Глава 35
Смена владельцев
Спустились без проблем. После чего Менгарец взвалил на себя основной багаж железных рычагов и резво потопал впереди. Громко подсказывая, как идти товарищу и куда правильно поставить ногу среди нагромождения острых обломков. На ворчание Хроммеля «Поделись грузом!» он старался не обращать внимания, ногу того следовало поберечь. И так ещё придётся подниматься вверх по длинному душному тоннелю.
«Если придётся! – боясь спугнуть удачу заранее размышлял Виктор. – Особую примету ещё найти надо. Жаль, что я кого-нибудь из мэтров сразу в конец тоннеля не послал, сейчас был бы уверен в поиске».
К счастью очередной пары лазутчиков, знаки равенства отыскались быстро. А там и проход расчистили, находившийся на ничем не примечательном скальном выступе.
– Живём, маркиз! – радовался командир, отключив в начале тоннеля несколько стандартных ловушек и начав подъём. – Но ты можешь не спешить, топай экономно и осторожно. Мне всё равно наверху ещё открывать придётся, а если дверь завалена, то и упоры для рычагов сооружать.
Так и получилось. Пока прихрамывающий Хроммель добрался за полчаса к цели, Менгарец уже вскрыл дверь. Попробовав, понял, что она не открывается, и почти успел наладить систему упора. При виде товарища обрадовался:
– Отлично! Придержи-ка вот эти два уголка, а то мне креплений не хватило.
Наладил, примерился, проверил, насколько удобно находятся под руками ножи для метания, сбоку к стене прислонил королевский полуторник, включил дверь на открывание, и когда двигатели загудели, стал координировать приложение двух мускульных сил. Вначале образовалась узкая щель в два пальца толщиной, но и это невероятно обрадовало: значит, с той стороны не жёсткие упоры!
Вот только силы имеющихся рычагов не хватало! И железа больше не было.
И ничего не оставалось, как, засунув в щель тяжеленный меч, применить его вместо лома. Вот тут боевое, древнее оружие и не выдержало. С досадным вскриком своего нынешнего владельца и печальным звоном меч лопнул как раз на середине своей длины. И командиру ничего не оставалось, как с сожалением пробормотать:
– М-да, слабенький оказался, непрочный… Не сравнить с двуручником его святости! Вот тем помню… как рассказывал господин Палцени, можно было стены взламывать и блоки выковыривать. А этот…
Однако оставшийся обломок с ручкой оказался вполне крепеньким. Да и гораздо более удобным, чем швеллер или крепёжный уголок. Резкие толчки мало-помалу стали толкать дверь дальше, и вскоре уже щель расширилась до пятнадцати сантиметров. С той стороны не раздавалось ни звука и свет не мерцал, что ещё более обнадёжило в правильности задуманного действа.
Чуть сменили расположение упоров вперёд, и дверь отошла ещё на пятнадцать сантиметров. После чего Менгарец уже и голову просунул на перекрёсток тоннелей, хорошенько там осмотрелся, а потом и всем телом проскользнул. Но наваленные под дверь блоки разбирать не стал, сразу метнулся в подвал элитной пристройки для настоятеля, чтобы там ещё осмотреться и оценить степень возможной опасности от засады.
В пристройке никого не было, а входная дверь оказалась заперта снаружи на громадный амбарный замок. Только не хватало какого-нибудь плаката через всё подворье: «Монастырь закрыт, все ушли мстить!» Правда, ушли не все, на стене, в донжоне и возле опущенного моста ещё некие личности бродили, и снять их будет довольно сложно, но это уже считалось делом воинского мастерства.
Настораживало, что до рассвета оставалось не более полутора часов.
Пока Виктор, вернувшись к щели и начав лихорадочно расшвыривать камни, не составил дальнейший план действий:
– На третьем этаже в окнах решёток нет. И выбравшись через них, мы не вниз спустимся, а наверх подадимся. Затем постараемся прямо с крыши пристройки, там всего-то метра два с половиной, забраться на стену, и уже по ней преспокойно подойдём (ха-ха, прогуляемся!) к дозорным. По-моему, с данного направления нас никто и никак не ждёт. А там главное будет донжон захватить. Те, кто внизу, возле моста, нам на закуску останутся.
Камни он отбрасывал под среднюю дверь, которая оставалась до того свободной. Не хотелось бы получить удар в спину от тех монахов, которые знакомым для себя тоннелем могут пробраться с горной дороги.
А вот камни от двери, ведущей к точке возле Сияющего плато, пока не тронул. Во избежание, так сказать.
Оставшиеся в крепости Лысые Вещатели вновь допустили стратегическую ошибку. Потому как они знать не могли, что их соперник видит в темноте. Хотя, с их точки зрения, вроде всё сделали правильно: несколько костров горело во дворе возле ворот, и штук десять – на противоположной стороне рва. То есть любого противника они бы заметили издалека и нашпиговали его стрелами. Зато сами находились в темноте, ходили по стене на ощупь и только с помощью речи перекликались между собой и координировали свои действия.
