Часть вторая

После лета на Урале внешне в жизни Лохнесса все продолжалось как прежде: он спокойно ходил в школу и как будто даже не вспоминал о смерти Вани. Но со временем мама заметила, что с сыном что-то не так. Он больше не ходил в гости к друзьям, не пропадал с ребятами во дворе и все свободное время стал проводить дома. Много читал, но выбирал теперь не приключения и фантастику, а сборники задач по математике и физике. Мама с недоумением обнаружила у него на письменном столе учебники для старших классов, с седьмого по десятый (Женька был в шестом), то там, то здесь заложенные листками, исписанными цифрами и формулами.

За две четверти Женя Крутилин стал лучшим в классе учеником по всем техническим предметам. Его начали посылать на районные и городские олимпиады, откуда он возвращался с призовыми местами. Но параллельно с успехами в учебе он становился замкнутым и нелюдимым, одноклассники его раздражали, он часто огрызался и хамил в ответ. Слова «ботаник» тогда еще не было в ходу, таких ребят обычно звали «очкариками». И Женька не видел в этом ничего плохого. Ему стало казаться нормальным и естественным смотреть на мир сквозь математические формулы и цифры – ведь в цифрах такая простота и такая гармония!

Изгоем в классе, как иногда случается с отличниками, Женька не стал. Возможно, потому, что умел постоять за себя, за каждое нанесенное ему оскорбление готов был тут же дать сдачи. Так что вскоре одноклассники от него отстали.

Задолго до окончания школы Лохнесс уже знал, что будет поступать в МГУ, только с факультетом некоторое время не мог определиться, все колебался между мехматом и физфаком, но в итоге выбрал ВМК – вычислительную математику и кибернетику, специальность программиста, на тот момент уже становящуюся востребованной и очень перспективной.

Школу он закончил без медали, но и без троек. Даже по некоторым гуманитарным дисциплинам в аттестате стояли пятерки, в частности, по литературе, на которую, вместе с русским языком, Женька приналег в старших классах, зная, как важно для поступления в МГУ хорошо написать сочинение. И он действительно написал его на «хорошо», во всех смыслах этого слова, получил четверку за «Социальную проблематику в «Преступлении и наказании» и, к великой радости и гордости мамы, стал студентом Московского университета.

Во время учебы стало ясно, что страна переживает встряску и жизнь уже никогда не будет прежней. Новое время перевернуло все вверх дном, и Лохнесс в полной мере осознал это.

Денег стало катастрофически не хватать. Гиперинфляция, чуть не ежедневное повышение цен, продуктовые карточки… Мама, привыкшая тянуть сына одна на скромную зарплату учительницы, брала дополнительные ставки, выбивалась из сил, но все равно они жили очень бедно.

Нужно было самому искать работу, но Лохнесс еще не был уверен в себе и не решился предлагать свою кандидатуру на должность программиста. Он купил газету с бесплатными объявлениями и внимательно изучил их. В основном нужны были люди либо с большим опытом – бухгалтеры, экономисты, юристы; либо согласные на грубую физическую работу, например грузчики. Женя уже задумался над последним вариантом, когда его внимание привлекло объявление в красивой рамке: «Крупной европейской торговой компании требуются энергичные, целеустремленные сотрудники. Возраст и опыт работы не важен. Ваш заработок зависит только от вас!» Он тут же позвонил по указанному номеру, и приятный мужской голос пригласил его на собеседование.

На следующий день крайне заинтригованный Женя без пяти восемь утра стоял напротив невысокого здания в центре Москвы, на одной из тихих улочек, примыкавших к Тверской.

Несмотря на ранний час, в дом постоянно заходили и выходили люди. Женя послушно дождался восьми и, немного робея, толкнул массивную дверь и отправился на поиски «офиса номер три». Он оказался в небольшом помещении, видимо недавно отремонтированном – еще пахло краской. Кроме него, тут теснилось еще десятка два нервно озирающихся человек самого разного облика и возраста, от чуть ли не школьников до пенсионеров. Соискатели чувствовали себя неловко, их то и дело просили посторониться энергичные парни и женщины, выходившие из смежной комнаты, все почему-то с большими сумками в руках. Женя успел уже заскучать, как тут из другой двери показалась высокая черноволосая девушка и громким резким голосом скомандовала:

– Кто пришел на работу устраиваться, заполняйте анкеты.

