Избранница
Дома Свету ждал сюрприз – на стене рядом с дверью в ее квартиру большими корявыми буквами было выведено: «Светка – шалава и проститутка!» Надпись эта свидетельствовала сразу о двух вещах. Во-первых, Аделаиде Карловне, в который уже раз, удалось выжить после сердечного приступа, а во-вторых, соседка приступила к активным боевым действиям. Исписанную стену Света вымыла, но интуиция подсказывала, что Аделаида Карловна на этом не остановится, и, скорее всего, завтра придется лицезреть новую надпись, возможно, еще более радикального содержания.
Вечер, несмотря на данное самой себе обещание, прошел бездарно: расслабиться никак не получалось, в голову постоянно лезли мысли, которые днем Свете удавалось более или менее удачно игнорировать. Да и глупо было отрицать существование очевидной проблемы. И даже не одной, а нескольких. Прокручивая в уме события минувшей ночи, Света находила все больше и больше странностей и удивительных совпадений.
Начинать, пожалуй, нужно со звонка Ады в казино. Нет, даже не с этого, а с того, что она совершенно точно помнила, что вода в ванной была закрыта, а слив, наоборот, открыт. Но тогда получалось, что в то время, пока Света была на работе, в ее квартиру проник посторонний и устроил потоп. На вопрос, как проник, ответил Митрич, когда сказал, что ее дверь можно открыть и ногтем. Гораздо актуальнее вопрос – зачем проник? Все вещи на месте, ничего не пропало, взломщик не тронул даже спрятанные в носок доллары. Значит, цель у него была вполне конкретной – он хотел устроить потоп. И эта цель только на первый взгляд кажется абсурдной, а если вдуматься, то все очень даже логично. Злоумышленник устраивает потоп, вода льется прямо на голову Аделаиде Карловне, а зная ее склочный характер, нетрудно предположить, что сидеть сложа руки старушка не станет и примется разыскивать виновницу случившегося. Вот и получается интересная цепочка: неизвестный устраивает потоп, Ада звонит в казино, Света, естественно, сломя голову бросается домой, а на дороге ее поджидают трое…
По позвоночнику пробежал липкий холодок. Света не видела лиц двоих нападавших, но вспомнив рожу третьего, девушка содрогнулась. Этот третий был похож на… вампира! Он выглядел как вампир, говорил как вампир, смотрел как вампир. А еще от него пахло кровью… И письмо это, кровью писанное. Где письмо-то?
Конверт исчез. Света перетряхнула конспекты, для надежности вывернула наизнанку сумку – ничего, словно его и не было. Но ведь было…
Секта! Как пить дать, на нее напали адепты какой-то секты. Или сатанисты. Да, скорее всего, сатанисты. И если бы не «математик» Виталик, она пошла бы за этими уродами, как бычок на веревочке. «Математик» сказал, что когда он ее нашел, она была в трансе. Надо же, оказывается, она так легко внушаема. Пальцы потянулись к шее, коснулись царапины. Скорее всего, ее поцарапал один из нападавших. А если не поцарапал, а укусил?..
Света бросилась к зеркалу, оттянула ворот блузки, внимательно изучила кожу. Царапина как царапина, совсем не похожа на укус. От укуса должны оставаться две ранки, а тут одна. Значит, в ближайшее время превращение в кровососа ей не грозит.
Господи, да о чем она?! Вампиров не существует, это фольклор, бабушкины сказки. Просто есть компания каких-то отморозков, рядящихся в вампиров и пугающих случайных прохожих.
Стоп, снова неувязочка. Получается, она была не случайной жертвой, ее специально выманили из казино, заранее все просчитали и подготовили.
Думать о том, что на нее кто-то целенаправленно охотится, было страшно, не думать – глупо. Если проблему игнорировать, она сама собой не рассосется. Вопрос – что же делать? Сходить в милицию и заявить, что на нее напала стая вампиров? Так ее на смех поднимут. И это в лучшем случае. А может, лучше ничего не говорить о вампирах, а поведать о трех странных типах? Ага, и все сразу же бросятся искать их…
Надо сменить замки – вот это будет самым разумным. А для начала лучше бы закрыть дверь на цепочку, просто так, на всякий пожарный случай. В идеале дверь тоже не мешало бы заменить, а то она и в самом деле уж больно хлипкая.
Света вышла в прихожую, проверила замки, набросила на крючок цепочку и вернулась в комнату. Тишина, обычно привычная и уютная, сегодня давила на психику, не позволяя расслабиться. Чтобы разрядить обстановку, Света включила телевизор и плюхнулась на диван.
