Глава сорок первая
Исследовательский ажиотаж

Встреча отца с сыном чуть не завершилась трагедией. Хоть и с улыбкой на лице, но Федор уже стал бледнеть от недостатка воздуха в объятиях своего папочки. Сжатые легкие не позволяли даже вскрикнуть, а бить родного человека магической энергией парень никак не мог себе позволить. Положение спасла подоспевшая демонесса. С ходу разобравшись в ситуации, она не стала церемониться: приложила по Семену отрезвлением, эмоцией вины и малой болью по месту чуть ниже спины. От такого комплекса тот даже не почесался, но несомненное влияние сказалось. Расчувствовавшийся отец отстранился, незаметно для всех постарался убрать непрошеную слезинку в глазу и со счастливым смехом приступил к расспросам:

– Однако! С каких это пор ты стал князем?

– Примерно с тех самых пор, как здесь появилось посольство Сапфирного королевства.

– И почему до сих пор не нагрянул с визитом?

– Многочисленные поклонники моих талантов пытались создать для моей работы самые редкие и сказочные условия.

– О! Представляю себе, насколько те условия тебе приелись…

– Не то слово…

Федор старался говорить только общими фразами, потому что ему совершенно не были знакомы стоящие вокруг них люди. А уже тем более очаровательная демонесса, стоящая слишком близко к отцу, почти прижимаясь к его локтю роскошной грудью.

Семен с некоторым опозданием понял сомнения среднего сына, с радостным ворчанием еще раз потрепал его по плечу и, полуобняв, увлек к большой столовой. Заметив в коридоре маячащих вдали слуг, на ходу распорядился:

– Срочно накрыть нам плотный завтрак! И вообще, раз так поздно, то сразу и кое-какие обеденные блюда можете подать, никто из нас не обидится.

Когда разместились за большим столом, Загребной представил обоих атташе, рыцарей триумвирата и свою боевую подругу, о которой он коротко, но емко сказал лишь несколько фраз:

– Люссия мне помогала возвести на престол королеву Викторию. Теперь наша мармеладка императрица Зари. Не менее важную помощь маркиза Фаурсе оказала и при возведении на престол Алексея Справедливого, короля Мрака. Ну и мы нашей дружной компанией успели навести некоторый порядок в этом безнадежье заржавелого матриархата.

Новоявленный князь хоть и сумел подтянуть отвисшую челюсть, но все равно выглядел от таких известий, мягко говоря, не совсем умным. Пришлось Семену несколько более подробно обрисовать события последних недель в здешнем королевстве и свою роль в некоторых из них. А вот про братьев и сестру он пообещал Федору рассказать несколько подробнее, но чуть позже, когда у них появится больше свободного времени для семейного общения. Завершил он свой обзор и экскурс по недавним событиям этаким подведением итогов:

– Нам еще предстоит прочитать полученное письмо от Алексея из Мрака, затем обсудим сообщения от Виктора, которые твои квартиросдатчики получили через вскормленного во время твоего отсутствия тумблона, и напоследок постараемся расшифровать только что доставленное из подземелий уникальное письменное наследие древних империй. Ну а пока мы кушаем, то хотим и от тебя услышать, где ты был, что делал, как и откуда выбрался и каким образом отыскал посольство. И кстати, начни с имени и титула. Почему именно князь? Да и названное тобой длинное имя понятно только мне да вот еще немного маркизе Фаурсе.

«Блудный сын» к тому времени уже успел насытиться, откинуться на спинку стула и с некоторым опасением попробовать свой первый бокал с темным вином.

– Ну, раз тут все свои, то скрывать мне вроде как нечего. А князь… – Он пожал плечами. – На мне ведь не только одежды княжеские, но и сам я в последнее время жил в огромном и комфортабельном княжеском замке. Мало того, не иначе как благодаря моему высокому титулу я там даже со слугами или охраной не общался. А только с самой высшей по иерархии персоной этого королевства. Конечно, после самой королевы.

– Не может быть!..

– Не может, но так и есть! С моим сиятельством лично общалась и кормила своими ручками не кто иная, как ее высочество Бинала Харицзьял.

