22
Подземный радар, или радар подповерхностного зондирования, использует электромагнитные волны для исследования подземного пространства. Аппарат «SIR System-2», который эксперты выгрузили из машины, был оснащен двумя антеннами, одна из которых посылала высокочастотный электромагнитный сигнал под землю, а вторая регистрировала волны, отраженные от залегающих под землей предметов. На мониторе компьютера запечатлевалась вся информация; различные пласты земли отображались в виде ряда горизонтально расположенных слоев. Пока эксперты затаскивали аппарат в подвал, Йейтс и Корсо расчертили земляной пол квадратами метр на метр.
— После такого дождя земля будет чертовски влажной, — сказал Пит, разматывая электрический кабель.
— А разве это имеет значение? — удивилась Маура.
— Радар реагирует на уровень влажности земли. Нужно специально налаживать частоту электромагнитного излучения.
— Двухсот мегагерц хватит? — спросил Гари.
— Да, я бы начал с этой отметки. Выше не стоит, иначе мы получим слишком много избыточной информации. — Пит подсоединил кабели к рюкзаку-пульту и включил ноутбук. — Здесь, в лесу, конечно, придется нелегко.
— А при чем здесь лес? — изумилась Риццоли.
— Дом построен на месте вырубки. Поэтому под землей наверняка много пустот, образовавшихся после отмирания корней. Это будет путать картину.
— Помоги мне нацепить этот рюкзак, — попросил Гари.
— Что, подтянуть ремни?
— Нет, все в порядке. — Гари вздохнул и огляделся по сторонам. — Я начну с того конца.
По мере того как Гари продвигался с радаром по земляному полу, на экране компьютера волнистыми полосками вырисовывался подземный профиль. Будучи медиком, Маура была хорошо знакома с ультразвуковыми исследованиями человеческого тела, но понятия не имела о том, как трактовать мелкую рябь, испещрявшую монитор.
— Что вы видите? — спросила она у Гари.
— Вот эти темные участки — положительный отраженный сигнал. Белые участки — сигнал отрицательный. Мы ищем аномалию. Например, гиперболическое отражение.
— Что это такое? — спросила Риццоли.
— На экране оно выглядит как выпуклость, распирающая несколько слоев. Это происходит, когда в почве находятся какие-то предметы. Сигналы радара начинают рассеиваться во все стороны. — Он замолчал, уставившись на экран. — Вот здесь, видите? На глубине трех метров что-то есть, раз появилось гиперболическое отражение.
— Ну и что ты на это скажешь? — спросил Йейтс.
— Может быть, это просто корень дерева. Давайте отметим это место и продолжим.
Пит вбил в землю колышек, чтобы пометить находку.
Гари следовал дальше, ходя взад-вперед по расчерченным линиям, а на экране компьютера перемещались отраженные сигналы. Время от времени он останавливался, просил вбить очередной колышек, чтобы пометить место повторного исследования. Он уже дошел до центрального квадрата и вдруг резко остановился.
— А вот это уже интересно, — произнес он.
— Что там? — спросил Йейтс.
— Стойте. Дайте-ка я еще раз проверю. — Гари отошел назад и вновь двинулся по квадрату, который только что обследовал. Сделав шаг, он снова уставился в экран компьютера. И опять замер. — Здесь серьезное отклонение.
Йейтс приблизился к нему.
— Покажи-ка.
— Что-то залегает на глубине меньше метра. Большой карман прямо здесь, у нас под ногами. Видите? — Гари ткнул пальцем в экран, где обозначилась заметная выпуклость. Уставившись под ноги, он сказал: — Это здесь. И совсем неглубоко. — Он взглянул на Йейтса. — Что вы намерены делать?
— У вас в машине есть лопаты?
— Да, одна точно есть. И еще пара совков.
Йейтс кивнул.
— Отлично. Давай принесем их сюда. И нам понадобится дополнительный свет.
— В машине есть еще один прожектор. И шнуры.
Корсо направился к лестнице.
— Я принесу.
— Я вам помогу, — сказала Маура и проследовала за ним на кухню.
Ливень стих, сменившись изморосью. Они залезли в фургон криминалистов, отыскали лопату и прожектор, и Корсо отнес все это в дом. Держа в руках коробку с совками, Маура закрыла дверь фургона и уже собиралась последовать за детективом, но вдруг заметила свет фар, мелькнувший за деревьями. Она задержалась, и уже через мгновение из леса вырулил знакомый пикап, подъехал к дому и остановился рядом с фургоном криминалистов.
