Глава 3
Чародейка и алхимик
Солнце взошло над равниной, озарив пестрое скопление черепичных крыш Каррены. Вспыхнуло на шпиле собора Змееборца Лучезарного, вызолотило похожий на черепаший панцирь купол Колледжиаты — главного научного центра Пяти Герцогств. Из предутреннего сумрака одна за другой выступили гигантские башни алхимиков, вознеслись над городом, будто каменный лес. Длинные тени от башен упали на окрестные поля. Прохладный утренний ветер медленно колыхал огромные флаги с гербами хозяев.
Каррена, хоть и столица одноименного герцогства, была крайне бестолковым городом с точки зрения обороны. Даже цитадели в ней не было. Стена вокруг города шла всего одна, и та чисто символическая. Начинали ее строить на деньги цехов — как водится, половину украли, построили кое-как — северная сторона обвалилась… Для экономии починили стену с помощью магии. Вскоре в полном соответствии с древним алхимическим законом «ежели где-то чего-то прибыло, так в другом месте непременно чего-то убыло» южная часть стены вместе с берегом сползла в реку. В итоге вместо укреплений город получил болото с самыми злыми комарами в Пяти Герцогствах.
Чего в Каррене имелось в избытке — так это чародейских башен. Личной башней стремился обзавестись каждый уважающий себя алхимик, причем всякий норовил выстроить башню выше, чем у конкурентов. Кончилось тем, что герцог особым указом объявил башню придворного алхимика самой высокой. Пока они не начали падать на соседние дома…
На конкуренции эта мера никак не отразилась. Каждый алхимик работал сам по себе и тайнами мастерства ни с кем не делился.
Казалось бы, что может быть проще, чем напасть на такой город? Чародеи будут только мешать друг другу. Еще и поубивают соседей ненароком, а то и умышленно…
Но никто не трогал Каррену, ибо никто точно не знал, на что способны алхимики, а проверять на себе никому первым не хотелось. Даже драконы не беспокоили город башен. И близко не подлетали.
…Ранним солнечным утром из одной башни — не самой высокой, слегка покосившейся — вышла на улицу красивая черноволосая женщина. На ней было элегантное красное платье с глубоким вырезом и багровый плащ-симара с летящими откидными рукавами. На локте красавица несла корзиночку, накрытую платком. Лицо у нее было оживленное и сияющее. Легким шагом она направилась по извилистым мощеным улочкам Каррены наверх, в сторону центра.
Задержалась она только под знаком границы двух кварталов, чтобы с удовольствием пококетничать с солдатом, который с похмелья принял ее за куртизанку. А потом, шепнув ему на ухо пару слов, с не меньшим удовольствием наблюдала, как он поспешно убирается прочь, побледнев от страха. И еще постояла на перекрестке, любуясь пограничным гербовым знаком — полурыбой-полубараном. Хорошо бы вывести такое существо на практике! Еще бы крылья ему, и лучшего верхового животного и желать нечего. Вот она, власть над всеми тремя стихиями!
Длинный и узкий, как червь, переулок уткнулся прямо в окованную железом дверь башни. Отсутствие флага ясно говорило, что ее нынешний владелец — не местный уроженец. Так оно и было. Вальтер переехал в Каррену из несчастной Сомбры, сожженной дотла в ходе неудачной битвы с драконом. Там он служил городским алхимиком. От города остались одни головешки, а Вальтер не просто переехал, но и всю лабораторию успел перевезти, и от отсутствия денег явно не страдал. Впрочем, в Каррене чужак вел себя скромно и дорогу местным алхимикам не переходил. Что не мешало ему внимательно следить за учеными диспутами в Колледжиате и вообще быть в курсе последних новостей в области науки и магии.
