Книга: Князь Гостомысл – славянский дед Рюрика
Назад: VII
Дальше:

VIII

Гостомысл и Раннви молча наблюдали, как приближаются неизвестные суда. Вот одно из них приткнулось к борту их шнека, моряки зацепили его баграми, и к ним перепрыгнуло несколько человек. Один из них, разодетый в разномастную, дорогую одежду и увешанный оружием, удивленно воскликнул:
– Ба! Да здесь женщина!
Раннви обернулась к Гостомыслу, сказала испуганно:
– Это не скандинавы! Они изъясняются на каком-то неизвестном мне наречии.
Гостомысл облегченно вздохнул, ответил:
– Это славяне. Они говорят на моем родном языке.
И громко обратился к морякам:
– Привет, братья! Вы видите перед собой своего брата-славянина!
– И как же ты здесь оказался? – спросил разнаряженный.
– Убегаем из рабства.
– И кто ты таков, беглый раб? – шутливо и доброжелательно продолжал выспрашивать моряк.
– Я сын новгородского князя. Зовут меня Гостомысл.
– Княжич, значит! Что ж, приветствуем тебя, княжич Гостомысл. А я предводитель морских вольных людей Стрижак. Кто с тобой – сестра или жена?
– Невеста. Она из норманнов и по-славянски говорить пока не научилась.
– Все равно ей от нас почет и уважение. Прошу пересесть на наш корабль. Мы окажем вам достойный прием!
Раннви не понимала, о чем говорили между собой Гостомысл и моряк, но по оживленным и веселым лицам догадалась, что беда миновала, и спросила:
– Мы что, спасены?
– Да, нам не о чем беспокоиться, – ответил Гостомысл. – Мы в безопасности и находимся среди друзей.
Он перенес ее на другой корабль, где моряки уже готовили стол с нехитрой, но сытной едой: мясом копченым, свежей рыбой, сыром и маслом топленым. В деревянных жбанах стояли вино и пиво.
– Садитесь, ешьте и пейте досыта, гости дорогие, – приглашал Стрижак. – Наслышаны мы о новгородском князе Буривом, отце твоем. Смелый до отчаянности и мужественный князь. Бывал он со своим воинством в наших краях, били мы вместе с ним саксов и датчан.
– Вы-то сами откуда, из какой державы будете? – спрашивал Гостомысл.
– Мы проживаем не в каком-то царстве-государстве, а на вольном острове Руяне и прозываемся русцами. Нет у нас ни князя, ни императора, ни короля, мы сами себе хозяева. На народном собрании выбираем посадника, он и руководит нашим свободным обществом.
– Чем же занимаетесь на свободном острове?
– Кто чем может. Кто землю пашет, кто ремеслом и торговлей промышляет, а таких, как мы, море кормит.
– Но что-то не вижу я у вас ни сетей, ни бредня, – оглядывая судно, с улыбкой промолвил Гостомысл. – Непонятно, чем вы берете рыбу или другого морского зверя?
– Мы на другого морского зверя охотимся и ловим его баграми и гарпунами, а также мечами и пиками.
Гостомысл помолчал, потом проговорил задумчиво:
– Опасный у вас промысел, Стрижак.
– Кровавый след за нами стелется, Гостомысл. У нас так: или мы их, или они нас. По-другому не бывает. Но зато какой улов богатый! Ради такого улова стоит рисковать головой.
– И куда вы теперь направляетесь: на промысел идете или с промысла возвращаетесь?
– Поохотиться намерены. Пошире раскинем сети, может, и попадет в них какая-нибудь добыча!
Так говорили они еще некоторое время, пока не закончился обед. Потом Гостомыслу и Раннви предоставили место на корабле Стрижака, а суда, в их числе и их шнек, на который перебралась новая команда моряков, развернулись по ветру и понеслись по невысоким волнам. Сияло солнце, море дробило его на тысячи солнц, от яркого света резало глаза.
Гостомысл и Раннви устроились на лежанках, тихонько разговаривали. Он рассказал, чем занимаются моряки под командованием Стрижака. Она слушала, широко открыв глаза. Спросила:
– Они что, морские разбойники? Вроде наших викингов?
– Да. Славянские викинги.
– И сейчас занимаются поиском добычи?
– Вроде того.
– Если будет бой... ты тоже примешь участие?
– Конечно.
