Глава 12
– Хорошо быть дикарем, – задумчиво пробормотал Тимон и плотоядно покосился на громко дышащую и обильно потеющую из-за многократного выполнения весьма простых движений суккубу. – Не нравится тебе кто-то, так поймал и убил. А нравится – поймал и съел!
– Я уже говорил, что на разбившемся дирижабле висел выписанный на твое имя диплом вашего столичного университета? – коварно осведомился Мал и расстроенно шмыгнул плоским носом. Во-первых, у орка никак не могла пройти появившаяся после купания в бурной реке простуда. А во-вторых, он отчетливо осознал, что к простой и понятной жизни в клане уже вернуться вряд ли сможет. Слишком уж ушлым он стал за время общения с гоблинами и до обидного похожими на них духами в гоблинских тушках. Если только попробовать стать шаманом? Способностей у него, правда, не имелось, но для этого дела главное суметь договориться с духами. А опыта по части подкупа у того, кем стал его напарник, хватает. – Между прочим, он с отличием. Апчхи!
– Я стараюсь! – демоница понимала, что ею недовольны. И, соответственно, ждала очень возможных по такому поводу репрессий. В чем именно они будут заключаться, она не знала… Впрочем этого, скорее, не знал в настоящий момент никто, включая ответственного за их проведение гоблина. Но в любом случае подвергаться хоть какому-то наказанию пленница явно не стремилась. Как и добиваться положительных результатов в своей работе. – Перепробовала все, что только можно, а он не встает! И даже не шевелится!
– А вот людоеды утверждают, что если варить человека живьем, то некоторое время он будет помешивать себя сам, – снова вернулся к созерцанию занятой крайне важным делом пленницы зеленый коротышка. – Как думаешь, правда?
– Ну, я же стараюсь! – суккуба с надеждой посмотрела на орка. Лысый верзила, многие годы обучавшийся воевать и отточивший свое мастерство в десятках схваток, явно казался ей куда более нежной и отзывчивой персоной, чем маленький нахальный эксплуататор. Или просто более подвластной природным женским чарам, для использования которых не требуется ни капли магии. – Я уже все перепробовала! И терла его, и щипала, и била, только разве покусать осталось!
– Попробуй! – мгновенно оживился гоблин. – Точно! Как же мы это забыли? Ну, чего стоишь и на меня смотришь так умоляюще? Шнель, шнель!
– Я не буду, – уперлась рогами, в переносном, правда, смысле, пленница. – Он вонючий, мерзкий и гнилой!
Обсуждаемая персона в виде покалеченного вурдалака, имевшего в общей сложности примерно одну рабочую конечность, а вернее, маленькие культяпки всех четырех, глухо ворчала. Суккуба, жаждущая смягчения условий своего плена, призналась в знании основ темной магии. Впрочем, в той или иной мере ими владело большинство разумных демонов. Вот только приведенная к агрессивному покойнику, с немалым трудом отбитому от собратьев, демоница никак не могла заставить оживший труп слушаться ее приказов. Нежить не пыталась загрызть пленницу, сдуру сунувшуюся к ней прямо в яму. Но и не спешила подчиняться ее командам. Чары, обряды, парочка ритуалов, попытки напоить ее кровью горе-чернокнижницы, вежливые увещевания и даже побои не помогали.
– М-да… Слушай, Пумба, а какого числа мы совершили тот рейд к некромантам? – гоблин устало потер лоб, наблюдая, как до его свешенных в яму ног безуспешно пытается добраться вурдалак, клацая лишившейся всех зубов челюстью. – Надо бы дату запомнить. И к астрологам сходить. В этот день и при таком сочетании звезд сидеть дома и никуда не выходить. Ну, если только на рыбалку. Даже если поймаем не умеющую плавать рыбу, вреда с того, наверное, не будет. А вот если серьезным делом займемся, то так пролетим…
– Ну, давай же, скотина! – чуть не плакала суккуба и отвешивала лишенному плоти черепу одну пощечину за другой.
Тварь физический урон игнорировала. Провалы глазниц, в которых еле заметно светились синие огоньки, неустанно следили за гоблином и орком. Последний под этим взглядом отчего-то сильно нервничал. Чувствовалось ему в нем… нехорошее.
– Так с теми железками, которые я сюда тащил, чего будем делать? – орк пнул мешок, куда сложили самые ржавые дварфийские латы, которые нашлись в поселке. По сути, это были даже не доспехи, а железный лом, годный только в переплавку. Пожертвовать его на ненаучные опыты зеленого коротышки согласились без вопросов при условии, что тот не вернется хотя бы до вечера и не притащит этот мусор обратно. – Выкинем?
