Глава шестнадцатая

Когда слова Дори передали Огромному Дубу, он задумался. Вообще, волшебные деревья вовсе не такие медлительные, как принято считать, они просто не видят смысла торопиться там, где этого делать не нужно. Когда Дуб считал, что ему угрожает опасность – он стремился быстрее собрать Совет-На-Заре, сейчас ситуация была менее опасной. Даже если уверения Молодого Дубка – ложь, у героя Кронии есть волшебный топор, которым он может срубить отпрыска. Так по крайней мере думал Огромный Дуб, он ведь не знал, что Дори отдал свое магическое оружие на хранение.

Как бы там ни было, Огромный Дуб неспешно размышлял, что ему делать. К счастью для Дори, время в мире людей и Кронии шло с неодинаковой скоростью.

Решение сформировалось, и Огромный Дуб передал его через птиц-стражей Солнечному Правителю, чтобы тот связался с Дори, да обо всем ему рассказал.

С самого начала убийство отпрыска не радовало Огромный Дуб: свой родной желудь, на нем выросший, да и просто жаль юное волшебное дерево. Как же порадовало известие, что Дубок вовсе не злой! Огромный Дуб до сих пор немного боялся переплестись корнями с младшим, но больше из-за того, что тот мог быть обижен, что родной отец не уследил за собственным желудем.

Но при этом Огромный Дуб видел и позитивный моменты: Молодой Дубок укоренился в мире людей, значит, теперь появилась возможность снова связаться с ним, как и было положено: два мира и два дерева по разные стороны. А отпрыск ведь не мог оказаться хуже прежнего злобного, сухого и вечно угрюмого отражения?

Вот примерно так и думал Огромный Дуб: можно рискнуть и попробовать объединиться. Это он передал Эргену, а еще добавил:

– Проблему колдуна решайте сами, как дорастет до меня Молодой Дубок – так сразу сможем посылать кого-то по нашим корням в мир людей, как это принято было делать испокон веков.

В то время, пока Огромный Дуб размышлял, у Дори было время немного передохнуть. Он собирался поспать, но бурчащий желудок ему здорово мешал. Шутка ли, столько переживаний и ни крошки во рту за все время! Но при этом Дори жутко боялся выбираться из-под корней Дубка, ведь где-то бродили жестокие дети, которые только и мечтали сделать из него чучело, да и колдун еще. Куда тут пойдешь?

– Хотелось бы мне колдовать, – в сердцах пожаловался Дори, – вот тогда бы я себе магией сделал огромный малиновый пирог. Или вишневый. Или можно даже рыбный…

– А обязательно пирог? – спросил Молодой Дубок.

Дори пожал плечами и покрутил зеркальце: он его из рук теперь не выпускал.

– Наверное, можно и не пирог, – сказал он, – просто что-то съестное.

– Ягоды подойдут? – деловито уточнил Дубок.

– Да, подошли бы.

Дубок замолчал, а Дори снова тяжело вздохнул: что ж поделать, если еды никакой нет, а идти за ней страшно. Придется так и сидеть… единственное, что пить тоже хотелось, но с этим справиться проще.

«Почему в мире людей всегда так неуютно, – тоскливо подумал Дори, – то снежками закидывают, то гоняют, а тут еще голодным сидеть». Он все-таки задремал, привалившись спиной к теплому корню Молодого Дубка, и не сразу проснулся, когда деревце принялось его звать.

– Дори! Дори!!! Проснись!

– А? Что?

Юный гремлин оглянулся по сторонам с искренним удивлением: ему снилась Крония. Во сне Дори с Лори поженились и завели двоих маленьких гремлинят, да ни о каком мире людей и не вспоминали. Понадобилось пару секунд, чтобы сообразить, где он, что происходит и почему так бурчит в животе.

– Я же волшебное дерево, – гордо сказал Молодой Дубок, – а это значит, могу уговорить растения делать то, что мне хочется.

– И что же ты сделал? – осторожно уточнил Дори.

– Я вырастил рядом со своими корнями кусты малины и ежевики. И ягоды уже созрели. Они вообще здесь не так хорошо растут сами по себе и не зреют быстро, но я старался изо всех сил, чтобы тебя покормить.

– Э-э-э… спасибо, – ответил все еще не до конца проснувшийся Дори. – Я могу их съесть?

– Конечно, я же для тебя их и выращивал. Только не поранься, там шипы.