Она и не ждала другого ответа. Но у нее больно сжалось сердце. Если он погибнет, то ей не к кому будет прислониться, он был для нее единственной защитой и опорой. Но она не подала и виду, так воспитывали ее с детства: уважать воинскую доблесть мужчин.
Разговаривая, незаметно уснули. Разбудили их громкие крики и топот ног. Моряки были сильно возбуждены, бегали по судну, указывали руками в море. Гостомысл поднялся, стал осматриваться. Слева по борту наперерез им шли три корабля. Неясно было их назначение: то ли это были купеческие суда, которые шли своим курсом, то ли военные корабли, намеревавшиеся дать бой славянским викингам.
Вцепившись в борта, матросы переговаривались между собой.
– Смотрите, у них носы, как у драккаров, высокие, изогнутые. Наверняка морские разбойники, – говорил один из матросов.
– А сколько раз мы видели купечески суда, которые были похожи на боевые? – возражал другой.
– Хорошо бы купеческие! Пожива что надо! – весело проговорил третий матрос.
– Разве будет торговец идти на сближение с неизвестными судами? Наоборот, постарается удрать куда-нибудь подальше! – возражал первый.
– Хорошенько присмотритесь, – приказал Стрижак, – много ли людей на судах и во что одеты?
– Могут попрятаться, известная хитрость, – тотчас проговорил второй матрос.
– Нам бы тоже не мешало ввести их в заблуждение, – медленно проговорил Стрижак и приказал: – Всем скрыться за бортами, остаться только наблюдателям! И поднять на мачту знак нашего острова!
Вскоре над кораблем взвился флажок с изображением белого священного коня. Через некоторое время наблюдатель прокричал:
– Над неизвестными кораблями взвились знаки Дании!
К Гостомыслу обратил напряженное лицо Стрижак, проговорил, кривя обветренные толстые губы:
– Все ясно, военные корабли датского короля. Датчане – наши вековые враги. Так что схватка неизбежна!
Прошло некоторое время, как вдруг наблюдатель громко и испуганно закричал:
– Справа по борту еще два датских корабля. Также идут наперерез нашему курсу!
Теперь уже не таясь, все высунулись из-за борта. Действительно, с другой стороны еще два военных корабля шли на сближение. Стрижак зло выкрикнул:
– Наблюдатель! Как проморгал? Тебя поставили следить за морем или в гляделки играть?
– Виноват, увлекся... Думал, только эти, – бормотал испуганно моряк...
– Я тоже хорош, – проговорил больше для себя Стрижак. – Позволил себя обмануть... Ну да ладно! У врага преимущество, он хочет взять нас в клещи, ускользнуть не удастся. Значит, дадим бой!
Он помолчал, оглядывая суда той и другой групп противника. Все внимательно следили за ним, понимая, что в этом опасном положении многое зависит от правильного решения кормчего.
– Слушайте меня все! – наконец выкрикнул Стрижак. – У врага больше сил, это его преимущество. Но он разобщен, в этом его слабость. Поэтому действуем так: сначала нападаем вон на эти корабли и постараемся их разгромить до подхода дополнительных сил. А потом обрушиваемся на остальных и завершаем их уничтожение. Всем за весла и грести изо всех сил!
Гостомысл прыгнул на скамейку, уселся поудобнее, взялся обеими руками за тяжелое весло. В этот момент ударил барабан, задавая темп работы гребцов. Все старались из последних сил, потому что речь шла о жизни и смерти каждого человека. Гостомысл взмок, пот тек по всему телу, мышцы, казалось, вот-вот разорвутся, гребцы стали выкрикивать проклятия, а барабан все учащал и учащал удары...
Сколько продолжалась сумасшедшая гонка, Гостомысл не знал, в этой дьявольской по напряжению работе он потерял счет времени. И вдруг раздался сильный грохот. Моряков бросило вперед. Гостомысл оглянулся и увидел, как нос их судна высоко взмыл в небо. Все схватили оружие и кинулись наверх. Их корабль взломал борта вражеского судна и покачивался рядом с ним на невысоких волнах.
– Не дать ему отойти! – перекрывая шум, кричал Стрижак. – Режьте канаты, бросайте крюки, цепляйте баграми!
Двое матросов схватили длинные шесты с привязанными к ним серпами и ловкими движениями срезали веревки на мачте; паруса упали, и корабль противника, потеряв возможность двигаться по ветру, стал недвижим. Другие матросы быстро действовали баграми и крюками, подтягивая оба судна борт к борту, и вот уже самые проворные перескакивают на вражеский корабль; некоторые приладились на носу, поражая противника стрелами. Началась ожесточенная схватка.