Фьямма вспомнила вечеринку в Колледжиате, где познакомилась с алхимиком из Сомбры и его младшим братом. Более несхожих между собой братьев и вообразить нельзя. Грег — замкнутый, молчаливый, до смешного суровый юноша, и Вальтер — галантный мужчина, больше похожий на наемника, чем на алхимика, с обаятельной улыбкой и шрамами на лбу. Пожалуй, даже слишком улыбчивый для беженца, погорельца и ученого, который не справился со своими обязанностями и косвенно оказался виновен в гибели города. Но безусловно, приятное знакомство — даже, пожалуй, чересчур приятное. Вовсе не обязательно было так с ним кокетничать и определенно не стоило столько пить! А теперь она, за каким-то адским змеем, идет к нему в такую рань! Да еще и завтрак ему тащит — это она-то!
«И себя на завтрак, — ехидно добавила Фьямма мысленно. — Ха! Еще посмотрим, кто кем позавтракает!»
Красавица в алом плаще взялась за дверной молоток в виде головы дракона и постучала в дверь.
— Мэтр! Вальтер! Вы дома?
Где-то наверху с треском отворилась ставня.
— Открыто, моя госпожа!
Вальтер встретил ее на лестнице, обаятельно улыбаясь. Фьямма слегка склонила голову в знак приветствия и остановилась на нижней ступеньке, позволяя алхимику полюбоваться собой и разглядывая его. Неплох, но в сущности ничего особенного. Среднего роста, крепкого телосложения. Бледное лицо северянина оживляют яркие голубые глаза. Красивые светлые волосы падают на лоб, рассеченный тремя глубокими рубцами — очень странными, как будто мэтра хватил по голове когтистой лапой какой-то огромный зверь. Полотняная рубашка вся в пятнах от эликсиров, прожженная искрами и каплями кислоты.
И кажется, он не удивлен ее визитом.
— Проходите, госпожа, — Вальтер светски подал ей жесткую, будто у кузнеца, руку. — Счастлив видеть вас в любое время!
— Можете обойтись без намеков — я знаю, что пришла слишком рано! Я в этот час обычно ложусь спать, — ответила Фьямма с некоторым раздражением, не двигаясь с места. — Прежде чем я войду, позвольте, мэтр, задать вам один вопрос. Возможно, он покажется вам глупым, но… Словом, зачем я к вам пришла?
В глазах алхимика заблестело веселье.
— Чтобы угостить меня завтраком?
Фьямма с достоинством поправила платочек на корзинке и гордо зявила:
— Не сочтите меня, мэтр, выжившей из ума столетней ведьмой, принявшей юный облик, как тут у нас кое-кто считает. Но после той славной вечеринки у меня в самом деле отшибло память. Мне кажется, я вам что-то пообещала. Что-то очень для вас важное…
— Не для меня, а для нас всех, — серьезно уточнил Вальтер. — Для всего, не побоюсь этого слова, человечества! Я рад, что вы не забыли…
— В том-то и дело — забыла! И этот провал в памяти который день не дает мне покоя. Я долго пыталась вспомнить, но так и не вспомнила, и решила пойти по простому пути — спросить у вас. — Фьямма чарующе улыбнулась. — Так вы мне не напомните?
— Напомню, — пообещал Вальтер. — Потом.
В следующий миг Фьямма оказалась в его объятиях. Она и сама не поняла, как это случилось и кто сделал первый шаг. У нее перехватило дух, яркие глаза алхимика мешали ей думать, а тело решало само за себя. Нет, нет, слишком быстро! Как тут понять, кто же кого поймал?!
Вскоре она решила, что это совершенно не важно.
— Адский змей! Не знаю, как это получилось. Поверь, ничего подобного я не планировала!
Над брошенной на полу корзинкой с жужжанием вилась пчела, в солнечных лучах плясали пылинки. Фьямма приподнялась на широкой неубранной постели и поглядела на Вальтера, который лежал рядом с закрытыми глазами и безмятежно улыбался.
— Но ведь получилось неплохо, правда?
Фьямма насмешливо улыбнулась и промолчала, чтобы немного сбить с него спесь, но улыбка вышла слишком довольной.
— Вернемся к моему вопросу. Так зачем я сюда пришла?
Вальтер открыл глаза.
