Глава 15

Марк, отлежав все бока на камнях, со стоном перевернулся на спину и сквозь кроны деревьев уставился в розовеющее небо. Сон стоял перед глазами отчетливо и ярко, словно фильм на экране кинотеатра.

Алек спас им жизнь – и в день катастрофы, и потом, раз за разом, день за днем. Впрочем, и сам Марк неоднократно помогал приятелям выбираться из передряг. Их жизни неразрывно связаны.

Остальные проснулись через полчаса. Алек быстро приготовил завтрак из немудреных продуктов, взятых с собой из поселка. Дальше пропитание придется добывать охотой. Охотиться Марк умел, но не очень любил. Друзья молча завтракали у костра, стараясь держаться подальше друг от друга и не прикасаться к чужим вещам. Марк хмуро задумался, кому понадобилось нарушать хрупкое равновесие в мире, сожженном почти дотла солнечными вспышками.

– Ну что, готовы в поход выступать? – спросил Алек, дождавшись, пока все доели.

– Ага, – сказал Марк.

Лана и Трина кивнули.

– Планшет нам очень пригодился, – заметил Алек. – С картой и компасом мы доберемся до логова этих отморозков, а там посмотрим.

Друзья поднялись и пошли в глубь опаленной чащи, пробираясь сквозь зеленеющие кусты.

Весь день они шагали по горам, карабкались по склонам. В поселке поговаривали, что в округе немало селений и лагерей беженцев, ведь именно здесь, в Аппалачских горах, нашли приют те, кто пережил жар солнечных вспышек, жестокие наводнения, уничтожение растительности и разрушение городов. Впрочем, по дороге приятели не встретили никаких следов человека. Марк страстно мечтал о том времени, когда жизнь наладится и, может быть, вернется к прежнему.

К полудню друзья решили сделать привал на берегу ручья. Трина тихонько щелкнула пальцами, привлекая внимание Марка. Он удивленно посмотрел на нее. Девушка незаметно кивнула в сторону леса, поднялась и объявила, что ей надо отойти по нужде. Через несколько минут то же сказал и Марк.

Они с Триной встретились ярдах в ста от ручья и остановились шагах в пяти друг от друга, хотя никто за ними не следил. Под ветвями древнего кряжистого дуба пахло не гарью, а свежей порослью.

– В чем дело? – спросил Марк.

– Надоело мне это, – ответила Трина. – Я хочу тебя обнять. И вообще, что за глупости? Ясно же, что мы с тобой никакой заразы не подцепили.

Марк облегченно вздохнул: несмотря на все ужасы последних событий, Трина хотела быть с ним.

– Тогда черт с ним, с карантином, – улыбнулся он.

– Только Лане мы ничего не скажем, а то она истерику закатит. – Трина подошла к нему, обняла и поцеловала. – Говорю же, глупости. Никаких симптомов у нас нет, можно надеяться, что мы не заболеем.

Марк не ответил, только крепче прижал Трину к себе и покрыл ее лицо нежными поцелуями.

К ручью они возвращались, взявшись за руки, но, подходя к костру, расцепили пальцы. В смятении чувств Марк понимал, что вряд ли сможет долго скрывать случившееся, однако иметь дело с разъяренной Ланой или Алеком ему сейчас не хотелось.

– До места мы доберемся дня через два, – заявил Алек. – Может, через три, но доберемся. Сегодня ночью хорошенько выспимся, а завтра с утра решим, что делать.

– Ага, – рассеянно сказал Марк, упаковывая вещи в рюкзак.

– Тогда кончай болтать, пора шагать, – бодро приказал Алек.

Марк удивленно пожал плечами. Трина с улыбкой посмотрела на него, и Марку захотелось, чтобы Лана с Алеком вечером уснули как можно скорее.

По дороге они с Триной с трудом сдерживали желание взяться за руки.

Спустилась ночь. Тишину нарушали только громкий храп Алека и мерное посапывание Ланы. Трина с Марком дождались, пока друзья заснут, убежали в лес и там прижались друг к другу.

Звезды ярко светили сквозь ветви деревьев. Когда Марк был маленьким, мама рассказала ему о созвездиях, а уже подростком он обучил Мэдисон, свою младшую сестру, находить их в небе. Больше всего Марку нравились истории о том, как звезды получили названия. В Нью-Йорке звездное небо видно было редко, а за город семья выезжала нечасто, каждая поездка становилась праздником. Марк с Мэдисон выходили на крыльцо и часами разглядывали сверкающие звезды в темном небе, вспоминая мифы и легенды.

Вот и сейчас Марк без труда отыскал созвездие Ориона, где мерцали три бело-голубых звезды – пояс Ориона. Мэдисон обожала древнегреческий миф о великом охотнике и его верных собаках, которые загоняли злобного быка. Марк всякий раз приукрашивал рассказ, дополняя его фантастическими подробностями. От воспоминаний дыхание перехватило, к глазам подступили слезы: Марк очень тосковал по сестре, мучился невыносимой болью утраты.

Внезапно где-то в чащобе громко хрустнула ветка.

Не раздумывая, Марк оттолкнул Трину и вскочил. Трина что-то пробормотала и, не просыпаясь, перевернулась на другой бок. Из леса снова донесся сухой треск.

Марк поднялся с колен и настороженно огляделся. В темной чаще, среди толстых стволов, залитых лунным светом, трудно было что-то рассмотреть, но за год, проведенный в глуши, слух обострился. Марк заставил себя успокоиться и прислушался. Может быть, это олень, белка или какой-то другой зверек? Нет, искусство выживания заключалось не в домыслах, а в точном знании обстановки.

Валежник трещал под чьими-то тяжелыми шагами.

Марк хотел было окликнуть Алека, как вдруг из-за дерева показался чей-то силуэт. Чиркнула спичка о коробок, вспыхнувшее пламя осветило лицо.

Жаб!

Марк вздохнул, успокаиваясь.

– Ну ты даешь! Напугал меня до полусмерти… – начал он.

Жаб повалился на колени и поднес зажженную спичку к лицу. Влажно блеснули глаза, в которых светилось затравленное выражение.

– Что с тобой? – спросил Марк.

– Мне плохо, – ответил Жаб. Лицо его исказила жуткая гримаса. – Очень плохо. Мне в череп какая-то дрянь забралась.