18
— Вы все правильно сделали. Убрались оттуда в надежное место, — одобрила ее Риццоли.
Маура сидела за своим столом, уставившись на смятые бумаги, которые Риццоли подобрала на стоянке. Досье Никки Уэллс, растрепанное, в панике затоптанное в грязь. Даже в компании Риццоли Маура чувствовала себя не вполне спокойно.
— Нашли какие-нибудь отпечатки на двери? — спросила Маура.
— Довольно много. Как на двери любого автомобиля.
Риццоли подкатила кресло к столу Мауры и села. Положила руки на свой выступающий живот. «Мама Риццоли — беременная и вооруженная, — заметила про себя Маура. — И надо же — именно она выступает в роли моей спасительницы!»
— Как долго ваша машина там стояла? Вы сказали, что приехали около шести.
— Но царапины могли появиться и раньше. Я не каждый день открываю пассажирскую дверь. Только если ставлю сумки или другую поклажу. Сегодня я обратила на нее внимание только потому, что автомобиль был припаркован прямо под фонарем.
— Когда в последний раз вы смотрели на эту дверь?
Маура потерла виски.
— Я точно знаю, что вчера утром все было в порядке. Когда уезжала из Мэна, я ставила свою сумку на переднее сиденье. Царапины я бы заметила.
— Хорошо. Вчера вы ехали домой. А потом?
— Всю ночь машина стояла в гараже. А сегодня утром я приезжала к вам на Шредер-Плаза.
— Где вы припарковались?
— В гараже рядом с главным управлением полиции. На Коламбус-авеню.
— Значит, всю вторую половину дня машина стояла в том гараже. А мы ездили в тюрьму.
— Да.
— В гараже круглосуточное видеонаблюдение.
— Правда? Я что-то не заметила…
— А потом вы куда поехали? После того как мы вернулись из Фрэмингэма?
Маура заколебалась.
— Доктор!
— Я ездила к Джойс О'Доннел. — Она встретилась взглядом с Риццоли. — Не смотрите на меня так. Мне необходимо было с ней встретиться.
— А меня вы собирались поставить в известность?
— Конечно. Послушайте, мне необходимо узнать как можно больше о своей матери.
Риццоли откинулась на спинку кресла, поджала губы. «Она недовольна мной, — подумала Маура. — Она ведь просила меня держаться подальше от О'Доннел, а я не послушалась».
— Как долго вы пробыли у нее? — спросила Риццоли.
— Около часа. Джейн, она рассказала мне кое-что интересное. Амальтея выросла в Фокс-Харборе. Вот почему Анна отправилась в Мэн.
— А после того как вы вышли из дома О'Доннел? Что было дальше?
Маура вздохнула.
— Я приехала прямо сюда.
— Вы не заметили, за вами никто не ехал?
— С чего бы это вдруг? У меня голова забита совсем другим.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга, и напряжение, вызванное визитом Мауры к О'Доннел, как будто висело между ними.
— Вы знали, что у вас сломана камера видеонаблюдения? — спросила Риццоли. — Та, что на парковке.
Маура усмехнулась. Пожала плечами.
— А вы знали, на сколько сократили наш бюджет в этом году? Эта камера не работает вот уже несколько месяцев. По-моему, даже заметно, что провода висят.
— Я имею в виду, что она бы отпугнула вандалов.
— К сожалению, не отпугнула.
— Кто еще знает о том, что камера сломана? Все ваши сотрудники, верно?
— Мне не нравится ваш намек. — Маура внезапно заволновалась. — Многие видели, что камера неисправна. Копы. Водители. Все, кто привозил сюда трупы. Достаточно лишь поднять голову, чтобы это заметить.
— Вы говорили, когда вы сюда подъехали, на стоянке стояли две машины. Доктора Костаса и Йошимы.
— Да.
— А когда выходили из здания около восьми, машин уже не было.
— Да, они уехали.
— У вас хорошие отношения с ними?
Маура хохотнула.
— Вы шутите, верно? Потому что ваши вопросы смехотворны.
— Я должна задать их.
— Но почему? Вы же знаете доктора Костаса, Джейн. И Йошиму. Не можете же вы подозревать их, в самом деле.
— Они оба были на стоянке. Проходили мимо вашей машины. Доктор Костас вышел первым, примерно в шесть сорок пять. Йошима вскоре после него, возможно, в семь пятнадцать.
