Глава тринадцатая

Дори считал этот день самым неудачным в своей жизни. Сначала его едва ли не всей Кронией подталкивали к сражению со злом, потом еще портал сбоил, из-за чего гремлин от ужаса чуть не умер, а после всего этого он целых три раза появлялся перед людьми. Да причем не такими дружелюбными, как были ребята, с которыми он когда-то познакомился на базе отдыха, а всамделишными монстрами. Хуже и представить нельзя! Они его и поймать, и чучело сделать.

Юный гремлин пытался включить режим невидимости, но медальон пищал и появлялась надпись: «Программа выполнила недопустимую операцию и будет закрыта».

Он еле-еле спасся от последних двух людей и боялся, что они за ним гонятся.

– Да что же такое?! – воскликнул Дори и потряс магическую вещицу.

Никакой пользы это не принесло. Напротив, исчезло вообще все. Медальон вовсе потух. Вот так из всех вещей, что ему удалось принести из Кронии, один топор и остался.

От огорчения юный гремлин чуть было не расплакался, но ему показалось, что за спиной он слышит голоса тех детей, что пытались его схватить, и Дори заторопился прочь. Не хватало ему с ними еще раз встретиться! Нет и еще раз нет, люди – кошмарные создания. А он оказался в их мире. Гремлин все-таки всхлипнул и, закинув топор на плечо, побрел в лес.

– Не надо было мне подвиг искать, – сам себе сказал Дори, – подождал бы… сколько там до тысячи лет оставалось? Далась мне эта свадьба!

Он тяжело вздохнул, оглянулся вокруг и поежился. Лес, который окружал юного гремлина, казался ему совсем неприветливым: вокруг слишком много нездоровых деревьев, кусты растут без всякой системы, даже редкие цветочки смотрятся неаккуратно. В прошлый раз Дори не замечал ничего такого, потому что вокруг все было снегом засыпано, а теперь, в зелени, ему этот мир ну совсем не нравился.

– Да пусть бы этот колдун здесь и оставался! – в сердцах воскликнул Дори и махнул топором, при этом гремлин чуть было не упал.

То, что его послали сюда уже в третий раз, казалось глупой шуткой. А он ведь даже не знает, где искать Дубок и как сообщить об окончании дела. Медальон-то сломался.

Дори остановился, как вкопанный, когда понял: теперь он вообще не может с отцом связаться! Как узнать, что делать? Как сказать, что добрался и в порядке? Как помощи просить?

– Мама, – прошептал юный гремлин, прикрывая рот свободной рукой.

Он шагнул вперед, потом бросился назад, потом снова остановился и дернулся, когда под ногой громко хрустнула ветка. А еще страшнее ему стало, когда из-за кустов за его спиной раздался крик:

– Малиновка? Это ты?

А потом второй голос добавил:

– Сестренка, давай помиримся?

Дори легко узнал своих преследователей и, завизжав, бросился наутек. Он ломился через кусты, перепрыгивал через кочки и камни… при этом раз и или два споткнулся, чуть не выронил топор, попал в заросли репейника… и всю дорогу юный гремлин не уставал жалеть о том, что дал уговорить себя на подвиг! Так бы сидел себе спокойно дома, воду из колодца таскал, малину перебирал. Но нет же, бегай теперь по чужому миру и спасайся от злобных людей.

От страха и шока после перемещения через портал и всей этой погони, Дори казалось, что преследователи ему на пятки наступают. Он почти слышал их дыхание, хотя, конечно, тяжело дышал только он сам.

В треске веток за спиной гремлину чудились тяжелые шаги людей, а в криках птиц, которых он побеспокоил, – предупреждение. Топор цеплялся за все ветки и вырывался из рук. Но гремлин не собирался выпускать свой единственный магический артефакт.

Неожиданно Дори выскочил на открытое пространство. Он пробежал пару шагов и споткнулся о выступающий из земли корень. Топор все-таки выпал из его рук, но отлетел недалеко, а сам Дори приземлился на расставленные ладони. Он не успел удивиться, откуда у довольно молодого на вид деревца, которое было перед ним, такие мощные корни и почему вокруг ничего не растут: страх еще не отпустил, и Дори показалось, что за его спиной раздаются голоса. Гремлин проворно вскочил, схватил топор и полез прятаться между корней: они переплетались так густо, что между ними почти не оставалось просвета, зато были очень уютные и длинные норы. Только оказавись в одной из них Дори сообразил, что дерево это – дуб.