Несмотря на то что настала ночь пятницы, самый что ни на есть прайм-тайм, по телику не показывали ничего интересного. Стандартный, набивший оскомину информационно-развлекательный набор: второсортные боевики, парочка шоу для олигофренов, немного музыки, много рекламы, чуток эротики и новости. Света остановилась на новостях. После того как новости государственного масштаба закончились, начались региональные, менее значимые, зато более актуальные для их города. Она прослушала репортаж о неуклонно растущих ценах на недвижимость, о перспективах дальнейшего градостроительства и о похождениях известной столичной тусовщицы, ознакомилась с прогнозом погоды на завтра и астрологическим прогнозом на будущую неделю и решила, что самое время перекусить. Есть на ночь глядя – это неразумно и чревато для фигуры, но такая уж у нее, у Светы, жизнь, вывернутая наизнанку.
К тому времени как Света вернулась к телевизору с бутербродом в руках, региональные новости подошли к концу и начались криминальные. Она уже хотела было переключить канал, когда ведущий, коротко стриженный мужик с лицом уголовного авторитета, сообщил о загадочном ритуальном убийстве, произошедшем в ближнем Подмосковье.
– …На сей раз жертвой стала молодая женщина, – ведущий нахмурился, – тело которой обнаружил в лесу местный житель.
На экране появилась картинка. Щуплый мужичок в кирзовых сапогах и телогрейке нервно курит папиросу и отводит глаза от камеры. Наверное, тот самый местный житель. За его спиной суетятся какие-то люди, слышен лай собак.
– У следствия есть все основания полагать, что убийство носит не только ритуальный, но еще и серийный характер, – сообщил голос за кадром. – Как и в трех предыдущих случаях, жертвой неизвестного злоумышленника стала молодая, красивая женщина. А само убийство поражает жестокостью и изощренностью. Тело девушки полностью обескровлено. Принимая во внимание отсутствие следов крови на месте обнаружения жертвы, можно сделать вывод, что, как и в предыдущих случаях, преступление было совершено в другом месте. На шее несчастной, в области левой сонной артерии, обнаружены прижизненные колотые раны, которые порождают предположение, что девушка стала жертвой человека с неустойчивой психикой…
Камера дрогнула и взяла крупным планом сначала тонкое запястье, а потом и все тело… Света выронила бутерброд, чтобы не закричать, зажала рот руками. Рыжие кудри, бирюзовое платье. Все-таки она надела бирюзовое…
– Если вам что-либо известно о личности погибшей, просим позвонить по указанным телефонам…
Известно. Света машинально подняла с пола бутерброд, положила на диван рядом с собой. Ей известно, что это ее лучшая подруга, которая ушла на свидание с необыкновенным мужчиной. Мужчина и в самом деле оказался необыкновенным, обыкновенные своих девушек не убивают…
Новости закончились, на экране замелькала реклама, а Света так и не успела записать номера телефонов, по которым нужно звонить, чтобы сообщить, что ее лучшую подругу убил необыкновенный мужчина.
Света сползла с дивана, бестолково закружила по комнате. Что делать? Может, позвонить по «02»? Она бросилась к телефону, поднесла трубку к уху и… не услышала гудков.
Это что-то значит? Да, это значит, что с телефонной линией что-то случилось, может, обрыв кабеля. Ничего особенного, такое происходит довольно часто. А в милицию можно позвонить и с мобильника.
Она обшаривала свою сумку в поисках сотового, когда в квартире погас свет. Вместе с темнотой пришла паника, липкая, удушающая, превращающая нервы в натянутые струны. Света чувствовала, как эти струны вибрируют, постанывают и грозят вот-вот порваться. Нельзя просто так стоять, надо срочно что-то предпринять. Не выпуская сумку из рук, она осторожно, на ощупь, двинулась в сторону двери, заглянула в глазок. На лестничной площадке тоже царила темнота. Наверное, электричество вырубилось во всем доме. Дом ветхий, еще сталинской постройки, проводка изношенная, короткие замыкания здесь обычное дело. Совпадение. Ну, ведь бывают же в жизни совпадения! Сейчас те, кому положено, во всем разберутся и устранят неполадку. Надо только немного подождать.
В шкафчике на кухне хранилась коробка со свечами, специально для таких вот непредвиденных случаев. У Светы получилось немного: робкий огонек свечи подрагивал и норовил погаснуть, но все же теперь это была уже не та кромешная темнота, от которой хочется забиться в самый дальний угол. Эта темнота была контролируемой, почти ручной. Надо зажечь все свечи, и тогда сразу станет не страшно.
