Глава 2

Данри недолго оставался в одиночестве. Дверь тихонько скрипнула, прервав его размышления, и в гостиную вошли двое. Давешний нервный распорядитель Мерроно и плывущая в облаке духов, шелков и кружев пышнотелая особа средних лет. Кинаро выпрямился и напрягся, не зная, стоит ли вставать, или посетители ниже его по положению и можно не дёргаться. Мерроно застыл у двери, уставившись в пространство перед собой, и только время от времени сжимая пальцы. Женщина спокойно присела рядом с Данри, доброжелательно разглядывая юношу.

– Я Бринэтт Тонбрани, – приятным грудным голосом сказала она, – первая статс-дама её величества. А вы?..

– Данри Кинаро, – представился он, ощущение скованности никак не желало проходить.

В отсутствии Джоргара парень чувствовал себя ещё более неотёсанным и неуклюжим и оттого очень боялся сделать или сказать что-нибудь не то. Как себя дальше вести, кто бы подсказал? Вскочить и поклониться? Кивнуть с достоинством? Покраснеть и провалиться сквозь начищенный до блеска паркет? Данри подавил детский порыв в нерешительности покрутить пуговицу на куртке и осторожно посмотрел на Бринэтт.

– Очень приятно, – дама улыбнулась, тепло и мягко. – Можешь обращаться ко мне просто леди Бринэтт. Поговорим немножко, Данри? Нам предстоит часто видеться, и было бы неплохо получше узнать друг друга.

– А… можно просьбу? – Взяв себя в руки, Кинаро прогнал неприятную робость и стеснение перед придворной дамой королевы и выпрямил спину. Хорошо хоть, голос не дрожал.

– Конечно, можно, – легко согласилась леди. – Что за просьба?

– Я бы хотел пообедать, – пояснил Данри. – Завтрак был давно, а мне бы не хотелось смущать вас бурчанием голодного желудка в процессе разговора.

Леди Тонбрани деликатно спрятала улыбку за разложенным веером и кивнула.

– Мерроно, распорядись, пожалуйста, чтобы принесли обед для господина Данри. – Она повернулась к стоявшему у двери мужчине.

– Да, миледи. – Распорядитель поклонился и вышел.

«Господин Данри» остался наедине с первой статс-дамой.

– Ты бывал раньше во дворце, мальчик? – спросила леди Бринэтт, доброжелательно разглядывая собеседника, и в её глазах светился искренний интерес.

– Только на дне рождения королевы, – ответил Кинаро, немного расслабившись. – Раз в год.

Леди вздохнула и покачала головой.

– Ладно, герцогу виднее, – пробормотала она и продолжила: – Я немного расскажу о твоём положении, Данри, чтобы ты не попадал в щекотливые ситуации. – Бринэтт испытующе посмотрела на парня. – С одной стороны, фаворит ближе всех к королеве, и кроме неё, ему никто не имеет права указывать. С другой… Все знают, для чего ты здесь, Данри. Тебя будут пытаться задеть, оскорбить, пробовать на прочность, – леди Тонбрани сделала паузу. – Возможно, завоевать доверие, чтобы через тебя повлиять на Эрмеару. Во дворце все носят маски, мальчик мой, и за дружелюбной улыбкой может скрываться ненависть, а за восхищением – зависть. В лицо тебе улыбаются и льстят, а за спиной охаивают и мечтают отравить при первом удобном случае. – Кинаро вздрогнул от этих слов, вдоль спины пробежала волна ледяной дрожи. – Но твоя главная задача – не просто ублажать её величество. Стань ей другом, Данри, – глаза Бринэтт заблестели, а голос понизился до шёпота. – В Эрмеаре все видят или политическую фигуру, или, наоборот, девчонку, находящуюся не на своём месте. Ей одиноко, понимаешь?

Кинаро кивнул, озадаченный услышанным.

– А если я ей не понравлюсь? – так же тихо спросил он. К нему опять вернулось волнение и неуверенность в себе. Да кто он такой, чтобы понравиться королеве?! Ни знатности, ни манер… не говоря уж об ореоле мужественности и надёжности. Как он станет ей другом и единомышленником, если ничего не смыслит не то, что в дворцовых интригах, но даже и просто в дворцовом этикете?

Леди Тонбрани, словно почувствовав сомнения собеседника, коснулась его подбородка пальцем, приподняла голову и заставила смотреть в глаза.

– Она младше тебя всего на пять лет, Данри, – на полных губах снова расцвела мягкая улыбка, а в глубине глаз мелькнул озорной огонёк. – Если не будешь с ней сюсюкать, как с маленькой, сможешь найти много общего.

Кинаро не удержался и насмешливо фыркнул, отвернув голову.

– А герцог говорил, чтобы я не лез к ней в душу, – вполголоса обронил он.

Улыбка Бринэтт стала лукавой.

– Лорд Асор не будет держать вам свечку, мальчик мой, а уж поступки и чувства Эрмеары ему не подвластны и подавно. Как у вас всё сложится, зависит только от тебя и от неё.

Разговор ненадолго прервался – появился распорядитель и служанка с большим подносом. Расставив тарелки на столе, она молча удалилась, а Мерроно застыл на посту у двери. Данри приступил к обеду, поглядывая на Бринэтт и ожидая новых напутствий. И, кстати, говоря о последних, стоит ли верить словам этой милой, по-матерински заботливой женщины? Не придётся ли именно на её опыте убедиться в коварстве королевского двора? С чего бы этой высокородной леди так заботиться о никчёмном мальчишке из мелкой знати?

– Ты не отталкивай её, ладно? – леди Тонбрани переплела пальцы, не подозревая о мыслях собеседника. – Просто помни, что именно от тебя зависит, какое настоящее положение ты займёшь при дворе. – Женщина неотрывно смотрела на Данри, а тот под этим взглядом стремительно терял аппетит.

У него сложилось впечатление, что леди Бринэтт уговаривала будущего фаворита быть помягче с королевой. Ну, это понятно, грубить Эрмеаре Данри в любом случае не собирался, но и лезть из кожи вон, чтобы завоевать её внимание, – тоже… К чему подобные разговоры, непонятно.

– Я постараюсь, – нейтрально ответил он, прожевав, наконец, кусок нежного мяса, тушённого в каком-то пряном соусе.

– Вот и хорошо. – Статс-дама заметно повеселела. – Какие у тебя планы на оставшийся день?

– Со мной портной хотел встретиться снова, а потом… не знаю. – Данри дёрнул плечами, скользнув взглядом по часам на стене – время близилось к пяти вечера.

– Тогда сделаем так, я пойду, проверю, приготовили ли тебе комнаты, а ты пока с Танье пообщаешься. После я вернусь, и мы решим, что и как. – Бринэтт встала.

– У меня будут отдельные комнаты? – удивился Данри и тоже поднялся.

– Конечно. – Статс-дама поплыла к двери, но на половине пути остановилась. – Королеве ведь иногда захочется поспать и одной. – Леди подмигнула, отчего Кинаро слегка смутился.

Ему хватило сообразительности догадаться, что имела в виду Бринэтт.

– Его светлость говорил, тут библиотека хорошая, – поспешно произнёс Данри, желая сменить тему беседы. – Может, после примерки я там подожду вечера?

