Глава двадцать четвертая
Нереальная удача
В гостиничный номер вошли хозяин арляпаса и директор труппы.
– Не ждал, что вы так быстро, – растерянно сказал Леонид. – Неужели у вас такая спешка?
– Увы! Дела семейные не терпят отлагательств, и мы решили, что лучше уж потерять половину от начальной цены, но зато немедленно отправиться в столицу, – объяснил хозяин. – Поэтому мы согласны с предложенной вами суммой. А также с передачей этих денег в три этапа.
Это было неожиданно – ведь Леонид не собирался покупать арляпас. И его жутко заниженное предложение ну никак не могло быть принято.
«Неужели досуг в Макиле организован так плохо, что на представления вообще никто не ходит? – тем не менее проклюнулся профессиональный интерес. – Ай! Не о том я думаю!.. Как бы этих деятелей деликатно отшить, но и не опозориться при этом? Сам же утверждал, что готов их принять с ответом в любое время дня и ночи… О! Скажу, что первая выплата будет мною собрана только через лутень. А последующие тоже с таким интервалом. На подобное согласятся лишь полные дебилы. Ха-ха!»
Рано смеялся, пусть и внутренне. Как только он озвучил свои новые требования, те были с радостью и моментально приняты. А ведь на дебилов, да еще полных, респектабельные мужчины ну никак не тянули. Даже закралось подозрение, что арляпас уже давно продан, и не раз, а стоящие перед ним аферисты пытаются прокрутить куплю-продажу по «надцатому» кругу. Память услужливо подсказывала, что подобных афер на Земле хватало.
Но тогда отсрочка в лутень с первым платежом к чему? Ведь за это время любая ложь раскроется и покупатель все равно ничего не потеряет, а аферисты ни на чем не наживутся. И здравый рассудок подсказал мэтру:
«Покупай! Хуже от этого не станет! Тем более что придется тут надолго застрять: вытащить Бориса с каторги черт знает откуда – та еще задачка. И будет шикарный повод не только тут остаться с проживанием, но и мотаться в Пловареш или в остальные города, коль приспичит… Скорей всего, это Дно находится не в центре королевства, а в местах ну очень отдаленных!»
– Хорошо, – сказал он. – А что с труппой? Вы всех артистов в столицу забираете?
– Увы, – опечалился директор. – Более половины мы уже отправили в столицу, но остальных никак… Пришлось дать расчет. И так жалко, все такие талантливые, энергичные, и в каждой танцовщице столько артистизма.
– Хм! Вы так хвалите, что сомнения одолевают… – вырвалось у Чарли.
– Зря вы так, – обиделся собеседник. – Мы немедленно дадим всем знать, и уволенные соберутся к вам на просмотр уже сегодня вечером. Сами сможете убедиться!
– Хорошо, хорошо, гляну обязательно, – пообещал смутившийся Чаплин.
Стороны перешли к делу, итогом которого стало подписанное при двух свидетельницах соглашение о купле-продаже. Никого другого при этом в данном мире не требовалось. Только и следовало потом оформить покупку в управе сектора, где находился арляпас.
Управляющий с директором после этого живенько попрощались, сказав, что ожидают нового хозяина в арляпасе для передачи ключей и прочего. Глядя на закрывшуюся за мужчинами дверь, Леонид долго пытался понять:
«А в чем фишка? Где меня развели? И почему я, даже не заплатив ни копейки, чувствую себя обманутым лохом?»
Помогли ему прийти в себя новые подруги:
– Ты не рад, что сделал такую выгодную покупку?
– Или ты мечтал приобрести арляпас еще дешевле?
Девушки явно ехидничали, если не заподозрить их в чем похуже. Следовало либо срочно от них вообще избавляться, либо найти дело, которое их накроет с головой и не оставит времени для подколок. Причем дело, нужное в первую очередь ему. Поэтому землянин живо изобразил восторг и дикое неверие в собственную удачу:
– Я ведь готов был купить дороже! А то и за предложенную цену! А тут такой фортель фортуны! Вот видите, как полезно торговаться!
С ним соглашались, похихикивая:
– О! Ты просто гений торговли!
– Получаешь прибыль там, где другие только теряют!
– Ага! Значит, теперь вы мне верите безоговорочно? – спросил Леонид и, получив утвердительный ответ, стал уточнять: – И готовы мне помочь в любом вопросе, который я посчитаю наиважнейшим?
Вот тут красавицы припомнили, что и они умеют торговаться, и наступил предел отпущенного для «милого друга» кредита:
– А что мы с этого будем иметь?
– У нас ведь тоже немалые текущие расходы. Да и нашим родственникам следует оказывать помощь.
После этого стало значительно легче. Все-таки нормальная человеческая натура была гораздо понятнее Найдёнову, чем услуги, оказываемые ближнему только за его красивые глазки. Да, он веселый, да, с ним жутко интересно и празднично, но надолго ли? Тем более для таких красоток, у которых работа массажистками – лишь прикрытие для основной, древней как мир профессии. Если бы они и дальше бросались выполнять любую его просьбу и были готовы сопровождать куда угодно, Леонид бы постарался избавиться от новых подруг немедленно.
