ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ
Стоило Томасу показать письмо от Советника Пейдж, как все — даже Галли и Тереза — согласились, что от «Правых» пора уходить. Надо идти в Лабиринт.
Бренда знала дорогу. На всякий случай она сверилась с картой и отдала Томасу нож. Стиснув рукоять, он взглянул на клинок: его жизнь зависела сейчас от этого тонкого лезвия.
Все вместе они выбежали из кабинета и направились к двойным дверям. Винс и остальные криками призывали их остановиться: дескать, вы психи, вас убьют… — но Томас не слушал их.
Он первым скользнул в открытую дверь и припал к полу, ожидая немедленной атаки. Впрочем, в коридоре никого не было. Когда же к Томасу присоединилась остальная часть группы, он сорвался на бег — предпочел скорость осторожности. В сумрачном свете длинный коридор представлялся обиталищем призраков: словно духи — отнюдь не враждебные — всех мертвых сотрудников ПОРОКа затаились в углах и нишах.
Вслед за Брендой Томас свернул за угол, спустился по лестнице, срезал путь через старую кладовую, вышел в следующий коридор. Потом была еще лестница, поворот направо, налево… Не сбавляя хода, Томас постоянно озирался по сторонам. Бренде он доверился полностью. Он будто заново стал бегуном Глэйда, и на сердце — несмотря ни на что — сделалось легче.
В конце коридора свернули направо. Не успел Томас и трех шагов пробежать, как его повалили на пол.
На остальных тоже напали, но в темноте Томас не видел, от кого приходится отбиваться. Он молотил по темной фигуре кулаками и коленями, пытался достать ножом… Прозвучал вскрик. Женский. В правую щеку воткнулся кулак, второй удар пришелся по бедру, ближе к паху.
Томас изо всех сил оттолкнул нападавшего. Противник ударился спиной об стену и снова атаковал. Они с Томасом перекатились, врезались в кого-то еще. Орудовать ножом было трудно, и Томас сначала вмазал противнику в челюсть, а потом вонзил клинок в живот. Снова вскрикнула женщина. Определенно с ней Томас и дрался.
Он встал. Кому нужна помощь? Минхо вырубил наемника и продолжал его дубасить. Бренда и Хорхе отделали другого охранника — тот на глазах у Томаса поднялся с пола и убежал. Тереза, Гарриет и Эрис, привалившись к стене, переводили дух. Все целы, пора идти дальше.
— Вперед! — крикнул Томас. — Минхо, брось его!
Врезав наемнику еще раза два (для верности), Минхо встал и пнул его напоследок.
— Вот теперь все. Бежим дальше.
После второй длинной лестницы группа ввалилась в подвальное помещение. Томас замер. Да это же хранилище гриверов! Здесь оказались глэйдеры, бежав из Лабиринта. С тех пор чудовищ как будто не выпускали на волю; даже осколки стекла по-прежнему усеивали пол. Некогда сияющие белые поверхности контейнеров покрывал толстый слой пыли.
Когда Лабиринт еще только строили, Томас дневал и ночевал тут, в смотровой комнате. Ему стало стыдно за деяние своих рук и ума.
Бренда указала на лестницу. Томас вздрогнул, вспомнив спуск по слизистому желобу для гриверов. А ведь можно было спуститься по-человечески, используя лестницу.
— Где все? — огляделся Минхо. — Если сюда снова отправили испытуемых, то где стража?
Подумав, Томас ответил:
— Зачем наемники, если Лабиринт делает за них всю работу? Помнишь, как долго мы не могли отыскать выход?
— Не уверен. Что-то здесь не так.
Томас пожал плечами:
— Сидя тут, проблему не решишь. Если у тебя нет конкретного плана, давай подниматься и спасать иммунных.
— Конкретного плана? — переспросил Минхо. — У меня вообще плана нет.
— Тогда тем более надо подниматься.
По лестнице Томас попал в еще одну знакомую комнату — помещение с консолью, с которой он вводил код для отключения гриверов. С ним тогда был Чак: перепуганный, он все равно держался и помогал. Впрочем, победой насладиться не успел… Как же больно, как больно терять близких.
— Дом, милый дом, — пробормотал Минхо и ткнул пальцем в круглый лаз.
Когда Лабиринт работал на полную мощь, проход скрывала голограмма: бескрайнее небо за границей каменного коридора. Сейчас Томас прекрасно видел наверху стены Лабиринта. К ним вела приставная лестница.
— Поверить не могу, что мы возвращаемся, — сказала Тереза, подойдя к Томасу.
От ее слов лишь усилилось ощущение, будто группа — в доме с привидениями. Зато теперь Томас и Тереза на равных — пришли спасать жизни. Пришли покончить с тем, что некогда начали.
Хоть бы все получилось.
Томас спросил:
— Ну не безумие ли?
Тереза в ответ улыбнулась, первый раз за… Томас уже и не помнил, когда она последний раз улыбалась.
— Абсолютное безумие, — согласилась девушка.
Томас еще многого не помнил — о себе, о Терезе, — однако вот она, рядом, помогает. Большего пока и не требуется.
— Может, начнем подниматься? — окликнула их Бренда.
— Точно, — кивнул Томас. — Начнем.
Он поднялся последним. Пролез в круглое отверстие и по двум доскам, перекинутым через Обрыв, вошел в Лабиринт. Оглянулся на рабочую площадку внизу — никакой тебе бездонной пропасти, одни только черные стены. Снова посмотрел на каменный коридор.
На месте ярко-голубого солнечного неба теперь висел серый потолок. Голограмм больше нет, не работают. Нет Обрыва, нет иллюзии парящего в пространстве каменного монстра. Остались увитые плющом и паутиной трещин серые стены, но и того было достаточно. Монолиты, словно простоявшие здесь тысячу лет — как надгробия у могилы столь многих, — по-прежнему завораживали своим видом.
Томас вернулся.
