Глава 27
Где я?!
Уже в коридоре Светозаров окончательно убедился, что смутно различимый шум – это не что иное, как многоголосье певчих птичек. Видимо, изначально после взрыва они испуганно и надолго замолкли. А вот теперь успокоились, начиная опять заниматься своими делами, насвистывая при этом всё громче и громче. И совсем человек не удивился, когда за проломом увидел густой-прегустой лес. Большие деревья самых разных пород возвышались не более чем на десять метров и стояли редко. Зато густой подлесок, да ещё более густой кустарник местами вообще видимость перекрывали. Только этакий солидный пятачок просматривался хорошо, благодаря тому, что рухнувшие камни прижали к земле и кусты, и деревца.
Получалось, что места вокруг если не дикие, то точно заброшенные.
Перейти в подпространство из коридора не удалось, пришлось выходить наружу. Но и там ничего не получалось. Надежда вернуться домой уже сейчас рассеялась словно мираж. Следовательно, на первый план выдвигались новые проблемы: осмотреться и попытаться снять с себя мешающее облачение.
С осмотром оказалось легче всего: обходя здоровенные камни, отошёл в кусты метра на четыре, оглянулся. Этакая внушительная, торчащая, словно зуб из земли, скала, внутри которой ахкуадры построили круглую пещеру со всем к ней прилагающимся оборудованием. Скорей всего, с этого края шар буквально выпирал наружу, вот массивный кусок наружной стены после взрыва и вывалился.
Далее Торговец взгромоздился на самое высокое место и постарался внимательно просмотреть лес. Умения позволили увидеть метров на пятьдесят по всему сектору. Никаких массивных теплокровных, птички – не в счёт. То есть уже легче: опасных хищников не наблюдается. Хотя при наличии практически полного кристалла-накопителя никакой зверь не страшен в открытом бою. Относительно, конечно…
А вот солнышко над головой совсем не земное. Тоже жёлтое, но какое-то маленькое, может, и дальше от планеты расположенное. Но припекает нормально, вокруг тепло и благостно. Только шмелей и полевых цветов не хватает.
«И воды! – вспомнилось очевидное. За ним пошло желаемое: – И перекусить бы что-нибудь… – регенерация уже брала своё, запуская и в желудке небольшой пищевой реактор. Только реактор оказался совершенно пуст. – Как бы птичек не пришлось сбивать да после ощипывания над костром жарить!»
Раз человек думает – значит, он существует. Но сам по себе факт не накормит и не разденет. Надо ещё и руками при этом действовать. Да и прожаренных птичек просто так в две небольшие дырки забрала не пропихнёшь. И Дмитрий с тяжёлыми вздохами приступил к попыткам выбраться из умершего облачения.
Описывать свои последующие мучения он не захотел бы ни за какие коврижки. Воистину сизифов труд, долгий, нудный, обременительный и болезненный. Только и помогали, что настойчивость, упорство, желание выжить да вернуться домой. Ну и подобранные «орудия труда». Хотя самую главную помощь оказал именно подобранный алмаз. Его самый острый конец оказался сродни резцу, который помогал перерезать самые важные узлы и сочленения на практически неуничтожимой ткани. Не будь она предварительно так изрезана световыми дисками, никакой алмаз не помог бы человеку выбраться на свободу из собственной одежды, ещё совсем недавно спасшей ему жизнь. А уж о том, как он вытаскивал голову из потрескавшегося забрала, можно было сочинять грустную, очень жалостливую балладу. Причём долгую балладу, минут на сорок. Чуть без ушей не остался, шею себе почти свернул, сорвал кожу вместе с волосами на затылке, расцарапал подбородок, нос и брови.
Но зато три часа каторжной работы не позволяли вспоминать о жажде, голоде и своём незавидном положении. Невероятное блаженство ощутил, когда остался в нижнем белье, поверх которого эластичными бинтами крепились кристаллы-накопители, а ремешком – щиток Йо-Йо на животе. Минут двадцать пытался отдышаться, привалившись спиной к валуну и бездумно пялясь на кустарник перед собой. Только потом занялся проверкой своего состояния и того, что у него осталось.
