Глава 15
Отчаянный штурм
Как раз в этот момент послышался женский контральто с верхней ступеньки хорошо видимой нам лестницы:
— Ну что же вы, господа! Не могли простить даме двухминутное опоздание?
Лучше бы я не смотрел наверх, а сразу набросился на еду. Но мозг-то был в желудке, и голова шевельнулась самопроизвольно. После чего сознание совершило оверкиль в своих предпочтениях: испарились мысли о бренной пище, и вся плоть потянулась в сторону спускающейся к нам с небес женщине. Ведьма успела всё. И самое главное — сменить свой костюм на платье. Хотя в голове не укладывалось, как такое можно успеть за беспредельно мизерное время. Уж я-то помню, сколько часов тратили на подобное приведение себя в порядок мои прежние подруги. Да и родные сёстры им в этом мало уступали.
Ну и всё остальное у сияды оказалось в изумительном порядке, начиная от идеальной причёски и заканчивая качественно накрашенными ноготками на руках. Тут уже без бытовой магии явно не обошлось. Не удивлюсь, если и на ножках успела сделать педикюр. А уж как она спускалась вниз, как плыла и как виляла нужными частями тела! Лучшие топ-модели Земли просто удавились бы от зависти! Ну а я…
…Хорошо, что я сидел. И хорошо, что разум ещё оказался не погребён под лавиной яств и обещанного ему алкоголя. Потому что, добравшись до головной части туловища, разум тут же стал рассылать во все участки тела нужные команды-напоминания:
«Урод!» Очнулся, быстро! Вспомни, как ты выглядишь на самом деле, урод! И не забывай, что эта потаскушка попросту коллекционирует мужчин, и в лучшем случае даст вначале попользоваться собой, прежде чем выкинуть на свалку своей жизненной биографии и забыть навсегда! Урод! Пора ужинать!»
Помогло. Я опустил взгляд на стол, подхватил салфетку и только потом заметил продолжавших стоять товарищей:
— Санёк, ты настолько потерял аппетит? И ты, Димон, не задерживай ужин. Тебе сегодня меня ещё магии обучать.
Зашевелились. Малой сел. Тоже цивилизованно подхватил салфетку. Воспитание так и просматривается, несмотря ни на что.
Рыцарь попытался выглядеть джентльменом: дождался прибытия дамы, подвинул стул, а я этим воспользовался:
— Но раз уж стоишь, сгоняй в бар и возьми нам чего-то крепенького. Надо же выпить за твою удачу во время схватки с паскудным богомолом!
Получив такое разрешение, паладин мигом забыл свои разглагольствования о вреде алкоголя, вспомнил о твари на рынке, малость выпал из оцепенения, вследствие обозрения нереальной красоты, и таки потопал в сторону зависших над баром крабов. Тогда как я обратил свой взгляд прямо на зависшую рядом со столом фейри. Если я не ошибался, то это была наша шеф-повар:
— Уважаемая Тьюша, твоё дело уже почти решилось положительно. Но можно мы о нём расскажем чуть позже? Иначе слюной сейчас подавлюсь…
— Естественно! — отозвалась та с явным облегчением в голосе. — Вначале трапеза, а потом уже разговоры. Иначе — никак.
— Тогда будь добра, по мере снятия пробы ты хоть немного рассказывай о каждом блюде. Интересно ведь.
Я опрокинул себе из салатницы добрую часть первого из салатов. Уселся и Димон, из внушительной бутыли разлив нам по стаканам жидкость, весьма напоминающую по запаху, цвету и консистенции цветочный ром. Дама тоже не отказалась от предложенной порции, ну и названому племяннику я разрешил по доброте душевной глоток, полтора. И начался пир в некоторой степени. Потому что в стенах данной гостиницы мы чувствовали себя в совершенной безопасности. Ни о каком дежурстве или несении вахт не могло быть и речи, а раз так, то можно и расслабиться.
Немного побыв с нами и пересказав с десяток рецептов, фейри улетела на кухню и появлялась потом только спорадически. От выпивки отказалась, но не потому что ей нельзя вообще или вредно, а по той причине, что «…на работе не полагается». На это я поощрительно хмыкнул, подвигая свой стакан к рыцарю:
— А мы — не на работе! Ха-ха! Нам можно!
