Глава 18
В среду, слушая лекцию вначале у Гову, а затем и у Эфки Нэфки Трумс, я с удовольствием следила за рабочей перепиской, которую вели между собой загадочно улыбающиеся земляник и древянистка, и за непрестанно, но весело бегающей саламандрой. Огненная кнутохвост ничуть не чуралась своей важной миссии почтальона, подмигивала веселыми глазенками студиозам и время от времени махала хвостиком мне.
Глядя на это чудо природы, я невольно сравнивала себя с ней, бегаем обе. Но если за своих отправителей я была спокойна, то за ее — волновалась. А дело все в том, что прошлой ночью я все-таки смогла найти подходящий элемент правдивости прикасающегося и внесла его в формулу заказа Гову. И утром перед отправкой в академию, как честная испытуемая, не откладывая в долгий ящик, я подошла к подопытному с просьбой. Дейр, услышав о том, как я восхищаюсь его умением повязывать шейные платки, охотно согласился мне помочь с белым шарфиком воздушницы. Отутюжил его маг-потоками, распрямил и аккуратно повязал, не забыв поправить загибы и выровнять складочки. Проделывал он все это с едва уловимой улыбкой в уголках губ, а я, затаив дыхание, прислушивалась к ощущениям, которые в Эфке Нэфке будет вызывать Дениэ Гову.
Вот тихий звон сработавшего заклинания, вот запланированные иголочки в местах, где прикасаются к моей коже пальцы мужчины, а вот тепло — индикатор честности чувств, которые подопытный питает к испытуемой. И если первый и второй знак я ожидала, то огонь, образовавшийся в районе груди, никак! Он не просто грел, он пылал, заставляя волноваться, и холодок, пробежавшийся вдоль позвоночника, мою взвинченность лишь усугубил. Дейр едва успел расправить складочки, как я отшатнулась от него, боясь обжечься.
— Рэш, все в порядке? — спросил он с тревогой в глазах.
— Д-да…
Девятый простер надо мною руки и пытливо прищурился:
— Ты горишь. Ирэн, что происходит?
— Ничего. — Я приложила дрожащие руки к груди, стараясь унять пожар под кожей.
— Не верю. — И едва стихийник сделал шаг в мою сторону, чтобы взять за плечи и проверить лоб, я вылетела из столовой со словами: «Подожди минуту, я сейчас!»
Но он не дал мне и десятой доли запрошенного времени, влетел следом, едва я успела сорвать с себя путы заклинания и спрятать датчик мини-прибора Гауро.
— Дай сюда руку, — рыкнул стихийник, разворачивая меня лицом к себе. Мою дрожащую ладошку взял сам, губами прикоснулся вначале к ней, затем ко лбу, а после, угрожающе шикнув: «Только сдвинься!» — расстегнул мое платье студиоза, затем нижнюю рубашку и фактически поцеловал ложбинку груди.
Я не сдвинулась с места, но взмолилась, густо краснея:
— Де-де-е-вятый… — Окончание нормально произнести не смогла, сдавленно выдохнула, потому что Дейр меня к себе прижал, руками скользнул вдоль спины, время от времени надавливая на весьма болезненные точки.
— Отпусти меня, больно!
— Больно — это хорошо. — Отстранился и рваными движениями поправил вначале мои волосы, а затем одежду. А когда потянулся застегивать все только что расстегнутое, получил по рукам.
— Не трогай…
— Сама убери. — И, перехватив мои ладошки, стихийник споро застегнул все пуговки маг-потоками. А затем уже сам крепко обнял. — Всевышний, ты хоть представляешь, как я испугался за тебя?
— Нет. — И старательно разыгрываю глупышку: — А что, что-то случилось?
— Я подумал, что ты формулу на прикосновения соединила с тепловым индикатором, — Дейр губами коснулся моих волос, и знакомый холодок скользнул по спине, — представил, что ты за минуту на несколько градусов подняла температуру собственного тела.
— Это плохо? — прошептала я в его шейный платок.
