Глава девятнадцатая
в которой у героя что-то складывается, что-то нет
— Хорошая была ночь — удовлетворенно сообщил мне Барон, потягиваясь своим гибким телом и сплетая пальцы рук над головой в замок.
— Нормальная — посмотрел я на небо. — Ночь была еще в своем праве, восток даже не начинал светлеть.
— Да нет — Сэмади сел на ближайшее надгробие. — Задалась ночка, прямо тебе скажу. И ты молодец, все что надо сделал, что само по себе достойно награды.
— Так награди — не стал с ним спорить я, присаживаясь рядом. Это ж никогда не поздно сделать.
— Почему нет? — Барон лукаво улыбнулся и неожиданно положил мне руку на лоб.
Вы изучили пассивное умение "Распознай лжеца" первого уровня
Вероятность того, что распознаете неправду в словах собеседника повышается на 5 %.
Внимание!
Данное умение распространяется только на НПС.
Вот тебе и раз — свалилось благо, откуда не ждали. Впрочем, вроде было предупреждение о том, что этот товарищ полон сюрпризов и подвержен приступам неожиданной щедрости.
— Ну, доволен? — Сэмади полез в карман за орехами.
— Спасибо — вежливо поблагодарил его я. — Хорошая штука.
— Самое главное — полезная — Барон хрустнул орешком. — Ты повнимательней давай будь, времена меняются, а когда такое происходит, вокруг редко кто правду говорит.
Любопытно, а как мне дадут понять, что НПС врет? Надпись возникнет или еще как?
— Ладно, все хорошо, что хорошо — это была забавная интерпретация пословицы, но по тону, которым она была произнесена, я понял, что Сэмади считает сегодняшние дела завершенными. У меня на этот счет была своя точка зрения.
— Барон, а как начет моего недобобра? — нахально толкнул его в плечо я. — Ты обещал?
— Слушай, давай потом — чуть ли не нараспев сказал Сэмади. — Ну, правда — лениво.
— Потом, потом — нахмурился я — А ему каждый день на болотах как гвоздь в пятку. Прыгает он по ним тысячу и один год, хвостатый, зубастый, голодный. Как собака бесхозная, шелудивая.
Голос мой дрожал, слезу я, правда, выдавить из себя не смог.
— Да ну тебя — Сэмади встал с надгробия. — Легче сделать, чем от тебя отвязаться. Где там твой бобер?
Я с готовностью достал свиток портала и застенчиво спросил:
— Может, личей прихватим? Ну так, на всякий случай?
— Какие еще случаи — отмахнулся Барон. — Открывай давай свое окно, чего их дергать без дела.
Болото я выбрал ближайшее, до которого идти-то было всего ничего. Свитка было жалко, но если бы я предложил Сэмади совершить пешую прогулку, он бы меня точно не понял.
Скажу честно — трясины и днем выглядят не слишком приятно, в ночном же антураже они просто жуткие. Туман, который над ними стелится и в котором мелькают какие-то тени, блеклые огоньки, хаотично перемещающиеся на фоне кривоватых деревьев, какие-то ухающе-булькающие звуки… Очень страшно.
— Шурш, приди ко мне — пробормотал я негромко, чувствуя себя глупо. Я помню, что мы такой же нехитрой формулировкой в детстве, в летнем лагере, дух Пушкина вызывали. Тот поэт тогда не пришел, вот интересно, а этот зубастый откликнется?
— Я шшшдесь — из воды вынырнула знакомая башка с усами, торчащими в разные стороны. — Я ушшш и не думал, что ты придешшшь!
— Пацан сказал — пацан сделал — ответил я ему. — Барон, я вот про это диво болотное тебе говорил.
Шурш уставился своими глазами-пуговками на Барона Сэмади и, не отрывая от него взгляда, выбрался на берег.
— Ну да, заклятие на нем — Барон поправил цилиндр. — Несложное, но я его снять не смогу, силенки не те. Да и не по рангу мне такое делать.
Уж не знаю — правду он сказал, или опять голову мне дурил, но на Шурша было больно смотреть. Он засучил лапами, завздыхал и что-то забубнил, видно невнятно жаловался на свою неказистую бобрино-поэтическую судьбу.