Света не успела – зазвонил мобильный. Номер на определителе высветился знакомый, очень знакомый. Это был номер Ритки… Телефон заскользил в ставшей влажной ладони. Без паники. Сначала глубокий вдох, потом выдох. Вдох – выдох…
Как такое может быть? Ритка мертва, а телефон продолжает звонить. А вдруг это из милиции? Нашли Риткин мобильник, проверили записную книжку и сейчас обзванивают всех по списку. Ну и что, что уже глубокая ночь? А у них работа такая – круглосуточная. Они ж милиция…
– Алло, – Света поднесла трубку к уху. – Алло, кто это?
Сначала в телефоне слышались только помехи – треск и сухое пощелкивание, а потом раздался голос:
– Корнеева?..
Света зажмурилась, мобильник едва не выскользнул из руки.
Это был Риткин голос… Ритка умерла и продолжала ей звонить… с того света.
– Корнеева, ты чего молчишь? Тут темень такая, хоть глаз выколи.
– Где – тут? – спросила она шепотом.
– Перед домом твоим. Где же еще? У вас что, авария какая-то случилась? Или уже все спят?
– Я не знаю, – Света медленно подошла к окну, отодвинула штору.
На площадке перед подъездом в блеклом свете луны стояла девушка. Она приветственно вскинула вверх руку, точно фонариком, помахала мобильным телефоном, а потом поднесла телефон к уху.
– Ну, убедилась? Все, Корнеева, я к тебе поднимаюсь. Только ты дверь заранее открой, а то жутковато как-то без света.
– Рита, с тобой все в порядке? – Света потрясла головой, прогоняя стоящую перед глазами картину: тонкое запястье, рыжие кудри, бирюзовое платье… – Я тебе звонила.
– Я тебе, кстати, тоже звонила, но ты трубку не брала. Почему ты не брала трубку, Корнеева?
– Я телефон дома забыла.
– А мой разрядился. Светка, я тебе сейчас такое расскажу, закачаешься! Все, жди! – В трубке послышались гудки отбоя, а меньше чем через минуту по спящему подъезду разнеслось эхо торопливых шагов и нетерпеливый стук в дверь.
– Корнеева, я уже здесь. Открывай!
Света прильнула к глазку – ничего, кромешная тьма.
– Рит, я тебя не вижу, – сказала она жалобно.
– Конечно, ты меня не видишь! Здесь же темно, как в заднице у негра!
Голос Риткин, и манера говорить тоже Риткина. Почему же на сердце так неспокойно? Потому что всего несколько минут назад Света видела свою лучшую подружку в криминальной хронике, и она, Рита, была совершенно, ну просто абсолютно мертва…
– Свет, ну что с тобой такое? Впусти меня.
…А на шее у нее были ранки, точно от укуса вампира. И тело обескровлено. А еще вампир не может войти в дом без приглашения…
– Рита, подожди минутку. Ключи где-то затерялись, а в этой темноте ничего отыскать невозможно, – Света снова заглянула в глазок и сказала почти нормальным голосом: – А ты пока в мобильнике подсветку включи.
– Зачем?
Вообще-то, затем, чтобы убедиться, что там, за дверью, именно Ритка.
– Чтобы не было так страшно, пока я буду ключи искать.
– Не могу, – снаружи послышался странный звук, точно кто-то царапнул металлом по металлу.
– Почему? – в висках зашумело.
– Аккумулятор, кажется, сдох. Надо новый покупать.
Аккумулятор сдох?.. Надо новый покупать?.. Так Ритка уже меняла батарею в мобильнике на прошлой неделе…
– Корнеева, ну что ты там возишься?!
– Сейчас, сейчас… Рит, а ты отцу звонила? А то я у него сегодня была, он волнуется. Просил, чтобы ты ему на мобильный хотя бы эсэмэску скинула.
– Звонила я, не переживай. Лучше ключ побыстрее ищи.
Света прижалась влажным лбом к двери, сделала судорожный вдох. У Риткиного отца-алкоголика отродясь не водилось мобильных телефонов. Да и Ритка не испытывала к родителю особо нежных чувств и никогда не отчитывалась в том, где и с кем проводит свободное время. Значит, та женщина за дверью – не Рита…
– Нашла? – Дверная ручка нетерпеливо задергалась.
– Нет, они, наверное, в сумке, а сумка где-то в комнате.
Господи, что же делать?! Вызывать милицию? И что она им скажет? «Дяденьки-милиционеры, ко мне на чашечку кофе просится моя мертвая подружка. Ну, та самая, которую сегодня показывали в криминальных новостях».
– Корнеева, – дверь вздрогнула от удара. – Открывай! Сколько можно?