Мисс Клаузен вышла из машины в огромном дождевике, полы которого волочились за ней по земле.
— Я подумала, что вы уже должны были закончить. И забеспокоилась: ведь вы не вернули мне ключ.
— Мы побудем здесь еще немного.
Мисс Клаузен оглядела машины, припаркованные возле дома.
— Я думала, вы просто хотите еще раз взглянуть на дом. А что здесь делает криминалистическая лаборатория?
— Это займет больше времени, чем я рассчитывала. Возможно, мы пробудем здесь всю ночь.
— Зачем? Ведь вещи вашей сестры уже давно вывезены отсюда. Я все упаковала в коробки, чтобы вы могли их забрать.
— Дело не в моей сестре, мисс Клаузен. Полиция здесь совершенно по другому поводу. Что-то случилось в этом доме много лет назад.
— И как давно?
— Лет сорок пять назад. Еще до того как вы купили этот дом.
— Сорок пять лет? Так это когда… — Женщина замолчала.
— Когда что?
Взгляд мисс Клаузен упал на коробку с инструментами, которую держала в руках Маура.
— А зачем вам совки? Что вы делаете в моем доме?
— Полиция проводит обыск в подвале.
— Обыск? Вы хотите сказать, что они там копают?
— Возможно, им придется это сделать.
— Я не давала вам разрешения. — Она развернулась и решительно направилась к крыльцу. Дождевик шлейфом потянулся за ней по ступенькам.
Маура последовала за ней на кухню. Она поставила коробку с совками на рабочий столик.
— Постойте. Вы не понимаете…
— Я никому не позволю разрушать мой подвал! — Мисс Клаузен широко распахнула дверь и свирепо уставилась на детектива Йейтса, который держал в руках лопату. Он уже начал копать пол, и у его ног высилась куча земли.
— Мисс Клаузен, не мешайте им работать, — попросила Маура.
— Дом принадлежит мне, — закричала женщина. — Вы не имеете права копать без моего разрешения!
— Мэм, мы обещаем, что закопаем яму, когда закончим, — уверил ее Корсо. — Мы просто заглянем туда и все.
— Зачем?
— Наш радар дает мощную отраженку.
— Что это еще за мощная отраженка? Что там внизу?
— Это мы и пытаемся выяснить. Если вы позволите.
Маура оттащила женщину в сторону и закрыла дверь в подвал.
— Пожалуйста, не мешайте им. Если вы нам откажете, они все равно вернутся сюда с ордером.
— Какого черта они вообще начали копать здесь?
— Здесь была кровь.
— Какая еще кровь?
— Вся кухня залита кровью.
Женщина оглядела пол.
— Я никакой крови не вижу.
— И не увидите. Ее можно обнаружить только с помощью специального вещества. Но поверьте мне, она есть. Микроскопические частички остались и на полу, и на этой стене. Кровавые следы тянутся к подвалу, а потом вниз по ступенькам. Кто-то пытался оттереть кровь, тщательно вымыл пол и стены. Наверное, этот кто-то подумал, что уничтожил все следы, поскольку крови действительно не видно. Но она все-таки есть. Она просочилась в трещины, в расщелины дерева. Там она останется на долгие годы, и от нее не избавиться. Она надолго поселилась в этом доме. Осталась на стенах.
Мисс Клаузен обернулась и взглянула на Мауру.
— Чья кровь? — тихо спросила она.
— Именно это полиция и пытается выяснить.
— Вы ведь не думаете, что я имею к этому какое-то отношение…
— Нет. Мы думаем, что кровь очень старая. Возможно, она уже была здесь, когда вы покупали дом.
Женщина тяжело опустилась на стул, словно пребывая в прострации. Капюшон дождевика соскользнул с ее головы, обнажив ежик седых волос. В этом безразмерном балахоне она казалась еще более миниатюрной и старой. Женщина, съежившаяся от возраста, одной ногой стоящая в могиле.
— Теперь никто не захочет купить у меня этот дом, — пробормотала она. — Все узнают о том, что здесь произошло. И я не смогу избавиться от этой чертовой недвижимости.
Маура села напротив нее.
— Почему моя сестра захотела снять именно этот дом? Она вам сказала?
Ответа не последовало. Мисс Клаузен все трясла головой, не в силах оправиться от потрясения.
— Вы сказали, что она увидела на дороге табличку с надписью «Продается». И позвонила в ваше агентство.
Она наконец кивнула.
— Совершенно случайно.
— Что она вам сказала?