– Ну, первоначально я планировал напялить их на подчиненного вурдалака и поглядеть на результат. Вряд ли бы он подох, но какой-то эффект просто обязан был проявиться. Конечно, могла закрасться ошибка в логической цепочке или бы мы не смогли зафиксировать изменившиеся параметры подопытного, но тут уж ничего не поделать, – Тимон задумался, почесывая длинный нос, на кончике которого вырастал огромный прыщ, уже почти прорвавший зеленую кожу. – Но раз уж наша лаборантка не может справиться со своими рабочими обязанностями, то значит, ей придется надевать латы прямо так. А если она и с этим не справится, то останется сегодня не только без сладкого, но и вообще без ужина. А будет возмущаться, вообще сухую голодовку до завтра объявит!
– Но я же все делаю правильно, – суккубу перспектива пару раз не поесть пугала намного меньше, чем то, что она в глазах пленителей будет выглядеть абсолютно бесперспективной. Паладин, с которым она соседствовала, в красках описывал способы казней, одной из которых ее обязательно подвергнут, стоит ей оказаться в человеческих землях. Или в любых других и без надежного защитника. Быть разорванной четырьмя конями, посаженной на кол или поджаренной на медленном огне… Такое абсолютно не радовало. – Может, это вурдалак неправильный? Или место для ямы выбрано такое, что магию глушит? Ааай!
Суккубу подняло в воздух, повертело вокруг своей оси и опустило обратно на землю. Следом подобную же процедуру проделали и с вурдалаком.
– Да вроде бы никаких отличий нет, – сказал гоблин, внимательно взирая на жертвы своего эксперимента. А после швырнул в одну из них мешком с доспехами. Получивший по морде вурдалак тихо, но злобно зарычал. – Так… ты точно уверена, что знаешь основы некромантии? Гибрид ментального подчинения и приворота ты уже демонстрировала… Держался на подопытном кролике целых пятнадцать секунд.
– Ты же лапал ее потерявшее сознание от натуги тело в несколько раз дольше, – удивленно посмотрел на гоблина Мал.
– Да, – кивнул тот. – Но потом-то я делал это вполне осознанно. И вообще не лапал, а приводил эту горе-колдунью в сознание методом стимуляции чувствительных зон организма!
Что именно заставило орка дернуться и, самое главное, дернуть за собою мелкого зеленого паршивца, он и сам не понял. Но чутье буквально взвыло об опасности, и воин поступил согласно своим инстинктам, отставив мысли и сомнения. На место, где они находились секунду назад, плюхнулось не меньше пары ведер ядовитого и вязкого желудочного сока. Производители его, то есть подкравшиеся к отважным естествоиспытателям пять костяных пауков, если и расстроились промахом, то виду не подали. Нежить рванула вперед, намереваясь просто протаранить своими массивными головами живых и хотя бы разок-другой цапнуть каждого. Учитывая размер их челюстей, большего для победы им и не требовалось. Даже одна рана практически гарантированно превращала не защищенную прочнейшими латами цель в покойника, поскольку раненый банально истекал кровью.
– Вот, значит, как, – в холодном голосе Тимона послышалось нечто похожее на… удовлетворение? – Цэ-цэ-цэ, и как я о вас мог забыть? Счастлив познакомиться и зарядить вашим марионеткам по мордам, глубоконеуважаемый мною Зерул!
Самого резвого костяного паука, уже почти достигшего гоблина, протащило по земле и впечатало в собрата. А потом оба они, перекувыркнувшись через голову, похоронили под собой третью нежить. Получившуюся куча-мала немедленно начала стегать плетью молния, выходящая из правой руки Тимона. Левой гоблин делал жест, как будто что-то закручивал. И повинуясь его движениям, ввинчивался в землю, ломая кости, четвертый костяной паук. Однако сил на то, чтобы его прикончить, маленькому волшебнику явно не хватало. Монстр рвался из нематериальных оков, терял стесанные об грунт куски плоти, но постепенно приближался к зеленому коротышке. Мал добить хотя бы одного из временно утративших большую часть боеспособности подранков не мог. Он и последний из противников танцевали вокруг друг друга, обмениваясь выпадами и пробуя оборону соперника на прочность. Пока оставшийся без единой царапины воин явно выигрывал у получившего уже четыре удара топором живого мертвеца. Однако и отвлечься от противостояния орк не имел возможности.
