Похищенные
1
Проехав по гравийной дорожке, фургон остановился, хлопнули дверцы, и захрустели шаги наших похитителей.
Мы с Кудиновым не спецназовцы. Приемам рукопашного боя нас учили, и теоретически я знаю, как вырубить человека на час или как сломать ему руку или шею. И что, нам наброситься на этих ребят, как только они откроют дверь, ударом головы пытаясь отправить их в нокаут? Но руки у нас скованы за спиной. Да и вдруг один из них на всякий случай стоит там с автоматом на изготовку? Лучше не спешить, посмотреть, чего от нас хотят. Ведь если бы нас хотели по-тупому убить, у них на это была куча времени, пока они грузили нас в фургон. Всадили бы каждому по шприцу в ногу, и сейчас оставалось бы только выгрузить и закопать.
Людей, судя по звукам шагов, было трое. Все правильно: тот рыжий, его напарник в костюме и водитель. Фургон широкий, на сиденье запросто трое помещаются. Со скрипом повернулась ручка, и обе створки задней дверцы распахнулись, ослепив нас ворвавшимся потоком света. Мы уже поэтому не смогли бы ничего предпринять – нам потребовалось несколько секунд, чтобы глаза вновь обрели способность видеть.
Так что сначала до нас долетели звуки. Это был смех. Я быстро понял, почему: мы с Кудиновым сидели рядком на коленях, как две гейши. Такие же беззащитные.
Парень в костюме, тот, похожий на ящерицу, держал в руке пистолет. Огромную махину, по-моему «магнум», да еще и с глушителем. Второй, рыжий, целиком полагался на его огневую мощь, поскольку не переставал хрустеть чипсами, выуживая их со дна яркого пакета. Третьей, водителем, была женщина. Ей было под сорок, может быть, чуть за. Невысокого роста, округлившаяся, но быстрая в движениях – именно она открывала дверцы. Лицо приятное, но с размытыми чертами, возможно, спитое, волосы темные, не очень чистые. И одета без всякой претензии на привлекательность: мужская рубашка поверх джинсов и розовый жилет домашней вязки.
– Приехали, выгружайтесь! – распорядился рыжий. Он, похоже, был главным.
Мы с Лешкой сели на задницу и с одинаковой болезненной гримасой расправили ноги. Слушались они плохо, затекли за поездку. Покрутившись на попе, мы занесли ноги за край кузова, потом поставили на землю и осторожно выпрямились. Получилось.
– Уместно будет сейчас спросить, зачем мы здесь? – так замысловато задал главный вопрос Кудинов. – Зачем вообще мы вам понадобились?
– Терпение, парни, – миролюбиво сказал рыжий. Я его произношение стал понимать лучше. Или это он старался, чтобы мы хоть как-то различали слова. – Вечером приедет человек и все вам скажет.
– Мы вообще-то с этим джентльменом незнакомы, – сказал я, кивая головой на Кудинова. – Я подошел к нему спросить, правильно ли я иду. Если вам нужен я, вряд ли вам будет полезен он. И наоборот. Может, кто-то из нас лишний и пойдет домой?
– Потерпите до вечера, ладно? – сказал рыжий. – И, пожалуйста, без геройства. Вам вон туда.
Мы были у границы летного поля. Это был не аэропорт и даже не аэродром, а просто достаточно ровный луг. О том, что это было все же летное поле, говорил биплан, ржавеющий рядом с невысокой диспетчерской башней. Территория была огорожена проволочной сеткой с железными воротами, запертыми цепью с большим висячим замком. Этим въездом пользовались нечасто, во всяком случае, охраны не было. Вдоль дорожки, ведущей к воротам, стояла пара бытовок, таких жилых вагончиков для строителей, и небольшой блестящий ангар из гофрированной стали. На него и показывал наш похититель.
– Давайте только сначала посмотрим, нет ли у вас запрещенных предметов, – пошутил рыжий. – Всякое бывает.
