Магдаев ворвался в кабинет Будановой с таким видом, будто его преследовали с целью ограбить или даже лишить жизни. Даже не поздоровавшись с хозяйкой, он влетел на середину ее кабинета и остановился там, тяжело дыша и дико вращая глазами. Несколько секунд он затравленно озирался, затем ринулся к двери и повернул ключ.

Буданова, наблюдая за его действиями, сжалась в кресле.

– Час расплаты настал, – мелькнуло в ее голове. – Он сейчас потребует вторую часть гонорара. О господи! Только не это! Неужели он хочет прямо здесь…

Она не успела додумать свою мысль, как Магдаев подскочил к ней и, схватив ее за блузку, дернул так, что послышался треск ткани.

– Вы порвете мою одежду, – взвизгнула Буданова, стараясь вырваться. Но Магдаев держал крепко. Он приблизил свое потное лицо к испуганному лицу Будановой. На нее пахнуло чесночным запахом.

– Это все ты! Ты! Грязная шлюха! Ты меня подставила! – брызгая слюной и тесня Буданову к стене, шипел Магдаев. Губы его тряслись, а на побледневшем лице злобно сверкали маленькие черные глазки.

– Пустите! Мне больно, – изо всех сил дернулась Буданова, но вместо вожделенного освобождения из лап Магдаева она уперлась спиной в стену. Магдаев навалился на нее всем телом, словно хотел размазать по поверхности стены. Буданова собрала все силы и, изловчившись, саданула коленом Магдаеву между ног так, что он взвыл от боли и моментально разжал руки. Воспользовавшись моментом, Буданова метнулась к стулу и укрылась за ним, как за щитом, выставив его вперед себя ножками.

– Только попробуйте приблизиться ко мне, – тяжело дыша, выкрикнула Буданова, – я размозжу вам голову этим стулом.

Магдаев вмиг остыл и сразу обмяк.

– Простите меня, – сдавленно пробормотал он, – сам не знаю, что на меня нашло.

– Извольте объяснить, на каком основании вы ворвались в мой кабинет и напали на меня, – потребовала Буданова. – Только не приближайтесь ко мне! – снова взвизгнула она, увидев, как Магдаев сделал шаг по направлению к ней. На всякий случай Буданова направила ножки стула, который она продолжала держать в руках, Магдаеву прямо в голову.

– Меня вызывал к себе Сакуров, – судорожно сглотнул Магдаев и замолчал.

– Ну и что? – не поняла Буданова.

– Он грозил уволить меня.

– А я-то тут при чем. Не я же собралась вас увольнять. – Буданова опустила стул на пол и села на него.

– Да как же ты ни при чем! Как ни при чем! – снова начал закипать Магдаев. И двинулся на Буданову.

– Эй, эй, эй! Осторожно! – Буданова вскочила и снова схватилась за стул. – Я вас предупредила!

– И зачем я только с тобой связался! Черт меня попутал. Ведь чувствовало мое сердце: не надо было брать твои деньги и вообще… От баб одни убытки. – Магдаев зыркнул на Буданову уничтожающим взглядом.

– Ах, вот оно в чем дело. – До Будановой мгновенно дошло, из-за чего весь сыр-бор. – Что ж вы сразу-то не сказали по-человечески.

– А! – Магдаев раздраженно взмахнул рукой. – Я свое дело сделал, как договаривались. Оформил груз, как ты хотела. Комар носа не подточит. Но фура, на которой груз везли, попала в аварию.

– О господи. – Буданова побледнела и судорожно вцепилась в край стола.

– Короче, Сакурову стало известно о несанкционированной перевозке груза, и он хочет начать расследование.

– Какое расследование? – пролепетала Буданова.

– Сначала свое, а потом, может, и в суд подаст. – Магдаев зло посмотрел на Буданову. – Только ты не думай, что я молчать буду. У меня дети малые. Если что, я тебя сдам с потрохами. Скажу, что это твой план был.

– Ахмед Магомедович, миленький, да я для вас, что хотите… Вы же знаете… – залебезила Буданова и провела рукой по своей груди, обольстительно улыбнувшись Магдаеву.

– Тьфу! – Магдаев сплюнул на пол. – Да я теперь в гробу видел твои прелести. Вот! А тебе, дорогуша, советую: уладь это дело, пока не поздно. А то, не ровен час, под суд пойдешь.

– Да как же я улажу, как улажу? – заныла Буданова.

– А как ты всегда улаживаешь, или не знаешь? – Магдаев гаденько улыбнулся и, изобразив руками неприличный жест, вышел из кабинета.

– Сволочь, – сквозь зубы прошипела Буданова ему вслед. Несколько секунд она беззвучно сидела, затем уронила голову на стол и зарыдала злыми беспомощными слезами.