4
Эмануил Ласкер сложил опасную бритву и убрал ее в футляр. Затем глянул на свое отражение в зеркале, повернувшись сначала правой, потом левой щекой, и, как всегда, остался им доволен. Огненный взгляд, гордый профиль, лихо подкрученные кверху усы – лицо настоящего воина.
Покончив с утренним туалетом, немец проверил содержимое кошелька, и на этот раз лицо его выразило недовольство. Деньги заканчивались, и где их взять, было абсолютно непонятно. Выход один – потуже затянуть пояс и продолжить играть. Победа принесет достаток. Да будет так!
Ласкер защелкнул кошелек и спрятал его поглубже в карман. Молодому немцу не впервой было «затягивать пояс». Он родился в небогатой семье и с детства усвоил, что успех не приходит сам собой. За него нужно драться!
В ту пору в немецких городах существовали кофейни, в которых люди не только пили и ели, но и играли – в карты и шахматы. Хозяева этих славных заведений нанимали на работу талантливых игроков в качестве «спарринг-партнеров», сев за стол с которыми любой посетитель мог попытать счастья в игре.
Именно таким «спарринг-партнером» был старший брат Эмануила – Бертольд.
Ожидая брата, маленький Эмануил часами просиживал в кафе, наблюдая за игрой в «скат». Постепенно он разобрался в правилах, а заодно понял, что большинство игроков – настоящие кретины.
– Вообще-то это довольно гнусное дело, – говорил Эмануилу старший брат Бертольд. – Но другого способа заработать на жизнь у меня нет.
Однажды Бертольд серьезно заболел. Он вынужден был часами валяться в постели и, от нечего делать, научил Эмануила играть в шахматы. Игра так увлекла юношу, что уже через неделю он сумел обыграть брата, а еще полгода спустя обыграл его пять раз подряд. Так началась шахматная карьера Эмануила Ласкера.
Само собой, в ту наивную пору Эмануил не относился к шахматам серьезно. В мечтах Эмануил видел себя солидным ученым, профессором – никак не меньше. Но образование стоило дорого, и, чтобы оплатить обучение в университете, Эмануил вынужден был подрабатывать, играя в шахматы с посетителями кофеен.
Так шахматы стали для Ласкера азартной игрой, где гибкий ум и железный характер оборачиваются звонкой монетой, а один удачный ход позволяет целую неделю набивать брюхо вкуснейшей едой.
Полтора года назад Эмануил вызвал на поединок чемпиона мира Стейница и вырвал у него победу, а вместе с ней и шахматную корону. И вот Ласкер в Санкт-Петербурге, где ему предстоит доказать, что та победа была не случайной, а заодно – заработать денег на оплату университетского курса.
В собственной победе Ласкер не сомневался. Из всех противников его по-настоящему пугал лишь один – Михаил Чигорин. Было в этом русском что-то такое, что не поддавалось логическому объяснению. Стейница можно было просчитать, Пильсбери – тоже. Но этот русский делал неожиданные, почти нелепые ходы, которые зачастую – вопреки здравому смыслу – приводили его к победе. Он играл не как ученый, он играл как поэт или музыкант, склонный к неожиданным импровизациям.
В душе Ласкер подозревал, что Чигорину просто скучно играть по привычным правилам. И что чудаковатый русский ломал почти выигранную партию ради того лишь, чтобы найти неожиданный финал. Вот эта-то непредсказуемость и пугала Ласкера в русском маэстро. Чудачество, достойное не только уважения, но и преклонения!
Впрочем, преклонение преклонением, а победитель в турнире должен быть один. И пока что русский виртуоз проигрывал партию за партией.
Ласкер усмехнулся своим мыслям.
Да, он докажет, что король в шахматах лишь один, и зовут его – Эмануил Ласкер!
– Однако где же достать денег? – пробормотал Ласкер, спускаясь «с небес на землю» и хмуря брови. – Хорошо бы получить какой-нибудь знак судьбы. Какую-нибудь подсказку свыше.
Как и все гении, Ласкер верил в судьбу и внимательно приглядывался к ее знакам. И, словно кто-то «наверху» услышал его просьбу, в дверь вдруг постучали. «Вот оно!» – подумал Ласкер.
