Глава 09

Невысокий, но видный китаец – в огромном кабинете он казался чуть ли не гномом – медленно раскачивался в кресле-качалке с высокой спинкой. Он сделал растопыренными пальцами вай и задумчиво смотрел на Сиамский залив. По водной поверхности носились парусники. Там, где сходились небо и вода, маячил американский авианосец, словно стирая линию горизонта. Сиа Дом смотрел на залив, на корабли, на пляж, не забывая ловить свое отражение в стекле.

Солнечный свет падал на письменный стол с игривой утренней резкостью, заливая фотографии важных людей в форме, вечерних платьях, мантиях и костюмах китайской оперы. Стену за массивным тиковым столом украсили пластинками всех форм и размеров. Нервными глазками китаец напоминал кролика, а рот постоянно держал приоткрытым, словно его только что шокировали дурными новостями. Китаец думал, как всегда перед принятием решения. Жизнь убедила его, что люди думают куда меньше, чем нужно, отсюда ошибки и разочарования.

Огромный тиковый стол Сиа Дома по чистоте соперничал со старым тропическим лесом на границе после того, как там потрудились дровосеки. На блистающей полированной поверхности ни клочка бумаги, ни брошенной ручки. Старые китайцы взирали на него с противоположной стены строго и пристально, как умеют только мертвые. Мужчины и женщины с десятков фотографий в рамках, они встречали Сиа Дома каждый день. Их лица отражались на полированном столе, на декоративных пластинках, в зеркальных стенах от пола до потолка. Фотографии стояли на высокой полке с черным лаковым покрытием и красно-желтыми ажурными накладками. На фотографиях можно было увидеть даже старомодную китайскую одежду и прически. Дед Сиа Дома носил косичку восемь дюймов длиной. Пожелтевшая нить тянулась от фотографии к фотографии и объединяла их в семейную сеть. Много лет назад семь монахов пропели священные песни, окурили фотографии фимиамом и связали их нитью.

Под полкой висела огромная карта провинции Чонбури. Десятки булавок с круглыми красными головками обозначали расположение китайских храмов предков. Сиа Дом гордился этими храмами, рассредоточенными по всей провинции, считал их символами своей власти и авторитета, словно он был императором владений, обозначенных булавками. Вообще-то булавки показывали, куда доставляется его ритуальное пиво.

Каждый любитель китайского ритуального пива знает, что тайна рецепта известна девяносто девяти семьям и передается из поколения в поколение, от отца к старшему сыну. Если в семье сыновей не рождается, оставшиеся девяносто восемь семей выбирают новую, достойную и богатую на наследников, для заполнения вакантного места. Эта секретная система подвигла группу «Анноун» к написанию песни «Девяносто девять бутылок пива на стене». Шестью месяцами ранее Исполнительный комитет по китайскому пиву внес Сиа Дома в список особого контроля. Случилось это после того, как председатель посетил Чонбури и встретился с Пивом. Какое унижение выпало на долю Сиа Дома! Сын поставил его в затруднительное положение, из которого вряд ли найдется выход. Приказ передать рецепт другой семье – это смерть, быстрая и мучительная. Сиа Дом впал в отчаяние и лишь поэтому согласился встретиться с русской девушкой, которая сейчас сидела напротив него.

Алиса оказалась в паре футов от потока солнечного света и очень напоминала ангела. Белокурые волосы струятся по плечам и ниспадают на спину, длинная тонкая шея вытянута – Алиса порылась в сумочке и вытащила дизайнерские очки. Когда она надела их, ангел превратился в русскую девушку, которая пришла к Сиа Дому с деловым предложением.

– Все ваши проблемы от одного человека, – объявила Алиса.

Сиа Дом глянул на нее через стол и пожалел, что девушка надела очки.

– Назови его.

– Тиффани.

– В каком смысле Тиффани? – Сиа Дом включил дурака, захлопав водянистыми глазками, словно весь день считал на счетах и лишь теперь прервался.

