Глава 16
Тарас проснулся в своем домашнем кабинете, на кожаном диване. Он так и лег вчера, не раздеваясь? Боже! Во что превратились дорогая рубашка, брюки? Голова была тяжелая, как с перепоя.
Но господин Михалин вчера не пил. Вчера вечером он сидел за столом, разбирал бумаги: старые письма, фотографии, вырезки из газет, где рассказывалось о его спортивных успехах, черновики первых статей… Неужели когда-то он дышал этим, горел, страдал? Часть его жизни была потрачена на гонку за медалями, которые теперь лежали в специальном отделении шкафа, на получение диплома, который теперь пылился среди остальных таких же ненужных бумаг, на многое другое, давно утратившее прежнее значение. Это было время побед. Пусть не головокружительных, но все же весомых. Определенных высот в спорте он достиг. Образование получил. Материальную базу создал - и не абы какую, а весьма завидную. У него все есть! Откуда же эта подспудная, неуловимая тоска, просыпающаяся в самые лирические, вдохновенные мгновения бытия? Откуда эта неудовлетворенность собой, своей жизнью?
Эта тоска просыпалась в нем с особой силой, когда наступала весна с ее прозрачной, нежной зеленью, покрывающей сквозные березовые рощи, сады и городские скверы; с ее запахом талых вод, подснежников и первоцвета. Или когда наступала осень с ее первыми морозными утренниками, синевой небес и прощальным золотом увядания. Они словно говорили что-то душе Тараса, но он настолько очерствел, погряз в повседеневном, что не понимал, не слышал этого чистого, требовательного зова… из ниоткуда. А может быть, он настолько оторвался от своих истоков, что уже и не знал - где те мосты, которые соединяют божественное с человеческим?
- Я не создал семьи, - говорил он себе. - У меня нет детей. Я имел много женщин, но ни одна из них не любила меня. Все они даже не знали, каков я на самом деле, увлекаясь либо моим красивым, спортивным телом, либо общественным манекеном, который я выставлял на подмостки жизни вместо себя. И главное - я не любил их. Я наслаждался сексом, но не познал истинных чувств. Возможно, в этом кроется причина моего разочарования?
Он безжалостно сгреб все письма, все любовные записки и открытки, смял их, сложил на широкое мельхиоровое блюдо и поджег. Он понял, почему его идеалом стали смазливые и недалекие девицы. Потому что в самом сокровенном тайнике сердца он хранил образ той, которую мог бы полюбить, и рядом с этим недосягаемым, призрачным образом поселилась уверенность: такая женщина никогда не придет. Она никогда не придет! И он перестал ее ждать, перестал искать.
- Это лишь тень, рожденная моим воображением в минуты возвышенные, которые не повторяются! - шептал Тарас. - Такой женщины нет и не может быть.
Телефонный звонок грубо вторгся в его думы, вернул его из области мечтаний в реалии настоящего.
- Здоров ли, господин хороший? - вкрадчиво произнес неизвестный. - Это опять я!
- Кто вы?
В трубке раздался отрывистый, каркающий смех.
- Телефонный террорист! Неужели до сих пор не понял? Только не спрашивай, что мне нужно. Тебе это отлично известно.
- Я не знаю, о чем вы говорите. Слышите?
- Ну-ну… - зловеще произнес голос. - Ну-ну. Хочешь поиграть со мной в кошки-мышки? Не советую. Ты забыл, что я видел? Я дал тебе срок - десять дней. Два из них уже прошли.
- У меня есть деньги, - сказал Тарас. - Может, мы договоримся?
- Заманчивое предложение! - саркастически усмехнулся неизвестный. - Только не в нашем случае, приятель. У тебя осталось восемь дней!
- Подождите…
На том конце раздались гудки отбоя. Господин Михалин длинно выругался, со свистом втянул в себя воздух. Шантажист загоняет его в угол. Как же быть? Рассказать все сыщику? Нет… Если бы речь шла только о нем!
Мысли Тараса пришли в состояние полного хаоса. Он не видел выхода из создавшейся ситуации. Оставалось одно - убить шантажиста, иначе тот не остановится.
- Нервы! Нервы, мой друг, плохой советчик! - любил повторять его тренер по гимнастике.