Он выудил из пакетика последний поддающийся ухватыванию обломок чипса, высыпал в рот иначе не годящиеся к употреблению крошки, смял пакет и заиграл масляными пальцами, ища, обо что бы их вытереть. Взгляд его остановился на широкой Лешкиной рубахе, но рыжий эту возможность тут же отмел.
Личный досмотр и изъятие проводила женщина – ей это явно доставляло удовольствие. Она вынула из заднего кармана кудиновских джинсов бумажник, а из правого переднего – телефон.
– Ты что, мобильники у них не забрал? – спросил рыжий у парня с пистолетом.
Тот посмотрел на него с вызовом:
– А ты?
Рыжий только покачал головой.
– Сам же кричал: «Скорее!» – напомнил его подельник. – Да и как они могли позвонить со связанными руками?
Рыжий еще раз покачал головой: упущение, недогляд. Тем временем женщина вытащила из левого кармана Лешкиных джинсов начатый пакетик бумажных платков.
– Вы позволите? – вежливо спросил рыжий, перехватывая «клинексы» чистой рукой.
Он вытащил один платок, тщательно вытер жирную руку, а пакетик положил обратно Лешке в карман. Внешне-то он был похож на футбольного фаната, такого импульсивного, грубого горлопана. Да и произношение выдавало в нем простолюдина. Но вот же, пожалуйста – и среди таких попадаются воспитанные люди.
Женщина тем временем отдала имущество похищенного второму парню, который забросил его в сумку, стоявшую у него между ног. Эта желтозубая рептилия уже опустила свою пушку (ну, нечто среднее между пушкой и пистолетом, все-таки ближе к пистолету) и теперь просто наблюдала за происходящим. Женщина же быстрыми точными движениями обследовала кудиновское тело. Начала с лодыжек, поднялась до гульфика – я замер, подумав о том, что было спрятано в моем, – но ощупывать Лешкино достоинство не стала, пошла дальше, к талии и выше.
Потом повернулась ко мне. На ее лице было странное выражение. Как если бы это было частным танцем. Знаете, стриптизерши выделывают такое за отдельную плату, телесной близостью и сладострастными движениями доводя клиента до оргазма. Вот и эта женщина так смотрела. Как будто я ее безумно хотел, а она знала это, но отдаваться не собиралась, ей просто нравилось причинять сладкие страдания. Она даже облизала губы, прежде чем взялась за меня.
Она снова начала с того, что выудила мой бумажник и заранее принесенный в жертву английский мобильный. Мою ручку-убийцу Кудинов сунул мне в верхний карманчик. Женщина достала ее, нажала на кнопку, выдвинув стержень, и снова убрала его. Потом вопросительно посмотрела на рыжего.
– Оставь ему. Чеки подписывать, – ухмыльнулся тот.
– Мне тоже пригодится, – сказала женщина, пряча ручку-убийцу в карман жилета.
Бумажник и телефон были переданы желтозубому и исчезли в той же сумке. Ужасно, конечно! Впервые мой настоящий американский паспорт оказывался в руках неизвестно кого. Почему было не оставить его в номере в сейфе до выезда в аэропорт? Привык, что он у меня в бумажнике, да и похищают меня не каждый день. Все равно как-то я расслабился, потерял бдительность. Устал. Или потому что до сих пор все шло слишком гладко. А теперь из-за такой оплошности вся моя жизнь может пойти наперекосяк.
Женщина тем временем присела у меня в ногах. Теперь на кону и наша главная надежда на спасение. Лодыжек я не опасаюсь, икр тоже, ляжкам немного щекотно, но потерплю. Вот, подобралась вплотную. Прикоснулась. Не отдернула руку, не из стыдливых. Подняла на меня глаза, улыбнулась похотливо и как-то с презрением. Как будто хотела сказать: «Все вы, мужики, любите грязных девочек. Не отрицай, я знаю». Совершенно очевидно, я скорее был в ее вкусе, чем Кудинов, хотя моему самолюбию это не льстило. А тогда я вообще весь целиком превратился в телефон.
