Глава тридцать седьмая
Арсенал умений
Когда Загребной со своим отрядом в несколько человек добрался до передовых линий, ему навстречу бросился барон Готтэ, который там распоряжался:
– Граф! У нас тут два события: одно назревает, а другое уже случилось.
– Не вижу вокруг ничего страшного, так что начинай с того, что скоро случится.
– По всем признакам враг готовится к атаке. Подтягивают по распадкам и оврагам пушки к самой передовой линии и стягивают туда карабинеров. Думаю, часа через два, максимум три двинутся в нашу сторону.
– Ну, вам отсюда видней. А что уже произошло?
– Перехватили довольно крупный отряд саниеровцев, прорывающийся к своим. Сейчас ведем допрос их командира, и самое интересное – этот полковник очень много знает про министра обороны. Хочешь послушать?
– Обязательно!
– Тогда нам вон в ту палатку.
Сил и умений двух Шабенов империи Зари вполне хватало для того, чтобы крупный мужчина с волевыми чертами лица потерял над собой всякий контроль и, трясясь от страха, скороговоркой отвечал на задаваемые в два голоса вопросы. Рядом сидел писец и с удивительной сноровкой успевал записывать если и не каждое слово, то уж все самое важное в ответах – точно. Семен пристроился рядом, глазами читая стенограмму допроса, а ушами слушая непрекращающийся допрос. Через некоторое время попросил у Готтэ разыскать в срочном порядке самое большое зеркало. А потом и сам приступил к допросу, ни с кем пока не делясь мелькнувшей у него идеей.
Правда, Люссия догадалась о сути на второй минуте. Но, судя по начавшимся с ее стороны подсказкам, идею одобрила полностью. По ее инициативе продолжающего отвечать на вопросы раздели, а одежду идеально очистили магией, а еще через четверть часа великий Загребной стал идеально походить лицом и прической на плененного полковника. Некоторые отличия тела он переправлять не стал, понимая, что раздевать его для проверки никто не станет, да и не в долгосрочные шпионы он собирался. Главная задача – пройти передовые линии противника и максимально приблизиться к его штабу, а уж там такие две сущности, как невидимая демонесса сорокового и Шабен семьдесят четвертого уровня умений, натворят такого, что мама не горюй!
Ну и почерпнутая в допросе информация способствовала как минимум скорейшему продвижению к ставке короля и его первого военного министра. А то и в саму ставку можно было бы ворваться с якобы невероятным, архиважным сообщением. Допрашиваемый полковник имел для этого все полномочия, авторитет и доверие. Даже странное копье у лазутчика в руках будет смотреться как символ ближнего боя и не вызовет лишних вопросов. А чтобы это самое доверие не исчезло – все-таки из тылов противника возвращается, – в рыцарской армии разыграли довольно масштабное, эффективное театрализованное представление.
И началось это представление с самого громкого для этой войны – с выстрелов.
Саниеровские карабинеры, залегшие в первой цепи и укрепившиеся на позициях, вдруг услышали нарастающий грохот беспорядочной стрельбы со стороны армии Жармарини, а потом и увидели причину такого переполоха. Дико петляя по нейтральной полосе, используя каждый овражек, впадинку или пригорок, к своим войскам прорывался маленький отряд воинов. Причем с каждым залпом им в спины отряд уменьшался на одного, а то и двух всадников, и уже к середине дистанции остался только один. А чуть позже самые глазастые агрессоры узнали рвущегося под градом пуль хорошо знакомого всем полковника. Лихой наездник на трофейном рыцарском коне таки уходил из-под обстрела и под всеобщий одобрительный рев добрался в итоге до передовых позиций королевства Саниеров.
Понятно, что никто не смог рассмотреть издалека стреляющие в белое небо ружья, и все поверили в невероятное везение.
А доскакавший полковник, с выпученными от дикой скачки глазами, даже и не подумал отвечать на приветствия, поздравления и вопросы, несущиеся к нему отовсюду со стороны коллег и прочих офицеров. Только и орал бешеным голосом на возникающих у него впереди сослуживцев:
– С дороги! У меня чрезвычайно важное сообщение для ее превосходительства! Расступитесь!