А так, помня, насколько они хорошо сработали в управе сектора, откуда Боря загремел на каторгу, ушлый Чаплин придумал задание типа: «Сходи-ка ты в тридесятое царство да принеси мне перо жар-птицы!».
И сумму вознаграждения он назвал сразу:
– Получите по две сотни каспов, если найдете мне того, с кем я могу поговорить о досрочном освобождении Михи Резкого. Его картины мне нужны как воздух, и я готов пойти на любые траты.
Девушки притихли, покусывая в задумчивости губки, а потом одна из них сказала:
– Но ты даже не видел эти картины. С чего это ты так ими загорелся?
– Видел! – воскликнул он. – Пока вы стояли в очереди, я вошел со служебного хода, все уладил, и меня в виде исключения провели в зал. И что я вам хочу сказать: там именно то, что мне больше всего импонирует, и тот стиль, который мне больше всего нравится. В моих арляпасах должны быть именно такие картины! – Он сделал паузу и спросил: – Согласны?
Девушки переглянулись и кивнули. А значит, их можно было немедленно отправлять в бой:
– Тогда расстаемся на время! Я в арляпас, принимать ключи, а вы на поиск того, кто сидит выше всех и может решить наши проблемы. Жду вас либо в моей новой собственности, либо уже здесь, поздно вечером. Пойдем вместе поужинаем.
И направился к двери.
На улице мужчина и женщины разбежались в разные стороны. Хотя землянин и не бежал, а шел спокойным шагом. Он хотел все обдумать.
И думы его обуяли не совсем праздничные. Этот мир оказался все-таки колонией, тут была некая страшная каторга, о которой Леня пока не имел малейшего представления.
И у кого это выяснить? Зайти в книжный магазин и попросить книгу о Дне? Хорошая идея! Землянин стал осматриваться, выискивая магазин. Да вот он!
Звездный Чарли вошел, потолкался среди покупателей, листавших книги, а потом бочком придвинулся к продавцу – полному розовощекому мужчине за прилавком:
– Мне бы книжечку одну…
– Да хоть сотню! – жизнерадостно сказал толстяк.
– Там, где очень подробно описана…
– И таких у нас предостаточно!
– В смысле, познавательных, о не совсем приятном…
– Драмы у нас тоже в наличии!
– Ну, это не совсем драма…
– Скажите название или о чем эта книга.
– О месте каторги… которое называется Дно.
Сказал и ощутил вокруг себя звенящую от удивления тишину. Разговор услышали все и теперь пялились на Леонида, как на ожившего покойника. Продавец пришел в себя первым и даже мило улыбнулся:
– Вы, наверное, шутите? О Дне у нас книг нет и никогда не было.
Вроде враждебности в его голосе не было, и Леня решил уточнить:
– А почему не было? Мне вот интересно узнать, что там, на каторге… Первый раз сегодня о ней услышал…
– Потому что никто толком об этом месте под землей ничего не знает. Разве что о жутких монстрах, которые едят каторжан, да о груанах, которые надо забрать у этих монстров. Когда соберешь нужное количество – твой срок вышел. Становишься Светозарным и возвращаешься на свободу.
– Да? Так почему эти Светозарные не напишут мемуары о Дне?
Продавец задумался, и вместо него ответил один из покупателей:
– Да потому что эти Светозарные начинают новую жизнь, маскируются под иного человека и никогда не признаются в прошлом наказании. Никто их никогда не видел и не знает. Вот я, к примеру, сколько ни интересовался, чисто так, из любопытства, так ничего и не узнал… – Он сделал паузу и с ходу подтвердил реноме страшно любопытного человека: – А вы откуда? И почему ничего про Дно не знаете?
Ничего не оставалось, как, торопясь к выходу, соврать:
– Да это меня так родители воспитали. Про все умалчивали…
И уже закрывая за собой дверь, услышал обрывок очередного вопроса:
– А в школе…
Как ни странно, после таких жутких подробностей он оживился:
«Подумаешь, монстры! Борька там живо с ними разделается и эти… как их?.. груаны в два счета соберет! Он же вон какой вояка! Да плюс обладатель Первого Щита. В темноте видит, металл чуть ли не насквозь просматривает, ушами противника шевелить умеет и… Да много чего! Поэтому поражаюсь: почему он еще не на свободе? Или ему все-таки нужна помощь отсюда? А какая именно? Может, мне самому вниз спуститься? Или отсюда как пособить ему с досрочным освобождением? Мир тут вроде без взяточников, но неужели внушительная сумма не поможет ускорить мне желанную встречу с другом? Ха! Уверен, что поможет! И мне почему-то кажется, что славные массажистки и нужного человечка мне разыщут. Они такие… А не разыщут, так я сам куда надо пробьюсь! Денег уже предостаточно, а при нужде – местный арляпас раскручу за несколько дней. И через неделю больше, чем в Пловареше начну зарабатывать. Город-то здесь крупный, да и зрители небедные. Так что, Боря, держись! Иду к тебе на помощь!»