– Ну, ты скоро там? – нетерпеливо спросила рептилия с «магнумом».
– Мне надо отлить, – заявил Кудинов, сознательно отвлекая всеобщее внимание. – Никто не хочет помочь?
Но женщина только цокнула языком и перешла на мои бедра. Рыжий вздохнул: столько хлопот с похищенными!
– Нельзя нам руки связать спереди, а не за спиной? – высказал дельное предложение мой друг. – Тогда мы и сами справимся.
Мужчины переглянулись.
– Хорошо, по очереди. И без геройства.
Женщина закончила со мной, выпрямилась и не без кокетства одернула свой розовый жилет.
– Наверно, справитесь без меня, – сказала она и направилась обратно к фургону.
2
В который раз я убеждался, что, не будь неудобств, мы бы никогда не оценили, как хорошо без них. Я про мелкие неудобства – похищение непонятно какими людьми с непонятно какими целями к таковым ведь не отнесешь.
Да, кожа на запястьях в двух местах у меня стерта. Но руки теперь не вывернуты за спину, и я могу контролировать их движения уже визуально. Более того, одна рука у меня вообще свободна. Нас с Лешкой в том стальном сарае пристегнули наручниками к какой-то неподъемной штуковине от грузовика или самолета. Так что свобода действий увеличилась десятикратно. Теперь при необходимости я могу обслужить себя, не только повинуясь зову природы, но и чтобы взять сэндвич. Потому что уже минут через двадцать после нашего размещения, если это можно так назвать, женщина принесла нам по сэндвичу. И опять: вряд ли это стали бы делать, если бы готовились нас убить.
– Один с ветчиной, второй – с сыром, – объявила обольстительница, вертя сэндвичи в руках. – Кому какой?
Мне явно предназначался более калорийный вариант – по взгляду ее это было видно.
– С ветчиной мне, – разочаровал ее Кудинов. – Я сыр не ем.
Я в очередной раз восхитился своим другом. Сыр он даже очень любит, но он знает, что я – вегетарианец, уже не один десяток лет. Однако скажи он так, станет понятно, что мы не просто случайно оказались вместе – а это нашу свободу маневра существенно бы сузило.
Женщина, сделав недоуменную гримасу, распределила пищу согласно пожеланиям пленников. И снова с похотливым вызовом посмотрела мне в глаза. Мол, поборись за меня, а я решу, заслуживаешь ли ты моей благосклонности.
– Я не могу есть всухомятку, – встрял в этот немой любовный монолог Кудинов. Он не собирался становиться в смиренную и униженную позу похищенного.
– Дело твое, – сказала женщина и, не взглянув на него, вышла.
– Определенно положила на тебя глаз, – прокомментировал Кудинов. – Боюсь, наш тайник продержится недолго. Лучше бы она предпочитала блондинов. Я не в претензии, – поспешно добавил он, – так было бы лучше для дела.
К нашему удивлению, вскоре появился рыжий. И появился в конструктивном расположении духа.
– Что-то не так, парни?
– Нам бы что-нибудь попить, – примирительно сказал я. Ведь любезность людей лихих обманчива. Сейчас улыбнется, а потом вернется с «магнумом» и положит конец лишним хлопотам.
– Я предпочитаю пиво. Разливное, – встрял в разговор Кудинов.
Мы с ним не в первый раз работаем на пару. В одной ситуации он всегда плохой следователь, а я хороший. В другой – он пытается установить предельные границы возможного, а я столблю достигнутое.
Рыжий пожал плечами и вышел.
– Меня одного пристрелит или тебя тоже? – задался интересным вопросом Кудинов.
– Сейчас увидим.
Ждать пришлось недолго – наши похитители, по-видимому, обосновались в соседней бытовке. В руках у рыжего был не «магнум», а две банки пива.