– Хорошая идея, – одобрила леди. – Мерроно, проводи господина Кинаро к книгам, когда он освободится.

– Да, миледи. – Распорядитель склонил голову.

Бринэтт вышла, а через несколько минут двери снова распахнулись – это вернулся портной с помощниками, который осторожно нёс опасно покачивающуюся пирамиду свёртков. Сглотнув, Данри подавил в себе острое желание выругаться. Он мужественно дотерпел примерку до конца и ни разу не поморщился, пока его бесцеремонно крутили, заставляя поворачиваться то так, то эдак. По мнению будущего фаворита, той одежды, что собирался пошить на него Танье Хардельм, могло хватить на десяток любовников, обладавших греховной слабостью к тряпкам. Столько рубашек, штанов, безрукавок, курток он не видел даже в торговых лавках. Хорошо хоть, все они не отличались вычурностью и пышностью. Выглядеть разряженным в шелка и бархат шутом Данри не хотелось. Закончив снимать мерки, придворный портной величаво поклонился и сказал, что гардероб доставят в апартаменты господина Кинаро. Только после этого в сопровождении молчаливого Мерроно фаворит её величества проследовал в библиотеку.

Они недолго поплутали по коридорам и комнатам, распорядитель с вежливым поклоном распахнул перед Данри одну из дверей и негромко объявил:

– Библиотека, господин Кинаро. Приятного чтения.

Парень переступил порог огромной залы и замер, заворожённо оглядываясь. Три полукруглые ниши по периметру в стенах занимали полки, доверху заставленные книгами. В четвёртой располагался камин, около него глубокое кресло, подставка для ног и низкий столик. На столике поверх пухлого томика с надписью «Справочник по книгам» блестел медью большой колокольчик для вызова прислуги. Заинтересовавшись, молодой человек открыл книгу, пробежал глазами пару страниц. Данри помнил рекомендацию Джоргара посмотреть литературу по теме в библиотеке и решил не игнорировать этот дельный, в общем-то, совет.

Пикантный раздел находился ближе к потолку, и пришлось воспользоваться длинной стремянкой. Поднявшись, Данри не глядя вытянул за корешок первую же книжку и устроился в кресле. Книжка оказалась сборником откровенных рассказов о похождениях некоего дамского угодника, с подробными описаниями побед главного героя, и в некоторых местах даже Кинаро краснел и пробегал текст по диагонали. Если тут вся литература такая, лучше найти другой способ пополнить знания. Книжка скоро надоела, юноша небрежно бросил её на стол и встал, потянувшись и разминая затёкшие мышцы.

Дома, когда жизнь ещё была понятной и простой, он редко наведывался в отцовскую библиотеку, ну разве только во время уроков. Чтением нерадивый отпрыск не самого знатного дворянского рода не увлекался и страстным поклонником книг не был. Сейчас же, оказавшись в этом зале с приятным, еле уловимым запахом кожи и воска, фаворит государыни вдруг задумался, а как будет он выглядеть рядом с королевой? Ведь придётся присутствовать на приёмах, прогулках, говорить о чём-то, в конце концов. Неожиданно стало неловко за собственную неотёсанность. Да, он умел очаровывать девушек и ловко заговаривать им зубы, особенно в таверне и за кувшином вина. Но здесь не кабак, а королева – не очередная хорошенькая булочница с соседней улицы. Правильно сказали Джоргар и первая статс-дама, придётся учиться жить в новой обстановке, и не только этой самой обстановке соответствовать, но и понимать ее. Тем более свободного времени в его распоряжении уйма.

Кинаро обвёл взглядом бесчисленные полки, по губам скользнула задумчивая улыбка. Когда-нибудь он освободится. Год, два. Три… Потом любовник наскучит королеве и… какая жизнь его ждёт? Вряд ли после ложа государыни захочется соблазнять глупеньких простолюдинок или проводить вечера в дешёвых тавернах… Кивнув собственным мыслям, Данри вернулся в кресло и углубился в изучение «Справочника», пока просто просматривая разделы библиотеки. Дальше стоило подумать, с каких книг начинать самообразование…

Во дворце у юного выскочки друзей нет. И возможно, не появится. Хотя называться таковыми наверняка попытаются многие. Но легковерие, как Данри уже понял, в этом мире интриг и тайн – непростительный недостаток, иногда даже смертельный. Не обманут только книги. А уж их в своё время писали далеко не глупые люди. Вон, есть трактат Эйла Маури «Власть». С него, пожалуй, и надо начать подготовку к сложной придворной жизни. Не зря же Маури процарствовал более сорока лет, наверное, знал, о чём писал. Кстати, в книге есть занимательный раздел «Яды и отравления», неплохо бы его изучить подробнее. Авось не окажется лишним.

Когда за окном стемнело, а часы мелодично прозвонили семь вечера, дверь в библиотеку открылась, и в залу заглянула леди Бринэтт.

– Не заскучал тут? – ласково спросила она.

– Н-нет, – Данри поспешно закрыл книгу и положил на столик. – Что, уже пора? – сердце ёкнуло, и внезапно очень захотелось пить.

– Твои покои готовы, и ужин накрыт, – кивнула леди Тонбрани. – Одежду тоже принесли. Идём.

Она поманила его за собой.

– Мы… вместе будем ужинать? – пробормотал Кинаро, повинуясь приглашающему жесту леди Бринетт.

– Сегодня нет, – к тайному облегчению фаворита сказала она. – Дальше, как Эрмеара захочет, а сейчас ей подготовиться надо. – Статс-дама оглянулась. – Привести себя в порядок после трудного дня.

– Леди Бринэтт. – Данри замялся, не зная, как лучше озвучить деликатный вопрос. – Простите… а… её величество… хоть что-то знает об отношениях между мужчиной и женщиной? – выдавил он с запинками, скомкав кружево на манжете и мучительно покраснев.

На такие темы Кинаро только с отцом в своё время разговаривал, а тут, мало того что о королеве речь идёт, так ещё и с её статс-дамой это обсуждать приходится!

– В подробностях я не рассказывала. – Бринэтт явно испытывала не меньшее смущение. – Поэтому… будь аккуратнее с Эрмеарой, хорошо?

– Я постараюсь, – натужно выговорил Данри и сменил тему разговора на более безопасную. – Леди Бринэтт, скажите, а есть какой-нибудь план дворца? Или хотя бы его жилой части?

– Ты можешь просто позвать Мерроно и попросить проводить, куда тебе нужно, пока не освоишься здесь, – посоветовала статс-дама, тоже довольная тем, что Данри не стал любопытствовать дальше. – А возможно, Эрмеара вообще выделит в твоё распоряжение охранника.

– Это ещё зачем? – напрягся Данри. – Мне может угрожать опасность?

– Тебе нельзя носить оружие, мальчик мой. – Бринэтт с сочувствием посмотрела на него. – Поскольку ты ближе всех к королеве. А при дворе могут найтись недовольные тем, что Эрмеаре нашли фаворита. Всякое может случиться.