Так что лазутчиков, пришедших по стене со стороны левого ущелья, никто и нюхом прочувствовать не успел. Две минуты – четверо дозорных на правой стене затихли, оставшись лежать согбенными кучками остывающей плоти. Ещё три минуты, и так же тихо простились с жизнями два людоеда, находившихся в донжоне. Затем лазутчики опять спустились вниз, оприходовав четверых стражников на другом участке стены. А в финале своей операции по зачистке неприступной твердыни от врага легко, практически как в тире, расстреляли шестерых вояк, которые стояли у моста.
Больше всего их удачливости и везучести поражался маркиз:
– Вот это нам подфартило! Я даже не запыхался! А ведь шестнадцать человек убрали!
И до рассвета оставалось ещё минут сорок. Но в любом случае Виктору было не резон терять хотя бы несколько секунд:
– Я постараюсь разобраться в донжоне с системами управления. Может, и перенастройку какую сделаю… А ты охраняй мост как собственное наследство! Пока его не поднимем, всё висит на волоске. И на подворье поглядывай, вдруг там ещё какая-то сволочь осталась. Те же раненые наверняка в госпитале сейчас дрыхнут. И пакости устроить могут. Если будут сложности, зови меня свистом.
– Удачи! – пожелал ему Хроммель в спину, выбирая среди трофеев наиболее мощный лук для своих мускулистых рук. – Хе-хе! Коль уж мы такую твердыню захватили, то просто перед историей будет стыдно, если упустим.
Прежде чем подниматься наверх, Виктор подыскал среди трупов самый длинный и наиболее тяжёлый меч, в ножнах, да так и подвесил себе к поясу. Хотелось хоть что-то иметь при себе взамен поломавшегося полуторника. В последнее время без солидного меча возникало ощущение беззащитности.
Забравшись в самую верхнюю комнату надвратной башни, Виктор даже замер на несколько мгновений на пороге. Настолько обстановка показалась ему сходной с рубкой управления корабля отшельника, который он отыскал в Сумеречных горах возле священного озера Око. Почти тот же дизайн, вечные нержавеющие металлы в декоративной отделке, вечные графитные экраны и простейшие, понятные каждому современному жителю Галактики пульты управления. Ещё и надписи соответствующие на галакто. И везде стерильная чистота, толкающая на мысль, что некий уборочный робот используется здесь до сих пор. По словам пленных, входить в эту комнату имел право только настоятель и трое О-Низов, но неужели это они тут так всё тщательно вытирали и надраивали? Хотя пыли в горах мало, чай не пустыня с её буранами да суховеями, да и окна с дверью здесь более чем герметичные.
Робота заметить не удалось, а вот с системами и способами управления пришлось инопланетянину повозиться. И хорошо, что на дела обороны захваченной крепости командиру отвлекаться не пришлось. Почти. Потому что выйти два раза на стену да луком наготове подстраховать товарища много времени не заняло. Всего два раза по две минуты.
В остальном же маркиз Тойма-тэ Хроммель и сам прекрасно справился. Вначале к монастырю подъехали две повозки, каждая из которых управлялась одним возницей. Видимо, выгрузили что надо на Сияющем плато и теперь возвращались обратно. Судя по отсутствию сапог у лошадей и возниц, в готовящейся битве они участия как бы принимать не собирались. Хотя опять-таки, надеть сапоги и помчаться в бой дело недолгое.
Они без всякого перекрикивания со стражей проехали по мосту и деловито въехали в раскрытые настежь ворота. Там их маркиз и встретил стрелами в упор. Только успел проверить тела и немного отвести лошадей в сторону, как появились ещё три повозки. И на одной сидели сразу два монаха. Пришлось проявлять благоразумие и свистеть командиру. Тот вышел на стену, но так ни разу и не выстрелил. Ну и в третий раз маркиз рассмотрел не только три повозки, но и ещё две, которые двигались за первыми на небольшой дистанции. Поэтому принял решение начать отстрел врагов, когда те находились на мосту. Не пожалев убить при этом и одну ездовую лошадь. Та своим телом сразу преградила путь, а потом уже легко было стрелять по остальным людоедам. Последние два монаха развернуть повозки на узком мосту никак не могли, зато им повезло спастись. Они задали стрекача в сторону малого плато, а потом уже оттуда стали выкрикивать проклятия в адрес якобы ополоумевших собратьев и вопрошать риторически:
– Что же вы творите, сволочи?!
