Глава двадцать шестая
Пузин и Люссия
Больше всего Люссии нравилось, что в этом мире нет ни мух, ни мышей, ни тараканов. Да и муравьев, которыми она тоже изрядно брезговала, пока ни одного замечено не было. Если честно, то вообще никого, кроме петухов, не видела. Но чем же тогда питаются эти пернатые хищники, которые так и норовят полакомиться человечиной? Ну не травой же или ветками деревьев!
Но грызунов не было, поэтому даже в таком месте, как казарма в толще скал, журналистка спала преспокойно. К тому же Карл ближе к полуночи таки добился своего и запустил дизель. Грохот пускателя, естественно, разбудил женщин, но зато дающие вполне яркий свет лампы всех порадовали, нивелируя короткую паузу во сне хорошим настроением. Потом свет в казарме погас, осталась только тусклая лампочка у входа, придающая уверенность и спокойствие.
Так что когда что-то вдруг стало ползти по лицу, почти проснувшаяся Люссия подумала, что это над ней Пузин подшучивает. Была у него такая привычка будить любимую женщину подобными средствами. То травинкой в носу пощекочет, то на нитке по лицу кусочек тряпочки протянет, а то вообще маленького заводного паука на руку положит. Так что сейчас женщина постаралась сбить рукой некую вещь на своей щеке и сразу вырвать нитку из рук шутника. Но, наткнувшись пальцами на что-то мохнатое, живое и шевелящееся, дико завизжала, перекатываясь на другую сторону и сваливаясь вместе с одеялом на пол.
Пузин действовал с не меньшей скоростью. Уже через три секунды в помещении горел яркий свет, а он помогал своей любимой подняться.
– Что случилось?!
– Какая-то мерзость ползла по лицу! – дрожала пострадавшая, круглыми глазами оглядываясь на кровать и под ней. – Вон! А-а! Вон она!
Создание, напоминавшее десятисантиметровую, жутко мохнатую гусеницу, выглядело вполне симпатично. Тем более что длинные волоски странно фосфоресцировали даже при свете ламп, создавая вокруг гусеницы этакий кокон собственного освещения.
Естественно, что первым делом осмотрели лицо, такие гости могли и ядом пользоваться. Затем Люссия побежала мыться, благо вода тут имелась в любом кране чистая и даже вкусная. Ну а Карл вместе с Аникой отыскали еще пяток подобных созданий, сложили их в стеклянную банку, и любопытный исследователь сразу же приступил к осмотру находок.
Так что когда завтрак был готов, уже имелась версия происходящего, которую Пузин и поведал женщинам:
– Видимо, их привлек свет, которого тут отродясь для них не было. Вроде в них ничего ядовитого нет, капля катализатора никак не окрасилась. Вдобавок кое-где под потолком я отыскал целые кучи коконов, в которые замотались эти гусеницы. Так что вскоре здесь наступает сезон бабочек. Удивляюсь, почему мы еще ни одной не видели. Но самое главное, что бабочки будут преогромные, не меньше, чем обе мои ладони.
– И цветные? – Люссия уже успокоилась, бабочек она обожала.
– Окончательно сформированных в коконах я не отыскал, но кажется, что цветные… – Карл кушал интенсивно, но разговаривать не переставал. – Так что странности этого мира прослеживаются и мне не слишком нравятся. Животных мало, но все они раз в десять, а то и пятнадцать крупнее своих обычных аналогов. А разумные создания вымерли. Как бы тут не свирепствовала опасная радиация. Тем более при падении таких вот гигантских не то станций, не то боевых космических эсминцев может что угодно попадать в атмосферу и в воду.
– Значит, к месту падения не идем?
Пузин думал, пока не доел свою порцию. И только уже попивая отвар, вполне здраво рассудил:
– Идти надо, но вот рисковать нам всем троим не стоит. Думаю, что я и сам прекрасно справлюсь с разведкой. Да и быстрее у меня получится. А с такими наганами мне не то что петухов, гигантских баранов опасаться не стоит.
