Глава двадцать четвертая
Древние хардийцы
Все остальные еще продолжали оговаривать дальнейшие действия, когда Сакрина, Райгд и «маленький» Тасон отправились на планету расвалунгов. Следовало немедленно выяснить, какое участие в предстоящих схватках может принять Ковели, и примет ли вообще.
Ковели земляне застали там, где и ожидали: возле окаменевшего ствола Патриарха, в медитирующем состоянии. Тем не менее с появлением гостей, и он, и его учитель оказались сразу готовыми к контакту на обоих уровнях общения. Причем, что из себя представляет пятилетний ребенок, они сообразили сразу, и, судя по всему, это старейшему расвалунгу не понравилось:
«Сатази?! Как ты посмел сюда явиться?»
– Можно подумать, я в чем-то провинился и меня сейчас обвинят в страшных преступлениях! – со смешком воскликнул Тасон.
«Ты – нет! Но твои старшие собратья – это величайшее зло во Вселенной! Скорей всего, твоя казнь – лучший выход, и послужила бы уроком остальным Сатази».
– Да я потому сюда и явился, что пока еще чист как младенец и перед всеми мыслимыми и немыслимыми законами, – веселился златокудрый мальчуган. – Кстати, именно это мне и советовали сказать при встрече с тобой мои коллеги. Твои же законы, чтимые тобой до последней буковки, не позволят сотворить со мной несправедливость. Тем более мне есть что сказать в оправдание остальных Сатази и следует немедленно становиться единым фронтом против истинных преступлений во Вселенной.
Расвалунг продолжал оставаться недовольным:
«Мы не в силах охватить системами справедливости большие пространства! Даже мобильность Ковели – это не повод им рисковать. Мы не имеем права на его потерю. А вот по поводу оправданий для твоих коллег, так ничто не может оправдать уничтожение миллиардов разумных существ».
Тасон же оставался в той же благодушной веселости:
– По поводу Ковели поговорим чуть позже. Вначале – о причине уничтожения Сатази целых галактик. Она проста: если не произвести это уничтожение в строго определенное время, то в створе Якоря произойдет резкое сжатие пространства, и миллиарды сверхновых попросту разорвут крупнейшее образование черных дыр. Нарушится вся гравитация системы, и Якорь десятикратно увеличится в размерах. При этом засасывание из Вселенной новых галактик ускорится примерно в пятьдесят раз. Вот по этой простой арифметике и просчитайте: уничтожение миллиардов спасает триллионы триллионов разумных сущностей.
Для таких сущностей, как расвалунги, не бывает длинных пауз в разговорах. Но тут она повисла. Ее прервал Патриарх:
«Как это ни прискорбно, но наше коллективное решение и в самом деле получается оправдательным для Сатази…»
– Вот и прекрасно! Теперь второй вопрос: если Ковели не окажет нам помощь в борьбе с Конструкторами, в самые ближайшие дни Земля будет уничтожена. Может и в обломки превратиться. В связи с чем, понятно, что ваш мобильный коллега перестанет существовать уже через неделю. Ну а уж остальные цивилизации так и останутся навсегда беззащитными под железной пятой тамошних могущественных, практически бессмертных телепортеров. Так что ваше желание оградить нашего земляка от опасностей только приведет его к гибели.
Судя по наметившейся улыбке Ковели, который продолжал расслабленно сидеть на силовом облаке, нечто подобное совсем недавно он и доказывал своему учителю. Но сейчас он ни словечка не вставил в беседу. Хотя по ментальным каналам получал от Райгда и Сакрины всю последнюю информацию. Ну и наверняка тут же передавал эту информацию остальным Священным Судьям Высшего Правосудия.
Дальнейшее обращение Патриарха это подтвердило:
«Хорошо. Мы признаем правильным участие нашего Ковели в ваших действиях. Но ему понадобятся еще сутки-полтора, чтобы принять под свое управление самые мощные силовые поля, в которые мы заключаем преступников и производим над ними казни. Учитывая невероятные силы Конструкторов, а также существование у них в иных местах раздвоенных ипостасей, их умение вырваться с помощью телепортации из любой ловушки, обладание нашим мобильным коллегой именно таким полем – самая необходимая вещь».
Гости думали недолго, и впервые заговорил Райгд:
– Нет проблем, мы готовы подождать. Тем более что нам следует произвести еще некоторые подготовительные мероприятия. Счастливо оставаться!
Но перед тем как они исчезли с планеты расвалунгов, Ковели успел передать мысль всем троим:
«Самое мощное силовое поле – это не просто удержание пленника, но оно еще и заставит иные ипостаси заключенного вернуться в захваченное тело, где бы и как бы далеко они ни находились. Не сразу, конечно, вернуться, порой до нескольких суток ждать приходится, но средство весьма действенное. Дубликаты преступников в сферу поля словно магнитом засасывает… Ну и направленный удар Розалии по преступнику в момент ареста – ощутимый аргумент в нашу пользу. Поможет основательно… Ждите! Я постараюсь примчаться как можно быстрей!»
Вернувшись на планету Миха, вызвали с орбиты остальных хардийцев, и божественные сущности все вместе стали готовиться к переносу с малой площадки подземного телепорта к коварным синезодам. Или, как предполагали, прямо к самим Сияющим.
Перенеслись одной группой, встав на маленький пятачок спинами друг к другу и готовые к любым неожиданностям. Вплоть до яростного боя с применением боевых способностей и умений. А если станет жарко – отступят на базу. Даже Айни со всеми отправилась, потому что в последние сутки у нее не было замечено ни единого психического срыва.
Но воевать не пришлось. Место прибытия оказалось темным и пропитанным запахами пыльного, давно не посещаемого помещения. Вначале осмотрелись без лишнего сияния. Каморка три на пять метров, без окон, с нормальной по высоте, но узкой дверью. Только чтобы протиснуться. Толстяк уже сюда не попадет.
«Какой-то чулан», – предположила Сакрина.
Райгд и Вителла подошли к двери и прислушались. Потом декерл на мгновение исчез, а снова появившись, сказал:
– Там коридор. За окнами горы. Выходим…
Коридор оказался и просторным, и чистым, и светлым. Он плавно закруглялся с обеих сторон. Дверь оказалась не единственной в стене, через равные промежутки располагались точно такие же. И на каждой висел массивный квадратный замок с цифрами и тремя прорезями.
– На вид топором сделаны, но с электронной начинкой, – заметил Райгд.
Картина, открывавшаяся из окон, завораживала. Горы с заснеженными вершинами и цветущие долины между ними. Лесные массивы, и редкие ленточки дорог на склонах. И кое-где небольшие, хаотично раскиданные поселения.
Как позже выяснилось, хардийцы находились в гигантской, высотой за сто метров, башне. Стояла она на обособленной от всего массива горе, вершина которой была словно срезана, и была окружена другими постройками. Невысокими, всего в несколько этажей, но многочисленными. По всему периметру тянулся забор. Пройдя коридор по кругу и никого не встретив на своем пути, хардийцы посмотрели на пейзаж с другой стороны. Там, вспучиваясь холмами и чернея глубокими оврагами, до самого горизонта простирался зеленый лес.
Император Бутен осторожно открыл единственную широкую во всем коридоре дверь. За ней оказался коридор длиной метров шесть, площадка и широкая винтовая лестница, ведущая вверх и вниз. Площадка упиралась в осевой стержень башни, там виднелись две двери, явно ведущие в лифты.
Осмотрелись на площадке: вниз вела головокружительная спираль ступеней, а вот над ними был всего один этаж. И более узкий пролет выводил на крышу.
– Глянем вначале там! – ткнул Райгд пальцем вверх. – А вы гляньте, что ниже…
Это он имел в виду Абелию и Юниуса. Причем что ситанесса, что Командор ни мыслью не оспорили право самого сильного среди них телепортиста координировать действия остальных в этой боевой вылазке. Они быстро проверили в прыжках телепортации сразу три нижних этажа: ни единой души и все те же узкие двери с номерными замками. После чего пара поднялась на верхний этаж, к остальным коллегам. Там царило большее разнообразие. Широкий коридор бубликом обвивался вокруг колодца в центре, а в него выходило шестнадцать широких двустворчатых дверей. За каждой из них огромная комната с наклонными окнами, весьма похожая на кабинет ну очень крупного шефа. Причем к каждому кабинету примыкала небольшая спаленка и ванная с туалетом.
Задержавшись в последней комнате, принялись рассматривать, что творится внизу.
– Крупная войсковая часть, – заявил Бутен. – Со всем комплексом гарнизонных построек, начиная от бани и заканчивая полосой препятствий… Причем жизнь там кипит ключом, словно при всеобщей мобилизации.
– Значит, и командование вместе со штабом там, внизу, – сказала Розалия. – А здесь тогда что?
– Штаб при чрезвычайных обстоятельствах! – предположил Юниус. – Личный состав по тревоге, бегом, в полной экипировке, в колонну по одному забегает в нужную комнату и мчится уничтожать обозначенного противника.
– В любой точке планеты, – добавила вполголоса Сакрина. – Если не галактики…
– Может, и не штаб, – не согласился с ними Вителла, – а комнаты для наблюдателей или представителей высшей власти. Что там у вас?
Донтер, Алессан и Абелия пытались включить какую-то аппаратуру на столе.
– Ни капельки энергии…
– Вся башня обесточена.
– Но мы сейчас попробуем своими ресурсами запитать системы…
– Судя по всему, здесь тот самый центр подготовки диверсантов, убийц и отравителей, – сказал Райгд. – Если не самих Сияющих. А вот ты, Тасон, сумел бы весь этот комплекс превратить в труху эдаким направленным сверху и выверенным криком?
– Весь комплекс – легко. Но скорей дырка в коре до самой магмы получилась бы.
– А если аккуратнее?
– Тяжко… Проще сразу всю планетную систему в порошок стереть.
Все хардийцы уставились на кудрявого мальчугана, пытаясь представить себе силу его крика.
Наконец удалось включить аппаратуру.
– Пошла движуха! Запустили… Взломали пароль…
– Есть присоединение к основной системе надзора! Ага, вот и картинки пошли…
Одна за другой над столами загорались картинки с внешних и внутренних камер наблюдения. Оказались, что камеры установлены даже в ванных.
При просмотре штаба чуть ли не сразу убедились, что командуют здесь Сияющие. У каждого из них вместо бровей виднелась татуировка в виде распластавшейся в прыжке пумы. Чуть ли не десяток этих особей сидели по кабинетам, решали текущие дела и с помощью экранов следили за учебным процессом в классах, тренировочных залах и на стрельбищах. В данный момент на полосе препятствий занималась небольшая группа синезодов, но за ними никто из высшего командования не присматривал. Пока… И вроде… Каких-то интересных разговоров подслушать не удавалось, хотя возможности позволяли…
Со структурой башни разобрались довольно быстро. В нее вело два рядом расположенных входа. Левый был перекрыт наглухо, на нем алела предупреждающая запись о временной консервации объекта или о чем-то подобном. А вот у правой двери стояли сразу два караульных. За толстенным полотном – предбанник, потом решетка, за которой три сторожа с ключами и оружием. В глубине коридора, в стоящей поперек стене – амбразура, за которой расположился расчет с довольно странным пулеметом.
– Наверное, семечками стреляет, – пошутил Алессан. – Но что они здесь прятать могут? Неужели сокровища или некое тактическое оружие?
– Что-то они не похожи на хранителей сокровищ, – заметил Райгд. – И оружие у них так не хранят…
– Но и гарем прекрасных рабынь так не охраняют…
– Быстрей камеры переключай, там все и увидим! – поторопил магистр коллегу и ткнул в висящую чуть сбоку пространственную модель всей башни с обозначениями на незнакомом языке. – Тут еще целых двадцать подземных этажей.
– Не торопи… – проворчал Алессан. – Быстрей не получится…
А внизу оказалась тюрьма. На всю глубину! Причем камеры обычного типа чередовались с некими подобиями барокамер: пульт управления снаружи и широченная дверь с окошком. По мнению Вителлы, там делали считку памяти, и воспротивиться этому вряд ли у кого получится без специальных блокираторов.
– Вот оно как… – протянула Розалия. – Они не только диверсии устраивают или отравления, но и сюда разумных вытягивают из разных миров, а потом допрашивают.
Чуть ли не Бастилия получалась космического масштаба. Вот только на всех двадцати этажах оказалось лишь пять узников. Они сидели на разных этажах в открытых для взора камерах. Форма была во многих местах разорвана, лица измазаны, окровавлены, на руках и ногах красовались широкие браслеты, а цепи, ведущие в стены, не позволяли пленникам эти браслеты свести вместе. В одной камере двое сидели на скамье, в другой двое полулежали, а в третьей пленник пытался разорвать цепь, монотонно качая рукой с тяжеленным, видимо, браслетом.
– Штрафники на гауптвахте, подрались между собой! – решил Донтер, который свои экраны держал в режиме наблюдения за охраной тюрьмы, но поглядывал и на другие. Подслушать ничего не удавалось. – Вот уж дисциплина у них, даже шепотом не переговариваются!
– Забираем всех пятерых пленников, и на Скелет, допрашивать, – решил Райгд. – Только в разные комнаты и подальше друг от друга. А вы, – он указал на Алессана, Донтера и Вителлу, – оставайтесь здесь и продолжайте наблюдение. Может, что-то и удастся подслушать.
Троица осталась, впилась взглядами в экраны. Исчезнувшие из комнаты коллеги появились в камерах с узниками парами (только Сатази действовал в одиночку), справились с цепями и вновь исчезли – перенеслись уже с живыми трофями в новый Малый дворец, построенный цоркскими киборгами над купальнями.
Похищение (а может, правильнее – освобождение?) узников прошло успешно. Ни сразу, ни потом никаких сигналов тревоги не последовало.
– Я так не играю! – воскликнул Вителла по прошествии четверти часа. – Так неинтересно! Что у них за тюрьма?! Кого эти идиоты охраняют?
– О! Зашевелились! – со слабой надеждой воскликнул Донтер.
Но тоже зря радовался: пришла смена караула.
Один наряд заменил другой, и вновь наступила полная тоска и уныние. А еще через полчаса землянам пришлось покинуть башню – в нее пришли роботы-уборщики. Может, они и не имели связи с главным центром управления, но все равно лучше им на объективы не показываться.
Тем более троицу тоже очень интересовал вопрос: что расскажут освобожденные?