Гостомысл бросился на врага вместе со всеми. На него, высоко подняв меч, кинулся какой-то датчанин. С детства приучали княжича биться на мечах, но не столько рубить, сколько наносить колющие удары: и движение короче, и поразить можно точнее. Гостомысл сделал стремительный выпад и ткнул датчанина в пах. Тот сразу остановился, будто налетел на какую-то преграду, чуточку помедлил, продолжая держать меч над собой, а потом рухнул, изогнувшись в неестественной позе. Гостомысл это заметил мимоходом, он кинулся на нового противника...
Корабли датчан были захвачены, тела выброшены в море, оставшиеся в живых пытались спастись вплавь, но их безжалостно добивали стрелами; некоторые утонули, не успев снять с себя тяжелого вооружения. В бою был потерян шнек, его тонкие борта были протаранены мощным датским судном, обломки колыхались на волнах, расплываясь в разные стороны. Гостомысл и Раннви с грустью следили за ними: все-таки на какое-то время это был их дом; легкий, скорый в плавании шнек спас от жестокой расправы, которая ожидала обоих в Скандинавии.
Стрижак между тем подавал уже новые команды:
– Развернуться навстречу врагам! Приготовиться к бою! Окружаем оставшиеся два судна и уничтожаем!
Но датчане не стали искушать судьбу, развернулись и пустились наутек. Преследовать их не стали. Оно и понятно: пришлось бы бросить захваченные суда, а в них должны были находиться и награбленные богатства, и оружие, и различное корабельное имущество. Все это надо было распределить среди победителей. Ради добычи и вышли в море славянские викинги.
Чтобы снять напряжение от боя, сразу выкатили бочки с пивом и вином, вытащили съестные припасы, начался веселый пир. Перебивая друга, горячась, выкрикивая и смеясь, стали моряки рассказывать друг другу об отдельных моментах боя.
– Он на меня, вот-вот приколет. А я ему под ноги. Он опешил, а я его снизу кончиком меча достал!..
– А мне здоровенный такой попался. Ну, думаю, задавит, прихлопнет! И как удалось одолеть, не знаю, не помню!
– Нет, братцы, не сидеть мне рядом с вами, коли не друг мой верный, вот он со мной. Ка-а-ак кинется, ка-а-ак врежет этому датчанину!
Гостомысл сидел рядом со Стрижаком. Спросил:
– Почему вашим знаком выбрана белая лошадь?
Довольный, расслабленный, со снисходительной улыбкой, Стрижак отвечал неторопливо:
– Есть в Арконе, в нашем стольном городе, храм Святовита, нашего главного бога. Но он не только бог, но и великий воин и славный наездник. Для него в отдельном помещении храма содержится белый конь с длинными волнистыми гривой и хвостом, которые никто не осмеливается стричь. Только главный жрец храма имеет право кормить его отборным ячменем и поить ключевой водой. На ночь конь выпускается на волю, а утром возвращается на свое место. Если после прогулки он бывает покрыт потом и забрызган грязью, значит, бог скакал на нем и благословил воинов на новые подвиги, предвозвещая новые победы. Перед военным походом мы обязательно проходим священный ритуал: главный жрец втыкает три пары копий, а поперек каждой пары помещает третье копье в виде перекладины. Потом проводит коня. Если конь через поперечное копье переступит левой ногой, значит, военное предприятие ждет неудача, если правой – успех. Мы берем изображение белого коня с собой в море, поднимаем его высоко на мачте, и оно приносит нам победы!
Город Аркон взволновал Гостомысла до глубины души. Он будто попал в родной Новгород. Как ему надоело во время рабства глядеть на несуразно длинные дома скандинавов, забросанные сверху землей и поросшие травой и бурьяном, издали похожие на холмики. То ли дело славянские избы! Стоят небольшие, высокие, маленькими окошечками весело поглядывая на мир! А какие красивые резные наличники на окнах и дверях! И терема с такими же, как на родине, крылечками с покатыми крышами, покоящимися на фигурных столбах. Глядел на все это великолепие Гостомысл и не мог наглядеться!
На пристани выяснилось, что в Новгород совсем недавно ушли два судна, новых скоро не ожидается, а если и придут, то возвращения скорого на родину ожидать нечего. Пока расторгуются, пока новый товар закупят, пройдет немало времени.