Умный мужик, кстати. «Может, поехать к нему, поговорить, поделиться накопившимся? - подумал Тарас. - Так ведь и его во все подробности не посвятишь! Я уже сделал нужный шаг: обратился к частному детективу. Пусть он работает».
Спокойствия эти раздумья господину Михалину не прибавили. Он метался по кабинету, как загнанный в ловушку зверь, пока не свалился на диван и не уснул.
И вот - утро. Пробуждение оказалось мучительным. Вчерашний разговор с анонимом всплыл в памяти, едва Тарас раскрыл глаза. Сегодня пошел третий день, как…
Он посмотрел на часы. Ох, ты! Проспал утреннее совещание в главном офисе! Почему ему не позвонили? Совсем от рук отбились, разгильдяи!
- О, черт! Я же сам вчера со злости отключил телефон после того разговора! - пробормотал Михалин, вскакивая. - Ладно, не беда, старший менеджер проведет обсуждение текущих вопросов и без меня.
Он поплелся в ванную, встал под горячий душ в надежде взбодриться. Ничего подобного! Мысли об истекающем десятидневном - а теперь уже восьмидневном - сроке продолжали лихорадить его. Что наступит после того, как шантажист исполнит свою угрозу, Тарас не хотел и думать.
Наскоро побрившись, он оделся, на ходу проглотил пару яблок и собирался выходить из квартиры, как в дверь настойчиво позвонили. На лестничной площадке, весь в снегу, как Дед Мороз, стоял Всеслав Смирнов.
- Принесла его нелегкая, - глядя в глазок, проворчал господин Михалин.
Он натянул на лицо дежурную улыбку, открыл. Сыщик обрадовался.
- Вы живы? - вместо приветствия воскликнул он.
- Еще минута, и я бы ушел. Почему вы не позвонили?
- Я звонил, - бесцеремонно оттесняя хозяина в сторону, заявил Смирнов. - Вы не брали трубку. Я позвонил в офис, секретарша сказала, что вас до сих пор нет и на звонки вы не отвечаете. Тревога о вашей безопасности привела меня сюда.
Он окинул взглядом прихожую, взял одежную щетку и принялся отряхивать остатки снега.
- Весьма польщен, - скептически ухмыльнулся Тарас. - Вы могли бы сначала привести себя в порядок, а потом вваливаться в квартиру.
- Всему виной плохое воспитание! - ничуть не смутился сыщик. - Военное училище - отнюдь не пажеский корпус, господин Михалин. Так что не обессудьте, правилам хорошего тона не обучен.
Он нарочно вел себя вызывающе, чтобы вывести клиента из равновесия. Но Михалин вовремя спохватился, не дал воли чувствам.
- Вы меня провоцируете! - догадался он.
Смирнов не стал ни подтверждать, ни опровергать его предположение.
- У вас беспорядок, - сказал он, вешая куртку. - Куда прикажете?
- Я, собственно, намеревался уходить, но… ладно, черт с вами. Входите.
Тарас смирился. Он пригласил сыщика в гостиную.
- И здесь беспорядок, - осматриваясь, заметил Всеслав. - Похоже, вы не делали уборку по меньшей мере месяц!
Михалин понял, что сердиться бесполезно. Возмущаясь, он выглядит глупо и позволяет этой нахальной ищейке смеяться над собой.
- А вы поборник чистоты?!
- Чему-чему, а этому меня в казарме научили, - беззлобно парировал Смирнов, разваливаясь в кресле. - Вам не мешало бы навести порядок в квартире.
- Домработница в отпуске.
- О-о! Серьезная причина. Сами вы ручки марать не желаете.
- Вот именно.
Эта игра начала развлекать Тараса. Он пытался понять - к чему ведет господин сыщик?
- Честно признаться, я ненавижу уборку, - признался Всеслав. - Познакомьте меня со своей прислугой, Тарас Дмитриевич. Авось она и у меня согласится работать, по совместительству.
У Михалина дернулось лицо, но он взял себя в руки. Незваный гость только и ждет оплошности с его стороны. Он такого удовольствия собеседнику не доставит.
- Какая прислуга? - рассмеялся Тарас. - Это все буржуазные штучки. Я простой парень, выходец из трудовой интеллигенции. Разве я могу себе позволить нечто подобное?