— Она хотела узнать как можно больше об этом доме. Кто жил там раньше, кто владел им до меня. Сказала, что подыскивает недвижимость в наших краях.
— Вы рассказали ей про Лэнков?
Мисс Клаузен напряглась.
— Вы про них знаете?
— Я знаю, что когда-то они владели этим домом. Отец и сын. И племянница хозяина, девочка по имени Амальтея. Моя сестра тоже про них расспрашивала?
Женщина вздохнула.
— Да, она интересовалась ими. Я с пониманием отнеслась к ее интересу. Если собираешься купить дом, то наверняка захочешь узнать, кто его строил. Кто в нем жил. — Она посмотрела на Мауру. — Это все из-за них, да? Из-за Лэнков?
— Вы выросли в этом городе?
— Да.
— Значит, вы должны знать семью Лэнк.
Мисс Клаузен ответила не сразу. Вместо этого она встала и сняла свой плащ. Потом не без труда повесила его на один из крючков возле кухонной двери.
— Он учился со мной в одном классе, — произнесла она, не поворачиваясь к Мауре.
— Кто?
— Элайджа Лэнк. Я не слишком хорошо знала его двоюродную сестру Амальтею, поскольку она была на пять лет младше нас, совсем еще ребенок. Но мы все знали Элайджу. — Ее голос опустился до шепота, как будто она не отваживалась произнести вслух это имя.
— И насколько хорошо вы его знали?
— Насколько это было необходимо.
— Похоже, вы не слишком-то симпатизировали ему.
Мисс Клаузен повернулась и взглянула на Мауру.
— Трудно симпатизировать людям, которых боишься до смерти.
Из-за двери подвала доносились глухие удары. Лопата копалась в секретах этого дома. Дома, который даже годы спустя оставался молчаливым свидетелем чего-то страшного.
— Городок был совсем маленьким, доктор Айлз. Это сейчас в нем много приезжих, которые покупают летние домики. А тогда здесь жили только местные, и все друг друга знали. Знали, какие семьи приличные, а от каких лучше держаться подальше. Мне было лет четырнадцать, когда я узнала про Элайджу Лэнка. Он был как раз одним из тех мальчишек, общаться с которыми было опасно. — Она вернулась к столу и опустилась на стул, как будто выбившись из сил. Уставилась на пластиковую поверхность стола, словно разглядывая в ней свое отражение. Отражение четырнадцатилетней девочки, которая боялась мальчика, жившего на этой горе.
Маура ждала, не отрывая взгляда от поникшей головы с жестким ежиком седых волос.
— Почему вы его боялись?
— Не я одна. Мы все боялись Элайджу. После того как…
— После чего?
Мисс Клаузен подняла взгляд.
— После того как он заживо похоронил одну девочку.
* * *
На некоторое время в кухне воцарилось молчание. Маура слышала глухое бормотание мужских голосов, доносившихся из подвала, где кипела работа. Она чувствовала, как сильно бьется ее сердце, как будто вот-вот выпрыгнет из груди. «Господи, — думала она. — Что же они там найдут?»
— Она была новенькой в нашем городе, — продолжала мисс Клаузен. — Алиса Роуз. Девчонки шептались у нее за спиной, отпускали шуточки. Про Алису можно было говорить всякие гадости, причем безнаказанно, потому что она плохо слышала. Она даже не догадывалась о том, что мы над ней смеялись. Я знаю, что это жестоко, но таковы уж дети в четырнадцать лет. Они еще не могут поставить себя на чужое место. Еще не знают, что такое большая жизнь. — Она вздохнула, сожалея об ошибках далекого детства и уроках, усвоенных чересчур поздно.
— Что случилось с Алисой?
— Элайджа сказал, что это была всего лишь шутка. Сказал, что планировал отпустить ее через несколько часов. Но можете себе представить, каково это — оказаться на дне глубокой ямы? Когда от страха мочишься под себя? И никто не слышит твоих криков. Никто не знает, что ты там, кроме мальчика, который тебя туда засадил.
Маура молча слушала, не перебивая. И с ужасом ожидая конца истории.
Мисс Клаузен увидела испуг в ее глазах и покачала головой.
— Нет, Алиса не умерла. Ее спасла собака. Пес знал, где она. И истошно лаял, пока не привел людей прямо к яме.
— Значит, она выжила.
Женщина кивнула.
— Ее нашли поздно ночью. К тому времени она просидела в яме много часов. Когда ее достали, она с трудом говорила. Как зомби. Спустя несколько недель ее семья переехала из нашего города. Не знаю, куда они подались.
— А что случилось с Элайджей?
