ГЛАВА 24
Матвей перелистывал тетрадь под пристальным наблюдением Ларисы. Она, на свой страх и риск, изъяла из гаража эту подозрительную вещь и принесла ее с собой.
– Старая... сейчас таких не делают, – заметил он. – Обложка замусолена, листы пожелтели, обтрепались... видно, что человек писал пером и чернилами...
– Откуда она у Калмыкова?
– Ты уверена, что это он спрятал тетрадь в гараже?
– Больше некому.
– Ну да...
Они растерянно переглядывались.
– Говорю тебе, он маньяк! – вновь заладила свое Лариса. – Двинулся на почве своих извращений! Ты бывал в его ночном клубе?
– В «Гвалесе», что ли? Бывал... ничего там особо извращенного нет... Клуб, как клуб!
– А эта жуткая отрубленная Голова на пьедестале? У меня мурашки идут по телу из-за нее! А оргии, которые они там устраивают? Гульбища нечистой силы!
– В условиях жесточайшей конкуренции каждый владелец дорогого ночного заведения вынужден прибегать... к оригинальным идеям. Чем можно в наше время привлечь состоятельную публику? Каким-нибудь эпатажем... шокирующими деталями...
Они сидели в машине Матвея, припаркованной у косметического салона. Лариса нетерпеливо поглядывала на свои золотые часики.
– Калмыков соображает в бизнесе, этого у него не отнимешь, – согласилась она. – Но он сумасшедший! Он может убить... и его не посадят. Признают больным! В крайнем случае, он откупится, наймет лучших адвокатов...
– Не нагнетай.
– Конечно, тебе плевать на меня! Вот если бы твоя Астра жила с маньяком, ты бы...
Матвей ее не слушал.
– Странный текст... – пробормотал он. – Как будто писали очень давно... в прошлом веке... Отдай мне тетрадку! Я должен показать ее кое-кому...
– Не дам! – взвилась Лариса. – Если Калмыков заметит пропажу, он меня прибьет!
– До сих пор не прибил, значит, у тебя есть шанс...
– Дурак! – надулась она. – Ладно, бери... Там какие-то письма. Я пробежала глазами... ничего не поняла...
– Sworthy... Sworthy... интересная подпись. Ты какой язык учила в школе?
– Немецкий. И в институте тоже... Но я уже ни черта не помню. А что?
Матвей промолчал, испытывая странное ощущение... как будто он переместился во времени, со страшной скоростью промчавшись из настоящего в прошлое. Письма, кем-то переведенные и переписанные в тетрадь, были снабжены примечаниями переводчика. На полях тут и там попадалась фамилия Брюса.
Лариса, почувствовав его отчуждение, смутилась и притихла.
– Когда ты мне вернешь тетрадь? – осторожно спросила она. – Вдруг Калмыков ее хватится?
– Не думаю... Вероятно, он изучил текст вдоль и поперек, вместе с...
Он чуть не проболтался! Мысль о том, что тетрадь принадлежала Долгушиной, пронзила его с яркостью молнии и заставила прикусить язык.
Лариса во все глаза смотрела на бывшего любовника – и не узнавала его. Лицо его осунулось, черты заострились, губы сжались...
– Завтра ты получишь тетрадь обратно, – сказал он холодно.
– Да... – кивнула она. – Да... Мне пора в салон. Я опаздываю...
Матвей проводил ее отсутствующим взглядом, завел двигатель и тронулся с места. Ему казалось, что кто-то, поразительно похожий на него, сидит рядом и подсказывает, куда ехать. Он положился на этого незримого штурмана и вскоре оказался на Бауманской, у здания научного центра. Притормозил...
Когда-то здесь стояла лютеранская кирха, где был погребен «русский шотландец» Яков Брюс, его жена и две дочери, котором не суждено было вырасти...
* * *
Майя Тетерина встретила Астру сдержанно. Ее любезность не простиралась дальше того, чтобы пригласить незваную гостью в квартиру и предложить ей сесть. Она была среднего роста, крепко сбитая, со стрижкой торчком. Элегантный костюм, купленный в дорогом бутике, смотрелся на ней нелепо, как с чужого плеча.
– Вам повезло, что вы меня застали дома... Я собиралась идти в церковь.