— Ты же сама предложила мне помочь. Свести меня с придворным алхимиком, этим, как его… Даниэлем. Говорила, что он твой родственник, чуть ли не брат, и все для тебя сделает…
— Это я такое говорила? — Фьямма расхохоталась и упала обратно в подушки. — Точно, напилась! Извини, не получится.
— Почему?
Вальтер открыл глаза, перегнулся через нее и подтянул к себе корзинку с пирожками.
— Во-первых, мы в ссоре, — ответила Фьямма. — А во-вторых, Даниэль заперся в башне и никого не впускает. Даже меня. Ты алхимик и должен понимать почему… Слушай, ты сейчас крошек в кровать насыплешь!
— Ничего, я обожаю завтракать в постели.
— И кто приносит тебе пирожки, когда тут нет меня?
— Тогда я ем то, что осталось от ужина в постели.
Вальтер надкусил пирожок и протянул чародейке.
— Я знаю, что Даниэль заперся, и знаю почему, — сказал он. — Думаешь, я не пытался попасть к нему? И все-таки мне надо с ним побеседовать… Ищи способ, птичка. Ты же знаешь, что творится в Пяти Герцогствах в последние годы. Драконы начали нападать на города, и уже никто не считает это случайностью. Допустим, Мондрагону могло уничтожить извержение, а драконы захватили южную Равнину потом. Пусть Молино непрерывно отбивается от драконов только потому, что оказался слишком близко к границе их владений. Но Сомбру-то дракон сжег на моих глазах без всяких на то разумных причин! И вот теперь еще и в Вишневой Лорете что-то стряслось неладное — скоро узнаем, что…
Алхимик выбрался из постели, встал перед окном, окинул взглядом городской пейзаж и принялся надевать штаны с таким видом, как будто тут не было никого, кроме него.
«Да что он о себе возомнил, — возмутилась Фьямма. — Я оказываю ему честь, а он словно не ценит этого! Чужак, посредственный алхимик, «отличившийся» на службе в Сомбре, да и сам по себе, в сущности, ничего уникального! Надо встать, одеться и идти домой, — дел полно… Что я тут вообще делаю?»
Однако продолжала валяться в постели, задумчиво дожевывая пирожок. По телу разливалась истома, мысли никак не могли прийти в порядок. Чутье подсказывало — что-то с этим алхимиком не то. Как горное ущелье в солнечный день — тут ясно и светло, а дальше — непроглядная тень. Протянешь руку в темноту, а оттуда повеет чем-то… И рука отдергивается сама.
Впрочем, это и привлекало. Фьямма обожала отгадывать загадки.
— Зачем тебе к Даниэлю?
— У меня важные сведения, — Вальтер подобрал с пола рубашку. — Из Фиоре.
— А! Ходят слухи, что тамошние алхимики нашли способ отвадить драконов? — заинтересовалась Фьямма. — Скажи мне, я тоже алхимик. Чем я хуже?
— Я никому не собирался выкладывать формулы и рецепты, — с досадой произнес Вальтер. — Это вопрос политики. Поэтому мне и нужен придворный алхимик.
— Чепуха! Ты хочешь посмотреть, что там у него получается. Все хотят. Думаешь, ты первый? Не вывели ли карренские алхимики дракона, как грозятся уже пятнадцать лет! — Фьямма соскочила с кровати и игриво толкнула его в грудь. — Уж не шпион ли ты, северянин?
— Шпионов поищи поближе, — холодно улыбнулся Вальтер. — А пока давай вернемся к твоему обещанию. Какую пакость ты устроила мэтру Даниэлю, что он не желает тебя видеть?
— Я?!
Фьямма мгновенно вспыхнула от ярости.
— Если кто и виноват в нашей ссоре, так только он! Во-первых, мерзкий ханжа заморочил голову герцогу и, пользуясь тем, что он в фаворе, отстранил меня от третьего этапа Великого Превращения. Разве я заслужила это, после стольких лет совместной работы?! Не говоря уж о том, что я — сестра его покойной жены! А Даниэль не только из Колледжиаты меня выжил, так еще и оговорил у герцога, и теперь меня не принимают ко двору…
— Почему?
