких «господинов»! Это долго и бессмысленно. Просто Шурак! И на «ты»!

– Понятно. Тогда приглашаю тебя на обед по поводу твоего к нам визита.

Одновременно с этими словами командиру гарнизона были поданы вполне понятные жесты и взгляд. И первый из них означал, что подступающее войско всего лишь в двух часах пути от замка Ночной Преграды. Сообразительный воин и здесь все понял с полувзгляда, резко кивнул и тут же скрылся в коридоре. Так что в любом случае гости без пиршественного обеда не останутся, а надлежащие оборонные мероприятия будут проведены в полной мере.

– Ага! Значит, это я к вам явился? – Оказалось, что старик не лишен чувства юмора. – То-то я свою лабораторную карету узнать не могу.

– Спешу заверить, что с каретой полный порядок и она останется в сохранности. А пригласить тебя в этот замок меня вынудили экстренные обстоятельства.

Только сейчас Маурьи прекратил рассматривать комнату, вид из окна и всем корпусом обернулся к говорящему. Пристально к нему пригляделся, несколько раз кашлянул, словно профессор на экзамене, и только потом удовлетворенно хмыкнул. Видимо, у него тоже был некий дар к рассмотрению коллег, подобный тому, который имели внучки барона Фьерского. То есть легко различали целителей по уровням их невидимых простому человеку талантов. Неизвестно, что он рассмотрел во внутренностях или ауре Торговца, но тон его стал гораздо более покладистым:

– Честно говоря, я и сам не прочь знатно подзакусить. А то в последнее время меня внучок такими отходами кормить пытается, что я даже рассердился как-то. Ха-ха! – При коротком смехе стали видны его белые, безупречные зубы. – А как мне к тебе обращаться?

– Дин.

– Да-а? И без приставок или там…

– Без! Мне тоже нравится очень коротко. Жизнь так мчится.

Старец еще больше развеселился, лишний раз заставляя усомниться в его истинном возрасте.

– Отлично сказано! Вот бы все так жили и другим жить не мешали. – Еще раз присмотревшись к груде оружия на странной кровати и в руках у окружающих его людей, Шурак вдруг стал очень серьезным и перешел на сугубо деловой тон: – Вначале хочу узнать, что у тебя, Дин, за экстренные обстоятельства? Вдруг я и на завтрак не заработаю?

– Обед ни в коем случае не входит в оплату. Просто – как повод для знакомства. Да и вообще в моих правилах за оказанную помощь расплачиваться аналогично, собственными умениями или талантами. Устраивает такой уговор? Хотя могу и…

– Устраивает! – перебил его Маурьи. – Итак?

Светозаров указал на кровать возле стены:

– У нас два человека нуждаются в экстренной помощи, а собственного опыта не хватает. Вот он получил удар по спине и сейчас не чувствует ног. А внизу супруга местного графа рожает тройню. Но во все времена женщины их семьи при подобных родах умирали. Разве что великий целитель мог спасти.

Вначале старец уже было сделал первый шаг к Петру, но при упоминании о роженице остановился и забеспокоился:

– Рожает? И кто сейчас возле нее? Жрецы?

– Ни одного нет в округе. Роды принимает Маурьи. Зовут ее Дана.

Старик нервно сглотнул и сумел довольно смешно сымитировать крайнее изумление. Именно сымитировать, потому что на губах у него играла чуть ли не насмешка.

– М-да! Неужели и в самом деле?..

– Говорю ведь, опыта мало.

– И у тебя? – После этого вопроса гость-пленник даже дышать перестал.

И прекрасно чувствующий любого собеседника Торговец интуитивно выбрал самый правильный ответ:

– А мне не положено такой ерундой заниматься.

Древний целитель дернулся всем телом, словно от невидимого удара, ожесточенно почесал затылок и вновь постарался придать своему лицу деловитость и бесстрастность.

– Да-да, конечно! Ну что ж, тогда отправляемся вниз! Этот здоровяк, – он кивнул в сторону Петра, – еще парочку дней преспокойно вытянет без нашей помощи.

Дмитрий одним только взглядом спросил Александру, идет ли та с ними, и первым пошел на выход. Но при этом постарался продолжить светскую беседу с «коллегой»:

– Кстати, Шурак, а по какому поводу ты путешествуешь?

– Понятия не имею! Это моему внучку дома не сидится. Как он меня достал своими походами! Вечно работать мешает! Вот уж родственничек!

– Да, да, да, да!.. Сочувствую! – от всей души восклицал Светозаров, поворачиваясь и хитро подмигивая супруге. – С такими родственниками и врагов не надо.