- И все-таки. Меня интересует: кто ведет ваше хозяйство, господин Михалин?
- Это имеет отношение к…
- Самое прямое! - перебил его Всеслав. - Поверьте, мне недосуг заниматься пустословием.
Тарас развел руками.
- Да тут нет никаких секретов. Я пользуюсь услугами соответствующих фирм. Откройте телефонный справочник, там их полно. Выбирайте любую и звоните.
- Значит, вы отказываетесь мне помочь?
- Вовсе нет. Какой вы странный, господин Смирнов, - принужденно улыбнулся хозяин квартиры. - Зачем вам обязательно брать пример с меня? Тем более фирма оказалась ненадежная. Видите, какой у меня беспорядок? Работница ушла в отпуск без предупреждения. А новую нанимать не хочется. Я лучше подожду.
- Феликс Мартов пользовался услугами той же фирмы, что и вы?
Тарас покрылся красными пятнами, напрасно пытаясь скрыть бешенство.
- С чего вы взяли? - возмутился он. - Мы с Феликсом не обсуждали подобные вещи. И вообще, ваше дело - искать убийцу, а не копаться черт знает в чем! При чем тут уборка квартир?
- Сама уборка ни при чем, - невозмутимо кивнул сыщик. - А вот домработница может оказаться причастна к убийству.
- Дом… домработница? - задохнулся от ярости господин Михалин. - Вы в своем уме? Зачем ей убивать Феликса? К тому же, насколько мне известно, она то ли ногу сломала, то ли руку…
Всеслав помешал ему закончить гневную тираду.
- Значит, вы все-таки обсуждали с Мартовым этот мелкий хозяйственный вопрос.
У Тараса сделалось такое лицо, как будто он собирался разорвать нахального гостя на куски.
- Я… мы… Дьявол вас забери, Смирнов! На что вы намекаете?
- Уже ни на что, - смиренно опустил глаза сыщик. - Проехали… А вот не просветите ли вы меня насчет статьи в журнале «Эхо»?
Михалин вытаращил глаза, его подбородок дрогнул.
- Какой статьи? Вы опять за свое? Я решил, что вы меня разыгрываете!
- Панкрат Раздольный - ваш псевдоним? - как ни в чем не бывало, спросил Всеслав.
- Ну, мой… надеюсь, статья не относится к уборке квартир?
- Как сказать!
Тарас побагровел.
- Вы издеваетесь?! Что за статья? Как она называется? Я писал только о спорте! Это было давно. Журнал «Эхо»? Не припоминаю.
- В ваших интересах оказывать мне всяческое содействие, Тарас Дмитриевич, - заявил сыщик. - Вы же платите деньги за мою работу, и немалые. А глядя на вас, можно подумать, что я ваш враг, а не союзник.
Михалин чуть остыл.
- Вы правы, извините. Как называется статья?
- «Невыразимое имя».
- Чушь… - вздохнул Тарас. - Сентиментальщина! Панкрату Раздольному сие чуждо по сути.
***
Ева весь день ходила в раздумьях. Она встретила Всеслава вопросом:
- А где продолжение?
Тот устал, промок и проголодался.
- Какое продолжение? - не понял сыщик.
- Продолжение статьи. Я прочитала, но ничего толком не поняла. Может, во второй части все объясняется?
- Второй части нет, - отрицательно покачал головой Смирнов. - Она либо не написана, либо… не знаю! Я зашел в тупик. Что ты скажешь о статье?
- Какая-то мистическая белиберда, но воздействует, - сказала Ева. - Где ты ее взял?
Сыщик рассказал все, что ему удалось выяснить.
- Думаешь, это написал Мартов? - в заключение спросил он.
Ева пожала плечами. Хоть Мартов когда-то и занимался журналистикой, с тех пор прошли годы, и он, судя по всему, не возвращался к прежнему увлечению. С чего вдруг его потянуло бы к перу?
- В принципе все возможно, - предположила она. - А кто еще может быть автором?
- Тарас Михалин. Но он все отрицает. Хотя Панкрат Раздольный - его псевдоним. Допускаю, что Феликс по какой-то причине решил воспользоваться псевдонимом друга.
