Глава 18

– Вадик, похоже, что я крепко подставил ребят, – проговорил Тавров вдруг ставшими непослушными губами. – Им грозит реальная опасность.

– Валерий Иванович, давайте не будем драматизировать! – призвал его Павлов. – Допустим, погибшие в автокатастрофе охотились за вашими подопечными. Ну и что? Не факт, что они должны были их убить. Возможно, они хотят просто получить что-нибудь от вас в обмен на их жизни. Но ведь пока ваши друзья на свободе. А злоумышленники… Пока они найдут новых исполнителей и заново спланируют операцию… Короче, время у вас еще есть! А я, чем смогу, помогу.

– Спасибо, Вадик! – невесело ответил Тавров. Что он еще мог сказать?

Выйдя от Павлова, Тавров немедленно позвонил Ефросинье и вкратце изложил суть проблемы.

– Обратись к графу, Валера, – бесцветным голосом ответила Ефросинья, и сердце Таврова сжалось от нехорошего предчувствия.

– Ефросинья, да при чем здесь граф?! – с досадой воскликнул он. – Кто эти люди, что они хотят? Ведь ты же ясновидящая, ты должна видеть!

– Все в тумане, Валера, все в тумане, – тихо, словно во сне, ответила Ефросинья. – Передаю трубку графу.

– Валера, держи себя в руках! – ворвался в трубку уверенный голос графа. – Слушай меня внимательно: мы едем в Черногорию. Ты был прав: вся игра пойдет там! Я закажу билеты на ближайший самолет, моя яхта ожидает меня в Будве. Даю тебе сутки на сборы. Да, не забудь захватить с собой артефакт!

– Зачем?! – удивился Тавров. – Наоборот, я хотел оставить его здесь в надежном месте.

– Валера, надо быть готовым к любому повороту событий, – решительно заявил граф. – Ты сам считаешь, что мы на финишной прямой.

Тавров сунул трубку в карман. Надо бы предупредить Кравцова, чтобы он удвоил бдительность!

И Тавров снова достал телефон. Кравцов не отвечал. Тавров снова и снова набирал номер Кравцова, но безрезультатно. Неужели он забыл трубку в номере?! О других вариантах не хотелось и думать…

Кравцов прибыл в Котор на хвосте у «Гольфа» профессора Вулановича. По дороге он несколько раз просил водителя притормозить, следил за обгоняющими их машинами, и усилия его не оказались напрасными: за красным «Гольфом» следили еще двое. Ехали они точно на таком же «Гольфе», только цвета «мокрый асфальт». Кравцов с удовлетворением отметил: «Ага! Вот вы и засветились, ребята! Не зря меня сюда Валерий Иванович послал!»

Серый «Гольф» довел машину Вулановича до набережной. Когда профессор со своими спутниками покинул машину и направился в город, из серого «Гольфа» вышел человек среднего роста в джинсах и ветровке с капюшоном, которые обычно носят молодежь и любители утренних пробежек. На голове у незнакомца была темно-синяя бейсболка, лицо закрывали большие темные очки. Бросалась в глаза короткая рыжая капитанская бородка. Кравцову на мгновение этот человек показался знакомым, но он никак не мог вспомнить, где он его видел: возможно, тогда этот тип был без бородки, да и очки с бейсболкой не способствовали опознанию.

Бородатый незнакомец скрылся под аркой ворот, куда минутой раньше вошли профессор и его спутники. Асфальтовый «Гольф» развернулся и уехал в сторону Доброты. Кравцов торопливо расплатился с водителем и поспешил следом за Бородатым – как он сразу окрестил объект наблюдения. Бородатый шел уверенным шагом в глубь города и вскоре оказался на площади, перед собором Святого Трифона.

На площади Бородатый уселся за один из многочисленных столиков под зонтиками и сделал заказ официантке. Потом закурил, время от времени поглядывая в сторону собора. Кравцов встал в тени дома, держа в левой руке фотоаппарат и изображая туриста. Бородатый неторопливо пил пиво из запотевшей кружки, периодически затягиваясь сигаретой.