Понятное дело, что знаменитая фотокорреспондент возмутилась:
– Я тоже обязана побывать на месте катастрофы! И если уж на то пошло, то я могу и сама туда отправиться, стреляю я из наганов немногим хуже тебя! – После чего скосила взгляд на жрицу, нахмурилась и добавила: – Понятное дело, что Аника пойдет со мной вместе.
На что сагири ответила с некоторой обидой:
– Ты меня грозилась убить, так что я с тобой наедине не останусь. Еще в пропасть столкнешь, а потом будешь плакаться, что это я сама туда поспешила.
Пока Люссия приходила в себя от такого обвинения и готовилась к скандалу, Карл стукнул ладонью по столу и с досадой воскликнул:
– Ну вот! Хотел как лучше, но женщины всегда все испортят. Аксиома! И вижу, что вас вдвоем тоже оставить нельзя. Кстати, Аника! Сразу заявляю тебе официально и категорически, чтобы потом не было никаких недоразумений. Мы с Люссией любим друг друга, и посторонние интимные связи с партнерами нами отрицаются полностью. То есть любые разговоры о полигамных отношениях ты сразу должна воспринимать как шутку. Не более! Ну и сразу прошу прощения, если я тебя своими безответственными разговорами и ерничеством ввел по этой теме в заблуждение.
Представительница сагири смотрела на мужчину во все глаза, видимо пытаясь осмыслить и разложить по полочкам своего сознания только что услышанное. Землянка тоже успокоилась, сообразив, что скандалить в данный момент глупо и нецелесообразно. Так что единственному мужчине в этой компании ничего не оставалось, как принять окончательное решение:
– Ладно, тогда отправляемся все вместе. Хотя сразу предупреждаю: там может быть очень опасно. И предлагаю Анике остаться.
– Нет, я иду с вами! – поспешно вставила та.
– Ладно, тогда через пять минут выходим. Только проверю свое и ваше оружие.
Пять не пять, но минут через пятнадцать точно компания уже вышла за ворота. Чуть прикрыли створку до узкой щели, припрятали ломики среди камней и двинулись в путь. Ущелье преодолели молча, а выйдя на открытое пространство, все-таки не удержались от разговоров. Тем более что опять стало пасмурно, низко нависшие тучи вот-вот грозились разразиться дождем, а в таких случаях настроение всегда ухудшается. Мало того, еще и тропа, которая на карте выглядела ровной и короткой, на самом деле стала истинным испытанием для путешественников. Она то петляла по склонам, то ныряла в расщелины, то шла в обход глубоких провалов или слишком крутого подъема. Так что говорить и познавать реалии иного мира сама судьба заставляла.
Дискуссии и расспросы велись культурно, без наездов, и земляне пришли к мнению, что сагири предупреждениям вняла, все прекрасно поняла и больше тему о благодарности в виде интимных связей или возможных детей поднимать не будет.
Но часа через полтора-два, когда прошли полпути, жрица вновь вернулась к весьма неприятной для Люссии теме. Да и Пузин стал заметно нервничать и раздражаться. А начала сагири с того, что подробно поведала о том поклонении, о том раболепии, которое испытывает народ к служительницам храмов. Поучалось, что перечить хранительницам порталов считается вообще страшным грехом и карается жесткими наказаниями. То есть в желаниях жриц царил вульгарный беспредел. К примеру, они имели право войти в любой дом и забрать к себе на пару часов или дней любого понравившегося мужчину. Пусть даже прямо из постели его жены. И это считалось высшим благом и большим отличием для избранника. Об этом мечтали, этого желали, к этому стремились все молодые парни и мужчины продуктивного возраста. Поэтому сама суть отказа от подобного, пусть и в ином мире, для жрицы была непонятна. И это она еще считалась молодой, весьма гибкой в мышлении и готовой к восприятию самых разнообразных, порой противоречащих логике тенденций.
Об этом она и заявила:
– Потому и не понимаю отказа со стороны Карла. Если женщина хочет ребенка от него, почему он должен отказывать в исполнении подобной просьбы?