— Ну, — девятый помедлил, прежде чем произнести, — один из испытателей свой дар так уничтожил…
Не прижимай он меня к себе, увидел бы как я, сгорая от стыда, прикусила губу и зажмурилась. Он разложил на составные допущенную мной ошибку и спас от выгорания. Всевышний, если мы теперь будем выставлять друг другу счет, я окажусь должна.
— Прости. — Я прижалась к нему сама и тихо сказала: — Я пугать не хотела.
— Ну что ты… — меня удостоили еще одним поцелуем в висок, и холодок теперь скользнул по шее, — это мне не следовало так реагировать. Пусть ты и своевольна, но не глупа. Ведь так?
Он отстранился. Лукавый взгляд светло-голубых глаз, мягкая улыбка и ладони на моих плечах привели к тому, что холодок я теперь чувствовала тазовой областью. Что-то не нравятся мне эти морозные скольжения. С прищуром посмотрела на девятого и подумала о том, что холодок вызывает он. Своими маг-потоками!
— Та-а-ак, — согласилась я с ним и отступила, мысленно проговаривая: «Ну, стихийник, подожди, после исследований я тебе все мурашки припомню!»
Он лишь хмыкнул, и от его взгляда холодок прополз вверх по рукам и обосновался в районе моей груди. Бесстыдник! От заслуженной пощечины и моего негодования его спас тревожный стук у входной двери. Дейр пошел узнать личность утреннего гостя, а я сбежала в академию.
И вот теперь уже которую лекцию подряд думаю о том, как выйти из затруднительного положения с заказом Дениэ Гову и не спалить собственный дар. Итак, маячок должен давать: сам знак, а также фиксировать степень симпатии обоих участников прикосновения. Таким образом, джентльмен не будет давать ложных сигналов, леди принимать их за чистую правду, а я не стану мошенницей в сфере чувств.
Знаком оставлю легкое покалывание и крохотные разряды молний, пробегающие между влюбленными. Исходя из книжных записей, это достойный признак пылких чувств. Далее… симпатию подопытного выявлю теплом, которое будет обволакивать испытуемую, а не взрываться огненным шаром в груди. А симпатию испытуемой… Тут я задумалась, не зная, как проявить ее чувства. Выбор был большим: неистово бьющееся сердце, дрожь в коленках, онемение языка, замирание от звуков мужского голоса, проблемы с дыханием, исчезновение путных мыслей, мурашки, проступающие вдоль спины, и слуховые галлюцинации, благодаря которым дамы слышат не то, что им говорят. Например, вместо «ты свой человек», в их голове раздается: «Ты близкий мне человек» или хуже того «родная».
И, глядя на то, как древянистка Трумс кружится по аудитории и раздает домашнее задание, я пришла к решению, которое в ближайшем будущем перевернет ее жизнь. Симпатией испытуемой станет музыка, и, судя по такту движений Эфки Нэфки, это будет вальс «Пробуждение незабудки».
Мысленно увидела, как вплести в заклинание нужный мотив, и радостно потерла руки.
— Ирэн? — Профессор-древянистка, застывшая с протянутым мне заданием, удивленно спросила: — Что с вами?
— Радуюсь, — расплылась я в улыбке, — нашла достойное решение своей задачи.
На мой стол лег листок с задачами, и магиана, нарушая привычный образ сухопарой ироничной дамы, неожиданно мягко улыбнулась и произнесла:
— Поздравляю.
— Спасибо. — Я с удивлением посмотрела на преобразившуюся и помолодевшую Эфку Нэфку Трумс. Если на нее так повлияло всего лишь сухое профессиональное общение с Гову, что будет, когда их отношения достигнут стадии романтических?
Представила, как она расцветет, и мысленно дала себе слово, что одним лишь вальсом не обойдусь и запах добавлю — незабудки! И это мое решение следовало немедленно обсудить с василиском, дабы он подобрал нужную литературу и вечером принес ко мне.