Она раздала всем листки бумаги с напечатанными вопросами и ушла. Соискатели, пристроившись кто где, энергично заработали ручками. Анкета Лохнесса очень удивила. Вопросы в ней не касались ни образования, ни профессиональных знаний и умений потенциальных работников, а звучали примерно так: «Считаете ли вы себя амбициозным человеком?», «Какую сумму (в долларах США) вы мечтаете зарабатывать в месяц?» и «Сможете ли вы рассмешить человека, который плачет?». Минут через десять девушка вернулась и, собрав анкеты, велела следовать за ней.

Лохнесс очутился в новой комнате, гораздо большей, чем предыдущая. В одном из углов было расставлено множество стульев, на них пригласили разместиться вошедших. В центре стоял стол, прямо на котором сидел широко улыбающийся человек с горящими глазами и в потрепанном синем пиджаке.

– Добрый день, дорогие мои! Садитесь, – он приветствовал их так радушно, точно видел перед собой самых дорогих друзей. – Вы ведь пришли наниматься на работу, правильно? Знайте, что вы сделали лучший выбор! Главное – понять, что все в ваших руках! Только от вас зависит, будете вы решать или обстоятельства. Стоит вам захотеть – и вы будете королями! Вот, – он вынул из пачки одну из анкет, – Ольга Тулупова мечтает зарабатывать пятьсот долларов в месяц. Вы думаете, милая Оленька, что это предел? Да ничуть! У нас вы будете зарабатывать семьсот, восемьсот, да что там – тысячу долларов в месяц! Заведете счет в банке, купите себе иномарку, будете каждый год ездить отдыхать за границу.

Вот есть у нас молодой сотрудник, Коля Чащин. Пришел всего месяц назад. Тоже вот так сидел передо мной, ушами хлопал. Но есть один момент – он захотел стать богатым! Он сломал свою рабскую психологию и сейчас делает по сто бонусов в день. Знаете, как он работает? Когда он заходит в какой-нибудь офис – а в офисах, как известно, трудятся в основном женщины, – он первым делом делает какой-нибудь из них комплимент. Ничего не продает, а только говорит приятные слова, заметьте. И она уже расслабилась, она уже настроена на контакт. И потом между делом он ей говорит: а вы знаете, какой хороший крем для рук такой-то? Вы пробовали? И она уже заинтересовалась, ей уже хочется этот крем. А если одна купила, то всем надо купить. Вы ведь поймите специфику женских коллективов, там основные моменты, которые склеивают людей, – это зависть и слухи. Как это, одна купила, значит, вещь хорошая, а у меня нет? И пошла цепная реакция. И весь этаж купит эти сковородки, вы себе это представляете? Вот что значит грамотно работать с продвижением…

Он замолчал на миг, чтобы перевести дыхание, и этой паузой воспользовался сидевший в первом ряду мужчина лет сорока, по виду – типичный работяга.

– Так я не понял, – поинтересовался он, – вы чем торгуете-то, кремом или сковородками?

– Мы занимаемся дистрибьюцией товаров народного потребления, – строго поправил человек в потрепанном пиджаке. – Мы не торгуем, мы реализовываем товар. Ассортимент у нас очень широк, более сотни наименований. Это вам потом Леночка расскажет. Другие вопросы есть?

– Я что-то плохо поняла про бонусы, – призналась бойкая кудрявая девушка, соседка Жени. – Расскажите подробнее, что это такое.

– Ну как же вы русского языка не понимаете! – развел руками человек в пиджаке. – Бонус – это премия за товар, проданный сверх нормы. Чем больше прибыль – тем выше бонус. Теперь, надеюсь, ясно?

Он строго посмотрел на девушку, точно призывая ее устыдиться собственной недалекости, но та не смутилась:

– Нет, все равно неясно. Назовите, пожалуйста, точные цифры. На какую сумму нужно продать товаров в день по этой вашей «норме»? И сколько конкретно будем зарабатывать на этих продажах мы?