Данри сдержал тихое ругательство. Он как-то не задумывался раньше, что положение фаворита может оказаться смертельно опасным… Дальше они шли в молчании, и парень задумался о предстоящей ночи. Снова вернулась нервозность, он забеспокоился, а понравится ли ему самому Эрмеара, ведь последний раз Данри видел королеву год назад, издалека, и она показалась ему сущей девчонкой. Ну да, ей тогда исполнилось четырнадцать… Ох, а говорить с ней как?! Почтительно или на равных? В первом случае Данри просто не представлял, как вообще сможет обнять Эрмеару, во втором… А вдруг ей самой не захочется снисходить до какого-то дворянина средней руки? Ведь, в отличие от предыдущих фаворитов, королева его не выбирала.

Пока Кинаро пребывал в тревожных размышлениях, леди Бриннет провела его в жилую часть дворца, вход в которую охраняла стража. Миновав широкие двери, застывших гвардейцев и несколько роскошных залов, статс-дама и её всё сильнее робеющий спутник вышли в коридор. Здесь Бринэтт остановилась перед высокой дверью, украшенной позолоченной резьбой и накладками из перламутра.

– Ну, проходи. – Леди нажала на изогнутую ручку и пропустила юношу вперёд. – Это твои покои.

Он вышел на середину большой гостиной и замер в восхищении. Огромное – до пола – окно открывало вид на дворцовый парк. Просторные высокие двери вели на широкий, заставленный цветами балкон, жарко пылал камин, а два уютных кресла возле него и изысканно сервированный столик так и манили к отдыху. Следующей комнатой оказалась спальня. Заглянув туда, Кинаро узрел ну очень широкую кровать с резной спинкой, столбиками и тяжёлым бархатным балдахином, прикроватный столик рядом и ещё две почти незаметные двери.

– Ванная и гардеробная, – пояснила подошедшая Бринэтт. – А ещё… – Она подошла к стене рядом с кроватью и внимательно посмотрела на Данри. Стена, обтянутая шёлком, ничем не отличалась от остальных трёх – такой же узор, такая же отделка чёрным деревом у самого пола – изящная деревянная вязь со вставками до блеска начищенной медной чеканки, но… Носком туфельки статс-дама с усилием нажала на одну из завитушек, и часть стены бесшумно повернулась, открыв узкий ход с круто уходящими вниз ступеньками. – Это коридор в спальню Эрмеары, если по какой-то причине она не захочет, чтобы твои приходы или уходы стали достоянием слуг или… кого-то ещё. Ну, или… – Губы леди Тонбрани дрогнули в тонкой усмешке, – если королева сама пожелает прийти к тебе. Впрочем, об этом говорить пока рано. Твой ужин вот-вот остынет, Данри. Отдыхай. Я приду за тобой чуть позже.

И она снова надавила на ту же самую завитушку. Дверь бесшумно закрылась. Данри вдруг стало страшно. Он только сейчас, наконец, понял, в какую опасную игру ввязался, и впервые пожалел о том, что время нельзя повернуть вспять.

Бринэтт вышла, оставив фаворита одного. Он заглянул в гардеробную, убедился, что та уже завешена одеждой, оценил размеры ванной комнаты, украшенной мозаикой, и устроился в гостиной. Здесь ему собрали ужин, а после одинокой трапезы настала пора готовиться к встрече с Эрмеарой.

Впервые Данри оказался в растерянности и даже отчасти начал понимать женщин, которые, как известно, постоянно задаются только одним вопросом: «Что надеть?» Явиться в халате – слишком развязно. В нынешней одежде – слишком долго раздеваться. Хм. А может?..

Юноша скинул куртку и безрукавку и остался только в рубашке и штанах. Глянув на себя в круглое зеркало, довольно кивнул: самое оно. По-домашнему, но не слишком вольно. Расстегнул несколько пуговиц, открыв шею (не для красоты, а потому что воздуха и впрямь не хватало), и тут взгляд упал на висок. Совсем забыл про знак! Осторожно отклеив повязку, фаворит принялся с интересом разглядывать татуировку.

Выполненная золотой и серебряной краской, она смотрелась, как замысловатое переплетение нитей, отдалённо напоминавшее женский профиль. Данри коснулся пальцами знака, провёл по рисунку – ничего, ни выпуклостей, ни бороздок. Вроде просто нарисовано, но стереть невозможно. Линии навсегда втравились в кожу, сделав его отличным от остальных. Особенным. Игрушкой королевы… В дверь постучали, Кинаро вздрогнул.

– Данри? – голос Бринэтт.

– Я здесь. – Он вышел из спальни. – Пора?

Леди молча кивнула, оглядела его испытующим взглядом и посторонилась, дав пройти. Пока они следовали к апартаментам королевы, юноша кусал губы, изо всех сил стараясь успокоить взбунтовавшиеся нервы. В голову лезли совершенно дурацкие мысли, вроде того, а целоваться-то хотя бы Эрмеара умеет, или этому тоже придётся учить? А если она захочет, чтобы темно было? С чего вообще начинать, как к ней подойти-то? Ну не скажешь ведь: «Ваше величество, лягте на спину, я сделаю все остальное». От этих мыслей бросало попеременно то в жар, то в холод. И не покидало пошлое, грубое и даже похабное сравнение, что его, как породистого кобеля, ведут… на случку. Хотя какой он породистый? Тьфу.

К счастью, Бринэтт свернула в узкий коридор и почти сразу остановилась.

– Данри, – негромко позвала она. Парень отвлекся от дурацких переживаний и вопросительно посмотрел на спутницу. – Сейчас Эрми не королева, а растерянная, взволнованная девочка. Забудь, что у неё титул. Сегодня, за этими дверьми, главный ты.

– Легко сказать, – в голосе фаворита слышалась плохо сдерживаемая дрожь.

– Ты справишься, мальчик. – Бринэтт покровительственно улыбнулась и похлопала его по плечу. – Ну, иди. Всё хорошо будет.

Сжав пальцы в кулаки, Кинаро толкнул дверь и зашёл в святая святых дворца – личные апартаменты её величества.

Просторная, богато убранная зала с атласными диванчиками и стульями, высокое окно с тяжёлыми занавесями, золочёные канделябры со множеством свечей и роскошный ковёр на полу. Уютно, но… достаточно официально. Видимо, что-то вроде приёмной. Высокие двери справа и слева. Одна приоткрыта, скорее всего, именно туда и следовало идти. Задержав дыхание, фаворит подошёл, взялся за ручку и осторожно заглянул в покой.

Будуар королевы был прекрасен. Шелка, бархат, слоновая кость, золото и мрамор. В уютном полумраке виднелась широкая кровать в алькове, изящный туалетный столик в углу. Однако Данри не увидел в разобранной постели хозяйки комнаты и после секундного замешательства шагнул в комнату. Королева стояла у окна – худенькая и какая-то особенно хрупкая в просторной длинной сорочке, с волной тёмно-русых кудрей, спадавших до талии. И Кинаро замер, разглядывая ту, в чьей власти теперь находился. Эрмеара, услышав, что в спальне, кроме неё, есть кто-то ещё, обернулась и застыла, разглядывая позднего гостя.

