Часть вторая

Ахмед Джибрил был третьим террористом, который получил въездную визу в Великобританию по тайному распоряжению министерства внутренних дел. Все трое были боевиками, тайными членами «Аль-Каиды», которая смыкала ряды после казни ее лидера, Осамы бен Ладена. Ненавистные американцы казнили бен Ладена в мае 2011 года. Ахмеду Джибрилу и двум его сообщникам было поручено вести войну против Великобритании. Их отобрали для выполнения важного задания, потому что руководство «Аль-Каиды» считало их «чистыми». Иными словами, они не были известны ни одной западной спецслужбе. Пройдя иммиграционный контроль в аэропорту Хитроу, они бесследно исчезли, растворились в Лондоне, Манчестере и Лидсе, где среди жителей выискивали кандидатов для соответствующего обучения в Пакистане и Афганистане. Естественно, их главной целью было создание ячеек «Аль-Каиды» и подготовка шахидов.

Ахмед Джибрил въехал в Великобританию под видом студента, который изучает стоматологию. У него имелось фальшивое приглашение на работу от колледжа Биркбек при Лондонском университете. Лишь однажды он нарушил конспирацию, позвонив без санкции руководства связнику в Лахоре. Хотя разговор велся с использованием специального шифра и продолжался менее десяти секунд, его все же засекли. Центр правительственной связи перехватил разговор, а МИ-6, Секретная разведывательная служба, выследила и самого Джибрила.

Группа Керра взяла Джибрила в разработку только потому, что глава отделения МИ-6 в Йемене хорошо знал Керра, считал себя его должником и верил в то, что поступает правильно. Под вечер субботы, 9 сентября, когда представители спецслужб наслаждаются заслуженным отдыхом в пригородах Лондона и соседних графствах, Джо Алленби начал действовать на свой страх и риск. Он переслал скан фотографии и номер рейса «Йемен Эйруэйз» в старый офис Специальной службы в Хитроу, прославленный «чулан», спрятанный за односторонним зеркалом перед залом прилета Третьего терминала. Он сообщил полное имя Джибрила и дату его рождения. В верхнем правом углу Алленби написал: «Совершенно секретно. Лично в руки старшему инспектору уголовного розыска Джону Керру». Снимок был сделан в Сане, столице Йемена, на заполненной народом средневековой рыночной площади. Размытую и нечеткую фотографию сделала на дешевую цифровую «мыльницу» одна из секретарш Алленби, изображающая туристку. Ночью, когда Джибрил еще находился в воздухе, верный друг Керра Алан Фарго откопал три засекреченные ориентировки, предназначенные «только для Великобритании». В ориентировках подтверждалась связь Джибрила с «Аль-Каидой». Фарго возглавлял отдел по изучению терроризма, так называемую комнату 1830. Он и его сотрудники сидели в квадратном угловом помещении с южной стороны Скотленд-Ярда, с окнами, выходящими на электростанцию Баттерси. Войти в комнату 1830 можно было только по специальному пропуску — карте с магнитной полоской и ПИН-кодом; доступ был строго ограничен. Хотя в комнате имелось целых шесть окон, четыре аналитика, работавшие под началом Алана Фарго, редко любовались видами или наслаждались преимуществами естественного освещения. Жалюзи на окнах всегда были закрыты.

Главной ценностью комнаты 1830 считался сервер, известный под названием «Экскалибур», который связывал отдел Фарго с базами данных МИ-5, МИ-6 и ЦПС. Внешне суперкомпьютер выглядел невыразительно: серый, с металлическим отливом ящик выше человеческого роста, шириной в метр и глубже письменного стола Фарго. В комнате 1830 он занимал целый угол справа от двери, вдали от окон. Инженеры из ЦПС установили его вскоре после трагедии 11 сентября. Для того чтобы протянуть на девятнадцатый этаж оптоволоконный кабель, им пришлось прорыть возле здания Скотленд-Ярда целый Бродвей.

«Экскалибур», как опасный зверь, помещался в цельнометаллическом кожухе и был снабжен сигнализацией. На столе у каждого сотрудника имелся компьютерный терминал, но работать с самим сервером позволялось только Фарго. Будучи его хранителем, Фарго поставил свою рабочую станцию между дверью и сокровищем. «Экскалибур» непрерывно негромко гудел и грелся. К гудению Фарго давно привык, как и к жаре. В комнате 1830 постоянно поддерживалась температура 75 градусов по Фаренгейту, или почти 24 градуса по Цельсию. Подчиненные Фарго называли свое рабочее место «сауной»; сотрудники никогда не носили здесь пиджаков.