– Ничего, не расстраивайся, – успокоил его Стрижак. – Я тебе дам корабль, он отвезет тебя с невестой до торгового города Рерик, столицы княжества бодричей. У них бывает больше купцов, чем у нас, а новгородцы там постоянные гости.
И верно: через два дня Гостомысл и Раннви уже поднимались по высокой лестнице с пристани к сторожевой башне Рерика. Стрижак дал им сопровождающего – сотского Бусела, который повел их во дворец. Князь Велигор вышел встречать гостей на крыльцо.
– Здравствуй, славный воин Бусел, – с широкой улыбкой говорил князь, обнимая сотского.
– Рад видеть тебя, новгородский княжич, – направился он к Гостомыслу, взял обе руки в свои и крепко сжал. – А это твоя супруга?
– Нет, пока невеста.
– Рад, очень рад познакомиться. Мы ведь с вами братские племена, вышли из единого государства Русиния и прошлое свое, корни свои никогда не забываем. Прошу во дворец!
Гостомысл с детства слышал предание, передаваемое из уст в уста многими поколениями его соплеменников, о том, что когда-то, много веков назад, ильменские (новгородские) славене жили на берегах Балтийского моря в соседстве с другими славянскими племенами – бодричами, лютичами и поморянами. Примерно пять веков назад пришел в эти края славный воин по имени Рус. Тогда многие матери-славянки называли своих сыновей именем Рус. До этого он вместе с братьями Чехом и Лехом служил в войсках римского императора Аврелия. Охраняли они римскую границу полтора десятка лет. Но слишком большие нападки и притеснения пришлось вынести от римлян. Наконец не выдержали славянские воины издевательств и подняли восстание. Однако, боясь могучей руки римлян, братья вывели свои войска с римской территории и ушли на север. Чех возглавил славянский народ, который жил по реке Лаба, и создал государство Чехия. Лех объединил славян по Висле и дал название новой стране – Лехия, которая сегодня называется Польшей, однако жителей ее по-прежнему называют ляхами. Третий брат пришел на берега Балтийского моря. Он сумел сплотить славен, бодричей, лютичей и поморян, государство стало называться его именем – Русиния, а жители – русы, русины, а на острове Руйя – русцы; соседи называли их рутенами.
Была Русиния большим и могучим государством. Ее уважали и боялись соседи. Но началась вражда между племенами, каждое племя стремилось к независимости, созданию собственного княжества. Развернулись бесконечные войны. В ходе их государство Русиния распалось, а славене вынужены были покинуть родные места и уйти на восток, к Ильменскому озеру, где и нашли свою новую родину. Но они никогда не забывали великого прошлого и держали его в своей памяти – в преданиях, легендах, сказаниях...
Вот поэтому-то и встретил бодричский князь Велигор новгородского княжича Гостомысла с таким радушием. Он провел его и Раннви в свои палаты, угостил богатым обедом, а потом произнес:
– Скоро состоится заседание Боярской думы, будем обсуждать очень важный вопрос: быть войне или миру с соседним германским племенем саксов. Мне бы хотелось, чтобы ты поприсутствовал на нем.
Боярская дума собралась в просторном помещении дворца, с высокими потолками, длинными узкими окнами, богато украшенном оружием и коврами; в переднем углу было установлено изображение главного бога бодричей – Святобога – немолодого, бородатого и усатого мужчины; он восседал на троне с мечом и скипетром в руках, попирая ногами змея. Земным отражением его был князь Велигор, полнолицый, с короткой бородкой и лихо закрученными усами, в парчовой одежде, расшитой золотыми и серебряными нитями; на небольшом столике рядом с ним лежали богато инкрустированный меч и скипетр, символ княжеской власти. На лавках вдоль стен сидели бояре – известные в княжестве военачальники, владельцы обширных земельных владений со многими сельскими и городскими поселениями.
– Собрал я вас, господа бояре, по очень важному государственному делу, – откашлявшись, не спеша произнес Велигор. – К нам прибыли посольства от двух государств – от Франкского королевства и Саксонского герцогства. Явились они с одной целью: склонить на свою сторону нас, бодричей, чтобы мы приняли участие в войне, которая вот уже десять лет ведется между ними. Думаю, что, прежде чем прийти к какому-либо решению, нам следует выслушать и ту и другую сторону, не спеша продумать их предложения, а потом вынести постановление.