– Точно! Но он разве понимает, что такое прерванный лабораторный опыт?

– Верю. Но если говорить об опытах, то хочешь, я тебе предоставлю уникальные возможности для работы?

Старик от такого предложения даже на месте встал. Затем еще раз осмотрел молодого мужчину своим рентгеновским или каким-то еще взглядом и с огромным сомнением пожал плечами:

– Да я бы не против, только вот где? Мне ведь внучек все готовое привозит, я только списки ему даю, и без проблем. Да и ему иногда помощь моя нужна, он вроде как то ли наместником служит, то ли возле правителя провинции подвизается.

– Ой! Какой кошмар! Ты даже об этом не знаешь? – запричитал Дмитрий, шлепая себя по лбу. – Шурак! Ты хоть иногда на небо смотришь?

– Чего на него смотреть? – обиделся Маурьи. – Небо как небо, ничего нового.

– Как и во внучке твоем? Ну ничего, скоро я тебе покажу, чем твой родственничек занимается! – От возмущения Торговец весь передернулся и продолжил движение с возмущенными восклицаниями: – Ты у меня полюбуешься на него! Ох как полюбуешься! Это ведь надо: совсем за своими пробирками света белого не видеть! Как ты вообще своего имени не забыл! А? Ну нельзя же так от мира отрываться, нельзя! Так один целитель по сторонам смотреть перестанет, потом другой, а там, глядишь, и император весь свой народ вырезал и пробирки мыть больше некому! А? Чего испугался?

Идущей сзади Александре трудно было удержаться и от смеха при такой сцене, и от опасения, что старик сейчас взбунтуется, станет орать от возмущения и топать ногами. С такого мизантропа станется. Но происходило чудо: престарелый Маурьи бежал вприпрыжку за рассерженным молодым мужчиной и заискивающе пытался заглянуть ему в лицо. А уж что-то там возразить в ответ и не подумывал. Видимо, предчувствовал грозящее ему в ближайшее время огромное жизненное разочарование.

Герцог Бэлч нещадно подгонял свою маленькую армию. И с каждым пройденным километром становился все более злым и раздраженным. Причин для злости было много: нехватка средств, медлительность воинов, справедливое негодование по поводу существования непослушного замка, раскисшая после оттепели дорога, сырой ветер в лицо да целая куча другой мелочи, способной разозлить могущественного правителя данной провинции. Но самой уважительной причиной для беспокойства являлся обязательный визит в столицу, как говорится «на поклон», который следовало совершить не позднее чем на одиннадцатый день от этого. Именно эти сроки не устраивали Бэлча больше всего. Ведь так хочется самолично пограбить подвалы Ночной Преграды, так хочется от всей души постегать плеткой эту зарвавшуюся, наглую графиню. Да и встретить возвернувшегося из магириков Джакомо Стредери предпочтительнее было бы тоже лично. И полюбоваться, как это последнее исчадие вымершего рода будет перед повешением вылизывать сапоги и просить о пощаде.

Вот как раз на последнее действо времени не хватит однозначно. По докладам наблюдателей, Джакомо явится домой только послезавтра к вечеру. Тогда как герцогу надлежало выехать прямо из захваченной крепости уже завтра вечером или, с максимальной задержкой, послезавтра утром. Вернуться домой, погрузить собранный непосильным трудом налог и только потом спешно двигаться к столице. Потому как с великим императором Дасашем Маххуджи и получасовое опоздание на прием могло оказаться чреватым для здоровья. Лучше уж вообще захват этой последней крепости рода Стредери доверить полевым командирам, чем хоть маленькой мелочью вызвать гнев у величайшего мага планеты. Потому как Бэлч, по счастливому для себя стечению обстоятельств, отлично знал, кем на самом деле являлся Дасаш Маххуджи.

Конечно, расторопные исполнители и без него проведут штурм, отыщут спрятанные сокровища и не посмеют при этом так уж много украсть. Да и графскую чету доставят потом пред светлы очи в целостности и сохранности. Вот только полного удовольствия от досконально выполненного приказа Бэлч уже не получит! Как бы этого ни хотелось. И всему виной этот обязательный, с четко обозначенным временем прибытия визит.

«От него никакая уважительная причина не спасет! – Злость правителя провинции уже плескалась через край. – И кто в этом виноват? Ха! Конечно, этот урод Джакомо! Но!.. – И пожалуй, впервые в своей жизни Бэлч мысленно высказал свою ненависть к императору: – Когда уже этот придурок издохнет?! Вот уж тварь редкостная! Своим самым верным сторонникам поблажек не делает, зато сам!..»

