Книга: Приключения на «Зеленой дубраве»
Назад: Глава одиннадцатая
Дальше: Глава тринадцатая

Глава двенадцатая

в которой Дори посещает гениальная идея, Цестинда встречается с Дубом, а Лиза рассказывает страшилку про Бабку-бородавку
Открыв возможности своего медальона, Дорн почувствовал себя буквально окрыленным. Он строго-настрого наказал паукам не покидать мельницу — не хватало еще, чтобы братья увязались за ним и напугали детей! — а сам помчался на турбазу, в мгновение ока добежал до бревенчатого домика и осторожно заглянул в окна. Все комнаты были пусты, очевидно, дети и молодые педагоги ушли завтракать. Дори решил подождать их здесь, спрятался под знакомым крыльцом, устроился поудобнее и от скуки принялся изучать медальон.
— Да говорю вам, он тоже из них! — услышал гремлин чей-то приближающийся голос. — Из инопланетных.
— А вы не думаете, что инопланетяне — это плод вашего воображения? Вчера вам что-то померещилось на мельнице, а сейчас вы придумываете, делаете из мухи слона? — так говорить, конечно, мог только Эмиль.
— Да как, как померещилось? Всем четверым? — возмутился третий мальчик. Гремлин узнал его — это был Егор.
— Всякое может быть… Вы шли ночью, в темноте, наверняка боялись. Да еще небось страшилки по дороге рассказывали. Ничего удивительного в том, что у вас случился массовый глюк.
Голоса были уже совсем близко. Выглянув из-под крыльца, Дори увидел ноги ребят.
— Массовый глюк? — донесся до него возмущенный голос Дениса. — А мужик со шрамом — тоже массовый глюк? Нам девчонки все в столовой рассказали — он точь-в-точь как из Дашкиной страшилки про садовника!
— Возможно, это совпадение, — отвечал Эмиль, но как-то не слишком уверенно. — Я пытаюсь смотреть на вещи объективно. Может быть, Даша вчера мельком увидела этого человека, вот и придумала историю с похожим персонажем.
— Знаешь, Эмиль, в чем твоя беда? — проговорил Егор. — Умный ты не в меру, вот что!
— Ты считаешь, что быть умным плохо? — изумился тот.
— Лично я считаю, что пока мы тут умничаем, инопланетяне на нас нападут и уничтожат! — заявил Сеня.
— Не исключено. — протянул Денис.
«Не хватало еще, чтобы ребята перессорились! — испугался Дори. — Надо срочно вылезти и поговорить с ними. Рассказать про колдунью, объяснить, что происходит, и сообщить, что им на помощь пришел великий герой. То есть, я».
И Дори уже представил себе, как обрадуются дети, узнав, что у них есть такой отважный и решительный защитник.
Сделал глубокий вдох, Дори неслышно вылез из-под крыльца, выпрямился, зажмурил глаза и открыл рот, чтобы обратиться к ребятам с речью. И тут же услышал:
— Ух ты, как здорово!
— Класс!
— Спасибо!
— Вот это нам повезло!
«Получилось! Они не только не испугались, но даже рады меня видеть!» — обрадовался гремлин и открыл глаза. Однако к его величайшему удивлению, мальчики глядели совсем в другую сторону — туда, где стояли девочки. Даша держала в руках большой прозрачный пакет, запотевший изнутри. В нем, судя по восхитительному аромату, от которого сразу потекли слюнки, были свежеиспеченные пирожки.
— Это нам повариха дала за то, что мы помогли ей в кухне, — рассказывала Даша.
— Горячие еще! — воскликнул Денис, схватив пирожок.
— Так только из духовки, — пояснила Лиза. — Она при нас противень вынимала.
— Ас чем пирожки? — поинтересовался Егор.
— С вишней, — ответила Геля.
— Вкуснятина, — похвалил, уплетая за обе щеки, Сеня.
— Да уж. С поварихой нам повезло. Это вам не Бабка-бородавка, — заявила Лиза.
— Какая еще бородавка? — не поняли ребята.
— Ну, которая из страшилки, — объяснила Лиза. — Вы что, не знаете эту историю?
— Нет, не знаем, — покачал головой Эмиль.
— Ну вы даете!.. Это же очень известная страшилка!
Дори слушал их разговоры и все никак не мог понять, что происходит. Почему на него никто не обратил внимания? Почему его не замечают, как будто он прозрачный? Он посмотрел вниз и едва не вскрикнул от ужаса — там ничего не было. Ни волосатых ног, ни милого розового животика — ничего. Будто все разом исчезло! Дорн вытянул руки — пустота… Он чувствовал свое тело, но не видел!
