Глава одиннадцатая
Колючие розы
Можно сказать, что после встречи с королем Палрании и его старшей сестрой любые отклонения от маршрута для Загребного закончились. Понятно, что скорость такого многочисленного отряда чуток упала, но в конечном итоге один-два часа большой роли не играли. Границу проскочили быстро, как миссия с дипломатической неприкосновенностью, да и южанам-пограничникам, скорее всего, было глубоко плевать на спешащий в их столицу отряд. Офицер лишь мельком глянул в сопроводительные документы и даже не стал сверять оттиски печатей с образцами в дежурном здании.
– Счастливого пути!
И вновь под копытами лошадей звенят плиты древнего тракта. Скорость движения оставалась средней еще и по причине интенсивного получения информации. По бокам от Загребного скакали два прикрепленных к нему советника по данному королевству и самым интенсивным образом отвечали на лавину вопросов. На Платформах Люссия старалась ехать чуть не внутри троих людей, внимательно прислушиваясь к каждому слову. Как оказалось, и она узнала для себя массу нового, полезного и удивительного. А уж про жителя Земли и говорить не приходилось. Он вообще поражался тому, какой мизер информации он получил о Колючих Розах в далеком теперь королевстве Мрак. Там знали о юге примерно столько же, сколько земляне знали шесть лет назад о Марсе. Разве что спор не возникал на тему: «Есть ли жизнь на Марсе?» Утверждали однозначно: живут там, и живут под твердым управлением женщин. Но вот почему живут и почему именно женщин, никто не догадывался. Даже про уникальную древнюю историю этих земель никто никогда не слышал.
По утверждениям ветхих и прогнивших летописей, здесь две тысячи лет назад образовалась огромная империя, занимавшая по площади около четверти всего континента. Причем и столица тогда была та самая, где сейчас обитала королева Колючих Роз, – город Хаюкави. Несколько туманными и неполными казались утверждения, что армия страны легко справлялась с любым агрессором или бунтовщиками в самой империи. И восемьсот лет непобедимое государство довлело не только на своих землях, но и частенько пощипывало прочих соседей.
Удача отвернулась от единого территориального образования двенадцать веков назад. Тогда разразилась гражданская война из-за внутренних разногласий и борьбы за корону, а чуть позже, в самый критический момент, одновременно ударили все сговорившиеся между собой соседи. Империя развалилась как карточный домик, но крепкое государство Колючие Розы с прежней столицей так и осталось на карте континента. Причем осталось до сих пор, несмотря на все последующие попытки завоевателей стереть и это королевство с лица планеты. По тем сведениям, что оставались после попыток таких завоеваний, получалась довольно интересная картина. Вначале Колючие Розы одерживали кровавую победу в нескольких локальных сражениях с превосходящими силами врага, а потом через несколько дней все правители, короли или самодержцы вражеских земель оказывались убиты. Причем наказание проводилось по-разному: некоторые погибали от рук наемных убийц, некоторые от ножей своих приближенных, а некоторые от усилий своих самых близких родственников или любимых. В общем, гибли загадочно, мистически и неотвратимо.
Скорее всего, именно после этих исторических уроков современные владыки хиланцев и Бракахана колебались с нанесением первого удара. Видимо, они мечтали выиграть всю войну единым, безостановочным маршем в максимально сжатые сроки. Желательно – за два дня. Но вот тут уже желания не могли соразмеряться с возможностями. Как ни многочисленны казались армии княжества и султаната, сил для блицвойны все-таки не хватало. Хотя вели себя агрессивные соседи на границах и в море невероятно нагло и провокационно: порты блокировали, торговые сухопутные маршруты перекрыли, да еще и Палранию вместе с землями Троксов решили прибрать к своим рукам.
Сагицу Харицзьял, королева Колючих Роз, взирала на все эти действия, словно огромный айсберг на пролетающие мимо снежинки. Как стало известно по дипломатическим каналам, от королевы в княжество и султанат ушли только две оскорбительные депеши. В каждой из них без всякой велеречивости и такта высказывалось только одно предупреждение: «Мерзкие черви! Начнете войну – поступлю как с подопытными лягушками: вырежу ваши кишки и самих съесть заставлю!» Ну и как было не скрипеть зубами от злости тем, кто вообще женщин за людей не считал и держал их на положении полурабынь. И хиланцы, и обитатели султаната с истерическим ревом возмущения били себя в грудь, клялись уничтожить само воспоминание о строптивых соседках и готовились к решительной, беспощадной войне. Оба государства только тем и занимались, что накапливали воинов и даже наемников, лучших верховых животных и запасались самыми калорийными продуктами. По расчетам аналитиков, война могла начаться каждую минуту. И естественно, что правящая династия в Палрании больше всего опасалась первого удара именно по ее королевству.