Именно так. Не для его величества, а для военного министра, потому что не только в армии, но и в верховной ставке единолично распоряжалась лишь представительница иного мира, единственная любовница короля, умудряющаяся при этом еще и поддерживать дружественные отношения со здравствующей королевой. Последнее утверждение плененного полковника звучало несколько дико, но, по его словам, Бьянка Лотти вела себя с королевой как лучшая подруга. И это при том, что каждую ночь наведывалась в спальню короля. А на раздраженный вопрос Загребного: «Так они там что, втроем на одной кровати спят?» – заикающийся полковник выдавил из себя несуразное: «Понятия не имею!» Тогда решили уточнить: «А что говорят на эту тему другие?» Ответ показался еще более странным: «Ее величество ложится раньше всех и для крепкого сна принимает сильное снотворное».
Когда уже перед самым началом «прорыва к своим» Загребной усаживался на коня и прижимал к себе сеть-потайку с Люссией, то не удержался от ворчания:
– До чего же женские особи коварны и сообразительны! Усыплять соперницу и потом забавляться с ее мужем прямо на брачном ложе! Поразительно.
– Не надо все сваливать на нас! – возразила демонесса. – Скорее всего, это похотливый королек придумал такие страсти творить рядом с одураченной женой.
Дальнейшие споры на эту тему отложили на потом. Тем более что со временем любые мелочи прояснятся, лишь бы победу вырвать любой ценой.
Все-таки умения изменять свою внешность в подобных случаях оказались как нельзя действенны. Всадника пропустили почти до самого главного шатра огромного лагеря и только там остановили перед сплошной линией королевских гвардейцев. О подобном варианте событий Загребной знал заблаговременно из слов пленника, так что сильно возражать не стал. Хотя всеми силами продолжал кричать в сторону ставки, до которой оставалось метров двести:
– Срочно доложите ее превосходительству! Срочно! Скоро здесь будет огромный отряд Шабенов и личная армия Загребного! Они движутся сюда!
Продолжая так выкрикивать, Семен высадил свой невидимый десант, хотя место не совсем этому способствовало: рельеф демонического мира находился метров на пять ниже человеческого, и Люссии, пусть даже и приспущенной на сети-потайке чуть ниже копыт рыцарского коня, пришлось прыгать с большой высоты. Только когда снизу донесся условный сигнал, что с ней все в порядке и она начала действовать, Загребной вздохнул с облегчением и усилил свои истерические крики:
– Срочно! К нам приближается враг!
Преследуя этим сразу несколько целей. И отвлекал, и панику сеял в стане врага, потому что от таких известий даже лица самых статных молодцев из королевской гвардии заметно побледнели. Еще бы! Шли завоевывать полмира, а тут оказалось, что их великую армию распотрошат в первом же соседнем государстве.
Ну и третья цель: хоть бы краем глаза увидеть главных инициаторов агрессии, удостовериться, где они конкретно находятся, и сориентироваться, что и как с ними делать. Первым к орущему полковнику поспешил тучный мужик в парадном, увешанном медалями мундире.
– Ты чего разорался?! – издалека набросился он на паникера. – Плевать мы хотели на любую армию!
По тучности, мундиру и пышным бакенбардам Загребной догадался, кто перед ним: один из самых первых помощников Бьянки Лотти. Поэтому мощности своего голоса не снизил:
– Генерал! Да там мало что невидимое количество рыцарских тритий, так еще и около тысячи Шабенов! И мы явно сумели подслушать: с ними и демоны!
– Че ты мелешь, темные демоны тебя разорви! Какие тут могут быть демоны?!
– Точно говорю! Демоны сумели открыть проход через Линию, разгадать загадку отравленных земель и теперь сплошным потоком рвутся на свои исконные земли.
– Гвардия! Пропустите его! Спешивайся!