Пластина Йо-Йо, тоже подарок хаерсов, оказалась в полной исправности. Так что создаваемый ею кокон предохранит от любых жидких или газообразных ядов. Что уже не хуже любого анализатора. Плохую, отравленную воду, к примеру, просто не удастся выпить.
Кристаллы – отлично. Носки… хорошо, что есть. Этакие толстые, из специального волокна рейтузы да майка с длинными рукавами от комаров защитят прекрасно. А вот на люди в них, а уж тем более в приличное общество в таком виде не явишься.
Радовала интенсивная регенерация. Опять уже ничего не кровоточило. Но вот своё исцарапанное, посиневшее, опухшее лицо хорошо представлял и без всякого зеркала. Увидев такую красоту, мать родная не узнает, отец драться полезет, а любимая супруга может от ужаса и беременности лишиться. Зато больше всего радовало, что нет существенных переломов. И можно двигаться! И ничего не стесняет движений…
Глянув на остатки своего облачения, Светозаров грустно вздохнул:
«И что с этим делать? Неизвестно, куда я попал и что мне может пригодиться. Даже в таком жалком состоянии остатки ткани – это уникальная вещь и ценнейший образец. Ну и ещё не стоит забывать о том, что внутри каменного шара осталось. Может, из частей корпуса установки можно лучшее оружие соорудить, чем этот гротескный ятаган. Но это ладно, можно позже решать… Солнце-то местное садится вроде. Надо поискать воду, да и вообще по околицам осмотреться. Вдруг здесь недалеко люди живут? Пусть даже и не люди, а эти птицы-крокодилы-торговцы ахкуадры? Уж всяко своего брата по разуму примут и накормят. Может быть… Хотя вряд ли кто тут поблизости живёт. Грохот взрыва наверняка привлёк бы чьё-то внимание, а сколько времени прошло, и никого… Или снаружи не сильно-то гремело? Ну да, могло показаться, что гроза собирается…»
Первым делом решил обойти скалу. Но уже через десяток шагов поковылял на прежнее место. Понял, что в носках по острым камням да по сучкам колючим много не нагуляешься. А нижняя часть облачения, пусть и сильно изрезанная и дырявая, всё-таки намного лучше, чем одни носки.
Опять полчаса дьявольской работы, снова часто упоминаемый папуас со своим приевшимся украшением. Но итог того стоил: дальний обход вокруг скалы моментально окупил своей скоростью потраченное время. Правда и обнаружено ничего не было, только всё тот же, до уныния однотонный лес. Разве что недалеко от пролома этакая крутая, кое-где с рукотворными ступеньками тропа, ведущая к верхушке скалы. Но, критически к ней присмотревшись, Дмитрий решил, что при данном состоянии тела взобраться будет проблематично. Легче на дерево какое-нибудь вскарабкаться, там хоть за ветки руками можно крепко держаться. А тут соскользнет нога в дырявом полусапожке, и бум-с!
Если во время взрыва выжил да при атаке солнечных зайчиков, то это ещё не значит, что можно безбоязненно падать с высоты. Пусть даже пятиметровой.
Дерево следовало выбирать как можно быстрей, светило уже опустилось почти к верхней кромке окружающего леса. Благо еще, что самое вроде как удобное, с крепкими раскидистыми ветками просматривалось недалеко в лесу, стоило только углубиться в него на двадцать метров. А вот взбираясь на высоту, пришлось изрядно помучиться. Зато вид сверху окупил все затраченные на него усилия.
Лес расстилался плавными перепадами почти во все стороны. Разве что с другой стороны скалы в нескольких километрах начинался совсем иной лес. Похоже, что величественные лиственницы вздымались на высоту метров в тридцать, не меньше. И там уже ни о каком подлеске и речи не шло. Тамошние рощи всё по тем же холмам простирались до самого горизонта. А вот в противоположной стороне лес не выглядел сплошным, в нём имелись многочисленные прогалины и даже совершенно лысые, без всякой растительности верхушки холмов. Да на многих прогалинах виднелись разнообразные постройки.
