Глава 13

Последующие три дня я провел в Интернете, вылавливая по крохам интересующую меня информацию. Воистину в удивительное время мы живем: за несколько часов в Интернете можно найти информацию, которую Штирлиц собирал бы годами. Главное: знать, что искать. Теперь я знал.

Я позвонил Таврову сразу, как только кирпичики набранных мною фактов сложились в прочное здание убедительной версии.

– Валерий Иванович! Вы можете быстро связаться с вашим другом, который удружил нам клиента с копьем Дракулы?

– Разумеется! Но в чем дело? – удивился Тавров.

– Пусть устроит нам встречу с клиентом, – предложил я. – Я думаю, если мы встретимся с ним лично, то нам удастся получить с него хоть какие-то деньги. Формально говоря, мы так и не выяснили ничего из того, ради чего он нас нанимал, поэтому разговаривать с его посланцем-немчурой заведомо бесперспективно: этот ходячий параграф следует только букве инструкции. И еще важно, чтобы при этом разговоре присутствовал Причард. В случае чего, он может стать свидетелем наших показаний.

– Думаю, что сделать это можно, – отозвался Тавров. – Считай, что встреча уже организована. А теперь объясни, что ты задумал.

– Приезжайте ко мне домой, и я покажу вам все материалы, – предложил я.

Менее чем через час Тавров уже сидел перед моим компьютером, изучал собранные мной материалы, слушал мои объяснения и на глазах его вид становился все более и более озабоченным. Когда я закончил, то он мрачно прокомментировал:

– Если все действительно обстоит так, как ты рассказал, то действовать надо незамедлительно.

– Вот именно! – подтвердил я. – Поэтому вам следует немедленно связаться с вашим графом: он нас сосватал этому богатому клиенту, так теперь пусть поможет расхлебать всю эту кашу.

– В первую очередь я свяжусь с Бредниковым, – возразил Тавров. – Он все еще ведет дело, он может помочь нам по линии Интерпола. Кто знает, как все обернется?

– Тогда я жду вашего звонка.

Тавров позвонил уже на следующий день.

– Граф созвонился с клиентом, и тот согласился с нами встретиться. Встреча произойдет через три дня, в Которе.

– Где? – переспросил я.

– В Которе. Это в Черногории.

– Да, я знаю. Но почему там?

– Потому что этот наш клиент достаточно богатый человек, – пояснил Тавров. – Он недавно женился и проводит свадебное путешествие на роскошной яхте, плавая по Адриатике. Сейчас яхта стоит в порту Бари, в Италии, вечером уйдет в Боко-Которскую бухту и послезавтра она должна ошвартоваться в Которе. Так что не теряй времени и покупай билеты на рейс.

Поскольку был не сезон – середина марта, – то с приобретением билетов не было проблем: уже через пару часов я получил распечатку двух электронных билетов на регулярный рейс «Монтенегро Эрлайнс» из Домодедово до Тивата. Разница в цене между бизнес– и экономклассами оказалась более чем вдвое. Но поскольку формально наши расходы все еще должен был оплачивать клиент, то я решил напоследок шикануть. Думаю, что человек, проводящий свадебное путешествие на океанской яхте, не обеднеет из-за лишних восьми сотен евро!

Рейс отправлялся в очень удобное время – в половине третьего дня, поэтому мы с Тавровым успешно выспались и, дав поправку на возможные пробки, прибыли в аэропорт к полудню. Преимущество регулярного рейса по сравнению с чартером – высокая вероятность вылета точно по расписанию. Так оно и получилось: вылетев в половине третьего из Домодедова, в начале пятого по местному времени мы уже приземлились в Тивате. Поскольку при себе мы имели лишь по небольшой спортивной сумке, то получать багаж нам было не нужно, и мы сразу направились к стоянке такси. Еще не было пяти часов вечера, когда мы уже подкатили к главным городским воротам древнего города Котор.

Посреди живописного залива красовалась прелестная яхта «Си Лэйди» – цель нашего путешествия. Надо отметить, что она уступала в размерах и внешней роскоши той яхте, на которой мне довелось побывать в прошлом году в поисках ятагана братьев-пиратов Барбаросса. Впрочем, воспоминания о той роскоши я сохранил не самые светлые: кое-кто всерьез намеревался похоронить меня и еще полтора десятка человек в этом роскошном гробу на дне морском, и лишь случайность помешала этому осуществиться.

Надеюсь, что в этот раз короткое путешествие не будет столь опасным.

У пирса нас уже ожидал катер, который и доставил нас к яхте. Оказалось, что ждали только нас, и едва мы ступили на палубу, яхта двинулась к выходу из залива.

