Но прежде чем приступить к съемкам в фильме «В случае убийства набирайте М», Грейс должна была выполнить более раннее обязательство перед телевидением и сыграть жену художника в телепостановке «Путь орла». Партнером ее стал известный французский актер Жан-Пьер Омон, имевший репутацию неотразимого сердцееда.

Тот в свою очередь уже знал, что будет играть с молодой и очень красивой актрисой, и был настроен на приятный необременительный роман. Однако первая встреча с Грейс его несколько ошарашила. «От нее исходил какой-то космический холод, — рассказывал он. — Она была хороша, очень хороша, но при этом очень и очень строга». Даже попытку перейти на неформальный стиль общения она пресекла сразу и очень резко и первое время называла своего партнера исключительно «мистер Омон».

Все дело было в том, что он встретился с Грейс не в самый лучший период в ее жизни. Она еще переживала расставание с Кларком Гейблом и чувствовала себя униженной тем, как легко тот ее бросил. Но с другой стороны, в тот момент она как никогда нуждалась в утешении, а значит, у француза при должной настойчивости были все шансы.

Омон был человеком опытным в общении с дамами, а Грейс его особенно зацепила, в том числе и своей неприступностью. Так что через нисколько дней он все же нашел к ней подход. Помогло ему в этом объявление администрации соседнего танцзала: «Дамы, не обижайте джентльменов! В конце концов, мужчины — тоже люди». Омон с печальным видом показал это объявление Грейс, та расхохоталась, и после этого между ними все же начался тот самый необременительный и приятный для обоих роман, к которому так стремился Омон и который на самом деле был сейчас очень нужен Грейс.

Когда работа закончилась, они расстались и разъехались каждый в свою сторону, сохранив друг о друге самые приятные воспоминания. Так что на съемки к Хичкоку Грейс приехала уже веселой и спокойной как обычно.

«В случае убийства набирайте М» — это экранизация популярной пьесы Фредерика Нотта, причем отнюдь не последняя — впоследствии их было еще не менее семи. В 1981 году, например, в Советском Союзе по ней сняли фильм «Ошибка Тони Вендиса», а в 1998 году вновь экранизировали в США под названием «Идеальное убийство» с Гвинет Пэлтроу в главной роли.

Герой пьесы, бывший английский теннисист Тони Вендис, узнает, что его богатая жена Марго изменяет ему с американским писателем. Он опасается, что она его бросит, и нанимает убийцу, чтобы избавиться от нее и стать богатым вдовцом. Тот должен задушить Марго, когда она подойдет к телефону, по которому ей позвонит муж, — так Тони собирался и получить алиби, и надежно спланировать убийство. Однако Марго, защищаясь, случайно закалывает убийцу ножницами. Тогда Тони ловко меняет план и подтасовывает улики, чтобы его жену обвинили в преднамеренном убийстве и казнили.

Хичкок намеренно снимал фильм в одних декорациях — все действие происходит в одном помещении, чтобы зритель почувствовал клаустрофобию и проникся состоянием загнанной в ловушку Марго. Особенно тщательно была проработана сцена неудачного убийства, в которой одетая в ночнушку Грейс должна была извиваться и отбиваться голыми ногами и руками. Трюффо говорил, что Хичкок снимает сцены убийства как сексуальные, и он был прав — эпизод получился настолько эротическим, что кадр из него, помещенный на постере к фильму, вызвал возмущение поборников нравственности.

Грейс роль далась легко — она вновь играла саму себя и показывала перед камерой свои собственные эмоции, которые уже довольно неплохо выражала. Хичкок был от нее в восторге — она была живым воплощением его мечты: аристократичная и сдержанная снаружи, но пылкая внутри. «Все мужчины на съемках с ума сходили от нашей Грейс, — рассказывала Лизанна Келли, которую вновь приставили присматривать за сестрой. — Они роем кружились вокруг нее, а Тони Доусон (игравший убийцу) и Фредерик Нотт (автор пьесы и сценария) влюбились в нее совершенно серьезно».