Такие лица Алиса видела у мужчин, в первую очередь, за игорным столом. Во что бы ни играли: в покер, в блэк-джек, в шахматы – мужчины неизменно натягивают такую маску. Еще в московских люксах, когда Алиса раздевалась у них на глазах. Глупая маска, глупое лицо. У блефующих туго с воображением. Они выбирают стандартную постную мину, чтобы ничем не выдать свою сильную масть.

Позиция Сиа Дома Алису не беспокоила. Девушка ждала, что он прикинется шнурком и не станет откровенничать. С чего бы ему? Она деловой партнер Пива, но сколько таких партнеров в Паттайе? Для Сиа Дома они бабочки-однодневки. Он так погружен в бизнес и политику, что едва их замечает.

О проблеме наследства Сиа Дома Алиса думала долго и упорно. У Пива начисто отсутствовала отцовская преданность китайским ритуалам почитания предков, а страсть к мужчинам, переделанным в женщин, стала китайским эквивалентом превращения вина в воду. Алисе вдруг показалось, что люди на старых фотографиях умирают от жажды.

Подозрительность и недоверие Сиа Дома к не-китайцам Алиса тоже оценила верно.

Сиа Дом смотрел в окно и думал о том, что с такими, как эта блондинка, сталкивался и раньше. Все «алисы» мира запрограммированы на то, чтобы ободрать сад его семьи и сбежать с яблоками и апельсинами. «Алисы» уже пытались выведать секрет древнего рецепта, но ни одна успеха не добилась. Китайцы и русские недолюбливают друг друга с незапамятных времен.

Сиа Дом повернулся к Алисе и, опершись на локти, подался вперед. Они смотрели друг на друга, каждый в ожидании следующего хода противника.

Алиса скрестила ноги, щелкнула зажигалкой и наклонилась, чтобы закурить. Вот она подняла голову и выпустила дым в сторону большой карты. Кончиком сигареты ткнула в воздух, показывая на семейный храм.

– Чудесная семья, – похвалила она. – Вам наверняка хочется, чтобы ваш род не угас. Почти уверена, вы с супругой выбрали Пиву жену. Попробую угадать. Она из славной китайской семьи. Вы давно знакомы с ее родителями, а они прекрасно знают вас с супругой. У вас общие интересы в бизнесе, а поколений пять назад был общий предок. Одна из булавок на карте – храм ее семьи. Короче, девушка Пиву подходит идеально, но его, увы, совершенно не интересует. Он угодил в лапы Тиффани и никак не вырвется. Вы пригрозили вычеркнуть Пиво из завещания, отстранить от дел, выгнать из дома. Только это пустые угрозы. Ваша жизнь немыслима без сына. Кому вы передадите секретный рецепт пива, если он подведет?

– Кто сказал тебе про секретный рецепт пива?

– Птичка с глазами НЛЗ, – ответила Алиса, затушив сигарету в большой хрустальной пепельнице. – Вы думаете не о себе, а о чести рода. Зато ваш сын вполне может продать пивоварам рецепт, которому пять тысяч лет.

– Никогда! – закричал Сиа Дом, встав с кресла, и ударил по столу сухим кулачком. – Этот рецепт – святое.

– Ваш сын одного поколения со мной. Для нас святое – это деньги.

Сиа Дом медленно вдохнул и выдохнул, чтобы унять дрожь. Алиса снова закурила.

– Понимание проблемы не гарантирует ее решения, – заявил Сиа Дом.

«Ну вот, уже кое-что», – подумала Алиса.

– Решение у меня есть, – сказала она вслух.

Старик растянул губы в улыбке. Сейчас он узнает цену вопроса.

– Ты спрашиваешь, сколько я готов заплатить, – перефразировал он.

– Хотелось бы пятьдесят тысяч, и вы заплатили бы. Но, думается, мы сотрудничаем не в последний раз, поэтому ограничусь тридцаткой.