Мнимый полковник, захватив только свое копье, на которое гвардейцы лишь с удивлением покосились, прошел во внутренний круг, продолжая восклицать:
– Демоны! Причем чуть ли не сотых уровней!
Видимо, из большого шатра ставки и присматривались, и прислушивались. А раз сразу не вышли основные действующие персоны, то, значит, проявляли резонную подозрительность. Но после новостей про такое количество Шабенов, да еще и с обеих сторон Изнанки, первые фигуры королевства Саниеров поспешили наружу с озабоченными и расстроенными лицами.
Его величество смотрелся довольно щеголевато в полевой маршальской форме главнокомандующего без всяких видимых знаков различия. Худощавый, среднего роста, черные вьющиеся волосы, не красавец, но и не урод.
Королева оказалась под стать своему супругу, с чуть более симпатичной мордашкой да идеально уложенной, как для военного времени, прической. Помимо этого, она блистала шикарным платьем и полным набором положенной ей по рангу бижутерии.
Скромней всех выглядела военный министр. По одежде, конечно. Маскировочная форма рядового карабинера, правда, идеально подогнанная по изумительной фигурке, вызывала удивление. Зато в остальном!.. Ростом Бьянка оказалась гораздо выше короля, а уж красотой ее и в самом деле природа не обделила. Может, и сама себе молодости да очарования магией добавила. Но каждый, кто видел ее личико, понимал: перед такой силой устоит не каждый мужчина. Да что там не каждый! Не будь Семен влюбленным по уши в Люссию, то и сам бы облизнулся только при одном взгляде на такую красотищу.
А так пришлось прямо на ходу, по мере приближения к шатру, твердить как попугай:
– Ваше величество! Ваше превосходительство! Беда! Мы с этой армией не справимся, и они прекрасно знают, как подрывать все наши склады с большого расстояния!
Вот тут и иномирянка показала свою магическую силу – рявкнула так, что в ушах заложило:
– Молчать! Лучше доложи, паникер, где твой полк остался?
– Увы! Ваше превосходительство! Кто пал на поле боя, а кто в плен сдался! – бесстрашно продолжал орать Семен, подавая в то же время условный сигнал триясе о начале диверсионных действий. – Надо немедленно все бросать и отступать в родное королевство.
– Да ты, мерзкий трус, заслуживаешь казни! – воскликнула военный министр.
Вот тут и поразил всех до онемения ответный выкрик яростного полковника:
– Это тебя, суку, надо казнить за смерть тысяч саниеровцев! Тварь!!!
А в следующий момент стал один за другим подрываться склад за складом. Да и в живом оцеплении из гвардейцев стала разрываться оружейная амуниция. За несколько минут неприступный лагерь непобедимой армии превратился в кромешный ад. Ни о каком едином командовании, организованном сопротивлении или согласованности действий и разговора не шло. Все единовременно и единодушно поверили, что на них и в самом деле движется армия Шабенов, которая издалека уничтожит каждого, кто только будет находиться рядом с огнестрельным или вообще каким-либо оружием.
Поэтому половина воинов бежала куда глаза глядят, бросая на ходу оружие. А вторая половина, отбросив свое оружие в сторону, пыталась вдавить свои тела в малейшие расщелины в скалах, выемки и норы в грунте. Жить хотелось всем. Пафосные призывы о завоевании четверти мира оказались забыты в одночасье. Дисциплинированная, тщательно обученная армия превратилась в стадо ревущих от страха овец.
Разве что главный пастух этих овец стойко приняла удар судьбы и постаралась действовать. Причем она в чем-то все-таки заподозрила и самого полковника, принесшего такие плохие вести. Потому что первым своим действием Бьянка именно по нему нанесла удар громадной силы. По логике обычного человека должно было разорвать на части, но Загребной успел прикрыться силовым щитом и даже не шелохнулся. Тогда красавица пустила в него большое торнадо, желая закинуть полковника на высоту в сотню метров, а потом ударить его об землю. В подобном случае никакие защитные амулеты бы не помогли. Но и это не подействовало. Разве что странно срикошетировавший торнадо пронесся в сторону и там разметал толпу растерянных гвардейцев.
