Глава 28

Ева сидит на краю террасы, прижав ладони к прохладной поверхности дерева. Запястья будто покалывает иголками. Она раздраженно болтает босыми ногами, задевает влажный песок. Над горизонтом появляются первые, еще холодные лучи солнца.

Голова гудит от переполняющих мыслей. «А Джексон действительно любил тебя…» Но взгляд Сола, выходящего из-за стола, был полон боли. Ева словно застряла между приливом и отливом, волны тянут ее в разные стороны – куда же плыть?

Она достает из кармана мобильный и набирает номер Кейли.

– Привет. Не спишь?

– Конечно, нет. Как раз собиралась тебе позвонить.

Подруги давно не разговаривали: приятно снова услышать голос Кейли. Ева скучает по ней.

– Прости, что так долго не звонила. Все… непросто.

– Ты в порядке?

– Можно, я приеду к тебе? Мне бы выбраться отсюда на пару дней, развеяться.

Кейли молчит, затем вздыхает.

– Извини, я уезжаю. Съемки отменили.

– Как так?

– Инвестор отказался дальше вкладываться. Денег нет, и проект отложили в долгий ящик.

– Как жаль, Кейл. И надолго?

– На неопределенный срок.

– Поверить не могу, разве это не нарушение контракта?

– Видимо, нет.

– И что ты будешь делать? Когда уезжаешь?

– Квартиру надо освободить через два дня. Вернусь в Лондон.

– Вот как, – расстроенно произносит Ева.

– Но, – добавляет Кейли, – я думала перед этим заехать к тебе.

– В Тасманию?

– Да, если ты не против.

– Против? Да я в восторге!

После паузы Кейли спрашивает:

– Что там у тебя творится?

Ева смотрит на безлюдную бухту. О многом надо поговорить, но с чего начать?

– Расскажу, когда приедешь.

У Сола все валится из рук: холодильник сломался, недавно собранные образцы испортились. Он вносит последние данные в таблицу с ошибкой, нарушая все расчеты. Извиняется перед младшей сотрудницей – был с ней резок, – и та настороженно принимает извинения.

Ужасно тянет увидеть Еву. Когда Сол возвращается на пароме на остров, уже темно. Сначала он заходит домой: посмотреть, как там отец: Дирк спит перед телевизором с открытым ртом. Сол выходит и направляется к хижине.

Закатав рукава, Ева моет посуду, руки в пене. В домике пахнет пастой и оливковым маслом, а еще чувствуется какой-то тонкий сладкий аромат – кажется, от волос Евы.

– Привет, – говорит она, обернувшись. – Хочешь пива? Я положила несколько бутылок в холодильник. – Тон намеренно несерьезный.

Сол достает бутылку, откручивает крышку и пьет, оперевшись на столешницу, пока Ева домывает посуду.

Руки у нее слегка загорелые, а локти изящные. Она намыливает тарелку, открывает кран, промывает блестящую белую поверхность. Насос с гулом качает воду из емкости.

Ева ставит тарелку на подставку для сушки. Вытирает руки полотенцем, но на запястье остается немного пены. Хочется коснуться пальцем и стереть.

Ева поворачивается:

– Вчера вечером…

– Извини, что я так ушел. Надо было проветриться. – Солу хотелось забыть, как заметно легче стало Еве, когда она узнала, почему Джексон бросил Жанетт. – Ты ведь была на пляже, пока я плавал?

Она поспешно отводит взгляд.

– Ты свернула мои вещи.

– Да. – Ева убирает волосы с лица, открывая гладкий лоб.

– Ждала меня?

– Наверное.

– Но передумала?

Теперь Ева ловит взгляд Сола и внимательно смотрит на него.

– Давай присядем?

Они проходят в комнату, садятся на диван. Ева подается вперед, водит пальцем по кромке платья, будто подсчитывая стежки. Она долго молчит – ждет, когда заговорит Сол?

Затем делает глубокий вдох.

– В последнее время я возненавидела Джексона – за то, что врал мне, за то, что женился на Жанетт и бросил Кайла. Подумать не могла, что мужчина, за которого я вышла замуж, способен на такое. – Сол внимательно слушает, пульс стучит в висках. – Потом, когда вчера вечером о нем заговорил Дирк, я вспомнила, как сильно мы любили друг друга. По-настоящему любили, Сол, а я об этом забыла…

– И этого достаточно? Одной только любви? Джексон врал тебе…

– Да, Сол, я знаю. Знаю! – Ева сжимает кулаки. – И вряд ли когда-нибудь пойму почему. Столько вопросов, они сводят меня с ума! – Ева встает, идет к кухне. – Я часами веду беседы с Джексоном и спрашиваю: «Почему ты не развелся с Жанетт? Как подделал документы? Скучал по Кайлу? Хотя бы думал во всем мне признаться?» – Она останавливается у раковины, тяжело дышит. – Я больше так не могу, от этого только хуже. Дело в том, Сол, – продолжает Ева, глядя ему прямо в глаза, – что я никогда не узнаю, почему Джексон поступил так, а не иначе. Но вчера благодаря Дирку я поняла, что надо сосредоточиться не на этих вопросах – и не на ненависти к Джексону, – а на том, в чем я уверена. Он любил меня.

Словно со стороны Сол слышит свой низкий и напряженный голос:

– И что теперь будет с нами?

В хижине слишком душно, воздух кажется тяжелым. Ева выходит на террасу, смотрит на мрачное небо. Дыхание сбивчивое, надо успокоиться.

Скрипит дерево: Сол тоже вышел из хижины. Он обхватывает ее сзади за талию, и Ева оказывается в его объятиях.

– А что, если… – начинает Ева, но сразу же замолкает. Как же об этом сказать? – Мы с тобой… что, если мы вместе не по тем причинам?

– По каким? – шепчет Сол ей на ухо.

– Печаль? Одиночество? Гнев? Что, если ты просто напоминаешь мне Джексона?

– Ева…

Не разрывая объятий, она поворачивается к Солу:

– Я так злилась на него, мне было так больно. Вдруг я просто пытаюсь наказать его?

– Глупость какая.

– Разве? – Все, что притягивает Еву к Солу, ее же и отталкивает, будто магнит, резко меняющий свой полюс. – Может, мы лишь обманываем друг друга. Это здесь мы живем как отшельники, а если бы дело было в Хобарте или в Лондоне? Если бы пришлось рассказать всем – твоему папе, моей матери, друзьям Джексона? Получится ли у нас тогда?

– Если постараться.

– Ты ведь даже отцу не хочешь сказать.

Сол оглядывается через плечо, смотрит в сторону залива.

– Я просто хочу, чтобы мы были честны друг с другом – и сами с собой. Будь Джексон тебе хорошим братом, а мне – верным мужем, возникли бы у нас с тобой отношения?

– На этот вопрос у меня нет ответа.

– У меня тоже. – Ева прижимает руки к груди. – Поэтому мне нужно время, чтобы во всем разобраться. – Сол молчит, и Ева продолжает: – Звонила Кейли. Съемки отменили, и перед тем, как вернуться в Англию, она на несколько дней заедет сюда. – Ева опускает взгляд на руки. – Тебе надо побыть с отцом, а я побуду с Кейли. Немного отдохнем порознь… и посмотрим.

Ева замолкает, ждет его ответа. Глубоко внутри она хочет, чтобы Сол ей возразил. Сказал, что ему не требуется время на размышления, что он уверен в своих чувствах.

Сол бесстрастен, лишь потирает лицо.

– Ладно, будь по-твоему, – кивает он.