Глава 16
Кормушка для сталпня
В княжестве Катранго прогрессивные преобразования после уничтожения рабства велись во всех сферах. Но больше всего это выразилось в нежданной активности политической, административной и дипломатической жизни. В течение всего лишь одной недели стольный град Йесира стал одновременно столицей наивысшего интереса на всей обжитой части Южного континента. И началось все с массового паломничества дипломатов всех рангов из всех стран мира.
Пришедшая к власти княгиня никогда и представить не осмелилась бы, что внутренними делами ее не слишком большого государства заинтересуется кто-либо еще, кроме ближайших соседей. Ну разве что еще с десяток таких же мелких княжеств пошлют своих дипломатов. А несколько подобных территориальных образований, наоборот, отзовут своих представителей. Потому что из бывших союзников они, до сих пор не отменившие у себя официально рабство, как бы превращались в недругов.
Но чтобы гигантские государства, да еще такие, как Энормия, прислали свои делегации, новой правительнице и не снилось. А что еще больше поражало, так это количественный состав прибывающих посольств. Первыми добрались шесть сотен человек из Морского королевства. На следующий день прибыли посольства Чингалии, Менсалонии и Онтара, численность которых уже колебалась от восьми сотен до тысячи человек. Затем своей роскошью поразили две тысячи посланников Спегото. Ну и пока подтягивались посольства обоих Баронств, Кремниевой Орды, Царства огов, Альтурских Гор и Сорфитовых Долин, в каждом из которых было более тысячи представителей, нагрянуло в маленькое Катранго представительство Энормии. В нем перепуганные пограничники насчитали около трех тысяч дипломатов и лиц, их сопровождающих.
За несколько дней столичный град Йесира, некогда тихий и уютный, превратился в растревоженный, переполненный муравейник. Не осталось ни единого свободного дома, пропали сразу все свободные комнаты, а цены на аренду жилья взлетели до небес со скоростью молний. Но и это не останавливало дипломатов. На первой же аудиенции с княгиней они, не торгуясь, скупали земли вокруг столицы и уже на следующий же день начинали там строительство поместий, дворцов и замков. Естественно, что острая нехватка рабочих рук тут же сказалась на всеобщей миграции в Южных княжествах. Лучшие мастера, да и худшие тоже, устремились в Катранго, мечтая озолотиться и обеспечить себе безбедную старость. Утроилось также и количество разумных растений в Катранго, которые ни у кого не спрашивали разрешения и селились там, где им только вздумается. Правда, никто из зеленючек не спешил записываться на посещение княжеского дворца, но тут уж подобные действия боларов воспринимались как само собой разумеющиеся.
Но и это еще было не самое главное. Завершив должные церемонии и поднеся княгине роскошные дары от своих правителей, дипломаты сразу же переходили к разговору о сотрудничестве. И все, как один, словно сговорившись, предлагали всемерную помощь и активное участие в планомерном исследовании южного пограничья княжества, на территориях вдоль губительного для живых существ барьера. А так как земли они просили самые бросовые, наиболее опасные для жизни и на которых даже трава не росла, то польщенная и задобренная роскошнейшими подарками княгиня никому не отказывала.
Несколько человек из окружения правительницы попытались, правда, образумить державную даму. Дескать, раз гости так туда прутся, то как бы потом самим не пожалеть. Вдруг там не просто медом намазано и золотом стелено? Вдруг там и в самом деле дорога к Южному полюсу имеется?
Напоминали и о странностях, которые там произошли со сверженным князем и его великолепно вышколенной дружиной. Ведь столичная армия, верная княгине, и примкнувшие к ней ополченцы вернулись домой, не вступив в сражение и не отыскав боеспособных частей противника. На южном пограничье только и нашлись, что единичные беглецы, рассказавшие об ужасах ночного нападения. Тогда получился не бой, а настоящая резня. Ставшая на ночевку дружина, несмотря на огромное количество несущих охрану Эль-Митоланов, была выжжена в течение часа. Как потом доложили княгине жители тамошних мест, сделано это было местными же, до которых дошли новости из столицы. Раз уж рабство свергнуто, то и главного тирана никто жалеть не стал. Вот потому все дружно собрались и еще дружней атаковали.
Представители Комитета спасения, во всем поддержавшие воссевшую на троне княгиню, видели потом остатки лагеря. А колдуны просмотрели захоронения, в которых лежали голые трупы княжеских дружинников. Им ничего не оставалось, как, пожимая плечами и разводя руками, подтвердить заявления местных жителей. Хотелось бы забрать некоторые трофеи, но… побоялись даже напомнить о них. Все осталось в руках народа. Тело погибшего князя откопали, дабы не было разговоров на тему прав и преемственности.