– Куда?!
– В храм! Поставить свечи за упокой... Мне позвонили, что вы придете, но не предупредили, когда именно... Милиция у нас довольно бесцеремонная. Что же мне, целый день ждать? У меня, между прочим, дела...
Она приняла Астру за милицейского оперативника, который опрашивал всех сотрудников «Маркона». Поскольку глава фирмы отсутствовал, за него отдувалась жена.
– Ваш муж отдыхает на островах?
– Да... я уже сообщила вашим...
Астра благоразумно не подтверждала свою принадлежность к органам, но и не отрицала ее. Это избавляло ее от лишних объяснений.
– Почему вы с ним не полетели? Билетов было заказано два...
– Я приболела. Спину схватило. Какой может быть отдых, когда повернуться нельзя от боли?
– А по вас не скажешь...
– Мне сделали кучу уколов! – повысила голос Тетерина. – Вообще, вы обо мне пришли расспрашивать? Или о Грибовой?
– О Долгушиной.
Астра еще не знала достоверно, кто именно погиб в огне, но решила использовать фактор неожиданности. Тетерина ждет вопросов о секретарше, она к ним подготовилась. А о смерти Долгушиной ее, возможно, не успели поставить в известность.
– Это наш бухгалтер... – растерянно вымолвила она. – При чем тут...
– Конечно, ни при чем! А вот вы – на подозрении. Всем известно, что ваш муж... проявлял интерес к молодым сотрудницам. Вы ревновали его?
– Ну, ревновала... Все ревнуют!
– Но не все убивают!
– Вы что... – задохнулась от возмущения хозяйка. – Хотите на меня повесить смерть Грибовой?! С какой стати мне ее убивать?! Влад может взять на ее место другую, такую же вертлявую грудастую девицу! Что же, косой мне их косить прикажете?
– Ревность ослепляет, госпожа Тетерина. И толкает людей на безрассудные действия.
– У меня с головой полный порядок.
– Однако вы не полетели с мужем на острова. Придумали подходящий предлог... и остались в Москве. Причем, скрыли этот факт! В фирме все были уверены, что вы загораете на берегу океана...
– Я не обязана никому докладывать, где и как провожу время! – разозлилась Тетерина. – Хочу – загораю! Хочу – дома сижу!
Внешностью она явно уступала и Грибовой, и Долгушиной. Тяжеловатая фигура, простое лицо, прическа с претензией на стиль... которая совершенно не шла к ее чертам. Глубоко посаженные глаза, широкий рот, крупные точки веснушек на носу. Что в ней нашел Тетерин? Будь Майя красавицей или редкостной умницей, Истомина не так бы негодовала. А тут...
– За очень короткий промежуток времени погибли две сотрудницы фирмы, флиртовавшие флиртовали с вашим мужем, – заявила Астра. – Скажете, совпадение? Есть люди, которые с удовольствием будут свидетельствовать против вас. Хотя бы Леонора Витольдовна...
Она торопилась. В любой момент мог прийти настоящий оперативник, и тогда ей придется выкручиваться, придумывать оправдания для своего визита.
Тетерина заволновалась и потеряла самообладание.
– Старая ведьма! – вырвалось у нее. – Она сразу меня возненавидела! Влад на нее пахал, как проклятый, света белого не видел! Леонора его использовала...
Какая-то мысль зародилась в ее уме и всколыхнула все ее существо. Она осеклась, слова застряли у нее на губах.
– Вы не из милиции... вы... проникли в мой дом обманом... вы...
– Прекратите, Майя, – жестко оборвала ее Астра. – Да, я не имею отношения к милиции. Я веду частное расследование... по поручению матери погибшей девушки.
– Опять лжете!
– Давайте позвоним ей... говорить будете вы. Если она подтвердит мои полномочия...
Тетерина вдруг перегнулась пополам, уткнулась лицом в колени и сдавленно захохотала. Астра смотрела на ее рыжую стриженую макушку, не понимая, что происходит.
– Не надо... – донеслось до нее сквозь смех. – Не надо никому звонить... Я все поняла! Старая ведьма решила упечь меня за решетку! Небось, наплела вам с три короба... а вы и уши развесили. Частное расследование... не хило! Это она наняла вас! Признайтесь же...