Парень рассказал о своих злоключениях с большой долей юмора и даже ехидного сарказма. Со стороны могло показаться, что он высмеивает и покойную принцессу, и самого себя, но Семен отчетливо видел в глазах сына достаточно тщательно скрываемой боли и разочарования в людях. Наверняка пребывание в качестве саброли оставит в душе парня неприятный осадок и недоверие ко всем женщинам до конца его жизни.

– А так как прежний владелец замка, скорее всего, убит, – продолжал новоявленный князь, – то не вижу ничего плохого в том, что я возьму себе это славное имя – Ройнский. Не правда ли, здорово звучит: Федор Ройнский. А?

– Мне тоже нравится, – похвально покивал Загребной и подморгнул. – Тем более что утверждающие твой титул бумаги уже давно валяются где-то среди остальных важных документов. И какая разница, что они выданы в другом государстве?

Обед уже давно завершился, когда все собравшиеся за столом перешли к обсуждению главного вопроса, который тоже следовало решить немедленно. Что делать Федору в ближайшее время и следует ли немедленно покинуть Колючие Розы?

Вот тут мнения не только разделились, но получились слишком многочисленными и кардинально отличными друг от друга. Семен предлагал немедленно покинуть матриархальное королевство и обосноваться в Палрании или Айлоне. Люссия предложила просто уйти в подполье и спокойно переждать в любом укромном месте идущие сейчас политические и уголовные пертурбации. Варган и Лирт предлагали немедленно отправиться к королеве Сагицу и добиться от нее торжества справедливости. Как казалось обоим атташе, ее величество просто обязано наказать виновных и снять с чистого имени Федора любые ложные обвинения. Тогда как все три рыцаря со всей искренностью и прямотой утверждали, что лучшее доказательство собственной невиновности – это меч, направляемый уверенной рукой против любого недовольного бюрократа. Триумвират докричался до того, что предложил немедленно свергнуть с престола саму королеву и восстановить на этих землях нормальное мужское самоуправление.

От такого кощунства Загребной только морщился и со страхом проверял надежность окружающего их двойного полога неслышимости. Если бы крики маркиза и провокационные восклицания виконта оказались подслушаны шпионами тайной полиции, то посольство Сапфирного королевства не спасло бы от штурма даже право дипломатической неприкосновенности.

В итоге на принятие совершенно не обсуждающегося варианта оказало влияние неожиданное появление еще одной воительницы. Главный дипломат посольства Палрании появилась в самый разгар спора, и даже бегущий впереди нее слуга практически еле успел сделать доклад:

– Ее светлость виконтесса Стефания Брюк!

Хрупкая женщина имела вид страшно спешащего человека и говорить начала, не только не отдышавшись, но и не поздоровавшись:

– Граф! Тревожные новости! Вокруг вас что-то затевается. Наш единственный человек, которого мы с огромным трудом умудрились внедрить в окружение ее величества Сагицу, только что примчался ко мне с неприятной информацией. Королева только что вернулась после осмотра дворца «Прелесть», где в последнее время проживала ныне покойная принцесса, и, похоже, разыскала там какие-то страшные улики. На кого и что конкретно, нашему человеку подслушать не удалось. Но одно он понял ясно: в самом ближайшем времени Сагицу Харицзьял намерена затребовать к себе на «приватную» беседу князя Сефаура вместе с явившимся к нему в гости князем Ройнским… – Виконтесса несколько замялась, внимательно с ног до головы осмотрев облаченного в лучшие одежды Федора, и, не дождавшись никаких подтверждений, продолжила: – Совершенно случайно какой-то соглядатай увидел, как князь Ройнский выехал из своего дворца и отправился прямо сюда, в посольство Сапфирного королевства. Мало того, привратник на воротах утверждал, что опознал внебрачного наследника великого князя. Нашему человеку удалось подслушать, что появление князя в столице оказалось полной неожиданностью буквально для всех. В том числе и для какой-то «дохлой сучки», которая теперь «трижды в гробу перевернется». Так, по крайней мере, истерически выкрикивала королева и злорадно при этом хохотала. Весь дворец к тому времени уже стоял на ушах от странных и кощунственных распоряжений, но наш человек не стал больше задерживаться для выяснения всех тонкостей, а сразу бросился ко мне.