Когда на ступенях собора появились профессор, Кайтелер и Кудасов, Кравцов несколько секунд смотрел на них, размышляя: подать им знак и указать на следившего за ними Бородатого или самому проследить за ним? Он решил, что не стоит напрягать своих подопечных. А вот сказать Таврову об обнаруженной слежке стоит. Кравцов полез в карман за мобильником, кинул взгляд в сторону Бородатого и обомлел: тот исчез, оставив на столе кружку с недопитым пивом и дымящийся в пепельнице окурок. Черт, он его потерял!

Кравцов еле удержался, чтобы не начать озираться. Спокойнее, спокойнее! Может быть, Бородатый сейчас сам наблюдает за площадью из укромного места, и Кравцов своей суетливостью немедленно выдаст себя.

Между тем Кудасов, Кайтелер и профессор двинулись в сторону Главных ворот, и Кравцов последовал за ними. Если Бородатый следит за ними, он скоро себя обнаружит. И Кравцов не ошибся. На набережной профессор со своими гостями погрузились в катер и направились в сторону Пераста. Кравцов наблюдал за ними, встав за киоском с сувенирами. Затем он сделал вид, что внимательно изучает вывешенную в киоске карту Котора, и украдкой оглядел набережную. Ага, вот и Бородатый! Он сидел на скамейке возле бастиона Валлера и смотрел на гладь залива. Когда катер с профессором почти растворился в легкой дымке тумана, Бородатый поднялся со скамейки, подошел к стоявшему неподалеку такси и после недолгих переговоров уселся в машину. Кравцов уже проверенным способом, используя магическое действие сотенных купюр евро, быстро поймал проезжавшую мимо машину и направился следом за такси с Бородатым.

Бородатый покинул город тем же маршрутом, что и въехал, но затем он повернул не в сторону Будвы, а на серпантин, проложенный по склону горы Ловчен. Кравцов уже успел изучить карту Черногории и понял, что Бородатый направляется в национальный парк Ловчен.

При въезде в парк машину остановила охрана, и Кравцов заплатил «экологический сбор». Его немного нервировало то, что он от самого Котора висел на хвосте у Бородатого: тот мог обратить внимание на слежку. Но все же он решил рискнуть: мало ли туристов ездит одними и теми же маршрутами, в горах дорог немного.

Машина по серпантину поднялась в гору и остановилась на асфальтированной площадке. Там стояло знакомое такси, на котором приехал Бородатый: на теплом капоте машины уже расположился большой рыжий кот. Было довольно холодно: чувствовалась высота, полторы тысячи метров над уровнем моря, и Кравцов порадовался, что захватил ветровку.

От стоянки на вершину вели каменные ступени, уходившие в тоннель. Кравцов не увидел на ступеньках Бородатого, но он был уверен, что тот уже скрылся в тоннеле, и заспешил к лестнице. Вначале он поднимался сразу через две ступени, но уже на входе в тоннель понял: так надолго его не хватит и, успокоив дыхание, начал подниматься размеренно. Лестница вывела его на каменную дорожку, ведущую к приземистому каменному сооружению: мавзолею владыки Черногории Петра Петровича Негоша. Ступенек оказалось четыреста шестьдесят одна, и Кравцов потратил на подъем около восьми минут. Дыхание не сбилось, но с непривычки заболели ноги. Н-да, в Москве надо будет уделить больше внимания тренировкам!

Кравцов увидел на входе в мавзолей фигуру Бородатого. Смеркалось, и туристов на горе Ловчен, кроме них с Бородатым, не было. Отсюда прекрасно просматривалась почти половина Черногории. На востоке горы уже выглядели просто силуэтами, а на западе солнце готовилось нырнуть в розовые воды Адриатики. Бородатый вошел в мавзолей, и Кравцов по каменной дорожке поспешил за ним. По обе стороны от тропинки шли обрывы. Кравцов подумал, что в темноте тут будет возвращаться крайне неуютно.