– Ты ее убьешь?

– Нет, – Алиса покачала головой. – С этим вы без меня справитесь. Пиво порвет с Тиффани. Окончательно и бесповоротно. Он женится на девушке, вами для него избранной. Тайна ритуального пива благополучно перейдет к новому поколению, которое позаботится о китайских храмах.

– Невозможно! – засмеялся старик. – Я все это пробовал. Как у тебя получится то, с чем не справился отец?

– Ваша правда. Это невозможно. Если вы, как отец, не сумели повлиять на Пиво, какие шансы у меня? В общем, поднимаем цену до сорока тысяч. За то, чтобы сделать невозможное возможным, всегда берут больше.

– Почему вдруг Пиво порвет с этой катои?

– Потому что вы попросите. У него не останется другого выбора, кроме как послушать вас, – с улыбкой ответила Алиса, поднимаясь.

– А если у тебя не получится? – Лицо Сиа Дома стало, как у палача перед казнью.

– Я бесплатно с вами пересплю.

Сиа Дом медленно покачал головой и снова засмеялся:

– Потом я убью тебя.

– Если не удовлетворю вас, то убьете.

Сиа Дом увидел Алису в совершенно ином свете. Эта русская умна. А еще привлекательна, самоуверенна, хладнокровна, расчетлива и амбициозна. Такими женщинами Сиа Дом восхищался лишь издали, но в постель не тянул. Китаянка на ее месте помогла бы ему из благородства, а не ради денег. Китайская кровь – все опять сводится к ней. Сиа Дому во что бы то ни стало хотелось сохранить обряды предков и тайный рецепт пива. Не отдельно взятый человек, а преемственность – вот о чем нужно заботиться. Иначе в Пекине выберут новую семью-хранительницу, а его, Сиа Дома, подвинут. Намекали ведь уже, что его смерти ждать необязательно.

Старик вгляделся в фотографии своих предков. Если эта русская поможет сберечь нить поколений, он впрямь станет вести с ней дела. А если за очаровательной улыбкой скрывается злой умысел, улыбаться Алисе в могиле.

В его сознании вечные ценности олицетворял образ нити или веревки. Она и угодившего в шторм спасет, и поправшего честь накажет.

Нить, она же веревка, тянулась в прошлое к отцу и деду Сиа Дома. Тянулась она и в другом направлении – в туманное будущее к сыновьям Пива, к его внукам, сыновьям этих сыновей. Нить, как мостик, ведущий семью в бесконечность. За нее цепляются все родственники, никто не смеет ее отпустить. Сын получает отведенный ему кусок с тем же числом узлов, что и его отец.

Если нить оборвется, все улетит в пустоту. Воспоминания сотрутся. Души покойных останутся без еды и пива, которое в загробном мире куда важнее денег. Что будет с усопшими без ритуального пива? Что будет с ним? В возрасте Сиа Дома такими вопросами задаются ежедневно.

Храмы во славу предков нужны, чтобы нить тянулась, покуда сердца бьются, а глаза видят. В чем сила этой русской, как она повлияет на Пиво, если даже он, отец, не смог? Нелегкие вопросы заставляли старика скрести подбородок, поджимать губы и щуриться, наблюдая за туристом, который летел на парашюте за катером.

Вообще-то Сиа Дом очень старался, чтобы его сын не забывал свое место на нити поколений. Он вдалбливал это Пиву в голову с тех пор, как мальчишке исполнилось два. Но Алиса обещала вырвать его из когтей катои…

– Вы могли устроить исчезновение Тиффани, но не устроили, – проговорила Алиса.

– Нет, нельзя, это плохая карма, – Сиа Дом наморщил нос. – Сын должен внимать зову сердца. Принуждение исключено.

– Но о заказном убийстве вы думали. – Алиса снова закурила и, точно дракон, выпустила дым через ноздри. – Не один раз тянулись к телефону, но так и не позвонили. Думаю, вы с Пивом немного поболтали. Он намекнул, мол, если с Тиффани что-то случится, он скормит нить поколений собакам, а рецепт пива продаст «Сингхе» или «Чангу». Могу поспорить, что он давно вас шантажирует.