— Вы говорили с ними?
— Они оба сказали, что не видели царапин на вашей машине. По идее, они должны были их увидеть. Йошима наверняка бы заметил, поскольку его машина стояла рядом с вашей.
— Мы работаем вместе вот уже два года. Я знаю его. И вы его знаете.
— Мы думаем, что знаем.
«Не надо, Джейн, — подумала Маура — Не заставляйте меня опасаться собственных коллег».
— Он проработал в этом здании восемнадцать лет, — сказала Риццоли.
— Эйб практически столько же. И Луиза.
— Вы знали, что Йошима живет один?
— Я ведь тоже живу одна.
— Ему сорок восемь лет, он никогда не был женат и живет один. Каждый день приходит на работу, а тут вы, такая близкая и знакомая. Вы оба работаете с трупами. Занимаетесь довольно мрачным ремеслом. Это предполагает некую связь между вами. Те ужасы, которые видели только вы и он.
Маура подумала о том, как много времени они с Йошимой проводили вместе в лаборатории, среди стальных столов и острых инструментов. Он, казалось, всегда предугадывал ее желания и мысли. Да, разумеется, между ними существовала невидимая связь, ведь они были единой командой. Но, снимая перчатки и бахилы, они расходились в разные стороны, у каждого была своя жизнь. Они не общались вне бюро, даже ни разу не выпили после рабочего дня. «В этом мы с ним похожи, — подумала она. — Двое отшельников, которые встречаются только у стола с трупами».
— Знаете, я симпатизирую Йошиме, — вздохнув, призналась Риццоли. — Мне противно даже думать о такой возможности. Но есть вещи, которые я должна просчитывать, это моя работа.
— Ваша работа? Она состоит в том, чтобы сделать из меня параноика? Я и так достаточно напугана, Джейн. Не заставляйте меня бояться тех, кому я должна доверять. — Маура собрала со стола бумаги. — Вы закончили с моей машиной? Я бы хотела уехать домой.
— Да, мы закончили. Но я не уверена в том, что вам стоит ехать домой.
— А что вы прикажете мне делать?
— Есть другие варианты. Вы можете отправиться в отель. Или переночевать у меня на диване. Я только что говорила с детективом Баллардом, и он обмолвился, что у него есть свободная комната.
— С какой стати вы общаетесь с Баллардом?
— Он каждый день справляется у меня, как идет расследование. Час назад звонил, и я рассказала, что случилось с вашей машиной. Он приехал посмотреть.
— Так он сейчас на стоянке?
— Да, недавно подъехал. Он очень обеспокоен, доктор. И я тоже. — Риццоли немного помолчала. — Так что вы решили?
— Я не знаю…
— Ну, у вас есть несколько минут подумать. — Риццоли с трудом поднялась на ноги. — Пойдемте, я провожу вас.
«Абсурд какой-то, — думала Маура, пока они шли по коридору. — В роли моей защитницы женщина, которой трудно даже подняться с кресла». Но Риццоли ясно дала понять, что она здесь главная и отвечает за безопасность. Так что именно она открыла дверь и первой вышла на улицу.
Маура проследовала за ней к «Лексусу», возле которого стояли Фрост и Баллард.
— Как вы, Маура? — осведомился Баллард. Его лицо было в тени, и она не могла ничего прочитать в его глазах.
— Хорошо.
— Все могло обернуться гораздо хуже. — Он взглянул на Риццоли. — Вы сказали ей, что мы думаем?
— Я порекомендовала ей не ехать сегодня домой.
Маура посмотрела на свою машину. Три царапины отчетливо выделялись на дверце и казались еще более угрожающими. Они напоминали раны, оставленные когтями хищника. «Убийца Анны разговаривает со мной. А я даже не догадывалась, насколько близко он подобрался».
— Эксперты заметили небольшую вмятину на водительской двери, — сообщил Фрост.
— Она давняя. Кто-то врезался в меня на стоянке несколько месяцев назад.
— Значит, нас интересуют только царапины. Ребята сняли несколько отпечатков пальцев. Им понадобятся и ваши, доктор. Снимите их как можно быстрее.
