Глава 27
Покинув яхту Анастассиоса Фондараса, Луис к полуночи вернулся в свой офис в «Манхэттен Энтерпрайзис» и спрятал во вделанный в стену сейф DVD-диск, который хозяин судна вручил ему, прощаясь у трапа.
Он приготовил себе коктейль, выпил, приготовил еще порцию.
Пройдя несколько шагов до своего письменного стола, Райан опустился в стоявшее возле него кресло. Прикладываясь к бокалу, бизнесмен пристально смотрел на залитый светом фасад здания компании «Редман Интернэйшнл».
Он ждал.
Стук, который он ждал, раздался в половине первого ночи. Райан посмотрел на часы. Время было обычное для визитов Спокатти. Весь прошедший день Луис с ним не виделся.
– Входи, – разрешил он.
Дверь распахнулась, и Спокатти, очутившись в офисе, сразу же направился к столу, за которым сидел Луис.
За прошедшие недели эти двое лучше узнали друг друга, и между ними установились близкие и уважительные отношения. Луис ценил Спокатти за ум и сообразительность; Спокатти восхищался дальновидностью и хитростью своего работодателя. Он был убежден в том, что человек, сумевший заставить своего сына поверить в то, что человек по имени Стефано Сантьяго реально существует, и в самом деле заслуживает уважения.
– Как я полагаю, все идет по плану? – спросил Луис.
Спокатти остановился примерно в пятнадцати футах от стола Райана. Инстинктивно он отошел влево, оказавшись у окна от пола до потолка, перед которым сидел Луис.
– Есть несколько проблем, – сообщил он. – И я расскажу о них, когда ты либо пересядешь от окна, либо плотно его зашторишь.
Луис приподнял брови.
– Ты уверен, что я рискую?
– Луис, любой, кто имеет деньги и власть, рискует. Особенно если его ненавидят так, как тебя. Ну зачем подставлять себя потенциальному снайперу, когда ты легко можешь этого не делать?
– Потому что мне нравится вид из окна, – ответил Луис, но тем не менее вынул из ящика стола пульт и нажал кнопку. Шторы на окне плотно сошлись. – Ну вот, теперь я скрыт от глаз хищников. Рассказывай, что произошло.
– Кейн и его люди убиты.
Услышав это, Луис даже не шелохнулся. Винсент рассказал ему все: о слежке, о судьбе водителя такси, о рукописи Майкла, о пожаре.
– У Майкла был пистолет?
– Он прятал его под матрасом.
– И Кейна убил он?
– Он застрелил Кейна, а я в тот же момент убил парня, который блокировал выход из квартиры. Я же предупреждал тебя, Луис, что мы не можем доверять Кейну. Я предостерегал тебя от этого решения. Этот человек жил по своим собственным законам, он убивает для развлечения. Опоздай я хоть на секунду в квартиру Майкла, твой сын был бы мертв. Я спас его жизнь после того, как Кейн сжег рукопись, над которой Майкл работал. Когда я добрался до его квартиры, там уже все полыхало. Твой сын почти потерял сознание, надышавшись дыма. Мне пришлось на себе вытаскивать его из здания.
События развивались слишком уж быстро. Луис нанял Кейна лишь для того, чтобы попугать Майкла и укрепить его веру в то, что человек по имени Стефано Сантьяго реально существует. Никто не предполагал, что все так закончится.
– Кто-нибудь видел, как ты тащил его из дома?
– Меня видели многие. Некоторые даже предлагали помочь.
– Кто-нибудь узнал Майкла?
– Этого я не знаю. В суматохе было не до того, чтобы рассматривать зевак.
– И куда ты его перенес?
– В мою квартиру. Я пытался связаться с тобой, но ты был недоступен. Кстати, а где ты был весь вечер?
– Это неважно. Сколько времени Майкл находился у тебя?
– До тех пор, пока он не смог свободно дышать. Он здорово наглотался дыма.
На лице Луиса не было видно ни малейшей тревоги. Майкл был жив, и это было главное.
– А где он сейчас?
– На борту самолета, летящего в Европу, вместе с Лианой.
– И?
– Майкл боится. Ему нужны деньги, он готов жениться. Лиана поставлена перед выбором.
– Она выйдет за него замуж, – уверенно заявил Луис. – Она должна это сделать.