Сиа Дом покраснел. Разговоры о загробном мире заставляли его нервничать. Сдержаться не получалось. Упрямство и возможное отступничество Пива обнажали худшие качества старика. Но как эта иммигрантка подслушала разговор тет-а-тет, который состоялся задолго до ее появления в Таиланде? Сиа Дому сообщали об осквернении китайских храмов и кражах ритуального пива. Неподалеку от оскверненных храмов якобы видели Пиво и банду «Свиная голова». Другими словами, дымок уже курился, хотя до открытого огня еще не дошло. А ведь не должно было быть и намека на дым!

Сиа Дом снова всмотрелся Алисе в лицо – используя знания физиогномики, определял, не ведьма ли она, не таится ли в красивом теле демон.

– Договорились, – объявил он наконец, живописно махнув руками.

– Еще один момент, – вставила Алиса.

У русских вечно припасен «еще один момент». Сиа Дом кивком велел ей продолжать.

– Мне нужен фургончик благотворительного общества «Золотой дракон».

– Зачем? – Сиа Дом подался вперед и насупил брови.

– И шесть бочонков китайского пива.

– Еще что-нибудь?

Алиса покачала головой.

– Нет, пожалуй, всё.

– Просьба весьма необычная.

– Как и ваше положение.

Все возвращалось к Пиву. Тянуть время бесполезно. Вышвыривать Алису из кабинета бессмысленно, хотя сиюминутное облегчение это принесет. Сиа Дом откинулся на спинку кресла и выглянул в окно. Что случится, если он даст Алисе фургон и пиво? Что непоправимое она в состоянии натворить? В голову ничего не приходило. Алиса на его территории, а здесь все его боятся, все подчиняются и лебезят.

– Надеюсь, твой план сработает, – проговорил Сиа Дом.

Алиса улыбнулась, взяла сумку и затушила сигарету.

– У тебя два дня, – объявил он. – Потом фургон нужно вернуть. Ясно?

Алиса кивнула и послала старику воздушный поцелуй.

Она умело использовала свой главный козырь. Сиа Дом панически боялся сплетен недовольных заказчиков о том, что Пиво не желает поддерживать их семейные храмы. Однажды утром заказчики открыли «Бангкок пост» и в колонке деловых новостей увидели фото улыбающегося наследника Сиа Дома со стаканом китайского пива, сваренного по тайному рецепту, который используют исключительно для ритуалов. Пиво не только превратился в стопроцентного тайца и забыл свое китайское происхождение. Он возжелал модернизировать пивной бизнес, привести его в соответствие с требованиями двадцать первого века.

– Не беспокойтесь, – проговорила Алиса, у самых дверей повернувшись к Сиа Дому. – Мы с вами понимаем друг друга.

Стариковские глаза блеснули – он заинтересовался.

– У вас есть все необходимое для того складского проекта?

Так это ее Пиво называл мозгом предстоящего ограбления!

– Теперь да, сиа, – ответила Алиса, кивнув.

Не ответ, а музыка для ушей тайско-китайского сиа, или господина. Раз говорит «сиа», значит, уважает его высокий статус и авторитет, перед которым все невольно преклоняются.

– Пиво порвет с Тиффани?

Что она сильнее затронула – стариковскую недоверчивость или чувство незащищенности, – Алиса не знала. Так или иначе, вопрос доказывал, что Сиа Дом мало отличается от других мужчин. Он жаждал услышать слово, которое очень нужно и желанно каждому представителю сильного пола.

– Гарантирую, – ответила она.