Бояре согласно закивали. Одеты они были в легкие, расцвеченные красивыми узорами кафтаны, широкие штаны и остроносые, с невысоким подъемом башмаки, сшитые из мягкой кожи. На головах лихо сидели шапочки с перьями. Лица у них были серьезные и сосредоточенные, все понимали, что во многом решалась судьба и княжества бодричей, потому что в случае неудачного развития событий война могла перенестись на землю племени.
– Пригласите посольство Франкского королевства, – распорядился князь.
Вошли пять человек, одетых по-иноземному: длинные плащи из драгоценной материи, перетянутые ременными поясами, в сапогах; в руках у них были подарки; они положили их к ногам князя, низко поклонились и отошли на почтительное расстояние. На шелковых скатертях лежали ювелирные украшения тонкой работы, драгоценные камни, дорогое инкрустированное оружие.
– Слушаю вас, высокое посольство могучего Франкского государства, – молвил Велигор.
Вперед выступил полноватый, узколицый, с горбатым носом посол, сказал внушительным голосом:
– Король наш, Карл из династии Каролингов, шлет тебе, князь бодричей Велигор, свои подарки и пожелания в успешном управлении государством, благополучия и благоденствия твоему народу. Желает наш король мира и сотрудничества между странами, которое существовало во все века. Но мешают этому спокойствию воинственные и задиристые саксы, которые постоянно нападают на ваши и наши земли. Мудрый король считает, что пора укоротить неразумных соседей, для чего следует объединить наши силы. Предприятие это потребует расходования больших средств, поэтому в случае положительного ответа в распоряжение князя будет направлено двадцать тысяч солидов серебра – на вооружение войска и другие расходы.
– Благодарю тебя, господин посол, – ответил князь. – Боярская дума обсудит предложение короля Карла и даст достойный ответ.
Потом явились послы Саксонского герцогства. Одеты они были в короткие плащи, представлявшие собой четырехугольные куски шерстяной материи, на левом плече они застегивались золотыми пряжками; по богатству одежды далеко уступали франкским послам, их подарки тоже были скромны и недороги: пушнина, мед в сотах, чаши ремесленников.
– Прими, князь, наши дары от чистого сердца, – сказал старший из послов. – Много мы, саксы, воевали с вами, племенем бодричей, но пора пришла установить длительный и прочный мир, потому что появился очень опасный враг, который намеревается поработить наше племя, а потом нападет и на ваши земли.
Действительно, долгое время сражались между собой германское племя саксов и славянское племя бодричей. Судьба подарила им общую границу, которая превратилась в место ожесточенных схваток, кровавых боев и столкновений. Бывали времена, когда войска саксов разоряли и грабили селения и города бодричей, а порой все случалось наоборот, и бодричи огнем и мечом проходили сквозь земли саксов, сея смерть и разрушения. Много обид и ненависти скопилось с той и другой стороны, и вот теперь послы саксов предлагали забыть прошлое и сплотиться против общего врага, чтобы остановить его у границы владений германского племени.
– Вот уже десятилетие ведет наше племя изнурительную и кровавую войну против короля Карла, – продолжал посол. – Сначала франкам удалось разбить наши войска и наложить на нашу страну унизительную дань. Но мы восстали. Во главе нас встал мужественный вождь и умелый полководец Видукинд. Мы изгнали королевских наместников и вернули свободу и достоинство. Однако королю Карлу неймется. Он вернулся с огромным войском, вновь вторгся в наши пределы. Мы истекаем кровью в смертельной борьбе, изнемогаем в неравной схватке с могучей Франкской державой и просим помочь нам. Потому что если мы будем побеждены завтра, то послезавтра Карл придет со своей силой и поработит вас!
После слов саксонского посла в зале наступило длительное молчание. Страстная речь его произвела большое впечатление.
Наконец Велигор произнес спокойным голосом:
– Мы выслушали твои доводы, посол племени саксов. Боярская дума обсудит предложение, и до тебя доведут ее решение.
Но как только саксы скрылись за дверью, в Боярской думе разразилась настоящая буря. Все повскакивали с мест и стали кричать, перебивая друг друга.
– Как он посмел явиться к нам с таким предложением!
– У меня саксы разорили имение, угнали в рабство сельчан, а я должен идти защищать их?
– Мои дед и прадед воевали с саксами, отец сложил голову, я был дважды ранен саксонцами, а теперь они навязываются мне в друзья?!
– Добить их надо совместно с франками – и весь сказ!
Князь Велигор слушал молча. Наконец, когда шум стих, вдруг обратился к Гостомыслу:
– А что по этому поводу скажет новгородский княжич?