— Но я могу забрать твою душу, забавная зверюшка — продолжил Сэмади свою речь. Ну вот не может он без театральных эффектов.
— И шшшто тогда? — оживился полубобер.
— Тогда ты умрешь, и после смерти станешь служить мне — пояснил Барон. — Душа твоя моей станет и без отработки я тебя никуда не отпущу. Таковы законы мира мертвых, не я их устанавливал, не мне их менять.
— Ой, мальчики — раздалось сверху. — А что вы здесь делаете?
Над нами порхала вилиса, традиционно красивая и беззаботная. Лицо было незнакомое, но глаза выдавали извечное вилисье стремление к браку.
— Дрова пилим — хмуро сказал ей я. Вот только не хватало, чтобы сейчас сюда Регина притащилась, а эта кукла с крылышками ее запросто накликать может.
— Да? — вилиса удивилась. — А зачем? И где эти… Пила там, топор?
— Исчезни — Барон нарисовал в воздухе какой-то знак, который ярко вспыхнул и тут же исчез.
— Ой! — пискнула летунья и исчезла в тумане.
Интересно, а что за знак такой? И нельзя ли ему научиться?
— А пошшшле того, как. Это самое, я помру в общем, с этих проклятых болот шшшмогу уйти? — с надеждой спросил у Барона Шурш.
— Ты станешь одним из моих слуг — терпеливо объяснил ему Сэмади. — И будешь ходить туда, куда я тебя пошлю.
— Я шшшогласен! — Шурш вытянул лапки вдоль тела и закрыл глаза.
Сэмади подошел к нему и коснулся головы недобобра пальцем. Шурш как снопик повалился на землю, без звуков и конвульсий.
— Вот с этим и все — Барон смотрел на тельце бывшего поэта. — А теперь — попробуем его воскресить.
— Так ты не уверен в том, что это выйдет, что ли? — удивился я.
— Конечно нет — Сэмади достал из своих одежд Шар Силы. — Я на континенте такого еще не делал. Тут не мой дом и чужие законы.
Вот авантюрист. А если не выйдет? Эх, как бы не сгубил я тебя Шурш. Хотя… Формально я его освободил, как не крути. Но квест не закрылся еще, так что фиг знает.
Барон уставился в Шар и что-то бормотал себе под нос, после руку с ним отставил в сторону, а вторую направил на тело Шурша.
— Атакн рассг морте — громыхнули слова, вода болота плеснула, где-то неподалеку кто-то взвизгнул, должно быть, та самая любопытная вилиса. Это плохо, она хоть и дура, но могла меня запомнить.
Шурш зашевелился, приподнял голову, повертел ей и сел на траве.
— А тело осталось прежнее — недовольно сообщил он нам, после же добавил с радостью. — Зато шепелявить перестал. И на душе легко-легко стало.
— Само собой — Сэмади убрал шар обратно в карман своего сюртука. — Когда души нет вовсе, на ней всегда легко.
Вами выполнено задание "Свободу Шуршу!"
Награды:
180 опыта;
600 золотых;
Подробная карта трех самых больших болот Раттермарка;
Возможность раз в две недели по игровому времени призвать Шурша на помощь
Титул "Спас Шурша — сберёг деревья континента"
— Ну, все по-честному? — подошел я к Шуршу.
— Сейчас проверим — и бывший узник совести поднялся на ноги и припустил от болота, только ветки кустов зашуршали, через минуту он радостно заголосил — Да! Меня обратно не тянет! Я свободен, как птица в небесах!
— Ну, это ты себе не льсти — Сэмади щелкнул пальцами, и Шурш так же шустро прибежал обратно. — Степень твоей свободы определяется исключительно моей благосклонностью.
— Да все лучше, чем с этими стервами крылатыми на болотах сидеть — с преданностью смотрел на Сэмади Шурш. — И, наверное, веселее.
— А талант твой при тебе остался? — уточнил я у него. — Ну, с одного болота на другое скакать?
Шурш почесал нос-кнопочку и сиганул в воду.
— Его еще дрессировать и дрессировать — отметил Барон. — Разрешения не спросил, поплыл невесть куда…
— Да ладно тебе — я ждал, когда бобер-покойник вынырнет обратно. — Полезную вещь проверяет. Он же на любое болото Раттермарка мог переместиться, причем хоть один, хоть с компанией. Знаешь, сколько на континенте болот?