Маркиз и тут сумел выкроить несколько минут, вначале выкрикивая те же вопросы, а потом заявляя, что настоятель велел никого не пускать в крепость без пароля. Отбежавшие возницы тотчас засомневались в подобном распоряжении и стали выяснять личность кричащего, а когда тот на подобные вопросы стал отвечать нечто невразумительное, парочка спасшихся сорвалась с места и побежала в сторону Сияющего плато. Только тогда до них дошло окончательно, что враг вероломно захватил их священную обитель.
Хроммель им вслед только со злостью сплюнул:
– Бегите, бегите! Чем больше сюда таких тварей приведёте, тем большее количество издохнет от моих стрел! – И уже через минуту спокойным тоном крикнул вверх: – Командир! Как у тебя дела? Светает уже!..
– Вижу! – кричал тот в ответ. – Но мост поднять не могу, у них тут явно перемычка сгорела на накопитель, поэтому без прямого доступа «новой энергии» не получается… Но оживление уже пошло… минут через пять смогу поднять. Максимум – через десять.
– Ха-ха! Продержимся!
Обоим было интересно, как поступят те монахи, которые не имели сапог? Да и некоторые лошади оставались без изоляционной обувки на своих копытах. Поспешат ли к крепости и попытаются ли её отбить? Или станут лагерем возле разбойников, памятуя про «отдачу», которая получается при обездвиживании жертв на Сияющем плато и которая достаёт как на «гребешок», так и на малое плато? От этого зависели оговорённые сигналы для товарищей на скале.
Но вначале – мост! Уже десяток запряжённых подвод и на них до тридцати Лысых Вещателей приближались ко рву, когда очередное движение рычажка на пульте управления заставило загудеть невидимые движки. Цепи заскрипели, натянулись, и под огорчённый вой бывших хозяев твердыни мост стал подниматься. Когда наклон достиг сорока пяти градусов, оставшиеся кони и телеги с грохотом и ржанием сползли вниз, закупорив ворота, словно баррикадой.
Пришлось маркизу там же добивать покалеченных животных. Но в любом случае монахи теперь никак не могли идти на штурм. Слишком сложно это делать под прицелом стрел из боковых бойниц донжона, карабкаясь по отвесным стенам рва, а потом и по стене самой крепости. Конечно, если уроды соберутся здесь все да не станут считаться с потерями, то с двумя лучниками они уж как-нибудь да справятся.
Но как оно получится на самом деле?
Пока монахи, стоя на безопасном расстоянии от стен, чесали озадаченно макушки и пытались осознать, в какой глубокой помойной яме они оказались, Виктор отыскал в донжоне сигнальный колокол и дал своим заранее оговорённые сигналы «Крепость наша!», «Держимся прочно!» и «Готовьтесь по команде бросать трупы на плато!».
В ответном перезвоне донеслось: «Ура! Ура!», «Всегда готовы!», «Лежим» и «Врагу осталось работы максимум на два часа». А улеглись наверняка освобождённые узники, чтобы со строящейся башни их раньше времени монахи не рассмотрели.
– Надо же! – в сердцах воскликнул Менгарец. – Как эти нелюди рьяно рвутся к мести! Их бы энергию в своё время на свержение рабства Гранлео!
Естественно, знай он, что монастырь удастся так легко захватить и напрочь в нём закрепиться, сразу бы дал приказ эвакуироваться всем вместе на дно ущелья. Сейчас бы они хозяйничали в неприступной твердыне и горя не знали. Однако во время наступившего дня спускаться со скалы на верёвках вниз было чревато. Любой из врагов, кто в пропасть заглянет, сразу заметит копошение. После этого достаточно кинуть вниз пару камней, чтобы погрести беглецов под лавинами.
Значит, следовало надеяться только на перенастройку имеющихся систем управления Сияющим плато. По всем предварительным выкладкам получалось, что молнии там могут быть разной высоты и легко сбивать наземь как лошадь, так и всадника с любой изоляцией на их конечностях. Вот Виктор Палцени и старался.
Правда, минут на десять пришлось отвлечься на беседу. И не с кем-нибудь, а с самим настоятелем людоедского скопища. Бывшим местным божком. Тот прискакал с группой своих приспешников, одетый в какую-то слишком импозантную броню, чуть ли не космического производства. Причём на груди выступала некая защитная прямоугольная пластина, добавляя всей гротескной, жирной фигуре настоятеля странное сходство с андроидами, облачёнными в скафандры наивысшей космической защиты. Хотя, естественно, таковым видимый простой скафандр не являлся. Тряся жирными подбородками от гнева, главный злодей стал выкрикивать призывы в виде утверждения:
– У меня очень важная новость, надо поговорить!
Хроммелю показываться врагам было не с руки, да и за подворьем следовало поглядывать ежесекундно, поэтому из окна донжона выглянул Менгарец. Было у него желание использовать своё уникальное оружие против настоятеля, но уж слишком далеко тот в данный момент находился, вчоба могла попросту не долететь до цели:
– Ну и чего разорался, ублюдок? Так спешишь на собственную казнь? Тебе ведь сказали: строй виселицы и вешай своих козлов всех подряд! А потом и сам головой в петлю ныряй.
