2

Ранним вечером Эрин Форсайт стояла у окна своей спальни в Найтсбридже. Погода была необычайно теплая для Англии, как, впрочем, и все нынешнее лето. Правда, в этот момент Эрин меньше всего думала о погоде.

С высоты второго этажа родительского дома она наблюдала, как ее отец помогал Лорен Бастион сесть в такси. Узкие кремовые брючки подчеркивали безупречную фигуру этой особы и притягивали к себе мужские взгляды. Верхние пуговицы светло-красной блузки были расстегнуты, выставляя на всеобщее обозрение пышную грудь. Казалось, тонкая ткань вот-вот лопнет под ее тяжестью.

Эрин всегда видела эту новую отцовскую знакомую только в такой вызывающей одежде, и это ее раздражало. Увидев, как Лорен погладила отца по щеке и направила на него кокетливый взгляд, она даже застонала от досады и с отвращением отвернулась. Она понимала, что в свои двадцать с лишним лет неожиданно для себя уподобилась упрямой девчонке-подростку, но ничего не могла с собой поделать. В дверях показался ее брат Брэдли. Он был на два года моложе ее, и они всегда дружили. Смерть матери сплотила их еще больше.

– Уехала? – спросил Брэдли. Он даже не хотел произносить имя женщины, втершейся в доверие к их отцу, а уж тем более встречаться с ней, поэтому при Лорен даже не выходил из своей комнаты.

– Да, слава богу. Не понимаю, что папа нашел в этой авантюристке, – проворчала Эрин. – Такой умный, а сейчас ведет себя как последний идиот.

– Я тоже его не понимаю, – раздраженно сказал Брэдли. – Ведь папа не может не замечать, что нам абсолютно не нравится его новая знакомая. Сколько раз мы давали ему это понять, в том числе и сегодня. Но ему это, кажется, безразлично, и наше мнение его не интересует.

При всем том ее брат не собирался идти на конфликт с отцом, но Эрин решила не сдаваться. Отец и Лорен пригласили их на пикник. Лорен прибыла с корзинкой купленных деликатесов и бутылкой вина – сама она явно не умела даже яйцо сварить. Эрин и Брэдли уклонились от приглашения – Брэдли придумал себе головную боль, а Эрин сказала, что у нее много срочной работы с документами. Им было важно продемонстрировать отцу свое неодобрение. Лорен сделала вид, что разочарована, а сама явно обрадовалась.

– Я поговорю с ним и выскажу все, что думаю, – сердито прошипела Эрин. – На этот раз я не стану щадить его чувства. Ведь прошло всего два месяца после смерти мамы. Он не должен вот так, скоропалительно, встречаться с другой женщиной, тем более с такой охотницей за деньгами, у которой целый шлейф из бывших мужей. Да, я знаю, что он не читает светские сплетни в газете, но мне все-таки непонятно, как он мог не знать про репутацию, которая закрепилась за этой самой Лорен. Весь город только об этом и говорит. Их так называемая дружба уже сделалась предметом для сплетен в желтой прессе. Ужасно противно и досадно!

Брэдли понимал гораздо лучше, чем сестра, что привлекало мужчин в Лорен. Для своих лет она была необычайно привлекательной. В ней было что-то от девушки с постера – длинные ноги, золотисто-рыжие волосы, пышная грудь, которую она с гордостью демонстрировала в откровенном декольте. Он хорошо понимал, как легко она кружила голову мужчинам своим шармом. Но ему было неприятно, что его отец тоже поддался на ее фокусы и этим осквернил память об умершей матери. Джейн была воплощением элегантности и красоты, то есть полной противоположностью этой вульгарной Лорен Бастион.

Эрин услышала, как хлопнула входная дверь, и вышла на лестницу.

– Па, – крикнула она отцу, направлявшемуся в свой кабинет. – Мне надо поговорить с тобой.

– Осторожнее, Эрин, – предостерег ее брат. – Папа грустит по маме, хоть и не показывает вида.

Эрин не слушала его. Она решила во что бы то ни стало образумить отца.

– Что такое, Эрин? – добродушно спросил Гарет.

Они с Лорен замечательно покушали на солнечной поляне. Сам он был немного разочарован тем, что его дети отказались поехать с ними, но Лорен не огорчилась, а в ее обществе ему всегда было хорошо.