— Ну да, ну да — Барон явно понял плюсы таланта Шурша. — И где он есть?
— Я здесь — башка бобра показалась из воды. — Нормально все, перемещаюсь, как положено.
— Ну и славно — Сэмади вгляделся в болотный туман. — Пошли-ка отсюда, есть у меня ощущение, что нами кто-то заинтересовался.
Проверять правоту его ощущения я не хотел, поэтому быстро открыл портал, куда мы втроем дружно и прыгнули.
— Вот теперь точно все — я сел все на ту же могилу, что и в прошлый раз, Сэмади плюхнулся рядом, Шурш вертел головой, глядя на местный пейзаж. — Хотя…
— Все, вали с моего кладбища — Сэмади столкнул меня с надгробия на землю, улегся на него, подложив под голову цилиндр и задумчиво уставился в звездное небо. — Барон думать будет и по родине грустить. Давай, давай, отчаливай.
— Тебе пора, смертный — ко мне шагнули два лича и аккуратно, но непреклонно подхватили под локти, после чего повели к хорошо знакомому мне пролому в стене.
— Да я и сам дойду — мне стало неуютно. Вреда, конечно, они мне не причинят, но все равно — неприятно как-то. — Шурш, бывай.
Бобер прощально помахал мне лапой, и пошел куда-то вглубь кладбища.
— Не забудь, смертный — сказал один из личей. — Я жду тебя послезавтра после заката здесь, на этом кладбище.
— Это зачем? — напрягся я.
— Ты же хотел освоить настоящий мечный бой — под капюшоном красными искрами сверкнули его жуткие глаза. — Не те танцы с железками, что в почете у вас, смертных, а подлинное искусство стали и смерти.
— Леонард некогда был королем Железнолобых — сказал мне второй лич, останавливаясь у заветной дырки в стене. — Его народ не знал никакой другой жизни, кроме войны. Если ты хочешь увидеть, что такое мастерство меча, и прикоснуться к нему, то советую прийти сюда послезавтра.
— А цена науки? — уточнил у Леонарда я. — Ты же за так меня учить не станешь?
— Не стану — подтвердил лич. — Но о цене мы поговорим послезавтра. Если отважишься сюда прийти, конечно.
— Я подумаю — сообщил личам я и нырнул в проем. Надоели мне эти неживые, ужас просто как…
Дорога в Фладридж, как и положено ночью, была пустынна и безлюдна, хотя сказать, что в окружающем меня лесу стояла тишина, было нельзя. По кустам шебуршали неугомонные гоблины, они находились в поиске еды и перекликались на всю округу:
— Есть еда?
— Нет еды.
— Ох и голодно нам!
Уже прямо перед городом передо мной по желтому кирпичу протопала целая семья кабанов, квест на которых я тогда так и не выполнил. Я задумчиво посмотрел на их задние ноги, но делать ничего не стал — да ну.
К моему немалому удивлению, город не спал. Точнее, местные жители наверно дрыхли, как и положено порядочным НПС, зато у ворот собралась орава низкоуровневых игроков, человек, наверное, в десять, и горячо о чем-то спорила.
— А я говорю — надо навалом — орал один из них, но его немедленно перебивал другой:
— Тактика должна быть. Это же лич!
Похоже, эта компания собралась туда, откуда я пришел. Я ухмыльнулся — ну-ну, в добрый путь. Там как раз Барон думу думает и по атоллам родного Архипелага ностальгирует, если вы ему помешаете, то он вам и тактику покажет, и стратегию и лихую атаку. Тем более что магов я в этой толпе не приметил — одни мечники и стрелки. И все не выше двадцать пятого уровня. Их один лич по надгробиям размажет, даже без поддержки населения кладбища.
— Слушай, а я тебя знаю — подошел ко мне один из добровольных самоубийц. — Привет. Точнее, я о тебе слышал.
— Привет — поприветствовал и я совершенно незнакомого мне игрока с ником "ВеТТер", зацепившись взглядом за знакомый мне до боли значок клана. "Буревестники", ну надо же. — Подозреваю, что доброго обо мне ты слышал немного.