Полковник продолжал жить, несколько странно озираясь по сторонам, и постепенно еще ближе подходя к шатру ставки. Тогда только до Бьянки дошла вся суть трагичного положения.
– Убить полковника! В его теле враг!!! – крикнула она. Окуталась двойной мантией, схватила к себе под мышки королевскую чету и бросилась внутрь большого шатра.
Такие шаги несколько сбили Загребного с толку. Ну ладно, спасает госпожа Лотти своего любовника, но зачем спасать соперницу?
К тому же несколько самых бесстрашных, фанатично настроенных гвардейцев все-таки бросились к нему со штыками, мечами и ружьями. Около минуты пришлось крутиться как уж на сковородке, прыгать во все стороны и метаться словно обезумевший по всем уровням рукопашного боя. От хорошего залпа в упор ведь и двойная мантия не спасет. И только в самый напряженный момент на помощь пришло Сапфирное Сияние. Веретена зеленоватого пламени окутали атакующих, и их предсмертные вопли даже заглушили канонаду рвущихся по всему лагерю боеприпасов.
И сызнова в голове у Загребного молнией промелькнуло удивление:
«Почему сильнейший бестелесный демон Изнанки опять тормозит? Вроде бы эта Бьянка находилась от меня всего в двадцати метрах и провела на меня целых две атаки, но так и не загорелась! Или Шабен шестьдесят третьего уровня Сапфирному Сиянию не по зубам? А если у нее высшие умения? Только этого не хватало!»
Так он и ворвался внутрь шатра через огромную прореху, разбрасывая в стороны магическими ударами осатаневших, сгорающих заживо гвардейцев. Это уже были самые последние фанатики, остальные в ужасе разбегались, больше и не помышляя о нападении на жуткого полковника. Как раз рвануло где-то совсем рядом, все строение вздрогнуло, затряслось и стало заваливаться, словно карточный домик. Благо еще, что лазутчик не успел прорваться дальше и там застрять в многочисленных переходах. Выкатившись все через ту же прореху обратно и не упуская своего копья из рук, Семен устремился в обход, намереваясь в любом случае перехватить пытающихся сбежать именитых саниеровцев. И ему удалось это сделать уже в самое последнее мгновение.
Огромный шатер почти завалился, когда из-под его противоположного края выскочили три знакомые фигуры и бросились в солидную, запряженную восьмеркой лошадей карету. Несмотря на творящиеся вокруг ужас и панику, четыре лакея и два кучера оставались на своих местах, и не успели еще дверцы кареты закрыться, как кони с места понеслись вскачь. Может, в любом случае тяжеленная карета не прорвалась бы из лагеря, но расплавившаяся задняя ось превратила дальнейший заезд в бесполезное дело. Оба колеса отлетели в стороны, карета чуть не опрокинулась и только чудом остановилась, накренившись, на краешке глубокого оврага.
Королевская чета вместе со своим министром вывалилась из дверей и бросилась на дно оврага, намереваясь там затеряться в массе бегущих воинов. Огромная шаровая молния, посланная Загребным, разорвалась и выжгла внушительный круг перед убегающими, а громовой голос предупредил:
– Сдавайтесь, а не то сожгу!
Но если король со своей супругой замерли, присев на землю, то Бьянка Лотти резво развернулась и в третий раз попыталась атаковать человека, оказавшегося в теле армейского полковника. Но не успела сделать и двух шагов, как обмякла и с рассеченной кожей на затылке рухнула лицом в землю.
– Ты ее что, насмерть? – выкрикнул Семен в пространство.
И таки дождался ответа:
– Плашмя мечом. Может, еще чего интересного расскажет.
– Спасибо за своевременную помощь! – Затем Семен подскочил к королю, вздернул его за ноги и зашипел ему в ухо: – Я – Загребной! Немедленно прикажи всем сдаться, пока тут еще остаются живые! Ну!!!