- Без разрешения?
- Тут все так запутано! - воскликнул Смирнов. - Бывшая домработница Мартова именно из его уст слышала упоминание о журнале «Эхо». Однако это не доказывает авторства Феликса Лаврентьевича. Он вполне мог составить протекцию Тарасу. Непонятно и другое - почему статью забрали? Кто это сделал? По описанию внешности - явно не Мартов.
- Надо достать вторую часть. Там должно быть объяснение.
- При обыске в квартире Мартова ничего похожего не находили. На даче в Марфине тоже. Петр Гусев, начальник охраны фирмы «МиМ», весьма скрупулезен. Я только что от него - еще раз обо всем расспросил. Он понятия не имеет ни о каких статьях.
- А Катя Жордан? - вдруг спросила Ева. - Она ведь была журналисткой?
- Делала политические репортажи, - сказал Всеслав. - И ее давно нет в живых.
- Может быть, Мартов хотел опубликовать ее материалы? Да, не стыкуется… Во-первых, тема совершенно не связана с политикой; а во-вторых, зачем было забирать текст из редакции?
Смирнов потер затылок. Давала о себе знать усталость - до позднего вечера на ногах, промотался из конца в конец по огромному городу… а воз и ныне там.
- Я думал, статья каким-то боком выведет на убийцу… а она оказалась просто странной деталью частной жизни. У людей бывают разные пристрастия, порой весьма нестандартные. И Мартов или Михалин - пока не знаю точно, кто из них, - не исключение. Эти материалы уж никак не могли послужить поводом для убийства.
- Да, не похоже… - согласилась Ева. - Я, когда читала, не переставала недоумевать, кого и почему интересуют подобные вещи, сказки в духе Гофмана [3].
Всеслав не знал, кто такой Гофман, но промолчал. Его мучили загадочные отпечатки пальцев в квартире убитого. Кому они принадлежали?
- Напрошусь-ка я с господином Михалиным в баню! - воскликнул он. - В его знаменитую «Парную у Раздольного». Посидим в чем мать родила, похлещем друг друга вениками, выпьем по стопочке - это сближает. Авось Тарас Дмитриевич вылезет из своей раковины. Чует мое сердце, он что-то скрывает! Кстати, помнишь нашу ночевку в Марфине?
- Ужас… - вздрогнула Ева. - Еще бы! Я такого страху натерпелась!
- Михалин говорил, что ту ночь провел в своей московской квартире с любовницей. А она этого не подтвердила. Вспомнила, что была пьяна, уснула, а утром Тараса рядом с ней не оказалось.
- Ты ей веришь?
- Я никому не верю, - засмеялся сыщик. - Вера - категория философская. Это относится скорее к религии, нежели к сыску. Я поклоняюсь фактам: они - мои идолы! А проверить слова Анжелы Саркис я не смог. Получается - слово Тараса против ее слов. Шатко!
- Зачем бы Михалин полез в загородный дом, зная, что туда поехал ты? - удивилась Ева. - Вернее, мы?
- Я ему не докладывал, когда точно туда поеду. Это раз! Второе - Тарас Дмитриевич совсем не так прост, как кажется. Его что-то гложет…
Смирнов замолчал. Стрелки часов приближались к двенадцати. В комнате было тихо, тепло, настольная лампа рассеивала сумрак. Он почувствовал, как веки закрываются без малейшего усилия с его стороны.
- Ты засыпаешь, - заметила Ева. - Принести подушку?
- Ни в коем случае. Лучше свари мне кофе покрепче.
Она ушла в кухню, а Всеслав блуждал между сном и явью, то проваливаясь в дремоту, то возвращаясь к беспокоящим его мыслям.
Ева принесла кофе. Он глотал, обжигаясь, не переставая обдумывать завтрашний день. Парная - обязательно, если удастся договориться с Михалиным. Потом… нужно добить «историю с кровавым пятном»: неплохо бы понаблюдать за домом в Братееве, съездить на рынок, где работают подруги. Вдруг кто-то появлялся там, следил за ними, выспрашивал? Все равно больше никаких зацепок. Лудкин может оказаться опасным маньяком.