Эрин сбежала вниз по ступенькам. Она не могла сдержаться и начала свою речь еще на лестнице.

– Нам с Брэдли ужасно не нравится, что ты встречаешься с этой женщиной. Это уже ни для кого не секрет.

Гарет с удивлением смотрел на разъяренное лицо дочери и словно не понимал причину ее злости.

– Я понимаю, что мне не следует это говорить, но все-таки тебе не следует показываться на людях с этой особой. Слишком рано, – убежденно заявила Эрин. – Этим ты втаптываешь в грязь память о маме.

– Эрин, я не показываюсь с ней нигде. Мы просто друзья. – Между тем он уже понял, что Лорен не против и более близких отношений. Но сам он пока еще не был готов к этому, и Лорен, казалось, это понимала.

– Ах, па, о вашей так называемой дружбе уже сплетничают газеты, – возразила Эрин.

– Я не знал… Что ж, тут я ничего не могу поделать. Люди верят в то, во что им хочется верить. Но ты ведь знаешь, как я любил вашу маму.

– Да, конечно. Поэтому я и не понимаю, почему ты встречаешься с такой особой, как Лорен Бастион. Судя по тому, что я про нее прочла, она настоящая профи – женит на себе богатых мужчин и вскоре разводится. Ты словно ослеп.

– Эрин, я знаю, что со стороны это выглядит именно так. На самом же деле ей до сих пор просто не везло.

– Па, ты уверен, что это так? Ведь ты знаешь только ее версию.

– Да, конечно, но за ярким, даже броским фасадом скрывается очень разумная и свободомыслящая женщина. Она приятная. Ее дружба немного смягчила боль от моей страшной и невосполнимой утраты. Эрин, прошу, не сердись на меня.

– Па, я разочарована и абсолютно не доверяю Лорен Бастион. По-моему, ты просто не хочешь видеть ее недостатки. Возможно, горе помутило твое восприятие. Либо Лорен просто ловко умеет манипулировать мужчинами. Как бы то ни было, тебе пора наконец открыть пошире свои глаза, а не сердце.

– Дочка, ты не права. Лорен очень великодушная и деликатная. Вот если бы ты согласилась познакомиться с ней ближе…

Эрин не выдержала и вспылила.

– Я не хочу с ней знакомиться! – Но тут же она опомнилась и сменила тему. – В последнее время ты был постоянно занят. Галереей в Найтсбридже занималась практически я одна. А Фил рассказал мне, что ты уже две недели не показывался в Уайтчепеле. Он всего лишь менеджер и не должен нести один всю ответственность за дела той галереи.

– Фил всегда злился, когда я приезжал в Уайтчепел и влезал в тамошние дела. Поэтому я не сомневаюсь, что сейчас он радуется. Что же касается этого филиала, то Лорен, между прочим, предложила мне одну вещь, которую я сейчас серьезно обдумываю.

Эрин с ужасом посмотрела на отца.

– Что она тебе предложила?

– Она считает, что галерею в Уайтчепеле можно сдать в аренду тому же Филу, сохранив при этом процент от выручки. А мы тогда сможем сконцентрироваться на нашей большой галерее в Найтсбридже и даже расширить ее. Мы обсудили преимущества этого варианта, и я считаю, что идея замечательная.

– Что Лорен понимает в торговле произведениями искусства? И с каких пор она получила право голоса в нашем бизнесе? – рассердилась Эрин.

– Ну… она лишь высказала свое мнение… Хотела помочь.

Эрин онемела. Ей не хотелось верить, что отец обсуждает с Лорен деловые вопросы и даже прислушивается к ее мнению. Ее неприязнь к этой женщине моментально усилилась.

– Прости, что я в последние недели переложил на тебя все галерейные дела. Просто мне нужно было прийти в себя, – заявил Гарет. – Обещаю тебе, что теперь все пойдет нормально.

Эрин озабоченно смотрела на отца. Поколебавшись, она решила сообщить ему еще одну горькую весть.

– На прошлой неделе я продала «Радостный день».

Гарет наморщил лоб и горестно вздохнул.

– Мама очень любила эту картину, – продолжала Эрин. У нее дрогнул голос. Она чуть не умерла от разрыва сердца, когда уносили картину. – Посетители галереи интересуются другими картинами мамы. В Уайтчепеле, вероятно, тоже.