Мужчина в потрепанном пиджаке закашлялся, потом посмотрел на часы.

– Извините, мне некогда больше с вами беседовать. Время – деньги, сами понимаете, мы тут бизнесом занимаемся, а не чай пьем. Идите к Елене, она распределит вас по инструкторам. Сегодня у вас первый день, будете ходить с инструкторами, смотреть, как они работают. А завтра сюда придете в это же время, внесете деньги и получите товар. Так что, дорогие мои, вперед, к успехам и свершениям! – Он быстро поднялся со стола, давая понять, что лекция окончена.

После «вступительного слова» некоторые соискатели, включая работягу и симпатичную кудрявую девушку, ушли. Но большая часть – и среди них Лохнесс – остались. Ему не слишком понравилось то, что он увидел и услышал, но решил, что выбора нет – деньги очень нужны.

Женю дали в напарники к полноватой женщине лет тридцати с простым деревенским лицом.

– Меня Света зовут, – нехотя сообщила она. – Пойдем на раздачу, там уже вон какая очередь…

В соседнем помещении и впрямь толпился народ с пустыми сумками. Один угол комнаты был чуть не до потолка завален картонными коробками. Две неприветливые женщины раздавали их содержимое, помечая что-то в похожих на ведомости листах, и принимали от каждого деньги.

– А за что это сотрудники платят? – удивился Лохнесс.

– Залог, – пояснили ему. – А то исчезнешь ты с товаром – и ищи ветра в поле.

Наконец подошла и их очередь.

– Сюда лучше пораньше приходить, – инструктировала Света, ловко забрасывая в свою необъятную сумку разноцветные упаковки. – Только не получается у меня. Пока всех завтраком накормлю, пока мужика на работу провожу, пока маленького в детский сад да старшую в школу…

Затарившись, они покинули здание и направились в сторону метро.

– Давай помогу? – предложил Женя, наблюдая за тем, с каким усилием Света тащит тяжелую сумку.

– Не, не надо, – быстро ответила та, похоже, даже с некоторым испугом. Лохнесс догадался – она боится, что он может украсть товар, за который Света внесла залог.

– Ты не мог бы побыстрее идти? – недовольно спросила она. – Еле тащишься… А мне сегодня надо не меньше тридцати точек обойти, я вчера норму не сделала. А тут еще постоянно дают учеников, с ними же вдвойне медленней…

– Я же не напрашивался к тебе, – сказал он, пожав плечами и прибавив шагу.

Света ничего не ответила. Так, молча, дошагали до метро, спустились, доехали до «Павелецкой». Только у вокзала наставница сменила гнев на милость и опять заговорила с ним.

– Видишь точки? – кивнула она на торговые палатки, облепившие площадь. – Обрабатываем по очереди, желательно ничего не пропустить. – С этими словами она достала из сумки россыпь каких-то тюбиков с блестящими этикетками и, просунувшись в окошко первой палатки, скороговоркой затараторила:

– Добрый день, я представитель фирмы «Европейская торговая компания», сегодня мы можем вам предложить, – тут она сделала напряженное глотательное движение, как будто проглотила муху, и, быстро отодвинувшись из окошка, с досадой сказала Жене: – Тамарка, стерва, тут уже побывала. Надо искать другое место. Вообще-то это моя территория, – пояснила она Жене, – но бывает, что конкуренты отбивают жирные куски, как сегодня. Надо Артуру пожаловаться.

Он догадался, что Артур – это тот самый активный человек, который читал им лекцию.

– А что ей будет?

– Ну не знаю, – пожала плечами Света, – бонусы снимут, наверное. Вообще-то я никогда этого не делала, так что не знаю.

– А что тебе сказала продавщица? – полюбопытствовал Лохнесс, пока они шли к другой палатке.