И резко ускорил шаг. До его новой недвижимости оставалось совсем чуть-чуть.
Оказывается, его там ждали. Что тут была за система оповещения, неизвестно – может, все имели мобильные телефоны?! – но возле входа уже оживленно переговаривались пять девиц и трое парней с музыкальными инструментами. И они приветственно махали руками еще нескольким коллегам, замеченным издалека. А нового хозяина они сразу узнали по описанию и незаурядной внешности. В маске здесь никто не ходил.
Потому и дверь распахнули, и приветствиями осыпали, как и заверениями, что готовы немедленно показать все, на что способны. Ничего не оставалось делать, как выдавить:
– Ладно, проходите в зал и готовьтесь…
А в кабинете, уже отныне его собственности, старый управляющий и прежний директор труппы вручили все, что нужно, заставили расписаться в книге приема-передачи и умчались, словно на пожар. Или не на пожар, но уж точно на последний поезд, после ухода которого чугунка закроется навсегда.
Вот такие дела! Не успел прибыть в город, а уже собственник солидной недвижимости. Только вот никак в голове не укладывалось: радоваться или насторожиться от такой удачи?
Оставшийся в одиночестве, Чаплин в некоей прострации побродил по кабинету, выдвинул ящики стола, постучал зачем-то по дверце простенького железного ящика, наверняка используемого вместо сейфа, да и двинулся с обходом всех остальных помещений. И как ни присматривался скептически, они ему все больше и больше нравились. В том числе и небольшая уютная комната, которую можно использовать для себя и при нужде жить в арляпасе. В период становления это было бы оптимальным вариантом. Кухня теперь казалась приличной, как и подсобные помещения. Да и вообще…
Только и осталось, что двинуться на звуки настраиваемых инструментов. Да его и тянуло взглянуть на коллег. А вдруг они и в самом деле вполне себе ничего? Вдруг и в самом деле костяк труппы можно будет набрать уже сегодня? А завтра начать интенсивную работу здесь, совмещенную с рекламой там. То есть в городе.
Пока новый владелец, словно лунатик, бродил по зданию, в главном зале со сценой уже собралась солидная компания уволенных членов труппы. Десять танцовщиц, несколько акробатов, жонглер и несколько полноватый для его занятия самокатчик. Потом страшно было смотреть, как он несуразно катался на одноколесном велосипеде. Но из него получится великолепный второй клоун. Как бы…
Оркестр, как оказалось, оставался в Макиле в полном составе. И хоть мелодии играл пригодные только на похоронах, но потенциал имел немалый, другие мотивы схватывал на лету, и в нем просматривалось самое важное: готовность к новым экспериментам.
О танцовщицах нельзя было сказать, что они лучшие. Но великому маэстро был дан талант и не из таких девчонок сотворить прим. Так что он, как говорится, не отходя от кассы, принялся ковать ухваченное в руки «железо». И так увлекся этим творческим процессом, что, наверное, сутки не сходил бы со сцены и заморил своих новых работников насмерть. Но в одной из коротких пауз его громко и требовательно окликнули из зала:
– Господин Чаплин! Да хоть на минутку отвлекитесь!
– Чарли, ну сколько тебя можно звать?!
Найдёнов всмотрелся в темноту зала и распознал своих милых подружек. Массажистки призывно махали руками, и когда он подошел к ним, принялись рассказывать:
– Мы нашли того, кто в курсе всего. В том числе и по делу Михи Резкого. Он сам лично провожал его на каторгу и говорил с ним. Очень важная персона и невероятно занятая. Поэтому следует мчаться к нему на встречу немедленно! Если уж что-то и как-то можно решить в этом городе, то надо обращаться только к барону Фэйфу.
Естественно, что маэстро тут же объявил оркестрантам и всем остальным о сборе завтра ранним утром, попросил вызвать поваров, официантов и прочий обслуживающий персонал и оповестить тех, кто желал бы работать в арляпасе Звездного Чарли.
Затем помчался следом за девушками. Они привели его не в управу, а в другой дом, показавшийся землянину странноватым из-за слишком больших дверей и окон. Провели по полутемным пустым коридорам и возле последней двери стали инструктировать:
– Чарли, мы за тебя поручились, так что веди себя прилично!
– В том смысле, что все свои просьбы излагай солидно, без криков и эмоций, как ты можешь…
– …и без своего лишнего порой хохота!
– Постарайся говорить откровенно. Поверь, тогда ты добьешься гораздо большего и намного быстрей!
Одна из них заглянула за дверь, попросила разрешения ввести посетителя, и они обе затолкали мужчину в громадную комнату. Только и шепнули в спину:
– Удачи!
А она ему ох как была нужна!
Потому что в комнате, рассевшись на громадном диване, землянина ждал валух. Тот самый барон Фэйф, который и мог решить все вопросы о бедном каторжанине.
«Ну да! – понеслись мысли в голове у Леонида. – Никто иной, кроме главных надсмотрщиков, такие вопросы не решает. Только, кажется мне, сейчас вопрос стоит не столько о спасении друга, а о том, как бы мне самому не угодить на Дно…»