Стефания закончила долгий спич, резко выдохнула и грохнулась на стул. Она свое дело сделала, теперь остальным следовало придумать срочный выход. Загребной долго не раздумывал. Ни с кем не советуясь, он стал раздавать распоряжения:

– Виконт Гредиллен! Поднимай одну тритию по тревоге и немедленно отправляйтесь с князем в поместье графа Бонекью. По пути заскочите к старикам, заберете их и тумблона. Теперь им будет гораздо лучше под нашей надежной охраной. Думаю, Федор, ты без труда уговоришь стариков на переезд со всем имуществом.

Глянув вслед умчавшемуся поднимать рыцарей виконту, он дал еще поручения своему сыну:

– Перед тобой три основные задачи. Продолжить немедленное исследование подземелий. Расшифровать вот этот древний манускрипт. Держи! И найти какое-то лекарство для излечения графа и его сыновей. Ну и второстепенная задача: сидеть там и ни в коем случае не высовываться наружу. Любую помощь и нужные сведения для работы мы тебе предоставим.

– А ты?

Сын хоть и встал, но уходить вслед за Гредилленом не спешил.

– Отставить все вопросы и рассуждения! Ты просто обязан покинуть территорию посольства немедленно! – со всей строгостью надавил на него Загребной, хотя внутри у него и так все обливалось кровью от такой краткости встречи. – Постараюсь вечером или в крайнем случае ночью наведаться к тебе и обсудить вести от Алексея и Виктора. Бегом! И плащ смени на более простой!

Когда Федор умчался, дошла очередь до остальных:

– Стефани, извини, что не приглашаю на обед, но тебе бы тоже не помешало вернуться к себе в посольство и организовать там жесткую круговую оборону. Если в столице возникнут беспорядки, лучше готовиться к ним во всеоружии.

– Хорошо! Если будут важные новости, передам с курьером. Счастливо оставаться!

Хрупкая фигурка виконтессы только и мелькнула на выходе.

– Маркиз, барон! Может, вы и правы, и нам придется здесь навести относительный порядок силой оружия. Поэтому как можно быстрее согласуйте со всеми тритиями в столице сигнал и способ единого выступления. Поспешите! Маркиза Фаурсе: на тебе будут согласование военного вмешательства со стороны демонических рыцарей. А также присмотр за королевой демонического мира. Ну и замок покойной Хаккуси Баталжьень следует удержать любым способом.

Демонесса тоже попробовала возразить:

– Мне кажется, с этими делами легко управятся Орфи с Сулейном. Тем более тебе самому нужна охрана. Да и осмотреться во дворце лично мне не помешает.

Она явно напоминала Загребному о шубке с маустами, которая делала маркизу невидимой для других Шабенов и уже не раз сослужила прекрасную службу при выведывании самых сокровенных секретов и страшных тайн власть имущих. Да только командир с каким-то внутренним маниакальным упорством сразу отверг любую помощь демонессы в этом вопросе. Да и, как он помнил при первом посещении дворца, тот слишком высоко располагался над демоническим миром и, скорее всего, не имел опоры для передвижения в нем демонов. Наверняка Люссии так и придется все время сидеть у него на плечах, а это хоть и доставляло некоторое удовольствие, но и общую безопасность нивелировало. В случае прорыва из ловушки с лишней ношей на плечах много мечом не навоюешь, а магические удары демонессы тридцатого уровня тоже большой пользы при стремительном отходе не принесут. В данном случае он мог рискнуть только гвардейцами из Мрака, которые теперь занимали почетные должности атташе при всемирно известном посольстве.

Так и сказал:

– Если вдруг сейчас и в самом деле от Сагицу поступит приглашение, то меня будут сопровождать Варган с Лиртом. Да и все самое ценное в магическом плане мы на себя наденем. Кстати, оба княжеских замка находятся не так далеко друг от друга. Так что сразу отправь несколько демонических рыцарей под территории замка Ройнского. Пусть тщательно осмотрят подвалы и все, что удастся. Федор вроде сущностей из вашего мира не увидел, как и духов из эфирных слоев, но мало ли что…

Заметив, что Люссия все равно недовольна таким раскладом, хмурит свои бровки и не двигается с места, иномирец приказал обоим атташе:

– Ребята, облачайтесь и будьте готовы выехать со мной в любую минуту. Амулетов не жалеть, навешивайте на себя, сколько можете унести без надрыва для здоровья.