– Я, кажется, поняла, в чем ее проблема! – опередила Люссия мужчину с ответом, поворачиваясь к спутнице: – Ты просто еще никогда не влюблялась. Тебе просто непонятно это великое чувство.
Не совсем доверяя переводным устройствам, жрица решила уточнить:
– Любовь – это когда все время думаешь об одном человеке, желаешь его и готова делить с ним все радости, горести, переживания и успехи? То есть вести с ним семейную жизнь?
– Совершенно верно!
– Был у меня такой парень. Мы любили друг друга без ума, и у меня до сих пор сердце разрывается от воспоминаний о нем. Он ушел в море, и их корабль разбился в шторм.
– Сочувствую. То есть ты его крепко и беззаветно любила?
– Несомненно! Но каким боком моя любовь относится к вышесказанному?
– Как?! – развивая свой успех и чувствуя победу своих убеждений, восклицала Люссия. – Разве ты отдала бы своего любимого мужчину в постель к другой женщине?
– То есть заняться с ней сексом для удовлетворения ее желания стать матерью?
– Ну, можно и так сказать.
– Да на здоровье! Если он может физически, если у него хватает мужских сил и та женщина не вызывает у него морального неприятия своим внешним видом, то он и меня при этом спрашивать не будет.
– Не может быть! – уже вскипела от негодования и неверия землянка. – И вот ты сидишь дома, ждешь его к ужину, а он не пришел? И вместо вожделения единственно твоего тела обнимает совершенно иную, пригласившую его женщину?!
– Конечно нет! Если мы с ним семья, то и он, и та женщина предупреждают меня заранее, и я не буду в тот день переводить продукты для ужина. Он у нее и поест во время общения.
– Брр! Кошмар какой! – ежилась журналистка, пытаясь взглядом выпросить у Карла сочувствия и поддержки. Но тот, деловито и часто посматривая на небо, двигался чуть впереди. – Значит, он будет обнимать, целовать и нежить другую, а у тебя даже капельки недовольства в душе не возникнет?
– С какой стати мне быть недовольной? – совершенно искренне удивлялась сагири. – Наоборот, я гордиться должна, что не живу с больным, уродливым или калечным мужчиной. Чем больше женщин мечтает от него иметь детей, тем больше почета и для меня лично. А значит, и я могу при случае выбрать любого мужчину, и тот, несомненно, согласится. И что тут тебе не нравится? Эти законы и традиции в нашем мире существуют тысячелетия! Они естественны и неизменны.
Люссия уже чуть не плакала. При всем своем таланте журналиста, при всем умении переспорить любого собеседника, добивая его фактами и логикой, в данный момент она почувствовала себя бессильной, недалекой и ущербной. Ничего не оставалось, как потребовать немедленной помощи от любимого.
– Карл! Ну хоть ты что-то скажи!
Тот с минуту шел молча, раздумывая, что сказать. И начал с напоминания:
– Свое жесткое мнение я уже высказал. Мои приоритеты Аника знает. Повторяться лишний раз я не собираюсь. И вообще считаю данную тему неуместной, антигуманной и бесперспективной. Но! Хочу напомнить одну банальную истину: в чужой монастырь со своим уставом не суйся! Есть, к примеру, люди, которые при виде червяка отпрыгивают на три метра в сторону. И есть такие, кто этих червяков собирает, взбивает их миксером и считает подобный коктейль наиболее вкусным и полезным. На вкус и цвет товарища нет. А уж тем более, когда заходит разговор о вкусах совершенно иной цивилизации. Учитывайте обе: ни возмущаться, ни навязывать свое мнение иным сущностям, заставлять их жить по своему канону, а тем паче ханжески вести их к «светочу культуры, веры или истины» никто не имеет права.
– Постой, постой! – не хотела сдаваться его возлюбленная. – А как же рабство? Неужели, попав в иной мир, земляне станут равнодушно смотреть на творимое насилие, притеснения и издевательства одного человека над другим?
– Мы не затрагиваем сейчас аспекты преступлений, которые лучше всего определяются такими личностями, как Расвалунги. Имеешь счастье быть лично знакома с Высшим Судьей Ковели? Вот у него подобные аспекты и выясняй. Но когда мужчина занимается сексом с женщиной по обоюдному согласию, то где ты там увидела преступление?