Дори кивнул, он аккуратно положил волшебное зеркальце и полез на выход из-под корней Дубка. Как тот и говорил, вокруг раскинулись заросли малины и ежевики, да все-все ягоды были зрелыми, просто рви и ешь.

– Ух ты! – восторженно проговорил Дори. – Спасибо!

Когда он вернулся назад в свое убежище, то был значительно более сытым и довольным, чем до этого.

– Спасибо большое, – снова поблагодарил Дори, – жаль, ты мне с медальоном волшебным помочь не можешь.

– Ну… – задумчиво начал Дубок. – Я могу его немного зарядить, чтобы он хоть светить начал, хочешь?

– Можно, – кивнул Дори, – а что делать-то надо?

– Приложи его к корню и все.

Дори послушно снял медальон и сделал, как говорил Дубок.

– Готово, – через пару секунд сказал тот.

Юный гремлин непонимающе уставился на медальон, а потом его открыл. Действительно, он светился как хороший волшебный фонарь. К сожалению, ничего больше не работало: ни игры, ни ведьмометр, ни связь.

– И еще раз спасибо, – сказал Дори, закрывая медальон.

– Не за что.

Теперь можно было бы и спокойно подремать. Гремлин уснул почти до самого утра. Сны ему почти и не снились, а разбудил его голос со стороны зеркальца. Юный гремлин подхватил его и увидел в отражении обеспокоенную мордочку Лори.

– Почему ты не отвечал? – спросила его возлюбленная. – Я уже волновалась!

– Извини, – ответил Дори, – я поесть отходил, а потом вовсе уснул.

Лори просияла и, проговорив что-то вроде: «Ну и молодец, что поел», исчезла. Теперь в отражении ее сменил Эрген.

– Здравствуй, сынок, – сказал Солнечный Правитель.

– Привет, пап, – кивнул Дори.

– Что решил мой родитель? – задал вопрос уже Молодой Дубок.

Эрген нахмурился, а потом морщинки на его лбу разгладились, и он улыбнулся.

– Не сразу понял, кто это с тобой, – признался отец Дори, – ну здравствуй Дубок, знакомы будем. Я Эрген, а та милая юная особа, что говорила до этого – Лори.

– Мой друг Дори много рассказывал о вас обоих, – церемонно отозвался Дубок, – но, прошу вас, скажите, к какому решению пришел мой родитель.

– Тебе ничего не угрожает, – ответил Эрген, – Огромный Дуб поверил, что ты не желаешь ему зла, и он тоже жаждет встречи. Но при этом и он, и особенно мы с Тананной, это Лунная Правительница Кронии, опасаемся последствий…

– Каких последствий? – хором спросили Дори с Молодым Дубком.

Эрген пожал плечами и с явной неохотой ответил:

– Злой колдун может повредить вам. Рано или поздно он поймет, что ты не на его стороне. Если бы была возможность как-то блокировать магию, что ты даешь ему и его заклинаниям…

– Не получится, – помотал головой Дори, – мы же об этом уже говорили, папа.

– Да-да, я помню, – вздохнул Эрген, – в общем, он может сам попытаться срубить Дубок или отравить его, или сделать что-то такое же злое.

Дори задумался: его до ужаса и трясущихся коленок пугало, что колдун явится за ним, но и вреда для Молодого Дубка не хотелось, они ведь с деревцем только-только подружились.

– А можно послать кого-то ко мне на помощь через портал? – уточнил Дори.

– Тоже об этом думали, – Эрген дернул себя за бороду, – но Тананна предупредила, что из-за этого ткань между мирами совсем по швам разойтись может, а это серьезная беда. Огромный Дуб сказал, что отправится к вам помощь, когда он корнями с Молодым Дубком соединится.

– Мне еще два с половиной неба дорасти до Кронии осталось, – ответил тот, – я постараюсь изо всех сил, но на это уйдет время. Меня перестали подкармливать зельем роста.

Дори прислушивался к этому разговору, шевеля ушками: может, не все так плохо было? Вот дорастет Дубок до родины, прибегут и прилетят воины, ведьмы и птицы-стражи на помощь, вмиг разберутся с колдуном и не придется трястись от страха.

– Но беда вот в чем, – продолжил Дубок, – я буду более чем беззащитным в процессе роста. Не смогу защитить ни себя, ни Дори.

Юный гремлин моргнул раз или другой, силясь понять сказанное.

– Но… может, обойдется? – предположил Дори.

– Может и обойдется, – кивнул Эрген, – но лучше будет, если ты поможешь.