- У меня к тебе просьба, - сказал Смирнов, отдавая Еве пустую чашку. - Ты завтра едешь к Римме?
- Конечно. У нас урок.
- Я сегодня утром разговаривал с Людмилой… ничего толком не прояснил. Она сильно больна: кашляет, чихает. Может, тебе отложить занятия испанским с Риммой Лудкиной на недельку? Подхватишь грипп, потом больше пропустишь!
- Меня зараза не берет, - улыбнулась Ева. - А ты темнишь, Смирнов. Давай, признавайся, в чем дело.
Он не хотел ее пугать, тем более что пока и повода не было.
- Обстановка там нервозная… напряженная. Про Лудкина мне мало что известно - псих, скандалист, алкоголик. Для подобного типа это нехарактерно - проникнуть в пустую квартиру, напакостить и скрыться. Ему нужны зрители, массовка, без них дебош теряет смысл. Значит, тут что-то другое.
- Что?
- Насколько Римма тебе доверяет? - вместо ответа спросил Всеслав. - Она вполне откровенна с тобой?
- Наверное, не совсем.
- А Людмила? Кто она такая? Как познакомилась с Лудкиной?
Ева наморщила лоб - она делала так, когда усиленно размышляла.
- Римма говорила, они года три назад сняли вместе квартиру, потом Людмила помогла ей устроиться на рынок, продавцом. И с тех пор они вместе живут.
- Людмила, по ее словам, приехала из Самары, а Римма откуда? - продолжал расспрашивать сыщик.
- Кажется, я уже тебе называла этот маленький городок… Костров! Точно. Где-то под Новгородом или Псковом, надо на карте посмотреть.
- Получается, Лудкин приехал в такую даль попугать бывшую жену? Это один билет сколько стоит!
- Он же псих, - возразила Ева. - Им движет не разум.
Всеслав признал ее правоту, но у него были другие доводы.
- С чего Римма взяла, что погром - дело рук именно Лудкина? Кстати, Людмила была замужем? Может, в квартиру залез как раз ее бывший или нынешний супруг, любовник, бойфренд, как теперь говорят? У нее есть мужчина?
Ева растерялась.
- Ой, я понятия не имею. Ты молодец, Славка! Римма мне как сказала про Лудкина, так мои мысли в том направлении и потекли. Про Людмилу и ее мужчин я даже не подумала.
- Учить тебя еще и учить! - засмеялся Смирнов. - Я завтра займусь Людмилой и ее возможными ухажерами, а ты съезди в «Уют», пожалуйста.
- Куда?
- Есть такая фирма, предоставляющая услуги богатым и занятым людям - в квартире убрать, постирать, окна помыть, продукты закупить, собаку выгулять. Словом, «Уют» решает бытовые проблемы тех, кто этого желает и способен платить за это деньги. Видишь ли, я там уже побывал, засветился… второй раз у меня та же самая уловка не пройдет.
- Хорошо, - сразу согласилась Ева. - А что мне делать?
- Прикинешься состоятельной дамой, которая пришла нанять домработницу, но не кого попало, а женщину, рекомендованную твоим близким знакомым господином Михалиным. Требуй именно ее и никого больше.
- У Михалина есть домработница?
- Судя по легкому беспорядку в его жилище холостяка, в данный момент нет. Но, возможно, была. Вот Мартов, например, нанимал домработницу в «Уюте», - терпеливо объяснял Всеслав. - А поскольку они были приятелями…
- …то Тарас пользовался услугами той же фирмы! - закончила за него Ева. - Это не обязательно.
- Проверить не мешает, - вздохнул сыщик.
Он и сам был не уверен, что повторное посещение «Уюта» даст результат. Господин Михалин мог иметь дело с другой фирмой.
- Мне статья не дает покоя, - призналась Ева. - Хочу прочитать продолжение. Что-то меня в ней зацепило. Там в конце есть несколько ссылок на источники, откуда автор черпал данные. Ты бы сходил к эксперту, установил, что за книги, документы изучал Панкрат Раздольный. Если они редкие и на руки не выдаются…
- Ева! Друг мой бесценный! Ты гений! Я для тебя не только Лудкина, я всех мужиков, которые подходили к подругам из Братеева ближе чем на метр, из-под земли достану!
