Ситуация стремительно выходила из-под контроля. Еще утром Сима чувствовала только легкое недомогание, а к вечеру она уже умирала. Температура сорок с половиной. Слабость такая, что невозможно встать с постели. И головная боль, мучительная, до тошноты.

Сима уже выпила упаковку аспирина – все без толку. Она набрала Инкин номер.

«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», – сообщил ей равнодушный механический голос.

Сима застонала. Теперь все. Инка «временно недоступна». Больше помощи ждать неоткуда. Вадик в Питере на каком-то там семинаре. Инкиных родителей она ни за что не потревожит.

Соседи? На ее площадке две бабульки-пенсионерки, увлеченные только лишь сериалами и дворовыми сплетнями. Толку от них ноль. В лучшем случае поахают, что молодежь нынче хилая пошла, да посоветуют компрессик холодный ко лбу приложить. Конечно, есть еще «Скорая помощь», но это на самый крайний случай. Как-то неловко беспокоить людей из-за банальной простуды. У них и так работы хватает.

Что остается? Ничего. Лечь в постель, накрыться одеялом и ждать, когда «все само рассосется»…

В дверь позвонили.

Может, Инка?

Господи! Сделай так, чтобы это была она!

Сима кое-как встала, набросила на плечи пуховую бабушкину шаль. Голова кружилась, зубы выбивали дробь, руки и ноги предательски дрожали.

Главное – успеть доползти до двери до того, как Инка решит, что никого нет дома.

– Иду, – хотела крикнуть она. Вместо крика получилось сдавленное шипение.

Илья уже собирался уходить, когда дверь наконец распахнулась. Сима стояла в полумраке прихожей и болезненно щурилась.

– Ты? – спросила она как-то вяло.

– Я. Можно войти?

– Входи.

Она посторонилась, оперлась спиной о стену. Илья с удивлением посмотрел на пуховую шаль. На улице – двадцать пять, а она закуталась в эту нелепую старушечью шаль. И свет в прихожей не включает. Может, экономит?

– А что происходит? – спросил он и потянулся к выключателю.

Вспыхнул свет. Сима зажмурилась.

– Выключи, – она прикрыла глаза рукой, – слишком ярко.

– Ярко? – Не разуваясь, он шагнул к Симе. В электрическом свете она выглядела ужасно – синие тени под глазами, лихорадочный румянец на бледных щеках и сухие, потрескавшиеся губы.

– Что случилось? Ты болеешь?

Она молча кивнула в ответ.

– Давно?

– С сегодняшнего утра. – Она поплотнее закуталась в шаль.

– Врача вызывала? – Илья взял ее за руку. Рука была холодной как лед. Он нетерпеливо отбросил прядь волос с ее лица, прикоснулся губами к виску. – Мама дорогая! Ты же горячая как печка! Давай-ка в постель.

Похоже, ей действительно было очень плохо, потому что она даже не сопротивлялась, когда он подхватил ее на руки.

– Какая у тебя температура? – спросил он после того, как укрыл Симу всеми имеющимися в доме одеялами.

– Почти сорок один, – ответила она, выбивая зубами барабанную дробь.

– С ума сойти! Ты что-нибудь приняла?

– Аспирин… много…

– И что?

– Ничего, – обессиленно ответила она.

– А почему ты одна в таком состоянии?

– Не могу дозвониться до Инки.

– Это кто?

– Подруга.

– Ладно, до подруги ты не дозвонилась, а где родственники? – Илья начинал злиться. Что за родня такая?! Девочка загибается, а рядом никого! – Ну, где твои родственники? – спросил он резко.

– У меня никого нет. Извини… – Она отвернулась к стене.

Вот черт! У нее никого нет! Он орет на нее, а она еще и извиняется.

– Тогда нужно было… – Илья осекся. Он чуть не сказал: нужно было позвонить мне. – Тебе очень плохо? – решил он сменить тему.

– Угу.

– Давай вызовем «Скорую».

– Нет! Пожалуйста! Мне не настолько плохо!

– Ну конечно! Я вижу… – Илья задумался. – Ты потерпишь еще полчасика?

– Да.