— Конечно. — Она подумала о тех пальцах, с которых они снимали отпечатки в морге. «Мои они получат раньше времени. Еще при жизни». Она обхватила руками грудь и, хотя вечер был теплым, почувствовала озноб. Представила, как войдет в свой пустой дом и запрется в спальне. Пусть даже она забаррикадируется, но ее дом все равно не станет крепостью. Окна легко можно разбить, а сетки на них вырезать ножом.
— Вы сказали, что это Чарльз Касселл расцарапал машину Анны. — Маура взглянула на Риццоли. — Касселл не стал бы делать это с моей машиной.
— Нет, у него нет на это причин. Эти царапины — предупреждение именно вам, — сказала Риццоли. И тихо добавила: — Возможно, Анна была ошибкой.
«Мне. Я должна была умереть».
— Так куда вы решили ехать, доктор? — поинтересовалась Риццоли.
— Не знаю, — ответила Маура. — Я не знаю, что делать…
— Может, для начала уйти отсюда? — предложил Баллард. — Чтобы не маячить на всеобщем обозрении?
Маура бросила взгляд на тротуар. Различила силуэты прохожих, привлеченных светом проблесковых маячков полицейского патруля. Лиц этих людей она не видела, они были в тени, в то время как она стояла в лучах света словно актриса на сцене.
— У меня есть свободная спальня, — сказал Баллард.
Она упорно не смотрела на него, сосредоточившись на безликих тенях уличных зевак. «Все развивается слишком быстро, — подумала она. — Слишком много решений нужно принять сразу, в одно мгновение. Сделать выбор, о котором потом, возможно, придется пожалеть».
— Доктор! — окликнула ее Риццоли. — О чем задумались?
Наконец Маура перевела взгляд на Балларда. И вновь ощутила знакомое волнение.
— Похоже, больше мне некуда пойти, — произнесла она.
* * *
Он ехал следом за ней, держась на таком близком расстоянии, что фары его автомобиля светили в ее зеркало заднего вида. Он как будто боялся, что она передумает и свернет с пути, затеряется в водовороте дорожного движения. Не отставал, даже когда они оказались в тихом пригороде Ньютона и Маура, следуя его инструкции, дважды объехала квартал, чтобы убедиться: за ними никто не увязался. Не успела она остановиться перед его домом, как Рик уже постучал ей в стекло.
— Заезжайте в мой гараж, — сказал он.
— Я же займу ваше место.
— Ну и что? Я не хочу, чтобы ваша машина стояла на улице. Сейчас открою дверь.
Маура подъехала к гаражу и стала наблюдать за тем, как дверь ползет вверх, приоткрывая безупречно чистое помещение с развешанными на перфорированной плите инструментами и встроенными полками, на которых рядами стояли банки с краской. Даже бетонный пол, казалось, блестел. Она осторожно въехала в гараж, и дверь бесшумно опустилась. Некоторое время она не двигалась с места, прислушиваясь к гудению остывающего двигателя и готовясь к предстоящему вечеру. Еще совсем недавно идея вернуться домой казалась необдуманной и небезопасной. Сейчас она сомневалась: а правильней ли было приехать сюда?
— Проходите, — сказал Баллард, открыв дверцу ее машины. — Я покажу вам, как привести в действие охранную систему. На случай, если меня не будет.
Он провел ее в дом и в холле показал панель, установленную рядом с входной дверью.
— Эта обновленная система у меня всего несколько месяцев. Сначала вы набираете секретный код, потом нажимаете кнопку «Вкл.». Если система приведена в действие, при вторжении в дом через дверь или окно раздастся такой громкий сигнал тревоги, что у вас уши заложит. Она автоматически оповещает охранную компанию, и те тут же выезжают сюда. Чтобы отключить систему, вы набираете тот же код и нажимаете кнопку «Выкл.». Пока все понятно?
— Да. Вы хотите назвать мне код?
— Я как раз подхожу к этому. — Он бросил на нее взгляд. — Вы, конечно, понимаете, что я собираюсь вручить вам числовой ключ от моего дома.
— Вы сомневаетесь, что мне можно доверять?
— Просто обещайте, что не передадите его своим неблагонадежным приятелям.
— О да, у меня их полно.
— Да уж. — Он рассмеялся. — И все наверняка с удостоверениями полицейских. Итак, код: двенадцать-семнадцать. День рождения моей дочери. Вы запомните, или хотите записать?