И пусть девятый запретил мне ходить по коридорам академии без Дит Мато, едва прозвенел звонок, я стремительно собралась и выпорхнула из аудитории, не дожидаясь Клифорда. Во-первых, наш староста остался, чтобы помочь профессору, а во-вторых, в том, что я личность неприкосновенная, уже никто не сомневался. Студиозы и преподаватели более не пугались моего появления и степенно шли рядом, спокойно проходили мимо или аккуратно обходили. И я уже совсем не ожидала подвоха, ведь если после случая с Олли Шамин у меня еще могли быть недоброжелатели, то ситуация с Ники Орберо их попросту «уничтожила». Однако зря я сомневалась в своей способности находить неприятности: стоило лишь свернуть в Восьмой Скоротечный коридор и пройти от силы до первого перехода внутри него, как я столкнулась с троицей, на этот раз парней. Правильнее будет сказать — не столкнулась, а налетела на центрального и оказалась в его руках.
— Она? — спросил тот, что был повыше двух других.
— Не знаю, — ответил центральный, за плечи удержав меня от падения.
В тускло освещенном узком коридоре со стрельчатым сводом трое студиозов, заступивших мне дорогу, смотрелись великанами, а тот, что удерживал в руках, — грозным титаном. Он был, пожалуй, ниже Клифорда, но исходящая от него угроза добавляла объема в моих глазах.
Неожиданная встреча с живым препятствием не дала мне сориентироваться сразу, мыслями я уже была в библиотеке и поэтому весьма невнятно попросила себя отпустить.
— Простите… за столкновение и позвольте пройти.
Однако не одна я витала невесть где, парни меня не расслышали, продолжив странный разговор.
— Как не знаешь? — удивился великан-блондин, стоящий справа от черноглазого титана: — У тебя даже слайда ее нет?
— Исполнители не прислали. — Досада в голосе живого препятствия была ощутимой. Он уверенным движением отодвинул меня от себя и прищурился, пытаясь вспомнить: я — это она или не она.
— Паршивые у тебя исполнители, — фыркнул правый, на что темноволосый великан слева вскинул бровь:
— Странно это слышать, ведь порекомендовал их ты, Антуа.
— Господа, я бы не хотела прерывать вашу беседу… — попыталась я достучаться до неизвестных, но меня опять не приняли всерьез.
— Этер, консультация людей была на тебе, — с усмешкой напомнил блондин. И, тряхнув головой, предложил центральному: — Роб, отпусти ее. Видишь же, простая девчонка и даже не маг.
— Я искорка, — заявила возмущенно.
— Да хоть две. Все равно не подходишь… — отмахнулся тот и обратился к соратникам: — Даже в расчет не берите, без слов понятно, на каком основании она здесь учится…
В этот раз раздражение взбрыка я ощутила до того, как он успел напасть на обидчика, и вовремя перехватила потянувшийся к студиозу побег. Узрев листья вечнозеленого и определив его императорский вид, парни мгновенно отшатнулись от меня, приняли боевую стойку и вооружились. Пятилап на это раздраженно зашелестел, полностью выбираясь из сумки, и земляной, взобравшись на мое плечо, поддержал его глубокомысленным «До-о-о!».
— Кишмиш, нельзя! Голем, запрещаю! — прикрикнула я и не позволила им напасть на возмутителей моего спокойствия. К слову, сделала я это вовремя — студиозы военных академий, а так предосудительно вести себя могли только они — уже приготовились к бою. Темноволосый великан Этер покрылся стальными пластинами и выпустил метательные иглы. Светловолосый Антуа закрылся щитом и вооружился секирой. А в руках центрального вспыхнули фаерболы, после воздействия которых от жертвы мало что останется.
Металлисты и огневик из Аркады, тут же сообразила я и воскликнула гневно:
— Уберите оружие! Вы что, не понимаете, где находитесь?! Это иностранное учебное заведение, вы здесь не более чем слушатели лекций и за подобное поведение можете быть с позором депортированы!
Небольшая заминка, и мне с досадой ответили:
— Простите…
Титан потушил смертельные фаерболы, Этер спрятал шипы и боевую экипировку, а вот светловолосый к мирному виду вернуться не спешил. С едва скрываемым ужасом и удивлением он рассматривал мою охрану, переводя ошеломленный взгляд с воинственно шелестящего взбрыка на голема, непрестанно разминающего кулаки.
Со стороны второго великана послышалось ироничное:
— Вот видишь, Антуа, охрана у девушки не хуже королевской, а ты говоришь искорка… — Всей фразы не договорил, но многозначительно улыбнулся.