— Что такое? Куда я подевался? — завопил гремлин, но ребята даже не повернулись в его сторону. «Значит, я не только невидим, но еще и не слышим. Как такое могло произойти? Волшебство?.. Точно! Я, наверное, случайно потер медальон! — догадался Дорн и почему-то обрадовался. — Значит, я теперь могу ходить везде, где только захочу! Я невидим! Я невидим!»
Он радостно запрыгал, закружился на месте. Вдруг перед глазами что-то промелькнуло и исчезло. Что-то такое знакомое, длинное и узкое. Дорн посмотрел вправо, затем влево, затем обернулся — и увидел свой собственный хвост. Красивый хвост с кисточкой на конце болтался позади него — вернее, позади чего он болтался, догадывался лишь Дорн. А со стороны это, должно быть, смотрелось очень даже странно — хвост, повисший в воздухе.
— Гав! — раздалось вдруг совсем близко. — Гав-гав-гав!
Это лаяла, грядя прямо на него, маленькая собачка, которая, как знал Дорн, жила в комнате девочек.
— Ты меня видишь? Ты видишь меня, да? — спросил ее гремлин.
— Гав! — ответила ему собака. Дорн, как всякий житель волшебной страны, конечно же, знал язык зверей и птиц и понял, что собачка отвечает: «И вижу, и слышу».
— Что, опять массовый глюк? — раздался тут голос Дениса. — Вы тоже это видите?
Гремлин взглянул на мальчика — тот показывал пальцем прямо в его, Дорн, сторону.
Получается, он снова стал видимым?
Нет.
— Ой мамочки, змея! — визгнула Геля. — А-а-а!
— Что ты, откуда тут змеи? — возразил Эмиль. — Скорее это напоминает хвост. Возможно, ослиный.
— Ребята, это проделки инопланетян, зуб даю! — воскликнул Егор.
— По ходу эти марсиане осла замочили. — предположил Сеня.
— Если и замочили, то не насмерть, — покачал головой Эмиль. — Хвост шевелится, как живой.
— Ай! — закричала Даша.
— Ой! — вторила Лиза.
— Тиффани, фас его, фас, Тиффани! — скомандовала Геля, и Дорн тут же ощутил жуткую боль — эта маленькая собачонка впилась ему прямо в пушистый кончик хвоста, выдрав несколько волосинок.
— У-у-у! — взвыл от боли Дорн и что есть мочи побежал прочь от этой дрянной собаки.
— Хвост убегает! За ним! — закричали ребята и помчались вдогонку.
Дори понесся по аллее прочь, к калитке, за которой открывалась дорога на мельницу. Он развил невероятную для гремлинов скорость, и потому детские голоса, топот ног и тявканье мерзкой псины все отдалялись и отдалялись. Добежав до забора, Дори немного успокоился и остановился, чтобы перевести дух. Сердце бешено стучало, ноги еле двигались, от усталости хотелось упасть и больше не вставать. Как вдруг.
— Это что еще такое? — услышал гремлин и поднял глаза. Прямо на него тяжелыми шагами шел от калитки страшного вида мужик с безобразным шрамом, пересекавшим все лицо.
— Такого цветка я еще не видывал, — басисто проговорил он и достал из кармана огромные садовые ножницы с явным намерением срезать кисточку с хвоста.
— А-а-а! — закричал Дори и помчался с обратную сторону. Но там, навстречу ему, уже неслись дети. Гремлин остановился, глядя то в одну, то в другую сторону — на страшного садовника позади и на детей с противной собачонкой впереди. В конце концов, решив не даться ни тем, ни этим, он помчался влево, лихо перепрыгнул через забор, словно спецназовец, несколько раз перекувыркнулся через голову и побежал в густую чащу леса. Дерево, еще дерево, еще дерево… и гремлин оказался уже далеко от своих преследователей.
«Я победил! Я победил! Бе-е-е!» — маленький забияка показал язык невидимым врагам.
— Тс-с-с! — услышал он шепот прямо над ухом. Дори испуганно обернулся. Рядом, прислонившись к дереву, стоял незнакомый старик в грязном медицинском халате. Его седые всклоченные волосы торчали в разные стороны, руки были в разноцветных пятнах, а на шее висела колба с зеленоватой жидкостью. По одному только виду можно догадаться, что это ученый, и к тому же старик был явно не в себе — уж больно похож на сумасшедшего.
— Я обязательно спасу своего сына, — доверительно прошептал псих. — Нужно только раскопать могилу, достать его из-под земли и тогда.
