Глава тридцать третья
Мир и война
Как ни бряцали оружием Колючие Розы, как они ни слали проклятия в сторону Хиланского княжества, как ни громко звучали угрозы вырезать подчистую всех осквернителей Башни Иллюзий, дальше слов дело не шло. По мнению посторонних наблюдателей, королевство оголтелого матриархата даже добавочные войска не отправило в сторону границы с хиланцами. Так, чисто показательные и незначительные контингенты кавалерии носились по окрестностям Хаюкави да поднимали пыль столбами, создавая видимость отчаянного и интенсивного приготовления армии к походу.
Тогда как пиры и банкеты в королевском дворце продолжались прежней чередой, строительство новой Башни велось ударными темпами, да и подготовка к Большому турниру с каждым днем приобретала все больший размах. Складывалось впечатление, что грядущий праздник не сможет омрачить даже единовременное выступление всех врагов по всей длине границы. Истерия угроз в сторону княжества и его союзников невероятным образом мирно уживалась с не менее истеричными здравицами в честь увеличивающегося потока рыцарей, которые стекались в столицу Колючих Роз.
Дошло до того, что желающие участвовать в Большом турнире воины прибывали в Хаюкави целыми тритиями, то есть дружинами, в которых насчитывалось ровно тридцать отборных рыцарей, экипированных любым возможным в этом мире оружием и самыми великолепными верховыми животными для рыцарских сражений. Каждый титулованный боец тритии имел за своей спиной двух оруженосцев, конюха и еще пару-тройку слуг, так что число жителей великой столицы стало резко увеличиваться еще накануне захвата замка Хаккуси Баталжьень. А на следующее утро дороги вообще стали напоминать железные реки. На воротах всех направлений только и успевали регистрировать прибывающие тритии и давать рекомендации и адреса на постой. И даже ветераны городской охраны не на шутку встревожились и озадачились таким гигантским наплывом чужестранных воинов.
В спорах между собой штатными защитниками города высказывалось главное опасение: как бы в преддверии войны враги не ввели в столицу колонну предателей и не ударили по самому святому, что есть в Колючих Розах. Несколько наиболее обеспокоенных командиров лично понеслись в королевский дворец, требуя немедленной аудиенции с ее величеством, дабы донести до ее ушей тревожные слухи и самые реальные опасения.
Каково же было удивление десятка офицеров и нескольких генералов, когда прямо к ним на площадь вышла Сагицу Харицзьял собственной персоной и с монаршим великодушием огласила свою волю:
– Впускать всех желающих! Все они получат мое благословение на подвиги! – И пока все с выпученными от удивления глазами переваривали услышанные фразы, королева повернулась к министру городского хозяйства и ледяным голосом пригрозила: – Не вздумайте покрывать тех хозяев постоялых дворов и гостиниц, которые начнут взвинчивать цены! Всех виновных в спекуляции и росте цен прикажу на кол посадить!
Хорошо, что самый сообразительный офицер вовремя гаркнул во всю мощь своих легких:
– Слава величайшей королеве Сагицу!
Иначе та уже начала кривить губы и суживать глаза. А так благостно вздохнула и величественно удалилась во дворец. Офицерам ничего не оставалось, как вернуться обратно на вверенные им посты, а там еще больше поразиться поблескивающим рекам металла. И почти во всех беззвучных восклицаниях превалировала только одна мысль: «Мать моя женщина! Да ведь тут целая армия! Только если между собой драться и буянить начнут, все население вытопчут, и сами не заметят. Хотя, конечно… мы им тоже наподдать можем! Только вот нам бы тоже такое оружие выдали…»
Одна их самых роскошных и богато украшенных знаменами рыцарских тритий остановилась у парадного въезда в посольство Сапфирного королевства, и тройка командиров слаженно грохнули по воротам древками своих тяжеленных копий. Немногочисленные слуги забегали по двору, не соображая, что, как и почему такое происходит, и только после повторных ударов на булыжную мостовую улицы вышел главный распорядитель. В его роли сейчас подвизался тот самый специалист по местным обычаям, которого Елена Палранская прикомандировала к отряду графа Фаурсе.
– Чем могу быть полезен, господа? – с учтивым поклоном спросил распорядитель.
– Ничем! – хамовато ответил один из рыцарей под смех своих товарищей. – А вот если ты пошевелишься и быстро разбудишь его сиятельство графа, то подобная поспешность окажется очень полезна для твоей спины. Потому как если ты и дальше будешь стоять на дороге каменным столбом, то встреча с розгами тебе обеспечена.
Справедливо опасаясь такой огромной и беспардонной массы окованных в железо воинов, палранец между тем не потерял присутствие духа. Да и про своего покровителя знал предостаточно, чтобы понять, что тот и нескольких тритий не испугается. Поэтому только демонстративно заложил руки за спину, задрал подбородок и срывающимся на фальцет голосом стал выкрикивать:
– Никто не имеет права указывать служащим его сиятельства, как и куда им спешить! Никто не имеет права угрожать служащим его сиятельства физической расправой или низменными оскорблениями! И никто не смеет надеяться, что вышеозначенные безобразия сойдут ему с рук! Господин граф всегда доказывает высшую справедливость.