— Ну, я…
— Мы извиняемся, — движением руки прервал их диалог титан-огневик и посторонился, давая мне дорогу. — Если вы пожелаете доложить руководству… — учтиво продолжил он, явно намереваясь назвать мне имена и звания.
Всего на мгновение я представила себе, как будет улыбаться Радос и скрипеть зубами Дейр, который просил одной по коридорам не ходить. И поняла, что ни на кого жаловаться не хочу и не буду, ведь ничего страшного не произошло.
— Пустое, главное, что мы все уладили, — мягко улыбнулась и, пройдя мимо них, тихо пожелала: — Доброго дня.
Меня проводили задумчивыми взглядами и тяжелым молчанием. Быть может, потому что я не захотела их выходку сдавать, а может, потому что маг-питомцы, сидя на моих плечах, продолжали знаками высказывать то, что не произнесла я. Почти вплотную приблизившись к первому переходу, я услышала за спиной голос сдержанного Этера:
— …А что случилось с маячками?
— Сняты, — нехотя признался студиоз-огневик со странным именем Роб. Определенно это какое-нибудь дружеское сокращение от более изысканного имени.
— Разве это возможно? — спросил Антуа. — Все-таки последняя модель, секретная разработка…
«Интересно, кого же они ищут?» — Я шагнула через переход, в котором прозвучала последняя реплика от трио из Аркады:
— Возможно, если за них взялся мой дядя…
Вот не у одной меня проблема с маячками, подумала я и поспешила к Ксилу. Ввиду конспирации и на всякий случай, дабы не быть подслушанной кем-то третьим, в последние дни с василиском я вела письменный разговор. Изложив свое решение заказа Гову со знаком, запахом и проявлением симпатий, я вопросительно посмотрела на ящера.
— Что скажете?
— Скажу, что это меняет все. — И, потрясая новыми условиями для сложного трехступенчатого заклинания, он широко улыбнулся: — Вот теперь противозаконного звена в нашем исследовании нег!
— И это все, что вас так долго смущало? — уточнила удивленно.
— Да.
— Но почему вы не сказали ранее, я бы согласилась с вашими доводами и все изменила без лишних дум и траты времени.
— Во-первых, на ошибках учатся, — улыбнулся библиотекарь, и чешуйки на его щеках заблестели белым золотом, — а во-вторых, вы, Ирэна, лучше всего учитесь на своих…
Не договорил, замолчал многозначительно, но я все равно не спешила согласиться, поблагодарила за разъяснения кивком и мудро рассудила вслух:
— Раз уж ошибка найдена и вычленена, не приступить ли вам к поиску нужных данных?
— Всенепременно, — улыбнулся он шире и поднялся вверх по шкафам. Но до нужных полок не добрался, вернулся обратно и прошипел: — Ирэн, дайте руку.
— Зачем вам моя рука? — недоуменно спросила я.
— Сюда идут…
— Ну и что? — пожала плечами.
— Из подпространства, — произнес он, хватая меня, и в следующее мгновение я оказалась перевернутой вверх тормашками и прижатой к книгам весьма сильным телом перевоплотившегося василиска. Руки скованы его руками, ноги удерживает хвост, а голова, прижатая чешуйчатой грудью к книгам, отвернута в сторону окна. К слову, именно того окна, в котором отражается наша весьма неблагопристойная и двусмысленная поза.
И только я решила возмутиться и напомнить раскомандовавшемуся василиску о чести и совести, как он перебил меня тихим шипением:
— Молчите…
Вот тут я с удивлением заметила в отражении оконного стекла, что мы растворяемся в воздухе. Вернее, василиск вдруг стал односторонним маг-хамелеоном и слился с полками, а, спрятанная за ним, я фактически исчезла.
Явления неизвестных мы ждали недолго.
Пространство внизу подернулось дымкой, и на плиты библиотечного книгохранилища из воздуха вышла леди Эвения Ритшао в строгой профессорской мантии. И доверенный вампир королевской сестры, что сопроводил ее, уже думал раствориться в воздухе, но металлистка его удержала, тихо спросив:
— Ршайг, где она?