Выскочившая из ямы с покалеченным вурдалаком суккуба замерла, не решаясь пуститься наутек или вступить в конфликт. Свои более чем скромные данные в беге, тем более по незнакомой местности, она прекрасно знала. С лошадью ее роднило лишь наличие копыт, но никак не скорость, которую оные помогали четвероногим развивать. Кидаться же в драку ей мешал сильно развитый инстинкт самосохранения. Орк уверенно доламывал напавшего на него костяного паука, а еще четверо медленно гибли под напором магии гоблина. И было у демоницы ощущение, переходящее в твердую уверенность, что ей хватит и одного сердитого взгляда зеленого коротышки, чтобы бесславно подохнуть. В конце-то концов, попавшая под его молнии нежить не только обуглилась, но и кое-где начала распадаться пеплом. А сжимаемый телекинезом монстр уже получил несколько десятков переломов и не скончался лишь по причине отсутствия в своем теле жизни. Ей же хватит за глаза и одной сломанной кости, особенно если та будет прямо напротив сердца или являться одним из шейных позвонков.
Подобравшегося почти вплотную к себе врага, пусть и потерявшего по пути около трети тела, гоблин был вынужден остановить электрическим разрядом. Синие молнии окутали чрезмерно большую голову монстра, забрались в щели между костями, вскипятили его гнилую плоть. Но перед окончательной смертью нежить успела плюнуть ядом и даже попасть. Видимо, одновременно заставлять врага стоять на месте в нескольких шагах от себя, поджаривать его и отбивать телекинезом струю дурно пахнущей жидкости маленький волшебник все же не смог.
– Убью, падаль! – злобно пробормотал Тимон, пытаясь вытереть лицо о собственное плечо. – Ах да, я ведь уже…
Потерявший половину своих конечностей противник орка сделал то, чего от него никто не ожидал. Он прыгнул. Воин саданул по летящей на него туше топором, но с тем же успехом он мог пытаться остановить молодецким ударом падающее дерево. Монстр повалил воина на землю и попытался загрызть, но Мал вцепился мощными руками в челюсти твари и, напрягшись, сумел перевернуть их обоих так, что теперь уже он оказался сверху. В таком положении кусать врага нежити было неудобно из-за отсутствующей шеи, но и зеленокожий громила с противником ничего сделать не смог. Топор валялся рядом, но подхватить его орку было просто нечем.
Из кучки обугленной плоти выбрался слегка дымящийся костяной паук. Он, похоже, оказался погребенным под двумя своими сородичами и потому уцелел, отделавшись обширными ожогами, но не утратив способности двигаться. Не успевший отчистить лицо от едкой и липкой дряни гоблин получил еще полведра мерзкой жидкости, а потом монстр рванулся вперед, намереваясь разорвать тщедушного противника. Плеть синего разряда стеганула землю рядом с ним, но в цель не попала. Маленький волшебник просто не видел куда бить, поскольку глаза ему немилосердно жгло жуткой отравой. То ли услышав, то ли просто почувствовав приближающуюся смерть, он махнул рукой, создавая рядом с собой едва заметно преломляющую лучи света преграду… но паук вместо лобового удара головой по защитной магии изящно обошел препятствие и атаковал гоблина с тыла.
Тщедушный чародей был сбит на землю первым же ударом. Громадные челюсти дернулись, чтобы перекусить коротышку пополам… но тут сделанную из ребер голову твари отбросило мощным пинком, сломавшим попавшую под удар кость. Копыто суккубы, несмотря на весьма миниатюрные размеры и видимое изящество, было довольно тяжелым и острым.
«Странно, вроде в меня ядовитой слюной не плевали, а галлюцинации вижу», – не поверил своим глазам орк, до сих катавшийся в партерной борьбе с костяным пауком. Последний, кстати, сопротивлялся его усилиям последние несколько секунд как-то вяловато. Мал был уверен, что нежить устать не может, а эта, значит, могла… В шоке? Удивилась? Растерялась? Воин не знал правильного ответа. А еще он полагал, что для обладания подобными эмоциями надо в рядах мертвецов стоять куда как выше рядового мяса.
Суккуба двигалась быстро и била безжалостно. Нежить била, не гоблина. Хотя никто из тех, кто был на месте боя, до сих пор не мог в это поверить. Даже подвергшийся ее атаке костяной паук мотал башкой, крошащейся от резких ударов, но пока не решался дать сдачи обидчице. А та разошлась не на шутку. Костяная стружка, снятая короткими, но очень острыми когтями, летела во все стороны. Наконец-то определившаяся с действиями нежить ударила сразу тремя лапами, на концах которых красовались иззубренные костяные лезвия. Неожиданная союзница, бывшая, возможно, и достаточно сильной, но очень легкой, плюхнулась прямо на гоблина, заливая его кровью. В следующее мгновение их обоих разорвали бы, но тут земля на солидном участке прогнулась, будто тесто, в которое погрузилась рука пекаря. Не видевший куда бить волшебник ударил по площадям. Почти попавший в эпицентр поражения чар монстр забился, но тем лишь помог магу. Видимо, при помощи телекинеза тот банально нащупал врага, а после невидимый пресс раздавил нежить, словно попавшего под сапог крупного таракана.