– Да послала… Ну, иногда такое случается. К этому надо привыкнуть. Не обращать внимания. Вам Артур про парня, который по сто бонусов делает, рассказывал? Есть такое дело. Конечно, к парням женщины лучше относятся, так что вам легче. Опять же, если тетка немолодая, то ей просто поболтать со смазливым парнем приятно. – Света критически оглядела своего ученика с ног до головы и, похоже, осталась недовольна увиденным, поскольку добавила утешительно: – В общем, ты не переживай. Насобачишься.

Так они обошли еще с десяток «точек», но «реализовали» только один дезодорант, и то не продавщице из палатки, а спешившему к вокзалу дядьке с чемоданом, видно, приезжему, забывшему впопыхах купить подарок кому-то из родни.

Света присела отдохнуть на лавочку, и Женя, пользуясь случаем, заглянул в ее сумку. Там он увидел крема каких-то неизвестных фирм, следочки против потливости ног, тальк, духи, крышки, вешалки, воск для обуви и еще много всякой всячины. Лохнесс поправил очки и сказал:

– Слушай, ты не обижайся… Но я, пожалуй, домой пойду.

– Да как знаешь, – женщина пожала плечами. – Эта работа на любителя, многие уходят… Правда, Артур говорит, что сдаются только слабаки и неудачники, – проговорила она без особой уверенности в голосе и добавила: – А я себе скоро сапоги куплю на заработанные деньги, еще немного подкопить осталось.

Больше Женька никогда не возвращался в офис к Артуру и впредь избегал всяческих контактов с подобными «фирмами». Однако деньги были нужны, и он решил подойти к проблеме аналитически.

Многие его знакомые прозябали в бедности, оставаясь на старых местах работы, где недоплачивали, а то и вовсе переставали платить зарплату. Эти люди экономили на всем, жаловались на судьбу, но палец о палец не ударили, чтобы что-то изменить.

Но были и другие. Они искали себе дополнительный заработок, устраивались в коммерческие структуры или начинали собственное дело. Кто-то не справлялся, но некоторые – например, отец его сокурсника Сереги Бугрова, основавший совместное предприятие, – поднимались и быстро богатели. После наблюдения за ними у Жени появилась уверенность, что тот, кто хочет, и вправду может управлять судьбой. Он понял, что такая возможность выпадет немногим, и ему, по сути, крупно повезло, именно сейчас и именно в этой стране у него есть шанс.

Так он пришел к мысли о собственном бизнесе. В своих способностях он не сомневался. С самого рождения он удивлял всех некоторой особенной жизненной смекалкой и ловкостью, которую по советским временам склонны были записывать скорее в недостаток. Избытка денег в их семье никогда не было, матери всегда приходилось ограничивать сына в карманных расходах, и уже в детстве он придумывал самые невероятные способы, чтобы обходить это ограничение.

Если не хватало денег на аттракционы, он обязательно находил дыру в ограде и проходил сам и проводил друзей. А когда в десять лет Женя захотел конструктор, который продавался в «Детском мире», то, к глубокому удивлению мамы, он не стал клянчить у нее денег на дорогую игрушку, а принес копилку, подаренную ему несколько лет назад, разбил ее и достал требуемую сумму.

– Откуда у тебя столько денег? – поразилась мама.

– Я накопил, – важно ответил он, – за три года.

Но чтобы начать собственный бизнес, нужны были деньги – стартовый капитал – и опыт.

Тогда он устроился продавцом в палатку. Начал с обычной у дома, торговал там по ночам, продавая пиво и сигареты случайным прохожим и браткам. Пару раз у него обнаруживали недостачи, ему приходилось покрывать разницу из своего кармана, но он упорно продолжал работать. Никакого настоящего бизнеса тут не было, но он понял, как происходит закупка товара и какой товар более ходовой.

Через несколько месяцев, перейдя на пятый курс и заняв деньги у отца Сережки Бугрова, Лохнесс открыл собственную палатку. Днем там торговала мамина подруга Альбина, ночью – он сам.