– Этого можно было ожидать. Любители искусства сейчас раскупают мамины картины. Пройдет несколько недель, и их интерес направится на что-нибудь другое.

Эрин не поверила своим ушам.

– Так же, как ты направил свой интерес на кого-то другого, па.

– Эрин! – возмутился Гарет. – Как у тебя язык поворачивается? Больше не говори со мной в таком тоне, понятно? Ваша мать была мне бесконечно дорога. Я бы вернул ее немедленно к нам, будь это в моих силах. Но ведь мы с тобой понимаем, что это невозможно.

Эрин пожалела о своей вспыльчивости, но она была слишком оскорблена.

– Если бы ты вправду любил маму, ты бы не связался с этой мерзкой женщиной буквально через месяц после того, как мамы не стало. – Она зарыдала и побежала к себе наверх.

Корнелиус подошел к двери своего дома и увидел сидевшую на ступеньках племянницу. Он сразу обратил внимание на ее покрасневшие от слез глаза.

А она с облегчением вздохнула, что все-таки встретилась с ним, так как он уезжал по делам в Таиланд, и она не знала точно, вернулся он или еще нет. Первым делом ей бросился в глаза его темный загар. Дядя выглядел совсем как таец.

– Привет, дядюшка, – сказала она. – Ты давно вернулся?

– Вчера вечером, Эрин, – ответил Корнелиус, приглашая ее в дом, и тут же с тревогой спросил: – У тебя что-то случилось?

– Я… ну, просто я рада тебя видеть, – ответила Эрин. Она поняла, что дядя еще не успел прочесть в газетах сплетни про ее отца и Лорен. – Как там Таиланд?

– Сокрушительная жара, но поездкой я доволен. Мне удалось купить парочку роскошных сапфиров.

Корнелиус знал, что Эрин тосковала по матери. Он тоже ужасно горевал по своей единственной сестре, и ему было мучительно больно сознавать, что он больше не увидит ее, когда вернется в Лондон. Он и Джейн были очень близки, особенно после того, как после трехлетней борьбы за жизнь его жена Коринна скончалась от рака. Она много лет пыталась забеременеть, и когда потом, наконец, легла на обследование, у нее и обнаружили онкологию.

– Может, ты выпьешь коньяка? – спросил Корнелиус, видя, что его племяннице явно нужно подкрепить силы. Себе он налил тоже.

Они чокнулись. Эрин понимала, что дядя ждет от нее каких-то объяснений, но все не решалась ничего сказать. Конечно, он рассердится на ее отца, это точно. Но он всегда давал ей полезные, замечательные советы. Сейчас она нуждалась в них как никогда.

– Тебе грустно без мамы, да? – спросил Корнелиус.

Эрин кивнула со слезами на глазах.

– Мне просто не верится, что она ушла от нас навсегда.

– Я тоже скучаю по своей дорогой сестре, – признался Корнелиус. – Хотелось бы мне сказать, что время лечит любые раны, но ко мне это явно не относится.

Время не излечило боль от потери Коринны. С каждым годом он тосковал еще сильнее. Сестра Джейн была моложе его, и ее внезапная смерть стала для всех ужасным шоком. Она сидела за мольбертом в своей мастерской в мансарде их дома в Найтсбридже и вдруг упала замертво. При вскрытии выяснилось, что у нее был разрыв аневризмы сосудов головного мозга. Смерть наступила мгновенно. Никто не мог и предположить, что такое произойдет; за несколько часов до этого у нее лишь слегка болела голова.

– Да, это было страшно, дядя, но сейчас меня волнует не это, – сказала Эрин.

– Что же тогда? Что-нибудь не так с Брэдли?

Брэдли рос абсолютно здоровым, но в семь лет заболел детским параличом. Врачи сказали Гарету и Джейн, что он никогда не сможет ходить. Гарет был готов принять удар с надлежащим достоинством и не роптать на судьбу. Но Джейн восстала против такой участи для своего сына. День за днем она занималась с Брэдли и сама составила план его лечения. Ее огромные усилия и сильная воля Брэдли принесли свои плоды – он выздоровел вопреки всем медицинским прогнозам. Единственным следом страшной болезни осталась легкая хромота. Полный решимости не поддаваться болезни, он с воодушевлением занимался в школьные годы спортом, а потом катался на водных лыжах и лазил по скалам – к неодобрению матери. Корнелиус восхищался племянником, но при этом неизменно заботился о его здоровье.