Гостомысл вздрогнул от неожиданности. Он внимательно слушал речи на Боярской думе, и у него сложилось впечатление, что не все ладно происходит в ее стенах. Было ясно, что с запада надвигался могучий и беспощадный враг Карл Великий с войском, что он грозит порабощением обоим племенам, надо сначала отбросить его силы от границ, а потом решать споры между собой. И он сказал коротко, потому что был гостем и не собирался втягиваться в какой-либо спор:
– Думаю, следует заключать союз с германцами.
Сначала на него смотрели с недоумением и даже сожалением, а потом разразились хохотом. Хохотали весело, от всей души. Раздались насмешливые выкрики:
– А может, нам избрать его своим воеводой?
– Заодно назначим старшим советником при князе!
– Велигор, может, уступишь престол этому юноше?
Боярская дума единогласно приняла решение двинуть войска на соединение с франками. Князь, направляясь с Гостомыслом на ужин, проговорил примиряюще:
– Не стоит обижаться на насмешки наших бояр. Племя наше сильно пострадало от саксов, не найдешь боярина, который не воевал бы с ними. Так что другого от думы ждать было нельзя.
Гостомысл подумал, ответил задумчиво:
– Боюсь, как бы вам в будущем не пожалеть об этом решении.
За столом Велигор спросил:
– Какие твои замыслы? Надолго ли решил остановиться в нашем княжестве?
– Завтра пройдусь по пристани, поспрашиваю, какие корабли в ближайшее время отправляются в Новгород.
– Понимаю, понимаю. Там сейчас твои родители с ума сходят, жив ли ты. Да и невесту надо представить пред их очи... Но не хочешь ли совершить поход с нашим войском против саксов? Увидишь, как воюют наши извечные враги. Бок о бок с нами будут сражаться воины Франкского королевства, где еще такое увидишь? Наберешься военного опыта, в дальнейшем пригодится.
Гостомысл ответил:
– Надо подумать.
– И с невестой посоветуйся. Скандинавы, как я знаю, очень воинственный народ. Надеюсь, она не будет против.
Однако Раннви сначала пыталась возражать:
– Зачем тебе эта война? Твоя родина далеко отсюда, и вряд ли когда вернешься в здешние края. К чему лишний раз рисковать своей жизнью? Вспомни, как стремился домой, какие опасности мы преодолели.
– Все помню. Но я тебе рассказывал, что мое племя вышло из этих мест и мы считаем побережье Балтики нашей исконной родиной. Мы следим за жизнью наших братьев бодричей, поморян и лютичей, переживаем и болеем за них. Поэтому трудно сказать, как все сложится в жизни. И мне кажется, что надо принять предложение князя Велигора и отправиться в поход. Что касается опасностей... Привыкай, ты будешь женой воина, и не раз придется отправлять меня на войну...
Утро было солнечным, на небе кое-где виднелись небольшие кучевые облака. Велигор, щурясь от яркого света, спросил Гостомысла:
– Ну что надумал, княжич?
– Невеста дает «добро».
– Хорошая у тебя невеста!
В это время к нему подбежал мальчик лет четырех-пяти, с восторгом протянул изогнутую палку, проговорил:
– Папа, какой меч славный я нашел!
– Зачем тебе деревяшка? Разве тебе мало оружия, которое я подарил?
– Хочу такое! – настойчиво проговорил мальчик. – Видишь, она глиная!
– Какая-какая? – со смехом переспросил князь.
– Глиная. Вот здесь откулупается и здесь тоже.
– Не глиная, сынок, а гнилая. Ну-ка повтори.
– Мне это непонятно – гнилая. Я знаю глину, она мягкая. И палка здесь тоже мягкая.
– Ну ладно. Глиная так глиная. Вырастешь, научишься правильно говорить.
И, обращаясь к Гостомыслу, добавил:
– Это мой сын, Годолюб. Растет сорванцом. Все бы бегать да в войну играть!
Гостомысл присел, подал мальчику руку, сказал:
– Ну, здорово!
– Здравствуй, дядя, – ответил мальчик, глядя исподлобья.
– Как живешь-поживаешь?
– Хорошо! – беззаботно ответил тот и начал коситься в сторону‚ примериваясь, как бы побыстрее удрать. Гостомысл это уловил, сказал:
– Молодец! Беги играть со сверстниками.
Княжич убежал.
Гостомысл не знал, что только что познакомился со своим будущим зятем.
Назад: VII
Дальше: