Глава 22

- У тебя осталось четыре дня! - проскрипел голос и зловеще усмехнулся. - Всего четыре! Потом наступит то, чего ты боишься.

- Ладно, - пересохшими от волнения губами произнес Тарас. - Ты выиграл! Что я должен сделать?

- Ты знаешь. Расскажешь мне все! Но не по телефону. Тебя могут прослушивать менты. У них нет другого подозреваемого по делу об убийстве Феликса Мартова. Пока нет!

- Хорошо. Я понял. Где мы сможем поговорить?

- Вижу, ты образумился, - перешел на шепот голос. - Так-то лучше. Жди моего звонка.

Гудки возвестили, что неизвестный положил трубку.

Господин Михалин уже не спрашивал, кто с ним говорит. Какая разница? Теперь главное - не упустить шантажиста. Надо посоветоваться с сыщиком. Или не надо? Придется посвятить его в кое-какие детали… Нежелательно!

Поколебавшись, Тарас все же набрал номер мобильного Смирнова. Тот не отвечал. Через полчаса напряженных раздумий Михалин позвонил сыщику домой.

- Он уехал, - сказала Ева. - Далеко. Вернется завтра… или послезавтра.

Это Тараса не устраивало. Послезавтра в его распоряжении останется не четыре, а только два дня. Судьба сама подсказывает, как действовать.

«Что ты собираешься предпринять? - спросил он себя. - Выполнить условия шантажиста? Во-первых, это невозможно. Во-вторых, он не остановится. Что же тогда? Убить его? Убить… избавиться навсегда от опасности, подстерегающей с неизвестной стороны, поставить точку. Но как?»

Господин Михалин встал и зашагал по своему домашнему кабинету.

«Интересно… - подумал он. - Аноним понимает, что мои телефоны могут прослушиваться, а сам тем не менее звонит и продолжает угрожать. Странно. Хотя… разве из его слов что-то поймешь? Если эти звонки и могут навредить, то исключительно мне. Раз я что-то скрываю, это будет истолковано не в мою пользу. Черт!»

На письменном столе стояла початая бутылка коньяка. Тарас посмотрел на нее и отвел взгляд. Пить он не будет.

«Убить вымогателя… Смогу ли я? - снова отдался своим мыслям Михалин. - Он может оказаться физически сильным, тренированным человеком. Мне не удастся застать его врасплох. Я не знаю, где он живет, кем работает. Единственный шанс - покончить с ним прямо во время встречи. Но он не дурак - наверняка обставит все как положено, предпримет меры безопасности. Моя попытка провалится, и тогда… он начнет мстить. Или нет? Ему что-то нужно от меня! Он добивается какой-то неизвестной мне цели».

Тарас сел в кресло и принялся перебирать в уме возможные варианты развития событий. Ничего утешительного. Как ни крути, а неприятностей не миновать.

- Придется его убить! - прошептал бывший спортсмен. - У меня нет выбора. Непонятно, каким образом он узнал…

Михалин вскочил и подошел к окну. Снег лежал повсюду - белый, искристый, - синие пятна и полосы на нем казались широкими мазками небесной кисти. Красное, морозное солнце стояло высоко. Весь этот блеск и красота природы действовали удручающе, составляя разительный контраст тому, что творилось в душе Тараса.

Телефонный звонок заставил его вздрогнуть.

- Не передумал? - с нескрываемым сарказмом спросил голос.

- Нет.

- Правильно. Тебе пора спасать свою шкуру, приятель! И как можно скорее. Не забывай, речь идет не столько о тебе…

- Замолчи! - перебил его Михалин, мгновенно покрываясь потом под дорогой рубашкой. - Вдруг телефон прослушивается!

- Это твои проблемы! - захохотал неизвестный. - Кого мне бояться? Я чист, в отличие от некоторых.

- Хватит! Давай о деле. Где и когда?

- Не торопись. Спешка не присуща поведению настоящих мужчин, - с нотками издевки заявил голос. - Знаешь кафе «Якорь» на набережной? Приходи туда через час. Будешь нарушать мои правила - не договоримся!