На бледном лице с чуть вздёрнутым носиком и россыпью золотистых веснушек поселилось удивлённое выражение. Большие серые глаза смотрели с любопытством и лёгкой настороженностью, а пухлые губы совсем по-детски приоткрылись. Данри неожиданно захотелось погладить её по голове. Успокоить. Сказать, что ничего страшного сегодня не произойдёт. Что он её не съест и вообще не обидит. Никогда. Разве можно обидеть это очаровательное чудо? Взгляд юноши скользнул ниже, по изящной шее с трогательной ямочкой, слегка прикрытой присобранным воротом ночной рубашки, по аккуратным холмикам, приподнявшим ткань, и темневшим сквозь неё соскам. Поняв, что ведёт себя слишком бесцеремонно, Данри поспешно отвёл глаза. Всё ж таки у него неделю не было женщины, а для молодого и здорового парня это многовато.

Королева смущенно переступила ногами в пышном ворсе ковра. Из-под подола длинной сорочки выглядывали маленькие ступни с зябко поджатыми пальчиками, и эти пальчики неожиданно вызвали у Данри умиление. Захотелось взять девушку на руки, уложить в кровать, укутать в одеяло и убаюкать, как дитя. Эрмеара казалась такой милой, такой беззащитной, что её фаворит, не ожидавший ничего подобного, растерялся. Совсем девчонка, но при этом… такая соблазнительная.

– А где Эгре? – спросила вдруг королева чистым, звонким голосом, в котором сквозило искреннее изумление.

Данри моргнул, на пару секунд растерявшись. Неужто Джоргар заменил выбранного государыней фаворита и даже не поставил королеву в известность?

– Думаю, я буду вместо него… – юноша запнулся, понимая, что сказанное звучит по-идиотски, и не зная, надо ли добавлять «ваше величество» или можно обойтись.

Эрмеара вздохнула, отвела взгляд и отошла от окна, остановившись напротив камина.

– Джоргару не понравилось, кого я выбрала, – пробормотала она, теребя манжет ночной рубашки. – Ну что ж…

Данри почувствовал себя ещё более неловко, и не последнюю роль в этом сыграло то, что на фоне пылающего камина нагой силуэт Эрмеары стал так отчетливо виден сквозь ночную рубашку, что организм тут же отреагировал однозначным образом. Юноша молча порадовался, что Эрмеара сейчас не смотрит на него. Чёрт бы побрал эти тесные штаны!..

– Как вас зовут? – спросила королева, не оборачиваясь к вошедшему и наблюдая за ленивой пляской багровых язычков в камине.

– Данри, ваше величество, – он всё-таки не смог обратиться по имени. Да что там по имени! Он так и не представлял, как вообще к ней подойти, не говоря уже обо всём остальном.

– Наверное, глупо будет нам расшаркиваться… – Эрмеара вздохнула и повернулась к позднему гостю. – Какие титулы в спальне. – Она немного грустно улыбнулась. – Называй меня по имени. Так… мне так будет проще. И тебе, наверное… – показалось или нет – в чистом голоске тоже проскользнули нотки грусти?

– Как изволите… – Кинаро снова запнулся, досадуя на собственную растерянность и косноязычие.

А ведь раньше ему легко удавалось понравиться любой, даже самой заносчивой девице!.. Несколько комплиментов, пара улыбок, одна-две шутки и… свидание обеспечено.

Поэтому сейчас Данри порадовался, что в спальне, кроме жарко пылающего камина, никакого освещения нет. А то Эрмеара вдоволь бы налюбовалась мальчишеским румянцем на лице своего фаворита. Это она должна краснеть, а не он. Юноша попытался взять себя в руки и справиться с приступом нерешительности. А Эрмеара продолжала смотреть на него, и удивление на личике постепенно сменялось смущением.

– Что мне надо делать? – пробормотала юная королева, не отводя взгляда, однако щёки стремительно заливала нежно-розовая краска.

Ситуация, хуже не придумаешь. Вот что ей ответить? «Сегодня главный ты, Данри», – всплыли в памяти слова Бринэтт. «Она должна запомнить эту ночь», – а это уже Джоргар.

Кинаро выдохнул и в два шага преодолел расстояние, разделявшее его и Эрмеару. Куда-то отступили и нерешительность, и сомнения. Девушка вздрогнула, отшатнулась было, но вспомнила, что позади камин, и замерла – испуганная, напряжённая. В глубине взволнованных серых глаз мелькнул страх. Данри остановился вплотную к ней, тут же выяснив, что русая макушка её величества едва достаёт ему до подбородка. Запрокинув голову, королева молча смотрела на него, настороженная, едва справляющаяся с внутренним трепетом. Кинаро уловил слабый аромат не то мыла, не то благовоний. Его ладонь коснулась нежной девичьей щеки, на которой по-прежнему цвёл стыдливый румянец, осторожно погладила и спустилась на шею, такую белую, такую изящную, что даже дотрагиваться до нее казалось святотатством.

– Тебе – ничего, – тихо ответил Данри, и его пальцы запутались в тяжёлых локонах. – Тебе просто наслаждаться, Эрмеара.

И так легко оказалось назвать её по имени и забыть про высокое положение и титул. Он наклонился к полуоткрытым от изумления губам и прижался к ним, уверенно и вместе с тем осторожно. Юная королева издала тихий, удивлённый возглас, Данри почувствовал, как напряглась девушка, как одеревенела её спина. Однако он не позволил Эрмеаре отпрянуть, удержал непреклонно и властно. Её величеству следовало привыкать к тому, что в спальне главный – Данри. Неуверенность и стеснение окончательно ушли, к большому облегчению юноши.

Губы Эрмеары оказались почему-то с лёгким фруктовым привкусом. Наверное, десерт на ужин ела. Кинаро медленно провёл языком по ним и попытался раздвинуть. Девушка тут же упёрлась ладошками ему в грудь и отвернулась. Неровное дыхание выдавало её волнение, полуопущенные ресницы подрагивали.

– Д-давайте, вы просто сделаете, что надо, хорошо? – пробормотала Эрмеара, отчаянно покраснев и потупив глаза.

Действительно, маленькая испуганная девочка. Данри только мягко улыбнулся, развернул и обнял её величество за плечи, прижав к себе. Снова вздох, и тонкие пальцы вцепились в его предплечье. Но фаворит, пользуясь полученным преимуществом, тут же обхватил королеву за талию и прикоснулся губами к виску.

– Я не хочу, чтобы ты боялась… Можно ведь на «ты», да? – тихо произнёс Данри.

Откуда-то из самой глубины души поднялась волна щемящей нежности к венценосной трусихе, и собственные прежние страхи показались смехотворными. Кинаро сдержал улыбку. «Ну что ж, будем успокаивать и соблазнять, – мысленно вздохнул он. – Судя по всему, процесс предстоит долгий…»

– М-можно, – снова запнувшись, ответила Эрмеара. – Я не боюсь, я… стесняюсь, – выпалила она и уткнулась носом в сгиб локтя Данри. – Я же ничего не знаю…

– Совсем? – уточнил фаворит, прижавшись к горячей от румянца щеке и медленно поглаживая большим пальцем плечо Эрмеары.

Замечание про стеснение он пропустил мимо ушей – это-то как раз и понятно.

– Нуууу… леди Бринэтт показывала картинки, – она осеклась, окончательно смутившись. – В анатомическом атласе… – еле слышно добавила королева.