Дори с полной ясностью понял, что вот его опять отправиться на подвиг, который ему совсем не нужен. Только успел дыхание перевести и понадеялся, что все самое страшное позади, как что-то новое придумали!

– А как же я могу помочь? – спросил Дори. – Я ведь не колдун!

– Ты мог бы его отвлечь, – предположил отец.

– Именно, – добавил Дубок, – пока он будет занят тобой, то не обратит внимания на то, как я вкладываю все свои силы в рост, не заметит, что я вот-вот соединюсь с Кронией.

– Нет-нет-нет, – запричитал Дори, хватаясь за голову одной рукой, в другой он все еще держал зеркальце, – это же страшно! А вдруг колдун меня в жабу превратит? Или в муху и прихлопнет? Или еще что-то ужасное случится?

– Но на тебя вся надежда, – сказал Дубок, – прошу тебя, друг мой.

– Дори, тебе ведь не нужно побеждать колдуна, – мягко сказал Эрген, – достаточно отвлечь его, чтобы он не навредил Дубку.

Дори хотел бы помочь, но при этом ужас перед волшебством хозяина избушки с жуткими масками, пересиливал все остальное. Сердце юного гремлина сжалось в комочек и билось так учащенно, будто вот-вот выпрыгнет из груди.

– Я же не смо-о-огу, – простонал Дори.

– Ну что же, – сказал Эрген, – я даже знаю, кто может тебе уговорить. Подожди.

В зеркале опять появилась Лори. Дори уже видел ее сегодня, но мог поклясться, что черная шерстка его возлюбленной не выглядела такой пушистой, а шею не украшал широкая синяя лента. Она принарядилась и причесалась, пока шел разговор.

– Ты очень красивая, – от всей души сказал Дори.

– Спасибо, – Лори смутилась, а потом резко посерьезнела и добавила: – Тебе нужно быть храбрым. Ты ведь настоящий герой, а герои всегда храбрые!

Дори испытывал смешанные чувства, когда она так говорила: его и радовало то, что его возлюбленная верит в него, но при этом и пугало. А вдруг он окажется недостаточно героичным? Лори уже призналась, что тоже его любит, а еще, что это Настоящая Любовь, но вдруг она передумает, если он ее как-нибудь расстроит? Но нельзя врать своей Истинной Любви! Юный гремлин решил, что ему надо набраться смелости и рассказать обо всем прямо сейчас.

– Лори, – тяжело вздохнул Дори, – я должен тебе признаться.

– Что такое? – заволновалась она. – Ты ранен, а молчал? Говори, прошу тебя.

– Нет, со мной все в порядке, – заверил ее Дори, – ну почти в порядке… то есть в порядке. Но не совсем… Лори, не волнуйся!

Он зажмурился, пытаясь выстроить в голове все те слова, что собирался ей сказать. Вот смешное дело: когда он об этом только задумался, так все проще казалось, и он вовсе в мыслях не путался. А теперь вот не получалось и он пугал Лори еще больше.

– Я не такой и храбрый, – выдавил из себя Дори, – совсем не храбрый. Я трус, Лори. Вот что ты должна знать! Я никогда не совершал подвигов, а потом еще и трясся как осиновый лист на ветру. Понимаешь? Ты меня больше не любишь?

Лори смотрела в отражение очень грустно, и Дори принялся теребить и лохматить кисточку на хвосте: он так и знал, что она в нем разочаруется! Сейчас вообще исчезнет из отражения и уйдет туда, где нет никаких зеркал, а он ее больше никогда и не увидит… но Лори, несмотря на все те ужасы, что начал придумать себе Дори, заговорила:

– Я понимаю, что ты приукрашиваешь свои подвиги, – мягко сказала она, – всегда понимала. И меня, тоже честно признаюсь, это раздражало в тебе…

– Эх, – вздохнул Дори. – Я больше не буду… ну разве что чуточку. И это если в Кронию еще вернусь.

– Но дело в другом, – продолжила Лори, она прижала руку к груди и заговорила быстрее, с большим жаром: – Вот теперь я вижу и понимаю, что ты – герой. Ты делаешь столько всего, ты кидаешься на помощь, когда зовут, ты борешься со страхами каждый день и побеждаешь. Ты уже поверг Цестинду, неважно, как и с чьей помощью, главное, что поверг. Вся Крония любит тебя. И я тоже люблю. Больше всех в мире!