Алиса обошла развозной фургончик. «Благотворительное общество «Золотой дракон»» набили трафаретом на борту белого «Ниссана», ниже шли китайские иероглифы. Алиса присмотрелась к выбоинам на кузове: кто-то давал задний ход, не глядя в зеркало. Алиса открыла кузов. Внутри лежали шесть двухлитровых бочонков. На каждом стояла надпись «Ритуальное пиво» и эмблема – красный огнедышащий дракон. Оконные стекла сильно затонировали. Алиса села в кабину и вдохнула ароматы хмеля и ячменя. Она в жизни не получала такого удовольствия, хотя в чем в чем, а в удовольствии себе не отказывала.

«Вполне удачное утро», – подумала Алиса, вставляя ключ в зажигание. По пути к отелю «Гранд-импала» она размышляла, как легко было вычислить, что тревожит Сиа Дома больше всего. Помогло знакомство с его сыном, бандой «Свиная голова» и Тиффани. Один взгляд на фотографии предков, карту Чонбури, утыканную булавками, и Алиса поняла, что не ошиблась. Штрих за штрихом, обрывки фраз сына нарисовали Алисе наслаивающиеся проблемы его отца и привели девушку в кабинет Сиа Дома.

Алиса – иностранка; тем не менее Пиво видел в ней представителя своего поколения. Она как никто другой поймет, что его отец – пленник прошлого. Все старики так живут: китайцы, американцы, англичане, русские тревожатся из-за стародавних событий, не имеющих ничего общего с получением нала на поход по магазинам или в клуб с друзьями.

Пятнадцать минут спустя Алиса свернула на стоянку отеля «Гранд-импала» и проехала в дальний ее конец. Фургон она припарковала в последнем ряду неподалеку от новеньких «Хонд» и «Тойот», видимо, принадлежащих персоналу. Пиво скорее умер бы, чем сел за руль такой машины. Его планы были куда круче. В этом и заключалась проблема Сиа Дома: он мечтал связать из жизни сына очередной узелок на китайской нити поколений. Пиву же это совершенно не улыбалось. Он ненавидел ту карту на стене. Люто ненавидел, ведь ребенком по наказу отца простаивал перед ней часами, изучал каждый из китайских семейных храмов и зубрил дурацкий рецепт.

Алиса выбралась из кабины, подошла к кузову и, открыв его, налила себе пива в пластиковый стаканчик, очень кстати оставленный у бочонка. Большой глоток. Она содрогнулась, потом закрыла кузов, заперла фургон, выбралась со стоянки и остановила такси-мотоцикл. Села на пассажирское место и, позволив ветру трепать волосы, думала о том, как Пиво, в знак неповиновения отцу, исподтишка удваивает количество конопли в ритуальном пиве. Непредусмотренным результатом стали удвоившиеся продажи, которые сейчас в графики Power Point не укладывались. Пиво унаследовал отцовскую страсть к большим заработкам, только проявлялась она иначе. Он считал пиво лишь доходным товаром, а когда заикнулся об открытии пивоварни, Сиа Дом взглянул на него, как на священника-друида, решившего купить франшизу куриного ресторана KFC.

В самом радужном настроении Алиса слезла с мотоцикла перед «Сентрал фестивал». С тех пор как в баре Тодда Уайпорн, сидевшая у клетки Доктора Любовь, рассказала, что почти составила рецепт пива, Алиса оценивала перспективы. Разногласия между отцом и сыном, который одобрил налет, могут оказаться очень кстати. Потом мысли выбились за рамки ограбления. Когда она вела пивной фургон по улицам Паттайи, мужчины и женщины выходили из магазинов и махали руками. Пивной бизнес – деньги, большие деньги. Алиса это чувствовала и хотела в нем участвовать.

Чтобы слиться с посетителями «Пауэр бай», Алиса взяла корзину. Владимир ждал на обычном месте.

– Ты опоздала, – буркнул он.

– Возникли проблемы с логистикой. Чтобы устранить их, ушло больше времени, чем я рассчитывала.

– Проблемы с логистикой… Вечно ты логистику приплетаешь.