Затем в спринтерском рывке взбежал со своей ношей на гребень оврага, усилил голос до максимума и воззвал:
– Внимание!!! Сейчас будет говорить монарх королевства Саниеров!
После этих слов прозвучал всего один небольшой разрыв, да и то по причине остаточной детонации, и перепуганное воинство услышало подрагивающий голос своего короля:
– Война окончена! Мы капитулируем! Всем сложить оружие!
На всякий случай Загребной окружил двойной межмирской мантией не только себя, но и ценного пленника, не забывая посматривать и вокруг, и на дно оврага. Но если и так почти тотально безоружные саниеровцы просто кучковались с поднятыми вверх руками как можно дальше от скопища трупов, то ее величество со странными слезами на глазах и хорошо слышимыми рыданиями заламывала руки над лежащей ниц военным министром. Причем делала это так натурально и от души, что иномирец не выдержал:
– Чего это она как за родной матерью убивается? Неужели не знает, что Бьянка твоя любовница?
Король тяжко вздохнул и только после требовательного рывка за шиворот нехотя ответил:
– Не только моя любовница. Потому и убивается.
«Да у них трио! – озарила Семена догадка. – Надо же, ни я, ни Люссия об истинном положении вещей даже и не догадались!»
Как ни хотелось сразу же удостовериться в своих догадках, Загребной опять все внимание уделил окружающему пространству, время от времени выкрикивая угрозы, команды и напоминания обязательного разоружения всем и каждому. Между этими действиями он интенсивно нашептывал сломленному монарху Саниеров советы: как тому остаться в живых, что надо сделать и кто в скором времени здесь появится. Особенно по поводу «кто». Ведь в разгромленном стане противника никто наверняка еще не знал, что на рыцарский престол взошел самый молодой в истории первый рыцарь. Что под защитой новоиспеченного правителя уже имеется вассальное баронство Южная Шпора. Что будет гораздо лучше и правильней не просто сразу покаяться и признать полную капитуляцию, а еще и встать на колени и произнести вассальную клятву.
– Тогда твое королевство не будет разграблено подчистую, твои города и поселки останутся целы, а твои мануфактуры и заводики не будут сожжены дотла. Ну и твоя супруга не будет отдана в рыцарский бордель. Знаешь о таких?
Судя по округлившимся глазам раздавленного поражением монарха, тот не знал. Да и не было в Жармарини борделей как таковых, да еще и рыцарских. Это уже Семен по наитию вспомнил некоторые аналогии и решил бесповоротно застращать инициатора страшной войны.
Хотя тот все-таки попытался торговаться:
– А что будет с Бьянкой?
– Вначале ответь: какой у нее уровень? Ну? Все равно ведь под пытками королева скажет!
– Шестьдесят третий.
– Если не соврал по поводу ее умений, то, может, и не казнят вашу любовницу сразу в этом овраге. И потом, если Лотти осталась жива, то ее дальнейшая жизнь зависит только от милосердия первого рыцаря. Но и оно напрямую зависит от немедленной твоей вассальной клятвы.
Пленный безрадостно, но с пониманием кивнул.
Чуть позже показались и первые, самые лихие рыцарские всадники. Они по подсказкам Загребного стали отводить в стороны разоруженных воинов, отбирать припрятанное оружие, проверять, не затаился ли кто между трупов, и доставать из главного шатра прижатых военачальников, многочисленных придворных и даже слуг. Среди придавленных тоже оказалось несколько погибших или задохнувшихся, но все-таки большинство из них остались целы и даже невредимы. Их всех встряхивали, взбрызгивали водой из чудом уцелевшей бочки и заставляли становиться сзади монарха Саниеров. Тогда как Семен быстро спустился в овраг, вырвал бессознательное тело Бьянки из рук рыдающей королевы и принялся за лечение. Но первым делом насильно влил в глотку красавицы солидный пузырек пасхучу. Эликсир магического бессилия в любом случае не повредит, ну а уж если его обманули, то даже наличие восемьдесят шестого уровня не спасет представительницу иного мира от копья под названием «Убийца богов».