Хотя Спокатти в течение нескольких недель гадал, почему этот брак был столь важен для Райана, он так и не решился задать прямой вопрос.
– Ну а что с Марио де Сикко? – вспомнил Луис.
– С ним могут возникнуть проблемы.
– И насколько серьезные?
Спокатти пожал плечами.
– Это будет зависеть от того, насколько и как ты собираешься использовать Эрика Паркера. Розы, которые ты пошлешь ему в следующий раз, могут быть возложены на его могилу.
– Как это понимать?
– А так и понимать: Паркер исполнил свою угрозу. Он заказал Лиану Редман.
– Заказал?
– Расслабься, – успокоил его Спокатти. – Де Сикко об этом уже знает. Он воспользуется своими связями, чтобы прикрыть эту лавочку, выследит Паркера и сам убьет его.
– А ты-то как узнал об этом?
– Технология, Луис, это удивительная вещь.
– Ну а что ты еще слышал?
– Много чего. Де Сикко интересуется тобой. Он не в восторге от того, что ты собираешься нанять на работу Лиану. Это его страшно злит, и он приказал своим парням до конца недели не спускать глаз с тебя и с Майкла.
– Но он же не знает, что Майкл мой сын, верно?
– Пока нет, – подтвердил Спокатти. – Но стоит его парням копнуть поглубже, и он это выяснит. А вот сейчас его больше интересует, по какой причине Гарольд Бейнс направил к тебе Лиану. Ведь Гарольд, как известно, лучший друг Джорджа Редмана. Он считает, что здесь что-то не так. А парень он толковый.
– Не более толковый, чем я.
– Это еще как посмотреть.
– Не забывай, – напомнил Луис, – ведь со мной ты.
– А с ним мафия. Дела меняются, Луис. И наше положение не так просто, как было раньше. Все стало значительно серьезнее.
– Нет таких дел, с которыми мы бы не справились.
– Мы сейчас говорим о мафии, Луис, – напомнил Спокатти.
– А я говорю сейчас о дополнительных десяти миллионах долларов, если ты остаешься со мной. Это сверх тех денег, что я уже предложил тебе. Половина новой суммы будет на твоем швейцарском счете к концу следующей недели. А вторую половину ты получишь, как только Редман будет мертв.
Наступила пауза.
– Ты же говорил, что ты самый лучший, Винсент.
– Да, так оно и есть, Луис, но самые лучшие никогда не бывают дураками, даже из-за денег. – Спокатти быстро поправился: – В особенности из-за денег.
– Мне надо знать: ты еще в деле? – спросил Луис.
Винсент мысленно взвешивал ситуацию, перебирая в голове все возможные варианты, а затем, кивнув, ответил:
– Я хотел бы, чтобы эти деньги оказались на моем счете завтра утром, а не на следующей неделе.
– Договорились.
– И еще одно. С этой минуты мы делаем все так, как скажу я.
– А вот с этим я согласиться не могу.
– Тогда мы принимаем компромиссное решение. Не забывай, это я рискую задницей. Не хочу лишиться ее из-за тебя.
– Об этом тебя никто и не просит.
Спокатти рассмеялся.
– Ладно, – махнул он рукой. – Тогда говори, что я должен делать дальше.
Луис выдал ему очередные инструкции.
Стоя в дверях кабинета мужа, Элизабет Редман снимала с себя драгоценности, а Джордж в это время, облокотившись на стену у окна, допивал свою последнюю порцию шотландского виски.
– Ты как, в порядке? – спросила она.
После короткой паузы он повернулся к жене.
– Не совсем.
Элизабет подошла и обвила его руками.
– Поговори со мной, – попросила она. – Ты же знаешь, я всегда с тобой.
– Это я знаю, – Редман поцеловал ей руку. – Иначе разве ты плеснула бы водой в лицо Райана?
– Это была ошибка, – призналась она, – но, должна признать, это было очень приятно.
– Все мы люди, Элизабет. К тому же – никто не любит Райана. Он сам нас спровоцировал. Все на твоей стороне.
– А могу я тебя кое о чем спросить?
– Конечно.
– Прошлой ночью во время сна ты дважды произнес имя Лианы. Ты волнуешься за нее, верно?
Джордж кивнул.
– Как ты думаешь, Луис не соврал, когда сообщил, что она работает на него?