– Все, тогда я пошел. – Он встал.

– Илья!

– Не волнуйся, я скоро вернусь. Ты только дверь не закрывай на замок, на всякий случай. Добро?

– Да.

– Вот и умница. Поспи пока. Я скоро.

Илья завел джип и потянулся за мобильным телефоном:

– Макс! Привет! Это Северин. Ты где?.. Дома? Отлично! Нужна твоя помощь… Да, дело не терпит отлагательств… Нет, с моими все хорошо. Слушай, я к тебе уже еду. Через пятнадцать минут буду и все объясню. И еще: выйди сам на стоянку, а то я в таком виде, что меня охрана не пропустит… Нет, со мной тоже все в порядке. Макс, давай все подробности при встрече?.. Спасибо, друг. Значит, через пятнадцать минут на стоянке.

Илья отключил телефон.

Макс Куликов был другом детства. Он работал сосудистым хирургом в очень известной клинике и подавал большие надежды. Илья надеялся, что Макс разбирается не только в хирургии.

Куликов оправдал все его надежды. Когда Илья подрулил к подземной автостоянке, тот уже ждал его на въезде.

– Надеюсь, у тебя очень веские причины, чтобы вырывать меня из объятий прекрасной дамы на ночь глядя? – спросил он, бросив лишь слегка удивленный взгляд на экзотическую экипировку Ильи.

– Думаю, что веские. Сейчас твоя помощь необходима еще одной прекрасной даме. Боюсь, что своими силами мне не справиться.

Макс выслушал его сбивчивый рассказ.

– Так, думаю, нужно разбираться на месте. Я сейчас заскочу за своим чемоданчиком, а потом ты остановишься у круглосуточной аптеки и мы купим кое-какие лекарства.

– …значит, запомнил? Ты врач из Красного Креста, альтруист и филантроп… – Илья заканчивал последний инструктаж уже у дверей Симиной квартиры.

– Я все прекрасно помню, – прошептал Макс. – Я врач-альтруист, а ты бомж-филантроп. Не волнуйся.

Илья толкнул дверь.

В квартире было темно и тихо.

– Сима, – позвал он, – я уже вернулся.

В ответ – тишина.

Он вдруг испугался. Так сильно, что майка прилипла к спине. Может, нельзя было оставлять ее одну?.. Может, она…

– Ну, пошли. – Макс прервал его мучения весьма ощутимым тычком в бок.

Сима лежала лицом к стене, и было непонятно, спит она или потеряла сознание. Или…

– Ну, как тут наша больная? – Макс зажег свет.

Илья вздохнул с облегчением: Сима спала. А он уже навыдумывал бог весть чего…

Длинные ресницы дрогнули, глаза на секунду распахнулись и снова закрылись.

– Сима, – он взял ее за руку, – ты меня слышишь? Я привел врача.

Ресницы снова дрогнули.

– Ну-ка, посторонись. – Макс бесцеремонно отодвинул его в сторону. – Так, так. Подайте-ка мой саквояж. Благодарю. Теперь вы можете подождать на кухне. – Он красноречиво посмотрел на Илью.

Тот, казалось, прирос к полу и никуда не собирался уходить.

– Иди отсюда, – прошипел Макс.

Илья нахмурился, но из комнаты все-таки вышел.

– Тоже мне, приверженец медицинской этики, – проворчал он себе под нос.

Время тянулось долго. Илья уже исходил крошечную кухню вдоль и поперек. От нечего делать он изучал небогатое содержимое кухонных шкафов, когда из гостиной послышалось:

– Илья, вы можете войти.

Он сорвался с места.

На первый взгляд ничего не изменилось. Только вместо люстры горела настольная лампа. Илья на цыпочках подошел к дивану. Сима лежала с закрытыми глазами, на запавших щеках – длинные тени от ресниц.

– Подержи-ка, – Макс сунул ему в руки какой-то стеклянный флакон, от которого к правой руке Симы тянулась пластиковая трубка.

– Это капельница? – спросил Илья испуганно.

– Держи флакон высоко и не вздумай падать в обморок, – сказал Макс. – Я сейчас придумаю, куда его пристроить. – Врач огляделся. – Вот это, пожалуй, подойдет. – Он подтащил к дивану громоздкий торшер и стал деловито приматывать к нему флакон.