Первые дома, довольно высокие, чуть ли не небоскрёбы, в количестве пяти штук торчали на расстоянии в семь-восемь километров. Чуть дальше и правее виднелись более приземистые здания, более широкие. Они смотрелись словно отделившимся кварталом, штук сорок – сорок пять. А ещё отдаленнее вправо, если держать скалу за спиной, то на полтретьего по часовой стрелке, километрах в пятнадцати различалось до боли знакомое здание. Весь контур и шпили на крыше – совершенно идентичные тому, где Светозаров побывал десятки раз. Одиночное, всё того же приятного розового цвета, повёрнутое одной гранью своего монолита к зрителю. Нижние этажи не были видны, только двадцать верхних, но сомневаться не приходилось, что всего их двадцать три. Потому что здание являлось точной копией замка Свинга Реальностей.
– Ну вот! – ошарашенно размышлял граф Дин вслух, крепко держась за самую высокую, опасно прогибающуюся ветку. – Ещё окажется, что местные крокодилы-птицы – это непосредственные предки и зачинатели цивилизации Торговцев. Вот Крафа-то обрадуется, что он не от обезьяны произошёл! М-да!.. Здания – это хорошо, а почему обитателей не видно?.. Все разом к морям в отпуск подались? Не нравится мне это… чего уж там, очень не нравится!..
Небоскрёбы с такого расстояния смотрелись какими-то тусклыми, припыленными, подкопченными у основания, а один так вообще чуточку перекошенным. Окна вроде все целы, но издалека толком не рассмотришь. Про остальные видимые здания, в том числе про замок, и того не скажешь. Следовало подойти ближе, а уже потом рассматривать. Но в любом случае больше ничего говорящего о наличии цивилизации замечено не было. Ни самолётов, ни летающих тарелок, ни людей, ни птиц-крокодилов. Ну и местное солнышко – совсем низко над горизонтом.
Переход по лесу в восемь километров, да в таком состоянии может и на три часа растянуться. Это если не встретятся глубокие овраги или какие хищные напасти. Значит, об отправлении в путь безотлагательно не может быть и речи. Да и вообще следовало немедля определиться, выбрать, запомнить ориентиры предстоящего маршрута, чтобы с утра с этим делом не затягивать и на дерево вновь не карабкаться. Ну и решить, куда двигаться конкретно. Хотя тут Торговец долго не сомневался: только к замку!
Пусть к нему и в два раза дольше идти, но он, несомненно, родней, ближе и предпочтительнее иных построек. Да и вообще, если вначале направиться к небоскрёбам, а уже потом по большой дуге двигаться к Свингу Реальностей (если его можно так называть и если он воистину зиждется на магической силе и научном гении!), то дорога получится как минимум в полтора раза длиннее.
«А оно мне и даром не надо! – раздражённо подумал Торговец. – У меня там дел по горло, а я буду всякие небоскрёбы исследовать! Сейчас главное – домой выбраться, а обратно я уж точно дорогу отыщу!» – и тщательно определил все возможные на пути ориентиры.
Затем поглядел вниз, прикидывая, как удобнее начать спускаться. А сверху-то лучше видно перепады и рельеф местности! Вот и удалось рассмотреть ровные, порой пересекающиеся валы не то разрушенных стен, не то заборов, начисто прикрытые лесными зарослями и кустарниками. Получалось, что и тут что-то когда-то возвышалось? Если не город, то пригород? Да если по всей площади смешанного, сравнительно молодого леса? А может, и тут когда-то старая чаща возвышалась, да выгорела при попадании грозовой молнии в сухое дерево?
Получалось по первым прикидкам, что если удастся этот мир отыскать повторно и здесь нет разумных аборигенов (живых, конечно!), то наука археология на месте этого дерева поставит памятник Демаргу в память о его нечаянном открытии. Но чтобы подобное случилось, требовалось не умереть в этом странном мире в гордом одиночестве.
Ага! И на ночь перебраться в самое надёжное место! Потому что уже от усталости, треволнений и пережитых испытаний глаза начинали слипаться.