И только когда те поспешно ушли, сдерживая на лицах понимающие улыбки, обернулся к демонессе. Та сразу шагнула к нему и прильнула к груди:

– Я буду о тебе беспокоиться…

– Со мной все будет отлично, мне ведь всегда может помочь Сапфирное Сияние. Ты, главное, себя береги и не лезь на рожон. А то ты себе представить не можешь, как я переволновался после твоего пленения. Готов был эту мерзкую княгиню голыми руками рвать на части.

– Правда? – Она улыбнулась. – А я почему-то совсем и не переживала. Верила, что ты меня обязательно спасешь…

– Вот это правильно! Но не вздумай еще хоть раз попасться в такую ловушку.

– Бывает, что и не везет! Но ты как командир должен понимать трудности, стоящие перед воинами, – делано нахмурилась Люссия, – и поощрять их хоть иногда за старания и исполнительность…

– Конечно, поощрю… лишь бы только эти самые сладкие подчиненные выполняли мои просьбы и распоряжения…

К тому моменту он прижал ее еще крепче, приподняв в объятиях выше, и с волнительной дрожью впился в приоткрытые для поцелуя губки. На какое-то время они забыли обо всем на свете и так исступленно целовались, что, наверное, услышали приближающийся топот рыцарских сапогов совершенно случайно. С некоторым непроизвольным стоном они разжали свои объятия и отодвинулись друг от друга. Демонесса успела отвернуться к окну, а граф Сефаур сделал шаг вперед и оперся кулаками о стол. Маркиз Вилинам показал явную нерасторопность, еще и потоптался несколько странно перед входом, словно маршировал на месте, и только потом появился в створе остающихся распахнутыми дверей. По его довольному виду стало понятно, что он осознает правильность и уместность своего громкого марширования. Войдя в зал, бравый вояка доложил прямо с порога:

– Всем тритиям объявлена боевая тревога. Но как только отсюда умчалась на своей лошади виконтесса Брюк, как прибыл курьер от королевы Сагицу. Привез важное послание, вырывается из рук дозорных и кричит, что должен передать лично в руки его сиятельства графа Сефаура. Что с этим крикуном делать?

– Да ничего, сейчас выйду и почитаю. – Семен поспешил к выходу, в движении укоряя своего соратника: – Да и вообще, маркиз, мы ведь еще не воюем, так что подобных курьеров надо встречать соответственно и сразу впускать к послу.

– Ха! Как по мне, то следовало ему сразу голову с плеч долой – и никаких проблем! Кто потом докажет, что он к нам приезжал? Зато пару бы часиков сэкономили…

Тут уже и спешащая сзади маркиза Фаурсе не выдержала:

– Зачем напрасные жертвы? Нельзя так, Вилинам!

– Да знаю, что нельзя! – с готовностью согласился рыцарь, но тут же улыбнулся и провокационно добавил: – Но так иногда хочется!

И даже не сильно смутился, когда Загребной оглянулся на него с маршальской строгостью. Когда все трое вышли на крыльцо дома, курьер уже однозначно смирился со своей участью, перестав трепыхаться. Но, опознав господина посла, почувствовал себя свободным и вновь заголосил:

– Да как здесь обращаются со специальным курьером ее величества?! Я буду ей жаловаться!

Загребной отвел парня чуть в сторону, похлопывая по плечам и добродушно успокаивая:

– Ничего страшного не случилось, ведь ты и сам воин, так что должен понимать, когда доблестные и гордые рыцари, – причем он это сказал таким тоном, что слышалось: «грубые и невоспитанные крестьяне», – стоя на посту, решили немного поразвлечься и покуражиться над одиноким всадником. Тем более что у тебя ведь на лбу не написано, что ты курьер самой королевы, да и читать из них многие не умеют…

– Как не умеют? Вот же оно, письмо от Сагицу Харицзьял, самой великой и самой…

– Ладно-ладно, я-то читать умею.