— Запомню.
— Хорошо. А теперь подойдите и включите систему, поскольку, как я полагаю, мы сегодня больше никуда не пойдем.
Пока она набирала цифры, он стоял так близко, что Маура ощущала тепло его дыхания. Когда она нажала кнопку «Вкл.», раздался тихий звуковой сигнал. На дисплее появилась надпись: «Система включена».
— Ну вот, теперь дом превратился в крепость, — сказал он.
— Это оказалось довольно просто. — Обернувшись, она натолкнулась на его пристальный взгляд. Ей вдруг захотелось отступить назад и снова оказаться на безопасном расстоянии.
— Вы ужинали? — спросил Рик.
— До ужина так и не дошло. Слишком много событий сегодня вечером.
— Тогда пошли. Я не могу позволить вам умереть с голоду.
Его кухня выглядела в точности так, как Маура и представляла: крепкие шкафы кленового дерева с надежными деревянными рабочими поверхностями. Кастрюли и сковороды свисали с подвесной полки, закрепленной на потолке, и были строго рассортированы по размеру. Никаких экстравагантных излишеств, рабочее место практичного человека.
— Я не хочу доставлять вам лишние хлопоты, — сказала она. — Яичницы и тоста будет вполне достаточно.
Он открыл холодильник и достал упаковку яиц.
— Болтунья?
— Я сама могу приготовить, Рик.
— Может, вы лучше тосты сделаете? Хлеб вон там. Я бы тоже съел один с удовольствием.
Она достала из пакета два ломтика хлеба и бросила их в тостер. Повернулась и стала наблюдать, как Баллард хлопочет у плиты, взбивая в миске яйца. Вспомнился их последний совместный ужин, когда они сидели босые и хохотали. Наслаждались обществом друг друга. А потом телефонный звонок Джейн изменил ее отношение к Рику. Интересно, не позвони тогда Джейн, чем бы закончился вечер? Маура смотрела, как Баллард выливает омлет в сковороду, включает газ. Почувствовала, как вспыхнуло ее лицо, словно вместе с конфоркой он зажег и другое пламя, то, что у нее внутри.
Она отвернулась и устремила свой взгляд на дверцу холодильника, к которой были прикреплены фотографии Балларда и его дочери. Вот Кэти, еще младенец, на руках у матери. Вот она же, уже постарше, на высоком стульчике. Целая галерея образов девчушки, постепенно превратившейся в блондинку-подростка с недовольной гримасой на лице.
— Она так быстро меняется, — заметил Рик. — Мне даже не верится, что на этих фотографиях один и тот же ребенок.
Маура обернулась к нему.
— Что вы решили насчет того косяка, что нашли в ее шкафчике?
— А, это. — Он вздохнул. — Кармен наказала ее. Лишила телевизора на месяц. Теперь и мне придется спрятать свой, чтобы Кэти не смотрела исподтишка, пока меня нет дома.
— Вы с Кармен выступаете единым фронтом.
— А что остается делать? Каким бы горьким ни был развод, приходится действовать сообща во благо ребенка. — Он отошел от плиты и разложил дымящуюся яичницу по тарелкам. — У вас нет детей?
— Нет, к счастью.
— К счастью?
— Мы с Виктором не смогли бы вести себя так же цивилизованно, как вы.
— Это не так легко, как кажется со стороны. Особенно с тех пор, как…
— Да?
— Мы просто стараемся соблюдать внешние приличия. Вот и все.
Они накрыли на стол и сели друг против друга. Тема их неудачных браков вызвала некоторое напряжение. «Мы оба еще не оправились от душевных травм, — подумала она. — И, несмотря на взаимную симпатию, сейчас не время завязывать какие бы то ни было отношения».
Но уже после ужина, поднимаясь по лестнице, она догадывалась, что оба думают об одном и том же.
— Вот ваша комната, — сказал Рик, открывая перед ней дверь комнаты Кэти.
Она вошла и сразу же встретилась с зовущим взглядом Бритни Спирс, которая взирала с огромного постера на стене. На книжных полках теснились куклы Бритни вперемежку с компакт-дисками. «В этой комнате меня будут мучить кошмары», — подумала Маура.
— Здесь есть своя ванная, вон за той дверью, — указал он. — В шкафчике найдете новую зубную щетку. Можете воспользоваться халатом Кэти.
