21
Первые звуки выстрелов заставили вздрогнуть стоящих на улице людей. У Мауры замерло сердце. Когда в здании вновь загрохотало, спецназовцы плотнее сомкнули свои ряды. Она видела смятение на лицах полицейских; казалось, все ждали объяснений тому, что происходит внутри. Никто из них не двигался; никто не атаковал здание.
«Чего они ждут?»
Вдруг затрещали полицейские рации:
— Здание освобождено! Группа захвата выходит, здание освобождено! Срочно вызывайте врачей. Нужны носилки…
Медики «скорой помощи» прорвали ленту оцепления, словно спринтеры, достигшие финиша. Прорыв желтой ленты послужил началом хаоса. Журналисты и операторы ринулись к зданию, бостонские полицейские с трудом сдерживали натиск. Над больницей завис вертолет, тарахтя пропеллером.
Сквозь какофонию звуков до Мауры донесся вопль Корсака:
— Я полицейский, черт возьми! Мой друг там! Пропустите меня! — Корсак обернулся к Мауре и крикнул: — Доктор, узнайте, что с ней!
Маура бросилась вперед, к линии оцепления. Полицейский бегло взглянул на ее удостоверение и покачал головой.
— Сначала нужно заняться живыми, доктор Айлз.
— Я врач. Я могу помочь.
Ее голос утонул в реве вертолета, который как раз приземлился на площадку перед зданием. Отвлекшись на мгновение, коп крикнул репортеру:
— Эй, ты! Убирайся отсюда!
Воспользовавшись моментом, Маура проскользнула мимо полицейского и вбежала в здание, с ужасом представляя себе, что ее ждет впереди. Как только она свернула в коридор, который вел к отделению диагностики, прямо на нее выехала каталка, которую везли врачи «скорой помощи», и она инстинктивно зажала рот рукой, сдерживая крик. Заметив огромный живот и темные волосы, Маура подумала: «Нет. Только не это!»
Джейн Риццоли была вся в крови.
Самообладание разом покинуло Мауру. Поселившаяся в ней паника заставляла думать о крови и только о крови. Сколько же ее! И лишь когда каталку провезли мимо, доктор Айлз заметила, что грудь Джейн вздымается. И рука шевелится.
— Джейн! — крикнула Маура.
Но врачи уже вывезли пациентку в холл. Мауре пришлось бежать, чтобы догнать их.
— Постойте! Что с ней?
— Эта рожает, — бросил через плечо один из врачей. — Мы отправим ее в Брайхэм.
— Но столько крови…
— Это не ее.
— А чья же?
— Там осталась эта девчонка. — Он жестом показал за спину, в глубь коридора. — Она уже никуда не торопится.
Доктор Айлз застыла, наблюдая за каталкой, которая увозила Джейн. Потом развернулась и бросилась по коридору, мимо врачей «скорой» и бостонских полицейских, туда, где находились заложники.
— Маура! — окликнул ее голос, удивительно далекий и сдавленный.
Она увидела Габриэля, который пытался приподняться на носилках. На лице его красовалась кислородная маска, а к руке была прикреплена капельница с солевым раствором.
— Как вы?
Застонав, он откинулся на носилки:
— Так… голова немного кружится.
— Это последствия отравления газом, — пояснил врач. — Я ввожу ему наркан внутривенно. Нужно немного подождать. Это как после анестезии.
Габриэль поднял маску.
— Джейн…
— Я только что видела ее, — кивнула Маура. — Она в порядке. Ее везут в больницу Брайхэм.
— Я больше не могу здесь находиться.
— Что там было? Мы слышали выстрелы.
Габриэль покачал головой.
— Не помню.
— Наденьте маску, — велел ему врач. — Вам сейчас нужен кислород.
— Зря они это сделали, — сокрушался Габриэль. — Я бы смог уговорить их выйти. Убедил бы сдаться.
— Сэр, вам нужно надеть маску.
— Нет, — огрызнулся Габриэль. — Я должен быть рядом со своей женой. Вот что мне действительно нужно.
— Вам еще нельзя ходить.
— Габриэль, он прав, — сказала Маура. — Посмотрите, вы еле сидите. Прилягте ненадолго. Я сама отвезу вас в Брайхэм, но только после того, как вы придете в себя.
— Ладно, я полежу немножко, — слабым голосом согласился Габриэль, укладываясь на носилки. — Мне скоро полегчает…
— Я сейчас вернусь.