Майя неумело прикидывалась светской дамой, но эта маска быстро с нее слетела. И теперь перед Астрой разыгрывала истерику продавщица из табачного киоска.
– Вся фирма гудит... – стенала Тетерина. – Мими задушили поздно вечером, когда она гуляла со своей собакой в сквере. А я в это время спала... понимаете? Я рано ложусь! Утром мне позвонили из милиции, я сдуру взяла трубку... Дала ведь себе слово – не подходить к телефону! Теперь, оказывается, еще и Долгушина погибла? С ней-то что случилось? Она же взяла отпуск за свой счет...
Ее речь стала беспорядочной, отрывочной, глаза покраснели. Неужели плачет? Ей не погибших жалко... ей себя жалко. У нее неприятности!
Астра сухо спросила:
– Почему вы не улетели вместе с мужем, Майя? Хотите выпутаться, говорите правду. Наш разговор носит неофициальный характер, и все, что вы скажете...
– «...не будет использовано против вас!» Ха-ха! За кого вы меня принимаете? За идиотку?
– Кое-кто из персонала фирмы слышал угрозы в адрес обеих погибших женщин. Эти угрозы исходили от вас, уважаемая.
Тетерину перемкнуло. Она шевелила губами, но сведенное судорогой горло не издавало ни звука.
– Следствие непременно возьмет подобный факт на заметку, – добавила Астра. – В ваших интересах рассказать мне все, Майя! Быть может, я найду настоящего убийцу.
– Мерзавцы... – прохрипела та, обхватив руками шею. – Продажные твари... Терпеть не могу вас, москвичей! Возомнили себя...
Она разразилась проклятиями. Астра же в этот момент думала об ее алиби. «Бухгалтершу – если в «избушке» сгорела именно она – тоже убили ночью. Пусть Алевтина даже обронила недокуренную сигарету... но перед этим ее напоили и, возможно, подмешали в спиртное снотворное. Не важно, кто... важно, что ее смерть была предрешена... Той ночью, когда в Ласкине был пожар, Майя спала. И этого некому подтвердить!»
– Долгушина курила?
– Нет... по крайней мере, на работе я ее с сигаретой не видела...
Тетерина, выплеснув очередную порцию негодования, чуть успокоилась. Задышала ровнее, разжала сплетенные пальцы. Астра представила, какие сцены она закатывает мужу... и внутренне ужаснулась. Что заставило молодого преуспевающего мужчину жениться на такой дамочке? Вот уж воистину: когда боги гневаются, они отнимают у человека разум... Может, он назло Истоминой вступил в брак с этой некрасивой и ревнивой женщиной? Хотел разорвать порочный круг, а получилось наоборот...
– Так почему вы предпочли дождливую Москву солнечному океанскому побережью?
– Мы с Владом поссорились, – через силу призналась Тетерина. – Из-за его распущенности. Сначала он был компаньоном Леоноры... и делил с ней не только бизнес, но и постель. Она изменяла своему мужу напропалую! А тот молчал. Потому что деньги в их семье зарабатывает она! «Зелень», «баксы»... У вас в Москве один идол: «бабло»! Все продается... все покупается...
Астра порывалась спросить – зачем же в таком случае порядочная и бескорыстная Майя прикатила в столицу... но воздержалась. Вряд ли сидящая перед ней дама сможет вразумительно ответить на этот вопрос.
– ...она бы не выпустила его из своих когтей, если бы не наша свадьба! Влад женился, решил создать собственную фирму. Я ему во всем помогала. Но... горбатого могила исправит! В общем... Леонора развратила его душу, понимаете? Когда молодой мужчина вынужден спать со старой любовницей... он ломается. Он наступает себе на горло! Влад стал испорченным, легкомысленным и... жестоким. Он знает, что нравится женщинам, и пользуется этим. Заигрывает с каждой юбкой! Чего мне только стоит терпеть его выходки... Я же не могу следить за ним целый рабочий день! Он закрывается в кабинете с секретаршей или с бухгалтершей... Как вы думаете, чем они там занимаются? Уж не балансовым отчетом, поверьте мне! Женщины сами виноваты в своих бедах...
Разумеется, Майя имела в виду не себя.