— А потому, что спагирия у них теперь наукой не считается, а значит, я уже не ученый, а попросту чародейка, иначе говоря, обозвали меня ведьмой! Ты видел, в какой развалюхе я теперь живу? Проклятый Даниэль! Сколько лет я терплю его придирки и нравоучения! Уверена, все потому, что он втайне меня вожделеет…
Вальтер засмеялся и протянул к ней руку.
— И почему меня это не удивляет?
Фьямма слегка покраснела. На самом деле все попытки соблазнить зятя, по непонятным ей причинам, пошли прахом. Но Вальтеру об этом знать совершенно необязательно.
— Но больше всего меня возмущает не это, — сказала она вслух. — А то, что Даниэль не признает своих ошибок.
— Покажи мне алхимика, который признает, что он неправ, — Вальтер принялся натягивать рубашку. — Да скорее он в самом деле выведет дракона!
— Не в том дело, — угрюмо проронила Фьямма. — Все, чего мы добились в области выращивания драконова яйца, — это моя заслуга! Но Даниэль не хочет понять главного — из неживого не может возникнуть живое…
Вальтер присел на край кровати. Солнце играло в его светлых волосах, на лице сверкала улыбка.
— Драконово яйцо? Что за чушь?
— Почему чушь? Откуда же вылупляется дракон, как не из яйца?
Вальтер взглянул на нее и разразился хохотом.
— Дракон? Из яйца?!
— Что вас так насмешило в моих словах, мэтр? — вскинулась Фьямма.
— Извини, птичка, — Вальтер вытер выступившие от смеха слезы. — Просто это так сказочно прозвучало…
— Но это общеизвестный факт! — опешила Фьямма.
— М-да? Кто их хоть раз видел, эти драконьи яйца? Драконы браков не заключают, они — порождения стихии…
Фьямма склонила голову набок, хмуро глядя на любовника. Потом неожиданно ухмыльнулась.
— Благодарю!
— За что?
— За непредвзятый взгляд! При случае спрошу Даниэля, как он себя чувствует, выстроив целое здание на одной неправильной посылке? Наберется ли он смелости в этом признаться?
Вальтер картинно раскланялся:
— Всегда рад помочь! Так что, значит, твой зять занят тем, что выводит из яйца дракона…
— Я разве это сказала? Ах, ладно, это и так всем известно… Да, он этим и занят. Цель opus mаgnum — создание философского камня, иначе Камня Превращений, который включает в себя зародыш всего на свете. Пару месяцев назад Даниэль объявил, что его Камень Превращений удался и содержит в себе зародыш дракона!
— Любопытно, как он это определил? — пробормотал Вальтер.
— Понятия не имею. На этом мы с мерзким ханжой и разошлись. Я сказала, что он пошел по ложному пути. Нельзя вывести живое из неживого!
— Так-то оно так… Но, как я уже сказал, — никто не знает, каким появляются на свет драконы. Известно, что к их рождению причастны стихии, но не только… А что еще?
— Ах, если бы знать! — вздохнула Фьямма.
Из окна подул ветерок. Чародейке стало холодно, и она подобрала с полу платье.
— И я скоро это узнаю, — продолжала она, ныряя в глубокий вырез. — Но Даниэль объявил на весь город, что меня ждет тюрьма, плаха или костер, и он со мной в Бездну направляться не намерен… И что драконы — земные воплощения Змея Бездны, а зло злом не победишь… И он не станет со мной сотрудничать, если я немедленно не откажусь от идеи экспериментов на живых существах.
— Что?! — Вальтер, задумавшийся о своем, резко поднял голову.
— Пока — только на себе, — хохотнула Фьямма. — Но теоретическая база уже разработана. Остается только найти подходящих подопытных…
— Держи меня в курсе, — предложил алхимик с неприкрытым интересом. — Это совершенно новое направление! Пока никто не осмеливался….