– Прости, приятель, за разливным далеко ехать.
И банки мы теперь могли открывать самостоятельно. Нет, положительно, оценить свободу можно, лишь теряя ее.
– Я буду по нему скучать, – сказал Лешка, отпив первый глоток.
– По пиву? – не понял я.
– Нет, по этому милому предупредительному джентльмену. Надо взять у него адрес, буду посылать ему открытки на Рождество.
Перекус оказался кстати – к нам вернулась способность соображать.
Мы сидели на полу в полупустом металлическом сарае размером с половину волейбольной площадки. За день на солнце он нагрелся, и лбы у нас с Лешкой покрылись капельками пота. Свет в ангар проникал из зарешеченного окна с каждого бока, но сами окна были закрыты. В одно из них, с Лешкиной стороны, было видно летное поле, другое выходило на торец бытовки.
Это было нечто вроде слесарной мастерской. Вдоль стены стоял верстак с тисками и небольшим сверлильным станком, один из углов завален каким-то металлическим хламом. Кстати, сюда принесли и алюминиевую стремянку, которая упала на меня в фургоне.
– Не видишь, там не найдется зубила и молотка? – шепотом поинтересовался Кудинов, подбираясь на максимально близкое расстояние.
– Там много чего полезного можно найти, – предположил я тоже едва слышно. – Один сверлильный станок чего стоит. Давай попробуем приподнять эту штуковину.
Это я про железяку, к которой мы были прикованы наручниками. Но она весила не меньше пары центнеров, мы ее даже оторвать от земли не сумели.
– Ничего, мы устроим ей тяни-толкай, когда усыпим их бдительность, – подбодрил меня позитивист Кудинов. – А ты успел заметить номер фургона?
По тону было ясно, что он-то это сделал и теперь хотел поймать меня на нерадивости.
– Это желтый такой, LD 325 XEF?
Кудинов расплылся в улыбке. Я ошибся. Ему, похоже, было важнее, чтобы я тоже оказался на высоте, чем оказаться там в одиночестве.
– Только, когда нас заводили в этот сарай, – продолжал я, – я заметил, что эта, как бы ее назвать…
– Я понял, твоя зазноба.
– Так вот, она выходила из кабины фургона с отверткой и двумя другими номерами.
– Да?
– Совершенно определенно.
– Все равно, тот номер может помочь.
Я тоже был великодушен:
– Будем надеяться.
– Не пора позвонить?
– Стремно. Они на первых порах наверняка нас плотно опекают. Может, и сейчас подслушивают.
Да, могли. Хотя мы говорили шепотом, но все же по-английски. Мы помолчали.
– Это мой прокол, – признал я. И рассказал про рыжего в парке и мое возвращение в «Марриотт» на такси. Вам тоже расскажу в свое время. – Меня тогда просто отключать стало от усталости.
– Забудь, все ошибаются, – небрежно успокоил меня Лешка. – Закон больших чисел.
Что значит друг! Хотя я бы тоже так отреагировал. Но я все равно не понимал.
– Хорошо, вчера я был в ауте, и они установили мою гостиницу. Но как они могли проследить за мной сегодня? Я все утро проверялся.
Что правда. Я ведь потратил час, чтобы прокатиться из гостиницы в Галерею Тейт и обратно. И тогда сто процентов хвоста не было.
– Получается, когда ты ехал на метро ко мне на встречу, – бесстрастно, без скрытого упрека в мой адрес заключил Кудинов.
– Там я тоже уверен.
– Уверен, что наружки не было. А камеры? В метро нет места в носу поковырять, чтобы не попасть на монитор. Так что смею предположить, что это полиция или МИ-5.
Да, это бы все объясняло. Только похитители наши на сотрудников спецслужб не похожи.
– Мы же не знаем, что у них на уме, какая извращенная комбинация, – добавил Лешка, идя со мной вместе по пути сомнений.