– Они наперебой лезли к Владу, вешались на него! – продолжала она. – Бесстыжие, вульгарные... Но та вечеринка просто доконала меня. Им было мало соблазнять моего мужа, они решили еще и поиздеваться надо мной! Показать мне, что я – сущая Баба Яга! Они нарочно придумали эту дурацкую постановку, чтобы унизить меня...
Из ее глаз брызнули злые слезы, губы задрожали.
– Вы имеете в виду юбилей фирмы?
– Да... юбилей. Чертова затея Влада! Он бредил своим КВН-овским прошлым, мечтал когда-нибудь создать клуб и... словом, не знаю, зачем ему это было нужно. Взрослый мужик, а становился порой настоящим клоуном! И сотрудников своих он заставлял устраивать клоунады. Вы бы видели эти любительские сценки...
– Что послужило причиной вашей ссоры накануне его отлета?
– А? Да... я же говорю, все началось еще на вечеринке. Мими... то есть, Грибова, прямо из кожи вон лезла, строила Владу глазки, кокетничала... Вы бы видели ее платье! Лоскут шелка, который едва прикрывал задницу! Долгушина тоже... вырядилась, словно на пляж собиралась. Ей бы стриптиз танцевать! В общем, мое терпение лопнуло. Я, знаете ли , не святая! Не ангел! Устроила Владу головомойку... зазвала его в кабинет, чтобы не при всех... и потребовала уволить обеих потаскушек!
– Вы грозились убить их?
– Убить? Не помню... Я когда вхожу в раж, ничего не соображаю. Кричу, воплю, матерюсь! Они сами довели меня до истерики. Может, я и сболтнула что-то такое... Я тогда была готова разорвать их на куски! И потом, после той вечеринки мы с мужем каждый день ругались. Я настаивала на увольнении хотя бы Грибовой.... Влад сопротивлялся.
– Почему?
– Он, видите ли, переманил ее от Истоминой к себе... и чувствовал за нее ответственность. Как же! Девочка потеряла хорошую работу! Наивный... Она сама рвалась перейти в «Маркон», чтобы быть поближе к нему. Когда я это сказала, муж заявил, что Мими отлично разбирается в компьютере, справляется с делопроизводством... другой такой не найти. Понимаете? Великая специалистка нашлась! В общем, он стоял за нее горой. А тут еще Мими как прорвало! Названивает ему и названивает... то одно докладывает, то другое. Дзинь и дзинь! Как нарочно! Вы бы такое выдержали?!
Она вперилась в Астру полными слез глазами. Рыжие реснички и брови, покрашенные в салоне, выглядели жалко. Впрочем, в ней можно было разглядеть и привлекательные черты. Например, гладкую светлую кожу, аккуратный носик, чистый покатый лоб. Даже веснушки не очень-то ее портили. Чего не хватало бывшей продавщице, так это великодушия...
– Они меня за дуру принимают! А я – не дура... Я, между прочим, кооперативный техникум закончила, хотела в институт поступить... Провалилась, устроилась продавщицей. Больше меня никуда не брали. Не возвращаться же в Саратов? У вас тут, в Москве, таких, как я, презирают...
«У нее больное самолюбие, – подумала Астра. – И куча комплексов».
Не дождавшись от собеседницы сочувствия, Тетерина продолжила описание своей ссоры с мужем:
– Я заявила: выбирай – я или она! Влад психанул... Я тоже психанула! Выбросила свои вещи из чемодана и отказалась лететь с ним. Думала, он тоже не полетит... остынет, извинится... Мы помиримся и возьмем билеты на другой рейс. Ничуть не бывало! Он, как заведенный, собрался, бросил мне: «Приезжай, когда успокоишься!» – и хлопнул дверью. Он часто хлопал дверью, а потом возвращался... Я сидела, как в ступоре... ловила каждый звук на лестнице. Потом выпила пару успокоительных таблеток и легла... Не помню, сколько проспала. Разбудил меня звонок Влада. Он сообщил, что долетел, все хорошо... погода прекрасная, вода на побережье теплая. Вот и все.
– Вы решили не ехать к нему?