Маура направилась к двери, ведущей в диагностическое отделение. Переступив порог, она сразу увидела кровь. Именно кровь первым делом привлекала ее внимание, когда она оказывалась на месте преступления. Красные брызги словно кричали: «Здесь был кошмар!» Хотя в комнате было не протолкнуться, а пол уже устилал медицинский мусор, оставленный бригадой «скорой помощи», Маура никак не могла оторвать глаз от забрызганных кровью стен. Наконец взгляд ее упал на тело женщины, распластанное на диване. Черные волосы свисали на пол, и с них тоже капала кровь. Никогда еще ей не становилось плохо при виде трупа, но сейчас она поймала себя на том, что смотрит в сторону, вцепившись в дверной косяк. Наверное, это газ на меня действует, подумала она. Еще не выветрился.
Послышался шорох пластика, и, пытаясь справиться с головокружением, Маура увидела, как на полу расстилают белую простыню. Заметила стоявших чуть в стороне агента Барсанти и капитана Хейдера. Они наблюдали за тем, как двое мужчин в латексных перчатках заваливают на простыню окровавленный труп Джозефа Роука.
— Что вы делаете? — спросила она.
Казалось, ее присутствие осталось незамеченным.
— Почему вы убираете тела?
Мужчины, склонявшиеся над трупом, замерли и покосились в сторону Барсанти.
— Они полетят в Вашингтон, — заявил Барсанти.
— Здесь ничего нельзя трогать до тех пор, пока наши эксперты не осмотрят место происшествия. — Доктор Айлз перевела взгляд на мужчин, которые уже приготовились застегивать мешок с трупом. — Кто вы? Вы у нас не работаете.
— Они из ФБР, — пояснил Барсанти.
В голове наконец прояснилось, и недомогание выветрилось порывом ярости.
— Почему вы их забираете?
— Вскрытие сделают наши патологоанатомы.
— Я не давала разрешения забирать тела.
— Нужно только оформить бумаги, доктор Айлз.
— Которые я не подпишу.
Теперь все взгляды устремились на нее. Большинство присутствовавших были, как и Хейдер, офицерами бостонской полиции.
— Доктор Айлз, — вздохнув, произнес Барсанти, — к чему затевать эту мышиную возню?
Она посмотрела на Хейдера.
— Смерть произошла на нашей территории. Вы же понимаете, что мы должны заниматься этими трупами.
— Вы как будто не доверяете ФБР, — заметил Барсанти.
«Я не доверяю вам, а не ФБР».
Маура шагнула к нему.
— Я так и не услышала вразумительного объяснения по поводу вашего присутствия здесь, агент Барсанти. Чем вызван ваш интерес к этому делу?
— Эти двое подозреваются в убийстве полицейского в Нью-Хевене. Полагаю, вам уже известно об этом. Они совершили преступление федерального масштаба.
— И все равно это не объясняет вашего желания забрать трупы.
— Вы получите окончательные протоколы вскрытия.
— Вы боитесь, я найду что-то нежелательное?
— Знаете, доктор Айлз, вы рассуждаете так же, как эти двое. — Он повернулся к мужчинам, стоявшим над трупом Роука. — Пакуйте их.
— Вы не прикоснетесь к ним, — твердо заявила Маура. Она достала сотовый телефон и позвонила Эйбу Бристолу. — У нас здесь трупы, Эйб.
— Да, я смотрю телевизор. Сколько?
— Два. Оба террориста были убиты во время штурма. ФБР собирается увезти трупы в Вашингтон.
— Постой-ка. Сначала федералы перестреляли их, а теперь хотят проводить вскрытие? Какого черта?
— Именно это я и надеялась услышать от тебя. Спасибо за поддержку. — Маура отключила связь и посмотрела на Барсанти: — Бюро судмедэкспертизы отказывает вам в выдаче трупов. Пожалуйста, покиньте помещение. После того как здесь поработают эксперты, наши сотрудники перенесут останки в морг.
Барсанти, казалось, готов был возразить, но она смерила его таким холодным взглядом, что стало понятно: доктор Айлз не сдастся без боя.
— Капитан Хейдер, — обратилась она к полицейскому. — Мне нужно звонить губернатору по этому вопросу?
— Нет, это ваше право. — Хейдер вздохнул. И взглянул на Барсанти. — Похоже, теперь здесь командует судмедэксперт.
Ни слова не говоря, Барсанти и его люди вышли из комнаты.
Маура последовала за ними и проследила за тем, как они прошли по коридору. «Это преступление, — подумала она, — будет расследоваться так же, как и любое другое. Не агентами ФБР, а отделом убийств бостонской полиции». Она уже собиралась сделать следующий звонок — на этот раз детективу Муру, когда вдруг заметила в коридоре пустую каталку. Санитары «скорой» уже паковали инвентарь.