– Ну да, зачем с мелочами париться? Как получится, так получится. – Пиво ударило Алисе в голову не хуже бешеного мула, и она захихикала. – Ты прав, Владимир, чего ради мы с планами маемся? Ограбим склад, и не раз, а дважды. Ты же Билл из кино, все пройдет как по маслу.

– Ты пила? – Владимир недовольно поджал губы.

– Ага, пиво.

– Тот волонтер туристической полиции – ведущий специалист по логистике или по МТО? Куда ни плюнь, везде логистика, любители пива, инопланетяне – разрушители времени… Очень здорово, но… настораживает.

Владимир запустил руку в пакет чипсов со вкусом жареного лука и застыл перед огромными плоскими телеэкранами. Поглощенный фильмом, он напоминал памятник Толстому в Москве, только без бороды и зимнего пальто. Было в его внешности нечто исконно русское – сосредоточенность, трехдневная рыжеватая щетина на красивом тяжелом лице, голубые глаза. Москвички по нему с ума сходили. Владимир буквально источал силу и мужественность – даже пакетик чипсов не портил общее впечатление.

Она с корзиной для покупок, он с чипсами – чем не пара, выбирающая телевизор? И на вид ничего примечательного – одежда, обувь, прически вполне заурядные. А вот солнечные очки дорогие, дизайнерские, и это в царстве дешевых фейков. Прежде чем Владимир обратил внимание на Алису, пару минут они просто стояли рядом и смотрели фильм. Взгляд Владимира скользнул по Алисиной корзине и снова приклеился к жидкокристаллическому экрану: конечно, там ведь «Убить Билла».

– Дэвид Кэррадайн не играл Билла, а был им, – проговорил Владимир. – Он показал, как обращаться со своими людьми, как культивировать в них верность. Билл понимал, что нужно делать, когда тебя предают. Именно «когда», а не «если». В этом суть фильма. Всю жизнь мы либо мстим, либо выжидаем момент для мести. «Убить Билла» – не просто фильм, а осознание русской психологии. Если принадлежишь кому-то, то навсегда.

– Макдональд, – произнесла Алиса. Одно-единственное слово, одно имя, но било наповал.

Владимир кивнул:

– Шотландец сделал ошибку. Нарушил главный из моих принципов.

– Решил, что это его проект, его операция.

– Пожадничал.

Владимир протянул Алисе ломтик картофеля из пакета. Та покачала головой, подумав, что на шоколадку согласилась бы.

– Зачем мы вдруг вспомнили Макдональда? – спросил Владимир, сунул картофельный ломтик в рот и прожевал.

Рассказывали, что Макдональд спешно продал бар Тодду и на следующий день сбежал в Шотландию. Впопыхах он не взял ни мотоцикл, ни одежду, ни детективы о докторе Сири с автографом автора, Колина Коттерилла, ни Мораг. В Паттайе иностранцы появляются и исчезают хаотично, как антивещество и вещество, взаимоуничтожающиеся при столкновении. Куда они деваются, никто не выясняет, потому что никто особо не интересуется. Макдональд сам виноват: внушил себе, что склад и его содержимое принадлежат ему.

– Минт начинает рассуждать, как Макдональд, – пожаловалась Алиса. – Она считает себя главной.

С тех пор, как привела подружек, Минт возомнила себя номером один, командиром, боссом и в своих фантазиях быстро долетела до последнего этапа – партнерства с Владимиром. Глупышка не понимала: русским партнеры не нужны, по крайней мере, надолго.

Владимир вскрыл второй пакетик чипсов, на сей раз со вкусом барбекю и бекона, отправил ломтик картофеля в рот и прожевал. От первого же ломтика пальцы стали медными.

– Приказы отдаю я.

– Так же, как Билл, – с улыбкой проговорила Алиса, глядя на телеэкран. – Все вокруг преданные тебе подчиненные, партнеров нет.