Илья зачарованно следил за манипуляциями друга. Тот пристроил флакон, проверил, хорошо ли стоит игла, покрутил на капельнице какое-то колесико.

– Все, процесс пошел, – наконец сказал удовлетворенно Макс. – А теперь слушай меня внимательно, Илья Владимирович. У твоей прекрасной дамы краснуха. Есть такая детская инфекция. Вот видишь эту сыпь на локтевых сгибах? Типично для краснухи. Плюс увеличенные лимфоузлы, плюс светобоязнь. Стопроцентная краснуха. У детей она протекает легко, а вот взрослым в этом смысле намного тяжелее. Девочке твоей вообще не повезло. У нее сильнейшая интоксикация со всеми вытекающими. Кстати, она не беременна?

Илья растерянно пожал плечами:

– Не знаю… Вряд ли… Не от меня, во всяком случае. А почему ты спрашиваешь?

– Ну, если она беременна, то, скорее всего, придется делать аборт. Краснуха вызывает уродства плода. Короче, ты у нее этот вопрос обязательно выясни. Теперь о лечении: я сделал ей укол, чтобы сбить температуру. Видишь, лоб влажный. Это хороший признак. Значит, температура падает.

– А капельница?

– Капельница нужна, чтобы снять интоксикацию. Когда раствор закончится, закрутишь до упора вот это колесико, вынешь иглу из вены, а место укола зажмешь ваткой, смоченной в спирте. Спирт я тебе оставлю. Там даже хватит, чтобы снять стресс, – Макс хитро подмигнул Илье.

– Так, подожди. Что значит вынешь иглу из вены? Я не умею.

– Тут нечего уметь. Потянешь на себя, и все дела.

– А что с ней сейчас?

– Ничего страшного, просто спит после укола. Это только женщина может терпеть такую высоченную температуру. Лично я уже при тридцати семи и пяти умираю. Кстати, ты уколы делать умеешь?

Илья испуганно замотал головой.

– Это плохо. Придется научиться. Вот, я тебе тут на бумажечке написал, сколько чего нужно набирать в шприц. Колоть будешь в верхне-наружный квадрант ягодицы…

– В какой-какой квадрант?

– Ай, не забивай голову лишней информацией! – отмахнулся Макс. – Просто найдешь, где у нее на попе след от моего укола, и уколешь рядом. Ясно?

Илья отрицательно покачал головой. От мысли, что он будет искать какие-то следы на попе у Симы, его самого бросило в жар.

– Во внутримышечных инъекциях нет ничего сложного. Раз – и готово, – разглагольствовал тем временем Макс.

– А может, я ей лучше таблеточку дам? – робко поинтересовался Илья.

– Можно, конечно, и таблеточку дать, – милостиво согласился друг, – но в данном конкретном случае она вряд ли поможет. Так, где тут у вас телефон? Мне нужно такси вызвать.

– А ты что, уже уезжаешь? – Илья покрылся холодной испариной. – Может, подождешь, пока лекарство в капельнице закончится?

– Зачем? Все, что от меня зависело, я уже сделал. Ситуация под контролем. С остальным ты справишься сам. В принципе сейчас твоей девочке нужен только хороший уход, крепкий сон и витамины.

– Так, может, ей сиделку нанять?

Макс посмотрел на него с жалостью, как на душевнобольного.

– Найми. Если тебе удастся найти сиделку в первом часу ночи, чего ж не нанять… Ну, счастливо оставаться. Прекрасная дама меня уже заждалась, – он потянулся к телефону. – И вообще, не знаю, в какую авантюру ты ввязался – заметь, я не задаю никаких вопросов, – но мне почему-то кажется, что ты уже взял на себя определенные обязательства…

Илья обреченно кивнул. Он действительно ввязался в авантюру. А обязательства? Что ж, пожалуй, Макс и в этом прав. Только вот какая из него, к чертям, сиделка?!

– Все, Северин, я удаляюсь. Будут проблемы, звони. Да, вот еще что: ты сам-то краснухой болел? Это я к тому, есть у тебя иммунитет или нет…

– Понятия не имею.