— Она не будет против?
— Эту неделю она живет у Кармен. Она даже не узнает, что вы здесь были.
— Спасибо, Рик.
Он замешкался, словно ожидая услышать от нее что-то еще. Слова, которые изменили бы все.
— Маура, — произнес он.
— Да?
— Я буду оберегать вас. Я просто хочу, чтобы вы это знали. То, что случилось с Анной… я не позволю, чтобы это случилось с вами. — Он повернулся, чтобы уйти. Тихо произнес: — Спокойной ночи, — и закрыл за собой дверь.
«Я буду оберегать вас».
«Не этого ли мы все хотим? — подумала она. — Чтобы кто-то заботился о нас, охранял». Она уже забыла, что это такое. Даже замужем за Виктором она никогда не чувствовала заботы с его стороны; он был слишком поглощен собой и своим делом, чтобы обращать внимание на других.
Лежа в постели, она прислушивалась к тиканью часов на тумбочке. К шагам Балларда за стеной. Дом постепенно погрузился в тишину. Она наблюдала, как ползут стрелки часов. Полночь. Час ночи. А она все не могла заснуть. Хотя и понимала, что завтра будет чувствовать себя разбитой.
«Интересно, он тоже не спит?»
Она едва знала этого человека, точно так же, как едва знала Виктора, когда выходила за него замуж. Каким кошмаром обернулись потом три года совместной жизни, и все из-за проклятых гормонов. Искрой вспыхнувшего чувства. Теперь она не доверяла своим эмоциям, когда дело касалось мужчин. Тот, с кем очень хотелось лечь в постель, мог оказаться самым неудачным вариантом.
Два часа.
По окну скользнул луч фар. Заурчал мотор. Маура напряглась, мысленно успокаивая себя: «Это ничего не значит, просто сосед поздно вернулся домой». На крыльце проскрипели чьи-то шаги. Она оцепенела. И вдруг тишину дома взорвал оглушительный вой сирены. Она резко подскочила на постели.
«Сигнализация! Кто-то проник в дом».
Баллард забарабанил в дверь.
— Маура! Маура! — раздался его крик.
— Я здесь!
— Заприте дверь! Не выходите.
— Рик!
— Оставайтесь в комнате!
Она спрыгнула с кровати и закрыла дверь на ключ. Опустилась на корточки, зажала уши ладонями, чтобы не слышать пронзительного воя сирены, который заглушал все. Она думала о Балларде, который бежал вниз по лестнице. Ей представлялся дом, наводненный тенями. И кто-то невидимый на пороге. «Где ты, Рик?» Она не слышала ничего, кроме пронзительного сигнала тревоги. Сейчас она была глухой, слепой и беспомощной перед надвигающимся ужасом.
Сирена внезапно смолкла. В воцарившейся тишине она наконец услышала свое тяжелое дыхание, стук сердца.
И голоса.
— Боже правый! — громко кричал Рик. — Я же мог убить тебя! О чем ты думала, черт возьми?
Следом прозвучал девичий голос. Обиженный, злой.
— Ты закрыл дверь на цепочку! Я не могла войти и отключить сигнализацию!
— Перестань орать на меня.
Маура открыла дверь и вышла в коридор. Злые голоса звучали все громче. Перегнувшись через перила, она посмотрела вниз и увидела Рика: он стоял внизу, без рубашки, в голубых джинсах, с пистолетом, уже заткнутым за пояс. Его дочь свирепо смотрела на него.
— Два часа ночи, Кэти. Как ты вообще сюда добралась?
— Меня подвез друг.
— Среди ночи?
— Я приехала забрать рюкзак, ясно? Я вспомнила, что он мне завтра понадобится. А маму будить не хотела.
— Скажи, кто этот друг. Кто привез тебя?
— Да он уже уехал! Твоя сирена его, наверное, до смерти перепутала.
— Это парень? Кто?
— Я не собираюсь доставлять ему неприятности!
— Кто этот парень?
— Хватит, пап. Хватит.
— Стой здесь и отвечай на мои вопросы. Кэти, не ходи туда…
Ее шаги уже застучали по лестнице и вдруг смолкли. Кэти застыла на месте, уставившись на Мауру.
— Вернись немедленно! — закричал Рик.