— А что делать! — Фьямма высунулась из платья и поерзала, расправляя на себе тонкий лен. — Времени на поиск решения все меньше! Объясни, что творится с этими драконами? Испокон веку жили на своих огненных горах, разбойничали понемногу на побережье, и вдруг начались эти налеты на города… Мондрагона, Молино, Сомбра… Они что, взбесились?
— Ну, не все…
— Зачем они это делают? Почему жгут одни города и не трогают другие?
Алхимик зевнул:
— Кто их поймет, этих тупых, кровожадных тварей?
— Мой зятек пытается. Ищет логику и смысл в их нападениях… И никогда не найдет! А знаешь почему? Для этого ему надо хотя бы раз поговорить с драконом, а ни один дракон не станет с ним разговаривать!
— Это ты метко подметила! — ухмыльнулся Вальтер. — Кто же разговаривает с едой?
Они оба рассмеялись. За окном распевали птицы и сияло солнце.
— Кстати…
Фьямма принялась за шнуровку на боку и, отвернувшись, рассеянно спросила:
— Куда подевался твой младший братец? Этот суровый юноша с красивыми, честными глазами… Уж слишком суровый, на мой вкус!
— Я воспитал его таким, — ответил Вальтер. — Люди чести предсказуемы и управляемы, это очень удобно… Почему ты о нем вдруг спросила?
У Фьяммы промелькнул в памяти красавчик Гвидо и его любопытство. Но что-то заставило промолчать, а на язык сам прыгнул другой вопрос:
— Да так… А не на север ли он случайно поехал?
Вальтер прищурился.
— Почему ты так решила?
Фьямма отвела глаза, делая вид, что пытается найти раскиданные башмачки.
— Кто-то сказал… Наверно, видели, как он выезжал из города. У меня же много друзей повсюду, ты знаешь…
Вальтер помолчал, потом вдруг шагнул к ней, взял за подбородок и заглянул прямо в глаза. Фьямма вздрогнула и попыталась отвернуться, но шея стала как чужая. Чародейка не имела ничего против проникновенных взглядов, но от этого взгляда ее замутило.
— Перестань! — воскликнула она гневно.
— Сейчас перестану, — пообещал Вальтер. — А кстати, кто этот смазливый тип, с которым ты была на вечеринке в Колледжиате?
Фьямма взглянула на него с изумлением.
— Почему ты о нем спросил?!
— Захотелось. Тебе вдруг подумалось о Греге, а мне — о твоем приятеле. Так кто он такой? — спросил он, отпуская ее. Фьямма тут же отскочила на пару шагов.
— Гвидо, мой помощник, — сказала она опасливо. — А что?
— Он ведь не местный?
— Да, откуда-то с юга.
— И давно он у тебя?
— Пару месяцев. Очень перспективный юноша. Подумываю, не взять ли его в ученики…
— Не стоит, птичка. Тайны слишком дорого нам достаются, чтобы делиться ими с кем ни попадя. Тебе не нужен сейчас ученик. Не подпускай его к исследованиям, — и добавил ворчливо: — Строго говоря, тебе и в спальню его пускать не следовало. Это может для тебя закончиться очень-очень плохо.
Фьямма на миг застыла, посмотрела на него внимательно: откуда узнал? Подсказали, спросил наугад? Потом хихикнула:
— Ты что, ревнуешь?
— И в мыслях не было. Что мне до твоих постельных развлечений?
Фьямма была уязвлена.
— Признайся, тебе неприятно. Все вы притворяетесь!
— Ты действительно можешь разобраться, когда я притворяюсь, а когда нет? — спросил Вальтер с искренним любопытством.
— Конечно, могу, тоже мне великая наука! — ответила Фьямма с ядовитой улыбкой. — Знаю я вас, мужиков, вы все ревнуете. Гвидо корчил сегодня такие рожи, когда я сказала, что иду к тебе… Как будто у него есть на меня права! Но ты не беспокойся. Он ничего не значит. Ни в какое сравнение не идет с тобой. Он просто мальчишка. Красивый, горячий…
Чародейка бросила на любовника лукавый взгляд. Но Вальтер, к ее досаде, остался отвратительно хладнокровен.