Подпрыгнув в седле, словно его что-то в задницу укусило, командующей армией во весь голос заорал на кавалеристов:

– Чего ползем?! Или ночевать в поле собрались?! Ну-ка, рысью вперед!

После его криков волной прошло оживление, и колонна ощутимо увеличила скорость. Но из ее середины на всех парах уже спешил первый помощник по бытовым вопросам.

– Ваше сиятельство! – начал кричать он издалека. – Карета не выдержит такой скорости и банально развалится!

– Чтоб ее!.. – не сдержался от площадной ругани правитель провинции, вспомнив о способе передвижения своего родственника. Но та же ругань помогла ему отыскать приемлемое решение данного вопроса: – Оставь взвод из десяти человек и пусть сопровождают карету в прежнем темпе.

– Будет сделано! Но позвольте вам напомнить, ваше сиятельство, что мы собирались делать привал на обед. Ваш дедушка опять будет недоволен незапланированной диетой.

– Плевать! Устроим ему торжественный ужин уже в крепости. В крайнем случае, если даст команду остановиться, пусть сопровождающие его чем-то покормят из своих запасов. Ну, – Бэлч заметил, что после кивка заместитель еще что-то хочет добавить, – что еще не так?

– Недавно из кареты донесся странный грохот, даже кони чуть не понесли. Как бы чего не случилось.

Герцог с непонятной самому себе тревогой посмотрел в хвост колонны, где чернела несуразная и огромная карета. Даже мысль мелькнула проверить, что там и как, потому что, кроме него, никто не имел права беспокоить великого Маурьи в любое время дня и ночи. Но льющаяся рядом река бравых кавалеристов одним своим видом загнала беспокойство в глубь сознания: на радость и празднование победы завоевателю и так останется мало времени. Поэтому главнокомандующий провинции только поинтересовался:

– Но дед в окне не показывался? Дым из трубы не шел? Больше ничего не грохочет?

– Никак нет!

– Вот и отлично! Уже на месте я с ним поговорю! – и, еще раз глянув на строй, зычно заорал: – Орлы! Атаковать врагов империи прямо с марша! Сегодня мы будем пировать в замке Ночной Преграды! Но кто отстанет, будет ночевать под стенами в поле! Рысью! Рысью!

И сам умчался на своем породистом лошаке в голову колонны.

Поэтому и примчались два полка под стены замка на взмыленных лошадях без всякой предварительной разведки или элементарного осмотра местности. Но ведь кавалеристы – не пехотинцы. Да и никаких подручных средств они с собой не везли. А как прикажете влезать на стены пятнадцатиметровой высоты, если нет ни лестниц, ни веревок с «кошками»? Вернее, до сотни веревок, как и якорей для закидки на стены, в переметных сумах имелось, но в данном случае даже любой молодой рекрут понимал, что этого хватит лишь на одну бессмысленную атаку.

Конечно, оба полка считались оснащенными оружием для боевых действий по максимуму. В том числе и луками с тяжелыми, пробивающими любой доспех стрелами. И именно на это в конечном итоге и рассчитывал правитель данной провинции. Но основные надежды он возлагал на элементарный страх как простых ашбунов, так и комендантского отряда Ночной Преграды. По логике и здравым размышлениям, прибывшему герцогу тяжеленные ворота просто обязаны были раскрыть по первому требованию. И это требование прозвучало незамедлительно. Правда, неслось оно из уст выдвинувшегося вперед первого помощника, а сам Бэлч благоразумно притормозил в середине колонны.

– Эй! В замке! – надрывался помощник, багровея от натуги. – Почему никто не встречает его сиятельство?! Почему до сих пор не открыты ворота?! Немедленно открыть! Иначе старший смены будет повешен немедленно!

Как это ни показалось невероятным, но вначале вообще никто на справедливые угрозы не отозвался. Хотя в нишах и проемах между зубцами наблюдалось некоторое ленивое шевеление. Мало того, где-то далеко слышалась разудалая музыка. То ли в зале для пиршеств, то ли на задних дворах, но это раздражало нежданных госте невероятно. Кавалеристы стали спешиваться, расползаться по обочинам дороги и протирать лошадей тряпками и пучками сена. А потом и попонами накрывать. После подобной скачки животных следовало спасать от переохлаждения. Тем временем первый крикун уже охрип и посинел, и его заменил один из самых басистых воинов, но и на его утробные крики началось конкретное шевеление лишь за момент отдачи приказа к штурму. На верхотуре донжона появился несколько странно одетый воин и с развязной наглостью стал присматриваться к кричащим. Потом демонстративно поднес ко рту флягу, отпил из нее и, сыто рыгнув, начал разговор:

– Ну, чего орете, словно лоси недорезанные?