– Ничего, в ближайшем будущем узнаем, – обнадежил Макс. – Счастливо оставаться! – Он подхватил свой саквояжик и скрылся за дверью.

Илья устало опустился в продавленное кресло и с опаской посмотрел на флакон, привязанный к торшеру. Жидкости в нем оставалось меньше половины. После нехитрых расчетов выяснилось, что капельница закончится примерно минут через сорок. А что будет, если Сима во сне пошевелится? Что, если игла сместится или, того хуже, проткнет вену? Ну почему все медики такие прожженные циники! В этом нет ничего сложного… Как же! Может, для человека с медицинским образованием и нет ничего сложного, а ему-то, простому обывателю, каково? Верхне-наружный квадрант – придумают же…

Все! Так и свихнуться недолго. Не надо думать о всяких медицинских ужасах. Лучше подумать о предстоящем в понедельник разговоре с заказчиком.

Пять минут Илья старательно размышлял о работе, а потом не выдержал, подошел к Симе.

Может, из-за болезни, а может, из-за приглушенного света она казалась очень юной. Интересно, сколько ей лет?

Он осторожно, чтобы, не дай бог, не зацепить капельницу, опустился на колени перед диваном. Кожа и волосы девушки были влажными. Что-то такое говорил Макс про хороший признак. Это хороший признак? Илья провел указательным пальцем по ее шее, как раз вдоль лихорадочно бьющейся жилки. Сима вздохнула и открыла глаза.

– Привет, – сказал он.

– Привет. – Она слабо улыбнулась.

– Тебе лучше?

Пусть бы она сказала, что ей намного лучше и что его помощь больше не требуется!

– Намного лучше. Спасибо. – Сима посмотрела на флакон. – Долго еще?

– Минут тридцать.

– Илья, ты иди. Уже поздно. – Ее улыбка стала извиняющейся. – Я сама. Спасибо тебе и за доктора, и вообще…

Ну вот и хорошо! Он выполнил свой гражданский долг, оказал девушке посильную помощь. Теперь можно с чистой совестью уходить.

– Никуда я не пойду. Доктор сказал, что тебе нужен уход.

Он передумал в последний момент. Ладно, присмотрит за ней до утра. Все равно завтра суббота, можно прийти на работу чуть позже.

– Спасибо, не нужно. – Сима попыталась сесть.

– Куда? Капельница! – Илья перехватил ее руку.

Кажется, игла на месте. Слава богу!

– Завтра придет Инна. Все будет хорошо, – пыталась протестовать Сима.

– Конечно, все будет хорошо! Завтра придет твоя подруга, а до утра с тобой побуду я. И не спорь!

Сима отвернулась к стене.

Ну что за день такой невезучий! Мало того что чувствует она себя ужасно, так еще Илья пришел… Нет, конечно, хорошо, что он пришел. Плохо, что она в таком виде.

– Доктор сказал, что тебе нужно много пить. Хочешь, я заварю чаю?

– Нет! Я не хочу пить!

Господи, ну что же это такое?! Какой чай?! Она и так уже хочет в туалет. Скорее бы закончилась эта проклятая капельница! Все-таки ужасно, что Илья решил остаться, ей теперь так неловко…

Илья посмотрел на Симу с легким удивлением:

– Не хочешь чаю, ну и ладно. Не нужно так волноваться.

– Прости.

– И извиняться тоже не нужно. Что ты все время извиняешься?

Он вернулся в продавленное кресло и нервно забарабанил пальцами по подлокотнику.

Дернул же его черт остаться! Валялся бы сейчас перед теликом с баночкой пива. Так нет же, в благородного рыцаря решил сыграть! Вот, теперь приходится терпеть капризы какой-то девчонки. Сам виноват…

Илья устроился поудобнее в своем антикварном кресле и сам не заметил, как задремал.

Для Симы время тянулось мучительно. Наконец флакон опустел. Она посмотрела на Илью. Кажется, он спит. Вот и хорошо. Пусть спит.

