Глава 19

Телефон Шона зазвонил, когда он выходил из ванной. Он поднял его. На дисплее высветился незнакомый номер.

– Роган.

– Это Трей Дэниелсон.

– Где тебя носило, черт возьми? Я звонил тебе полдюжины раз и говорил тебе возвращаться в Вудбридж.

– Я получил ваше сообщение. Но вы не поймете…

– Объясни.

Шон не был в настроении слушать оправдания парня, но ему не хотелось, чтобы Трей шатался по Нью-Йорку и мешал поиску Кирстен.

– Я должен был остановить ее прошлым летом… Я знал, что она собиралась делать, и был очень обижен и зол на нее, и сказал некоторые вещи, которые не следовало говорить. Я отвернулся от нее, а теперь она в беде…

Шон перебил парня, прилагая усилие, чтобы его голос звучал спокойно:

– Я понимаю, Трей. Имей в виду, что ты – единственный человек, с кем Кирстен связалась с тех пор, как исчезла. Она доверяет тебе. Я в Нью-Йорке, и я никуда не уйду, пока не найду ее.

– Я тоже.

– Трей, здесь происходит много вещей, о которых ты не знаешь. Я не хочу, чтобы ты в это вмешивался.

– Я обнаружил кое-что. Поэтому и звоню вам.

Роган натянул джинсы и вышел из ванной.

– Что ты обнаружил?

– Ее телефон.

Шон поймал взгляд Люси и одними губами сказал: «Трей».

– Ты нашел телефон Кирстен? Как?

– Какой-то парень мне позвонил. Сказал, что я был третьим в ее списке быстрого набора.

Детектив не знал, что думать.

– Как его зовут?

– Райан.

– Фамилия?

– Я не знаю.

– Скажи мне его адрес.

– Мне нужно найти ее, Шон.

– Дай мне его адрес.

– Давай встретимся там.

– Ты даже не знаешь, кто он и знает ли он что-то об исчезновении Кирстен.

– Я позвонил тебе, не так ли? Я беспокоюсь, о-кей? Ее сообщение напугало меня. Это было совсем на нее не похоже. Но если мне придется самому поговорить с этим человеком, я это сделаю!

Шон хлопнул ладонью по столу.

– Я еду, – процедил он. – Какой адрес?

– Я в «Старбаксе» недалеко от места, где он живет. Пересечение Третьей и Шестьдесят первой улицы.

– Никуда не уходи. Я буду там в течение получаса.

Шон положил трубку и обратился к Люси:

– Кто-то нашел телефон Кирстен и позвонил Трею, так как тот был в ее списке быстрого набора.

Закончив одеваться, он сказал:

– Ты хочешь поехать со мной?

Люси покачала головой.

– Пока ты был в душе, звонила Сюзанна и сказала, что они арестовали Уэйда Барнетта и получили ордер на обыск его дома. Он признался, что знал Кирстен под ее псевдонимом Эшли, но сказал, что не знает ничего о сайте «Пати Герл».

– Он солгал.

– Скорее всего. Теперь он признался, что знал всех четырех девушек, убитых Душителем Золушек, но говорит, что не убивал их. Он также сказал, что не видел Кирстен более двух месяцев.

Шон почувствовал, что мысли Люси были где-то далеко.

– Что тебя беспокоит? Я вижу, что у тебя что-то на уме.

– Мне хочется узнать больше об Уэйде Барнетте. Я прочитала все статьи о нем, о его прошлом, о его работе по сохранению исторических зданий…

– Люси, не все плохие парни плохи на сто процентов. Всё это не значит, что он не убийца.

Она нахмурилась и сжала губы.

– Знаю. Даже если он пользовался «Пати Герл» для киберсекса и реального секса, он сволочь. И он также может оказаться убийцей. Но мне кажется, что профиль серийного убийцы ему не подходит.

– Подожди, ты ведь вчера говорила Сюзанне, что у них не хватает информации, чтобы составить профиль.

– У них ее не было, так как они не знали, был ли в убийствах сексуальный подтекст или нет.

– Почему это имеет значение?

– В отчете о вскрытии Джессики Белл говорилось, что у нее не было секса по меньшей мере за несколько часов до убийства.

– Возможно, его спугнули и он не успел.