«Да мало ли дубов в мире, – подумал он, – а уж в двух и подавно!» Только он успел это подумать и почти успокоиться, как раздался чужой голос. Уже вполне реальный и идущий словно ото всех корней сразу.

– Привет, я Молодой Дубок, а кто ты?

Дори испуганно ойкнул, когда понял, что оказался именно в том месте, куда его посылали, но он был не сверху, а у самых корней, которыми волшебное дерево легко могло его задушить или раздавить. Так что голос его ужасно дрожал, когда великий герой Кронии говорил:

– Меня зовут Дори.

– О, это хорошо, привет, Дори, – радостно сказал Дубок, – а то другой гремлин от меня убегает всегда, и не поговоришь ни с кем. Крепость вовсе угрюмая и скучная… только вот сейчас помолчи, люди уйдут, от которых ты убегал. Они меня все равно не услышат, а вот тебя могут. Ты же не хочешь, чтобы они тебя нашли, да?

На это уже Дори отвечать не стал. Дубок не врал. Здесь, как раз рядом с убежищем Дори, юные любители природы снова собрались вместе.

– Оно куда-то сюда побежало… или дальше… – Саша неуверенно поправил лямки рюкзака.

– Скажи уже, что не знаешь точно, – проворчала Шура.

– Я точно что-то слышал, – насупился Саша. – Мы думали, что это вы!

Артем по своему обыкновению отмалчивался, только внимательно поглядывал на Женю с Алисой.

– Вы все его видели! – Света указала пальцем на Женю, а тот только пожал плечами.

– Ну видели, а дальше-то что? – спросил он. – Тыкать пальцами, кстати, невежливо. А еще ты говорила, что зверек – это обман, мол, лесник придумал его, чтобы отвлечь нас, заболтать, нет?

Света густо покраснела: все поняли, что она сама в азарте погони и забыла о том, как не верила в диковинную зверушку, про которую им рассказал предполагаемый злобный колдун.

– Вопрос, что мы будем с этим делать? – Алиса достала из кармана джинсов платок, сняла очки и взялась протирать стекла.

– Искать чертенка, конечно, – ответил ей Женя, – что же еще?

– А тебя не смущает, Евгений, что лес слишком большой для того, чтобы мы и вправду отыскали в нем одного зверька?

– Что ты предлагаешь?

– Все просто, – Алиса снова надела очки и приняла серьезный вид, – мы займемся описанием больных деревьев, как и собирались.

– Да не сбежит это от нас, – отмахнулся Женя, – мы когда угодно успеем этим заняться. Ты так просто откажешься от возможности внести вклад в науку? Ты бы всегда только мелочью занималась…

Алиса собиралась ответить ему, что наука – это сочетание множество мелких деталей и небольших исследований, но Шура ее опередила и спросила:

– Вы уверены, что этот зверек и его народ захотят, чтобы вы внесли вклад в науку и рассекретили их существование?

– О каких это теориях заговора ты опять болтаешь, Волча? – поинтересовался Женя.

Алиса прокашлялась и очень внимательно на него посмотрела: они ведь совсем недавно говорили о его поведении с Шурой. Не прошло и получаса, как он все забыл! Очень в его духе. Пусть Алиса и не совсем понимала, почему именно злится на Женю, но считала, что из-за подруги. Пусть Шура и была иногда странной, но она оставалась частью их компании, и вовсе необязательно грубить.

– Не знаю, как вы, но я заметила в его руках топор. Небольшой, а как раз под размеры зверька. Развитая металлургическая культура! Это другая раса, живущая у нас под носом!

Когда она это сказала, ребята удивленно посмотрели на Шуру, а девочка, как ни в чем не бывало, распустила волосы и принялась собирать их, теперь уже в один хвостик, а не два.

– А ты точно видела топор или придумала? – спросил у нее Женя, он заметил недовольный взгляд Алисы и, поморщившись, добавил: – Извини, что сомневаюсь, но, вообще, кто видел топор?

– Я видела! – подняла руку Света.

Саша и Артем переглянулись.

– Мы не совсем уверены, – сказал Саша, – он так быстро бежал… да, Тема?

– Быстро, – кивнул Артем.

– Я тоже его видела… наверное, – добавила Алиса. – Топор видела, в смысле.