Мисс Клаузен пожала плечами.
— А что могло с ним случиться? Он продолжал настаивать на том, что это была шутка. Примерно то же самое, что ежедневно проделывали с Алисой все другие ребята в школе. И это правда, мы все издевались над ней. Все делали ее несчастной. Но Элайджа всех перещеголял.
— Его не наказали?
— В четырнадцать лет тебе обязательно дадут шанс исправиться. Особенно если ты нужен дома. Если твой отец пьет, не просыхая, а в доме живет девятилетняя двоюродная сестра.
— Амальтея, — тихо подсказала Маура.
Мисс Клаузен кивнула.
— Представьте, каково было маленькой девочке расти в этом доме. Жить среди зверей.
«Среди зверей».
В воздухе вдруг разлилось напряжение. У Мауры похолодели руки. Она вспомнила бред Амальтеи Лэнк: «Уходи, пока он не увидел тебя».
Вспомнила и царапину на двери своей машины. «Отметина Зверя».
Скрип двери подвала вывел Мауру из оцепенения. Она повернулась и увидела Риццоли.
— Они на что-то наткнулись, — сообщила Джейн.
— На что?
— На деревяшку. Какая-то доска на глубине около метра. Теперь они пытаются очистить ее от земли. — Риццоли кивнула на ящик с совками, стоявший на прилавке. — Они нам понадобятся.
Маура снесла ящик по ступеням в подвал. Она увидела, что груды выкопанной земли тянутся по периметру траншеи длиной почти два метра.
Размером с гроб.
Детектив Корсо, который в тот момент работал лопатой, обернулся к Мауре.
— Доска довольно толстая. Но послушайте. — Он постучал лопатой по дереву. — Звук не глухой. Под ней воздушное пространство.
— Сменить тебя? — спросил Йейтс.
— Да, у меня уже спина отваливается. — Корсо передал напарнику лопату.
Йейтс спрыгнул в яму, и подошвы его ботинок стукнулись о дерево. Звук как от удара по ящику. Йейтс угрюмо и решительно принялся воевать с землей, отшвыривая ее на быстро растущий холмик. Все молча наблюдали за тем, как из-под земли появляется деревянная панель. Два прожектора светили прямо в яму, и тень Йейтса плясала на стенах подвала словно марионетка. Остальные ждали словно расхитители гробниц, когда же можно будет заглянуть в могилу.
— Я один край расчистил, — сообщил Йейтс, тяжело дыша. — Похоже на какой-то ящик. Я уже задел его лопатой. Боюсь, попорчу дерево.
— Я принесла совки и щетки, — сказала Маура.
Йейтс распрямился, перевел дух и выбрался из ямы.
— Отлично. Может, вам удастся снять этот слой земли с крышки. И мы сможем сделать снимки, а потом откроем ящик.
Маура и Гари спрыгнули в траншею, и она почувствовала, как доска слегка прогнулась под их тяжестью. Она подумала о том, какие ужасы могут скрываться под этим грязным деревом, и на миг представила, что древесина вдруг проваливается, и они падают на разлагающуюся плоть. Отбросив все страхи, Маура опустилась на колени и принялась счищать грязь с доски.
— Дайте мне тоже щетку, — попросила Риццоли, приготовившись лезть в яму.
— Нет, только не вам, — возразил Йейтс. — Отдыхайте.
— Я же не инвалид. Терпеть не могу слоняться без дела.
— А нам совсем не улыбается принимать у вас роды прямо в яме, — невесело усмехнулся Йейтс. — И уж тем более не хочется объясняться по этому поводу с вашим мужем.
— Джейн, здесь негде развернуться, — добавила Маура.
— Ну тогда я хотя бы настрою вам лампы. Чтобы вам было видно, что вы делаете.
Риццоли передвинула прожектор, и луч света упал как раз в тот угол, где работала Маура. Стоя на коленях, она щеточкой счищала с доски грязь, из-под которой начали проступать пятна ржавчины.
— Тут видны шляпки старых гвоздей, — сообщила она.
— У меня в машине есть лом, — сказал Корсо. — Пойду принесу.
Маура продолжала чистить доски, и ржавых гвоздей обнаруживалось все больше. В яме было тесно, и очень скоро у нее разболелись шея и плечи. Она с трудом распрямила спину. И услышала, как сзади что-то лязгнуло.
— Эй! — воскликнул Гари. — Вы только посмотрите!
Маура обернулась и увидела, что лопата Гари уперлась в небольшой участок сломанной трубы.
