Эпилог

Сочнев нес службу, как и прежде. Первые несколько дней он испытывал удовольствие, проходя через проходную и предъявляя удостоверение, как полноценный сотрудник. Потом новизна ощущений притупилась и все вернулось на круги своя. Дело по «крестобойне» медленно крутилось, но линия начальника УР города подполковника Коренева была признана бесперспективной, причем майор Сочнев, который и обещал раздобыть основные изобличающие доказательства, это мнение полностью поддержал. У него появились новые проблемы: не успел «дожать» Дойкина, как Пальчухин вылез со своими частушками в Интернете, надо было срочно принимать меры и отчитываться. Но он знал твердо: никуда экстремисты не денутся и свое получат. Только Лис оказался ему не по зубам…

А Лис получил выговор. За нераскрытые убийства, за взрыв на Северном кладбище — в общем, «за утрату контроля над оперативной обстановкой в городе». Хотя оперативная обстановка заметно оздоровилась. Речпортовскую группировку возглавил Корнилов-старший, который был ангелом по сравнению с Гариком. Пристяжь Каскета выгнали из города, теперь единственным «законником» остался Босой, который тоже отличался умеренностью и не приветствовал беспредел. На иерархической лестнице авторитетов произошли перестановки: Итальянца не довезли до больницы, а Костя Ким хотя и выжил, но от дел постепенно отходил. На первое место выдвигался Антон. Он уже посоветовался с Босым насчет коронации, и тот в принципе эту идею одобрил.

Когда его вызвал к себе Лис, Антон удивился, но пришел точно в срок. Лис молча включил компьютер и показал запись сходки в «Лоте»-отеле. Точнее, часть записи.

— У меня недавно кореш один гостил из Тиходонска, Антон. Слыхали? — говорил на экране Буржуй. — Там у них безвластие. Смотрящим поставили Босого. Кто его знает? Никто. Вот то-то! Поэтому порядка там нет, каждый делает что хочет, территорий не признают, гавкают друг на друга, грабят у своих…

Антон потерял обычный уверенный вид и втянул голову в плечи.

— Тиходонск — богатый купеческий город, там всегда цеховики, деловики водились, всегда бабло делали. А сейчас там полный разброд. Каких-нибудь семеро химкинских гопников всех там к ногтю приберут и даже не вспотеют. Понимаете, к чему я?

Лис выключил запись, внимательно разглядывая посетителя. Тот молчал, глядя в пол. Если братва узнает, что это он навел московских блатных, то на него повесят все местные непонятки и спросят, как с гада. И на этом не только блатная карьера закончится, но и жизнь можно потерять…

— Все ясно? — спросил подполковник.

Антон молча кивнул.

— Тогда свободен. Заведи телефон и носи сам, Хитрому не давай. Чтобы я мог тебе напрямую позвонить, если понадобится. Не бойся, особенно напрягать не буду…

На негнущихся ногах Антон вышел.

А через час позвонил Леший и сообщил, что в городе объявился Север.