Дослушивать, что будет «тогда», Дори не стал. Не помня себя от страха, понесся туда, откуда только что примчался. На его счастье и садовник, и дети уже ушли. Гремлин, проскочив через калитку, благополучно добрался до своего укрытия под крыльцом. И там его посетила гениальная идея. Ну конечно же, как он раньше не догадался! Кажется, теперь он знает, как найти подход к ребятам.
* * *
После обеда все собрались в комнате девочек.
— Зашторьте окна! Лиза будет рассказывать! Сейчас станет стра-а-ашно! — прикалывался Денис.
— Ай, я боюсь! — делано визгнул Егор. — Прямо мурашки по спине побежали.
Он живо изобразил, как у него дрожат колени и поднимаются дыбом волосы, девочки захихикали, а Геля так вообще покатилась со смеху, уткнувшись лицом в подушку.
— Да ладно вам, дайте рассказать человеку! — серьезно проговорил Эмиль. — Нам же интересно послушать!
— Вы меня удивляете прямо, — кокетничала Лиза. — Не думала, что кто-то не знает страшилку про бабку-бородавку. Я же ее не сама придумала. Только обработала немного, как все писатели делают. В общем, слушайте. Жила в одной деревне бабка. И было у нее двое внуков. Младшему мальчику, худенькому такому, — десять лет, а старшему, толстому, ну вот как ты, Сеня, — тринадцать.
— А че сразу я? — возмутился Сеня. — Что ни страшилка, так сразу меня в пример. Как про еду под подушкой и уколы, то Сеня. Про бородавку — опять Сеня!
— Ну ладно тебе, я же просто для примера! — закатила глаза рассказчица. — Будете слушать или нет? А то тут некоторые выпендриваются.
— Будем, будем! — заверили ее ребята.
— Ну, так вот, — продолжала Лиза, — значит, жила эта бабка со своими внуками. И была с ними очень строгой. Не то что не баловала — держала в ежовых рукавицах: того нельзя, этого нельзя, а остальное строго запрещено. Особенно с едой было плохо — кроме манной каши бабка никогда ничего им не давала. Внуки уже на эту кашу и смотреть не могли. Один только вид ее у них вызывал отвращение. Но делать нечего. Стоило им лишь поморщиться, как старуха начинала злиться, а в гневе она была страшна: глаза выпучивались, из открытого рта вылезали жуткие острые желтые зубы, а скрюченные руки, на которых, как по волшебству, появлялись острые когти, тянулись к шеям ребят — того и гляди задушит. Такое даже в кошмарах лучше не видеть! Потому что эта бабка на самом деле была злой колдуньей. Хотя в остальное время она выглядела нормально, бабка как бабка. Никто из соседей даже не догадывался, какая она на самом деле. Но внуки-то знали! И потому боялись ее, как огня. И давились каждый день манной кашей, хотя у бабки погреб был полон варенья. Она каждый год варила новое, но ни разу не дала внукам ни одной ложечки.
— Вот зараза! — от души посочувствовал Сеня. — Бедные пацаны! На одной каше долго не протянешь…
— Вот и они терпели-терпели, а потом терпелка и лопнула! — продолжила рассказ Лиза. — И решили мальчишки бабку свою отравить. Когда ее не было дома, пошарили по шкафчикам и нашли пузырек, на этикетке которого череп и кости нарисованы. «Яд! Его-то нам и надо!» — обрадовались ребята. Подлили старухе эту отраву и стали ждать. Долго ждать не пришлось, вскоре бабка зевнула, икнула, кашлянула, хрюкнула, да и завалилась спать. Сложила руки на груди, пару раз всхрапнула и замолчала. Внуки и решили, что все, дело сделано. На радостях залезли в погреб, пооткрывали банки с вареньем, едят большими ложками то из одной, то из другой.
А в это время их бабка открыла глаза. Конечно, она не умерла, а только притворялась, такую колдунью ни один яд не возьмет. Бабка только уснула, а проснувшись, сразу поклялась отомстить внукам. Она спустилась в погреб, где они ели варенье, накинулась на мальчишек, вырвала из рук ложки и забила их этими ложками до смерти.
— Вот гадюка! Прямо поесть людям нельзя было! — возмутился Сеня.
— Родных внуков? — изумилась Даша. — Ничего себе! Вот это бабушка!.. Моя бы никогда меня не обидела и никому другому в обиду не дала.
— Ага, а как они свою бабку травили, так ничего? — съехидничал Денис.
— Ну знаешь! — не согласился с ним Егор. — Как она с ними обращалась.
— Тише, ребята, это еще не все. Дайте дорассказать, — попросил Эмиль.