В спальне повисла тишина, нарушаемая только потрескиванием дров в камине. Данри чувствовал, как быстро бьётся сердце Эрмеары, но дыхание девушки постепенно успокаивалось, она даже слегка расслабилась, видя, что мужчина не спешит продолжить начатое. Дав ей время привыкнуть к объятиям, Данри чуть отстранился и, наклонив голову, осторожно поцеловал синеватую жилку на шее. Королева удивлённо ойкнула и поёжилась, однако вырываться не стала. Беззвучно выдохнув, Кинаро приблизил губы к её уху и спросил:

– Можно, я тебя снова поцелую?..

Она всерьёз задумалась – золотистые брови сошлись на переносице, взгляд на пару секунд стал рассеянным.

– Да, – наконец ответила Эрмеара и поспешно добавила: – Только… ну… не так… сильно… – её голос упал до шёпота, и поздний гость готов был побиться об заклад, щёки девушки снова покрылись румянцем.

Данри с трудом удалось сохранить серьёзный вид. Хорошо, со страстными поцелуями повременим, чтобы не пугать ещё больше. Ведь предстояло как-то снять с королевы ночную рубашку и самому раздеться… Бросив взгляд в камин, парень порадовался, что дрова почти догорели, и в спальне осталось совсем мало света. Мысленно воззвав к удаче, Данри мягко увлёк Эрмеару к кровати. Вернувшееся волнение сдавило грудь, в горле стало сухо. Титул этой изящной девочки – пока ну никак не получалось воспринимать её по-другому – уже не пугал. Мысли двинулись в обычном для мужчины направлении – если перед тобой привлекательная девушка, так не всё ли равно, какое социальное положение она занимает? В конце концов, соблазнил же он герцогскую дочку…

В серых глазах Эрмеары мелькнула настороженность, когда Данри потянул её к ложу, девушка заколебалась.

– Я тебя не обижу, – сказал он негромко и сел на край кровати, не сводя с Эрми взгляда.

Юная правительница несмело улыбнулась, повела плечом.

– Я глупо себя веду, да? – с виноватым видом отозвалась она и подошла вплотную к фавориту.

– Это нормально. – Данри доброжелательно улыбнулся в ответ, но улыбка вдруг стала озорной, он подмигнул и дёрнул Эрмеару за руку.

И чего это парень боялся, что будет трудно найти с ней общий язык? Из них двоих Эрми испугана гораздо больше. Она ахнула от неожиданности и упала на колени к Данри, её ладони метнулись к плечам фаворита.

– Ш-ш-ш, – Кинаро прижал пальцы к мягким губам Эрмеары. – Обними меня.

Наконец-то в глубине глаз королевы засеребрилось любопытство. Выпрямившись, она выполнила просьбу, обвив рукой его шею, и их лица оказались очень близко. Данри придерживал королеву за талию, вдыхал аромат тёплой кожи и сладковатой туалетной воды и медленно гладил тёплые губы, пока они не приоткрылись. Дыхание Эрми стало глубже и чаще, простые действия вызывали странные, волнующие, но приятные ощущения. А потом пальцы переместились на подбородок, и юноша накрыл рот королевы своим.

Он старался не увлекаться, помня о словах Эрмеары и не торопясь углублять поцелуй. Судя по тому, что её пальцы начали перебирать волосы на затылке Данри, ей и так нравилось. А уж то, как доверчиво она прижалась к его груди, неожиданно для Кинаро вызвало горячий всплеск где-то в глубине живота. Не отрываясь от приятного занятия и рискнув пройтись по губам Эрми языком, Данри одновременно тихонько потянул завязки на вороте ночной рубашки. Захотелось проверить, насколько нежная у неё шея… Вот это Эрмеара почувствовала сразу и отпрянула, приложив ладонь к груди. Настороженные глаза не отрывались от лица Кинаро, молодая государыня то и дело облизывала заалевшие губы, и вторая рука осталась на шее парня. Данри заставил себя отпустить Эрмеару и опёрся на ладони, немного откинувшись назад. Проснувшееся желание требовало быть настойчивее, но фаворит прекрасно понимал, что так только испугает королеву.

– Может, тогда ты снимешь с меня рубашку? – предложил он, наблюдая за Эрми сквозь полуопущенные ресницы. – Мне как-то жарко.

Брови её величества встали домиком от удивления.

– Жарко?.. – переспросила она, покосившись на почти потухший камин.

– Жарко, – подтвердил Данри, ему было интересно, выполнит Эрмеара просьбу? Перевесит ли девичье любопытство смущение?

Ну конечно! Любопытство победило. Закусив губу, девушка ухватила Кинаро за рубашку и осторожно потянула. Королева старательно отводила взгляд от лица юноши, и эта очаровательная застенчивость побуждала его крепче стискивать покрывало. До головокружения хотелось схватить Эрмеару в охапку, уронить на кровать и целовать, куда получится, пока она окончательно не ослабнет в его руках. Ух… Кинаро и не думал, что стеснительная девчонка королевских кровей вызовет такую бурю эмоций. Всё-таки воздержание плохо сказывается на выдержке.

Между тем Эрмеара, вытащив край рубашки, застыла в нерешительности, нервно облизнув губы. Сердце суматошно колотилось в груди, кровь шумела в ушах, а подушечки пальцев странно зудели, пока она растерянно теребила тонкую материю. После недавнего поцелуя дыхание не хотело успокаиваться, и в теле бродили отголоски необычных, новых и оттого немного пугающих эмоций. Кинаро молча смотрел на неё, улыбаясь уголком губ, терпеливо ожидая дальнейших действий королевы, а Эрми всё никак не могла наскрести смелости продолжить. Рубашку снять хотелось, очень, всё-таки любопытство не давало покоя – она же никогда не видела обнажённого мужчину. Но вместе с тем от смущения перехватывало горло, заставляя королеву часто сглатывать.

– Ну же, – тихонько шепнул Данри. – Не бойся.

Прерывисто вздохнув, Эрмеара наконец решилась и взялась дрожащими пальцами за самую нижнюю пуговку. Она же совсем не знает этого мужчину, а он сидит в её спальне, на кровати, и собирается… соблазнить… Королева зажмурилась, с усилием проглотив вязкий ком. Радовало то, что парень оказался симпатичный, приятно посмотреть, да и вёл себя пока нормально. Не набрасывался и не пытался сразу стащить ночную сорочку. Но так смотрел… Эрмеара снова почувствовала жар на щеках, едва вспомнив странное выражение в глубине зелёных глаз Данри. Несомненно, королева ему понравилась. К собственному удивлению, девушка поняла, что ей приятно осознавать это. Конечно, Эрми немного не так представляла себе первую ночь с мужчиной, думала, это будет тот, кого она выберет, и у них останется время познакомиться, лучше узнать друг друга… Джоргар, как всегда, решил всё по-своему, и Эрмеара не сомневалась, что замена фаворита имела под собой основания.

– Эй, – негромко позвал Данри, и её величество очнулась от размышлений, в которые погрузилась слишком глубоко. – А дальше?

Королева обнаружила, что успела полностью расстегнуть его рубашку. Удивлённо хлопнув ресницами, Эрми уставилась на собеседника. Однако взгляд успел выхватить полоску обнажённой кожи между краями, и девушка чуть не потянулась прикоснуться к ней – интересно стало, какая она на ощупь. Вроде Данри пока ничего не делал, только смотрел, и страх поутих, а на его место снова вылезло любопытство. Затаив дыхание, Эрмеара медленно поднесла руку к рубашке и отодвинула край. Подушечки пальцев робко провели по груди, едва касаясь, и, услышав резкий вздох, она испуганно отдёрнула ладонь. Взгляд королевы метнулся к лицу Данри.