– Уходи!
– Что значит – уходи, подруга? – В голосе обида и раздражение.
– Ты не Рита.
– Я не Рита?! – От смеха, визгливого и скрипучего, заломило в висках.
– Рита погибла, ее тело сегодня показали по телевизору. Она недавно сменила аккумулятор в телефоне, а у ее отца нет мобильника! Кто ты, черт возьми?! – Света сорвалась на крик.
Смех оборвался на самой высокой ноте, и за дверью воцарилась пронзительная тишина.
Господи, пусть она уйдет! Сделай так, чтобы эта женщина… это существо оставило ее в покое…
– Ты не права, – голос изменился, стал вкрадчивым, успокаивающим. – Ты боишься, потому что многого не понимаешь.
– Уходи!
– Ты избранная, Клер. Он выбрал тебя.
– Я вызову милицию!
– Он тебя выбрал, и ты пойдешь со мной, – звук, похожий на скрежет металла по металлу, повторился, стал громче. – Будь умницей, Клер, не противься неизбежному.
Замок! Эта, которая за дверью, пытается вскрыть замок. Вот откуда этот звук.
Света отшатнулась от двери, в темноте больно ударилась боком о комод. Боль вернула ей способность соображать. Надо забаррикадировать дверь. Вот хотя бы этим комодом.
– Клер, князь ждет тебя, – голос просачивался в квартиру змеиным шипением.
– Я не Клер! – Она навалилась на комод, придвинула его к двери. С грохотом упала и разбилась стоявшая на нем хрустальная ваза. «Сейчас примчится Ада», – мелькнуло в голове.
Ада! Ну, конечно! Зачем ей милиция, когда у нее есть Аделаида Карловна!
Натыкаясь в темноте на вещи и мебель, Света бросилась в комнату, нашарила за тахтой дедову трость и со всей силы врезала ею по батарее. По квартире прокатилось гулкое эхо. Замечательно! Просто великолепно! Просыпайтесь, Аделаида Карловна!
– Клер, что ты творишь? – Это снова из-за двери.
Она не станет слушать эту тварь.
– А-де-ла-и-да Кар-лов-на! Подъ-ем!!!
Батарея отзывалась на каждый удар радостным звоном. Очень громким звоном, таким, что и мертвого из могилы поднимет, и всех соседей заодно.
Расчет оказался верен. Еще не затихло эхо ударов, как где-то внизу громко хлопнула дверь и округу огласил визгливый голос Аделаиды Карловны:
– Светка! Шалава! Тебе все неймется?! Да я сейчас в милицию… и в суд… и управдому! Да что ж ты творишь, террористка?!
Кричите, Аделаида Карловна! Громче кричите!
Когда Света вернулась в прихожую, дверь была уже открыта на длину цепочки, тяжеленный комод теперь стоял по косой, а снаружи не доносилось ничего, кроме проклятий Ады.
– Светка, да чтоб тебя черт… – Фраза оборвалась на полуслове, а потом с той стороны двери послышался душераздирающий вопль и, кажется, звук падающего тела. Еще через мгновение на лестничной площадке стало очень оживленно, замаячили огни свечек, по стенам зашарили лучи карманных фонариков – проснулись соседи. Какое счастье, что они проснулись! От облегчения Света едва не разревелась. Она бы, скорее всего, и разревелась, если бы не настойчивый стук в дверь.
– Кто там?
– Светка, паразитка, ты что устроила? – Голос Митрича вибрировал от радостного возбуждения. – Ты зачем весь дом на уши подняла?
– Я?! – От невероятного облегчения ноги сделались ватными. – Я, между прочим, две ночи подряд на ногах провела. Спала себе и никого не трогала, пока какая-то старая истеричка не стала орать на весь подъезд как резаная.
– Это не истеричка, это Аделаида Карловна, – Митрич понизил голос до шепота. – Она вампира увидела, и сейчас у нее сердечный приступ.
– Вампира?!
Господи, помилуй…
– Самого настоящего. Одет во все черное и с зубами. Он ее чуть не покусал, насилу вывернулась, бедняжка.
– А как она его разглядела, если в коридоре темно?
– Фонариком посветила. Как же еще? Ейное счастье, что фонарик с собой взяла. Эта ж нежить света боится. Светуся, а чего это мы с тобой через закрытую дверь разговариваем? – запоздало насторожился Митрич. – Ну-ка, открывай!
– Сейчас! – Света всем телом навалилась на комод, сдвинула его с места, приоткрыла дверь.
– Баррикады городишь? – Подсвечивая себе полусдохшим фонариком, Митрич протиснулся в квартиру.