Спуск прошёл удачно, пусть и медленней, чем подъём. Ну а с выбором безопасного места и думать не приходилось: только внутри каменного шара! А чтобы нечто мягкое себе под голову не искать, Дмитрий захватил истерзанную насмерть Хаюшь. И уже непосредственно на месте будущего ночлега решился ещё на один подвиг. Благо что несколько восстановившиеся кондиции организма позволили создать небольшой светящийся шарик и уже с ним обойти всю приёмную площадку телепорта-ловушки, устроенного ахкуадрами.
Железная плита пола здесь ничем не отличалась от плиты в мире Ягонов. Драгоценных камней – ни одного не нашлось. А вот в обломках отыскалось много чего полезного и ценного. Человеку опытному, как говорится, в процессе выживания собаку съевшему, каждая проволока, каждый трос и каждая удобная для метания болванка подойдёт для дела. Ну а прочие мелкие детали, как то: линза, кусок пластика в виде ковшика, какой-то узкий короб, пригодный для временной фляги, куски стали с одной острой гранью, вообще ничего не имеющему за душой воину – и оружие, и защита, и выживание, и манна небесная. Груз хоть и приличный накопился, но в чужом мире поговорка «Своё не тянет!» – особенно актуальна.
Два массивных куска от устройства граф Дин подволок к пролому и заложил отверстие так, что внутрь никто крупнее кошки не протиснется. Только затем выбрал для себя удобное местечко, уложил под голову остатки облачений и улёгся. Казалось, надо только закрыть глаза, как сразу телом завладеет сон, но, увы, ах… Сердце бухало, как после бега, мысли в голове теснились озабоченно-надоедливые, да ещё и птица какая-то ночная, такое впечатление, что уселась на скалу возле большого пролома и довольно жутко время от времени ухать начинала.
Два раза поменял бок. Расстроился, что теперь весь в ржавчине и утром придётся терять энергию для тщательной очистки нижнего белья. Потом стало прохладно в виду наступления ночи. Запоздало пришло сожаление, что следовало приволочь пару лесин да разжечь костёр. Ну и понимание, что раз не спится, то следует заняться хоть чем-то полезным. А потому решил проверить имеющиеся у него ориентиры по кровным связям.
Начал с Александры. Как ни странно, она крепко спала. Хоть и время в замке как раз должно быть рабочим. Вспомнил о Тани Хелке, вернее, о своём ребёнке у неё под сердцем, заглянул туда. Кажется, коварная развратница со всей страстью предавалась сексуальным утехам. Ну и ладно, лишь бы пакости не устраивала.
Отец – как всегда, величие, полное спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Странно, ведь почти точно такие же эмоции у него преобладали и в узилище, когда его пытали и он готовился к смерти. Следовало поспрашивать при оказии: как это ему удаётся так себя настраивать?
Брат Боря – работал. Причём тяжко работал, чуть ли не с надрывом. Понятно, парню не до шуток, эвакуация детей – сложнейшее и ответственное мероприятие. Хотелось надеяться, что он уже малость сдулся и позабросил свои фривольные развлечения.
А вот мать и сестра Леночка оказались самыми взволнованными, переполненными негативными переживаниями. Похоже, их состояние можно было оценить как панику. Причём панику нарастающую, прогрессирующую.
«Ну да, это наверняка стало известно о моей задержке. Я вовремя не вернулся, за мной следом отправился в Визенскую империю Хотрис или Шу’эс Лав. Может, и Флавия с Аристархом «прыгнули». А в недрах горы – чрезвычайное происшествие: основной носитель неожиданно исчез. Хорошо если только я провалился, а те пятеро кальмаров остались на месте!.. Вот по этому поводу и паникуют родственницы… Сашу пока не будят, справедливо не желая её волновать раньше времени, а вот Крафу где угодно достанут, хоть у чёрта на рогах… Ха-ха! Особенно если мать за это дело возьмётся… Хм! Но если всё так в принципе нормально, то чего я волнуюсь? Надо выспаться! Глазки закрываются, крупное яблочко перед мысленным взором… Уф…»