К концу первого часа я заметил сильно смягчившуюся восторженность Чайревика к нашей красавице. Он словно продолжал обожествлять баронету, но делал это уже не так рьяно, не так отчаянно-решительно. А ведь в этом было что-то неправильное. По моим многолетним наблюдениям, большинство мужчин по мере опьянения всё больше себя чувствовали героями и настоящими покорителями женских сердец и как раз после горячего готовы были показать себя неистовыми, боевыми жеребцами. Не скажу, что и я относился к той категории мужчин, потому что на любое застолье старался приходить с женщиной-подругой, чтобы потом не метаться в поисках заслуженной услады. Но сейчас и сам ощутил неожиданную лёгкость и независимость от явно напускаемых на нас со стороны ведьмы чар. Или она сама, выпивши, расслабилась, или на нас алкоголь действовал совершенно не в той, традиционной форме, но привычный эффект не создавался.
Как бы там ни было, атмосфера за столом стала наиболее простецкой, доверительной и дружественной. Мы даже не заметили, как перешли на весёлый, без всякой глубины и ширины треп, который ни к чему не обязывает и никого не напрягает. Пошли в ход шутки, самые лучшие и ходовые анекдоты, да и коротенькие жизненные истории, рассказанные о себе, шли на ура. До пошлостей и скабрезностей не доходило, всё-таки почти несовершеннолетний за столом, хотя единственная среди нас дама порой проходилась по самой границе между приличиями и распутством.
Но так даже интереснее получалось. Словно интимные намёки давали свободу фантазии и никакими моральными рамками её не ограничивали.
К середине второго часа настроение было преотличное настолько, что даже просьба, прозвучавшая от рыцаря, показалась естественной:
— Слышь, Гром, а давай мы с тобой магией завтра с утра займёмся? До рассвета? На свежую голову? Я тебя разбужу, и мы тут, никому не мешая… а?
Меня удивило выбранное место:
— Почему не в комнате?
— Можно и там, — легко согласился наш главный маг команды. — Хотя в большом зале лучше, аура более подходящая для прокачки и проверки потоков… О! Анекдот про большое помещение вспомнил…
Так мы и веселились. Я как-то не обратил внимания на несколько новых доз крепкого рома, вплеснутых в стакан Пятницы. Вот малец и упился. И обвинение со стороны сияды прозвучало вполне справедливое в мой адрес:
— Твоё упущение, Максим-Адриано! — При этом она сама выглядела пьяненькой и весьма интересно тыкала в мою сторону указательным пальчиком. — Раз уж ты его племянником своим признал, то вся ответственность воспитания — на тебе. И вынос тела, хи-хи, тоже!
Малой и в самом деле уже лыка не вязал, упираясь руками в стол и не в силах толком на ноги подняться. Несмотря на такое зрелище, настроение у меня не испортилось, и, легко подхватив парня на руки, я поволок его в сторону лестницы.
— А мы взрослые, мы можем ещё выпить! — услышал я за спиной авторитетное заявление Димона Чайревика. — Нам полагается! Давай… — Он перешёл на громкий шёпот: — пока его нет!
Это он про меня так? Боится моего гнева или даму подпоить пытается?
— А-а-а-а… — послышались возражения от баронеты. — Давай!
Ну ничего, я быстро. Пришлось Саньку уложить и хоть частично раздеть, потому и задержался. Когда вернулся в трактир, рыцарь, опять возомнивший себя русским, пытался обучить сияду «чудесной старинной песенке», как он сам высказывался. Как ни странно, заявка соответствовала содержимому: рыцарь довольно лихо и громко затянул песню «Эй, мороз, мороз!».
И как я ни удивлялся такому совпадению, мне пришлось подпевать. Потом спели романс «Клён ты мой опавший», слова которого рыцарь тоже угадывал заранее. Потом пили и опять пели. Причём такие песни, которых я вообще никогда не слышал в своей жизни. Память мне чужую наложили, что ли? Или я — это уже не я?
А потом как-то неожиданно Димон попытался встать на ноги и отправиться к бару за очередной бутылкой, но… споткнулся и упал. Да так и остался на полу, тщась встать хотя бы на четвереньки. Ещё и бормотал при этом с обидой:
— Кто это меня ударил? В лицо?.. Ну вот я вам сейчас… Гром! Иди сюда, тут драчка намечается…
Значит, всё-таки что-то соображал, раз меня позвал. Да и сияда, оглянувшись на горизонтально расположенное тело, с жалостью вздохнула:
— Я его сама в комнату не затащу… Может, ты ему поможешь дойти?
Чего это она вообще его собиралась «затаскивать», я не особо задумывался. Только и кивнул согласно, и, подхватив на плечо тело, начавшее напевать «Подмосковные вечера», спровадил его в отведённую данному постояльцу комнату.