Вопросы сняты. Проблем нет. Новой повелительнице ничего и никто не угрожает.
Вот потому и радовалась княгиня, что только из-за прибытия таких многочисленных представительств ее вотчина становится самой-самой во всех отношениях. А выданные концессии на исследования у барьера еще и обещали постоянный ручеек прибылей в казну, потому как четверть всего найденного или пущенного в использование будет идти в пользу Катранго.
– Повезло, значит, не будем нищенствовать! – радовалась правительница. – Ну а уж балы у нас теперь будут не хуже, чем в самой Менсалонии!
Против празднеств и балов никто не возражал, и уже через две недели после отмены рабства празднество по поводу Дня Свободы стало самым знаменательным событием на пространствах Южных княжеств. А прибывшие из соседних княжеств гости только отвешивали челюсти от удивления или кусали локти от зависти. К ним-то никто ехать не собирался. Ни одно большое государство из остального мира послов не присылало, а если и были представители, то один-два от силы… Тогда как в Катранго… глаза разбегались, грозя таким косоглазием, что и знаменитые колдуны не поправят.
На самом деле из состава посольств в столице остались только самые представительные и наиболее пышно разодетые личности. Все остальные члены делегаций поспешили к барьеру, или как стали в последнее время все чаще говорить – к Шанне. И оказались либо военными, либо учеными, либо исследователями. Были и умельцы-строители, которые чуть ли не впритык к магическим аномалиям построили вначале временные лагеря, а потом и прочные каменные здания со всеми удобствами. С использованием магических сил всегда и все получается быстро и качественно. А когда за дело берутся лучшие Эль-Митоланы – и подавно проблем не возникает.
Среди прибывших и расположившихся на довольно малом пространстве исследователей образовались конкурирующие между собой группировки. Все они желали работать именно на данном участке, словно здесь и ожидалось наибольшее количество находок и научных открытий. Каждая группировка имела в своем распоряжении участок в несколько гектаров, и каждый втайне завидовал соседям, опасаясь, что тем досталось нечто лучшее. Но один участок в шесть гектаров, чуточку дальше вдающийся на юг и названный Клином, бесспорно, считался самым лучшим.
На запад от Клина наибольший кусок земли в десять гектаров отхватило через своих дипломатов королевство Спегото. Понятно, что средств они для этого не пожалели, удивлял лишь сам факт такой быстрой покупки. Ну и смущало местных жителей наличие в рядах спеготцев целой сотни вьюдорашей. Эти разумные создания, покрытые удивительным мехом, считались лучшими исследователями глубинных катакомб и самых запутанных лабиринтов.
Возле спеготцев располагались последовательно посланцы Морского королевства, Царства огов, Баронства Стали и Кремниевой Орды. Причем ордынцы страшно злились, что они в этом ряду оказались последними, и больше всего обижались на огов и на возглавлявшую тех Галирему. Только и ворчали, что царица задурила головы чиновникам княгини и те попросту перепутали документы на земли.
На восток от Клина каким-то чудом успели выкупить для себя полоску в восемь гектаров представители султаната Онтар. И заправлял там первый визирь султана Таррелона Радужного со своей шибко заумной дочерью. Создавалось впечатление, что эти двое родственников и спать-то никогда не ложились, настолько активно и постоянно работали сами и гоняли подчиненных. Хотя чуть позже девушка и отыскала себе совсем иную компанию и сама занялась исследованиями и поиском приключений.
Восточнее от онтарцев расположились участки Менсалонии, официальный – Энормии, затем Сорфитских Долин, Альтурских Гор, Чингалии и Баронства Радуги. И с чьей-то легкой руки уже на первой неделе весь этот участок пограничья получил пророческое название Перевал. На карте он так и смотрелся: несколько вогнутой к северу широкой полосой, в центре которой торчит на юг некое подобие зуба. Но уж сам этот зуб переименовывать никто не стал, так и остался Клином.
Участок Энормии именовался «официальным», потому что имелся еще и неофициальный, на котором и разместили энормиане свои основные ударные силы. Опять-таки используя для помощи в работе лучшие силы своих союзников. И этот второй участок, принадлежащий частному лицу, как раз и назывался Клином.
По поводу частной собственности, а также целенаправленной аренды этой собственности именно Энормией больше всего возмущалась и гневалась Галирема, руководившая деятельностью огов и нескольких колабов, черные цилиндры которых вызвали наибольший ажиотаж, ахи и страхи у жителей княжества.