– Горожу, – глупо отрицать очевидное.
– А зачем?
– Так испугалась я, Митрич. Кругом крик, ор, грохот. Мало ли что…
– Да, – дворник согласно покивал, – времена нынче неспокойные. Так ты и в самом деле по батареям не ляпала?
– А зачем? Мне что, десять лет, чтобы такой ерундой заниматься? И с чего вы вообще решили, что это я?
– Так Аделаида Карловна сказала.
– Аделаида Карловна! – Света закатила глаза. – Аделаиде Карловне вон вампиры мерещатся.
– А знаешь что, Светуся? – Митрич воровато оглянулся на закрытую дверь. – Я его тоже видел.
– Кого? – От дворника воняло перегаром, но Света мужественно терпела, чтобы не нарушать установившихся доверительных отношений.
– Вампира! Я как раз по лестнице поднимался, хотел посмотреть, что там за шум. Дошел до третьего этажа, когда Аделаида Карловна заголосила. А потом появился этот – вампир! Вынырнул нечистый, как черт из табакерки, меня оттолкнул, а сам шасть вниз по лестнице, только его и видели.
– Почему вампир? – спросила Света и поежилась.
– Ну, так Аделаида Карловна сказала… – растерялся дворник.
– Может, просто грабитель?
– А кого у нас тут грабить, Светуся?
Да уж, кого у них тут грабить?! Вампир – это же намного правдоподобнее…
– А девушку видели?
– Какую еще девушку? – удивился Митрич.
– Ну, такую рыжую, в бирюзовом платье.
– Не было никакой девушки. Вампир был, а девушки не было. А что это ты все расспрашиваешь?
Ответить Света не успела, с улицы донесся рев сирены.
– «Неотложка», – сообщил Митрич и взмахнул фонариком. – Приехали Аделаиду Карловну от сердечного приступа спасать. Ну ладно, Светуся, ты тут смотри, а я побег. Буду свидетельствовать… – Дворник выскочил из квартиры, оставляя Свету в темноте.
Минуту-другую она постояла в прихожей, прислушиваясь к творящемуся за дверью переполоху, а потом вернулась в комнату, поставила наполовину сгоревшую свечу на журнальный столик, села на диван. Надо думать. Надо решать, как быть дальше. Эти сатанисты ее в покое не оставят…
Точно в подтверждение ее слов зазвонил мобильник. Света посмотрела на определитель номера и застонала. Звонила Ритка, точнее, тварь, выдающая себя за Ритку. Ответить? А зачем? Что она хорошего услышит? Бред про то, что она избранная? Нет, не станет она добровольно впускать кошмар в свою жизнь!
Света отключила телефон. Вот так! И надо сменить номер, прямо завтра… А сначала сходить в милицию, рассказать про Ритку, заявить о вчерашнем нападении и о сегодняшней мистификации. Пусть разбираются. В конце концов, им за это деньги платят. А она больше не может, сил ее больше никаких нет.
Все, решено! Она дождется утра и пойдет в ближайший же участок. Скорее всего, эти сектанты имеют отношение к Ритиной смерти, в милиции должны будут заинтересоваться. Черт, когда же включат свет?! Так и с ума сойти можно, нервы на пределе.
Нервы и в самом деле были на пределе, потому что когда зазвонил телефон – на сей раз не мобильный, а стационарный, – Света не удержалась от испуганного вскрика.
Кто звонит? Кому она понадобилась посреди ночи?
Внутренний голос и здравый смысл уговаривали не отвечать на звонок, а рука уже сама тянулась к трубке. Нельзя же так: всего бояться, шарахаться от малейшего шороха, вздрагивать от телефонных звонков. Она смелая и никому не позволит над собой издеваться.
После секундного колебания и борьбы с самой собой Света поднесла трубку к уху и спросила, чеканя каждое слово:
– Что вам от меня нужно?
– Ты поступила глупо, Клер, – голос все тот же, Риткин. – Из-за твоей детской выходки у нас могли возникнуть неприятности.
Неприятности?! Да у нее благодаря их чертовой секте вся жизнь летит кувырком, а у них всего лишь неприятности!
– Оставьте меня в покое! Я пойду в милицию, если вы от меня не отстанете!
В трубке немного помолчали, а потом голос с упреком сказал:
– Это очень опрометчивое решение. Не надо этого делать, ради твоего же благополучия, Клер.
– Я не Клер!
– Он зовет тебя Клер.
– Кто – он?
– Князь.
– И какое дело до меня вашему князю?
– Еще увидимся, Клер, – в трубке послышались гудки отбоя…