Дори украдкой вытер выступившие на глазах слезы: он и не думал, что всегда такая сдержанная Лори сможет настолько чувственно рассказывать о своих мыслях. Но она говорила дальше:

– Когда ты обратил на меня внимание, стал слушать мои советы… пусть не все, но слушать… а потом, когда мы говорили с тобой обо всем на свете – я поняла, что ты моя Настоящая Любовь. Это было так странно и незнакомо, да и я решила посмотреть, что станет делать герой Кронии. И ты не испугался! Пришел и потребовал нарушить традиции, попросил меня стать твоей женой. Ты смелый Дори, просто не понимаешь, насколько. Главное ведь не то, что ты боишься, а то, что все равно делаешь.

Она замолчала, и даже в мутноватом отражении было заметно, как ярко и восторженно сияют глаза Лори.

– Да я не смелый, – начал Дори смущенно, – просто так выходит. И я не всегда думаю, как все может пойти… спасибо, что ты так думаешь, но…

– Просто согласись с девушкой, сынок, – подсказал голос невидимого в отражении Эргена. – Добрый совет тебе от старика. Если ты будешь еще и спорить, как комплименты делает, – долго не проживешь.

После этого Дори услышал, как отец тихонечко смеется.

– Будь храбрым, – повторила Лори. – Ради меня и ради всей Кронии. Мы любим тебя и ждем домой, с очередным успехом и тысячью новых историй о победе добра над злом! Только не надо слишком уж выдумывать, хватит и настоящих подвигов.

– Я постараюсь, – честно пообещал Дори, – да и выбора у меня все равно ведь нет! Только и остается идти колдуна отвлекать.

– Я горжусь тобой, Дори, – торжественно сказала Лори. – И буду рада, когда мы поженимся.

Ее изображение погасло, и в зеркальце снова отразилась одна испуганная мордашка Дори

– Что же мне теперь делать? – тоскливо спросил он. – Вот как я могу колдуна отвлечь надолго? Еще и самому при этом не пострадать?

Дубок промолчал, но откуда-то из переплетения корней раздался другой голос, высокий и писклявый:

– Ломать маски иди, что еще.

Только отчаянье и усталость не дали Дори высоко подпрыгнуть и в который раз удариться головой.

– Кто здесь?!

Юный гремлин открыл медальон и направил свет туда, откуда раздавался голос. В переплетении корней сидела крыса. Она прищурилась, но убегать не стала.

– Свет убери, а? – сказала она и дернула носом. – Поесть дашь? Нет? Ладно. Жаль.

– А ты кто? – Дори закрыл медальон и потер глаза: он теперь в полутьме почти ничего не видел.

Голос крыс раздался уже с другой стороны:

– Рисс меня звать. Крыса я, как видишь. И мы уже встречались.

– Не помню тебя, – ответил Дори, он оглянулся и все-таки заметил притаившуюся уже в другом месте крысу, – это точно не был другой гремлин, а не я?

– Пфф, я в банке сидела, – сказала крыса Рисс. – Которую ты в Крепости расколотил. Спасибо тебе, кстати. Честно.

Дори еще раз внимательно к ней присмотрелся: определенно, шерстка была самой обычной, серой, а вовсе не такой цветастой, как у сбежавшей из банки в избушке колдуна крысы.

– А ты точно она? – осторожно спросил Дори. – Не обижайся, но та крыса поярче была. Хотя и ты симпатичная, как для крысы.

– Ха! Так не проблема с цветом-то, – ответила Рисс, и ее шерсть пошла зелеными, красными и фиолетовыми полосами и пятнами. – Я могу менять окраску, как захочу. Хоть крапчатой быть, хоть в мелкий цветочек.

Она снова стала серой и принялась чистить мордочку.

– А… хорошо тебе, – сказал Дори. – Ты что-то сказала про маски? Что сломать их надо или как-то так.

– Точно, – Рисс убрала лапки от мордочки и шевельнула ухом, – новый хозяин Крепости с помощью них выглядит каждый раз по-другому. А на самом деле он обычный себе гремлин. Ну прям как ты.

– Я об этом говорил, – поддакнул Дубок.

– Ясно, – ответил Дори, – а чем это мне поможет? В смысле, чем поможет, если маски разбить? Ну не сможет он чужого облика принимать, но мне-то это что даст? Он ведь все равно сможет превратить меня в лягушку.