– Как такое могло случиться, – скандалила царица с главным представителем наибольшего королевства Севера, – что какая-то пигалица успела, а главное, сумела обманом вырвать у княгини именно эти земли?! Я только ради этого отправлюсь завтра в Йесиру и буду выяснять, как это произошло!
Хлеби Избавляющий на это старался отвечать спокойно и с достоинством:
– Хочу напомнить, что оскорблять знаменитую титулованную персону – непозволительно. Да и низко для вашего величества. Тем более что маркиза Баризо сделала очень многое, чтобы княжество Катранго встало на путь исторических преобразований. Вот потому она и получила помимо наград и денежных премий еще и право выбрать для себя любые понравившиеся ей земли. Понятно, что скромная девушка не позарилась на богатейшие угодья или роскошные сады и выбрала самые бросовые и ненужные здешним жителям земли. И так случайно оказалось, что приглянувшийся ей для старательских поисков и личных приключений клочок пригодился и ее родине.
– Так я и поверила, что случайно! Потому что совсем не случайно мне ведомо: маркиза – твоя внучка. Не станешь же это отрицать?
– Еще чего! – заулыбался Хлеби. – Я горжусь своей внучкой.
– Хорошо, хорошо! Гордись! Но я еще разберусь в том, как она здесь оказалась и что тут вытворила.
На самом деле на этом скандал себя и исчерпал. Внешне. Ибо Галирема никуда не отправилась и запрос в княжескую канцелярию так и не послала. Но сердиться продолжала. Наверное, поэтому и отказалась от предложения известного Эль-Митолана Избавляющего в один из следующих дней поработать вместе. Хлеби предложил Галиреме использовать мощности ее артефактов вместе с артефактами энормиан для прокладки подземного тоннеля. Та отказалась, заявив:
– Бесполезная работа! Здесь любой подземный тоннель затопит болотной жижей!
И ушла, не соизволив даже дослушать о планах и начавшихся работах. Хотя прекрасно знала, что нет в мире лучших прокладчиков тоннелей, чем миниатюрные таги и их сильные товарищи сорфиты. Последние веяния и открытия дали миру еще и магических созданий, называющихся матками, которых Пастухи вьюдорашей могли заставить пробить любое по величине отверстие в прочнейших недрах Каррангаррских гор. Если бы эти матки были здесь, попытались бы соорудить тоннели несколько иными способами. Вот только имелись две трудности: Пастухи не давали гарантий, что прирученные ими существа захотят перерабатывать местные смешанные грунты, совершенно отличные от скальных пород Каррангарр. Ну и доставка. Те же дрессировщики утверждали, что через море ни одна матка живой не доберется. А создать такой величины энергетический кокон, подобный тому, что использовался при перевозке людей и багажа, пока и мечтать не приходилось.
Так что таги и сорфиты решили обойтись своими силами и принялись прокладывать круто уходящий вниз тоннель прямо из Клина. А вынимаемый на поверхность грунт укладывали в крутую гору, с которой планировали вести наблюдение за той стороной. Это при том, что в подземных полостях ближе к Шанне велись иные глобальные исследования немыслимым для здешней истории количеством колдунов.
Успешно трудились покорители воздушного пространства. Помощь боларов и драконов в общем деле было сложно переоценить. Именно они во время своих весьма рискованных полетов сумели составить пространственный макет Шанны. То есть определить то пространство, которое смертельно опасно для всего живого. И по крайней мере с северной стороны барьера можно было обозначить стену смерти, которая поднималась к небу, наклоняясь к югу. И если предположить, что с другой стороны аналогичная стена, то впервые вырисовывалась четкая магическая структура смерти в пространстве.
На поверхности она отмечалась как нулевая точка. Чем выше в небо, тем она больше под наклоном нависала над магическими аномалиями. И на максимальной для драконов высоте отклонялась от перпендикуляра более чем на два километра. Можно было предположить, что на определенной глубине Шанна сходит на нет и вполне возможно, что проложенный еще ниже тоннель позволит легко, прогулочным шагом перебраться в империю сентегов. Вернее, на ту сторону, ведущую к Южному полюсу, как обычно говорили.
Потому что про империю, про сам факт существования сентегов и про Невменяемого, туда пробравшегося, знали только некоторые. Знали и помалкивали об этом. Правда, остальные хоть не знали конкретно, но догадывались. Собрались-то кадры самые умные, сообразительные, особенно на участке, называемом Клином.
А когда возле растущей горы грунта построили здание, в нем стали собираться те, кто все знал, и обсуждать насущные проблемы. Окруженные пологом непроникновения, они могли преспокойно обсуждать новые идеи, решать текущие вопросы и даже спорить с пеной у рта и до хрипоты. И предлоги для споров, а то и ругани находились постоянно.