Вести свой бизнес, пусть даже на таком уровне, оказалось непросто. Ассортимент требовалось все время менять, каждый месяц появлялись новые марки товаров, и это не могло не отражаться на запросах покупателей. Пиво, сигареты, чипсы, шоколадки, жевательная резинка – основной ходовой товар Женя изучал с азартом, с каким натуралист изучает редкий вид бабочек. Он ходил смотреть, как устроена торговля в других ларьках, записывал цены, примечал, как расставлен товар, перенимал чужой опыт и делал собственные открытия. Например, поставил на видные места самое яркое и привлекающее внимание – сладости, и этот прием тут же оправдался. Проходя мимо, дети просили родителей купить им леденцы, девушки «раскручивали» своих кавалеров на шоколадки. А когда настали теплые дни, Лохнесс одним из первых ухитрился повесить над окошком объявление: «Всегда в продаже холодные вода и пиво».

К лету, когда пришла пора защиты диплома, маленький бизнес уже приносил пусть не баснословный, но стабильный и постоянно растущий доход. Женя полностью расплатился с долгами, открыл еще две палатки и нанял в них продавцов. Когда учеба была закончена и появилось свободное время, он поступил на бухгалтерские курсы и там познакомился с парнем, страстно увлеченным компьютерными играми. Это знакомство и определило всю дальнейшую судьбу Лохнесса.

Раньше, в университете, он видел в компьютерах лишь рабочий инструмент. Конечно, его сокурсники баловались «игрушками» и как пользователи, и как авторы, но Женя почему-то считал, что это развлечение лишь для узкого круга специалистов. И вдруг осознал, что персональный компьютер может быть не только принадлежностью офиса, но и необходимой вещью в каждом доме, как это уже давно стало на Западе. С его помощью люди смогут и работать, и интересно отдыхать, даже не выходя из квартиры.

Новое увлечение неожиданно захватило Крутилина полностью. Он купил домой компьютер, изучил все доступные игры, завел знакомства среди единомышленников. А когда почувствовал, что вырастает из «палаточного» бизнеса, как из детской одежды, не думал ни секунды, чем он хочет заниматься дальше. Конечно, торговать компьютерной техникой! Он смело ринулся в бой, создал свою фирму – тогда это было еще не слишком сложно, и дело пошло. Лохнесс продал свои палатки, отправился по совету знающих людей за границу и закупил там партию компьютеров. Опоздай он на полгода или год, возможно, все было бы иначе, но тогда он попал в первую волну. Компьютеры разошлись молниеносно, он тут же купил следующую партию, и пошло-поехало…

Конечно, Лохнессу пришлось столкнуться с трудностями. Почти до всего приходилось доходить самому, ведь все было впервые. Всю схему, от поиска поставщика до заключения сделки с покупателем, приходилось осваивать практически с нуля. Сейчас даже и вспомнить страшно! Телефонные переговоры, аэропорты, ожидания рейса, долгие часы между небом и землей, пересадки, получение груза, таможенное оформление… А здесь, в России, снова круговерть – оформление документов, налоги, постоянная угроза столкновения с криминалом… Сколько он тогда совершил ошибок, сколько шишек набил! Но чудом остался на плаву. Дела фирмы хоть и медленно, но двигались вперед. Компьютерная фирма Крутилина набирала обороты, расширялась в штате.

Через пару лет Лохнесс обзавелся небольшим офисом на окраине Москвы, складом и несколькими магазинами. Однако число конкурентов росло с каждым днем в геометрической прогрессии, и возникла необходимость разработать новую стратегию бизнеса. Крутилин понял, что, помимо продажи самой техники, клиентов нужно привлечь чем-то еще, – и его фирма стала предлагать не только бесплатную доставку компьютера до дома, но техническую помощь. Это оказалось очень кстати, поскольку многие покупатели вообще не знали, с какой стороны подойти к своему приобретению. И были в восторге от того, что сотрудники фирмы не только сами устанавливали программное обеспечение, но и обучали азам пользования ПК – для этой цели Крутилин нанял целую команду студентов.

Еще через пару лет Евгений уже продавал компьютеры, специально сконфигурированные для разных нужд: игр, работы, учебы. Головной офис переехал на Новый Арбат. Качественное обслуживание сделало свое дело, привлекая все больше и больше новых клиентов. Женя раскрутился настолько, что даже кризис 1998 года оказался для него не страшен, лишь возникло небольшое затишье на несколько месяцев, а дальше дела пошли не хуже прежнего.