– А просто уголовников ты исключаешь? Банальных похитителей?
– Думаешь, к видеокамерам так легко получить доступ?
– Я же нашел!
Тоже не хочу сейчас влезать в подробности, но я действительно придумал, как мне подобраться к ним в одном отеле.
– Так то частная охрана. А там государственная система наблюдения.
– У них там может быть свой человек.
Мой друг поразмыслил пару секунд:
– Ну, не знаю. Главное, живыми мы представляем для них некую ценность.
– Товарную или меновую, – вставил я одно из своих любимых выражений. – Интуиция подсказывает мне, что эти милые люди просто хотят денег. А мы же готовы заплатить за свою жизнь и свободу?
– Тебе же сказали: потерпи до вечера. Мне интуиция подсказывает, что здесь скорее пахнет нашими играми. Уж очень они вежливые, даже по роже ни разу не съездили.
Тут послышался звук отодвигаемого засова, и дверь отворилась, хотя шагов мы не слышали. Что они, по воздуху летают или доску на гравий положили? Точно хотели подслушать! Хорошо, мы чуть слышно друг другу шептали, больше губами разговаривали.
Это была та рептилия. С моим паспортом и Лешкиными водительскими правами. Испытать его на вшивость?
– У нас в Штатах за похищение людей дают пожизненное, – сказал я. – Ну, это если никто не пострадал. Здесь, наверное, за это тоже не похвалят.
Парень только осклабился, оголяя свои мелкие кривые зубы. Кудинов смотрел на меня, пытаясь понять, куда я клоню.
– На кону должно быть что-то очень весомое, чтобы так рисковать, – продолжал я. – Не та пара тысяч долларов, которая есть у меня на карточках.
– Почему вы решили, что нам нужны деньги? – спросил парень.
Лешка снова взглянул на меня. Зная его, как знаю его я, расшифровать смысл этого взгляда было несложно. «Говорил же я тебе, что это спецслужбы!» Какое-то такое сообщение он послал мне взглядом. Но игру мою поддержал:
– Вашей подруге он понравился, это заметно. Но она могла и как-то по-другому с ним договориться. И при чем тогда тут я? Пин-коды своих карточек я вам скажу и без пыток, но там тоже суммы небольшие.
– Заткнись. Я не за тем пришел, чтобы отвечать на ваши вопросы, – отрезала ящерица, сунув нам под нос документы. Как-то болезненно он реагирует на упоминание их компаньонки. Сначала рявкнул на нее, когда она меня обыскивала. Теперь на Лешку разозлился. Спит с ней? – Мне нужны ваши адреса.
– Это зачем? – в один голос спросили мы.
– Чтобы сюда привезли мою семью и начали пытать у меня на глазах? – добавил Кудинов.
– Бог ты мой, за кого вы нас принимаете? – возмутился похититель. – С вами что, здесь грубо обращаются? Мы просто хотим связаться с вашими близкими.
Теперь я многозначительно посмотрел на Лешку. «Выкуп они хотят, вот что». Он тоже меня знает, как я его. В сущности, нам говорить вовсе не обязательно, разве что ради стеба.
– Верните мне телефон, я сам позвоню жене, – протянул руку Кудинов. – Скажите, что я должен ей передать, и я позвоню.
Хитрый, он же сообщил номер своего сотового парням из резидентуры. Вдруг техника уже настолько шагнула вперед, что он наберет отсюда, и те смогут определить, где мы.
– Это не мне решать, – посерьезнел желтозубый. – Не хотите говорить, вам же будет хуже.
Он угрожающе покачал головой, но впечатления на нас не произвел. Посерьезнее надо было искать похитителей, позубастее.
Он вышел и закрыл за собой засов.
– Один-один? – предложил Кудинов. Это про то, кто из нас был прав в своих предположениях.
– Скорее ноль-ноль. Ладно, подождем до вечера.