Она не была совсем уверена теперь, после слов Жени. Ведь, действительно, не мог же пушистый зверек с длинным хвостом носить топор. Еще и такой, который явно под него сделали! Да и вообще подобное существо на биологии не проходили и в передачах про диких животных не показывали.

– Надо сообщить взрослым, – решила Алиса, – хотя бы Каматашу Гребневичу, раз с нами никого нет.

– И то верно, – хохотнул Саша, – может зверек этот из цирка сбежал? А топорик у него тоже оттуда?

Шура закончила со своей прической и громко рассмеялась.

– Вам проще в это верить, да?

– Не порти все, Волча, – мягко сказала Алиса, – давайте поищем лесника.

– Нет-нет! – запричитала Света. – Он же колдун!

Как она и ожидала, после этих слов Женя громко свистнул и заявил:

– Я тут главный! Мне скоро шестнадцать, кстати. Так что я командую.

– И какая команда? – спросила Алиса.

– Мы идем искать лесника! – с озорной улыбкой сказал Женя. – Света, не бойся ничего, мы тебя обидеть не дадим.

– Кстати, не ври. Тебе еще нескоро шестнадцать, – не могла не поддеть его Алиса.

– Но мне ведь будет раньше, чем тебе!

Алиса толкнула его в бок локтем, и Женя обиженно засопел. А потом оглянулся на дуб и спросил:

– Вот ты говорила о странностях, это дерево странным не кажется, а?

– Если посмотреть… – Алиса задумчиво посмотрела, куда указывал Женя, а потом поняла, что ему плевать на деревья: – Стоп, ты меня отвлечь пытаешься!

– Ну ага.

Пока они перепирались, Саша подошел к сестре и коснулся ее плеча.

– Малиновка, ты на меня не сердишься? – спросил он.

– Неа, – помотала головой Света. – Ты же мой брат.

– Ну и хорошо.

Алиса с Женей могли бы спорить ни о чем еще долго, но прочим ребятам надоело их слушать, такого рода стычки между старшими членами их кружка случались почти что каждый день, так что Шура прочистила горло и очень громко поинтересовалась:

– Так мы будем что-то делать или так и станем тут топтаться?

Алиса смутилась, а Женя сделал вид, будто ничего не случилось.

– Мы идем искать лесника, как я говорил раньше, – произнес он, – на этот раз все вместе.

И он пошел первым. Алиса проворчала вполголоса, что стоило бы спросить у них о том, в каком направлении идти, но последовала за приятелем. Другие ребята спорить не стали: сегодняшний день пусть только начался, был полон впечатлениями и немного утомил их всех.

Стоило им уйти достаточно далеко, чтобы Дубок посчитал рисстояние безопасным, он снова обратился к спрятавшемуся в его корнях гремлину:

– Дори, а почему ты их так испугался?

– Они гнались за мной и угрожали поймать, запереть и чучело сделать, – перечислил дрожащим голомои гремлин.

– А-а-а… ты же из Кронии, да?

– Ты что-то знаешь о Кронии?

Первый страх перед Дубком исчез: не было похоже, что дерево собирается душить его, давить или делать еще что-то страшное. Конечно, гремлину дали задание его срубить, но пока можно и поговорить.

– Я там родился, – сказал Дубок, и от его голоса вибрировала каждая косточка в теле Дори, опиравшегося на корень, – я рос желудем на ветви моего любимого отца, Огромного Дуба, солнце освещало меня и отсвечивало тысячью бликов… потом меня перенесли в этот мир и начали растить. Это сделал садовник-колдун, что носит тысячу ликов и Крепость, чья цель – сила… они дали мне зелье роста, они помогли протянуть ветви к солнцу много быстрее, чем я ждал. Земля здесь гуще и тверже, чем на родине, но и она плодородна. Скажи, ты знаешь моего отца?

Дори не сразу понял, что вопрос был адресован ему, так увлекся, слушая рассказ Дубка.

– Огромный Дуб? Да, точно, знаю. Он правда очень… большой.

– Я по нему скучаю, – признался Дубок, – мечтаю о том дне, когда я смогу протянуть сквозь миры свои корни, коснуться его корней, и тогда мы снова будем вместе.

– Потому меня к тебе и послали! – вырвалось у Дори, а потом он замолк.

Как сказать кому-то, что ты пришел его убить? Дубок не казался злобным или жестоким, он, как и сам Дори, попал в чужой мир и хотел встретиться со своим отцом. Скучал по нему.