Таким образом, к двадцати восьми годам Евгений Крутилин сделался владельцем успешной компании, пусть и не входящей в число самых крупных фирм страны, но известной и пользовавшейся хорошей репутацией.

Его студенческий друг Игорь Гинзбург, после первого курса укативший к родственникам в Нью-Йорк и оставшийся там навсегда, звал Лохнесса перебираться в Штаты, расписывая, насколько востребованы в США программисты и какие хорошие деньги им платят. Но Лохнесс только посмеивался: что ему за интерес вкалывать за океаном «на дядю», когда есть возможность зарабатывать здесь, на родине, и быть при этом самому себе хозяином?

Когда эйфория от первых больших прибылей миновала, он понял, что деньги сами по себе для него не конечная цель. Целью оказалось само дело, которым он занимался.

Словом, в работе все складывалось удачно. А в личной жизни – пока не очень. К удивлению приятелей, большинство из которых не торопились с женитьбой, Женю давно уже тянуло к домашнему очагу. Часто он рисовал в своем воображении уютный загородный дом, ласковую жену, ожидающую его с работы, весело носящихся по саду детей, вкусный ужин, вечерние посиделки перед горящим камином. И собаку, ему обязательно хотелось большую собаку, лабрадора или ретривера. Но пока все это оставалось лишь мечтами. Какая собака, если он целые дни проводит в офисе? Да и девушки, которую захотелось бы назвать женой, он пока не встретил. Хотя недостатка в кандидатках не было. Миновав подростковый возраст и избавившись от юношеской худобы и угловатости, Лохнесс превратился в стройного интересного мужчину. Имидж успешного бизнесмена навел на бывшего ботана и зубрилу заметный лоск, а правильно подобранные очки известной фирмы очень украсили лицо. Женщины ценили это и часто намекали на свою симпатию, с той или иной степенью тонкости, но Женя вовсе не стремился становиться донжуаном и совсем не спешил ответить взаимностью всем подряд. Секс как спорт никогда не интересовал его.

Свою последнюю подружку он встретил в одном из ночных клубов, куда его затащил приятель. В ту ночь девушек в клубе было, как всегда, много, глаза разбегались, но Женя сразу обратил внимание на красивую блондинку с правильными чертами лица и роскошными формами, одетую в джинсы со стразами и черную майку, на которой сверкало название престижной фирмы. Он ухмыльнулся, отвел взгляд, но через пару минут поймал себя на том, что опять смотрит в ее сторону. Она сидела за стойкой бара одна, пила минеральную воду и курила, глядя пустым взглядом в пространство.

Приятель Андрей толкнул его под бок и прошептал:

– Это Нати, я ее знаю, между прочим. Нравится? Могу познакомить.

То, что случилось дальше, было похоже на сон. Они пили шампанское, смеялись, танцевали. Ближе к утру, как само собой разумеющееся, Нати жарко шепнула ему на ухо: «Поедем к тебе или ко мне?» Такими и были их отношения – легкими и без взаимных обязательств. Нати вела странный для Лохнесса образ жизни. Ее отец владел несколькими магазинами одежды, и девушка говорила всем, что «готовится к вступлению в бизнес». Но на практике, как подозревал Женя, это означало, что она живет на деньги родителей и в магазинах появляется лишь тогда, когда надо обновить гардероб или пополнить баланс на кредитке. Все остальное время Нати проводила в модных клубах, ресторанах, фитнес-центрах и прочих тусовочных местах.

Ему нравилось, что Нати не ставила целью женить его на себе или как-то упрочить их отношения. Ему очень нравилось заниматься с ней сексом. И на этом, собственно, список ее достоинств заканчивался. Говорить с Нати было особенно не о чем, проводить время вне постели – просто неинтересно. И в качестве жены он никак ее себе не представлял.

Впрочем, отношения с Нати могли затянуться надолго лишь потому, что Евгению было элементарно некогда искать ей замену. Но в одно солнечное апрельское утро на его жизненном пути возникла Карина.