— Когда мальчишек хоронили, бабка стояла у ворот и плакала, — не обращая внимания на восклицания, продолжала Лиза. — Убив своих внуков, она с горя сошла с ума и совершенно забыла, что дети умерли. Помнила лишь то, что они хотели ее убить и украли варенье. И вот уже много лет бабка ходит по земле и ищет своих внуков. И если она видит детей, которые едят, тут же набрасывается на них и забивает до смерти. Вот такая история о Бабке-бородавке.
— А почему она бородавка-то? — спросил Егор.
— А, чуть главное не забыла, — Лиза хлопнула себя по лбу. — Бабка уже долго бродит по миру, убивает детей, и от каждого убитого ребенка у нее на руке появляется новая бородавка. Поэтому ее и зовут Бабка-бородавка.
— Ну, тоже мне страшилка! Ничего страшного! — фыркнула Геля, видя, как Егор заинтересованно глядит на Лизу. — Я вам поинтереснее расскажу. В следующий раз.
Разумеется, никто из ребят даже не догадывался, что в то же время, по обыкновению, возле окна своей комнаты сидела Зоя Львовна и невидящим взглядом смотрела перед собой. К собравшемся на ее столе фигуркам добавилась еще одна. Она качнулась, зашевелилась, начала расти… А потом вдруг в окне показалось лицо дряхлой старухи. Облик ее был жутким и безобразным: злые блеклые глаза с редкими ресницами, морщинистая, точно специально смятая, кожа, впалый рот с торчащими кое-где острыми зубами. Но самым омерзительным в старухе были руки, сплошь покрытые крупными бородавками.
— Погоди! — усмехнулась ей Цестинда. — Твое время еще не пришло. Погуляй до утра.
Лицо старухи перекосила жутковатая ухмылка. Бабка кивнула, поковыляла прочь по аллее и вскоре исчезла за деревьями.
* * *
После тихого часа ребята дружно высыпали на улицу — им вдруг пришла в головы идея поиграть в футбол. Эмиль, правда, сомневался, подходит ли эта затея для зимы, но остальные мальчишки и даже, как ни странно, девочки были очень даже за.
Однако не прошло и нескольких минут игры, как к ужасу участников и болельщиц Егор ухитрился запулить мяч (тот самый знаменитый мяч Бекхэма!) прямо в окно административного здания. Стекло брызнуло звонким дождем осколков. В оголившемся окне показалось рассерженное лицо старшего педагога, и почти сразу же Зоя Львовна появилась на площадке перед ребятами. Она словно возникла из воздуха так быстро, что кое-кто из детей даже оглянулся на окно, не двойник ли это Зебры Тигровны? Но в окне уже никого не было, и вышедшая из здания педагогиня накинулась на игроков:
— Это что за безобразие! Зачем вы бьете окна?
— Мы нечаянно! Мяч туда случайно попал! — оправдывались ребята.
— Значит, мяч я изымаю, — прозвучало в ответ.
— Как изымаете? Не имеете право! — возмутился Егор. — Это мяч самого Бекхэма. Он должен находиться только в мужских руках!
— Не волнуйся, я его положу в надежное место и верну, как только вы поедете домой. Если вы вообще поедете, — последнюю фразу Зоя Львовна произнесла еле слышно себе под нос.
— Ну а чем же тогда нам заниматься? — поддержал друга Денис. — Тут из-за карантина такая скукотища, все заперто…
— Занятие я вам нашла, очень даже увлекательное. Спросите ваших педагогов, они расскажут, — ехидно засмеялась Зоя Львовна.
— Не хочу я никаких занятий! — продолжал возмущаться Егор. — Отдайте мой мяч!
На этот раз терпением старшего педагога лопнуло. Она вдруг побледнела, даже позеленела лицом, и, взглянув на Егора таким грозным взглядом, что внутри у него все похолодело, выкрикнула грубым голосом:
— Я сказала, НЕТ! Или тебе нужно несколько раз повторить?
Егор от неожиданности отступил на несколько шагов. А Зоя Львовна вдруг вернула себе прежнее спокойное расположение духа, безмятежно улыбнулась и повернулась, собираясь уйти.
— Ты потише с ней, а то укусит, — шепнул Егору Денис. — Видел, какие у этой грымзы псы на ремне? Прямо ее портреты.
— Что-о? — пророкотала ведьма, останавливаясь.
— Я говорю, ремешок у вас красивый, — не растерялся Ден. — Вы случайно не фанатка Мерилина Мэнсона?
— Нет, я просто собак люблю, — в глазах Зои Львовны на секунду блеснул едкий зеленый огонек.
