Спустя многие годы после войны поэт, фронтовик Юлия Друнина напишет:

Все было именно так: поколение, воспитанное на любви к Родине, знало твердо, без сомнений: их место там, где решается судьба Отчизны. Позже выяснилось, что некоторые из них приписывали себе год, чтобы попасть в армию.

Дети и подростки предвоенных лет не были избалованы легкой жизнью, готовились к ней всерьез, не искали легких путей. В школу Валя Каужен пошла в Ленинграде, с первых классов увлеклась спортом и это увлечение привезла в Среднюю Азию, в Ургенч, где жила теперь мама. Стала чемпионкой области по бегу, а по прыжкам даже выступала на республиканских соревнованиях в Ташкенте; успевала заниматься и гимнастикой.

Десятилетку заканчивала в Ленинграде, готовилась поступать в медицинский институт. Планы изменил случай: в медицинском перед экзаменами встретила бывшего школьного физрука, заслуженного мастера спорта Ненмасова. Учитель, знавший ее спортивные успехи, рассудил так: неизвестно еще, каким будешь врачом, а вот то, что из тебя получится талантливый преподаватель физкультуры, видно уже сейчас. И не откладывая, повез Валю с Петроградской на улицу Декабристов – в институт им. Лесгафта.

С первых месяцев учебы стало ясно: жизненное призвание выбрано правильно. Появились подруги – подающая большие надежды гимнастка Люся Букасина и Валя Грицук…

Учиться пришлось только год. Летом 1941 года на спортивной базе института в Кавголово открылись курсы медсестер. Обстановка менялась стремительно – с курсов девушек срочно направили на строительство оборонительных укреплений в районе Кингисеппа. Вернувшись с земляных работ, первым делом отправились в баню. Возле флотского экипажа встретили однокурсника. «Девчата, тут идет запись на флот!» Воевать с моряками на кораблях – вот здорово!

Получив тельняшки, кители, флотские ремни, девушки почувствовали себя настоящими краснофлотцами. Даже сфотографировались на память. (Эта флотская фотография сохранилась у Валентины Ивановны до нынешних дней.) Но с падением Таллина, куда должны были следовать десантные корабли, все изменилось. Из моряков срочно формировали батальоны морской пехоты для защиты Ленинграда, а девушек направили в госпиталь в Кронштадт.

Госпитальная служба продолжалась недолго: три неразлучные подруги получили назначение в пехотную часть, отправлявшуюся под Красное Село. В машины грузились около Военно-медицинской академии; девушки, сменившие флотскую форму на солдатское обмундирование, оставили себе тельняшки и ремни. Через плечо – противогаз, санитарная сумка…

Эти сумки с перевязочными материалами, йодом, жгутами потребовались очень скоро. Едва заняв оборону, пехотинцы при поддержке танков пошли в контратаку. Вел цепи сам маршал Ворошилов. Девушки поддерживали наступательный порыв боевой песней. Немецкой авиации, уже имевшей опыт поражения пехоты с воздуха, представилась возможность показать силу бомбовых ударов. Медсестры бинтовали раненых тут же, на поле боя, среди грохота взрывов; «тяжелых» грузили в санитарные машины.

Руки, рукава гимнастерки в крови. Первая кровь войны… Ранен был и Ворошилов; Люся Букасина сделала ему перевязку – маршал подарил ей самый настоящий пистолет. Тезки-Валентины вооружились наганами, которые им отдали направляемые в госпиталь тяжелораненые. Последняя санитарная машина под минометным огнем уходила через капустное поле – все дороги были уже перекрыты. Валю в том бою не задело ни пулей, ни осколком мины, только вдребезги разлетелась бутылка с йодом и забрызгала гимнастерку, лицо.

После переформирования девушки оказались в медсанбате 72-й стрелковой дивизии. Им, побывавшим на передовой, хотелось снова туда, где их сверстники сходятся с врагом в смертельной схватке. Кроме бега, прыжков, фехтования, гимнастики Валя к тому же неплохо играла в шахматы и однажды обыграла самого командира дивизии, заглянувшего в медсанбат. Победителю, как известно, положена награда. Валя попросила: все трое хотим на передовую. Комдив не возражал, но вместе не получалось – пришлось девушкам расстаться.

Бойцы отдельного батальона особого назначения, где служила санинструктором Каужен, выполняли специальные задания, чаще – вылазки «за языком». К переднему краю группа уходила ночью на лыжах (искусству лыжного бега разведчиков в перерывах между заданиями обучала медсестра-спортсменка). У проволочного заграждения немецкой обороны, распластавшись на снегу, в свете подвешенных на парашютах ракет терпеливо ждала она возвращения бойцов, чтобы в случае необходимости сразу оказать помощь раненому. Главное для фронтового медика – не обморозить руки: с больными руками много не наработаешь. Вот и отогревала замерзающие пальцы в карманах с химическими грелками. Стычки при выполнении задания случались часто, бойцы подтаскивали товарища, и если ранены были ноги, Валентина финкой вспарывала ватные брюки и бинтовала тут же, на снегу.

Подкосила медсестру не вражеская пуля, а болезнь – желтуха. В жилых бараках, траншеях водились стаи крыс – неизбежных спутников военного быта. Из медсанбата с запасом лекарств она в первую же ночь сбежала. Тот, кто был на войне, знает, как прикипаешь душой к своей роте, своему батальону. Вернувшись, тихо заняла свое место в холодном бараке, где в кружках замерзает вода. Во сне не слышала, как бойцы, узнав, что «сестренка» вернулась, накрыли ее снятыми с себя шинелями. Забудешь ли когда такое!