– А может, он в душе своей не хочет?
– Тогда у него банально не встанет, и вся надуманная, раздутая проблема лопнет как мыльный пузырь. – Пузин от раздражения даже на месте встал, поворачиваясь к женщинам. – И все! Прошу в моем присутствии эту тему больше не поднимать! Надоело! – Опять развернулся и пошел дальше с ворчанием. – И так в течение дня проблем полно, так еще и вечером никакого удовлетворения не получаешь! Нашли тему для диспутов! По сторонам вон лучше смотрите!
После чего все трое взглянули на небо и воскликнули «О!» почти синхронно. Наверху опять барражировала стайка петухов. На этот раз в небе висела эскадрилья из пяти штук, и пернатые хищники явно присматривались к бредущим между скал людям. Правда, атаковать именно из-за наличия скал было несколько проблематично, но вскоре уже тропа выходила на открытое пространство склона нужной горы, обогнув который троица наверняка увидит искомое место падения объекта.
Карл указал туда рукой:
– Вот там нас хищники и готовятся схарчить. Какие будут предложения?
Люссия, хоть и выглядела несколько подавленной, попыталась улыбнуться:
– Я против! Буду отстреливаться до последнего патрона. Ну а если некоторые желают рискнуть…
«Некоторая» рисковать не желала. Достала свой наган, перенятым у археолога жестом лихо крутанула барабан и вставила обратно в кобуру. Присмотревшись к обоим помощницам, Пузин вздохнул и стал командовать:
– Тогда обе выдвигаетесь вперед. И помните самое главное: для Люссии сектор обстрела только впереди, вверху и слева. Для Аники – впереди, вверху и справа. В иную сторону направлять оружие запрещаю. Понятно? Двигаемся!
И уже на самом склоне с некоторым сомнением добавил:
– Мне кажется, что их внимание сосредоточено не только на нас. Они еще и на место падения посматривают. Не удивлюсь, если и там будет нечто съестное.
– Откуда оно там возьмется? – отозвалась его любимая. – Неужели с неба упадет?
– Кто его знает. Однако!
Последнее восклицание было вызвано появлением еще трех воздушных пиратов. А через несколько минут еще две пары появились на небе.
– Ого! Да тут у нас целое сражение намечается? – пытался скрыть свои волнения Карл. Оглянулся назад, но туда бежать казалось и далеко, и бесперспективно. Тогда он дал совет: – Если придется нам трудно, то ложитесь на спину и старайтесь стрелять, держа наганы двумя руками. Если тварь налетает, а патроны кончились, просто перекатывайтесь в сторону. У земли у таких монстров маневренность теряется.
Так что последние метров сто женщины шли с максимальным напряжением, готовые начинать пальбу в любой момент. И никто из трех людей никак не мог понять, что конкретно сдерживает петухов от атаки.
Ситуация прояснилась, когда за постепенно огибаемым склоном стала видна более полная перспектива финального места путешествия. Но в то же время и накалилась до предела. Потому что пернатых хищников в небе стало на три больше, достигнув устрашающего количества в пятнадцать особей, а шесть из них довольно целенаправленно снижались в сторону тропы. Пятеро скрылись за массивом горы, словно отправившись в сторону реки, а четыре начали, с набором высоты, тоже смещаться к реке.
– Точно! Они охотятся не только на нас! – обрадовался мужчина. – И на нас всего-то ничего пришлось. Справимся!
Хотя в душе очень сожалел об отсутствии подходящих скал, а еще лучше – удобных расщелин, а то и пещер. Уж всяко лучше отстреливаться, когда и спина и голова прикрыты от неожиданной атаки с тыла.
– Стрелять только после моих первых выстрелов!
При этом глаза у всех троих непроизвольно так и продолжали коситься на громадные воронки в теле горы, раскиданные обломки и непонятные предметы и накренившуюся до нереального наклона башню с работающим маяком на крыше. Здесь явно будет еще некоторое время очень и очень интересно.
А потом началась пальба.