– Пумба, ты появился как нельзя более вовремя, – облегченно выдохнул гоблин, пытаясь счистить облепившую его голову липкую слюну о траву. Не слишком успешно, только разного мусора поверх насобирал. Впрочем, волшебник тут же принялся отдирать мерзкую жидкость телекинезом, ойкая от боли. Видимо, отделялась она в прямом смысле слова с кожей. – Только чегой-то ты такой легкий… ай!.. хотя внешне выглядишь кабан кабаном? Всс! На диету сел? Яй! И почему руки у тебя такие мохнатые?
– Я вообще-то здесь, – подал голос Мал, умудряясь стукнуть своего противника о пенек, который оставило после себя упавшее не так давно дерево.
Удар не причинил нежити особых повреждений, но орк тут же нанес новый. Он надеялся, что сможет достаточно быстро раскрошить кости врага о плотную древесину. Ну или хотя бы займет его до тех пор, пока кто-нибудь не поможет добить ему удерживаемую в захвате тварь.
– У тебя на башке ноги суккубы лежат.
– Помогите, – пролепетала демоница, с ужасом наблюдая, как выданные ей тряпки, снятые дварфами не иначе как с ближайшего пугала, пропитываются кровью. – Я умираю!
– Чего?
Гоблин мячиком выкатился из-под суккубы и отодрал покрывавшую его голову дрянь единым куском. Следом раздался длинный переливчатый вопль, достойный оперного певца, укушенного в зад гадюкой. Показавшееся из-под маски быстро твердеющей зеленой слюны лицо само напоминало морду мертвеца, столько на нем было крови.
– Так это была ты?! Проклятье…
Мал вновь саданул своего противника о пенек. Затем еще раз. Гордому орку было стыдно заканчивать бой с врагом последним. Однако ничего поделать он не мог. Костяной паук упорно не желал убиваться голыми руками. Напротив, он старался вывернуть лапы и оттолкнуться ими от земли, чтобы перевернуться в нормальное положение, из которого можно кусаться и плеваться едкой дрянью. И мускулы орка уже начинали сдавать позиции в борьбе с не знающей усталости мертвой плотью твари.
– Тимон, садани его чем-нибудь! – пришлось просить ему, скрепя сердце. – В левую сторону головы бей! Я там ему ребро одно все-таки вырвал…
Гоблин, пытавшийся разобраться с тем, какой урон понесла его спасительница, не стал ее бросать. Он сдвинулся по направлению к борющейся парочке, и стонущая раненая поплыла по воздуху за ним. Десять шагов – и все было кончено. Синий разряд молнии окутал голову монстра и вскипятил ему внутренности. А может, просто разрушил чары, которые поддерживали страшное существо в активном состоянии. Выяснять, от чего именно оно скончалось, никому интересно не было.
– Так, – гоблин содрал тряпки, прикрывавшие тело суккубы, одним движением. А после нахмурился и выпрямился, нацепив на лицо выражение великой скорби. – Боюсь, тут я ничего не смогу сделать. Да и никто не сможет. Увы. Детка, спасибо, что спасла мою шкуру. Уверяю, твой подвиг не будет забыт. Пока еще можешь, скажи, как лучше поступить с телом. Закопать? Кремировать? Оставить на растерзание зверям и птицам, чтобы оно стало частью великого круговорота природы?
Глаза демоницы начали закатываться, а тело обмякать. Она что-то попыталась сказать, но из горла вырвался лишь слабый писк.
– Эээ, Тимон, – пошатывающийся после обнимашек с костяным пауком орк подошел к скорбящему напарнику и приготовился отдать последние почести неожиданной соратнице… но неожиданно передумал. – Это же всего лишь порезы!
– А я о чем говорю? – скорбно посмотрел на него гоблин. – Порезы, с которыми никто и ничего не сможет сделать. Да и не надо с ними делать ничего, сами затянутся. Мужчины временами сильнее режутся во время бритья, а женщины теряют больше крови на регулярной основе каждый месяц. Или ты такому недугу не подвержена, а, лапочка моя? Если так, то мы тебя оперативно вернем некромантам, да еще и с доплатой. Многое могут простить нам союзные эльфы и дварфы, но, думаю, даже они не выдержат плача новорожденных демонят.