— Ну да, тебя если и вспоминает кто, то без особой любви. Хотя, если честно, только три человека и вспоминают, остальные тебя даже толком и не знали. Но приз за твою голову назначен очень хороший.
А что, прав молодой. Я с клановыми-то и не общался по сути никогда, один бегал. И правильно делал, как показало время. Надо же, до сих пор награду не отменили, уж не знаю, приятно это или нет. Хотя, кого я обманываю? Приятно.
— Как вообще у "Буревестников" дела? — нейтрально спросил я. — Элина все лютует?
— Ты не обижайся — парень замялся. — Но я не буду с тобой об этом говорить. Правильно только пойми.
— Да нормально все. Спасибо, что вообще подошел — я усмехнулся. — Если она или Горотул узнают, что ты со мной беседу вел, то тебе так нагорит — мама, не горюй.
— А это я сам буду решать, с кем говорить и когда — в тон мне ответил ВеТТер.
— Ладно, замяли. Куда собрались? — показал я глазами на ораву игроков.
— Да здесь неподалеку кладбище есть, там ночью, по слухам, неплохо подкачаться можно — простодушно ответил мне ВеТТер. — Даже лич есть.
Есть, приятель, есть. И даже не один. И вам он не по зубам.
— Зря вы это затеяли — решил я предостеречь неплохого вроде парня. — Уровень у вас маловат и магов нет. Порвут вас там. Не лезьте вы туда.
— Я вот чего подумал — ВеТТер замялся. — Не сходишь с нами, а? Ты хай, как-никак. А если речь об оплате — то скинемся мы, не обидим, это не вопрос.
Ну, вот и я стал "хаем". Черт, парнишка молодец, далеко пойдет, я сейчас растаю от умиления. Если бы не мои закадычные приятели с этого кладбища, то я может быть и согласился бы, почему нет? Достойный финал невероятно долгого дня вышел бы. И даже безвозмездно.
— Извини, парень, но нет, и дело не в деньгах — не стал тянуть резину я. — Устал просто я сегодня сильно, да и вообще…
— Ничего, я понимаю — ВеТТра окликнули — группа явно собралась на выход. — Был рад познакомиться.
— С первым лучом солнца мертвые исчезнут, вещи тогда свои соберете — дал ему напоследок совет я. — И еще — там гоблины в кустах стаями, осторожней. А то и до погоста не дойдете, раньше сложитесь, они хотя поодиночке слабые, зато их много, и они очень голодные.
— Спасибо — ВеТТер побежал к одногруппникам, уже выходившим из города, я же устало пошел в гостиницу.
Первым моим желанием, после того, как я ввалился в номер гостиницы, было плюнуть на все и выйти из игры. Но в результате любопытство победило, и решение исследовать немалую добычу, взятую этой ночью было вполне опосредованным.
Перво-наперво я разбросал очки по навыкам, по привычке ввалив основную часть в силу и выносливость.
Потом вытащил самый для меня интересный из добытых предметов — колчан, в котором болталось десятка два стрел, сразу всмотревшись в его характеристики.
"Развоплотитель"
Этот колчан и стрелы были сделаны великим мастером прошлого Жениином ибн Колитом, верным другом и постоянным спутником прославленного охотника на джиннов Волиина ибн Алинша. Стрелы, хранящиеся в нем, невероятно опасны для джиннов, особенно если их послылает в цель твердая рука настоящего воина.
+ 59 к ловкости;
+ 26 % к шансу нанести урон огнем;
+ 19 % к точности глазомера;
+ 19 % к шансу того, что следующие три стрелы нанесут противнику усиленный урон;
+ 7 % к шансу мгновенной перезарядки умения "Как кулаком" (при наличии его у игрока)
В случае, если колчан используется в комплекте с луком "Погибель джиннов" и стрелами работы Жениина ибн Колита, то джиннам будет нанесен следующий дополнительный урон -
620 — 800 единиц физического урона за удар каждой стрелы;
+ 6 % к тому, что джинн на 30 секунд потеряет свои магические способности.
Так же колчан обладает магическими свойствами — каждый день он воспроизводит одну стрелу работы Жениина ибн Колита, при этом общее количество подобных стрел в колчане ограничено двадцатью.