– Лица свои менять не сможет, да, – сказала Рисс, – а за магию не боись, у него силы никакущие. Считай, нет вовсе волшебства в нем. Маски разобьешь, он часть связи с Крепостью потеряет.

Дори удивленно уставился на крысу: как это у колдуна и колдовских сил нет? Юный гремлин даже подумал, что вдруг, пока Рисс в той жиже плавала, разум растеряла. Да и вообще, как-то редко он даже в Кронии говорящих крыс видел, врядли они умные.

– А откуда ты это все знаешь? – решил уточнить у Рисс Дори.

– Я в магии шарю, – ответила крыса, шевеля усами, – была питомцем Цестинды. Потом ведьма эта из ума совсем выжила, меня в банку запихала. А я за Крепостью наблюдала. Ух, ну и вреднючее здание! Спасибо еще раз, кстати. По гроб жизни благодарна буду.

Дори задумчиво кивнул. Он теребил кисточку на хвосте и думал, доверять ему Рисс или нет.

– А почему ты мне помогаешь? – спросил Дори.

– Пф-ф-ф, ты меня спас считай! Я в долгу перед тобой, говорю же. – Рисс с комфортом устроилась между корней. – Ну и колдунишка этот, который и не колдун, не по нутру мне. А Крепость совсем шифером того, если понимаешь.

Не то чтобы Дори понимал все, что крыса говорила, но он кивнул и решил пока что не перебивать Рисс: и невежливо, и вдруг она что-то полезное скажет.

– Кстати, а как там в Кронии? – неожиданно сменила тему Рисс. – Кто Лунная Правительница?

– Великолепная Тананна, – ответил Дори.

– А-а-а, – протянула Рисс и снова дернула носом, – вот оно как… Ти хорошая тетка, и мышь ее летучая мне всегда нравилась. Хотя странно, что не Мина… – Рисс замолчала, задумчиво повела носом из стороны в сторону.

Дори кашлянул, привлекая к себе ее внимание.

– А уничтожение масок точно поможет отвлечь колдуна?

– Ага, – ответила Рисс, – зуб даю. Еще и части сил лишит, он-то через маски с Крепостью связан… ну или она с ним. Магию ему давала, а сама на его настроении сидела.

Дори решил не уточнять, как можно сидеть на чьем-то настроении, он всегда считал, что это что-то не совсем подходящее. Садиться ведь можно на стул там или камень, даже на воду уже не сядешь или на воздух, а настроение – это еще более хрупкая штука. Но кто этих колдунов и колдовские приспособления знает.

– Но как я смогу с ними что-то сделать? – спросил Дори скорее не Рисс, а самого себя.

Он еще не закончил говорить, как земля под ним завибрировала, и корни Дубка вытолкнула волшебный топор прямо перед гремлином.

– Так, я подозреваю, тебе будет проще уничтожать маски в Крепости колдуна, – сказал Молодой Дубок. – Волшебство топора поможет.

– Да, проще! – согласно пискнула Рисс. – Слушай, дерево, а можно я твою кору погрызу?

– Нет! – возмутился Дубок. – Не смей.

– Так что, голодной сидеть? Я целую вечность не ела!

– Я поищу, где тут рядом сыроежки растут, – заботливо ответил Дубок. Или сам выращу для тебя.

– Спасибо! – пискнула Рисс. – Ты теперь мой самый лучший друг.

Крыса проскользнула между корнями и скрылась из вида.

– Я теперь пойду в рост, – серьезно сказал Молодой Дубок, – буду очень занят и не думаю, что смогу даже вести с тобой беседы. Но я верю в тебя, Дори, мне больше не на кого рассчитывать.

Великий герой Кронии тяжело вздохнул и взялся за ручку топора. Почему так всегда с ним происходит? Не хочет он никаких подвигов, на солнышке бы лежать или в тенечке… ну можно по дому какую работу делать, а всем подавай героизм. Дори это уже утомило. Даже мысль о перссказе своих подвигов многочисленным кузенам и кузинам больше не радовала. Куда ни глянь – ничего хорошего. Ну кроме того, что когда вернется – поженятся с Настоящей Любовью. Только это и помогало, а не то бы Дори лег прямо тут на землю и разрыдался.

– Я пойду? – с безнадежностью в голосе спросил он.

– Желаю тебе удачи от своего имени и имени моего отца, – очень серьезно и важно ответил Дубок, – я же постараюсь добраться корнями до нашей родной Кронии так быстро, как только смогу.

– Вперед и с песней! – добавила затаившаяся среди корней Рисс.