– Не знаю, – ответил Джордж. – Но я как раз и раздумывал над этим, когда ты вошла.
Высвободившись из ее объятий и подойдя к письменному столу, он взял в руки телефон и стал набирать номер.
– Кому ты звонишь? – удивилась Элизабет.
– А как ты думаешь?
– А не слишком поздно для того, чтобы звонить? Хелен, наверное, уже легла. Ты побеспокоишь их.
– Мне сейчас только о том и думать, как бы их не потревожить. Если Гарольд говорит о моей дочери с Луисом Райаном, мне что, не надо об этом знать?
– Тебе же известно, что ни единому слову Райана нельзя верить.
– Это я знаю, – согласился Джордж и тут же добавил: – Но я знаю свою дочь. К тому же ты видела, как в последнее время себя вел себя Гарольд. На это должна быть серьезная причина, и мы, возможно, как-то связаны с этим.
– А почему ты просто не припер его к стенке на яхте? – спросила она. – Сейчас бы мы все уже знали.
Телефон просигналил, что соединение на линии установлено.
– Да потому, что я был чертовски зол, – ответил Джордж. – И одной сцены, по-моему, было достаточно.
– А сейчас ты не зол?
Джордж бросил на нее быстрый взгляд. Трубка кликнула, и Гарольд ответил.
– Это Джордж. Ты можешь прийти в мой кабинет? Мне необходимо тебя увидеть. Да, сейчас.
– В чем дело?
Повернувшись на стуле, Джордж посмотрел на вошедшего Гарольда Бейнса. Старик остановился в той части комнаты, которая была почти не освещена.
– Я не совсем уверен, – обратился к Гарольду Джордж, – но, думаю, ты сможешь помочь мне кое-что прояснить, – он жестом указал на кресло, стоящее по другую сторону его письменного стола. – Думаю, тебе стоит присесть. Нам есть о чем поговорить.
Гарольд на мгновение заколебался, но затем пересек комнату и подошел к Джорджу.
– Выпьешь что-нибудь?
Гарольд молча сел в кресло и посмотрел на Редмана. Было видно, что он нервничает и явно опасается того, чем может закончиться эта встреча, но тем не менее старается не показывать на своем лице того, что творилось в душе.
– А ты сам выпьешь?
– Я только что принял несколько порций. Еще одна может попросту убить меня. Так что тебе налить?
– Да наливай что есть.
Джордж встал и подошел к бару.
Гарольд, повернувшись на кресле, следил за своим лучшим другом, гадая, рассказал ли Джек Дуглас Джорджу о том, что он видел на яхте Анастассиоса Фондараса.
Он был напуган и не верил, что ему удастся благополучно выйти из создавшейся ситуации, если дело получит огласку. Гарольда до этих пор еще никто не мог заподозрить в склонности к гомосексуализму. Никогда и никто не предъявлял ему никаких претензий из-за его проблем с наркотиками. Он все тщательно скрывал и всегда был чрезвычайно осторожен. Но в последнее время он стал слишком забывчив и потерял должную сноровку. Иногда ему казалось, что он теряет контроль над своей жизнью. Сделка с «УэстТекс», дела с Ираном, его усилившееся пристрастие к героину и кокаину разрушили тот, когда-то созданный им, уютный личный мирок, а также и повлияли на отношения с окружающими людьми.
В течение многих лет он жил под прикрытием лжи. И из-за этого он чувствовал себя жалким и никому не нужным человеком. Наркотики и секс позволяли ему уйти от убеждения, с каждым днем становившегося все крепче, что его существование ничего не стоит. Он не любил ни свою жену, ни своих детей, потому что почти не знал их. Единственными важными и значащими для него были люди, которые никогда не позволяли ему опускаться – Джордж и Лиана. И вот теперь он даже не мог поднять на них глаза и посмотреть в их лица, потому что предал их обоих. Так как он после этого мог считать себя человеком?
– Насколько я понимаю, мы с тобой уже давно близкие друзья, так что не будем вешать друг другу лапшу на уши, – из-за бара обратился к нему Джордж. – Давай сразу к делу. Вечером я говорил с Луисом Райаном, вернее, он говорил со мной. И я услышал от него кое-что, чему не могу поверить.
Гарольд недвижно сидел в своем кресле. В окне за его спиной светились огни города.
Джордж подошел к нему, держа в руках бокалы.