— А у вас дома есть собаки? — спросил Эмиль, подходя ближе и вглядываясь в изображения трех страшных псов на ремне.
— Да, целых три.
— А какой породы? — засыпал ее вопросами Эмиль.
— Скоро узнаете. Очень скоро… — пообещала колдунья и пошла прочь от ребят.
— Ну давайте, что ли, в снежки играть, раз в футбол нельзя, — предложил Денис.
— Только надо подальше от домиков отойти, а то не ровен час опять в стекло попадем, — осторожничала Даша.
— Ну так и пойдемте туда! — махнул рукой Егор.
Сказано — сделано. Увлекшись, ребята устроили настоящий снежный бой и разбежались по всей территории. Стало весело и очень шумно, громкие крики и смех перекрывало задорное тявканье Тиффани. Девчонки выступили единым фронтом против мальчиков, но больше всего каждому, как водится, доставалось от той, которой он нравился. А мальчишки то объединялись против них, то снова разбегались в разные стороны, сражаясь между собой. Хуже всех пришлось неповоротливому Сене, в которого то и дело летели комья со всех сторон. Бедный Сеня хотел укрыться в домике, но путь к нему был отрезан нападавшими. Тогда парень, пыхтя и отдуваясь, помчался в противоположную сторону, но через некоторое время вернулся с вытаращенными от удивления глазами.
— Пацаны! — взволнованно произнес он. — Айда со мной! Чего покажу! Офигеете!
Такой призыв заинтересовал всех. Бросив игру, мальчики и девочки побежали за толстячком — всем было любопытно узнать, что же такое он увидел.
— Только тихо! Тс-с! А то она нас заметит! — предупредил Сеня.
Прячась за сугробами и стараясь не шуметь, вся компания прокралась к поляне у административного здания. Взору ребят открылась странная картина: Зоя Львовна стояла, обнявшись со старым трухлявым дубом. Склонив голову на гладкий ствол, она закрыла глаза и гладила дерево.
— Говорил я вам, что она чокнутая, — прошептал Егор.
— А может, ей плохо? — предположила Даша.
— Ага, и причем давно. Она наверняка в детстве головкой ударялась, и не раз, — хихикнула
Лиза.
— Мне кажется, или она разговаривает с деревом? — поправив на переносице очки, спросил Эмиль.
Зоя Львовна тут же обернулась на шум, и ребята, пригибаясь за сугробами, бросились наутек — быть застигнутыми за подглядыванием им совсем не хотелось.
* * *
Цестинда заметила детей, но решила не обращать на них внимания. Ей было не до этих маленьких негодников — их черед еще придет, и скоро. А пока у нее имелись дела поважнее, нужно было подготовиться к новогоднему колдовству, которое позволит ей подчинить себе волшебный дуб и заняться покорением Кронин.
Многое уже было сделано. Семь основных душ и две запасных (дети для жертвоприношения и двое влюбленных юнцов ей, Цестинде, на закуску) отрезаны от остального мира и находятся в полном ее распоряжении. Ведьма не уставала удивляться тому, как удачно сложились для нее все обстоятельства. Мало того, что рядом с дубом, под которым томился в плену ее дух, оказалась турбаза, на которую приехали дети, так еще эта дура, Зоя Львовна, очень вовремя прошла мимо, что дало колдунье возможность вселиться в ее тело. И, конечно, очень повезло, что дети оказались такими любителями страшных историй. Цестинде оставалось только подсказывать нужные слова да оживлять героев их страшных рассказов, чтобы они служили ей верой и правдой. Получилось, однако, не со всеми. Сначала вышел прокол с братьями-пауками — эти мерзавцы не захотели ей помогать и сбежали. Может, до сих пор прячутся где-то в лесу, а может, замерзли и сгинули. Колдунье было на них наплевать.
Ее занимало другое — то, что пока еще у нее слишком мало сил. Иногда казалось, что она не способна ни на что, даже на самое маленькое злобное колдовство. Но зато все чаще появлялось совсем другое ощущение — чувство, что она может горы свернуть. Обычно так бывало, когда Цестинда находилась рядом с дубом — это старое трухлявое дерево давало ей настоящий прилив энергии. Больше всего ведьма любила стоять вот так, обнявшись с этой корягой, гладить дубовые ветки и чувствовать, как в нее потоками вливаются новые силы.
— Потерпи еще немного, — говорила она дубу. — Скоро я обрету прежнюю силу! Осталось чуть больше суток, и мы с тобой приступим к исполнению нашего плана…
Назад: Глава одиннадцатая
Дальше: Глава тринадцатая