От такой наглости у помощника герцога даже на какое-то время опять голос появился:

– Да как ты смеешь?! Ублюдок! Тебя сегодня изжарят на костре! А перед тем…

Дальше понесся неразборчивый сип.

– Ха! Я не понял! – стал возмущаться защитник замка. – Да ты, козлище, никак хочешь оскорбить воина самого графа Стредери?! А ну вали скорее отсюда вместе со своей потной компанией! Не то повесим, как тех собак, которые сегодня пытались здесь разбойничать. Пшли вон! Быстро!

В сложившейся обстановке довольно ясный взгляд на происходящее сохранил один из полковников, находящийся в переднем ряду. Он-то и осмелился остановить первого помощника правителя, уже отдающего команду стрелять, и взял нить переговоров в свои руки:

– О каких разбойниках речь?

– Проедьтесь к развилке этой дороги с трактом и там увидите атамана с подельником на виселице и с доской их преступлений. Остальных Желтяков повесим завтра.

Полковник с досадой осознал полное отсутствие разведки, вспомнил о передовом отряде местных головорезов под кличкой Желтяки и послал на указанный перекресток одного из посыльных. Затем уже с некоторой предупредительной осторожностью продолжил переговоры:

– Эй! Воин! Ты разве не видишь по флагам и штандартам, что перед тобой имперские войска под командованием его сиятельства герцога Бэлча?

– Я человек здесь новый и в этих ваших флажках совершенно не разбираюсь, – последовал ответ с крыши донжона. – И у меня только один приказ: никого не впускать в замок без личного распоряжения графа или сигнала моего командира.

– О! Да ты образец воинской дисциплины, – стал глумиться полковник. – Но по уставу в данной ситуации ты просто обязан немедленно доложить своему командиру о нашем прибытии. А я его так пока и не увидел.

– Увы! Мой командир сейчас занят чтением и тщательным изучением жреческого устава. Беспокоить его я не имею права, пока он сам не появится.

– Тогда доложи графу! Подними тревогу, в конце концов.

– Еще чего! – Воин продолжал вещать вниз с видом полного пренебрежения к виднеющейся массе кавалеристов под тысячу мечей. – Врага не наблюдаю. Зачем тревога? Да меня тогда обещанного окорока лишат. Потому что его светлость приказали никого не впускать и народ от праздника не отрывать.

– И что же у вас празднуют?

– Сегодня древний род Стредери пополнился сразу тремя наследниками! – перешел на патетический тон защитник замка. – Обожаемая графиня благополучно родила сразу тройню: одну девочку и двух мальчиков! Ура! Ура! Ура-а-а-а!!!!

Где-то из-за стен послышались нестройные выкрики в поддержку таких восклицаний. Причем крики, несущиеся из глоток явно нетрезвых мужчин.

– Приятная новость! Как и то, что сам граф тоже с вами празднует.

– И нам приятно! Джакомо – настоящий любимец народа! Гуляем!.. А к вечеру костры праздничные будут.

– Так, значит, тебе разрешено находиться на посту, прикладываясь к фляге? Что у тебя там?

– Вино, естественно! Разрешено праздновать и запрещено впускать посторонних.

Полковник начал с бормотания для своего второго посыльного:

– С одной стороны, все просто замечательно, так и передай его сиятельству! Пошел! – а в полный голос прокричал следующее: – Кто бы ты ни был, доложи своему командиру немедленно: если ворота не откроют в течение пяти минут, мы их выломаем! Понял?

Прежде чем ответить, воин внимательно посмотрел вдоль стен замка в обе стороны, оглянулся во двор и, похоже, получил оттуда определенные сигналы. И только потом повернулся к шевелящейся колонне кавалеристов и с нажимом в голосе выдал:

– Мне кажется, вы все самозванцы! Предатели великой Успенской империи! Враги каждого ашбуна и всего народа в целом! Так что, пока я не увижу настоящего правителя провинции, даже разговаривать с вами больше не буду!