Кроме того, в комнату 1830 стекались сведения об источниках финансирования террористов и расшифровка перехватов их телефонных переговоров. Комнату 1830 часто называли «сердцем СО-15», хотя Фарго и любил скромничать. Конечный результат анализа, говорил он, зависит от качества исходного материала, или, проще говоря, «дерьмо на входе — дерьмо на выходе».

Согласно полученным данным, Ахмед Мохаммед Джибрил родился 25 мая 1981 года в Карачи (Пакистан). В дополнение к несанкционированному телефонному звонку, были получены ориентировки, согласно которым в 2004 и 2005 годах Джибрил проходил спецподготовку в афганских тренировочных лагерях.

Человек, снятый сотрудницей Алленби, был с длинной бородой; носил тюрбан и белый халат. Субъект, которого подчиненные Керра взяли в разработку в аэропорту Хитроу, прилетел в Лондон с одним чемоданом. Получив багаж в зале прилета, он вышел и направился к метро. Он был чисто выбрит, одет в линялые джинсы и стеганую куртку.

Если не считать одного-единственного промаха, во всем остальном Ахмед Джибрил вел себя в высшей степени профессионально. Он снял меблированную комнату на верхнем этаже перестроенного викторианского особняка между Саут-Ламбет-Роуд и Клапам-Роуд. Дом, в котором он поселился, стоял на узкой улочке, застроенной рядами домов с общей стеной. Джибрил прилетел рейсом из Йемена с пересадкой в Дубае; выйдя из аэропорта, он поехал в город на метро. Купил билет в один конец до станции «Стоквелл» и расплатился наличными. По пути он нигде не останавливался, не звонил по телефону, не отправлял электронную почту, никаких опрометчивых поступков не совершал.

Оперативники не удивились тому, что объект так резко сменил внешность. Несколько поколений сотрудников Спецслужбы привыкли к неожиданностям. Джибрил зашел во второразрядное агентство по найму жилья через дорогу от станции метро «Стоквелл». На глазах у оперативников он получил ключи от квартиры: от американского и сувальдного замков. Никакого залога у него не потребовали. Затем оперативники следом за Джибрилом проехали по адресу. С того момента, как Джибрил прибыл в Лондон, он жил жизнью праведника во время Рамадана. Или террориста, который знал, что за каждым его шагом могут следить.

Как бы там ни было, его поведение осложняло жизнь группе наружного наблюдения. Чтобы не потерять объект, сотрудникам контртеррористического отдела требуются свежие разведданные. Лучше всего записи с камер наружного видеонаблюдения, перехват телефонных разговоров, сведения из агентств по сдаче квартир и машин. Неплохо, если объект расплачивается наличными или кредитными картами. Еще лучше, если удается перехватить электронную почту, если объект — активный пользователь Интернета и у него есть странички в социальных сетях.

Оперативники анализируют контакты террориста, так как чаще всего другими сведениями они не располагают. Однако эта нить Ариадны может в любой миг оборваться. После 11 сентября 2001 года мир изменился. Террорист-одиночка занимает выигрышную позицию.

Поселившись в Ламбете, Ахмед Джибрил словно впал в спячку. Целыми днями он сидел дома и смотрел телевизор. Поскольку наблюдение за Джибрилом велось без санкции руководства, Керр мог направить в Ламбет лишь половину обычной группы, шестерых сотрудников. Наблюдательный пункт развернули в муниципальном многоквартирном доме через дорогу. Джибрил появился внезапно, поэтому в его квартире нельзя было сделать обычную «закладку» — установить камеры и подслушивающие устройства. Приходилось полагаться на микрофон, который Джек Ленгтон прикрепил к наружной стене.

В первый день в восемь утра Джибрил включил телевизор на полную громкость. Ровно в одиннадцать он вышел из дому, спустился в подземный переход и не спеша проследовал на Стоквелл-Роуд, где тщательно выбирал фрукты и овощи в индийском магазине.

Во время своей недолгой прогулки он дважды перешел дорогу, сворачивал в несколько переулков с односторонним движением, проверяя, как ходит транспорт, а затем возвращался назад по собственным следам, как будто что-то забыл. На квартиру он всегда возвращался к одиннадцати сорока пяти. Классический прием контрнаблюдения, который на жаргоне оперативников называется «химчисткой». Джибрил бродил по Стоквеллу вовсе не из желания подышать свежим воздухом, которого там к тому же и не было. Он просто хотел выманить их из укрытия. Вернувшись домой, он больше никуда не выходил, телевизор выключал около десяти вечера.

Через трое суток оперативники пришли к выводу, что Ахмед Джибрил «спящий» одиночка-аскет. Его не следует упускать из вида, но непосредственной опасности он, скорее всего, не представляет. Все обсудив с Керром, Джек Ленгтон распорядился, чтобы на наблюдательном пункте круглосуточно находился один человек и еще трое оперативников вели наблюдение «в поле». Остальных он перебросил на другие объекты. Как оказалось, Джибрил разгадал их намерения.

