Сдревних времен по великим и малым рекам Руси наши предки вели торговлю, сплавляли лес, отправлялись в дальние края через моря и океаны. В XIX веке в России начали строить железные дороги; ныне мы занимаем одно из первых мест в мире по протяженности стальных магистралей. И профессия железнодорожника стала одной из самых почетных в нашей стране.

В осажденном городе все 900 дней бесперебойно работал железнодорожный транспорт. Это был массовый подвиг тысяч и тысяч машинистов, кочегаров, путейцев, инженеров, техников, рабочих станций, вокзалов, железнодорожных мастерских… По железной дороге на передовую уходили составы с танками, артиллерией, снарядами, продовольствием, свежим пополнением, в обратном направлении – требующая ремонта военная техника, санитарные поезда. Бронепоезда, железнодорожные батареи – крепости на колесах – громили врага по всему кольцу обороны. Имея возможность бить с ближних дистанций, они наносили врагу огромный урон. В самом Ленинграде, оглашая замерший город далеко слышными свистками, сновали к хлебозаводам «кукушки» с платформами, нагруженными мешками. Из этой муки выпекался блокадный хлеб…

Родовые корни Васильевых питала древняя псковская земля. Пётр Васильевич, отец Таисии, приехал в Питер из деревни Дымово перед войной, устроился в железнодорожные мастерские по своей деревенской профессии – кузнецом. Специальность по тем временам уважаемая, обычно кузнечному делу учили с малых лет, ремесло передавалось от родителей к детям. Перебралась с дымовским кузнецом и семья – жена, Анастасия Ивановна, двое сыновей и младшая дочь Тая. Шел ей тогда десятый год, свой третий класс она начинала в 363-й школе на Волковском проспекте. Жила семья кузнеца в коммуналке, в бараке, который по-старинному назывался казармой. И размещались в такой казарме семей десять. В каждой семье – полно ребят, подружек для игр у приезжей девочки хватало. Таких казарм на станции Волковской было три, стояли они у самой железной дороги, и свои городские сны видела Тая под шум проходящих поездов…

В 1941 году ей исполнилось четырнадцать. Петра Васильевича к тому времени по производственной необходимости перевели с Волковской на станцию Цветочная, в такую же мастерскую кузнецом. Жила семья снова в казарме, только уже ближе к центру, на улице Заставской. С началом войны на железную дорогу легла огромная нагрузка, опытные специалисты были на особом счету; остался на своем месте у горна и Пётр Васильевич.

Старший сын Алексей ушел на фронт и уже домой никогда не вернулся – погиб смертью героя. Младший, Иван, учился в ФЗО на помощника машиниста, вместе с училищем позже был эвакуирован из блокадного Ленинграда.

До самых морозов Тая вместе с Анастасией Ивановной отправлялись в пригород, на поля, добывая из-под снега капустные листья, ту самую «хряпу». Бомбежки, артобстрелы продолжались с утра до темноты. Железная дорога, станции, вокзалы были на постоянном прицеле у противника, и семья Васильевых ночевать часто отправлялась в землянку, устроенную в насыпи. Укладывались на нарах, кто как мог.

Блокадные брусочки хлеба семья получала в магазине на Заставской. Эту обязанность Тая взяла на себя, как и доставку воды. Иногда грела снег в ведре, на плите, а иной раз отправлялась к люку на улице, откуда бил незамерзающий «родничок». В очередь за хлебом становились спозаранку, затемно, на ледяном ветру мороз пробирал до косточек. Тонкий ватничек, бурки не могли спасти от такого холода. Но Тая вместе с очередью терпеливо ждала, когда откроют заветную дверь. На троих выходило чуть больше полкилограмма – по иждивенческой карточке ей самой приходилось 125 граммов… Годных к обмену вещей в семье не было, и все же удавалось иногда добыть плитку столярного клея или бутылку олифы, которую следовало долго жарить, калить. Прогорклый запах днями не выветривался из комнаты.