Хозяином на борту оказался наш клиент: полноватый плешивый мужчина лет шестидесяти пяти на вид. Он наконец раскрыл инкогнито: звали его Арчибальд Брэдли, но со свойственным американцам демократизмом, энергично пожимая нам руки, он сразу предложил звать его просто Арч. Из гостей на борту также находились друг Таврова сэр Роберт граф Данало и хорошо знакомый мне господин Причард, радостно приветствовавший нас. Больше знакомых лиц на яхте я увидеть не ожидал. И, как выяснилось, я ошибался.

– Позвольте, господа, представить вам мою жену, – сообщил Брэдли. Я взглянул на супругу миллионера, и слова приветствия застряли у меня в горле. Не то чтобы я ожидал увидеть Анджелину Джоли, Дженнифер Лопес или еще какую-нибудь голливудскую звезду – но в любом случае я не ожидал увидеть вдову Сереги Шергина. Ирина не подала вида, что мы знакомы, и с милой улыбкой поздоровалась с нами. Когда процедура взаимного представления закончилась, Брэдли обратился к нам:

– Через полчаса будет накрыт ужин. Пока прошу всех к аперитиву.

– Я могу показать вам яхту, господа! – предложила Ирина. Ее английский оказался не слишком хорош, но для женщины, которая еще пару месяцев назад вряд ли знала его в объеме школьной программы пятого класса, успех был невероятный. Мне ужасно захотелось узнать причины столь поразительной метаморфозы, и я с радостью откликнулся на предложение. Ирина подхватила меня под руку и повлекла по лестнице вниз. Мы очутились в просторной спальне, оформленной со сдержанной роскошью. Однако сама Ирина не была склонна демонстрировать сдержанность. Едва закрылась дверь, как она обхватила меня руками и впилась жадными губами так, что я чуть не задохнулся. С трудом освободившись, я пробормотал:

– Что ты, что ты… Кто-нибудь может увидеть, и нас тогда спустят за борт…

– Да брось ты! – прыснула Ирина. – Арч добрый! Но насчет «увидят» ты прав. Идем сюда!

Не дав мне опомниться, она втолкнула меня в ванную.

– Как вообще ты здесь оказалась? – успел спросить я.

– Потом расскажу! – отмахнулась Ирина, запирая дверь изнутри. – И ты расскажешь, как тебя сюда занесло. Как здорово, что ты здесь! Первый нормальный мужик за последний месяц. Как я до сих пор не умерла, не представляю!

Ирина уселась на край мраморного умывальника и притянула меня к себе.

– Э-э… Ира! Но я не готов, – попробовал уклониться я. В ответ Ирина хихикнула, положила мои руки себе на бедра. Хитро сделанный разрез платья позволил беспрепятственно скользнуть моим ладоням сквозь барьер тонкой ткани. Под платьем у нее оказались лишь пояс и чулки.

– Все еще не готов? – прошептала Ирина, принимаясь за мои брюки. Она проворно скользнула вниз, умело управившись с ремнем и «молнией». О-о! Я почувствовал, что готов. Эта женщина заведет и покойника!

– Вот и ладушки! – обрадовалась Ирина, снова впиваясь в мои губы жарким поцелуем и обхватывая меня стройными ножками в чулках, от ощущения прикосновения которых у меня по телу пошла горячая волна.

– Только бы умывальник выдержал! – пробормотал я.

– Выдержит! – заверила Ирина. – Это же каррарский мрамор!

– Ты знаешь, что это означает? – не удержался я от вопроса: внезапно расширившийся кругозор Ирины потрясал не менее, чем стремительно прорезавшееся у нее знание английского языка.

– Ну… это, типа, особо прочный мрамор, – выдохнула Ирина, и от ее жаркого дыхания мне окончательно снесло голову.

– Ого! – сказала Ирина, слезая с умывальника и взглянув на часы. – Давай-ка быстренько наверх, пока тебя не стали искать. Если благоверный про меня вспомнит – скажи, что я переодеваюсь.

Я вернулся к компании, сгруппировавшейся возле стола с напитками. Граф, видимо, рассказывал что-то смешное, поскольку время от времени Брэдли и Причард разражались хохотом. Тавров английского не понимал, но вежливо усмехался, поддерживая общее веселье. Увидев меня, он недовольно прошипел:

– Где ты был?! Я тут извелся весь. Думал, что тебя уже за борт спустили.

– Хозяйка показала мне интерьер яхты, – пояснил я, оглядывая штаны в поисках возможных следов своей моральной неустойчивости.