– Что-то не так?.. – пробормотала она обескураженно.

– Т-так, – Кинаро немного натянуто улыбнулся и выпрямился, оказавшись ближе к любопытной экспериментаторше. – Только я лучше сам…

От случайной ласки Эрмеары у него все волоски на теле поднялись, желание плеснуло в голову горячей волной. Поспешно стянув надоевшую рубашку, он снова осторожно обнял королеву одной рукой. Маленькие ладони тут же упёрлись ему в грудь.

– Я тебя совсем не знаю, – расстроенно прошептала эта милая девочка, которая наверняка думала, что всё будет по-другому, не так… скомканно.

Данри посмотрел в грустные серые глаза и молча помянул недобрым словом Джоргара. Это ведь он хотел, чтобы всё произошло сегодня, и парень не сомневался, что в случае невыполнения его приказа герцог придумает наказание. Какое, фантазировать не хотелось. Кинаро погладил бархатистую нежную щёку.

– У нас будет время, – шепнул он в ответ и потянулся к губам Эрмеары.

Одновременно пальцы Данри медленно провели по шее, над воротом рубашки, и её величество, удивлённо вздохнув от новой порции необычных ощущений, забыла, что хотела его остановить. Поцелуй вышел деликатным, ласковым, как касание шёлка к обнажённой коже. Ладони Эрми переместились на плечи парня, и он возликовал от этой маленькой победы. Оставив губы, Данри поцеловал уголок рта, потом подбородок и шею. Пальцы королевы ощутимо напряглись и впились в гладкую кожу, и Кинаро тут же остановился, смирив желание. «Это будет сложнее, чем я думал…»

– Знаешь что? – тихо произнёс фаворит, проведя рукой по спине Эрмеары. – Давай, я тебе ножки разомну? Ты, наверное, устала, за весь-то день? А ты пока расскажешь что-нибудь из своей жизни, – Данри ободряюще улыбнулся.

– Перенесём на завтра?.. – с облегчением спросила королева и отстранилась.

«Если бы я мог, ваше величество», – мелькнула у него невесёлая мысль. Но вслух он этого говорить не стал. Осторожно ссадив Эрмеару с колен, Данри кивнул на кровать.

– Располагайся поудобнее.

Девушка совсем успокоилась, во взгляде отразилась радость, когда её величество забралась и уселась, опёршись спиной на подушки. Она вытянула ноги, сложила руки на животе и с выжиданием уставилась на Данри.

– А что тебе рассказать? – Светловолосая головка склонилась к плечу, пока Эрмеара беззастенчиво разглядывала фаворита, пользуясь тем, что он далеко, и можно удовлетворить девичье любопытство.

– Ну не знаю, – Кинаро скинул домашние туфли и тоже забрался на кровать. Он сел напротив Эрми, скрестил ноги и взял маленькую ступню, положив на колено. Королева едва заметно вздрогнула, когда юноша начал умело, аккуратно разминать пальцы и подушечки. – Что-нибудь из детства?..

Пока Данри действительно ограничился массажем, надеясь отвлечь Эрмеару. А потом можно попробовать продвинуться дальше.

– Ну-у-у… – протянула королева, рассеянно глядя на руки фаворита.

Сильные и одновременно нежные, они осторожно растирали мышцы, и Эрми млела – ноги действительно устали после трудного дня. Она и не знала, что это может быть так приятно и успокаивающе. Расслабившись, юная правительница начала говорить. Вспоминая смешные случаи из тех времён, когда были живы родители, Эрмеара словно возвращалась в детство, беззаботное и весёлое. Там от неё никто не требовал думать о благе государства, проводить дни за толстыми, пыльными фолиантами и сводами законов. Там её любили, баловали и позволяли шалить, не сильно наказывая. Не заставляли проводить ночь с незнакомым мужчиной, руководствуясь туманными объяснениями про будущее замужество и обязанность родить наследника как можно скорее. Всё случилось так быстро – смерть родителей, регентство Джоргара, навалившиеся обязанности, непосильные для девочки, которая только-только бросила играть в куклы. Эрмеара даже не заметила, в какой момент закончилось её детство. А так хотелось порой подурачиться, попугать гувернантку, спрятавшись где-нибудь в необъятных покоях дворца, покидаться подушками или, обмирая сердцем, послушать страшную сказку, рассказывать которые была большая мастерица её старая кормилица…

– …Ну и вот, я уже спать легла, и даже почти уснула, а тут дверь так тихонечко открывается, и Юрган входит, – с воодушевлением рассказывала Эрми, серые глаза блестели. Кинаро вспомнил историю с наследником. Грустную, надо признать: парень ухитрился летом заболеть какой-то неизлечимой болячкой, а придворный маг очень неудачно отсутствовал по делам. Принц угас за считаные дни, лекари ничего не могли сделать. – Я даже испугалась сначала, чуть не завизжала. – Королева совсем по-девчоночьи хихикнула и пошевелилась, чуть поменяв позу – подол рубашки при этом задрался, обнажив тонкие щиколотки, но девушка в пылу рассказа и не заметила.

Как не заметила и того, что движения Данри стали плавными, мягкими, ласкающими.

– Короче, он рассказал, что вычитал в какой-то старой книжке легенду про призрак древней принцессы, который исполняет желания, если его поймать. – Эрмеара ненадолго замолчала.

– И вы пошли его ловить? – Кинаро бросил на королеву быстрый взгляд и убедился, что она поглощена воспоминаниями.

Большим пальцем он медленно очертил контур стопы и одновременно костяшками другой руки провёл по своду. Королева выдохнула, в серых глазах, устремлённых на фаворита, мелькнуло удивление. Понравилось, отметил с удовлетворением Данри.

– Юр предложил, а я сначала не согласилась, страшно ведь ночью по дворцу одним ходить, – смущённо призналась высокородная хулиганка и потупила взор. – Но он уговорил, сказал, что лично слышал, как кто-то из придворных обронил, что видел этот призрак в одном из коридоров дворца. И всё-таки интересно стало, а вдруг и вправду поймаем, тогда желание можно загадать. Я тогда очень хотела верхом научиться ездить, а папа запрещал пока, говорил, маленькая ещё. Думала, если получится, точно попрошу. Ну, я захватила кочергу на всякий случай, для храбрости, а Юр нёс сетку – не знаю, откуда он её стащил. По его же словам, призраков надо ловить именно сетками. Откуда он взял, ума не приложу. Ну и вот, крадёмся мы, значит, по коридорам, у меня сердце в пятках от страха, а от азарта аж дрожь пробивает.

Кинаро не удержался и рассмеялся. В его воображении парочка шаловливых королевских отпрысков, которые охотились на призрака, выглядела презабавно. Особенно маленькая принцесса с кочергой и круглыми от испуга глазами.