Но настоящий роман у Грейс начался с актером Рэем Милландом, игравшим Тони Вендиса. Он был старше нее в два раза, являлся серьезным знаменитым актером, удостоенным «Оскара» за главную роль в драме Билли Уайлдера «Потерянный уик-энд», и утверждал, что ухаживает за ней с самыми серьезными намерениями. Ему поверила даже Лизанна, которая по ее собственному признанию связала ему носки и пообещала помогать в его взаимоотношениях с сестрой.

Что касается самой Грейс, то она влюбилась по уши и вновь захотела чего-то серьезного — брака, детей, тихого семейного счастья. Милланд казался ей почти идеалом, и она закрывала глаза на все, что могло бы этот идеал запятнать. Что поделать, Грейс еще не привыкла к тому, что она стала звездой и теперь ее жизнь все время под прицелом самого пристального внимания. И подобная беспечность чуть было не обошлась ей очень дорого.

Увы, Милланд был женат. Собственно, в этом не было ничего удивительного, странно было бы, если бы мужчина под пятьдесят до сих пор оставался холостяком. Но проблема была в том, что он состоял в браке уже двадцать лет, их пара считалась одной из самых крепких в Голливуде, и его жена Мюриэл пользовалась всеобщей симпатией.

Надо сказать, мораль 50-х годов была достаточно своеобразной. а попросту говоря — ханжеской и двуличной. Суть ее сводилась к тому, что можно все, лишь бы это было шито-крыто. Ингрид Бергман стала парией в Голливуде, и вся Америка была готова закидать ее камнями, потому что она открыто бросила мужа и родила ребенка от любовника. Если бы она не расходилась с мужем и тихо сделала аборт, она могла бы спать с кем угодно, никого бы это не заботило.

Открыто сойдясь с женатым Милландом, Грейс оказалась в такой ситуации, что еще немного, и она разделила бы судьбу Ингрид Бергман. Принятые в киномире правила игры не позволяли журналистам распространять слухи о том, сколько у нее любовников, но открытый скандал развязывал им руки, а соответственно и языки.

Семья Келли испугалась не на шутку. Убеждать Грейс расстаться с Милландом приехала сама Маргарет, и было ясно, что если ей это не удастся, в дело может вмешаться и сам Джек Келли. Но Грейс выслушала мать и согласилась с ее доводами. Для нее разгорающийся скандал стал неожиданностью, причем очень болезненной. «Я действительно считала, что их брак распался, — рассказывала она спустя много лет одному из своих биографов. — Рэй сам мне об этом сказал. Откуда мне было знать, что у него много подобных увлечений и что я всего лишь одна из многих!»

Это был удар посильнее того, что нанес ей Кларк Гейбл. Настолько сильный, что сразу после окончания съемок Грейс тут же уехала в Нью-Йорк, как требовал ее отец, и постаралась обо всем забыть. Она даже подумывала о том, чтобы совсем порвать с кино, и вновь обратила взор на театральную сцену. В театре «Сити-Центр» как раз готовили к постановке «Сирано де Бержерака», и она рискнула попробоваться на роль Роксаны.

За дело она взялась серьезно, как всегда, и неделю готовилась к прослушиванию под руководством Мэла Феррера — режиссера предыдущей постановки этой пьесы и талантливого классического актера (известного в России по роли князя Андрея Болконского в американской экранизации «Войны и мира»). По его мнению, она была вполне готова к этой серьезной роли, но. на прослушивании она не смогла сказать ни слова. Частично в этом была повинна неожиданная простуда, а частично — волнение. Как бы то ни было, пробы Грейс провалила, и это была ее последняя попытка вернуться на сцену. Все-таки она была актрисой кино и сама это прекрасно понимала, когда глаза ей не застилали эмоции и желание стать такой, какой ее хочет видеть отец.