– Что такое? – спросил Дубок.

– Скажи… – Дори положил топор себе на колени и принялся привычно теребить кисточку на хвосте, – а ты не собираешься высасывать силы у Огромного Дуба?

– Зачем это мне? – ужаснулся Дубок. – Тогда же он погибнет, а с ним и все волшебство моей родной Кронии! Как вообще я могу захотеть убить другое волшебное дерево? А Огромный Дуб мой родитель, и я люблю его. Почему ты так плохо обо мне думаешь, Дори?

– Да… неловко получилось, – вздохнул гремлин. – Понимаешь… ну так все в Кронии думают. Даже твой… ну твой папа. А меня послали тебя срубить. Вот.

Дубок потрясенно молчал несколько минут. Дори уже начал бояться, что больше ничего от него не услышит, но потом снова раздался его голос, в котором теперь звучали нотки обиды.

– Но почему? – спросил Дубок. – Что я плохого сделал?

– Ничего, – заверил его Дори, – совсем ничего. Просто колдун, что тебя забрал, злобный и коварный, все-все подумали, что он тебя в своих целях будет использовать. Тебя тут он посадил, только чтобы магия в этом мире появилась.

Дубок опять ответил не сразу, и Дори сменил позу, устроившись удобнее: здесь было не так уютно, как ему хотелось бы, но значительно лучше, чем зимой под крыльцом, по которому все время кто-то ходил.

– Я не могу ничего сделать с волшебством, – размеренно начал Дубок, – оно появляется само там, где протягиваются мои корни. Уже сейчас его чувствуют другие растения и птицы. Кусты и деревья будут пышнее, а животные и птицы – веселее от магии… Колдун пользуется волшебством и сам, я это видел.

Дори аж подскочил и ударился головой о корень и попал точнехонько по шишке, что еще в Кронии набил. Вот же день невезения!

– Он где-то здесь колдует? – спросил гремлин, потирая голову.

– Поблизости, – ответил Дубок, – я многое вижу и многое знаю. Я чувствую, как бегают по моей коре жучки, и знаю, о чем переговариваются птицы в ветвях осины, что растет рядом с Крепостью. Я и Крепость знаю, пусть то, что укрыто внутри нее, мне и неведомо.

– Крепость? – переспросил Дори. – Ты второй раз про нее вспомнил, что она такое?

– Место, где живет колдун-садовник.

Дори кивнул: он так и думал, что это то самое убежище Цестинды, которое они так и не нашли в Кронии. Гремлин задумчиво водил кончиками пальцев по ручке топора и напряженно соображал, что же ему делать. По всему выходило, что Дубок совсем не злой, но об этом надо как-то сказать Огромному Дубу… но ведь у Дори нет никаких средств связи.

– А я могу по твоим корням попасть в Кронию? – с надеждой спросил гремлин. – У меня там отец, моя любимая невеста, а еще мама, тети и дяди, кузены и кузины…

Дори тяжело вздохнул, когда вспомнил свою родню: так мало времени прошло, а он уже жутко по ним скучает.

– Сейчас нет, – ответил Дубок, – мои корни тянутся между мирами, но они еще на несколько небес не достигли Кронии, иначе бы я уже коснулся своего отца и объяснил ему, что люблю его и не причиню зла. Но, – он замолчал, а потом продолжил опять: – Я опасаюсь, что он может отвергнуть меня, если не сообщить ему истину. Дори, ты поможешь мне?

– А? Чем? – удивился юный гремлин. – Как я могу помочь тебе?

– Передай всем в Кронии и Огромному Дубу наш разговор. Скажи, что я не стремлюсь высосать его волшебство.

– Я не могу это сделать, – помотал головой Дори, – вот видишь… хотя нет, ты не видишь…

– Вижу, – перебил его Дубок, – я многое вижу, пусть у меня и нет глаз.

Дори снял свой медальон и покачал им в воздухе.

– Он пришел в негодность, потух и я даже не могу сказать отцу, что со мной все в порядке или, что меня надо спасать, или еще что. Я никак не могу связаться с Огромным Дубом. Прости, пожалуйста.

Дубок опять замолчал, а Дори задумался о том, что они все так ужасно ошибались на его счет: обвинили его в злых умыслах, а ведь он был просто волшебным деревцем.

– В Крепости должно быть зеркало, – сказал Дубок задумчиво, – зеркало, через которое можно разговаривать с Кронией. Когда я говорил с Крепостью, она перечислила несколько своих артефактов.