— Я далек от подобных чувств, — ответил он с улыбкой. — Просто неприятно смотреть, как ты, вместо того чтобы заниматься важными исследованиями, тратишь силы на какого-то…
— Трачу силы? — повторила Фьямма, и у нее неожиданно засияли глаза. — Ты не понимаешь! Это он дает мне силу! Когда я с ним, такое чувство, что внутри у меня бушует пламя! Мне кажется, я могу выдыхать огонь! Ничего подобного я не испытывала!
Вальтер кивал, продолжая улыбаться.
— А еще парнишка дал тебе эту штуковину, верно? — спросил он, указывая на амулет на груди Фьяммы. — Какой редкий… минерал!
Фьямма опустила глаза на оправленный в металл неровный кусочек красного с черными разводами обсидиана. Когда кулон покачивался на цепочке, по его поверхности пробегали радуги. Посреди амулета из гладкой поверхности торчал небольшой зазубренный шип.
— Ну да, он, но как ты…
Вальтер протянул руку и сорвал у нее с шеи кулон.
— Ты что делаешь?! Отдай!!!
Алхимик шагнул к окну и выкинул в него подвеску. У Фьяммы расширились зрачки, на лбу выступил пот. Она кинулась наперерез, но перехватить не успела.
— Гад! — закричала она, перегибаясь через подоконник. — Как ты посмел!
Она хотела бежать вниз, но Вальтер поймал ее за плечо.
— Стой! Ты мне еще спасибо скажешь!
Фьямма резко повернулась к нему и замахнулась, бледная от ярости. Вальтер хладнокровно перехватил ей вторую руку.
— И впредь ничего у него не бери!
Чародейка оскалилась, но вдруг наткнулась на его взгляд, — чересчур спокойный, — и смех замер на ее губах. Вальтер может сколько угодно иронизировать над путаницей у нее в голове, но опасность она чует безошибочно. Не слишком ли далеко она зашла, накинувшись на мужчину, о котором, в сущности, ничего не знает? Не переборщила ли, пытаясь вызвать его ревность? До Гвидо ей никакого дела не было, но себя Фьямма ценила чрезвычайно высоко.
Вот и сейчас то самое чувство — гуляешь беспечно по зеленым весенним горам, и вдруг перед тобой открывается черная пещера. А из нее кто-то смотрит. Пока только смотрит…
Вальтер, видя, что она больше не вырывается, ослабил хватку, усадил женщину на постель и сам сел рядом.
— Мы делаем важное дело, птичка, — задушевно произнес он. — Самое важное, какое только существует. Тот, кто придумает, как можно одолеть драконов, обретет в этом мире абсолютную власть. А там, где речь идет о власти, каждое действие — это борьба насмерть. Или ты, или тебя. Ошибки — смертельны. Уступки невозможны. Понимаешь, о чем я?
Фьямма помотала головой, настороженно следя за ним.
— Зачем ты выкинул мой амулет?
— Он не твой, а для тебя — чувствуешь разницу? Подумай, в какую игру ты играешь, и ради самой себя будь осторожна… Можешь передать этому Гвидо, что я страшно ревную. Его это развеселит.
— Конечно, — ее пальцы обхватили запястье Вальтера. — Все для тебя, милый!
Руки Фьяммы слегка дрожали. Она очень надеялась, что Вальтер этого не заметит.
— Ну, а теперь придумаем способ, как мне попасть к Даниэлю. Уверен, такой способ есть. Так что, ты мне поможешь?
Чародейка вздохнула.
— Ладно уж… Скажу тебе волшебное слово, которое откроет вход в его башню. Только я предупреждаю — это довольно-таки подлый способ. Поэтому на меня не ссылайся… А впрочем, как хочешь! Хуже обо мне он думать все равно не будет.
— Заинтриговала! Я тебя слушаю. Что за слово?
— Аличе.
Вальтер поднял бровь.
— Его дочь, в которой он души не чает. Вели передать Даниэлю, что у тебя есть срочные новости об Аличе, и тебя пропустят к нему. А дальше уже сам думай, как выкрутиться.