Пока длились переговоры, герцог и сам от нетерпения продвигался в голову колонны, а после доклада полковничьего адъютанта пришпорил коня и к моменту последнего ультиматума оказался рядом с воротами. Услышав донесшиеся с донжона слова, он словно взбесился. Вся предварительная дипломатия и желание узнать о противнике как можно больше оказались втоптаны в грязь. А место действия огласила жуткая ругань и кошмарные угрозы в сторону как самого графа Стредери, так и всех остальных обитателей замка. Но вдруг поток ругани оборвался, потому что на донжоне показался сам Джакомо. Лицо его сочилось счастьем, уверенностью в завтрашнем дне и еле заметной жалостью к прибывшим воинам. С чего он и начал:

– Воины ашбунской империи! Мне жалко вас! Мне больно за вас! Какой-то самозванец ведет вас на смерть, а вы молчите, словно бессловесные рабы или домашний скот! Разве вы не знаете, что правителем провинции обязан быть Маурьи? Разве вы не знаете, что великий Шурак просто тридцать лет назад упросил императора, чтобы на него не возлагали каких-либо административных обязанностей, а свалил их на плечи своего внучка Бэлча? И до чего этот самозванец довел провинцию? Или ваши семьи не голодают? Или в ваших родных поселках и городах все в порядке?

Наконец и до герцога дошла мятежная, но правдивая суть воззваний. И он истерически закричал:

– Он лжет! Приказываю: атаковать замок! Немедленно!

В его окружении началось шевеление, по всей колонне понеслись команды, поэтому не сразу обратили внимание на частый перестук. Но вот когда почти все, кто достал свое оружие или передавал команды об атаке, рухнули мертвыми на землю, вся небольшая армия, вместе со своим главнокомандующим впала в короткий ступор. Именно в этот момент на донжоне появилось новое действующее лицо: бравого вида женщина, несомненно относящаяся к классу воинов. Она держала возле своего рта диковинный раструб, из которого послышался прямо-таки громовой голос:

– Всем стоять и не дергаться! Любого, кто послушается мерзкого самозванца, мы уничтожим магическим оружием на месте! А чтобы вы не сомневались в моих словах, сейчас вы увидите истинного правителя провинции Гамари.

Все кавалеристы замерли в ожидании, а у самого Бэлча вдруг пропал голос. И его вопль ярости так и не вырвался наружу. На верхотуре донжона появился старый Маурьи. Все, конечно, знали, что он великий целитель, но лишь малое количество людей догадывалось об уговоре с императором и истинной роли герцога в этом вопросе. А вот теперь тайна становилась общим достоянием.

Шурак с некоторым раздражением осмотрел всю колонну, растянувшуюся на дороге и расползшуюся по кюветам. Презрительно скривился, рассмотрев дальнего родственника. И после печального вздоха произнес:

– Как это ни прискорбно, но я низлагаю с моего внука возложенные на него ранее обязанности. – Причем голос старца звучал на удивление громко, и его почти все прекрасно слышали. – Мне самому, правда, тоже управлением заниматься некогда, но это отдельный разговор.

Возникла пауза, которую раскатами своего громового голоса распылила бравая воительница:

– Ярые приспешники Бэлча уничтожены. Если еще таковые остались, связать их немедленно. Приказываю также арестовать и самого герцога и сдать его страже замка. После чего полкам разместиться вон на том поле на ночлег, а командирам полков и старшим офицерам явиться в замок для докладов и собеседования. Выполнять!

Ее слова величественным жестом обеих рук подтвердил прославленный Маурьи. После чего развернулся и вместе с графом Стредери покинул донжон. Зато вновь обрел дар речи багровеющий от гнева Бэлч. Выхватив свой меч, он стал им размахивать, словно полоумный, и кричать:

– Вы не слышали моего приказа?! На штурм! Немедленно на штурм! Почему стоишь? Мразь! – И он в бешенстве полоснул мечом одного из младших офицеров. – Всех изменников лично порубаю!

Лучше бы он этого не делал. В крайнем случае мог попробовать ускакать в лес. И даже утянуть за собой какую-то часть растерянных от перемены власти воинов. А так убийство офицера заставило весьма жестко действовать сообразительного полковника. Он подал условный знак своему личному денщику, с которым дружил с самого детства, и бросился с мечом навстречу получившему отставку правителю. Но не для того, чтобы ранить или убить, а просто отвлечь. И когда тот замахнулся на полковника, на его голову сзади обрушился удар алебарды. Денщик в собственных привязанностях приоритетов никогда не менял. А в душе Бэлча недолюбливало подавляющее большинство провинции. Если не сказать, «ненавидели».

Вот так и завершился штурм Ночной Преграды. Совсем не так, как представлял его себе спроваженный в глубокую темницу герцог. Но, как это ни странно могло прозвучать, первой его панической мыслью, когда он вернулся в сознание, была: «Кошмар! Я ведь теперь не успею на прием к императору!!!»