– Вот как? – удивленно взглянул на меня Тавров. – И как тебе?

– Неплохо, неплохо. Особенно понравилась раковина из каррарского мрамора, – не удержался я.

– Что? Такая красивая?

– Да. Но главное – прочная.

Тавров лишь покачал головой. Я сокрушенно пожал плечами.

Ужин был под стать яхте: не то чтобы вкусный или богатый, но такой же сдержанно роскошный. Впрочем, на меня все это не производило особенного впечатления: после прошлогоднего визита на воистину роскошную яхту русского олигарха господина Шарина арендованное скромным американским миллионером судно выглядело как санаторий работников пищевой промышленности СССР в сравнении с современным пятизвездным отелем. Перед десертом я, горя от нетерпения узнать историю метаморфозы Ирины, пригласил ее потанцевать. Под волшебную музыку Криса Айзека она поведала мне удивительную историю. Когда во время пребывания на берегу Персидского залива она поссорилась с новым русским ухажером, то не придумала ничего лучше, как улечься на матрас и отправиться поплавать в море. Как и следовало ожидать, разморенная жарой и убаюканная легкой волной Ирина уснула, и коварное течение быстро унесло ее от пляжа. Она проснулась от толчка: матрас ударился о борт яхты, и Ирина очутилась в воде. На ее дикий крик отреагировали: ей по голове немедленно ударил брошенный с борта яхты спасательный круг, от удара которым она почти потеряла сознание и неминуемо потонула бы, если бы экипаж не проявил завидной расторопности.

Когда мы вернулись к столу, Брэдли как раз рассказывал эту историю.

– Когда из воды в трех милях от безжизненного берега извлекли тело прекрасной незнакомки, я был сражен наповал ее красотой и беззащитностью. Я взмолился: Господи! Если ты послал мне эту женщину на склоне моих жизненных лет, то не дай ей умереть – и я женюсь на ней! Господь сжалился надо мной, и я, как видите, сдержал свое слово!

Меня начали терзать какие-то смутные подозрения, и я спросил у Брэдли:

– Скажите, Арч! А чем вы занимались, пока не разбогатели?

– Я окончил Массачусетский технологический институт и работал в НАСА инженером, – ответил Брэдли. – На мысе Канаверал. Готовил к старту «шаттлы». Вы представляете, что это за работенка?

– Представляю! – со знанием темы отозвался я. – Я окончил факультет космонавтики Московского авиационного института и два года готовил к запуску спутники на космодроме Плесецк.

– О! Да мы коллеги! – обрадовался Брэдли.

Кто бы сомневался! Да, Ирина осталась верна себе в своих предпочтениях.

Когда Ирина вышла к нашей компании, то меня поразило исходящее от нее в буквальном смысле сияние. В свете ярких ламп искрились многочисленные бриллианты роскошного колье, удлиненных серег, заколки и колец.

Похоже, Ирина наконец нашла свое счастье.

За кофе и сигарой Брэдли перешел к делу.

– Господин Тавров и господин Булгарин! Я весьма ценю ваши усилия и ваш профессионализм и ни в коем случае не сожалею, что обратился к вам по рекомендации сэра Роберта. Не ваша вина, что расследование не увенчалось успехом. В любом случае я компенсирую все понесенные вами расходы и затраченные вами время и усилия. О сумме вознаграждения договоритесь с господином Шмидтом.

– Позволю себе не согласиться с вами, Арч! – возразил я. – Совсем недавно открылись новые обстоятельства, которые мы не стали включать в отчет, поскольку решили изложить их вам при личной встрече.

– Вот как? – удивился Брэдли, пристально глядя на меня. – Неужели вам все-таки удалось найти убийц Харриса, Паоли и Георгеску?

– Нам удалось найти человека, организовавшего эти убийства, – ответил я.

– Как?! – воскликнул Причард. – Почему же я ничего не знаю?

– Сейчас узнаете, – пообещал я, отхлебывая эспрессо из изящной фарфоровой чашки.

– И кто же он? – спросил Брэдли, испытующе сверля меня взглядом.

– Это тот, кто убедил вас начать поиски копья Дракулы, – ответил я.

– Профессор Харрис?! – изумился Брэдли, роняя сигарный пепел на ослепительно-белые брюки.

– Нет, что вы! – рассмеялся я. – Ведь вы лично никогда не встречались с профессором Харрисом, не так ли?

– Ну, он связался со мной, поведал историю о копье Дракулы, и я согласился профинансировать его поиски, – ответил Брэдли. – Профессор Харрис предупредил, что копьем интересуются многие авантюристы, и потому для конспирации не стал вступать со мной в личный контакт, первоначально он связался со мной через своего представителя…

– И этим представителем был господин Причард, – закончил я. – Именно он подобрал людей для группы исследователей и предложил конспиративный канал связи по линии Госдепартамента. Верно?

– Да, это так! – с вызовом ответил Причард. – Что в этом странного? Профессор Харрис весьма занятой человек и…

– Видите ли, господин Причард! – перебил я его. – Интернет – великая вещь! Там можно найти многое, если знаешь, что ищешь. Когда я решил узнать, кто такой профессор Эндрю Харрис, то я нашел огромное количество ссылок. Как выяснилось, он действительно именитый и уважаемый ученый. Только я не могу понять, с какой стати специализирующийся в области истории музыкальных инструментов человек, признанный эксперт в данной области, вдруг заинтересовался копьем Дракулы. Ну, скрипками Гварнери или Страдивари – это было бы понятно! Но копье Дракулы?!

– Научный кругозор профессора Харриса… – начал было Причард, но я снова перебил его, продолжив:

– …был широк, но не настолько! Зато я нашел человека, который охотно занимался поисками всевозможных артефактов, причем в основном вылавливал их из мутной воды криминального мира и хаоса военных конфликтов. Но вначале я сделаю небольшой экскурс в историю событий, которые все еще продолжаются.

Я сделал эффектную паузу, оглядев присутствующих. Все меня внимательно слушали, и я продолжил:

– Во время проведения операции «Буря в пустыне» в начале 1991 года союзными войсками, находившимися фактически под руководством военных властей США, было похищено более четырех тысяч предметов, имеющих культурное и историческое значение, в том числе и артефакты из Ура – одного из древнейших шумерских городов, основанного в пятом тысячелетии до Рождества Христова. Уже в 2003 году в музее «Метрополитен» в Нью-Йорке хранилось 326 исторических реликвий, пропавших из Ирака в ходе конфликта 1991 года. Тогда же в одном из лондонских антикварных магазинов были обнаружены пропавшие в том же 1991 году фрагмент дворцовой стены ассирийского царя Сеннахериба, правившего в Ниневии более 2600 лет назад, и барельеф из античного города Хатра на севере Ирака. Но настоящее разграбление Ирака началось после вторжения в страну под вымышленным предлогом – ликвидацией так и не найденного оружия массового поражения Саддама Хусейна – США и их союзников в марте 2003 года, которое продолжается по сей день.

– Что за чушь? – обиделся за родину Брэдли.

– Это не чушь! – возразил я. – В опубликованном в 2009 году докладе Международного координационного комитета ЮНЕСКО по охране культурного наследия Ирака, который основан на оценках ведущих мировых экспертов в сфере истории и археологии – из Британского музея, Центра археологических исследований и раскопок в Турине и многих других организаций, – констатируется, что войска международных коалиционных сил в Ираке во главе с США нанесли серьезный ущерб всемирно известному археологическому комплексу древнего Вавилона. Почти два года – с апреля 2003-го по декабрь 2004-го – этот археологический памятник использовался коалиционными силами во главе с США в качестве военной базы. Как указывается в докладе, в результате бездумных действий военных из стран антииракской коалиции Вавилону был нанесен серьезный ущерб, вызванный «рытьем канав, выемкой, перемещением и выравниванием грунта» – проще говоря, незаконными археологическими изысканиями. Среди наиболее пострадавших основных сооружений оказались знаменитые Ворота Иштар и Путь Процессий. После вторжения США и их союзников в Ирак в ходе войны 2003 года археологический комплекс был разграблен, предметы древности на глазах командования коалиции расхищали мародеры – как местные жители, так и солдаты коалиции. Многие экспонаты музеев Навуходоносора и Хаммурапи, ценности Вавилонской библиотеки и архива были разграблены и уничтожены. Лишь в 2005 году комплекс в печальном состоянии был возвращен государственному совету по древностям и культурному наследию Ирака. Разумеется, власти стран коалиции, и в первую очередь США, попытались сделать вид, что принимают меры по пресечению варварского расхищения наследия человечества. В аэропортах принялись задерживать военнослужащих и журналистов, возвращающихся на родину из Ирака. Однако изъятое таможенниками по сравнению со списками похищенных ценностей выглядело издевательством: двенадцать картин, изображающих Саддама Хусейна и его сына, – надо полагать, отнюдь не кисти Рубенса или Рафаэля; разнообразное позолоченное оружие и сувениры, принадлежавшие как Саддаму, так и высшим иракским чиновникам, – неплохой товар для аукционов, продающих картины Гитлера и автографы Геббельса. Результат явно невпечатляющ, и поэтому властям США срочно потребовалось более убедительное мероприятие. В том же 2003 году в лионской штаб-квартире Интерпола открылась представительная международная конференция по розыску похищенных культурно-исторических ценностей Ирака. Помимо представителей 181 страны, входящих в международную полицейскую организацию, во встрече участвовали представители ЮНЕСКО, Всемирного совета музеев, сотрудники таможенных органов и крупнейшие международные эксперты. В коммюнике конференции было заявлено о «создании совместной структуры», которая будет обладать «ресурсами и экспертными возможностями» для «эффективной работы по поиску пропавших ценностей». Там же было сказано, что по неполным данным – почему неполным? Ведь музейные каталоги не засекречены! – из Археологического музея в Багдаде и других музейных и библиотечных хранилищ на территории Ирака пропало в общей сложности двести тысяч экспонатов, большинство из которых представляет общемировую ценность. Конференция проходила почему-то за закрытыми дверями и сопровождалась повышенными мерами безопасности. Через два дня после открытия конференции на ней выступил министр юстиции и генеральный прокурор США Джон Эшкрофт. Предполагалось, что в Лионе Эшкрофт расскажет о мерах, предпринимаемых присутствующими в Ираке американскими силами – то бишь оккупантами, – «для прекращения грабежей и розыска похищенных иракских культурно-исторических ценностей». Я выписал наиболее яркие перлы из выступления Эшкрофта. Минуту……

Я достал из кармана листок бумаги и продолжил, сверяясь со шпаргалкой:

– Примечательно: мировое наследие человечества в речи Эшкрофта вдруг стало «иракскими ценностями» – то есть их можно в любой момент объявить законными трофеями. Далее Эшкрофт выдал примечательные тезисы: «Разграбление иракских музеев и библиотек было организовано преступными группами» – кстати, кроме солдат «коалиции», других «групп» там не было и быть не могло, – «которые преднамеренно использовали создавшуюся в стране ситуацию». Таким образом, Эшкрофт недвусмысленно снял с оккупационных войск ответственность за грабежи и насилие. Далее тоже неплохо: «Наша задача состоит сейчас в том, чтобы выйти на след этих преступных групп, арестовать их членов и вернуть украденные произведения искусства». Это – без комментариев. В заключение Эшкрофт лицемерно призвал Интерпол «активно подключиться к поиску и возвращению в Ирак украденных ценностей, так как действовавшие в стране преступные группировки могут иметь глобальные связи». Несомненно, оккупационные войска, безусловно, имели глобальные связи! Ведь в коалицию оккупантов входили военнослужащие из сорока стран, в основном из тех, где местные власти за подачки из Вашингтона согласились отправить своих парней на чужую землю грабить, убивать и умирать по приказу чужого дяди. Впрочем, девять из них – включая верного подельника США Великобританию, – видимо, сочтя подачку недостаточной, вывели к сегодняшнему дню войска из Ирака. Но самым примечательным в речи Эшкрофта было следующее замечание: «Сейчас в Ираке находится группа американских специалистов, которая ведет поиск лиц, связанных с бандами, грабившими музеи и библиотеки». И сколько времени они там находятся? И каковы результаты их деятельности? А результаты таковы. Директор Иракского государственного департамента исторических памятников и наследия Дони Джордж сообщил прессе: в Иракском национальном музее в Багдаде полностью уничтожена научная работа, которая велась последние 100 лет. При осмотре разграбленного музея его сотрудники обнаружили профессиональные стеклорезы, оставленные грабителями. Из чего следует: грабила музей не толпа мародеров, а люди, отлично знавшие, что им нужно. Дони Джордж обратил внимание на примечательный факт: «Ни одна гипсовая копия, которая хранилась в музее, не тронута. Брали только то, что представляет историческую ценность. В результате мы потеряли то, что составляет достояние всего человечества – бесценные шедевры искусства, уходящие в глубину веков на 5 тысяч лет». И Дони Джордж бросил упрек оккупантам: «Не министерство нефти, а национальный музей должен быть взят под охрану американскими войсками в первую очередь, поскольку здесь представлена история и культура всего человечества». Наивный! Его и взяли – но совсем другие люди! Не так ли, господин Причард?

– А при чем тут я? – натянуто улыбнулся Причард.

