54

От отряда ополченцев после ночного боя уцелело семь бойцов и два разведчика, Ехэр Вара и его отец. Всего – девять, без учета нас с Андреем Ивановичем. А у людоедов каждый человек в стае боец, и выходило, что мы по-прежнему в меньшинстве. Поэтому уцелевшие аборигены, которые собрались в горном лагере, где прятались их семьи, посидели, почесали затылки, посовещались и решили, что факторию не отбить и надо уходить.

После этого они разделились. Большая часть, собрав пожитки, медленно двинулась к Верхней Пеше, там сородичи, которые могут их принять. А несколько семей немного задержались и к нам направились мужчины, Ехэр и Павел, а с ними Валерка Комаров.

Нас на совет не пригласили, слово за слово, зацепились с аборигенами языками, и доверительное отношение быстро превратились в настороженное недоверие. По этой причине мы сидели возле вертолета, ждали, чем все закончится, и собирались улетать. Понятно же, что в одиночку нам с бандой Берсерка не справиться, и придется в очередной раз прятаться в подземельях. Людоеды придут или нет. Это неизвестно. А жизнь продолжается, и мы в первую очередь обязаны подумать о себе. Но перед этим хотели пообщаться с Варами, и они сами к нам подошли.

- Иваныч, люди решили уходить в Верхнюю Пешу, - присаживаясь рядом с дядькой, сказал старый Вара.

- Уже слышал об этом, - ответил Андрей Иванович, а затем покосился на Ехэра и Валерку, усмехнулся и спросил Павла: - А вы почему не ушли?

- К тебе хотим попроситься. Возьмешь?

Снова дядька усмехнулся:

- Я думал, что вы все к нам захотите.

- Была такая мысль. Люди хотели в ваше поселение уходить. Но мы знаем, что никакого поселения у вас нет и вы живете в бункере, в который все не поместятся. Поэтому я сказал, что вы никого не принимаете.

- Выходит, ты обманул сородичей?

- Я сказал, как есть. Просто о некоторых вещах умолчал.

Старик нахмурился, а дядька хлопнул его плечу:

- Ладно, не обижайся. Я понимаю тебя. Ты подумал, что сотни человек мы к себе не возьмем, а три-четыре семьи вполне. Так?

- Да, - старший Вара кивнул.

- Все правильно. Так и есть. Если бы ты за всех беженцев попросил, то был бы послан, далеко и надолго. А тебя, сына твоего и Валерку мы знаем и уверены, что на вас можно положиться.

Сказав это, Андрей Иванович посмотрел на меня и вопросительно кивнул, мол, что скажешь, племянник. А что я должен был сказать? Он уже принял решение, и я с ним согласен. Поэтому мой ответ был ожидаем:

- Надо помочь людям. Всех облагодетельствовать мы не в состоянии. Но часть вытащим, и общине это пойдет на пользу. Нам воины нужны, разведчики и охотники.

- Верно, - дядька подмигнул мне и снова обратился к Павлу: - Где сейчас Берсерк?

- Оставил в предгорьях разведчиков, они неподалеку крутятся, а сам обратно в факторию ушел. Ты знаешь, у него потери серьезные, почти пятьдесят человек потерял. Только у нас каждый боец на счету, а у него еще больше сотни головорезов. Сейчас раны залижет и начнет нас искать. Так что уходить надо, чем скорее, тем лучше.

- Это понятно. А что с нашим оружием, которое мы ополченцам дали?

Старик виновато опустил голову:

- Осталось несколько стволов, но никто их обратно не вернет. Это еще одна причина, почему мужчины к тебе не подошли и на совет не пригласили. Подумали, что ты потребуешь оружие отдать.

- Понимаю. Путь до Верхней Пеши не близкий и опасный, всякое может случиться. Ну, а теперь давай про переселение поговорим. Сколько всего людей с вами?

- У Ехэра жена и двое детей. Со мной две женщины и три подростка. Да с Валеркой мать, сестра и два младших брата. Вот и выходит, что с нами пятнадцать человек.

- Пожитков много?

- Да какие пожитки… - старик устало махнул рукой. – Все в фактории осталось. Есть немного еды, автомат, СВД, пара гранат и одежда.

- Добро. Значит, за один рейс всех перевезем.

- Спасибо, Иваныч.

- Ты погоди благодарить, Павел. Может, твоим сородичам еще не понравится в бункере жить. Все-таки это подземелья.

- Нам деваться некуда. Только бы выжить. А все остальное не так уж и важно.

- Правильно мыслишь. Давай, зови своих, пора улетать.

Переселение много времени не заняло, и в бункере появились новые колонисты, которые, надо сказать, достаточно быстро адаптировались, приняли наши правила и нашли в обществе колонистов свою нишу. Что у женщин, я особо не влезал и не интересовался, просто некогда. А что касательно мужчин, то мы продолжали готовить бункер к обороне и постоянно ходили в разведку. Однако ничего не происходило, опасности не было, и когда в конце лета я в очередной раз совершил облет окрестных территорий, то обнаружил, что фактории нет, просто пепелище и вокруг пустота. А потом слетали в Верхнюю Пешу, решились на это, и там то же самое. Людей нигде нет. Совсем. Ни плохих, ни хороших.

В общем, опасность отступила. Берсерк, как и коренные жители, ушел из этих мест. В радиоэфире тишина и мы спокойно, без конфликтов и происшествий, дотянули до середины осени и отметили годовщину своего появления в бункере. Ничего грандиозного не планировали, общий ужин, танцы и развлечения для детей. Так что я этот день и не запомнил бы, если бы ни ссора с Ингой.

У Валерки Комарова есть младшая сестра по имени Еля, симпатичная семнадцатилетняя девчонка, юркая и ладная. Я с ней потанцевал и пару раз прижал к себе немного сильнее, чем полается между друзьями, а Инга это заметила и закатила скандал. Упреки, слезы и даже гневные крики. А я, молча, смотрел на нее и думал о своем, вспоминал прошлое и планировал разведрейд, в который собирался отправиться через пару дней. И, в конце концов, поняв, что мою броню ей не проломить, и я себя виновным не считаю, девушка собрала вещи и ушла к маме. Решила показать характер.

На следующий день появилась Мария Сергеевна, которая стала настаивать, чтобы я первым сделал шаг к примирению. Но я уперся, отговорился делами, выпроводил докторшу и весь день посвятил подготовке к очередному выходу на поверхность. Чистил и проверял оружие, собирал рюкзак и провел сбор разведчиков. Идем втроем, Ехэр, Валерка и я. Цель – пройти от верховьев реки Сула в сторону Печоры, осмотреться и нанести на карту путь, по которому можно без помех дотянуть до берега наш катер. Раз уж не получилось спустить его на воду в этом году, так сделаем это в следующем.

Ночь провел в одиночестве, хотя были намеки от наших одиноких дам и девушек, что они не прочь придти в гости, чаю попить и за жизнь поговорить. А утром мы покинули убежище и двинулись на восток. Все, как обычно. Но почему-то на сердце было неспокойно. Настолько, что я едва не отдал команду возвращаться. Был бы один, так бы и сделал, придумал бы уважительную причину. Однако рядом находились Ехэр и Валерка. Поэтому я посчитал, что не могу показывать свою слабость, и загнал беспокойство поглубже, а затем надвинул на голову капюшон и вышел на звериную тропу.