Тетерина отрицательно покачала головой:
– Я не могу! Всему есть предел... У меня действительно разболелась спина. Врач сказал, на нервной почве. Сутки я пролежала пластом, пока не полегчало. А теперь и подавно не поедешь. Мими убили... Надо организовывать похороны.
Она явно с трудом подавила желание сказать, что разнузданную девицу, которая покушается на женатых мужчин, Бог наказал. Астра прочитала это в ее душе, как в открытой книге. Мысль о Долгушиной встревожила Майю.
– А про бухгалтершу что мне ничего не говорили... Где ее нашли?
– Это пока конфиденциальная информация.
– Да?
Астра вспомнила, что кто-то из сотрудников доносил ревнивой супруге о похождениях ее мужа. Не иначе, как Истомина постаралась! Наняла за определенную плату стукача, и тот рассказывал бедняжке Майе о том, что происходило в ее отсутствие между Владом и сотрудницами фирмы. Наверное, еще и приукрашивал, больно раня сердце законной жены. Или же та сама обзавелась осведомителем.
Может, это Гарик, менеджер из «Маркона»? Патлатый, неуклюжий и рассеянный дылда, который постоянно все забывает, теряет и опрокидывает. Как же его фамилия? Астра напряглась, представляя себе бейджик на лацкане его пиджака. Панчишин, кажется... точно, Панчишин...
– Скажите, господин Панчишин по доброй воле делился с вами этими пикантными подробностями? Насчет сотрудниц вашего мужа?
Она попала в точку.
– Вы и это узнали? – скривилась Тетерина. – Что за люди?! Никому нельзя доверять! Я была лучшего мнения о Гарике. Думала, он меня понимает...
– Вы ему платили?
– Я пообещала выпросить у мужа повышение для него. Делала ему иногда подарки... разные мелочи: зонтик, парфюмерию. Какая же он скотина!
Астра не исключала, что Панчишин одновременно получал деньги из двух источников – от Майи и Леоноры. По поручению последней он сообщал супруге босса вымышленные факты, порочившие ее мужа. Таким образом Гарик без особого труда приобрел солидную прибавку к основной зарплате. Она вспомнила дорогие часы на его руке...
– Он сам предложил вам свои услуги?
– Мы просто разговорились на одной из вечеринок... Он вышел на балкон покурить, я – подышать свежим воздухом. Как-то само собой получилось, что он возмутился поведением секретарши... слово за слово... в общем, я попросила его приглядывать за ней. Он и рад стараться! В сущности, я должна быть ему благодарна. Он открыл мне глаза на шашни моего мужа с Грибовой... Самое обидное, что эта девица ничуть не любила Влада!
– По-моему, наоборот...
Маленькая провокация сработала. Майя взвилась, словно пришпоренная лошадка:
– Такие, как Мими или Долгушина, не способны испытывать настоящие чувства! Они во всем ищут выгоду. Кого им выгоднее «любить», того они и «любят». Если хотите знать, Долгушина с кем-то тайно встречалась. Однажды я случайно заметила, как она садилась в красный «Мерседес»! Кстати, это было совсем недавно. И у Грибовой был поклонник... помоложе Влада...
– Тоже случайно заметили?
– Не ловите меня на слове. Впрочем... мне плевать на ваше мнение. Да, я следила за ними! Иногда брала такси и... А что мне оставалось делать? Ждать, пока мужа умыкнут из-под моего носа?
– Можете описать молодого человека, которого вы видели с покойной секретаршей?
Астра нарочно сделала ударение на слове «покойной». Это покоробило Тетерину. Она отвела глаза и вздохнула.
– Я не присматривалась... Было темновато. Они встретились в квартале от ее дома, она сразу села к нему в машину. И они уехали. Слава богу, это оказался не Влад! Я не стала зря тратить деньги на такси. Какая мне разница, куда они отправились?
– Своей машины у вас нет?
– У нас с мужем одна машина, и обычно ею пользуется он. Честно говоря, у меня нет прав. Я все собираюсь научиться водить...
– Поклонник Грибовой выходил из машины?
– Он стоял рядом... ждал ее, вероятно.
– Когда это было?
– Точно не скажу... недели три тому назад... или с месяц уже...
– Как он выглядел?
– Ну... нормального роста... не накачанный... волосы темные, в модном пальто... Ничего парень...