Сразу после того, как шантажист положил трубку, Тарас позвонил Гусеву. Начальник службы безопасности был не в настроении - устал, забегался, голова раскалывалась от выпитого накануне в клубе, где он изредка позволял себе расслабиться.

- Петр, ты проверял помещения и телефоны фирмы на предмет прослушки?

- Конечно, Тарас Дмитриевич. Это же моя обязанность, - ответил Гусев. - Все в порядке.

- А мою квартиру?

- Тоже. Вроде ничего не обнаружили.

- Что значит «вроде»? - взорвался Михалин.

- Стопроцентную гарантию дать трудно, - начал оправдываться Гусев. - У нас оборудование устаревшее. Вы же сами отказались от предложения японцев по поводу…

- Ты мне зубы не заговаривай! - перебил его Тарас. - Скажи, сколько надо денег, я выделю.

- Хорошо. А что случилось?

- Надеюсь, пока ничего. Будь любезен, забери своих ребят из моего двора. Могу я к любовнице съездить без чужих глаз, в конце концов?!

Гусев хотел возразить, но передумал. За годы работы на частных предпринимателей он твердо усвоил: хозяевам лучше не перечить. Настроение у них меняется, как у капризных барышень, - то подай охрану, то убери, то снова подай. Хозяин - барин!

Кафе «Якорь» представляло собой обычную забегаловку, где всегда было полно любителей пива и морепродуктов. Господин Михалин с трудом нашел свободное место, взял себе кружку баварского и порцию жареных мидий. Посетители кафе обращали на него внимание - уж больно не вписывался этот безукоризненно одетый и причесанный джентельмен в окружающую обстановку.

Ни есть, ни пить ему не хотелось. Лениво пережевывая мидии, Тарас прикидывал, каким способом ловчее всего будет лишить человека жизни. От этих мыслей аппетит пропал окончательно. Никакого оружия у него с собой не было, а шантажист явно не похож на безмозглую овечку, которая отдаст себя на заклание. Да и людей в «Якоре» набилось - яблоку упасть некуда. Неподходящее место для убийства.

Прошло четверь часа. Мидии были съедены, пиво наполовину выпито - а к господину Михалину так никто и не подошел, не подсел, не заговорил. Запах рыбы и пива становился все гуще, от него подташнивало.

Следующие четверть часа тянулись мучительно медленно. Когда и они истекли, Тарас поднялся со стула и начал пробираться к выходу. С наслаждением распахнул дверь - холодный воздух обжег разгоряченное лицо; на парковочной площадке худой мужчина разгребал снег. Тарас подозрительно покосился на него, оглядываясь, подошел к машине. Кто-то прикрепил к лобовому стеклу записку: «Жду тебя в цветочном магазине «Ландыш». Время в записке не указывалось.

Господин Михалин закипал. Но в данном случае условия диктовал не он, поэтому приходилось подчиняться. Чтобы найти этот дурацкий «Ландыш», он исколесил несколько улиц. В магазине было тепло, пахло землей и цветами.

- Вам букет подобрать? - с улыбкой спросила продавщица.

Такого красавца она видела впервые. Наверное, артист… или стриптизер. С его внешностью заниматься чем-либо другим просто неразумно.

- Я пока посмотрю, что у вас есть, - неопределенно ответил Тарас, стараясь держаться у окна и не выпускать из виду машину.

Продавщица вернулась к своему занятию - она расставляла на полке горшки с геранью и цикламенами. В магазин вбежал мальчишка лет семи, в вязаной шапке и шарфе, обмотанном вокруг шеи. Он вытащил из варежки записку, протянул ее Тарасу и шепнул:

- Это вам, дяденька.

Господин Михалин развернул записку - это был грубо нацарапанный карандашом план: улица, на которой располагался «Ландыш», поворот, еще один и за ним место, отмеченное крестиком. Направление движения указывали стрелки. Внизу едва уместилась надпись - «Иди пешком».