– Ни у одной девушки не была порвана одежда, как не было и других следов, характерных для изнасилований.

– Откуда ты знаешь?

– Вся эта информация была выложена на той доске в комнате с уликами.

– Я не заметил.

– Я привыкла читать полицейские отчеты.

– Хорошо, – Шон решил побыть адвокатом дьявола, – Уэйд знал убитых. Они не знали, что были в опасности.

– Но зачем? Может, именно это и показалось мне странным. У всех у них был секс с Уэйдом по меньшей мере через Интернет.

– Может, они были не против делать это на камеру по Сети, но отказали ему в физической близости. Это его разозлило.

– Возможно.

– Прости. Я не хотел тебя прерывать.

– Ничего. Я всего лишь размышляю вслух… Иди, тебе нужно встретиться с Треем. Я собираюсь позвонить Гансу. Может быть, он сможет указать мне, в чем я ошиблась.

– Я не знаю, что думать, но теперь Сюзанна уверена, что Уэйд виновен.

Вчера Люси тоже не сомневалась в этом. Но чем больше она размышляла о том, как были убиты девушки, тем больше склонялась к мысли, что ее первое заключение было ошибочным.

– А как же презумпция невиновности?

– Это для суда. Копы не арестуют тебя, если не считают, что ты виновен. Наверное, Сюзанна права.

Шон поцеловал ее.

– Доверяй своим инстинктам, Люси. Поговори с Гансом. Передай ему от меня привет. Я дам тебе знать, когда встречусь с парнем, который нашел телефон Кирстен.

Люси позвонила Гансу, но ей ответил автоответчик. Проснувшись с утра, они с Шоном сходили в спортзал отеля, поэтому Кинкейд не собиралась больше бегать. Наверное, ей стоило поехать с Роганом.

Ее сомнения по поводу убийцы всё еще не рассеялись.

«Это не твое дело», – сказала она себе.

У Сюзанны Мадо был острый ум. Агент нравилась Люси – она напоминала ей Кейт. Такая же прямолинейная, уверенная, независимая. Может, немного грубоватая, словно девчонка с мальчишескими повадками, которая никак не могла принять факт того, что выросла в привлекательную женщину. Когда Сюзанна позвонила несколькими часами ранее, она предложила им с Шоном присоединиться к ней на праздничном ужине в честь поимки Уэйда Барнетта. Люси хотела пойти, но в то же время ей казалось неправильным праздновать что-либо, пока они не нашли Кирстен. И пока у нее всё еще были сомнения.

Телефон Люси зазвонил.

– Люси, это Ганс Виго.

– Спасибо, что перезвонили мне.

– Конечно. Что я могу для тебя сделать?

– Я в Нью-Йорке с Шоном…

– Ной рассказал мне о том, что вы ищете пропавшую девушку.

Люси показалось странным, что Ганс и Ной разговаривали об этом. Они ведь даже не работали вместе. Люси решила ничего не говорить. К тому же теперь, когда она разговаривала с Гансом, она не знала, как озвучить свои сомнения.

– Полиция занимается делом, связанным с нашим. Душитель Золушек, который задушил четырех девушек. Я предложила агенту, ведущему следствие, связаться с вами по поводу психологического профиля преступника.

– Отлично, но команда из Нью-Йоркского отделения вполне может справиться с этим. Они профессионалы, и я ручаюсь за каждого из них. – Ганс был одним из агентов, которые состояли в отделе по профилированию с самого начала.

– Ну, из всего вашего отдела я знакома только с вами, – сказала Люси. – Извините меня, я знаю, вы заняты…

– Раз ты позвонила мне, значит, на то была причина. Расскажи мне о ней.

– Наверное, это уже не важно… Агент Мадо арестовала подозреваемого сегодня утром и уже получила ордер на обыск.

– И всё же ты мне позвонила.

Люси присела на край стола и уставилась на свои записки невидящим взглядом, чувствуя себя дурой. Почему она сомневалась в решениях опытного агента?

Уэйд Барнетт солгал полиции о том, что не знал этих девушек. Кто-то убрал сайт «Пати Герл».

– Это пустое.

– Всегда рад поговорить с тобой, Люси.

Когда Виго уже собирался повесить трубку, Люси наконец решилась:

– Шон сказал мне, что говорил с вами по поводу моего собеседования в ФБР. Я еще не сказала семье…

– Я тоже ничего не говорил, Люси, – сказал Ганс.