– Юрган высокий, я за его спиной пряталась, чуть на пятки не наступая, и почти ничего не видела, он впереди шёл, – продолжила Эрмеара, и в её голосе звучало веселье. – Мы далеко забрались, уже почти до кухни и прачечной дошли. – Озорница улыбнулась. – А там ещё комнаты прислуги, только мы не знали, мы же там не бывали раньше. Идём, значит, ищем привидение. Заворачиваем за угол. И тут… Впереди, в темноте, что-то медленно плывёт нам навстречу, в белом, пошатываясь, а Юр ещё до этого про привидение рассказывал, говорил, эту принцессу когда-то убили, а убийцу не нашли, и она с тех пор бродит по коридорам, чтобы отомстить. У меня уже зуб на зуб не попадал от страха, но вернуться гордость не позволяла. Ну и, увидев нечто в белом, я как заорала от испуга. – Звонкий смех разнёсся по спальне, и Эрмеара договорила: – Юрган от неожиданности тоже закричал, фигура впереди вздрогнула и взвизгнула, мы шарахнулись в разные стороны. Я ещё об кочергу запнулась, грохнулась на попу и разревелась. А это, оказывается, просто служанка была, и я с перепугу не заметила, что она масляную лампу держала, огонёк не видно, потому что рукой прикрывала от сквозняка. Родители тогда ничего не узнали, мы тихо вернулись к себе и разошлись по спальням. Но мне потом несколько дней сидеть было больно, синяки мешали, а сказать-то никому не скажешь, иначе придётся признаваться, что по ночам не спала, а шлялась невесть где с братом.

Данри не удержался: пока королева хохотала в голос над приключениями семилетней давности, он легонько пробежался подушечками пальцев по такой беззащитной и соблазнительной внутренней стороне изящной стопы. Эрми поперхнулась смехом, сдавленно пискнула и попыталась выдернуть конечность. Не тут-то было. Данри ловко обхватил щиколотку и бросил на королеву проказливый взгляд.

– Перестань! – всё ещё хихикая, произнесла она. – Я щекотки боюсь!

– Буду знать, – усмехнулся Кинаро и вдруг поднял ногу Эрмеары, прижавшись к мягким, как бархат, пальчикам губами.

Не сводя с неё глаз, он начал по одному целовать, пристально наблюдая за тем, как отзовётся королева на его действия. Она замолкла, опустив ресницы, ладони дрогнули, сминая покрывало. Данри провёл пальцами по гладкой коже до лодыжки, бережно обхватив, и вдоль стопы пролегла цепочка едва ощутимых поцелуев. Эрмеара беззвучно охнула, её дыхание участилось, а глаза широко распахнулись.

– Ч-что ты делаешь?.. – выдохнула она еле слышно.

Данри на пару минут оторвался от приятного занятия и погладил ямку под косточкой.

– Тебе не нравится? – ласково спросил он, чувствуя себя гораздо увереннее, чем в начале этого сумбурного вечера.

– Нравится… – одними губами ответила королева, её голова откинулась на подушку.

Кинаро поздравил себя с тем, что угадал: прикосновения к ногам не вызывали у Эрмеары тревоги. Он вдруг вспомнил летний отдых за городом пару лет назад и застенчивую, улыбчивую подавальщицу из постоялого двора, что стоял в деревне недалеко от поместья отца. Чем-то она напоминала Эрмеару. Правда, на год старше, чем сейчас её величество, но такая же девушка-девочка с трогательными ямочками на щеках и ореолом тёмных кудряшек. Она знала, что симпатичный хозяйский сын вряд ли женится на ней, но, по её признанию, пусть лучше первый раз будет с ним, чем с грубым сыном кузнеца, которого ей прочили в мужья. Данри вспомнил, как хотел, чтобы девушке было хорошо, и она бы запомнила эту ночь. Счастливая улыбка и сияющие глаза потом, когда всё закончилось, ещё долго вспоминались ему. А ведь тоже едва знакомы были, он сейчас даже имени её не помнит.

Губы Данри скользнули выше, на щиколотку. Очередной судорожный вздох королевы заставил довольно улыбнуться соблазнителя, который обрадовался отсутствию сопротивления и потихоньку двинулся дальше, незаметно сдвигая подол ночной рубашки. Интересно, когда Эрмеара опомнится?.. Лучше бы как можно позднее, вдруг удастся добраться до коленки…

Девушка так и не поняла, в какой момент массаж и лёгкий разговор переросли во что-то большее. Но ей нравилось то, что делал Данри, от деликатной ласки пальцы на ногах начало пощипывать. Колкие, горячие мурашки разбегались от лодыжки, и это было совсем не страшно, наоборот, волнующе и приятно. И его обнажённый торс уже почти не смущал – во многом потому, что дрова догорели, и спальню окутал густой сумрак. Эрми плавилась под лёгкими поцелуями, с головой нырнув в новые ощущения. Когда она почувствовала тёплое прикосновение под коленкой, кожа взорвалась огненной вспышкой, которая отозвалась в каждой клеточке. Королева дёрнулась, ошеломлённая, и выпрямилась. Вернулся страх, едва она увидела, что подол ночной рубашки неприлично задран аж до середины бедра, и пальцы Данри медленно скользят по ставшей такой чувствительной коже… Кровь бурлила, странная истома стянула мышцы живота в тугой, болезненный узел, голова кружилась, и Эрмеара, тяжело дыша, с испугом уставилась на фаворита. Кулачки упирались в покрывало, и костяшки на них побелели. Девушка не знала, чего хочет сильнее, продолжения или прекращения этих ласк.

– Д-дан… – осипшим голосом выговорила она и запнулась, не в силах справиться с нервной дрожью.

Её бросало то в жар, то в холод, королева заёрзала, потому что пальцы Кинаро медленно, но неумолимо поднимались вверх. Его взгляд не отрывался от лица Эрмеары, пристальный, потемневший, и в нём уже не было веселья. Время разговоров прошло…

– Позволь мне, пожалуйста, – пробормотал Данри и погладил внутреннюю сторону бедра девушки. Она сжала коленки и сглотнула. В серых глазах, которые стали почти чёрными из-за расширенных зрачков, отражались смятение и изумление – прикосновение оказалось приятным. Кинаро совсем осмелел и, нагнувшись, запечатлел на шелковистой коже бережный поцелуй. Эрмеара охнула, её руки метнулись к краю рубашки и попытались удержать. – Тебе хорошо будет, обещаю, – лихорадочный шёпот сорвался с губ фаворита, а пальцы сомкнулись на запястьях королевы.

Он с трудом держался, желание огненным шквалом бушевало в жилах, вспыхнув мгновенно, едва тело Эрмеары отозвалось на ласки. Безумно хотелось большего, однако перед глазами стояло личико той девушки-подавальщицы… Юноша хотел, чтобы её величество улыбалась ему так же. Он настойчиво потянул руки королевы вверх.

– Пожалуйста, – хрипло повторил Кинаро и погладил большими пальцами тонкую кожу на запястьях. – Просто доверься, я не обижу тебя.

Она едва слышно всхлипнула, прикусив губу. Данри подался вперёд и прижался к её рту. Эрмеара отпрянула, при этом ей пришлось отпустить подол рубашки, иначе он бы задрался ещё выше. Ладони парня обхватили лицо королевы, не дав отвернуться, язык погладил напряжённые губы, однако не пытался пробраться за них, хотя очень хотелось. Девушка дрожала, но не отталкивала его. Пальцы стиснули покрывало, она сражалась с эмоциями и убеждала себя, что ничего страшного не происходит. Ей ведь нравились эти поцелуи, пусть и настойчивые, но вместе с тем мягкие и нежные. Эрмеара снова отвлеклась и не уловила, когда мужские пальцы тихонько потянули завязки на вороте рубашки.