Когда Тарас поднял голову, мальчишки уже след простыл.

- Подобрали что-нибудь? - спросила продавщица, отрываясь от горшков.

Он махнул рукой и вышел. Продавщица проводила его удивленным взглядом, пожала плечами. Странный мужчина - вроде солидный и при деньгах, такие по магазинам зря не ходят, - а ничего не купил.

Господин Михалин тем временем торопливо шагал вдоль улицы к повороту, указанному на плане. Дьявол забери этого мерзавца! Издевается он, что ли?

Второй поворот привел Тараса в старый пустынный проходной двор. Справа и слева теснились постройки непонятного предназначения с заколоченными окнами. Между ними тянулись узкие затемненные проходы. Один из таких проходов на плане был отмечен крестиком.

- Как же туда пролезть? - пробормотал Михалин, невольно оглядываясь по сторонам.

Однако делать нечего - назвался груздем, полезай в кузов! Пришлось ему по сугробам протискиваться в темную щель между грязными стенами. Приблизительно на уровне второго этажа виднелось разбитое окно. Видимо, здания без разбора пристраивали вплотную друг к другу. Зажатый в узком проеме, Тарас запоздало подумал, что здесь он представляет собой отличную мишень, тогда как сам полностью скован и лишен инициативы. Его противник не дурак! Все рассчитал. Даже то, что в этой грязной щели нет никакой свободы для маневра - ни размахнуться, ни подпрыгнуть, ни пошевелиться толком нельзя.

- Эй, вы где? - негромко спросил Михалин, поднимая голову вверх.

Слабое эхо было ему ответом. Оно затихло, и воцарилась тревожная тишина. Тарас представил себе, как глупо он выглядит, засмеялся. Эхо послушно отозвалось, повторяя приглушенные звуки.

Прошло несколько минут - может быть, пять-семь. Поднять руку, чтобы посмотреть на часы, было трудно. Рукава пальто и так безнадежно испорчены.

«Какого черта я сюда залез? Кажется, никто не собирается со мной разговаривать, - подумал Тарас. - И сколько мне тут торчать? Какой я идиот! Вырядился, как на дипломатический прием, и поперся в кафе «Якорь»! В этом пальто меня там запомнили все - от официантки до самого пьяного посетителя. А продавщица в цветочном магазине? У нее глаза едва на лоб не выскочили при моем появлении. И я еще хотел кого-то убить! Не прошло бы и пары часов, как меня упекли бы в кутузку».

- Эй! - уже не ожидая ответа, лениво позвал он. - Будем говорить или нет?

- Будем, - раздался откуда-то сверху «механический» голос.

Михалин прикинул, что неизвестный может прятаться за окном. Хорошая позиция. Главное - выгодная: жертва как на ладони, стиснутая стенами, а шантажиста не разглядишь, как ни старайся.

По дороге к дому Тамары Ивановны Зориной росли могучие ели, укрытые снегом. Под ними валялись выпотрошенные шишки - остатки птичьего пиршества. Сосульки под крышами блестели на солнце.

Смирнов долго стучал, прежде чем ему открыли. Воистину, ему сегодня везло - Зорина тоже оказалась дома. Она с недоумением уставилась на незнакомого мужчину.

- Я журналист, - улыбнулся он. - Вы можете уделить мне полчаса?

Тамара Ивановна пригласила его в уютную гостиную со старинным овальным столом, диванами, креслами и пианино.

- Вы из областной газеты? - спросила она, вольготно расположившись напротив гостя. - Будете писать очерк о нашем оркестре народных инструментов?

- Не совсем, - стараясь быть любезным, ответил сыщик. - Я по поводу убийства Сергея Вершинина.

Зорина удивилась, ее брови поползли вверх.

- Вот как? А почему ко мне?

- Я пишу статьи на криминальные темы, - уклончиво сказал Смирнов. - Меня интересуют прежде всего психологические мотивы, которые толкают людей на подобные поступки.