— Здесь, и она, и библиотекарь-василиск, — уверенно заявил серокожий и, найдя нас красным взглядом, задумчиво добавил: — В боевой трансформации…
В отражении его взгляд был весьма ироничным и двусмысленным. Всевышний, что обо мне сейчас подумают!
— Ксил, это свои, пусти меня, — попросила я у ящера, но он лишь крепче сжал мои ноги хвостом.
— Это не все, потерпите, — прошипел он в ответ, не ослабляя хватки.
А вампир наклонил голову и обратился к нему с учтивым вопросом:
— Позвольте, что вы там делаете? Ирэн, вас удерживают против вашей воли?
— Сюда скорее, — едва слышно шепнул ему чешуйчатый, — и вы, леди, тоже.
Не знаю, что учуял серокожий на этот раз, но он на руки подхватил ничего не понимающую Эви и поднялся к нам с моей стороны, так что ящер скрывал теперь нас всех. Я улыбнулась рыжей красавице, находящейся в том же положении, что и я. Она весело подмигнула, прошептав одними губами: «Письмо».
— В сумке.
— Ш-ш-ш-ш! — оборвал наше общение воинственный василиск и чуть-чуть отстранился, позволяя мне повернуть голову и посмотреть вниз.
Три прозрачных силуэта уверенно шли по коридору библиотеки, огибая не видящих их работников книгохранилища и посетителей. Невидимки прошли ровно до того места, где ранее были Ксил и я, а затем металлистка и Ршайг; постояли несколько мгновений и, что удивительно, задались тем же вопросом, что и Эви минуту назад:
— Где она?
— Тш-ш-ш! — раздалось в ответ смутно знакомое хулиганское восклицание в чужом исполнении.
Фигуры разделились и обошли пространство между шкафами, разрывая его разрядами мелких красных молний, а затем так же проверили соседние отделы и вернулись назад.
— Ушла, — постановил тот же, что удивлялся исчезновению неизвестной, — когда только успела?
И я по голосу узнала блондина-великана, который совсем недавно сомневался в законности моего обучения в Академии МагФорм. А рядом, судя по всему, его друзья, и именно черноглазый огневик шипит на друга так же, как Ганс на меня.
— Уходим, — произнес он нейтральным тоном. Их фигуры растворились в воздухе, не оставив и следа своего пребывания.
Ршайг вопросительно посмотрел на Ксила, тот, наклонив огромную голову, прислушался к чему-то и кивнул. Спускаться можно. Когда я оказалась стоящей на собственных ногах, меня немного вело в сторону и чуть-чуть подташнивало, однако, как верный посыльный, я передала Эви письмо и только после этого осела в кресло. И вот оттуда уже с укором посмотрела на верного камердинера Дейра.
— Что? — Молодой человек, а был Ксил сейчас в двуногом образе, посмотрел на меня карими глазищами и улыбнулся: — Не понравилась моя маскировка?
— Понравилась, а вот висеть — не очень.
— Сожалею, но иначе я не мог. — И с этими словами он направился к стеллажам, чтобы по списку найти нужные мне книги.
С сомнением посмотрела на василиска и вдруг услышала глухое:
— В том положении он мог закрыть вас от сканов, а также в любой момент напасть или отразить нападение. — Серокожий, склонившись надо мной и широко улыбаясь, сказал: — А держать вас вертикально вверх… под хвостом, ему бы не позволила совесть.
Я смущенно потупилась, но в смятении провела от силы секунды три, пока не услышала восхищенный вздох Эвении.
— Всевышний, как же он ее любит!.. — Металлистка подняла лицо вверх и часто заморгала, чтобы не дать набежавшим слезам пролиться. Медленно выдохнула: — Не удивительно, что его родственник прибыл в Ридмейру. Я бы тоже хотела увидеть женщину, которую он ухитряется так прятать…
Она махнула рукой в сторону, где всего лишь минуту назад растворилась прозрачная троица неудачных следопытов.
— Среди них родственники беглеца?
— Да, — улыбнулась магиана и махнула рукой. — Роберт эль Гаерд прибыл с друзьями-металлистами.
— Интересно… — протянула я лукаво и посмотрела на Ршайга. Он, понятливо улыбнувшись, удалился в другой отдел. — А как вы познакомились… с ним?