А вернувшись за стол, обозрел вполне ожидаемую картину. Нашу дамочку тоже пробрало алкоголем до приличного нестояния. Она потирала виски ладонями и бормотала:
— Совсем, совсем забыла заклинание отрезвления… Ой, как неудобно!..
Я аккуратно коснулся её плеча:
— Дани, ты как? Сама дойдёшь в комнату к себе?
— Мм?.. Конечно, дойду!.. Ты за кого меня принимаешь…
Встать и в самом деле смогла почти ровно. Но начав передвигать ногами — так же ровно и стала падать лицом вперёд. Хорошо, что я был начеку и вполне ловко подхватил рухнувшую красавицу. Затем развернул её, схватил, как и положено в таких случаях, и, не слушая жалобного бормотания, что, мол, я сама, понёс наверх.
Тогда как Даниэлла опомнилась, решила меня пожалеть и обхватила руками за шею:
— Ты так надорвёшься, всех нас таская… Поставь меня, я сама! — Хотя сильные объятия утверждали скорей совсем противоположную просьбу. — Тебе ведь тяжело, ты устанешь!.. — шептала она.
И я в самом деле сильно уставал. Каждый последующий шаг мне давался с огромным трудом. А уж как я преодолел лестницу — вообще нереальная история фантастического перенапряжения. Причём не столько физического упадка сил я дождался, как именно морального, скорее даже любовного. Меня всего охватила волна страсти, трепетного порыва, желания слиться с этим прекрасным, желанным, таким податливым, льнущим навстречу телом. Уже почти ничего не соображая, я пинком ноги открыл третью по счёту дверь, занёс сияду в её комнату и на остатках сил бережно уложил на кровать. После чего, так и не вставая с колен, впился в её губы долгим, разум поглощающим поцелуем. А руки, словно живущие собственной жизнью, начали раздевать женщину моей мечты, мой выстраданный во снах и фантазиях идеал.
Когда наши губы на короткое мгновение разъединились, я услышал страстный шёпот своей возлюбленной:
— Ты и в самом деле меня любишь?
— Да! Да!!!
— И сделаешь для меня что угодно?
— Всё, всё, что не пожелаешь, моя повелительница! — И новый, ещё более продолжительный поцелуй. Руки, словно обезумевшие, дёргали на платье какие-то завязки, крючки и пуговицы, не в силах с ними сладить.
— Постой, милый, я сама, — на мгновение отстранилась Даниэлла от меня. Помогла расстегнуть платье где-то сбоку, и моя ладонь буквально обожглась о бархат её бедра. — Только не спеши… пожалуйста… И пообещай мне, что завтра сделаешь всё, что я тебя попрошу…
— Обещаю, моя желанная! Только скажи… только укажи…
— Хорошо, я тебе сразу скажу, сейчас… Слушай меня внимательно… Если ты меня крепко и по-настоящему любишь, убей завтра некроманта… Убей!..
Пару мгновений я находился в шоке, пытаясь понять, кто это там на меня так дико и свирепо орёт. А потом расслышал ругательства в своём сознании, которые через слово перемежались словом «Урод!». Команда-предупреждение подействовала. Я резко вырвался из объятий, выдернул руку, почти пробравшуюся в самое интимное место, и с недоумением пробормотал:
— Ты о чём?..
Всё-таки воля у меня сильная. И пойти против неё, даже в таком взведённом, умопомрачительном состоянии, я бы не смог ни при каких обстоятельствах. Свои действия, их последовательность я буду контролировать всегда, даже на смертном одре. И сейчас попытка жёсткого на меня влияния только разбудила придремавшее чувство противоречия. Такое редко случалось в моей жизни, чтобы меня пытались переубедить, изменить под влиянием гипноза или иных не совсем красивых средств. И всегда последствия были весьма плачевными для людей, пытающихся мною манипулировать.
Подобное произошло и теперь. Разве что убить я был готов не барона Брока и завтра, а данную женщину и сейчас. Немедленно!
Наверное, она увидела что-то такое в моих глазах, прочитала там себе приговор и попыталась улыбнуться так, словно ничего не произошло:
— Глупый!.. Ты устал!.. Спи…
И… Чанга бригасса! Японский городовой! И вротенборген! Но я заснул! Так и провалился в пропасть сна, утыкаясь лицом в обнажённую чуть ранее божественную грудь.
Сладостно?.. Или прискорбно?.. Или может вообще кошмарно?..
Ничего, разберёмся! Главное теперь выспаться, набраться сил и… проснуться.