13 сентября, на четвертый день своего пребывания в Лондоне, Джибрил вышел из дома в восемь двенадцать утра и застал оперативников врасплох. Обычно в это время он только просыпался. Теперь же он быстро и целеустремленно направился к метро.

Мчась по мосту Ватерлоо, Керр с помощью беспроводной гарнитуры общался со Стивом Гиббом, дежурившим на наблюдательном пункте напротив квартиры Джибрила. Гибб служил в 22-м полку спецназа, и его прикомандировали к группе Керра. Скромный и неприметный, он был самым низкорослым в группе; у него еще не до конца сошел загар после недавней операции в Сомали.

— Стив, доложи обстановку! — потребовал Керр.

— Малый из Йемена, на которого нам прислали ориентировку… вдруг выбежал из дома как бешеный. А мне как раз приспичило отлить! — Гибб был родом из Глазго; он тараторил, очевидно досадуя на себя. — И все-таки мне удалось его засечь. Семь снимков. — Керр представил, как Гибб справляет малую нужду и одновременно щелкает камерой. Наверное, все руки себе обмочил.

— Ты молодец, что не упустил его. Сколько к нему приставлено наших?

— Половина группы «красных». Двое на машинах, остальные пешком.

В наушниках послышался голос Мелани, едва слышный из-за рева мотоцикла:

— Меня тоже подключай. Мы уже на месте; Джек меня довез.

— Он поворачивает направо на Саут-Ламбет-Роуд, — сказал Гибб. — Двигается целенаправленно, как будто идет по делу. «Красный-три», как слышно?

Керр услышал тихий голос, ответивший Гиббу, и хлопанье дверцы. Видимо, оперативник вылез из машины, чтобы дальше преследовать объект пешком.

— Есть, мы его ведем.

Переехав мост, Керр встал в потоке машин перед светофором и позвонил Ленгтону.

— Джек, наши вооружены?

— Да, понял тебя, — ответил Ленгтон. — Что с ним делать — продолжать наблюдение?

— Да, провожаем до места, — приказал Керр. — Мел, пусть двое идут за ним пешком. Я вызываю подкрепление. Зулу, как понял, прием!

Из эфира послышалось глухое ворчание:

— Действуй, Джон.

Услышав голос Алана Фарго, Керр вздохнул с облегчением. Они занимались контртерроризмом больше десяти лет и часто читали мысли друг друга. Вот и теперь можно было не тратить время на пустую болтовню.

— Ал, на всякий случай разворачивай оперативный штаб.

— Я уже все подготовил.

Керр не удивился. Он заранее угадал, что Фарго начнет разворачивать суперсовременное коммуникационное оборудование в помещении командного пункта на шестнадцатом этаже. Алан Фарго принадлежал к редкой породе людей. Отличный оперативник и аналитик, он одинаково хорошо действовал и в штабе, и в комнате 1830. Родом из Фалмута, он не любил кичиться своими заслугами. Никто быстрее Фарго не мог подключиться к операции. Его сотрудники чувствовали себя в безопасности, когда он находился одновременно на двух ключевых постах.

— Когда передать новость мистеру Ритчи? — спросил Фарго. Керр услышал на том конце линии голоса и живо представил, как техники расставляют мониторы и надевают наушники.

— Ему что-нибудь известно?

— Никто из старших по званию не в курсе, — сообщил Фарго. — Помнишь?

— Ладно, — после паузы ответил Керр. — Я сам с ним разберусь.

— Джон, пришли снимки от Стива Гибба, довольно четкие… — Голос Фарго затих. Керр представил, как Фарго на стуле, снабженном колесиками, подъезжает к двум большим экранам, на которых появляются снимки. — Я их для нас скопирую.

— Говорит Мел. Он переходит дорогу и садится в автобус номер восемьдесят восемь. Поднялся наверх. Едет в южном направлении… — Последовала пауза с включенным микрофоном; Керр услышал, как быстро дышит Мелани: она бежала к автобусу. — Я села.

Как только Мелани выключила микрофон, послышался голос Джека Ленгтона:

— Джон, я стягиваю подкрепление из Лейтона.

— Его нельзя упустить. Поручи его двум группам. Где вооруженные подразделения?

— В Кемберуэлле, — ответил Ленгтон. — Доберутся до места за семь минут.

— Хорошо. Алан, кто у нас «Золотой»? — Керр услышал шум в оперативном штабе; смешивались несколько голосов.

— Уэзеролл, — тихо ответил Фарго.

Все тяжело вздохнули.