Короткое лечение дало свои результаты. Уже через пять минут низверженная на землю военная министр пришла в себя, осмотрелась, вспомнила, что произошло, и с яростным повизгиванием попыталась нанести магический удар по склонившемуся над ней человеку. А в следующий момент застонала от полного отчаяния, осознав свое не менее полное бессилие. После чего вполне удовлетворенный своими действиями Загребной поднял обеих женщин на ноги, почти заволок их на гребень оврага и заставил встать сзади его королевского величества. И уже различив, что за отряд приближается к месту событий, с угрозой напомнил несколько приободрившемуся при виде успокоенной жены и самостоятельно передвигающейся любовницы королю:
– Не проигнорируй мой совет! Потому что в нашей воле поставить на престол более покорного и понятливого претендента. А здесь и сейчас совершить немедленную групповую казнь.
Развернувшись, одними глазами дал понятный сыну сигнал вести себя как можно более величественно и ждать продолжения событий. А сам первый кинул клич:
– Да здравствует его величество Виктор Алпейци!
Рыцари грянули от всей души. Многократно повторенная здравица еще висела над пропахшим порохом, прокопченным гарью и развороченным лагерем противника, когда их плененный монарх пал на колени и стал произносить слова вассальной клятвы. Когда и она смолкла, некоторые особо непонимающие рыцари из свиты первого зароптали. Особенно показались недовольными те, кто мечтал лично обогатиться в результате разграбления поместий в королевстве Саниеров. Заявлять об этом прямо они, конечно, не стали, но вот основная альтернативная мысль ощущалась ярко:
– Может, лучше все-таки этих вражин немедленно казнить?
На таком расстоянии Виктор легко ощущал ментальные подсказки со стороны отца, поэтому полуобернулся к примчавшейся за ним знати Жармарини и усилил голос:
– Казнить мы всегда успеем! А вот кто тогда будет возвращать нашему государству ущерб от войны? Кто будет выплачивать контрибуцию? Кто будет выплачивать пенсию оставшимся вдовам и малым детям за погибших отцов и престарелым родителям за единственных кормильцев? Если вы готовы взять лично на себя все эти расходы, то я отторгну клятву вассалитета и немедленно прикажу возводить эшафот. Ну что, есть настолько богатые и щедрые?
Понятно, что подобная постановка вопроса заставила заткнуться самых крикливых и благоразумно больше не вспоминать о попранной рыцарской чести. Как бы там ни было, но война еще не закончилась, и неизвестно было: удастся ли остановить приближающуюся армию королевства Октавия, удастся ли разрешить с соседями жуткое недоразумение за столом мирных переговоров. Так что первый рыцарь по всем поднятым старым законам волен был поступать как ему вздумается.
А тому вздумалось спешиться и приблизиться к вставшему с колен монарху Саниеров. Похлопать венценосного собрата по плечам, обменяться рукопожатием и затем даже вполне мило улыбнуться его величеству. Ей он тоже сказал что-то успокоительное, прислушиваясь к ментальным подсказкам стоящего рядом Загребного. Что делать, порой большая политика заставляет идти и не на такие компромиссы. Зато кровожадно и хищно оскалился, когда встретился с наглым, вызывающим взглядом недавнего военного министра Саниеров. Не притрагиваясь, одной только магической силой выдернул ее из-за спины королевы и грубо толкнул навстречу парочке конвоиров:
– А эту – в кандалы! С ней мы разберемся совсем поиному! И не забывайте ее подкармливать регулярно пасхучу.
Вполне красиво и по нужному сценарию: и милосердие показал, и твердую волю к наиболее виновным. И с видом человека, хорошо проделавшего тяжелую работу, отправился обратно к своему скакуну. А когда взбирался в седло, то чуть не вздрогнул от усиленного магией женского голоса, несущегося откуда-то из-под земли:
– Да здравствует первый рыцарь Жармарини Виктор Алпейци!
Клич вовремя расстаравшейся Люссии подхватила вся рыцарская армия. Половину войны можно было смело считать выигранной.