– И приказано дождаться от вас ответа.

– Ну так стой рядом и жди. А чтобы не скучно было, вот тебе родственникам на угощенья. – Семен сунул курьеру целый золотой, и тот сразу взглянул на него как на истинного благодетеля. – Да и горло чем-нибудь промочи… Эй, – крикнул он слугам, – дайте-ка этому добру молодцу вина из моих лучших запасов. Пусть оценит то, что вы купили на местном рынке.

Пока прибывший всадник угощался и преданно заглядывал графу в глаза, тот взломал печать и стал читать письмо:

Делая вид, что не перестает читать, Семен словно по ходу дела продолжил разговор с курьером и при этом притворялся, что в курсе всего происходящего. Хотя, по сути, только пытался прощупать свои догадки.

– Ну и как винцо?

– Замечательное, ваше сиятельство!

– Действительно, одно из лучших?

– Не сомневайтесь!

– Разбираешься! Да оно и понятно, не каждого сопляка королева будет с такими важными письмами посылать. Как она там, сильно на принцессу разозлилась?

– Да так…

Парень сделал вид, что в вине что-то попалось, и стал пережевывать.

– Конечно, матушке тяжело подобное о дочке прознать, потому и разбушевалась.

– Так ваше сиятельство все знает?

– Еще бы мне не знать, коль владычица сама написала да два моих человека ей при обыске дворца «Прелесть» помогали. Вот потому и призывает пред свои очи меня и князя Ройнского для совета. Но меня интересует: как народ ко всему этому относится? Как свита отреагировала? Тебе-то такие настроения сразу видно.

Чтобы мысли в голове у парня крутились быстрее, граф сунул ему еще один золотой, графу очень важна была любая информация и даже косвенные намеки. Дал бы и больше, да посыльный испугается до смерти, когда подумает, что его подкупить решили. А так две золотые монеты – в самый раз для развязки языка.

– Да что народ… то бишь придворные, онемели они все от ужаса. Многих арестовать успели, остальные дрожат не хуже осиновых листочков…

– А чего им бояться, основные ведь заговорщики уже схвачены… Как они поддерживают строгие меры королевы? Может, недовольны?

– Да нет, ваше сиятельство, как можно! Любой за ее величество готов жизнь отдать, и покойную наследницу никто не жалует.

– Жаль, что голову не нашли… – Уж это граф Сефаур знал наверняка. – А с телом что теперь будет?

– Да кто его знает… – Хотя сразу было видно, что курьер как раз-то и знает. И, несколько поморщившись от желания похвастаться своей информированностью, он понизил голос и выдал: – Приказано тело вынести из усыпальницы и сбросить в подземелья под местом строительства новой Башни Иллюзий.

– Правильно. К чему лишние затеи.

На словах Загребной похвалил такие действия, а мысленно восклицал от удивления: «Да что же там творится! Мать родную дочь даже похоронить не желает! Вот так дела! Что такого эта Бинала натворила? Вроде мне она показалась умной, сдержанной и очень упредительной. Неужели ввязалась в сообщество каких-нибудь заговорщиков? Ох уж эти наследники! Так и норовят загнать родителей как можно раньше в могилу, чтобы самим вскарабкаться на трон и безраздельно править! Неужели и моим детям такое грозит? Кошмар!»

– Так вот, мой ответ ее величеству, – продолжил он вслух, – сам я приеду немедленно. А вот князя здесь нет, не более как полчаса назад он уехал так же неожиданно, как и появился. Сказал, что у него много других срочных дел в столице. Куда отправился конкретно, тоже не сказал. Так что…

– Понял, ваше сиятельство, – бодро отчеканил курьер, передавая пустой кубок слуге и устремляясь к своему коню. – Так и передам нашей владычице.

Загребной тоже больше не стал терять ни минуты. Поспешил во внутренние покои, дабы принарядиться в более франтоватые одежды, но перед этим шепнул многозначительно Люсии:

– Вот видишь, все в порядке. Мне кажется, Сагицу просто хочет поплакаться кому-нибудь в жилетку. А по поводу визита ко мне графа постараюсь отбрехаться прямо на ходу. Фантазии у меня хватит. Отправляйся немедленно и помни: я тебя обожаю!