Вот и на шестой день, считая от первого подобного собрания, на втором этаже массивного, еще толком не отделанного дома собрались очень разные по виду, но объединенные одной целью создания. Что интересно, все они лично знали Кремона Невменяемого и были его друзьями.
Председательствующим был Хлеби Избавляющий. Его главным помощником, едко высмеивавшим оппонентов, – Давид Сонный. Оба – бывшие учителя Невменяемого, уже давно работающие вместе на разных ответственных направлениях, где Энормия нуждалась в срочном решении сложнейших политических или научных задач.
От Сорфитских Долин присутствовали громадный Рафа Зелай и миниатюрный Татил Астек. Заслуженные и опытные дипломаты, стоявшие у истоков новой эры выхода сорфитов и таги из затянувшейся изоляции от большого мира. Да и в сути любой научной, бытовой или магической проблемы они разбирались превосходно.
Также два представителя имелось от Спегото. Знаменитый асдижон Бриг Лазан тоже не упускал возможности повеселиться над словами других и над своими собственными. Совсем иначе смотрелся рассудительный, солидно державшийся, но очень молодой вьюдораш. Он только недавно стал Эль-Митоланом и попал сюда не столько за свой уникальный ум, сколько благодаря родственным связям. Выходец из подземного царства был сыном Вьяриллы, того самого знатного аристократа, которого Кремон Невменяемый приставил помогать в управлении к царю Лилламелю и который впоследствии сам должен был пересесть на трон. Отпрыска так и называли Вьярилла Младший, ну и пока он ни одной ошибки в своей деятельности не совершил. При составлении подробных карт сотня вьюдорашей под его непосредственным руководством показывала чудеса ориентировки и проворства в катакомбах.
Люди из султаната вначале вынуждены были доказывать, что сами прекрасно знают, где Невменяемый и что на той стороне творится. Как они узнали о тайне, понять не удалось, но принять их в свою «компанию знатоков» пришлось. Визирь, его заумная дочь и старейший, заметно похудевший руководитель исследовательских проектов, весьма полезный во всех отношениях господин Хорсан.
От Альтурских Гор за столом восседал только один дракон. Цашун Ларго никому не уступил право возглавлять экспедицию своих соотечественников. Пожалуй, он уставал в небе больше всех из присутствующих в помещении, поэтому чаще позевывал, чем встревал в разговор.
Ну и, конечно же, оба лидера боларов окончательно залечили свои раны, полученные чисто случайно в ночном сражении с прежним князем и его дружиной. Эти скрипели, ругались, шумели и даже постукивали корнями больше всех.
Довольно скромно вел себя за столом единственный представитель местного населения, знаменитый искатель, старшина Яцура. Он руководил огромным отрядом проводников и являлся главным консультантом по магической сути Шанны и по сталпням. Только за последние три дня, благодаря титанической поддержке сотен колдунов, удалось отыскать сразу четыре «добрых червя», находившихся в магической спячке после линьки, и Яцура первый обеспокоился тем, что вскоре тут уже нечего и некого будет искать. Выразилось это в том, что найденные в последних походах артефакты его ватага не выкинула на рынок, а придержала. Скорей всего, цены вскоре вырастут обязательно.
Завершала список собравшихся сидевшая на другом конце стола владелица Клина маркиза Мальвика Баризо. И именно в ее сторону в данный момент летели вполне обоснованные обвинения асдижона Лазана:
– Я настаиваю, чтобы больше ты и Сулфи не смели спускаться в лабиринт! Туда имеют право входа только Эль-Митоланы!
– Поддерживаю! – успел вставить маленький таги.
– А мы будущие Эль-Митоланы! – воскликнула Мальвика, но таги своим баском заставил ее замолчать:
– Вот когда станете колдуньями – милости прошу! А пока – ни шагу! Вы нам своим несогласованным движением пять громадных структур защиты развеяли. А вы знаете, сколько мы в них сил вложили? Вдобавок мы вас чуть ли не уничтожили, приняв за блуждающие аномалии! Еще чуть-чуть, и от вас только обгорелые доспехи остались бы…
Но если Сулфи сидела как мышка и делала вид, что ее здесь нет, то бойкая маркиза и не думала тушеваться перед авторитетными, известными на весь мир личностями:
– А кто вам позволил на моем участке без моего согласия устанавливать охранные структуры?! Почему мне не доложили? А даже если установили, то были обязаны сделать соответствующие надписи, зная, что тут еще и я со своей подругой веду дополнительные поиски! Это безответственное нарушение всех правил безопасности, и я буду настаивать на наказании виновных!