– Ты говорил с Крепостью? – опять подскочил Дори, и Дубок заботливо отодвинул корень, чтобы гремлин опять не ударился головой. – Она же злая! Это из-за нее все и решили, что ты заберешь магию у своего отца!

– Я этого не знал, – обиделся Дубок, – просто поговорить хотел, но Крепость оказалась излишне увлеченной своими делами и тем, как ей питаться, что наше общение закончилось, не успев начаться.

– Это как? – не понял Дори.

– Мы поговорили немного, а потом мне надоело, – объяснил Дубок. – Ты можешь войти в Крепость, отыскать зеркало и связаться со своим отцом, а через него – с моим. А после, стоит мне дорасти до Кронии, ты отправишься домой.

Дори снова теребил кисточку на хвосте: идея казалась хорошей, но вот лезть прямо в убежище Цестинды казалось ему очень опасным.

– А если Крепость захочет мне что-то сделать? – спросил он. – Что-то плохое?

– Она спит, – ответил Дубок, – просыпается вечером и бодрствует ночь, а дни напролет это только лишь избушка. Все ее силы уходят на поддержание жизни и на то, чтобы разговаривать с колдуном-садовником. Крепость и не заметит тебя.

Дори почесал в затылке: может и правда забраться в Крепость не так уж страшно. А там найдет волшебное зеркало и поговорит с Кронией. С отцом… а может и с Лори. При воспоминаниях о Настоящей Любви его сердце забилось чаще.

– А как же сам колдун? – спросил Дори. – Что, если он меня поймает?

– Нет, его нет дома, – ответил Дубок.

– А люди? Они же из меня чучело хотели сделать!

– Они отошли достаточно далеко, – Дубок сделал паузу, будто сам думал, стоит ему говорить это или нет, но потом все-таки продолжил: – я не думаю, что они в самом деле желали сделать из тебя чучело, Дори. В них не ощущается того же, что есть в Крепости и садовнике-колдуне. В них нет ничего темного и неправильного.

– Но рисковать не хочется, – ответил Дори.

Он покрутил в руках топор. Подумал об отце и Лори.

– Я подскажу, в какую сторону идти, – сказал Дубок, неправильно поняв его молчание, – ты не заблудишься.

– Значит, я войду в избушку этого садовника-колдуна, – вздохнул Дори, – ты точно уверен, что его нет дома?

– Точно, – Дубок слегка пошевелил маленьким корешком рядом с рукой Дори, – я же чувствую и вижу все, что происходит неподалеку. Он к ручью спустился и там сидит. Пытается воду заколдовать, но ничего не выходит.

– Ладно…

Дори грустно посмотрел на топор: надо же, вон как гномы старались, ковали, ночь не спали, а он им и не воспользовался. Да и зачем, если Дубок хороший? Единственное, что страшно: вдруг топор по дороге потеряется? Жалко до слез будет!

– Оставь его здесь, тогда мешать не будет, – деревце опять неправильно поняло задумчивость Дори, – а я спрячу как следует. Или… или ты мне не доверяешь?

– Конечно, доверяю, – заверил Дубок Дори, – спрячь мой топор хорошо, ладно? А потом отдашь.

– Нет проблем.

Дори осторожно уложил топор на землю и сразу почувствовал себя как-то необычно, будто сроднился с волшебным артефактом. Отпускать жутко не хотелось, но он еще не успел сказать Дубку, что передумал, как тот утащил топор по землю, укрыв ворохом корней.

– Все хорошо? – забеспокоился Дубок. – Или ты хотел бы подержать его у себя?

– Да-да, все в порядке, – Дори теребил кисточку хвоста, – просто боюсь колдуна.

– Я попробую его отвлечь, если он решит вернуться раньше того, как ты выберешься. Все будет просто отлично.

– Надеюсь…

Дори на четвереньках выбрался из норы, созданной корнями Дубка.

Дубок знал, что Дори предстоит сделать многое, но он мог вернуться домой, в то время как волшебному дереву здесь расти и жить. Не то, чтобы это так уж расстраивало: Дубку нравилась земля, других мест он и не знал, да и то, что люди способны удивлять он тоже уже понял. Тем не менее, он аккуратно укрыл топор Дори так глубоко, чтобы его достать было невозможно. Вдруг, кто-то еще решит его срубить?