Её величество издала протестующий возглас и вцепилась в запястья Данри.

– Ну что ты, хорошая моя. – Юноша отстранился и вгляделся в лицо Эрми, растерянное и одновременно взволнованное. – Я просто сниму рубашку, – терпеливо повторил он. – Тут совсем темно, я даже ничего не разгляжу…

– Я не могу, – пробормотала королева, и голос сорвался.

– Тогда закрой глаза, – бархатистый шёпот вызвал очередную волну обжигающих мурашек.

Чуткие пальцы медленно поглаживали шею, его горячее, неровное дыхание согревало губы королевы, и внутри всё скрутила такая болезненно-сладкая истома, что хозяйка спальни не сдержала тихого, протяжного стона. Крепко зажмурившись, едва не плача от противоречивых эмоций и ощущений, Эрмеара заставила себя разжать пальцы и уронила руки обратно на покрывало. Сердце билось тяжёлыми толчками, разгоняя густую, как сироп, кровь, губы пересохли.

– Что же ты так боишься-то? Я же не страшный. Ну, вот смотри. – Данри было уже плевать, что он обращается к королеве, сейчас перед ним сидела не правительница Алевидии, а взволнованная, немного испуганная происходящим с ней девушка.

Она хихикнула и открыла глаза. И правда, ни рогов, ни копыт…

– Посмотри. – В темноте Дан перехватил её ладони и положил на свои голые плечи. – Я человек. Самый обычный и совсем не страшный. А вот голова – трогай, трогай, видишь, там даже рогов нет. И глаза у меня в темноте не светятся и зубы, дай палец, видишь, не острые.

И тут же эти зубы слегка прикусили указательный палец, мешая Эрмеаре освободиться. Она снова хихикнула.

– Фто, не фтрафно? – спросил юноша и вдруг пощекотал королевский перст кончиком языка.

Это простое дурашливое движение заставило государыню замереть. Данри воспользовался её растерянностью и снова потянул завязки, покрывая запрокинутое лицо Эрмеары быстрыми, лёгкими поцелуями. Светлые ресницы дрогнули, девушка резко втянула воздух и слегка выгнулась, подавшись вперёд. Кинаро быстро опустил руки и осторожно взялся за подол ночной рубашки.

– Можно?.. – выдохнул он в полуоткрытые губы.

«Я же королева!.. А королевы не трусят…» – мелькнула у Эрмеары отчаянная мысль. Она вспомнила подслушанные ненароком разговоры фрейлин. Они говорили, это приятно, а Данри опытный, он знает, что делает… Только вот леди Бринэт предупреждала, что первый раз всегда больно.

– Эрми…

Её величество поняла, что фаворит не отступит. Да и ей, честно говоря, уже не так сильно хотелось сказать «нет». Непонятные ощущения сбивали с толку, потихоньку пересиливали страх неизвестности и вытесняли смущение. И правда, в спальне уже темно, да и глаза зажмурены. Эрмеара попыталась сделать вдох и протолкнуть густой, царапучий воздух в грудь. Она вспомнила, как в детстве стояла на мостках, на озере в загородном поместье, и уговаривала себя прыгнуть в прохладную, искрящуюся воду. И страшно, и очень хочется, и от предвкушения сводит живот, и голова кружится…

– Да!.. – тихо простонала она, сдаваясь под напором желаний, которые кипели в крови.

– Ш-ш-ш… – Край рубашки неумолимо пополз вверх, и Эрми почувствовала, что поднятая сорочка почти полностью обнажила бёдра.

Девушка беззвучно охнула. Миг – и ненужная одежда небрежно отброшена в сторону. Эрмеара замерла. Сердце загрохотало в ушах, щёки опалил жар, и глаза открывать было страшно. Руки Данри медленно пропутешествовали вниз.

– Ты красивая, – услышала она. Хриплый чувственный голос звучал с искренним восхищением.

Данри наклонился совсем низко, почти касаясь приоткрытых губ королевы. От того, что Эрми наконец доверилась ему, позволила прикасаться к себе, у Кинаро всё замирало внутри. До звёздочек в глазах хотелось подарить Эрмеаре наслаждение, не приправленное страхом или стеснением. Данри притянул королеву за затылок и снова поцеловал. На сей раз настойчиво, по-настоящему. Глухой возглас, горячие ладошки на его груди, и – несмелое, ответное касание её языка. Девушка впилась ему в плечи и выгнулась. Спустя несколько минут фаворит всё же оторвался от жарких губ. На него взглянули затуманенные пробудившимся желанием глаза, и страха в них уже совсем не было. Не сводя с королевы пристального взгляда, Данри провёл рукой вниз, до мягкого живота, и остановился, едва мышцы под пальцами напряглись. Улыбка юноши стала шире. Данри убрал ладонь и с удовольствием отметил лёгкое разочарование, промелькнувшее на лице хозяйки спальни. Он сжал ремень, и Эрмеара заметила.

Государыня по-детски зажмурилась, чуть только услышала негромкий звон пряжки. Девичье смущение выглядело так трогательно, что у Данри вдоль позвоночника пробежали мурашки. Пожалуй, впервые за долгое время он больше наслаждался прелюдией, чем самим процессом, что приятно удивляло. Обычно, благодаря его, хм… настойчивости, всё происходило быстрее. Данри отстранился и избавился от одежды, бросая на Эрмеару косые взгляды. Он подметил, как крепко она стиснула покрывало, как в волнении покусывала губу, и в груди разлилось мягкое тепло. Кинаро вытянулся рядом с Эрми и властно обнял за плечи.

– Иди ко мне…

Она сдалась, и некоторое время им было очень хорошо… Когда всё закончилось, порыв страсти прошёл, и вернулась способность соображать, совсем уставший Данри задумался, как вести себя дальше и стоит ли оставаться в королевской спальне до утра. Однако Эрмеара, пробормотав едва слышное «спасибо», свернулась калачиком и моментально уснула, не выразив никаких пожеланий. Юноша некоторое время полежал, бездумно глядя в потолок – в голове царила звенящая пустота, и хотелось наконец уснуть – последние дни выдались насыщенными во всех смыслах. Потом Данри осторожно встал, собрал одежду, тихо оделся и, бросив последний взгляд на Эрмеару, на цыпочках вышел из опочивальни.

Скорее всего, утром её величеству понадобится некоторое время побыть одной, чтобы осознать случившееся, и Кинаро был уверен, что поступил правильно и вернулся к себе. В конце концов, они не муж и жена, чтобы засыпать в одной постели после первой же ночи. Данри широко зевнул, забрался на широкую кровать и длинно вздохнул. Ну что ж, всё прошло не так уж плохо, хотя, конечно, раньше, в прошлой жизни, он предпочитал девиц поопытнее. Теперь придётся привыкать к королеве и потихоньку учить её быть хорошей любовницей. И надеяться, что она поскорее выйдет замуж… На этой мысли утомлённого фаворита окончательно сморил крепкий сон.