Стояли они близко от города, под Колпино, и однажды Валентина получила разрешение навестить пожилую родственницу. В большой коммунальной квартире, знакомой с довоенных лет, случайно обнаружила ящик с сигнальными ракетами. Враг засылал агентов, вел вербовку, редкая бомбежка обходилась без «зеленых цепочек».

В Большом доме, куда обратилась фронтовая медсестра, ей выдали гражданскую одежду, вооружили пистолетом. Подыскали «подругу» – жену знакомого спортсмена. Стали ждать… Явился парень – родственник проживавшей здесь до эвакуации женщины; несколько раз до войны Валя видела его мельком в этой квартире. Не церемонясь, с ходу агент стал вербовать: на той стороне фронта их ждет сытая жизнь, о которой они здесь уже забыли. Достал водку, нарезал хлеб. Водку в темноте они выплескивали на ковер, поддерживали беседу, обещали подумать… Арестованный агент на допросе, не владея собой, угрожал Валентине. Он-то не знал, что такое фронт, когда из боя может не выйти целая рота…

Пришлось послужить ей разведчицей в 9-м артиллерийском полку. В районе Колпино, где 72-я дивизия держала оборону, на нейтральной полосе оказалось пригодное к восстановлению орудие. При нехватке огневых средств было удачей заполучить пушку… Валентина получила задание засечь огневые точки противника на этом участке и, нарисовав панораму переднего края, все нанести, отметить. Вместе с бойцами медсестра-разведчица участвовала в ночной операции, под минометным, пулеметным огнем оказывала помощь раненому. Память о той успешной вылазке – медаль «За боевые заслуги».

Январь-февраль 1944 года стали переломными в долгой осаде Ленинграда. Враг был отброшен от стен города, Советская армия успешно наступала на Запад, но сопротивление оккупантов не ослабевало. Особенно жестокими были бои за крупные узлы обороны немцев. Так случилось и под Нарвой. Вырвавшиеся вперед наши части иногда попадали в окружение.

Произошло это и с подразделением, в котором служила Валентина. Четверо суток находились они без продовольствия, почти не имея боеприпасов. Немцы, не получая ответного огня, расстреливали окруженных с близкого расстояния. Из репродукторов, развешанных на деревьях, неслись призывы сдаваться и танцевальная музыка. Такое было представление о моральном духе советских бойцов, в основном молодежи: послушают красивую музыку, затоскуют по мирной жизни и поднимут вверх руки.

Погиб радист, и Валентина, к тому времени освоившая радиосвязь, приняла рацию. Командир окруженной группы полковник С.М. Шуляев решил в эту ночь пробиваться к своим, вызвав огонь на себя. Нередко наши бойцы решались на этот шаг, когда все возможности отбиться были уже исчерпаны. Валентина передала координаты, и когда рядом рванул первый наш снаряд, взвалив рацию, с наганом в руке, бросилась вместе с цепью бойцов на немецкие пулеметы. «Вставай! – тянула она за рукав упавшего в воронку солдата. – Вставай!» Не все были тут видавшими лиха фронтовиками – в пополнении 1944 года встречалось немало «зеленых» мальчишек.

Автоматные диски пусты, в ход – гранаты. Первый раз метнула она боевую гранату в цель. Еще полсотни шагов. Артналет не стихал, столбы земли вздымались там и тут. Высоченная сосна в лунном свете вдруг взлетает комлем вверх. Начинает бить немецкая артиллерия по нашим позициям, куда прорывались бойцы. Снова окопы – чьи? От взрыва скатилась в один из них, кто-то ворочается, пытается встать. Ухватилась за шинель – наша, родимая, грубошерстная, немецкая – мягче… Хромовые сапоги, которые Валя не снимала все эти дни, находясь в окружении, стаскивали в деревенской бане. Ноги обморожены до колен. От эвакуации в госпиталь наотрез отказалась, поверила лекарским способностям простых женщин той маленькой деревеньки на реке Плюсса.

Народными средствами – глиной, яйцами, уксусом, травяными примочками – деревенские целители спасли девушке ноги. Но встать, ходить еще долго не могла. Указ о награждении орденом Славы сержант Каужен слушала уже стоя на ногах. Сам орден вручали ей позже, в Смольном.

Польша, Пруссия, тяжелые переходы, бои. Война подходила к концу, страна готовилась к мирной жизни. Незадолго до Победы комдив вызвал ее в штаб. «Жива? Иди учись!» Зимой 1944 года, когда наши войска гнали врага от Ленинграда, на берегу Луги встретилась разведчица 9-го артполка с комиссаром партизанского отряда Владимиром Дмитриевичем Шапошниковым, тоже лесгафтовцем. Встреча стала их общей судьбой. Вернувшись после войны в Ленинград, отпраздновали свадьбу, продолжили учебу, прерванную войной.

Июньским днем 1940-го вместе со школьным учителем вошла она первый раз во двор института на улице Декабристов. Обратила внимание на вывеску: «Научно-исследовательский институт физической культуры».

«Хочу учиться здесь!» Учитель успокоил: «Будешь. Только сначала надо закончить обычный институт».

15 лет В.И. Шапошникова была заместителем директора НИИ по научной работе – более 130 книг, монографий, публикаций… Ветеран войны, ветеран спорта, ведущий специалист по хронобиологии, трудится Валентина Ивановна и сейчас в ГНИИ социально-экономических проблем и спортивно-оздоровительных технологий Государственного национального института физической культуры им. П.Ф. Лесгафта.

Ордена, медали должны вручаться героям. И все же не о наградах думали они – вчерашние студенты и школьники, – надевая гимнастерки и пилотки.

Высшей честью считали они «возможность умереть за свой народ». Так было на Руси испокон веков. И так будет.