Девушка осторожно вынула иглу из вены, согнула руку в локте и стала тихонько выбираться из-под вороха одеял. Пришлось немного постоять, подождать, пока перестанет кружиться голова. После укола температура спала, и мокрая насквозь майка неприятно липла к телу. Простыня и наволочка тоже были мокрыми. Ей срочно нужно в душ. Нельзя оставаться в таком виде. Сима оглянулась на Илью – тот сладко спал.

На цыпочках она вышла из комнаты.

После душа стало намного легче. Впервые за день Сима почувствовала себя нормальным человеком… ну, почти нормальным. Она закуталась в махровый халат, подарок Инки ко дню рождения, и вышла из ванной.

– Ты почему не в постели? – услышала она сердитый голос.

Илья уже не сидел в кресле, он стоял в коридоре, прямо напротив ванной.

– Я принимала душ. – Сима прошла в гостиную, присела на краешек дивана.

– Что? Ты сошла с ума! Тебе нужно лежать, а не душ принимать! Быстро в постель!

– Не кричи. Соседей разбудишь.

– Плевать мне на соседей! – продолжал бушевать Илья.

– А мне не плевать. Мне с ними жить, – отрезала Сима.

Илья осекся. Оказывается, у кошечки есть коготки. Она их только что продемонстрировала.

– Ты права. Извини.

– Не нужно извиняться. – Она улыбнулась: – Хочешь спать?

– Честно говоря, да.

– На антресолях в прихожей – сумка. В ней надувной матрас. Достань, пожалуйста, а я пока перестелю постель.

Илья послушно направился в прихожую. Там его ждало новое потрясение – роскошный надувной матрас, стоивший, пожалуй, больше, чем вся имеющаяся в квартире мебель. И при всех своих достоинствах это чудо немецкой технической мысли пылилось на антресолях.

Пока Илья возился с компрессором, Сима перестелила постель.

– Мне постельное белье не нужно, – отказался он от простыни и одеяла. – В квартире тепло, а спать в одежде мне не привыкать.

– Как хочешь, – она пожала плечами.

– Удобная штука. – Илья плюхнулся на матрас. – Здесь запросто поместятся двое.

– Наверное. – Сима села на диван, потянулась к настольной лампе. Раздеваться при свете она стеснялась. Даже несмотря на то, что Илья отвернулся.

Свет погас.

– Спокойной ночи, Сима. Поправляйся, – послышалось из темноты.

Илья проснулся в семь утра и долго соображал, где он. Определившись наконец с местоположением, он поднял голову и посмотрел на спящую на диване девушку. Она лежала на животе, подсунув руки под подушку. Длинные волосы занавешивали лицо, черным каскадом спадали на пол. У Ильи снова появилось желание потрогать их. А потом он увидел все остальное… Сбившееся одеяло и перекрученную футболку. И обнаженные по самое нельзя стройные ноги, и перекрещенные тонкие лодыжки, и по-детски розовые пятки, и вызывающе белую на фоне смуглой кожи полоску наивных хлопчатобумажных трусиков…

Стоп! Мама дорогая! Что это с ним творится в последнее время, если он заводится от вида пролетарского хэбэшного белья?!

А ноги хороши! Странно, что с такими ногами она до сих пор еще не в модельном бизнесе. Хотя для модели, пожалуй, ростом не вышла. Сколько в ней? Метр семьдесят, не больше. Мелкая…

А ноги все равно очень красивые. Хорошо бы, чтобы у нее сейчас была высокая температура. Он бы с превеликим удовольствием сделал ей укол. Как там говорил Макс? В верхне-наружный квадрант ягодицы…

Илья с трудом оторвался от созерцания Симиных ног. От греха подальше. А то еще неизвестно, куда его все это может завести…

Она, точно почувствовав его взгляд, заворочалась.

Северин с удовольствием наблюдал за ее пробуждением. Острые локти уперлись в подушку, поясница прогнулась. Девушка перекатилась на спину, смахнула с лица волосы, зевнула и почти целую минуту лежала с закрытыми глазами. Ну, точно – кошка.

– С добрым утром! – сказал Илья бодро.

Желтые глаза распахнулись и тут же зажмурились.

– Как самочувствие?