– Входите! – громко сказал он, оживляясь.
Дверь открылась, и на пороге номера появился невысокий, пухлый человек с одутловатым, подобострастным лицом. На вестника судьбы он был не слишком похож, однако вестники, как и почтовые курьеры, бывают разные.
– Господин Ласкер? – вежливо осведомился толстяк.
– Да, это я.
– Разрешите войти-с?
– Извольте!
Жирный человечек вошел в комнату и притворил за собой дверь.
– Господин Ласкер, я к вам по поручению одного высокопоставленного лица, – доложился незнакомец. – Моя фамилия Соколов.
– Очень приятно, – сказал Ласкер. – А как зовут человека, по поручению которого вы ко мне пришли?
– Его зовут князь Дадиани Мегрельский.
– Вот как? Князь! – Ласкер улыбнулся от приятного предчувствия. Иметь в поклонниках князя очень недурственно. С такого знакомства можно получить неплохие дивиденды. – И что же от меня нужно его сиятельству? – осведомился Ласкер.
– Вы позволите присесть?
– Конечно. Вот вам стул! – Ласкер схватил стул за спинку и поставил его перед собой.
– Мне было бы удобнее на диване, – с мягкой улыбкой сказал Соколов.
– Ну так садитесь на диван! – воскликнул Ласкер, делая пригласительный жест рукой.
Гость сел на диван и, сложив на коленях пухлые ручки, посмотрел на шахматиста снизу вверх.
– Господин Ласкер, князь Дадиани Мегрельский – большой любитель шахмат. Он не мог упустить случая познакомиться с вами.
– Почему же он сам не пришел? – спросил Ласкер.
– Его сиятельство приглашает вас к себе в гости, – с вежливым поклоном ответил Соколов.
– Вот как. А где он живет?
– Недалеко. Зимой его сиятельство квартирует в апартаментах мадам Гужо. Если мы выедем сейчас, то через двадцать минут будем на месте.
– Так он ждет меня прямо сейчас? – удивленно воскликнул Ласкер.
– Именно так.
– Гм… Довольно неожиданно.
«Черт возьми, а ведь это невежливо – посылать за мной человека и требовать, чтобы я поехал прямо сейчас! Ведь у меня могут быть свои дела! Впрочем, он, кажется, ничего от меня не требует».
– Значит, князь просит меня приехать к нему прямо сейчас? – еще раз уточнил Ласкер.
– Только если вы не запланировали на сегодняшний вечер других дел, – с учтивым поклоном ответил Соколов. – Князь хотел послать вам письменное приглашение, но посчитал, что для такого великого человека, как вы, это будет сродни оскорблению. А потому прислал меня.
– Вот как, – снова сказал Ласкер, смягчаясь.
– Именно так, – улыбнулся Соколов. – Его сиятельство велел передать, что ежели вы найдете время для посещения, его благодарность не будет иметь границ. Прибавлю от себя лично, что князь Дадиани Мегрельский чрезвычайно щедрый человек.
«Ага, – подумал Ласкер. – Вот это уже ближе к делу».
– В каком смысле щедрый? – уточнил он.
– Его сиятельство любит делать подарки.
«Подарки – это неплохо. И ужином он меня, скорей всего, накормит», – подумал Ласкер, в животе у которого уже урчало от голода.
– Должен вас предупредить, господин Ласкер, – снова заговорил посланник, – что князь обожает играть в шахматы и делает это неплохо. Он был бы чрезвычайно рад, если бы вы согласились сыграть с ним партию-другую.
«Так вот в чем дело, – подумал Ласкер, усмехаясь. – Наш князек честолюбив. Желает сразиться в шахматы с самим чемпионом! Что ж, если он и впрямь так щедр, как говорит этот толстяк, я согласен поставить ему мат на десятом ходу. Но, конечно, не бесплатно».
– Так как, господин Ласкер? – с вежливой улыбкой осведомился толстяк. – Вы принимаете приглашение его сиятельства?
– Сани у входа? – уточнил Ласкер.
– Так точно-с.
– И ехать двадцать минут?
– Никак не больше-с.