— О! Он был на прошлых моих лекциях по просьбе двух ведущих студиозов из военных академий Аркады. — Она тряхнула головой и села в кресло напротив меня. — Этер Нурворо и Антуа Терен очень просили, чтобы я на лекции допустила их друга. А теперь вот я узнаю, кого именно упрекнула в излишней самонадеянности. — Эви изящно взмахнула письмом от Ганса.
— Этот Роберт… он вам нагрубил?
— Нет, всего лишь высказался по учебному вопросу в весьма категоричной форме. — Кривая усмешка и тихий ответ: — Впрочем, теперь его агрессия мне более чем понятна, ведь я для них та, что подставила родного человека. Подвела под двадцатилетний срок.
Она задумалась и через несколько мгновений с улыбкой, затаенной в уголках губ, произнесла:
— Я рада, что Гансуорд счастлив и мысленно уже давно женат. — Посмотрела на меня осознаннее и добавила: — Он устал от игр и теперь, чтобы обеспечить спокойствие своей избранницы, согласится даже с мистификацией нашего общего брака.
— Так вы все-таки встретитесь? — Разыгрывать сущее неведение не пришлось, я не ожидала подобного решения.
— Да.
— И… Это и есть тот вариант, что вы предложите при встрече? — Затаила дыхание и чуть-чуть подалась вперед. Не верится!
— Предпоследний, — улыбнулась металлистка.
— Что же было первым?
Эвения покачала головой, упрекая за мое любопытство, но все-таки ответила:
— Побег, на который он никогда не согласится из-за той женщины…
Хорошее оправдание для Гансуорда эль Гаерда. И мне безудержно хочется спросить, что же он, такой влюбленный, при первой же встрече кинулся ее целовать. Но я благоразумно промолчала, ведь данную информацию я как псевдоневеста профессора знать не должна, к тому же Эви — яркая женщина, влияющая на мужчин всех сословий и возрастов. И кто знает, какие почитатели попадались ей ранее. Быть может, поцелуй, сорванный в запале чувств, — это наименьшее из зол.
Пока я размышляла, магиана быстро написала ответ и, запечатав конверт, вручила его мне.
— Я не намерена откладывать развязку в долгий ящик, передай письмо как можно скорей.
— А если он задержится… с ответом? — нерешительно уточнила, истово надеясь на то, что рыжая красавица не обратится к кардинальным способам разрешения сложных ситуаций. Ей это было свойственно.
— Фаербол на его поле, и выбор за ним. — Поднявшись из кресла, она мягким движением спрятала выбившийся локон в строгую прическу и расправила плечи. — А не успеет ответить, ситуацию разрешу я.
— Есть варианты? — спросила шепотом.
Она не ответила и, загадочно улыбнувшись, пожелала мне хорошего дня.
* * *
Этот день прошел не просто хорошо, он прошел отлично!
Я собрала информацию из книг, отобранных Ксилом, и составила первое заклинание, срабатывающее на прикосновение без сигнала от датчика мини-прибора Гауро. Тем же вечером закрепила результат, якобы нечаянно оставив крем от пирожного на подбородке. А когда девятый это заметил и указал на местоположение маленького пятнышка, я с надменным видом вытерла совсем другую точку.
Дейр, глядя на мои «безуспешные» старания, с улыбкой прокомментировал:
— Ты совершенно не слушаешь меня.
— Слушаю, — чуть раздраженный взгляд и противоречивое заявление, — это ты объяснять не умеешь.
— Умею. И я тебе сказал, на подбородке слева.
— Не умеешь, — парировала я и, заломив бровь, запросила уточнение: — Пятнышко слева от меня или от тебя?
— От меня…
— А я все воспринимаю от себя. — Маленькая вредность во имя благого дела мне позволительна.
— Да какая разница! — возмутился он с улыбкой и махнул в мою сторону рукой: — Подбородок у тебя небольшой, можно было бы вытереть с двух сторон.
— Вот еще! А по-моему, дело не в подбородке, и ты просто подшучиваешь… — Говоря это, я поднесла второе крохотное пирожное к лицу и на этот раз задела носик. — У кого-то настроение хорошее в конце дня?