Вход в мавзолей представлял собой просто разрыв в высокой каменной стене, за которой находился квадратный дворик с колодцем посредине. По идее на входе должен был сидеть смотритель, взимающий входную плату, но его там не оказалось: видимо, уже окончил работу.

В торце дворика между двух больших каменных статуй, изображающих мать и сестру Негоша, виднелся вход в зал с изваянием самого владыки. Высеченный из огромного куска черного гранита владыка сидел под крыльями гигантского орла и думал вечную думу.

Кравцов остановился, пытаясь понять: куда пошел Бородатый? Он мог двинуться вниз, к саркофагу владыки, или на обзорную площадку за мавзолеем. Надо, пока совсем не стемнело, проверить сначала площадку.

Кравцов оказался прав: на обзорной площадке в лучах закатного солнца он увидел Бородатого. Тот был один. Кравцов после короткого раздумья по узкой каменной тропинке пошел к нему. Бородатый, накинув капюшон ветровки на голову, стоял посредине площадки, держа на вытянутых руках какой-то продолговатый предмет. Кравцов ступил на площадку и откашлялся.

– Извините, не помешаю? – спросил он.

– Нет, что вы! – откликнулся Бородатый. – Смотрите, как интересно!

Он стоял боком к Кравцову, и его лица не было видно из-за надвинутого капюшона. А вот предмет на его ладонях Кравцов разглядел. Это был стержень с обвившей его металлической змейкой. В глаза змейки, видимо, были вставлены драгоценные камни: в лучах закатного солнца они горели кроваво-красным светом. Кравцов, как завороженный, смотрел на эти красные, словно подсвеченные лазером, яркие точки. Тем временем край солнечного диска нырнул за горизонт. Сразу потемнело, вдруг подул ледяной ветер, а площадка осветилась странным призрачным светом, исходящим словно бы ниоткуда. И, словно от порыва ветра, змейка повернулась головой к Кравцову. Ее глаза продолжали ярко гореть.

– Вы знаете, что находится в той стороне, куда смотрит змея? – спросил Бородатый.

– Вроде бы Будва, – сориентировался Кравцов.

– Точно! – согласился Бородатый. Он повернулся лицом к Кравцову, продолжая держать в одной руке стержень со змейкой, а другой отбросил капюшон. Несмотря на скупой свет, Кравцов узнал его.

– Это вы! – вскричал он, чувствуя, что силы его покидают.

– Странно, а мы разве знакомы? – усмехнулся Бородатый. – Впрочем, это неважно. Я всегда рад помочь и незнакомому человеку. Не бойтесь, я вам помогу.

– Мне не надо помогать, – ответил Кравцов и почувствовал, что губы перестают ему повиноваться. И не только губы: все тело словно стало чужим. Кравцов понял, что куда-то проваливается… Сквозь окутывающий сознание туман до него донеслось:

– Я помогу вам, не бойтесь!

Кравцов упал на каменные плиты, но уже не ощутил этого: он потерял сознание.

Очнулся он в больничной палате. «Черт возьми! Что произошло? Как я тут оказался? И больница ли это? Похоже, больница: стены выкрашены в белый цвет, две койки и медицинские прибамбасы возле них… Точно, больница! С какой стати?» Кравцов попытался припомнить предысторию. Так: утром он отправился подстраховать Кайтелер и Кудасова. Слежки за ними не было до самого «Соле Мио» – это точно! Там они сели в машину профессора и поехали в Котор. А вот где-то в Грбали появился асфальтового цвета «Гольф», который неотступно следовал за машиной профессора до самого Котора. На набережной из асфальтового «Гольфа» вышел мужчина с «капитанской» бородкой, в темных очках и ветровке с капюшоном. Он следил за Кайтелер и Кудасовым до собора Святого Трифона, а затем исчез и появился только на набережной. Там он поймал такси и поехал в сторону Ловчена. Кравцов решил проследить за ним и тоже поймал такси. Они добрались до автомобильной стоянки перед лестницей к мавзолею Негоша. А дальше… А что было дальше?

Кравцов с досады помотал головой и вскрикнул: в затылке запульсировала резкая боль. Он осторожно ощупал голову: так и есть – приличных размеров шишка. Кто же это его так? Бородатый, что ли?

Отворилась дверь, и в палату вошли двое: мужчина и женщина в белом халате. Мужчина сел на стул рядом с койкой.

– Как вы себя чувствуете, господин Кравцов? – спросил он. – Вы можете говорить?

– Да, могу, – подтвердил Кравцов и спросил: – А вы кто?

– Я представитель вашей туристической компании, Радко Плашич. А это ваш лечащий врач, Милена Драгович. Вас доставили сюда с горы Ловчен. Вы поднимались по ступенькам к мавзолею и, видимо, потеряли сознание. Такое бывает: лестница очень длинная, горы, нехватка кислорода: не каждому удается рассчитать свои силы. Вы упали и ударились головой о ступеньку. Вы были там один?

– Насколько я помню, один, – подтвердил Кравцов.

– Это было опрометчиво с вашей стороны, – неодобрительно покачал головой Плашич. – Вечером на Ловчене почти не бывает туристов. Вам повезло, что вас своевременно обнаружил ваш соотечественник. Он сообщил охране, и вас донесли до машины, на которой вы приехали, и отправили сюда, в Цетинье, в госпиталь. Вас обследовали врачи: ничего страшного, просто легкое сотрясение мозга и небольшая гематома на затылке. Но вам лучше побыть здесь день под наблюдением врача. А вечером вас отвезут в Будву, в вашу гостиницу, на машине нашей туристической компании. Страховка у вас есть, поэтому о деньгах не беспокойтесь. Вот номер телефона водителя, который вас привез: вам нужно расплатиться с ним за поездку. У вас есть какие-нибудь просьбы?

«Надо немедленно позвонить Кайтелер и узнать: все ли у них в порядке? И поставить в известность о происшедшем Таврова!» – подумал Кравцов и спросил:

– Где мой мобильник?

– Что вы еще желаете посетить? – спросил Вуланович, высаживая своих гостей возле Старого города Будвы.

– Мы хотели бы осмотреть музей в Цитадели, – ответил Кудасов. – Ведь Папович принимал участие в создании музея, не так ли?

– Да, это так, – согласился Вуланович. – Вы думаете, что там могут остаться лично принадлежавшие ему документы, где есть упоминание о его фамильном талисмане?

– Мало ли, всякое может быть… – уклончиво заметил Кудасов. – В запасниках музеев часто попадаются любопытные вещи.

– Влад, профессор устал, и у него могут быть сегодня еще дела, – вмешалась Кайтелер. – И хочу напомнить, что мы еще не ели. И профессор, кстати, тоже не обедал.

Кудасов еще в Которе съел кусок пиццы с пивом, потому энтузиазма по поводу обеда не проявил.

– Лучше посетить музей сегодня, потому что сегодняшний день я запланировал специально для вас и у меня нет других дел, – пояснил Вуланович. – А вот завтра у меня очень плотный график, я рано утром уеду в Подгорицу и не знаю, когда освобожусь.

– Отлично! Значит, идем в музей Цитадели! – решительно заявила Кайтелер. – Надеюсь, там есть ресторан?

– Да, есть, – подтвердил Вуланович. – Но там дороже, поэтому лучше пообедать где-нибудь в другом месте. Но что скажет ваш спутник?

– А куда я денусь с подводной лодки?! – проворчал Кудасов и, перехватив недоуменный взгляд профессора, пояснил: – Идем обедать, а потом в Цитадель.

– Одну минуту, я свяжусь с хранителем музея, – сказал Вуланович, доставая мобильник. Переговоры завершились быстро. – Я сказал, что мы будем примерно через час! – объявил профессор. – А сейчас идем обедать. В конобу «Галеб».