– Гм… – Ласкер сделал вид, что раздумывает. Посланник терпеливо ждал, чуть склонив голову набок и поглядывая на шахматиста маленькими добродушными глазками.
– Ладно, – сказал наконец Ласкер. – Я принимаю приглашение князя.
– Замечательно! – воскликнул толстяк и вскочил на ноги. – Вы об этом не пожалеете, господин Ласкер!
В глазах толстяка в этот миг мелькнуло что-то неприятное и лукавое, однако через мгновение странное выражение исчезло, и Ласкер не придал ему значения. Тем более что пустой желудок вновь настоятельно потребовал уделить ему внимание.
Выйдя на улицу, Ласкер нос к носу столкнулся с Чигориным, который шел по тротуару, слегка пошатываясь.
– Господин Чигорин!
– Господин Ласкер!
Противники приподняли шляпы. Ласкер, сообразив, что Чигорин пьян, хотел было пройти мимо, однако тот остановил его, ухватив за рукав пальто, и спросил:
– Этот толстяк с вами – не человек ли князя Мегрельского?
– Да, от него, – ответил Ласкер. – Князь был так любезен, что пригласил меня в гости и прислал за мной свой лучший экипаж.
Чигорин повернул голову и посмотрел на сани, на подножку которых уже закидывал ногу толстяк. Затем повернулся к Ласкеру и сказал, хмуря брови:
– Я бы на вашем месте не поехал.
– Почему? – удивился Ласкер.
– У этого князя дурная слава. Он не чист на руку. Я бы на вашем месте отказался от поездки.
Некоторое время немец пристально разглядывал Чигорина, потом усмехнулся и заносчиво произнес:
– Пожалуй, я рискну. – Он перевел взгляд на рукав и добавил: – Если вы позволите.
Чигорин отпустил рукав немца и пожал плечами:
– Дело ваше. Но не удивляйтесь, если останетесь в дураках.
Ласкер сердито сдвинул брови и хотел ответить резкостью на резкость, но передумал. Он приподнял шляпу, повернулся и быстро зашагал к саням.
Чигорин тут же потерял к нему всякий интерес и, пошатываясь, побрел дальше. Через десять секунд он уже забыл о Ласкере.
По пути к апартаментам князя имела место еще одна странность. На одном из поворотов из-за угла дома выскочила женщина в темной шубке и кинулась наперерез саням. Кучер вскрикнул, осаживая лошадей, и бросил несколько слов, значения которых Ласкер не понял.
Женщина отшатнулась от саней, споткнулась и упала в сугроб. Ласкер мигом соскочил с саней и кинулся к ней на помощь. Опершись на руку шахматиста, женщина поднялась на ноги, и Ласкер увидел, что лицо закрывает черная вуаль.
– Сударыня, вы не ушиблись? – спросил он.
– Что? Ах нет, со мной все в порядке. Господин Ласкер, – произнесла вдруг женщина быстрым и взволнованным голосом, – прошу вас, вернитесь в отель! Вам не нужно туда ехать!
Лицо шахматиста вытянулось от изумления.
– Позвольте, сударыня, я не…
– Я должна идти!
Женщина повернулась и быстро пошла прочь. Ласкер хотел догнать ее, но в этот момент толстяк окликнул его с саней. Ласкер отвлекся на толстяка, а когда вновь повернулся к женщине, ее уже и след простыл.
Ласкер вернулся к саням в глубокой задумчивости.
– Что там? – тревожно спросил толстяк. – Цела?
– Цела, – ответил Ласкер.
Толстяк дернул одутловатой щекой и сердито произнес:
– Сумасшедшая какая-то. Эй, кучер! Трогай, любезный, трогай!
Сани вновь покатили по заснеженной дороге. Толстяк повернулся к Ласкеру и стал что-то рассказывать ему, однако шахматист слушал рассеянно. Двойное предупреждение – Чигорина и таинственной незнакомки – несколько охладило его пыл, но, однажды приняв решение, он никогда от него не отказывался, а потому не отказался и от этой поездки. «В конце концов, я в цивилизованной стране, – думал Ласкер. – Если что-нибудь пойдет не так, я всегда смогу обратиться за помощью в полицию. Впрочем – разберусь сам!»