Она осторожно приоткрыла один глаз и изумленно посмотрела на Илью.

«Сейчас спросит, кто я такой и что делаю в ее квартире», – весело подумал он.

– С добрым утром, – произнесла Сима после небольшой паузы.

– Хорошо выглядишь, – не удержался Илья.

Она рассеянно кивнула в ответ, а потом до нее дошло, как она выглядит…

Не успел он и глазом моргнуть, а девушка уже сидела, поджав колени к подбородку и натянув одеяло до самого носа.

– Си-ма! – позвал Илья. – Ты где?

– Извини, – послышался приглушенный одеялом голос.

– Ну что за мода извиняться на каждом шагу! – Илья сел и потянулся. – Зачем ты извиняешься? Ты не сделала ничего плохого. А то, что у тебя красивое тело, так это достоинство, а не вина.

Из-под одеяла не донеслось ни звука.

– Если ты не возражаешь, я приму душ.

Возражений не последовало.

Несколько минут Сима вслушивалась в доносящиеся из ванной звуки, а потом быстро выскользнула из-под одеяла и набросила халат.

Сбылись ее самые ужасные опасения. Мало того что почти незнакомый мужчина уже по-хозяйски чувствует себя в ее квартире, ночует в ее комнате и принимает душ в ее ванной, так он еще смеет делать замечания по поводу ее внешнего вида. А она тоже хороша! Не нужно было ложиться спать полуголой! Одну ночь можно помучиться и в халате. Интересно, как долго он ее разглядывал? А про то, что у нее красивая фигура, он, наверное, сказал просто так, чтобы ее успокоить…

От слабости или от переживаний лоб покрылся испариной. Сима вытерла его рукавом халата.

Плевать, что он ее разглядывал! И на то, что при этом думал, тоже плевать! Но с зарплаты все-таки нужно купить комплект нормального белья.

Сима прикинула, на какие издержки ей придется пойти, чтобы реализовать это решение, и окончательно расстроилась. Как это раньше она не обращала внимания на свое белье?! Впрочем, раньше ей некому было его демонстрировать.

«А сейчас, значит, есть кому?» – ехидно поинтересовался внутренний голос, и Сима залилась краской.

Хватит думать о всякой ерунде! Надо привести в порядок квартиру. Девушка сердито пнула надувной матрас, подаренный две недели назад Вадиком.

«Извини, сестренка, но заниматься сексом на твоем колченогом диване просто невозможно! Вот, полюбуйся, какую красоту я купил! Удобная вещь. Ты, кстати, тоже можешь им пользоваться, если что…»

Сима убрала постель и уже возилась на кухне, когда Илья вышел из душа.

– С легким паром, – сказала она, не оборачиваясь.

– Спасибо. А почему ты встала?

– Ты, наверное, хочешь есть. Я готовлю завтрак.

– Я сам могу приготовить завтрак. – Илья уселся на табурет. – Что-то ты плохо выглядишь.

– Пятнадцать минут назад ты говорил совсем другое, – огрызнулась Сима.

– Я тогда и имел в виду совсем другое, – ответил он невозмутимо. – У тебя сейчас какая температура? Может, нужен укол?

– Не нужен мне никакой укол! Завари чай, а я пока умоюсь.

Она перешагнула через вытянутые ноги Ильи и сердито хлопнула дверью ванной.

Все-таки женщины – немыслимые существа! Вот чего, спрашивается, она сейчас обиделась? Илья пожал плечами и потянулся за чайником.

– Твоя подруга точно придет? – спросил он, уже стоя у дверей.

– Точно.

– И тебе правда ничего не нужно?

– Илья, мне нужно просто отлежаться, и все.

– Ну, тогда до свидания.

– До свидания.

Когда за Ильей наконец захлопнулась дверь, Сима вздохнула с облегчением. Все утро она чувствовала себя не в своей тарелке и желала только одного – чтобы он поскорее ушел.

Сегодня ей было значительно лучше, даже несмотря на появившуюся на теле сыпь. Еще оставались температура и слабость, но все это уже можно было терпеть. Пожалуй, звонить Инке нет необходимости. Вдруг она не переболела в детстве краснухой?