– Марку машины можете назвать?
– Я не очень-то хорошо разбираюсь в автомобилях... Кажется, иномарка... а цвет блеклый... серый или бежевый.
– Номер, конечно, не помните.
– Нет, – покачала головой ревнивая жена. – Зачем мне? Машина стояла боком, да и стемнело уже... свет падал откуда-то, полосой...
В гостиной Тетериных преобладали яркие контрасты – синий, красный, черный цвета. Много мягкой мебели с подушечками разных размеров. Занавески с растительным орнаментом, стеклянные вазы. Все – с претензией на хороший вкус... но какое-то напряженное, не позволяющее расслабиться. На стенах – фотографии, а не картины.
Хозяйка перехватила взгляд Астры.
– Это все снимки Влада, университетские еще... Его любимая команда КВН-щиков! Он помешан на юморе! Тот случай, когда смеяться приходится сквозь слезы...
По ее интонации Астра догадалась, что тема КВНов не раз служила причиной для споров между супругами.
– У вас есть дети? – спросила она.
– Влад не хочет. У него умер маленький брат... с тех пор он слышать не желает о детях. Жить в постоянном страхе за них слишком тяжело. Я предлагала мужу обратиться к психологу, но он против. Мне с боем удалось убрать фотографии его брата из спальни... Владу как будто доставляет удовольствие терзать себя. И это при его любви к шуткам и веселью! Иногда мне кажется, что он этими шутками пытается отгородиться от боли...
Тетерина взяла пару подушек и подложила их под спину.
– Когда долго сижу, все еще ноет, – объяснила она.
– Скажите, вы помните женщину, которая играла роль Бабы Яги на той вечеринке?
– Конечно! Думаю, ее все запомнили. Лично у меня от нее просто волосы дыбом встали! Где они только отыскали такую страшилу?! Вы бы слышали ее голос! Ворона, и та лучше каркает! Нацепила на себя зеркальную маску, ни к селу, ни к городу... Разве Баба Яга носит маску? Эта ее маска всех ослепила... народ просто к месту прирос и дар речи потерял.
– Можете описать эту женщину подробнее?
– Что там описывать? Вся в черном, как на похоронах... лицо закрыто... на голове – седой парик... Ужас!
– Рост у нее какой был? Фигура?
– Фигуру под тряпками не разглядишь, а рост... нормальный.
– Как у меня?
– Нет, что вы! – Тетерина сделала отрицательный жест. – Она совершенно другая! И вид, и походка, и... в общем, все другое.
– Может, кто-то из артистов... то есть сотрудников фирмы, участвовавших в спектакле, видели ее, когда она переодевалась?
– Это вы у них спрашивайте. Я в раздевалку не заходила... А потом, после выступления, эта Баба Яга испарилась. Ушла по-английски, не попрощавшись.
– Вы заметили в ее поведении что-нибудь подозрительное?
– Она вся была подозрительная, от макушки до пяток! И глаза у нее жуткие... глянет – как пригвоздит к месту...
– Вам муж о ней что говорил?
– Да ничего... Мы поругались, ушли домой раньше остальных... и все. Больше мы о Бабе Яге не вспоминали. Я не хотела душу травить, Влад тем более молчал. По-моему, ему даже понравилось представление... Очень уж необычное!
– Когда Владислав вернется из отпуска?
Тетерина развела руками.
– Я ему позвонила насчет Мими... он велел выделить от фирмы деньги на похороны. Но не выразил желания прервать отдых. Сказал, что его все достало, он жутко устал... и чтобы я сама решала все вопросы. У него есть заместительница, Настя... вот она, мол, пусть и разбирается. А его попросил оставить в покое. У него кризис, понимаете ли! Небось, девицу какую-нибудь подцепил на пляже и...
Она споткнулась на полуслове и замолчала, кусая губы. Настя, по-видимому, не вызывала у нее ревности и негодования. Чего нельзя было сказать о «пляжных девицах».
Астра украдкой глянула на часы. Они уже долго беседовали с Тетериной, а из милиции так никто и не пришел...
– Я что, так и должна целый день сидеть на приколе? – справедливо возмутилась Майя, провожая гостью.
Странно, но при прощании в ее голосе промелькнули теплые нотки.