– Я бы сама не просила вас разбираться с этим. Я знаю, почему провалилась.

– Правда?

– Вы говорили Шону, что они могли решить, будто я слишком ненадежна. Я не думаю, что дело в этом. Я считаю… – Люси колебалась. – Я считаю, что слишком сильно этого хотела.

– Что ты имеешь в виду?

– Я размышляю об этом с тех пор, как получила письмо. Один из вопросов, который мне задали, был: «Почему вы до сих пор не сделали карьеру?» Я знала, что большинство людей в ФБР до того, как поступили туда, занимались чем-то другим. Гораздо меньше людей поступают в ФБР сразу из колледжа – в основном это те, у кого есть особые таланты. Я сказала, что всегда хотела работать именно в ФБР и поэтому занималась самообучением: работала в морге, в полиции… Одна женщина из жюри заметила, что у меня якобы ни к чему нет влечения.

Люси перевела дух и продолжила, чувствуя облегчение от того, что наконец могла выговориться.

– Я продолжала говорить, потому что беспокоилась о том, что меня могут посчитать слишком незаинтересованной, или черствой, или бог еще знает какой. Я говорила о своей страсти – о том, что хотела бороться с сексуальными маньяками, работать в отделе по борьбе с киберпреступностью; о том, что всё, чего я хотела, – это защищать слабых и беззащитных. Я говорила слишком много. Они либо решили, что я пытаюсь надуть их… либо что я слишком радикальна в своих взглядах.

– Люси, ты слишком много копаешься в себе… – начал было Ганс.

Кинкейд прервала его:

– Всё остальное прошло как по маслу! Я запаниковала, потому что так сильно хотела этого. И если дело не в этом, тогда остается только одно.

– Адам Скотт.

– Я убила безоружного человека. Выстрелила в него шесть раз. И я бы сделала это снова. Это факт из моего досье, и я не могу сделать ничего, чтобы изменить это.

Ганс молчал.

– Если кто-то считает, что я могу кончить, как Фран Бакли, я его не виню, – сказала Люси.

Фран была агентом ФБР в отставке и ментором Люси в ФОМД, организации за права жертв, в которой Люси работала добровольно на протяжении трех лет. Противозаконные махинации Фран привели к закрытию ФОМД и принесли ФБР столько проблем, что последствия этого были видны до сих пор.

– Бюро хочет верить, что не ошибается при выборе кандидатов, – сказал Ганс. – Но это не так. У меня была коллега, работавшая на меня. Я не замечал, насколько она была повернутой. Никто этого не видел, пока она не пристрелила своего напарника и не оставила его умирать… Возможно, ты права, – продолжал он. – Любой из твоих вариантов мог оказаться верным. Я не знаю. Я пообещал Шону, что попробую разобраться в причинах отказа, но если ты не хочешь, я не буду этого делать. Как бы то ни было, я надеюсь, что ты снова подашь заявление.

– Я всё еще не решила. Я хотела, но…

– Ты всё еще хочешь этого.

– Да.

– Тебе придется сражаться за свою мечту. Я верю в тебя.

– Спасибо вам.

– Итак, зачем же ты мне всё-таки позвонила?

– Что-то в том, как были убиты эти девушки, заставляет меня сомневаться, – сказала Люси. – Убийца либо не насиловал своих жертв, либо они занимались сексом по обоюдному согласию. Последняя жертва вообще не имела сексуальных контактов в дни перед убийством. На телах убитых нет следов насилия. Все были задушены чем-то типа полиэтиленового пакета. Орудие убийства преступник всегда забирал с собой. Тела не двигали – маньяк оставлял их на том же месте, где задушил. Также не было обнаружено никаких посмертных травм. Убийца забирал с собой одну туфлю жертвы – отсюда и прозвище Убийца Золушек.

– Он затягивал пакет на шее жертвы или же надевал его сверху, придерживая руками? – спросил Ганс.

Люси припомнила отчет о вскрытии.

– Никаких следов на шее, которые бы указывали на то, что убийца затягивал пакет, нет. Были синяки, но не от удушения. Я не видела фотографий самих синяков, но следователь написал, что механического воздействия на горло не было.