Владимир улыбнулся в ответ и протянул Алисе ломтик картофеля со вкусом барбекю и бекона. Та покачала головой, и он, пожав плечами, отправил ломтик в рот.

– Все необходимое готово? – спросил Владимир.

Конопля шибанула по мозгам, и захмелевшая Алиса кивнула.

– Отлично. Что, где и когда, помнишь?

Алиса снова кивнула, свято веря, что контролирует ситуацию. Жаль только, второй стаканчик себе не налила.

– Как успехи у технического спеца ВМС США?

– Он из ВВС. Свое дело Тодд знает. Он думает лишь о своей доле.

– Слава богу. Отлично! Второй Макдональд мне не нужен.

– Тодд – профессионал.

Алиса подозревала, что Тодд делится с ней далеко не всем, но знала, что он на мели, следовательно, держать его в узде несложно.

– Трахаться с ним – не лучшая идея, – заметил Владимир. – Это создает сложности.

– Это бизнес.

Примерно то же самое Алиса сказала в Москве, когда Владимир впервые предложил сменить горизонтальный заработок на побочный. Теперь он волновался, что, раз они спят вместе, Алиса потребует от Тодда того же, что сексуально озабоченные дамочки требуют от своих партнеров.

– Вот и славно. Пусть бизнес остается бизнесом. Еще славно, что на сей раз ты не притащила его с собой.

– Я и в прошлый раз не притаскивала, – возразила Алиса.

Владимир пожал плечами и глянул на нее, думая о чем-то другом.

– Как его рана?

– Работать он сможет, если тебя это интересует.

Владимира интересовало именно это, и он снова повернулся к огромному телеэкрану.

– Тодд понимает, что случится, если он меня подведет?

– Он не дурак, – отозвалась Алиса.

Ума Турман орудовала самурайским мечом, без устали рубя японских гангстеров, над головой у нее возник эротический нимб. Сущее мочилово, а Владимир, наблюдая за Умой, завелся не хуже, чем от «Виагры». Впрочем, так же его заводила Минт, особенно после того, как подкараулила его в душе с никелированным стволом калибра.38. Минт пошутила, захотела увидеть его реакцию. Владимир двинул ей в грудь локтем, да так, что катои закашлялась, как собака, которая слишком долго лаяла.

– Поговори с Минт, – попросила Алиса.

– Поговорю, но после конкурса красоты. Минт мечтает о победе! Тайцы просто помешаны на красоте.

– У Пива там тоже шкурный интерес, – напомнила Алиса.

Конфликт интересов она уже упоминала, но Владимир решил, что в обмен на кейс с деньгами Пиво с удовольствием вручит корону Минт.

– Шкурный интерес? – Владимир осклабился.

– Английское выражение, ну, или шотландское.

– Пиво согласен. Только, моя дорогая Алиса, дело тут в другом. Ты что-то имеешь против Минт?

Алиса замялась, но покачала-таки головой.

– Она член команды. Мы должны работать сообща. Остальное неважно.

– Ты умница, моя дорогая Алиса. Всегда говоришь, что нужно и когда нужно. Мне это по душе, а слишком стремящиеся в умницы глубоко подозрительны.

– Хорошо, Билл, попробую стать неидеальной.

Владимиру понравилось.

– Билл, – произнес он с улыбкой, отправляя в рот очередной ломтик картофеля.

У русских и тайцев одинаковое отношение к тирании, эмиграции, коррупции, красоте, силе и творчеству. Нашелся русский любитель катои – всё, Пиво готов сотрудничать. Только общность сексуальных пристрастий в преступном мире не слишком котируется. Если твой партнер любит катои, это еще не гарантирует, что он тебя не наколет. Власть превыше всего. Ради нее отрекаются от партнеров, от женщин, от планов. Теоретически Сиа Дом вырастил сына идеальным подчиненным для Владимира. Проблема, как выяснил Сиа Дом, лишь в колоссальной разнице между теорией и практикой. Корабль может отправиться в плавание и без того, кто его строил.