Коноба оказалась рыбным рестораном с открытой верандой на втором этаже. Поев, они отправились в Цитадель.

Цитадель Будвы представляла собой комплекс из отстроенной австрийцами в 1836 году на руинах древнего городского замка казармы и орудийных площадок. На остатках донжона, уже давно не выглядевшего мощной оборонительной башней, но по-прежнему остававшегося самой высокой точкой Цитадели, развевался черногорский флаг. В большом здании бывшей казармы – утилитарном творении австрийской военно-инженерной мысли – ныне размещались и музей, и ресторан.

Хранитель оказался мужчиной лет около пятидесяти. Он лично водил гостей по залам музея и давал пояснения. Русский язык он знал не очень хорошо, и в сложных случаях к нему на помощь приходил Вуланович.

Залы музея были заполнены старыми книгами, любовно сделанными макетами кораблей и образцами замысловатых морских узлов. Внимание Кудасова привлекли во множестве развешанные на стенах старые карты Черногории и Далмации, а также подлинные планы австрийских крепостей.

– Скажите, в Цитадели есть подземные ходы и подземелья? – спросил он хранителя.

– Есть оставшиеся от австрийцев казематы, но их местоположение известно, поскольку сохранились точные планы, составленные военными инженерами, – ответил хранитель.

– А более древние? Ну, времен Византии или Венеции?

– Возможно, но посетить их нельзя, – покачал головой хранитель. – Остаются фундаменты старых зданий, и мы их обнаруживаем при раскопках и строительстве, а подземелья… Землетрясения засыпают подземные сооружения, а их было немало за историю Будвы. А в Цитадели австрийцы при ее реконструкции если и обнаружили какие-нибудь старые подземелья или ходы, то замуровали их: все-таки это была крепость, военный объект, там не должно быть ничего такого, чем мог бы воспользоваться враг.

Кайтелер и разочарованный Кудасов поблагодарили хранителя, простились с Вулановичем и покинули музей. По мостику они перешли на открытую площадку Цитадели и поднялись по каменной лестнице на самую высокую точку, откуда открывался великолепный вид на пляж Могрен, Будву и остров Святого Николая.

– Влад, я заберусь на стену, а ты меня сфотографируй! – попросила Кайтелер.

– Сейчас, подожди, – озабоченно ответил Кудасов, возясь с прибором. – Чертовщина какая-то… Понимаешь, когда мы перешли через мостик, я включил прибор, и он вдруг в какой-то момент показал отсутствие фонового излучения.

– А сейчас он что показывает? – с интересом спросила Кайтелер.

– А сейчас он то показывает отсутствие излучения, то обычный для этих мест фон, – с досадой отозвался Кудасов. – Похоже, батарейка дохнет! Какие у тебя батарейки в фотоаппарате?

– У меня встроенная литиевая, – разочаровала его Кайтелер.

– Слушай, я тогда сбегаю и куплю батарейки, а ты меня здесь подожди, – предложил Кудасов и повернулся к лестнице, но Кайтелер ухватила его за руку:

– Стой! С какой стати я должна тебя здесь ждать?

– Ты что, не понимаешь? – воскликнул Кудасов. – А если спрятанные фон Брена артефакты кто-то вывез из бастиона Рива и перепрятал здесь, в будванской Цитадели?!

– А что, если кто-то просто сумел вскрыть могилу Паповича, извлек оттуда артефакт и припрятал его здесь? – предположила в свою очередь Кайтелер. Какой бы невероятной ни показалась эта мысль Кудасову, он воспринял ее слова всерьез и озабоченно почесал затылок.

– Ладно, сделаем так, – предложил он. – Сейчас я покупаю батарейки, потом мы идем на кладбище и проверяем, находится ли еще артефакт в могиле Паповича, а затем быстренько дуем в Цитадель, пока ее не закрыли для посетителей, и снова проверяем фон. Идет?