В глазах Зориной загорелся странный огонек.

- Благородно с вашей стороны. Достоевский много трудился на этой ниве… но люди продолжают убивать друг друга. «Преступление и наказание» - вечный повод для дискуссий.

Она явно кокетничала, приглашая гостя к флирту. Сыщик решил подыграть ей.

- Женщины тоньше чувствуют, - вкрадчиво произнес он. - В отличие от мужчин, они смотрят на жизнь глазами сердца, а не разума.

- Вы совершенно правы… - растаяла Тамара Ивановна. - Бедный Сережа! Я заранее знала, что этим кончится! - с пафосом воскликнула она. - Еще тогда, на вечеринке! Эта ужасная драма разыгрывалась на наших глазах, а мы, как дети… веселились, ни о чем не подозревая.

«Журналист» приготовил блокнот и ручку.

- А что произошло на вечеринке? Я вкратце ознакомился с материалами дела, - соврал он. - Но сухие факты никогда не заменят свидетельства очевидцев.

Госпожа Зорина с жаром поведала сыщику уже знакомую историю коварства, любви и ревности, которую вызвала своим возмутительным поведением Мария Варламовна Симанская. Она бессовестно дразнила мужчин, и вот что из этого получилось!

- Сначала наша… красавица довела их до белого каления, а потом принялась тушить пожар, - со скрытым злорадством говорила Тамара Ивановна. - Решила спеть напоследок что-то наподобие… старинной баллады. Песенка оказалась на редкость примитивной, но мужчины жутко взбудоражились! Особенно Вершинин. Он просто весь загорелся! Заявил, что… погодите, сейчас вспомню… А! «Я знаю вашу тайну! И теперь стану властелином сокровища!» - так он сказал. Это она-то - сокровище! - воздела руки к потолку Зорина. - Глупый мальчик. Он заплатил слишком дорогую цену за свои слова. После этого Чернышеву больше ничего не оставалось, кроме как убить его!

- Вы подозреваете майора?

- Его все подозревают! - убежденно произнесла Тамара Ивановна. - Только доказать не могут. Он сумел обставить дело так, что не подкопаешься. Молодец!

- Одобряете убийство? - небрежно спросил Смирнов.

Зорина смешалась. Она слишком увлеклась и забыла об осторожности.

- Разумеется, нет! Это не метод выяснения отношений. Хотя… Вершинин сам нарвался! Андрей невероятно ревнив. Не стоило так его заводить. Маша и Сергей спровоцировали майора своими выходками. Это ее сольное выступление… Кстати! - оживилась Тамара Ивановна. - В той песне были слова о любви… Затасканная тема, но как подействовала!

- Значит, мотивом для убийства послужила ревность?

- Ну, да. Об этом весь Костров говорил.

- Почему же Чернышев убил именно Сергея Вершинина, а не господина Талеева, например, или Герца? К ним он Марию Варламовну не ревновал?

Зорина растерялась.

- Н-не знаю… - в замешательстве пробормотала она. - До сих пор я об этом не думала. А вы прекрасно информированы!

- Это моя работа, - сказал Всеслав.

И на сей раз он не солгал.

Тамара Ивановна оказалась сбитой с толку и не сразу вернулась на своего любимого конька. Она принялась вновь рассказывать о вечеринке, о драке между офицерами и незаметно перешла на ученого из Санкт-Петербурга.

- Мария Варламовна решила, что она бога поймала за бороду, когда начала встречаться с Русланом Талеевым! А он поглядел на ее вырутасы-то да убежал к себе в Питер. Не вышло у нашей Марьюшки престижного мужа отхватить! А уж как ее мамаше хотелось нам, провинциалкам, нос утереть.

- Вы Симанскую не любите, - полуутвердительно произнес сыщик.

- Я не мужчина, чтобы ее любить! - фыркнула Зорина. - Ничего такого в ней нет, а они будто с ума сходят. Взять хоть Герца! Женатый, солидный человек, бизнесмен… и туда же, клюнул на Машеньку. Чем она их берет?