— А где агент Дин? — осведомилась Маура. — Человек, который здесь лежал?
— Не захотел лежать. Встал и ушел.
— И вы не могли остановить его?
— Мэм, этого парня невозможно остановить. Он сказал, что должен быть со своей женой.
— Как он доберется туда?
— Какой-то лысый толстяк взялся подвезти его. Из копов, думаю.
«Винс Корсак», — догадалась она.
— Они направились в Брайхэм.
* * *
Джейн не помнила, как оказалась в ярко освещенном помещении с блестящими стенами, окруженная лицами в стерильных масках. В памяти всплывали только разрозненные эпизоды. Крики мужчин, скрип каталок. Вспышки проблесковых маячков патрульных машин. И белый потолок, проплывавший над ней, когда ее везли по коридору. Она снова и снова спрашивала про Габриэля, но никто не мог ей сказать, где он.
Или боялись сказать.
— У вас все хорошо, мамочка, — сказал доктор.
Джейн уставилась в голубые глаза, которые улыбались ей поверх хирургической маски. Нет, ничего хорошего, думала она. Мой муж должен быть здесь. Он нужен мне.
«И перестаньте называть меня мамочкой».
— Когда вы снова почувствуете схватку, — продолжал доктор, — тужьтесь, хорошо? Тужьтесь изо всех сил.
— Пусть кто-нибудь позвонит туда, — попросила Джейн. — Я хочу узнать, что с Габриэлем.
— Сначала вам нужно родить ребенка.
— Нет, сначала вы должны сделать то, что я хочу! Вы должны… вы должны… — Она едва не задохнулась от новой схватки. Боль достигла пика, как и ее ярость. Почему эти люди не слушают ее?
— Тужьтесь, мамочка! Осталось совсем немного!
— Боже… черт возьми…
— Ну же. Тужьтесь!
Когда боль снова вонзилась в нее, она ахнула. Но ярость заставляла ее бороться, и она тужилась с такой силой, что в глазах темнело, Джейн не слышала, как распахнулась дверь, и не видела, как в палату проскользнул мужчина в голубом хирургическом костюме. С диким криком она уперлась спиной в стол и стала жадно глотать воздух. Только тогда она увидела силуэт склонившегося над ней мужчины.
— Габриэль, — прошептала она.
Он взял ее за руку и погладил по голове.
— Я здесь. Я рядом.
— Я ничего не помню. Я не помню, что случилось…
— Это сейчас неважно.
— Нет, важно. Мне нужно знать.
Подоспела новая схватка. Джейн сделала вдох и крепко сжала руку мужа. Вцепилась так, будто балансировала на краю пропасти.
— Тужьтесь, — настаивал доктор.
Джейн подалась вперед, заскрежетала зубами, напрягшись каждой мышцей. Пот хлынул в глаза.
— Хорошо, — похвалил ее врач. — Еще чуть-чуть…
«Давай же, малыш! Перестань упрямиться. Помоги своей мамочке!»
Она чуть было не закричала, ее горло чуть не разорвалось от напряжения. И вдруг она почувствовала, как кровь хлынула между ног. И услышала злые крики, похожие на возмущенное кошачье мяуканье.
— А вот и она! — воскликнул доктор.
«Она?»
Габриэль засмеялся охрипшим от слез голосом. Он прижался губами к волосам Джейн.
— Девочка! У нас девчонка.
— И такая боевая, — заметил доктор. — Только посмотрите.
Джейн повернула голову и увидела крохотные кулачки и покрасневшее от злости личико. И темные волосы — пучок темных мокрых кудряшек, прилипших к голове. Она в изумлении смотрела, как медсестра вытирает младенца и заворачивает его в одеяло.
— Хотите подержать ее, мамочка?
Джейн не могла вымолвить ни слова — ей будто горло перехватило. Она молча смотрела, как ей в руки укладывают смешной сверток. Потом ее взгляд упал на опухшее от слез личико. Малышка корчилась, словно пытаясь вырваться из одеяла. Или из материнских рук.
«Неужели ты действительно моя?» Джейн всегда думала, что, едва взглянув в глаза новорожденного ребенка, узнает в нем родную душу. Но сейчас все было по-другому, никакого узнавания, лишь неловкость оттого, что никак не удается совладать с непокорным свертком. Глядя на свою дочь, она видела лишь разгневанное существо с опухшими глазами и сжатыми кулачками. Существо, которое своим криком выражало протест.
— У вас замечательная малышка, — сказала медсестра. — И очень похожа на вас.