Дракон Ларго не выдержал и рассмеялся:
– Ох, кажется мне, что с завтрашнего дня в подземелья не спустятся ни таги, ни сорфиты! Ха-ха! Как хорошо, что хозяйка Клина больше копается в земле, а не носится по небу!..
Тотчас заскрипел Караг:
– Вот зачем ты напоминаешь?! Сам ведь улетишь на дальнюю разведку, а таскать лишний груз нам придется!
– Не придется… – деловито начала Мальвика. – …тебе! Потому что я Спина попрошу. Правда, что ты не откажешь сестричке самого Кремона?
– Мне нельзя, я еще не восстановился после ран, – проворчал лидер боларов в ответ. Но тут же повысил голос: – И вообще! Постеснялась бы называть себя сестрой великого и честного человека! Мои коллеги до сих пор обижаются на твой жестокий обман, когда ты их убедила в своем желании отдыхать и дальше на курорте. А сама коварно сбежала!..
– Во-первых, не сбежала, а отправилась по делу. И благодаря этому вы сейчас гостите у меня, в моем законном поместье! А во-вторых, я никого не обманывала, они отправились по своим делам и заодно здорово отдохнули. Они не обижаться должны, а благодарить!
– Вот ты какая! – воскликнул Караг и обратился к председательствующему: – Я ведь сто раз говорил, давайте нормально и спокойно работать с участка, доставшегося Энормии! Какая разница: километр вправо, километр влево?..
Хлеби Избавляющий с ним не согласился:
– Разница большая. Каждый километр – это неделя, а то и две дополнительного времени. И сам понимаешь, чем это чревато.
– Это вам, зеленючкам, километр в небе – не расстояние, – добавил Сонный.
– А для нас, – в тон ему продолжил сорфит, – масса каторжной работы.
Высказался и молодой вьюдораш:
– Магическая безопасность во время подземных исследований – одно из основополагающих правил. И я как представитель глубинной разведки требую в дальнейшем недопущения подобных эксцессов. Риск, когда идет речь о банальном выполнении правил, – недопустим. А выяснить, куда можно идти, а куда нельзя, – очень легко!
Вьярилла Младший замолчал и посмотрел на Мальвику. И тут же опустил глаза: у той был такой вид, словно она сейчас его схватит и задушит. Заметив это, Хлеби Избавляющий поспешно сказал:
– Значит, так! С этим вопросом я потом разберусь отдельно! Сейчас предлагаю обсудить новое предложение, которое поступило за час до нашего собрания…
– От кого? – с подозрением спросил Бриг Лазан.
– Какая разница, от кого? – но при этом представитель Энормии покосился на обеих женщин за столом, а вот ладонями указал на старшину Яцуру. – Главное, что идея толковая и интересная. Хоть как кому-то и не хочется для этого отдавать недавно полученные трофеи и сокровища… Заключается она в том, чтобы собрать все найденные нами в последние дни артефакты, максимально зарядить их магической энергией и уложить несколькими кучами в самых удобных местах вдоль Шанны. В двадцати метрах от линии досягаемости невидимой смерти. Чем куча будет больше, тем выше вероятность, что с той стороны к ней подтянется сталпень и группа добровольцев сможет перебраться на юг.
Все задумались, лихорадочно подсчитывая, сколько и чего надо будет для каждой кучи. А скривившийся Яцура догадался и к чему энормианин клонит:
– Все артефакты? Я ведь предлагал сложить только одну кучу…
– Конечно! Мы очень надеемся и на помощь с вашей стороны.
– Это ж теперь все обратно волочь…
– Зато по новым тоннелям и при отсутствии затопленных участков уже через два дня путешествие к Шанне будет напоминать прогулку. И учти, старшина, в случае удачной реализации этой идеи дивиденды получатся шикарные.
– А в случае неудачной?
– Значит, подождем окончания строительства тоннеля. В любом случае твоя ватага останется в крупном выигрыше. Все прилегающие к границе земли – и так ваши. Если Перевал заработает, то только на строительстве постоялых дворов и трактиров вы озолотитесь и внуков своих озолотите.
– Да это я понимаю… надо будет только опись каждого мешка с вещицами Древних составить… чтобы ничего не пропало. Сейчас пошлю своих в поселки…
Идея была признана всеми довольно перспективной. Заодно на какое-то время обещала отвлечь неусидчивую маркизу Баризо от попыток забраться в самые неведомые дебри гибельных подземелий: пусть займется тщательной переписью каждой вещицы, каждого предмета и каждого артефакта. А раз решение принято, следовало сделать все возможное для его выполнения.
Потому дальше собрание проходило деловито и конструктивно.