Ограничения к классовому использованию предмета — только лучники.
Прочность 622 из 700
Минимальный уровень для использования — 95
Адская штука. Ну, думаю, что с лучниками у дядюшки Хассана проблем не будет, так что жизнь я себе немного упростил. Одно плохо — старый ассасин вряд ли потом вернет мне этот лук, наверняка себе оставит. А клану такая штуковина не помешала бы…
Дальше было не менее интересно, хотя некоторые вещи и не оправдали моих надежд. Например, ожерелье "Свет во тьме", полученное за убийство Ффарга, оказалось просто безделушкой с четырьмя никудышними характеристиками, лучшей из которых было дополнительное освещение в подземельях. Не меньшее разочарование я испытал изучив цепь с шаром. Блестела она от того, что наносила удар холодом, а больше в ней ничего путного и не было. Вот досада, я на нее возлагал немалые надежды
А вот кошелек все того же Ффарга оказался вещицей презабавной и очень полезной. Я бы сказал — более, чем полезной.
"Кошелек Ффарга Нечестивого.
Магический предмет.
Вместимость — пять единиц.
Украсть, потерять, продать, передать — невозможно.
После смерти владельца не исчезает из инвентаря"
Не сразу поняв, что именно попало ко мне в руки, я еще раз перечитал характеристики, осознав же прочитанное, сразу запихал в кошелек топор, который лежал ко мне ближе всего, и с радостью увидел, что он спокойно переместился туда.
Вот это воистину полезнейшая вещь. Теперь, в случае чего, туда можно спокойно закинуть пять предметов из добычи, из наиболее дорогих моему сердцу и не бояться сложить буйну головушку. Да и не из добычи тоже — ситуации, они разные бывают, экипировка у меня уже достойная, терять некоторые вещи будет ох как обидно. Да, это вещь.
Топор тоже оказался неплох — элитный, с неплохими статами. Подумав немного, я отправил его обратно в кошелек. Денег особо больших на нем не заработаешь, а вот передать кому-то из клана будет разумно — и авторитет поднимешь, и войско свое усилишь.
Ожерелье из сокровищницы оказалось немногим лучше того, что перепало с некроманта, разве только что ловкость поднимало неслабо. Кро отдам — решил я. Гарнитур у нее скоро будет, фирменный, "От Хейгена". Вот еще серьгу раздобуду — и полный комплект, считай.
Кинжал заставил меня задуматься.
Кинжал Чиррни
Этот кинжал некогда принадлежал королеве элементалей холода, обитавшей на заснеженном Севере. Несмотря на малый рост, она правила ими до того дня, пока в страшной битве с ледяными великанами не пал ее город. Не желая смотреть на смерть своего племени, Чиррни прыгнула в океан с самого высокого уступа самой высокой скалы.
Урон 295–365 единиц
+ 25 к силе;
+ 20 к выносливости;
+ 14 % к урону холодом;
+ 10 % к защите от огня;
+ 8 % к защите от воды
+ 5" к скорости передвижения
Данный предмет невозможно украсть, потерять или сломать.
Ограничения к классовому использованию предмета — полурослики, феи, маги, работающие с водяной стихией.
Прочность 272 из 400
Минимальный уровень для использования — 50
Оно, конечно, прямо под Трень-Брень вещичка сделана. Но с другой стороны — она же всему клану мозг вынесет теперь, пока до полтинника не прокачается. Хотя… Пусть лучше кто-то один страдает, чем все, на худой конец — график можно составить, кому и когда её качать водить.
Под конец я стал разбирать прочий мусор, скопившийся в моих кутулях. Драные плащи полетели в угол, вещи совсем бессмысленные. Кости оказались немного полезнее:
"Черная кость предавшегося злу.
Магический реагент.
Останки человека, добровольно предавшегося Тьме и выбравшего не-жизнь.
Может быть использована для изготовления ряда магических зелий и снадобий"
Вот тебе и раз. Ладно, пусть будет. Зелья у нас варить пока некому, но дайте срок, появятся и такие. Но пора заводить кланхран, пора. Все это на полочки класть и под замок. И гнома какого-нибудь в прапоры-кладовщики определить.