– Я не умираю? – неверяще спросила суккуба, опасаясь пошевелиться. – Правда?
– Два пореза на предплечье и один на ребрах. Повреждения широкие и рваные, но весьма поверхностные. Примерно как содранная с моей физиомордии кожа, – гоблин прикрыл демоницу тряпками, которые немногим раньше сам же и сорвал. – Даже если этот костяной паук умудрился наградить тебя заражением крови, то мы десять раз успеем сбегать до ближайшего целителя. Ну, а обошлось, так от этих ран и шрамов не останется. Скажи-ка лучше, девочка, с какого такого перепугу ты вдруг решила сберечь костяного паука от отравления крайне ехидным мной?
– Ты же сам понял, почему у меня не получилось контролировать того вурдалака в яме, – демоница устало вздохнула и поморщилась. Хоть ее раны и назвали порезами, но они болели! И сильно. А еще суккубу трясло от недавнего ожидания смерти, адреналина схватки и сделанного выбора. – Эту нежить контролировал сам Зерул. И он видел, как я пыталась подчинить ее по вашему приказу, чтобы найти слабые места. Значит, меня уже можно считать предательницей Огненной Орды. Скрывать такую информацию он не станет, ему просто незачем, а вот высших демонов она заинтересует. Теперь мне обратно нельзя, даже если сбегу. До того шансы вернуться к прежнему образу жизни были. Большей неудачницей и слабачкой все равно уже не сочтут, так как ниже падать некуда… Однако после сотрудничества с вами даже на легкую смерть надежды остается мало.
– Ты недоговариваешь, – заметил гоблин. – И сильно.
– А еще я не хочу, чтобы все было как раньше! – вскрикнула суккуба пронзительно. – Меня уже достало быть игрушкой слабенького колдуна и всех, к кому он сочтет нужным подлизаться! Конечно, ему можно было бы свернуть шею, но тогда я просто попала бы к другому такому же ничтожеству! И если бы мне каким-то чудом удалось перебраться обратно в родной мир или другое покоренное Огненной Ордой измерение, сменилась бы только раса нового господина. Не хочу быть вечной служанкой у всякого отребья!
– А с нами, думаешь, будет лучше? – скептически спросил орк, который мог с честным сердцем приписать себе определение «нищий бродяга». Да и Тимону, несмотря на все его закидоны и возможности, сей почетный титул также принадлежал. – Сытнее? Комфортнее? Безопаснее?
– Он недолго останется безвестным и бегающим в диких лесах на задворках мира, – палец суккубы уверенно ткнул в Тимона. – Я все-таки хоть и слабый, но демон и вижу силу. Не чую, как ваша главная эльфийка, не сопротивляющаяся, когда ей в людном месте раздвигают ноги, а вижу! Ты не слабенький колдун, вынужденный мотаться туда-сюда и жрать что придется. Ты в любом случае будешь жить в своем дворце, не зная ни в чем отказа! Огненная Орда покорила много земель… но в куда большем их количестве получила по зубам и больше никогда не рискнет туда сунуться. Я готова испытать удачу вместе с местными жителями.
– И чего же ты хочешь за спасение моей бренной тушки? Свободы? Да иди куда хочешь, делай что твоей душе угодно… Вот только первый же встреченный местный житель тебя попробует прикончить, – гоблин вытер заливавшую ему глаза кровь, которая текла с содранного лба. – Мдя, ну и видок у меня сейчас, наверное. Нет, надо бы хоть азы целительства попробовать освоить, несмотря на сопротивление Фиэль. Должны же быть заклятия, которые при неправильной дозировке вложенной в них силы вместо заживления царапин не лечат от жизни!
– Я не знаю этого мира, – покачала головой суккуба. – Его жители не примут ренегата Огненной Орды. Да и не учили подобных мне ничему, кроме как служить своим хозяевам, заставляя страдать их врагов. Пусть все останется как раньше. Ты будешь приказывать, я подчиняться. Даже если нам придется какое-то время прислушиваться к указаниям других, держать меня в цепях ради их спокойствия и соседствовать с этим отвратительным человеческим воителем. Но когда ты обретешь власть, я хочу свою долю силы и удовольствий!
– Заметано, – кивнул гоблин. – Хорошо себя покажешь – займешь место главной надсмотрщицы гарема. У меня на него ба-а-а-альшие планы!