– Как же так можно?! – вопил лидер людоедов. – Вы нарушили все наши законы гостеприимства!
– Ха! Не ты ли нас сюда звал? Вот мы уже тут второй раз и решили вычистить из крепости всякую мерзость! Так что беги отсюда, чтобы и духа твоего близко не было!
– Тогда ты умрёшь! – завопил настоятель, делая какие-то манипуляции руками. А возможно, он что-то и сжимал в ладонях, – и я, самый главный среди Вещателей, предвещаю тебе жуткую и страшную смерть! За то, что осквернил нашу святыню, за то, что поднял руку на наших братьев, за то…
Его явно зациклило на перечислении всех обид, которые Менгарец со своей командой успели нанести людоедам, но в то же время стало понятно, что подлый злодей заговаривает зубы, отвлекает внимание и затягивает время. То есть вызвал на разговор самого главного и собирается устроить ему какую-то пакость.
Это Виктор сообразил быстро, проигнорировал выкрики и перечисление обид и довольно разумно постарался спрятаться обратно в комнате управления. Но не успел закрыть двери, как благодаря своему превосходному зрению рассмотрел летающие над пультом управления две пчёлки. Насекомые словно выискивали что-то сладенькое или искали пахнущие цветочки. Только, увы, в данное время и так высоко в горах пчёл не могло быть по умолчанию. Так что Палцени сразу припомнил о летающей смерти, которой пользовались подлые людоеды во все времена для уничтожения своих противников.
Оказалось, что осталась-таки парочка козырей в рукаве у настоятеля, и тот решил ими воспользоваться. Для этого разбудил дремавшую тысячелетия ядовитую смерть в самом донжоне.
– Ха! – проговорил Менгарец вслух, снимая со стоящей у стены скамьи мягкое цветастое покрывало. – Зря он понадеялся на мою тупость или незнание элементарных правил выживания!
Хлёсткое движение тканью, и одна пчёлка, ударившись об стену, потеряла лётные качества. За ней на пол рухнула и вторая. После чего новый управляющий, не касаясь неестественно тяжёлых, продолжающих настойчиво шевелиться комочков, попросту раздавил их сапогом, не мудрствуя лукаво и не собираясь хранить для истории. Починить вряд ли удастся, а вот уколоться о некое, жутко ядовитое жало даже случайно не хотелось.
Затем ещё раз внимательный осмотр всего помещения, возросшая уверенность, что ничего больше там не летает и не ползает, и очередной выход на террасу донжона. Там как раз заканчивалось сольное выступление главного злодея, который злорадно выкрикивал:
– …И вот сбылись мои проклятия, чужак! Ты корчишься от подступающей смерти! Ты в ужасе, покойник! Но нет тебе спасения, как и всем, кто прибыл с тобой на нашу…
Он чуть своими словами не подавился, увидев преспокойно вышедшего и улыбающегося «покойника». А потом с перекошенной от злости физиономией выслушал ответные пророчества:
– Эй, ты, мерзкая падаль, отрыжка извращённой морали! Это я, представитель людей, уничтоживших императора Гранлео, обещаю тебе смерть в ближайшие часы! И будь уверен, мои пророчества сбываются всегда! Пошёл вон, ублюдок!
Срывающимся от злости, а может, и от растерянности голосом настоятель только и выдавил из себя:
– Рано радуешься, хвастунишка! Сейчас мы уничтожим твоих друзей, а потом вернёмся по твою душу! И ты будешь умолять нас о собственной смерти! И помни, что бы ни случилось, ты всё равно будешь уничтожен!
После чего по его командам все скопившиеся недалеко ото рва монахи подались обратно к «гребешку» и там исчезли из виду за частоколом торчащих скал.
А перегнувшийся через парапет Виктор переговаривался с боевым товарищем и давал ему должные советы:
– Как ты там, бдишь? Не забывай о раненых изуверах…
– Может, их пойти зачистить?
– Мало нас, да и бессмысленна такая зачистка. Они где угодно могут спрятаться и ударить неожиданно. Как у тебя с едой и питьём?
– Не жалуюсь. Можно по флягам и сумкам покойников посмотреть ещё немного. У одного кусок колбасы видел, такой же самой, которая у пленного Ромуальда была.
– Отлично! А сейчас меня постарайся не отвлекать по мелочам, мне надо сосредоточиться на калибровке систем. Если получится, это будет нашим самым весомым вкладом в общую победу.
И он, под поощрительные пожелания товарища, опять поспешил к главному пульту управления крепости, которую возвели на этой планете агрессоры-андроиды.