– Это я объясню немного позже, – пообещал я. – Добавлю, что ту же самую картину мы наблюдаем и в Афганистане, оккупированном войсками НАТО. По утверждению члена комиссии по международным делам парламента Афганистана Мир Ахмаджоенда, «представители военных сил иностранных государств по ночам копают. В отдаленных районах страны действуют даже неправительственные организации, они также в этом замешаны. Однако, к сожалению, за последние восемь лет ни один контрабандист, вывозящий объекты культурного наследия Афганистана, не был привлечен к суду. Никто не был арестован, никого не посадили и не было даже ни одного следствия». Объяснения понятны: у афганского правительства просто нет ресурсов. Семь лет назад был создан специальный отдел полиции по борьбе с нелегальными раскопками. Однако 500 полицейских – это очень мало. Особенно если учесть, что многие подобные раскопки проводятся по ночам и в районах, подконтрольных силам НАТО. Что командование сил НАТО, естественно, отрицает. Таковы факты! А теперь о вас, господин Причард! Ведь я уже говорил, что в Интернете можно найти немало интересного?

– Давайте ближе к делу, – сухо предложил Причард. – В чем конкретно вы меня обвиняете?

– Я? Да что вы! – рассмеялся я. – Вы побывали за последние годы и в Ираке, и в Афганистане в качестве представителя некой неправительственной организации с загадочными функциями. Когда этой организацией заинтересовались местные иракские и афганские активисты, а также журналисты, то выяснилась несомненная связь между потоком контрабанды исторических артефактов и деятельностью загадочной организации. А координировал ее деятельность специалист по исследованиям Средних веков Брауновского университета доктор философии Роберт Причард. И когда деятельность господина Причарда привлекла внимание прессы, то случилась поразительная вещь: все как-то само собой загасло, а господин Причард исчез. Как выяснили дотошные журналисты, скандал загасил Госдепартамент США. Разве не так?

– Я подам на вас в суд, – сухо отозвался Причард.

– Это ваше право! – с иронией согласился я. – Но у меня почему-то есть уверенность, что Арч испытывает доверие к найденной мною информации. Так ведь, Арч?

– Продолжайте, господин Булгарин, – сухо предложил Брэдли.

– Продолжаю! Когда в 1991 году с развалом Советского Союза в образовавшихся на территории империи квазигосударствах начался процесс разворовывания всего, что только можно было разворовать, исторические раритеты не составили исключения. И вот интересный факт: в начале 1993 года в Москву приехал господин Причард и вплоть до 2003 года путешествовал по территории бывшего СССР, периодически выезжая в Афганистан. Именно тогда господин Причард завязал связи с преступными группировками на территории бывшего СССР. И когда по вышеупомянутым причинам деятельность господина Причарда с 2007 года в Ираке и Афганистане стала невозможной, то он вернулся в Россию и задействовал свои связи для операции с копьем Дракулы.

– Предупреждаю, что вы должны будете в суде доказать каждое свое слово, иначе сами окажетесь за решеткой за клевету, – процедил Причард. – Найдутся люди, которые об этом позаботятся!

– Вы имеете в виду ваших высоких покровителей из Госдепартамента США, для которых вы за хорошее вознаграждение воровали ценности мировой культуры? – уточнил я. – Боюсь, что узнав подробности дела о копье Дракуле, они от вас отвернутся. Ведь поиски копья Дракулы были вашей инициативой, не так ли? Дело ведь обстояло так: вы случайно узнали от своего знакомого, ватиканского историка Паоли, о том, что, скорее всего, истинное копье Судьбы было передано императором Сигизмундом отцу Влада Цепеша – Владу Дракулу, как рыцарю Ордена Дракона, для «божественной помощи» в борьбе с турками. А когда вы связались с румынским историком Георгеску, то узнали, что тому удалось напасть на след копья Дракулы – хотя тот и не предполагал, что это копье Судьбы. И вы решили использовать потенциал этих ученых в своих интересах. Оставалось найти того, кто оплатит исследования. И вы придумали гениальный ход: связались с собирателем раритетов господином Брэдли от имени ученого с мировым именем профессора Харриса. Расчет оказался верен: господин Брэдли вряд ли дал бы деньги под имя сомнительного авантюриста и вора Причарда, а вот под профессора с мировым именем и безупречной репутацией Харриса – без проблем! Убедив Брэдли в необходимости соблюдения конспирации, вы осуществляли практически все общение и обмен информацией через свой «почтовый ящик» в Госдепартаменте. И план сработал! Совместными усилиями вам удалось выйти на копье Дракулы и, используя материалы, собранные в архиве Ватикана доктором Паоли, вы убедили господина Брэдли, что это бесценная христианская реликвия – копье Судьбы, оно же копье Лонгина, оно же копье святого Маврикия. Ведь так, Арч?

– Да, именно так! – подтвердил Брэдли. – Я согласился приобрести копье за солидную сумму у Причарда. Мне и в голову не приходило, что оно добыто преступным путем!

– Когда вы, Арч, согласились приобрести копье Дракулы, вы тем самым подписали смертный приговор Харрису, Паоли, Георгеску и совсем вам не знакомому Сергею Шергину. Эти люди стали не только не нужны Причарду, но и просто опасны, ведь они слишком много знали. Используя свои связи в среде расползшейся на волне «свободы» по всему миру так называемой «русской мафии» – среди которой, кстати, этнических русских мало, – Причард организовал и «загадочное» исчезновение Харриса, и «несчастный случай» с Паоли, и крайне сомнительное «самоубийство» Георгеску и, наконец, откровенное убийство Шергина. Прибавьте к этому похищение трех человек, включая несовершеннолетнего, и причинение тяжкого ущерба здоровью несчастного господина Лаврушина – впечатляющая картина получается, не правда ли?

– Все это всего лишь ваши домыслы, – усмехнулся Причард. – Доказательств у вас нет.

– Что касается смерти Харриса и Паоли, то у меня доказательств нет, – согласился я. – Но их уже ищут и обязательно найдут и ФБР, и итальянская полиция. А вот в остальном… Как раз перед отъездом сюда господин Тавров получил известие от румынских властей, что ими были арестованы двое российских граждан, пытавшихся убить третьего российского гражданина, некоего Ивана Астахова, проживавшего в Румынии под чужим именем и по чужим документам. Поскольку настырный румынский следователь Василь Радулеску сумел доказать причастность Астахова к убийству Георгеску, то Астахов под давлением фактов начал сотрудничество со следствием и дал следующие показания. Его давний знакомый, господин Причард, предложил ему убить Шергина, при котором должны находиться некие артефакты. Артефактов не оказалось, но при Шергине имелась крупная сумма денег, из которой Причард и расплатился с Астаховым за «работу». И вскоре предложил другую работу: убрать в Бухаресте Георгеску. Астахов получил документы на чужое имя, прилетел в Бухарест, приобрел на черном рынке пистолет с глушителем и убил Георгеску в его собственной квартире. Поскольку при Георгеску оказалась гораздо более крупная сумма наличными, чем обещанная за его ликвидацию, Астахов решил не возвращаться в Россию – тем более что незадолго до этого он присвоил и перевел на зарубежный счет большую сумму денег, которую должен был поделить с подельниками. Это его и погубило: Причард вышел на банду Астахова и предложил ее членам за организацию похищения сына госпожи Соколовой не только денежное вознаграждение, но и в качестве бонуса выдать местонахождение их бывшего главаря-крысы. Как мы видим, Причард слово сдержал и сдал Астахова его бывшим подельникам в расчете на то, что «братаны» обязательно прикончат бывшего главаря за крысятничество. Однако не срослось! Так что румынский следователь Василь Радулеску просто жаждет общения с вами, господин Причард.

– Пусть помечтает, это не вредно! – самодовольно улыбнулся Причард. – Неужели вы не знаете, что у меня дипломатический паспорт? Так что вашему Радулеску придется ждать встречи со мной как минимум до пенсии!

– Боже мой, Боб! – воскликнул Брэдли. – Неужели это все правда?! Как ты мог!

– Я так понял, Арч, что ты так спросил: где это чертово копье?! – саркастически ухмыльнулся Причард. – А я спрошу: где деньги? Ведь ты не расторгнешь сделку, не так ли?

– Не провоцируйте Арча! – впервые вмешался в разговор граф. – Он честный человек. В противном случае ничто не мешает ему, повозмущавшись на публике вашими преступлениями, затем обменяться с вами втихомолку ключами от банковских ячеек. Ведь копье уже благополучно лежит в банковской ячейке одного из банков, не так ли?

– А вот здесь вы ошиблись, сэр Роберт! – осклабился Причард. Нервная гримаса практически не сходила с его лица. – Неужели я могу доверить бесценный раритет кому-нибудь еще? Все свое ношу с собой!

Причард запустил руку под куртку и движением фокусника извлек уже знакомый мне наконечник копья Дракулы.

– Вот! Деньги на бочку, Арч!

– Господа! Он просто маньяк! – объявил Брэдли и тут же деловито предложил: – Надо нам отобрать у него эту вещь!

– Попробуйте! – с угрозой отозвался Причард, мгновенно выхватывая из-под куртки пистолет. – Только двиньтесь – мозги повышибаю!

– Если я не двинусь, то как я заплачу тебе деньги? – спокойно поинтересовался Брэдли. – Не думаешь же ты, что я вожу на этом корыте мешки с наличными? Я дам указание господину Шмидту, и он переведет нужную сумму на твой счет.

– Спасибо, но я предпочитаю наличные, – ответил Причард. – Поэтому решим так: ты отдашь мне бриллианты этой сучки, а потом при случае обменяешь их на деньги. Мне не выгодно их продавать за полцены, а тебе невыгодно оставить их мне, поскольку они стоят дороже, чем оговоренная между нами сумма вознаграждения за копье Дракулы.

– Да, это разумно! – согласился Брэдли и повернулся к Ирине, при виде пистолета от ужаса впавшей в ступор. – Дорогая, придется снять колье и все остальное.

И тут Ирина моментально вышла из ступора.

– Ах так?! Сторговались за мой счет, козлы?! Да подавись!

Ирина рывком сняла усыпанное бриллиантами колье, оборвав застежку, и швырнула его в лицо Причарду. Не ожидавший такого поворота событий Причард не успел уклониться, и колье ударило ему по глазам. Вскрикнув, Причард машинально поднес руку с пистолетом к лицу. И тут Тавров показал, что за годы пенсии не утратил профессиональных навыков. Он мгновенно преодолел пару метров, отделявших его от Причарда, и вцепился в пистолет. Они оба упали на пол, а когда снова вскочили, то я увидел, что схватку выиграл Тавров: он держал в руке пистолет, направив его на Причарда. Тот стоял, растерянно глядя на нас и сжимая в руке копье Дракулы.

– Ты проиграл, Боб! – обратился к нему Брэдли. – Отдай копье мне и завтра в Бари я передам тебя итальянским властям. Извини, но это все, что я могу для тебя сделать. Ты проиграл!

Причард пришел в себя, от его растерянности не осталось и следа. Он саркастически ухмыльнулся и бросил с презрением:

– Нет! Это вы все проиграли!

С этими словами он подошел к открытому окну салона и с силой швырнул реликвию подальше в море. Я отчетливо видел в лунном свете, как копье Дракулы рыбкой нырнуло в темные воды Адриатики.

– Вот так! Принимайтесь за поиски заново! – ликующе сообщил Причард и расхохотался смехом Мефистофеля.

– Не-е-т! – прохрипел Брэдли. Его лицо побагровело, и он рухнул на пол салона, конвульсивно рванув и без того расстегнутый ворот рубашки. Ирина, всплеснув по-бабьи руками, кинулась к супругу. А Причард с довольным видом достал из кармана паспорт и помахал им:

– Дипломатическая неприкосновенность! Едва я сойду на берег, как за мной приедет машина консула Соединенных Штатов, и я первым же рейсом улечу на родину.

В его словах была горькая правда. Ну что же, и на этот раз злодей уйдет от заслуженного наказания. Ему не светит даже ночь в обезьяннике. Обидно!

Но тут Ирина поднялась с пола и с яростью прошипела по-русски:

– Вот уж хрен тебе!

И молниеносно выхватила паспорт из рук Причарда. Никто не ожидал этого от Ирины и, главное, этого не ожидал Причард. А Ирина кинулась к открытому окну салона и метнула паспорт по тому же маршруту, по которому Причард только что отправил копье. Паспорт, вращаясь в плоскости, словно диск летающей тарелки, вонзился в гладь моря и исчез. А Ирина повернулась к Причарду и с вызовом посмотрела на него: дескать, знай русских баб!

– Сука! – заорал Причард, сделал шаг к Ирине и занес руку для удара. Не знаю, как у них в Америке, но у нас в России принято заступаться за женщину. Я видел во французских фильмах, как положительные герои спокойно хлещут своих и чужих женщин по мордасам – у нас такие манеры присущи лишь быдлу, которое само надо лупить по мордасам. Что я при случае и делаю. И тут чисто автоматически я перехватил занесенную для удара руку Причарда, ударил его коленом в пах, затем приложил локтем по затылку, а когда он упал, от души врезал ему ногой в солнечное сплетение. Ах, как хорошо!

Ирина бросилась мне на шею и разрыдалась. Я мягко отстранил ее и сказал:

– Подбери колье, пока не сперли.

– Кто? – улыбнулась Ирина сквозь слезы.

– А хотя бы я! И не потому, что оно стоит дороже моей квартиры, а просто на память о тебе, – грустно усмехнулся я. Она была прекрасна, и мне страшно захотелось повторить те минуты на умывальнике каррарского мрамора. И я повторил бы, если бы бездыханное тело Ирининого законного супруга, распростертое на полу салона, молчаливо не взывало к сдержанности.