– У Брэдли все нормально, он молодчина. Но мы с ним страшно беспокоимся за папу в последнее время.

– Он больше никогда не будет прежним, – успокоил ее Корнелиус. – Скорбь дело тяжелое; уговаривайте его, чтобы он выходил из дома и встречался с людьми. Если он засядет дома, как это было со мной, или уйдет с головой в работу, ему это не пойдет на пользу.

– Ах, хотелось бы мне, чтобы он вел себя именно так… – мрачно пробормотала Эрин и нахмурила брови.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Месяц назад у него появилась новая подружка, и он проводит с ней почти все время.

У Корнелиуса поползли брови на лоб.

– Подружка?

– Он встречается с разведенной особой по имени Лорен Бастион. Она была уже трижды замужем. Мы с Брэдли уверены, что она охотится за богатыми мужчинами и теперь положила глаз на папу.

Корнелиус озабоченно поморщился.

– Ты хочешь сказать, что твой отец договаривается с этой особой о встрече и показывается с ней на людях? – сердито уточнил он. – Хотя со смерти твоей матери прошли считаные недели?

– Папа говорит, что они всего лишь друзья, но тем не менее встречаются они часто, даже слишком часто. На прошлой неделе я почти все время работала в галерее одна, а папа был все это время с Лорен Бастион.

Корнелиус почувствовал, как в нем закипает гнев, но он сдержался, так как не хотел расстраивать свою племянницу.

– Нельзя перекладывать на тебя всю ответственность за галерею, – процедил он сквозь зубы. – Твой отец ведет себя неразумно. В конце концов, у тебя тоже траур.

– Дядя Корнелиус, работы я не боюсь, наоборот, она помогает мне справляться с горем. К тому же для меня это хорошая практика на будущее, когда я оказываюсь один на один со всеми проблемами. – Она и не скрывала, что рассчитывает со временем возглавить руководство галереями – когда отец уйдет на покой. – Меня тревожит, что в жизни папы появилась эта Лорен Бастион. Нет, я не рассчитываю, что он до конца жизни будет жить один. Наоборот, я надеюсь, что когда-нибудь он встретит достойную женщину и полюбит ее. Думаю, что и мама пожелала бы ему это. Вот только… мы с Брэдли не доверяем этой аферистке. Но папа нас просто не слушает, когда мы что-то говорим о ней. Он уверен, что до сих пор ей просто не везло в любви. Я не понимаю, как он ухитряется не замечать, игнорировать все плохое, что пишут о ней. А мне рассказывали про нее нехорошие вещи даже наши знакомые. Все это меня тревожит не на шутку. Он проводит с ней так много времени. Дядя, я просто в отчаянии и не знаю, что делать.

По лицу Корнелиуса она увидела, что тот взбешен.

– Не знаю, дядя, может, я зря все это тебе рассказываю. Зря тебя беспокою. Но ведь ты мамин брат. Я надеялась, что ты мне что-нибудь посоветуешь.

– Этой самой Лорен Бастион нечего делать в жизни твоего отца. Но это, Эрин, не твоя забота. Я постараюсь, чтобы она исчезла с нашего горизонта. – Корнелиус решил в самое ближайшее время поговорить с Гаретом с глазу на глаз.

– Только я вижу… папа просто не понимает, что она непорядочная особа. Просто не хочет видеть правду.

– Если ты не возражаешь, Эрин, я бы сейчас поговорил о чем-нибудь другом, – заявил Корнелиус.

Эрин все поняла.

– Прости, дядюшка. Я рада, что твоя поездка прошла удачно. Ты уже нашел покупателя сапфиров?

– Да, почти нашел. Завтра их посмотрит ювелир из Малайзии. Он уже покупал у меня камни. Я рассчитываю хорошо заработать. Их качество и чистота меня поразили. – Он пытался говорить спокойно, но в душе у него бурлила злость на Гарета.

– Ты планируешь новую поездку в ближайшее время?

– Да, я кое-чем заинтересовался. Когда я летел домой из Таиланда, рядом со мной сидел австралиец, – сказал Корнелиус. – Он рассказал мне, что самый крупный в мире опал был найден в Австралии, на опаловых полях под городком Кубер-Педи. Его назвали «Австралийская Олимпиада», в честь Олимпийских Игр, которые пройдут в этом году в Мельбурне.