Господин Смирнов предпринял попытку вернуть разговор в нужное ему русло.

- Вы помните тот вечер, когда…

Тамара Ивановна на лету поймала вопрос.

- Конечно, помню. Марии Варламовне постоянно ухажеры названивали! Телефон в учительской докрасна раскалялся. Я как-то пожаловалась директору, а он за Симанскую стоит горой: «Откуда вы знаете, кто звонит Марии Варламовне? Она поддерживает тесный контакт с родителями учеников! И не мешайте воспитательному процессу!» Вы представляете?! Я же еще и воспитательный процесс нарушаю! В школе все знали, кто звонит Симанской, но помалкивали.

- Разве звонить по телефону предосудительно? - притворно удивился «журналист».

- Музыкальная школа - храм искусства! - театрально воскликнула Зорина. - А не брачное агентство! Между прочим, за разговоры по школьному телефону платит государство. В тот вечер, когда убили Сергея Вершинина, Маша беседовала с ним по телефону. А потом оделась и побежала.

- Куда?

- В парк, разумеется. На свидание! Я была в учительской и все слышала. Зазвонил телефон, я взяла трубку… мужской голос попросил позвать Марию Варламовну.

- Это был голос Вершинина?

Тамара Ивановна пожала плечами.

- Я с ним не так часто говорю по телефону, чтобы узнать голос.

- Симанская разговаривала при вас? - спросил Всеслав.

- Да. Я сходила за ней и вернулась в учительскую - дочерчивать график расписания занятий оркестра. Пришлось стать невольным свидетелем их разговора. Она как будто удивилась, спросила: «Что ты там делаешь? В беседке?» В общем, Симанская не особенно обрадовалась. Если бы он в ресторан ее пригласил, а то - в парк, в беседку! Охота ли торчать там на морозе? Но она привыкла вертеть мужчинами, не смогла отказаться от удовольствия провести вечер с молоденьким офицером. Сказала: «Ладно. Сейчас буду. Жди». Вот он и дождался… смерти своей!

- Откуда Чернышев мог узнать, где и когда они встречаются?

Зорина искренне удивилась.

- Так ведь у нас в Кострове любую новость в два счета сорока на хвосте принесет! Симанская свои шашни не скрывала. Городок маленький… кто-то из учителей мог позвонить Андрею.

- Уж не вы ли?

- Помилуйте! - улыбнулась Тамара Ивановна. - Я в чужие дела не вмешиваюсь. Чернышев мог поджидать Машу у школы и проследить за ней.

«Не получается, - подумал сыщик. - Майор был в гостях. Эти данные наверняка проверялись уголовным розыском. Стоять у школы, потом - идти по пятам Симанской заняло бы слишком много времени, и отсутствие Чернышева за столом могло быть замечено. К тому же Мария Варламовна застала в беседке труп, припорошенный снегом. Не сходится».

- …после смерти Вершинина все от нее отвернулись, - говорила Зорина, когда Смирнов снова включился. - Молва нехорошая пошла. Из школы ей пришлось уволиться. Директор бы ни за что этого не сделал - она сама заявление написала. Гордая! Но и это не помогло. Все равно не выдержала, сбежала от стыда куда глаза глядят. Жених ее бросил, мать Вершинина на каждом углу ее проклинала. Я думаю, Маша больше всего боялась Чернышева. Вдруг бы он и ее убил? Весной она уехала.

- Как весной?

- Ну… я ее с весны не видела. И никто не видел. Значит, уехала. Не в погребе же она пряталась?

С этим трудно было не согласиться.

Напоследок Смирнов задал Тамаре Ивановне тот же перечень вопросов, что и перед этим Ольге Вершининой.

- Вы когда-нибудь слышали о фирме «МиМ»? Вам знакомы фамилии Лонгиновых, Михалиных, Мартовых?

Госпожа Зорина, так же как и Вершинина, ответила на них отрицательно.