— Да, папа, — пробормотала Кэти, не сводя глаз с Мауры. — Теперь я понимаю, почему ты заперся от меня на цепь.
— Кэти! — рявкнул Рик. Но его прервал телефон. Он повернулся, чтобы снять трубку. — Алло! Да, это Рик Баллард. Все в порядке. Нет, не нужно никого присылать. Моя дочь пришла домой и не успела отключить сигнализацию…
Девочка по-прежнему смотрела на Мауру с неприкрытой враждебностью.
— Выходит, вы его новая подружка.
— Не стоит так расстраиваться, — тихо произнесла Маура. — Я ему не подружка. Мне просто негде переночевать.
— Ну конечно. Почему бы не переночевать с моим отцом?
— Кэти, это правда…
— В этой семье никто никогда не говорит правду.
Внизу снова зазвонил телефон. И Рик снова взял трубку.
— Кармен, Кармен, успокойся! Кэти у меня. Да, с ней все в порядке. Какой-то мальчик привез ее сюда, чтобы она забрала рюкзак…
Девочка на прощание метнула ядовитый взгляд на Мауру и спустилась вниз по лестнице.
— Твоя мама звонит, — сказал Рик.
— Ты собираешься рассказать ей о своей новой пассии? Как ты можешь так поступать с ней, папа?
— Давай поговорим спокойно. Ты должна смириться с тем, что мы с мамой больше не муж и жена. Все изменилось между нами.
Маура вернулась в спальню и захлопнула дверь. Пока она одевалась, внизу продолжалась перебранка между отцом и дочерью. Голос Рика звучал уверенно и твердо, девочка срывалась на крик. Маура собралась в считанные минуты. Спустившись вниз, она застала их в гостиной. Кэти забилась в угол дивана, словно разъяренный дикобраз.
— Рик, я, пожалуй, поеду, — сказала Маура.
Он вскочил на ноги.
— Но это невозможно.
— Нет, все нормально. Вам нужно побыть с семьей.
— Но для вас небезопасно возвращаться домой.
— Я не поеду домой. Переночую в отеле. Не волнуйтесь, со мной все будет в порядке.
— Маура, подождите…
— Она хочет уехать, не видишь? — огрызнулась Кэти. — Ну и не мешай ей.
— Я вам позвоню из отеля, — пообещала Маура.
Пока она выезжала из гаража, Рик стоял во дворе и наблюдал за ней. Их взгляды встретились на мгновение, и он даже шагнул ей навстречу, словно в попытке удержать, вернуть в свое безопасное убежище.
Улицу осветила еще одна пара автомобильных фар. Кармен затормозила у тротуара и вышла из машины — светлые волосы в беспорядке, из-под халата выглядывает ночная сорочка. Еще одна родительница, выдернутая из постели нерадивым подростком. Кармен стрельнула глазами в сторону Мауры, потом сказала несколько слов Балларду и прошла в дом. Через окно гостиной Маура увидела, как мать и дочь обнялись.
Баллард задержался во дворе. Бросил взгляд в сторону дома, потом снова воззрился на Мауру, словно разрываясь меж двух огней.
Она приняла решение за него. Вырулила на улицу и надавила на газ. В зеркало заднего вида она успела увидеть, как Рик заходит в дом. Возвращается к своей семье. «Даже развод, — подумала она, — не может окончательно разорвать узы брака». Они остаются даже после того, как подписаны все бумаги, исполнены все формальности. Но самая прочная связь остается в крови и плоти ребенка.
Она глубоко вздохнула. И вдруг почувствовала себя очищенной от искушения. Свободной.
Как и обещала Балларду, домой она не поехала. А вместо этого двинулась на запад, в направлении автострады номер 95, которая широким полукругом огибала окраины Бостона. Она остановилась в первом попавшемся мотеле. В номере пахло сигаретами и мылом. Крышка унитаза была опоясана стерильной лентой, в ванной стояли пластиковые стаканчики. Сквозь тонкие стены слышался шум транспорта. Она не помнила, когда в последний раз останавливалась в таком дешевом захудалом мотеле. Позвонила Рику — короткий разговор на полминуты, только чтобы сообщить, где она находится. После чего она отключила мобильник и легла в постель на обтрепанное белье.
В ту ночь она впервые за неделю спала абсолютно спокойно.