— Ирэн…
— Что? — Возмущение сегодня получалось лучше всего. Я даже сымитировала Ливи, несколько раз взмахнув ресничками и томно вздохнув с досадливой ноткой в конце.
— Ты запачкалась! — хохотнул стихийник, ничуть не оценив моих актерских талантов.
— Где?
— На носике, — подавляя смех, сообщил он. — Тебе рассказать, где именно, или лучше, если ты сходишь и полноценно умоешься, а?
— Не пойду, — и указала на него чайной ложечкой, заявляя: — Вдруг ты мне что-то подсыпать или подлить собираешься.
— Я никогда этим не занимался! — наигранно оскорбился стихийник.
— До того как мы согласились посетить праздник Весеннего Солнцестояния, я тоже верила в тебя и твое благородство, а вот теперь опасаюсь. — Он заломил скептически бровь, и я обиженно прошептала: — Ты же мне все-все обещал припомнить.
— Еще бы! Ты уничтожила мой идеально спланированный день, — хмыкнул Дейр, сверкнув глазами.
— И чем таким важным ты намеревался заняться в этот день? — заинтересованно спросила я и получила неожиданный ответ:
— Найти невесту.
— Дейр, милый, дай это задание Софии, она лучше справится. — Произнося это, чуть ли не стерла кремовую приманку и с обидой заметила про себя, что девятый не спешит ко мне прикоснуться. Любуется безобразием на моем лице и продолжает пикировку.
— Ты шутишь? — Маг возмущенно бросил на стол кружевную салфетку. — До твоего появления она только этим все время и занималась. И постоянно отрывала от исследований меня. Я только сейчас в полной мере почувствовал себя свободным.
— Получается, что я опять тебя привязала. — Потупилась и, глядя в свою чашку, задумчиво протянула: — Что же сказать на это?
— Ты можешь начать с фразы: «Мне очень жаль», — подсказал девятый.
— Прости, но я не жалею. — И отмахнулась: — У тебя прекрасная семья, а ты в ее кругу почти не бываешь. Совсем забросил большие семейные посиделки с тех пор, как появилась я. — Поймала его якобы предгрозовой взгляд и очаровательно улыбнулась: — А знаешь, дорогой, некоторые свое горе заедают. Съешь десерт, вдруг легче станет.
— Милая, — повторил он мою сладкоголосую манеру, — а ты, оказывается, не только авантюристка, шантажистка, актриса, сладкоежка и грязнуля, но и истинная…
Дейр запнулся, и пришлось его фразу завершить самостоятельно:
— …истинная леди.
— Вернее сказать, вредина, — ухмыльнулся стихийник.
В этот раз я решила повести себя соответственно его представлениям. Вредина так вредина. А потому я лишь пожала плечами и, воссоздав в памяти беседу девятого с бароном Кервасом, сообщила:
— Ты об этом с самого начала знал. Да-да! Даже не делай удивленного лица. Ты знал, и уже тогда при свидетелях громогласно заявлял, что я устраиваю тебя всецело.
— И кто же был свидетелем помутнения моего рассудка?
— Мой бывший жених барон Кервас, его адвокат мистер Хонаги, а также Ганс. — Посмотрела на ироничную ухмылку своего маг-опекуна и спросила шепотом: — Как думаешь, генералу аркадской флотилии верить можно?
— Рэш, ты неподражаема. — Дейр со вздохом наконец-то потянулся ко мне, чтобы стереть кремовую ловушку.
И первоначальное мягкое покалывание от прикосновения неожиданно сменил ощутимый разряд молнии. Мы оба вздрогнули. Стихийник нахмурился, медленно убрав руку от моего лица, а я прикусила губу, чтобы не выругаться на матросский лад, потому что мерзкий холодок от маг-потоков девятого вновь прошелся вдоль спины. А стоило профессору слизнуть крем со своих пальцев, как прохладные потоки соскользнули к моей груди. От возмущения вспыхнула.
Какая наглость! Изощренная издевка…
И только я решилась уличить Дейра в неподобающем поведении, как он вскочил и, сославшись на сложные испытания и сжатые сроки, удалился.