– Идет! – согласилась Кайтелер, и они заспешили к лестнице.

Купив в ближайшем магазинчике батарейки, Кудасов тут же вставил их в прибор, убедился в его работоспособности и устремился было бегом в сторону кладбища, но Кайтелер одернула его.

– Два бегущих идиота в курортном городе неизбежно привлекут внимание, – назидательно заметила она. – А уж бегущие на кладбище – тем более! Идем быстро, но шагом.

Кудасов недовольно вздохнул, но был вынужден согласиться с доводами Кайтелер. Прогулочным шагом они минут за пятнадцать добрались из Старого города до кладбища.

Со свежими батарейками прибор работал уверенно и возле могилы Паповича снова показал нулевой радиоактивный фон.

– Отлично! – возликовал Кудасов. – Артефакт еще здесь! А теперь возвращаемся в Цитадель.

И осекся: к ним приближались двое полицейских.

– Ни фига себе! Похоже, это по нашу душу, – оценила ситуацию Кайтелер.

– Будем надеяться, что они хотя бы говорят по-русски, – озабоченно проговорил Кудасов, пряча прибор в сумку.

Кайтелер приветливо улыбнулась полицейским:

– Добри дан!

– Добар дан! – ответил полицейский и спросил в свою очередь: – Рускинья?

– Да, русские туристы! – закивала Кайтелер. – Зашли кладбище посмотреть…

Второй полицейский сказал на превосходном русском языке:

– Мы наблюдали за вами. Что вы тут делали? Вы были здесь и вчера, ведь так?

– Офицер, мы просто осматриваем город! – воскликнула Кайтелер. – Разве это запрещено?

– Нет, это не запрещено, – ответил полицейский. – Но недавно тут были повреждены несколько надгробий, и теперь мы наблюдаем за кладбищем. У вас есть с собой документы?

– Нет, наши документы остались в гостинице.

– В какой гостинице вы остановились? – спросил полицейский.

– Вилла «Аззуро», – хором ответили Кайтелер и Кудасов.

– А что вы спрятали в сумку, когда мы подошли? – спросил полицейский.

– Фотоаппарат, – невозмутимо ответил Кудасов и полез было в сумку, но полицейский остановил его жестом.

– Нет, не стоит. Вам придется пройти в наш дежурный пункт, – предложил полицейский.

– Да, но в чем вы нас обвиняете? – воскликнула с возмущением Кайтелер.

– Мы просто проверим ваши личности, – ответил полицейский. – Простая формальность: вы второй день гуляете по этому кладбищу, а это странное занятие для туристов. Мы обязаны указать вас в своем отчете, раз уж нас поставили здесь нести службу. Прошу вас, это не займет много времени.

Кайтелер и Кудасову ничего не оставалось делать, как последовать за полицейскими. Они гуськом направились с кладбища, но в сторону, противоположную той, откуда пришли. Впереди шел русскоговорящий полицейский, за ним Кайтелер, потом Кудасов, и замыкал процессию второй полицейский. Они покинули кладбище и подошли к кованым воротам обычного двухэтажного будванского домика под красной черепичной крышей.

– Разве это полицейский участок? – удивилась Кайтелер.

– Нет, просто временный наблюдательный пункт, – ответил полицейский. – Это американские полицейские в фильмах всегда следят за людьми из машин. А у нас машины используются только для патрулирования.

Он нажал кнопку звонка, почти сразу щелкнул замок, и калитка открылась. Вероятно, их увидели в камеру видеонаблюдения. Они подошли к дому.

– Прошу вас, – сказал полицейский, распахивая дверь и пропуская Кайтелер и Кудасова в дом.

В просторной комнате в кресле сидел человек и смотрел телевизор. Первый канал российского телевидения.

– Ну, что? – спросил он у полицейского. – Нормально прошло?

– Порядок, Босс! Как дети купились! – самодовольно ответил полицейский, ловко сорвал с плеча Кудасова сумку и бросил ее сидевшему в кресле: – Прибор в сумке!