Конечно, после таких слов не помешал бы поцелуй при общем скоплении всего народа, но позволить себе подобное прощание влюбленные пока не могли. Демонесса только печально вздохнула и поплелась к своему больеву. Как ни хотелось расставаться, а надо.

Семен тем временем вернулся в свою спальню, распечатал письмо от Алексея и стал читать, продолжая переодеваться. Ему казалось, что в этот день его уже ничто не удивит, но после прочтения послания от старшего сына он оказался не просто удивлен, а поражен до глубины души. Из всего потока новостей приятным и стабильным оказались только отношения между молодоженами, так неожиданно взошедшими на престол Мрака. Они оказались настолько гармоничными и прекрасными любовниками, что их отношения заставляли умиляться даже тех, кто видел своих идолов издалека. Причем подавляющее большинство подданных просто боготворили монаршую пару. Дошло до того, что самым популярным сувениром в королевстве стала глиняная композиция из двух фигурок обручаемой парочки и каждая семья почитала за хороший тон иметь подобный сувенир в доме на самом почетном месте. Еще больший ажиотаж вызывали литографические портреты молодой королевской пары, но тут уже цена кусалась, и не каждому обывателю подобное произведение искусства было по карману. К сожалению, некоторые спекулянты воспользовались случаем и на волне моды стали сбывать низкокачественные поделки как из глины, так и из бумаги, а порой даже догадаться про пол изображенного существа не представлялось возможным. Их ловили, судили, но…

Да и не это оказалось наиболее важным. Основные, глобальные изменения появились на политической карте континента. И виной этому стала прежде всего война, которую такой неудачной для себя провокацией начали военные из Орлов Заката. Как выяснилось во время захвата и полной оккупации султаната, однородность его населения оказалась совсем не такой, как предполагали в соседних государствах. Там насчитывалось несколько этнических автономий, парочка сразу возжелавших полной независимости княжеств и даже два небольших королевства с правомочными наследниками местных корон. Пустить все эти набирающие силы процессы на самотек два короля-союзника побоялись. Да и слишком уж отчетливо и политически грамотно показал Алексей королю Долины Гейзеров, к чему может привести всего лишь один-два не вовремя решенных после подобной оккупации вопроса.

Описание последствий союзного венценосного коллегу сильно впечатлило. Поэтому он довольно быстро согласился на создание единого императорского правления над любыми малыми территориями. Вполне естественно, что его как более старшего по возрасту и предложил Алексей на пост «потешного» императора. И все вроде бы к тому шло, как в самый решительный день принятия полного вассалитета от прибывших правителей всех маленьких государств и королевства Мрак король Филлигрен Третий предложил титул императора Алексею Справедливому, сам первый принес присягу и поклялся поддерживать своим мечом и собственной жизнью.

Вполне естественно, что подобной ноши на свои молодые плечи монарх Мрака не ожидал и попытался воспротивиться этому хотя бы в мягкой форме. Да ничего не получилось. Видимо, Филлигрен заранее подговорил нескольких прибывших не церемонию правителей, и те первыми дали присягу. В коротком перерыве успел с восторженной речью выступить Командор Цепи граф Зиновий Карралеро. Он тоже не стал спасать друга, а пламенно выкрикнул здравицы в честь новой империи Справедливости. Далее процесс уже стал необратим, и в тот же день в столице Мрака с непривычным для землян именем Зонт начались пышные празднества. Создание империи того стоило. Под утро оглушенный подобным развитием дел возведенный на престол император закрылся со своей молодой женой в комнате и после короткого семейного утешения прислушался к совету обратиться со своей «бедой» к родственникам. Вот тем утром и были написаны письма отцу, младшему брату Виктору и сестричке Виктории. Благо, что сестра и сама уже несла на плечах это немыслимое бремя императорства и могла бы посочувствовать брату как никто другой.

Для поездки во дворец Загребной предпочел закрытую карету. Слишком многое ему следовало обдумать во время короткого пути.