– Он сказал, что вы с ним в дружеских отношениях. Он просил поблагодарить тебя за то, что Лиана будет работать у него и управлять его отелем, – остановившись перед Гарольдом, Джордж протянул ему бокал мартини. – Я хочу спросить: правда ли это?
Взяв бокал у Джорджа, Гарольд поставил его на стол возле себя. Он знал, что если он соврет Джорджу сейчас, то этим разрушит то, на создание чего потребовалось тридцать лет.
– Разумеется, это неправда.
Джордж поудобнее устроился в своем кресле. Он опустил подбородок на упиравшиеся в стол руки. Сейчас Редман чувствовал себя опустошенным, выжатым, но в то же время ощутил и облегчение.
– Я не думал, что ты способен на такое, – сказал он, выпрямляясь. – Но я должен был спросить. Надеюсь, что я тебя не обидел.
– Ты меня не обидел, – подтвердил Гарольд.
– Мне надо было в этом убедиться.
– Понимаю.
Наступило молчание, во время которого мужчины приложились к бокалам.
Гарольд снова стал смотреть на городской вид, открывающийся из окна. Он молча сидел и наблюдал за двумя вертолетами, плывущими над городом, который он уже начинал ненавидеть. Этот город уже почти ничего для него не значил, как и многое другое, что было в его жизни.
Он смотрел на Джорджа и ясно понимал, что теперь ему никогда не будет прощения за то, что он предал и его и его семью. Ничто не сможет заполнить эту глубокую пустоту, которая образовалась в его жизни, – ни любовь, ни правда.
Интересно, подумал он, сколько он сможет прожить, будучи лгуном?
Интересно, подумал он, как именно созданный им мир начнет рушиться?
– Работа по поглощению этой компании была трудной для тебя, верно? – спросил Джордж.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты потерял в весе, – ответил Джордж. – Сильно потерял. Хелен пожаловалась Элизабет, что ты почти ничего не ешь. Я и сам заметил это вчера за ужином. Ты почти не притронулся ни к чему, что было у тебя на тарелке. Может быть, что-то не так? Может, ты себя плохо чувствуешь?
– Это все мои язвы, – поморщился Гарольд. – Наверняка мое самочувствие улучшится после того, как завершится поглощение «УэстТекс».
– Ты уверен, что, кроме этого, тебя ничего больше не тревожит?
– Ничего такого, с чем я не мог бы справиться, – ответил Гарольд.
Джордж откинулся на спинку кресла, размышляя, что именно его друг имел в виду, произнося последнюю фразу.
– Я сегодня встречался с Фростманом, – сообщил он.
Гарольд поднял на него удивленные глаза, но затем его взгляд снова обрел прежнюю покорность.
– А я что, снова пропустил совещание, да?
– На этот раз нет. Мы были только вдвоем. – Джордж допил свой бокал и встал. – Чейз с нами в команде, но для них было не просто принять это предложение. Но ведь и для меня тоже было не просто предложить им это. Думаю, с ними можно ужиться. Именно с ними мы и продвинем это дело.
– И во сколько они оценивают свою ссуду?
– В восемь процентов.
Гарольд приподнял бровь.
– Неплохо. Кто получает право взыскать старшую задолженность?
– Мы, – ответил Джордж. – Но за это они получают тридцать пять процентов акций «УэстТекс».
Гарольд покачал головой.
– Тебе будет тяжело получить на это одобрение совета директоров.
– Я знаю, – согласился Джордж. – Но это их требование, а у нас нет времени. Совет директоров должен принять эти условия, иначе мы теряем миллиарды.
– А что, если дело не выгорит? – спросил Гарольд.
– Я полагаю, мы найдем кого-нибудь другого, – Джордж, отвечая на этот вопрос, выглядел совершенно потерянным.
* * *
Позже, когда Гарольд вышел из здания «Редман Интернэйшнл», у черного «Мерседеса», ожидавшего его на 50-й улице, заработал мотор. Автомобиль вклинился в поток и поехал следом за ним.
Гарольд сошел с тротуара. В этот момент задняя дверь «Мерседеса» распахнулась, и из нее вышел Винсент Спокатти.
Гарольд похолодел.
Спокатти спокойно и хладнокровно приставил пистолет к его боку и сказал:
– Садись в машину, Гарольд. Твой рабочий день еще не закончен.