Череп, тот что мне достался уже после того, как был выполнен квест с одной стороны меня порадовал, с другой заставил загрустить. Блин, ну чего я второй такой же не прихватил, а?
"Череп слуги зла.
Трофей.
Останки человека, добровольно предавшегося Тьме и выбравшего не-жизнь.
Будучи помещен в сумку игрока прибавляет ему + 5 единиц к показателю силы.
Будучи помещен в сундук игрока, находящийся в его гостиничной комнате (при наличии таковой) прибавляет ему + 2 единицы к показателю силы.
Будучи помещен в зал трофеев клана, прибавляет + 1 единицы к показателю силы каждому из членов клана."
Один череп — одна единица каждому. А два черепа? Вот досада.
Я цапнул было один из пяти оставшихся черепов, но этот номер не прошел, его описание сообщало мне, что это квестовый предмет и все тут.
Камушек класса "аметист" тоже отправился в сундук — инкрустировать я пока ничего не собирался, но и делиться этой вещичкой тоже ни с кем не хотел, это честно заработанная цацка. Опять же — недешевая.
Ну, и на закуску я посмотрел умение, которое было наградой в квесте.
Вы изучили пассивное умение "Знание-сила" первого уровня
Вы стали быстрее усваивать новые знания, + 1 единица к мудрости. Читайте свитки — источник знания, и повышайте уровень своего умения.
С чувством выполненного долга я вышел из игры. Я сегодня молодец.
Только тогда, когда я залез в теплый душ, пришло понимание того, какой это был долгий и тяжелый день. Невероятно долгий, по факту, начавшийся еще в субботу утром. В тот момент мне показалось, что у некоторых людей не бывает за всю жизнь такого количества событий, как у меня за последнее время.
Хотелось есть, но я побоялся разбудить Вику, которая, похоже, и так еле уснула — на прикроватной тумбе стоял стакан воды, от которого явственно пахло еще и медом. Когда Вика не могла уснуть, она всегда пила воду с медом, говоря, что ее этому научила мама.
Я лег рядом с ней и сразу же не уснул. Эмоции и нервное напряжение сделали свое дело — сон не шел. Я повертелся, потолкал кулаками непривычно узкую подушку — никак не спится.
В голове теснились воспоминания, потом они начали распадаться на отдельные картины и темнота с тишиной все-таки сделали свое дело. Последней связной мыслью было осознание того, что скверно вышло с этим ВеТТром, плохо что он меня в Фладридже видел. Информация об этом несомненно дойдет до моей будущей родственницы, и они с Гервом непременно зададутся вопросом, а что Хейген делал в этой локации, да еще и ночью?
Проснувшись, я не понял — а что, еще не рассвело? В комнате был все тот же полумрак. Я повернул голову вправо. — Вики не было. Вместо нее на подушке сидел очаровательный плюшевый заяц.
— Привет — сказал я ему, моргая. — А где Вика?
Ушастое создание ничего мне не ответило, впрочем, я этому не удивился. Решив все-таки выяснить, где пропадает моя вторая половина, я сполз с кровати.
Тело ныло — то ли от давешней беготни, то ли от того, что слишком много времени в капсуле провожу. Надо ходить больше — решил я, и прошлепал к окну, чтобы откинуть глухие шторы, которые и создавали в комнате иллюзию ночи.
Солнце, хлынувшее сквозь стекло на мгновение меня ослепило. Поменялась погода, давешний снег и тучи ушли, как будто их и не было. Небо было пронзительно- синее, в воздухе дрожала мелкая белая пыль.
— Должно быть подморозило — пробормотал я. — А у меня все вещи дома.
Оказывается, время уже перевалило за полдень, то есть я придавил ухом очень неплохо по времени. Нет, я веду неправильный образ жизни, растительный. Вся страна сидит сейчас на работе, мужественно переживая понедельник, а я только-только встал. И главное — я к этому привыкаю. А когда вся эта канитель кончится, как жить буду? Как от такого графика отвыкать стану?
С отвращением обозрев в холодильнике кучу вчерашних нарезок я совсем загрустил — мне очень хотелось горячего. Ну, там, тарелочку каши или картошки жареной, с котлетами.