– Синяки, скорее всего, остались от рук убийцы, когда тот держал пакет.

– Жертвы не были связаны, но все были в состоянии наркотического опьянения. И так как дело происходило на рейвах, они, скорее всего, добровольно принимали наркотики. Они уходили с вечеринки, после чего их никто не видел. Свидетелей очень мало – возможно, пропавшая девушка, которую мы ищем, что-то видела. Она намекнула на это в довольно сбивчиво написанном письме своему бывшему парню.

– Ты говорила, что ФБР кого-то арестовало?

– Да. Уэйда Барнетта. Я не встречала его. Возможно, если б видела его, я бы перестала сомневаться…

– У них была основательная причина для задержания?

– Он солгал насчет своего знакомства с убитыми. На допросе оказалось, что Барнетт не только знал их, но и занимался с ними сексом. Но он отрицает свою причастность к убийствам.

– Насколько я понимаю, те из них, кто занимался сексом, делали это не под принуждением?

– Похоже, именно так. Конечно, известно много случаев, когда девушка рвет с парнем либо же, рассердившись, он убивает ее. Но четырех? И опять же, способ убийства… Убийца очень холоден и спокоен. Он или она надевает пластиковый пакет на голову жертве, которая так накачана наркотиками, что вряд ли способна сопротивляться, и ждет. Ждет пять-семь минут, пока жертва не задохнется. Пять минут он стоит и смотрит на то, как человек умирает. Более того, судя по состоянию тел, жертвы не лежали на земле во время удушения. Никаких порезов камешками или кусочками стекла, которые бы свидетельствовали, что жертва сопротивлялась, лежа на земле. А раз убийца не пользовался веревкой, чтобы зафиксировать пакет…

– Он душил их руками.

– Верно. Он придерживал пакет руками.

– А это значит, что жертвы всё время стояли, и убийца придерживал их, чтобы они не упали. Это довольно интимный способ убивать.

– Именно так я и подумала! – воскликнула Люси, взволнованная тем, что ее видение событий совпадало с видением Ганса.

– Это могло быть своего рода сексуальным подтекстом убийства.

– Я не думала об этом в таком ключе.

– Ты поняла, что сказала минуту назад?

– Что я не считаю, что убийства носили сексуальный характер?

– Нет. Ты сказала «он или она», говоря об убийце.

– Я не обратила на это внимания… Имея в виду пол жертв и способ убийства, я думаю, что убийца – мужчина.

– Теперь мне кажется, я знаю, что тебя так беспокоило, – задумчиво сказал Ганс. – То, что жертвы задохнулись. Это традиционно женский способ убивать, как и отравление.

– Уэйд Барнетт – неплохой кандидат на роль убийцы, – сказала Люси, взвешивая в уме слова Ганса. Она не думала о том, что убийца мог оказаться женщиной. Почему?

– Есть какие-то физические улики, указывающие на его причастность к убийствам?

– Насколько я знаю, нет. Но расследование еще не закончено. У ФБР есть ордер на обыск, и тот факт, что он солгал полиции, очень настораживает.

– Люди могут лгать по разным причинам.

– Вы действительно думаете, что женщина может удерживать кого-то семь минут, смотря, как тот умирает? – спросила Люси. – Затем хладнокровно снять пакет, опустить тело на землю, снять одну туфлю и уйти?

– Да, – недолго думая, ответил Ганс. – Женщины-убийцы могут быть столь же безжалостными и хладнокровными, как и мужчины. На туловище были обнаружены синяки?

– Я не знаю. Я видела только отчет о вскрытии.

– Если принять, что жертвы были в каком-то смысле отравлены наркотиками, а затем задушены без какого-либо сексуального посягательства, это делает возможность того, что убийца – женщина, еще более вероятной. Конечно, я не исключаю, что это мог сделать ваш подозреваемый. Но я бы не представил дело перед судом, не имея четких доказательств и улик.

– Сюзанна Мадо очень умна, – сказала Люси. – Мне не следовало ничего говорить.

– Но ты размышляла об этом. Я рад, что ты позвонила мне. Как долго вы будете оставаться в Нью-Йорке?

– Я не знаю. Шон говорит, что мы уедем, когда найдем Кирстен. И возможно, она окажется тем свидетелем, которого нам не хватает.