— Похоже, она выходит прямо из-под доски, — сказал Гари. Голыми руками он осторожно ощупал ржавый выступ, отколупнул слой присохшей земли. — Зачем запихивать трубу в… — Он замолчал. И посмотрел на Мауру.
— Чтобы туда поступал воздух, — объяснила она.
Гари посмотрел под ноги. И тихо произнес:
— Что же там внутри, черт возьми?
— Эй вы, вылезайте из ямы! — крикнул Пит. — Нужно все сфотографировать.
Йейтс протянул Мауре руку и помог выбраться. От резкого подъема у нее слегка закружилась голова. Она заморгала, ослепленная яркими вспышками фотокамеры. От сюрреалистичного света прожекторов и плясок теней на стенах. Она подошла к лестнице и села на ступеньку. И только тогда вспомнила, что ступенька, на которой она решила отдохнуть, испещрена призрачными пятнами крови.
— Все, давайте открывать, — скомандовал Пит.
Корсо склонился над ямой и подсунул лом под угол доски. Поднатужившись, он попытался приподнять деревянную крышку, что вызвало скрежет ржавых гвоздей.
— Она не двигается, — сказала Риццоли.
Корсо сделал паузу и рукавом отер пот со лба, оставив на нем грязный след.
— Господи, моя спина завтра припомнит мне это. — Он опять пристроил конец лома под крышкой. На этот раз ему удалось просунуть его чуть дальше. Он сделал глубокий вдох и навалился на ручку лома.
Гвозди скрипнули и поддались.
Корсо отбросил лом в сторону. Вдвоем с Йейтсом они спрыгнули в яму, ухватились за край крышки и приподняли ее. На мгновение в подвале воцарилось молчание. Все устремили взгляды в яму, освещенную прожекторами.
— Ничего не понимаю, — наконец произнес Йейтс.
Ящик был пустым.
* * *
Ночью они возвращались домой по блестящему от дождя шоссе. По затуманенному ветровому стеклу «Лексуса» в медленном гипнотическом ритме скользили дворники.
— Вся эта кровь на кухне, — сказала Риццоли. — Ясно, что она означает. Амальтея убивала и раньше. Никки и Тереза не первые ее жертвы.
— Она не одна жила в этом доме, Джейн. Там был и ее двоюродный брат Элайджа. Возможно, это его рук дело.
— Ей было девятнадцать лет, когда пропали Садлеры. Она должна была знать, что происходит у нее на кухне.
— И все равно это не означает, что убивала она.
Риццоли взглянула на Мауру.
— Вы верите в теорию О'Доннел о существовании Зверя?
— Амальтея страдает шизофренией. Скажите, как человек с таким нервным расстройством мог убить двух женщин, а потом совершить очень логичный поступок — сжечь их тела и уничтожить все улики?
— Она не так уж ловко замела следы. Ее ведь поймали, не забывайте.
— Просто полиции штата Вирджиния повезло. То, что ее задержали на трассе за нарушение, вовсе не говорит о блестящей работе детективов. — Маура безотрывно смотрела вперед на пустынную автостраду, над которой смыкались пальцы тумана. — Она не одна убивала тех женщин. Там был кто-то еще, кто оставил отпечатки пальцев в ее машине. Кто-то был с ней с самого начала.
— Ее двоюродный брат?
— Элайдже было всего четырнадцать, когда он заживо похоронил девочку. Разве нормальный мальчик может выкинуть такое? Какой же из него вырос мужчина?
— Даже страшно представить.
— Думаю, мы с вами знаем, — заметила Маура. — Мы же видели кровь на кухне.
«Лексус» шуршал по асфальту. Дождь прекратился, но воздух еще был напоен влагой, и ветровое стекло окутывал туман.
— Если они действительно убили Садлеров, — снова заговорила Риццоли, — тогда встает вопрос… — Она бросила взгляд на Мауру. — Что они сделали с ребенком Карен Садлер?
Маура не ответила. Она упорно смотрела на дорогу и вела машину прямо, никуда не сворачивая. Просто вела машину.
— Вы понимаете, куда я клоню? — спросила Риццоли. — Сорок пять лет назад брат и сестра Лэнк убили беременную женщину. Останков ребенка не найдено. Пять лет спустя Амальтея Лэнк появляется в офисе Ван Гейтса в Бостоне и предлагает продать двух новорожденных дочерей.
Маура почувствовала, как онемели пальцы, сжимавшие руль.
— Что, если это были не ее дети? — продолжала Риццоли. — Что, если Амальтея на самом деле не ваша мать?