Ничего такого я в кухне не обнаружил. Точнее, нашел пару коробок с кашами в пакетиках, но эту шнягу едой считать, конечно же, было нельзя. У них в составе половина таблицы Менделеева, а если бы бородатый изобретатель коварного раствора исследовал ее поподробней, то он еще пяток элементов для своей периодической системы нашел. А то и поболее. То же самое чипсы. С одной стороны пакета вроде как нарисована картошка и соль. С другой — полстраницы убористого текста с объяснением, что именно в эту картошку и соль входит. Формулы, цифры, непонятные слова. Ужас… Я, когда на это внимание обратил, в какой-то момент подумал, что, судя по сложности состава, эти чипсы должны быть разумны и иметь свою цивилизацию.
Совсем я приуныл, когда обнаружил, что в пачке болтается всего лишь пара сигарет. Если есть можно было и сухомятку, то как существовать без курева, мне было неясно.
Я закинул в себя бутерброд, выкурил предпоследнюю сигарету и решил пойти на разведку — здесь была какая-то девушка на этаже, она наверняка знает, где поблизости есть магазин, в котором курево продают. Ну да, выходить из здания мне не рекомендовали, только речь-то шла о поездках на дальние расстояния. А тут до метро за сигаретами добежать, да еще и днем — не смешите меня. Я же не Кеннеди, чтобы за мной охотились?
В прихожей меня ждало еще два открытия. Сначала я обнаружил, что моей верхней одежды там так и не было, хотя вроде обещали отчистить и принести. Ее отсутствие ставило крест на моих планах вылазки. Хуже того — и не верхней одежды я тоже не обнаружил, хотя вроде она вчера была. То есть, мне даже к барышне на ресепшн идти не в чем, разве только что в труселях или халате. Хотя… Мне же вчера Зимин костюм припер со всеми причиндалами — сорочкой и галстуком.
Спустя пять минут я с ужасом смотрел на свое отражение в зеркале. Оттуда на меня глазел небритый тип с помятым лицом и синяками под глазами, одетый в дорогой костюм и тапочки. Ну да, мои любимые чопперы тоже исчезли, из обуви были только колоритные шлепки. Или викины туфли, так сказать — в ассортименте.
— Н-да — я потер щетину. — Если бы меня увидел милиционер, он бы из принципа мои документы проверил. Это непорядок. Это надо устранить.
Бритва обнаружилась в ванной, рядом с пеной и неплохим одеколоном. Выглядеть я стал немного попристойней, но тапочки все портили.
С расстройства я выкурил последнюю сигарету, сжигая свой последний мост. Теперь выбора не было, поскольку скоро желание покурить станет маниакальным. Такова натура человека — мы всегда хотим того, чего нет. Если бы у меня на столе лежал целый блок сигарет, я бы может его и распечатывать даже не стал, но теперь, когда курева не осталось — все. Теперь это будет навязчивой идеей, требующей реализации, причем немедленной.
Я направился к двери и около нее замер — а как мне дверь-то закрывать? Точнее — потом открывать? Мне вроде какую-то карточку посулили, но так и не дали.
— Надо звонить Вике — решил я. Если еще потом и у двери придется мыкаться — это совсем уж никуда не годится. А ну, как у этой красотки-горничной универсального ключа нет?
Решение было хорошее, но невыполнимое. Телефон-то мой тю-тю, еще накануне ночью. Разбит на мелкие пластмассовые брызги в ночных московских дворах. Черт, я прямо как лишенец какой-то — ни обуви, ни телефона. Хорошо хоть ума хватило тогда "симку" вынуть из телефона, а то сейчас еще и без контактов всех остался бы.
Короче, осталось мне только табличку на грудь повесить и хоть сейчас по вагонам метро идти можно. "Злодейка-судьба отняла всё, после безжалостно била меня по голове гаечным ключом". Или короче написать — "Памагите мне". А если кто скажет, что у меня костюм больно хороший для горемыки, отвечать буду -
— Ты на костюм не смотри, на табличку смотри.
В результате всех этих раздумий, для меня, к слову, совершенно несвойственных, я начал злиться. Да какого черта?
Под дверь я затолкал обувной рожок, найденный в прихожей, и уверенно зашлепал по коридору к стойке ресепшн.