В глазах Эрин зажегся интерес.

– Недавно я читала о нем в газете «Инквайрер». Я даже отложила для тебя эту статью, но потом забыла про нее, поэтому не захватила сегодня с собой. Тот камень стал настоящей сенсацией. – Эрин тоже увлекалась благородными камнями.

– Это самый большой и ценный опал, какие вообще находили. Мне безумно захотелось на него взглянуть.

– Ты, наверное, не прочь его и купить, – поинтересовалась Эрин, почувствовав волнение Корнелиуса.

– Каждый торговец драгоценными камнями мечтает заполучить такое сокровище. Но этот опал стоит целое состояние, – ответил Корнелиус. – Во всяком случае, он гораздо дороже, чем я могу себе позволить. – Он успешно вел свой бизнес, но не был готов выложить такую огромную сумму за один-единственный камень – слишком велик риск. – Я решил полететь через пару недель в Австралию. Когда-то я уже побывал в Андамуке и купил там опалы. На этот раз отправлюсь в Кубер-Педи. Весь город там страшно взволнован. Все тамошние старатели уверены, что вот-вот найдут еще один такой же опал.

Восторги дяди передались и племяннице.

– Ой, возьми меня с собой, – попросила она.

– Опаловые шахты не самое подходящее место для хрупких девушек, – возразил Корнелиус.

– Что, ты хочешь сказать, что в Андамуке и Кубер-Педи совсем нет женщин?

– Они есть, конечно. Просто они привычны к той суровой жизни, в отличие от тебя. – Он показал на дорогую и модную одежду племянницы. – Судя по тому, что я там видел, в таких городах почти нет женщин, а если и есть, то это аборигенки. Поверь мне, жизнь там поистине суровая, нет многого, к чему ты привыкла. Я сомневаюсь, что ты выдержишь там дольше одного дня.

– Дядя Корнелиус, я выносливее, чем ты думаешь, – не унималась Эрин. – Я ходила в походы, спала на раскладушке и варила пищу на костре.

Корнелиус рассмеялся.

– Выходные в парке развлечений Батлинса невозможно сравнить с буквально первобытным укладом жизни на опаловых полях. Недавняя поездка в Испанию, где ты останавливалась в пятизвездочном отеле, конечно, тоже не в счет. Ты даже не можешь себе представить жизнь в глухих уголках Австралии.

Эрин знала, что дядя прав. Но именно поэтому ей и захотелось туда поехать.

– Как поживает Энди Стэнфорд? – поинтересовался Корнелиус. – Вы по-прежнему встречаетесь?

– Да, мы видимся. Он уезжал на две недели, но завтра вечером вернется. Мы договорились встретиться в субботу. – Энди обещал ей, что устроит для них необыкновенный вечер.

– Он часто бывает в разъездах, верно?

– Да, он ездит по делам. Он намерен расширить свою империю и теперь высматривает отели, в которые можно выгодно вложить деньги. За эти две недели он побывал в Уэльсе и Шотландии.

– Можно подумать, что у него мало хлопот с отелем «Лэнгем», где надо заботиться о четырехстах обычных и пятидесяти номерах люкс, – с сарказмом заметил Корнелиус.

– Энди честолюбив, – с гордостью сообщила Эрин.

– Ну и что? Как он себя ведет? Когда ты начала с ним встречаться, помнится, ты не была уверена, сможет ли он быть верным тебе, ведь за ним закрепилась дурная слава, что он очень любит женщин.

– В прошлом он действительно много чего натворил, это правда. Но я бы не стала с ним встречаться, если бы не была уверена, что он способен на серьезные отношения. До сих пор он был мне верен. Во всяком случае, до меня не доходило никаких слухов о его новых похождениях. Знаешь, дядюшка, я не из тех женщин, которые легко позволяют себя обманывать. – Эрин и в самом деле была уверена, что Энди образумился.

– Я знаю, тебя лучше не злить. И, по-моему, ему не поздоровится, если ты застукаешь его на новой интрижке, которую он заведет за твоей спиной. Мне заранее его жалко. – Корнелиус подмигнул Эрин.

– У тебя есть все основания так думать, – усмехнулась она.