Рыцари несколько глумливо переглянулись, но продолжать в прежнем тоне общение не стали. На этот раз уже другой командир дружески улыбнулся и попросил словно старого приятеля:
– Да ты, дружище, не обижайся. Мы тут почти без привалов шли, так что измотались изрядно. А по прибытии нам сразу следует на глаза графу явиться да о своем прибытии доложить. Так что давай буди…
Распорядитель осознал, что его не убили и даже не ранили, вздохнул полной грудью, но все равно не избавился от некоторого недоумения:
– Как это – «доложить»? Вы что, у него на службе?
– Ох уж эти гражданские! – трагично воскликнул третий командир. – Ты хоть в знаменах разбираешься?
– В подобных вопросах, – с некоторой обидой ответил палранец, – я считаюсь главным советником его сиятельства.
– Да?! Ну, тогда взгляни на это знамя и попробуй только сказать, что оно не принадлежит графу Сефауру! – Поняв, что вышедший им навстречу «советник» только теперь рассмотрел знамя и схватился за сердце, рыцарь еще более спокойным голосом посоветовал: – Волноваться не надо, просто постарайся разбудить и доложить…
– Так ведь, – прорвало распорядителя, – нет господина графа! Он еще и не ложился! Как вчера соизволили убыть со своими воинами в демонический мир, так до сих пор и не вернулись. Мы уже все тут и так ожиданием извелись, пора бы им уже давно вернуться. Завтрак пропустили, дело к обеду близится…
– А куда конкретно они отправились, знаешь? – чуть ли не в три голоса воскликнули рыцари.
– Да как не знать: демоническая княгиня Хаккуси захватила в плен маркизу Фаурсе и держит в своем замке.
– Где этот замок? Показать можете?
– Демонический мир здесь слишком глубоко, – опечалился распорядитель. – В долине. Людям туда не пробраться.
– Да мы и так поняли, что ты не Шабен! – стал возмущаться самый наглый из рыцарей. – Иначе бы сразу заметил рядом с нашим строем две тритии демонических рыцарей. Где мы не пройдем, они сами любой замок с лица Изнанки сотрут.
Глаза у палранца со страху забегали по сторонам, а сам он сделал шаг назад:
– И эти… тоже под знаменем Сефаура? Но как я их увижу?
Тут его в спину подтолкнул его земляк и коллега, который единственный из всех людей, оставшихся в посольстве, имел четвертый уровень Шабена.
– Зато я их вижу! И они на своих больевах в два раза выше человеческих рыцарей.
– Да хватит вам там шушукаться! – стал раздражаться и самый деликатный рыцарь. – Проводник у вас тут для наших коллег найдется? Может, графу срочно помощь в той вашей долине нужна!
– Да есть тут у нас один демоненок, его несколько раз маркиза для передачи сообщений использовала. Думаю, сможет этот замок показать…
Скорее всего, все слуги и так собрались под воротами, слушая разговоры и подсматривая за таким представительным обществом. Потому что Шабен четвертого уровня вскоре сообщил, что демоненок уже вышел и его подхватывают рыцари-демоны к одному из них в седло. Пока главный распорядитель посольства с завистью крутил головой, стараясь увидеть действо для него невидимое, две тритии демонов сорвались с места и в грохоте подков своего мира умчались в нужном направлении.
Рыцари если и не видели демонических товарищей во всем великолепии, то общий строй и прыть рассмотрели прекрасно, потому что самый покладистый командир вновь привлек к себе внимание встречающего палранца стуком железной рукавицы по своему облачению:
– Эй! Ну и чего ты туда уставился, если ничего не видишь? Лучше командуй открывать ворота и кормить, поить наших коней с дороги. Да пошевеливайся в самом деле! А не то при всей своей доброте граф Сефаур может на тебя осерчать за такое негостеприимное отношение к его личной армии.
– Да вы что! Как можно серчать! – Распорядитель не знал, что делать: помогать открывать ворота или все-таки «не пущать». – Да и распоряжений его сиятельство никаких по вашему поводу не оставлял! Не предупредил! Где мы для ваших коней столько фуража наберем? Да и вообще: где всех разместим? Дом маленький, а вас больше ста человек!
– Ха! Да это только наша первая трития подошла! – довольно рассмеялся один из рыцарей. – По нашему уставу, сюда на постой должны еще четыре элитные тритии подтянуться.
– Как?! – в один голос воскликнули застывшие в ступоре слуги. – Пять тритий?! И все сюда?!
– А что делать? – пожал плечами самый внушительный рыцарь, направляя своего коня в глубь двора. – Все остальные тритии получили приказ располагаться в гостиницах и на постоялых дворах. Вот им я точно не завидую: без домашней выпечки останутся, бедолаги…