Остальные полученные сведения о традициях, обычаях и правилах поведения в «дамском» королевстве действительно стоили соглашения поработать полномочным представителем Палрании. Они могли значительно сохранить не только сроки спасения Федора и оказания ему существенной помощи, но и во многих случаях избежать ненужных трений, скандалов, а то и смертельно опасных ситуаций. Например, чего стоило хотя бы то правило, что на улицах Хаюкави мужчинам под страхом физического наказания было запрещено появляться с открытым лицом. Во внутренних дворах, в домах и на закрытых заборами участках – гуляй как тебе хочется, но вот именно в общественных местах любой парень начиная с шестнадцати лет обязывался прикрывать платком лицо до самых глаз.
Вначале Загребной этому не поверил и смеялся от всей души. Но когда ему пояснили, что по закону за нарушение полагается двадцать ударов прутом, а в каждый последующий раз наказание удваивается, чуть не всхлипнул от возмущения:
– Эдак они у себя всех мужчин забьют до смерти. А те, кто поумнее, сами из их столицы разбегутся!
– Происходит как раз обратное, – доказывали свое советники. – Страже на внешних воротах приходится применять драконовские методы, чтобы не допустить в город толпы желающих попасть внутрь мужчин. Введена крупная пошлина за проход через ворота приезжих, и только имеющие постоянное жилье получают нагрудный жетон с выжженным специальным знаком. Но и этот знак могут отобрать и вышвырнуть из столицы, если мужчина вздумает воровать, просить милостыню или ночевать в общественных местах. Еще и прутом напоследок отделают.
– Так это что, в Хаюкави просить милостыню могут только женщины? – удивлялся Семен.
– И такого там нет. Даже самая бедная и обездоленная может прийти в специальное место, чаще всего при госпиталях, поесть там и выбрать себе хоть целый мешок предоставленной одежды. Причем не рваного тряпья, а вполне приличных, малоношеных и чистых вещей. Но, как правило, такие вот нищие и никому не нужные старухи пользуются правом поселения в монастырь для престарелых подданных. Их более десятка вокруг столицы и несколько возле любого другого города. Их там лечит, кормит, обслуживает и даже развлекает представлениями целый штат сотрудников-мужчин за счет королевской казны. И в монастырь стараются порой попасть даже те старушки, которым не так плохо живется при живых детях и многочисленных внуках.
– М-да! – Граф попытался апеллировать после таких новостей в сторону маркизы Фаурсе. – Да тут не просто матриархат, тут невероятно извращенный матриархат!
На что Люссия, так к тому времени и не простившая неудавшейся шутки по поводу ее ревности, с ядовитым сарказмом воскликнула:
– Прекрасные у них законы! Только слишком мягкие. По мне, так всех самцов вообще следует содержать на цепях и в намордниках!
– Ну спасибо. – Несмотря на массу негатива в услышанных восклицаниях, Загребной не мог сдержаться от улыбки. – Но тебе бы пришлось делать для меня цепочку из лайкра и смешанного металла. Правда, одного не могу понять, чего ты на меня так взъелась? Я ведь всегда выступал как против рабства, так и против неравенства. Или тут дело в другом?
– Ты? Против неравенства? Хм! А может, тебе напомнить, как ты кривился и грубил князю демонов Шееду Зоркому, который просто со мной мило разговаривал и восхищался моей красотой?
– Нашла что вспомнить! – возмутился Семен. – Да он нагло с тобой заигрывал! Да еще и в моем присутствии!
– Ага, значит, тебе ревновать меня к женатому демону можно, а когда к тебе нагло пристает одинокая принцесса, я должна помалкивать как последняя рабыня?
Выходцу с Земли ничего не оставалось делать, как излюбленным методом выйти из неприятного спора: подстегнуть своего коня и резко вырваться вперед. Столица Колючих Роз уже маячила на горизонте.