В 1942 году с помощью Петра Васильевича Тая устроилась в железнодорожные мастерские Балтийского вокзала учеником слесаря. Это было не случайное решение: детство ее прошло среди людей «крепких» профессий – механиков, кузнецов, слесарей, сварщиков… Так и пошел с 1 декабря блокадного 1942-го ее трудовой железнодорожный стаж.

Учеба, отработка навыков, практика… Мастерили из жести коптилки, чинили путевой инвентарь. Но чаще учеников – и ребят, и девушек – отправляли на восстановительные работы. Бомбежки, артобстрелы повторялись изо дня в день, из ночи в ночь. Не только подвижной состав и станции – железнодорожное полотно само по себе было объектом для нанесения ударов. Его-то и восстанавливали вместе с путейцами ребята и девчушки из учебной группы. Вручную, с помощью тросов, подтаскивали рельсы, шпалы, подбивали, подсыпали балласт… И все это на ветру, на холоде, день-деньской, а вечером, как бойцы МПВО, отправлялись в очередное дежурство. Обычно их пост находился на крыше Варшавского вокзала. Сбрасывали «зажигалки», не давали разгореться огню. Поздно ночью, не чувствуя рук и ног, приходила домой, а утром, пешком, снова в свою мастерскую. К восьми должна быть у своего верстака. За ночь отогревалась в тепле – «буржуйку» топили обломками старых шпал, их на станции хватало.

Осталась позади вторая блокадная зима. С приходом лета, как в детстве, веселее голубело небо, шелестела листва уцелевших деревьев. Все знали: Ленинград врагу не одолеть, наступают дни решающей битвы…

Грозный, устрашающий гул выстрелов тысяч орудий в январе 1944 года возвестил о начале долгожданного наступления. Распалось три года душившее Ленинград блокадное кольцо. До Победы было еще далеко, но ленинградцы знали, что самые тяжелые испытания позади.

9 мая Тая, как всегда, пришла на работу. «Кончилась война!» Радость, объятия, смех и слезы… Не вернуть маму, не дожившую до летнего тепла 1942-го, пал смертью храбрых на Ораниенбаумском пятачке старший брат. Не раз побывала потом Таисия Петровна на мемориальном кладбище в Сосновом Бору, где похоронены герои-балтийцы. «Васильев Алексей Петрович» – навечно осталась память о брате на гранитной плите.

Начиналась мирная жизнь с новыми заботами, надеждами, планами. В декабре 1945 года Таисию Петровну направили на станцию Бологое – там открылись курсы сварщиков. Железная дорога набирала былую мощь, столько всего надо было восстановить, построить заново и так не хватало мужских рук… После практики снова ездила в Бологое, сдала экзамен, получила удостоверение электросварщика третьего разряда. С этим удостоверением и прибыла молодая сварщица на родную станцию Цветочная.

Профессия сварщика требует не только теоретических знаний, точного глаза, твердой руки… Не один десяток метров бугристого шва проведет начинающий электросварщик, прежде чем за его электродом протянется «чистая» линия, ровная, как струна. Сначала ей давали мелкую работу, чтото заварить, «прихватить», но настал срок, и сам Иван Григорьевич Полозов, старый мастер, сказал: «Пора, Таисия, браться за дело». Так и начался ее долгий и такой быстрый, как одна смена, профессиональный путь. Когда дело по душе, время на работе не тянется – летит… Много лет работал на Адмиралтейском заводе сварщиком и ее муж, Иван Филиппович.

Приказ № 338 от 7 мая 1991 года о награждении Таисии Петровны Финогеновой знаком «Почетный железнодорожник» подписал сам министр Путей сообщения Бещев. Свой Почетный знак она получила еще в великой державе, на благо которой трудилась всю жизнь.

Давно уже нет на железной дороге паровозов. Стоят они только, молчаливые, с погашенными топками, в музее-депо под Шушарами. Такой диковиной кажутся они нынешней детворе… А бывшей девчушке со станции Цветочная по ночам все слышится крик паровозов блокадной поры. Зимний ветер, паровозный крик и глухая канонада близкого фронта…