Осенью бывшая сокурсница и многолетняя помощница Жени неожиданно для всех вышла замуж и теперь собиралась в декрет. Ей-то хорошо, а Лохнесс вынужден был тратить время на поиск новой секретарши, что его сильно раздражало. Конечно, собственно поиском занимался отдел кадров, но ведь и ему нужно было отрываться от работы, чтоб побеседовать с теми, кого они отобрали. А отрываться от работы он не любил.

Девушек было много, все вроде неплохие, с интересной внешностью, хорошим образованием, нужными знаниями и умениями, опытом работы в солидных компаниях. Но ему всего этого было мало. Хотелось видеть рядом с собой не просто секретаршу, а настоящего помощника, почти друга, которым была для него Машка.

Однако Карине без труда удалось выделиться из целого потока фей в строгих офисных костюмах. Чем? Да всем, начиная с внешности. Яркая, стройная, с отличной – даже лучше, чем у Нати! – фигурой, с выразительными карими глазами, смолянистыми волосами и белой кожей, она заворожила и очаровала его с ходу. Увидев ее, Лохнесс тотчас почувствовал, как что-то схватило его в районе солнечного сплетения, закрутило и уже не отпускало.

Соискательница, представившаяся Кариной Мамедовой, держалась уверенно, на вопросы отвечала бойко. Даже на те, что другую поставили бы в неловкое положение. Когда Евгений поинтересовался, хорошо ли она знакома с программой Exсel, выдала, не задумываясь:

– Нет, но я быстро научусь.

Он автоматически кивнул и подумал:

«Какие у нее потрясающие волосы. Нати и не снилось. Надо будет забрать у нее мои вещи. Сегодня же!»

Все собеседование прошло для Жени как во сне. Только когда Машка напомнила по офисной АТС, что через пять минут у него совещание с начальниками отделов, очнулся и наконец сказал:

– Хорошо, Карина, на сегодня достаточно. Менеджер по персоналу свяжется с вами.

В ответ девушка сверкнула глазами. Ее лицо выражало разочарование и досаду. «Догадалась, что я ее не беру», – подумал Лохнесс.

– Карина, – начал было он, но соискательница вдруг перебила его:

– Так бы и говорили, зачем время тянуть? Боитесь сами в лицо сказать, что меня не приняли?

– Почему вы так решили? – растерялся Крутилин.

– Такую фразу обычно всем говорят, кого не взяли, чтобы вежливо отделаться.

– Вы зря так думаете, – попытался было возразить Лохнесс, но она уже схватила свою сумочку и выбежала из комнаты, не дослушав его.

«Она прелестна, даже когда сердится. А на работу ее, конечно, не возьму, – решил он. – Перехватят еще мои орлы такой цветочек…»

В этот момент Карина еще ничего не знала, а Женя Крутилин уже решил, что она будет его подругой. К своим целям он шел по-разному, привык оценивать ситуацию объективно, проявлял где надо твердость, где надо гибкость, но тут он не мог почему-то и представить, что события повернутся иначе.

Вечером он позвал к себе начальницу отдела персонала, грузную женщину лет сорока, с хищным цепким взглядом, казавшуюся обычно всем более хитрой, чем было на самом деле. Но такая репутация вполне устраивала ее, и она старательно поддерживала свой имидж.

– Сегодня у меня была на собеседовании девушка, Карина Мамедова…

– Ну и как она вам? – осторожно осведомилась кадровичка. – Не подойдет? Я так почему-то и думала, слишком наглая.

– Мне нужны ее координаты, – не дослушал Лохнесс. – Нужно уточнить еще пару вопросов. Хотя мне тоже кажется, что она не подойдет…

В первый момент кадровичка чуть удивилась. Она уже привыкла, что директор не вмешивается в процесс подбора сотрудников и, как правило, без разговоров берет на работу тех, кого отбирает она. Однако дама быстро смекнула, что тут иная ситуация, и на лице ее появилась загадочная улыбка.

– Ее анкета у меня внизу, сейчас я вам принесу!

Он увидел ее понимающий взгляд и немного смутился.

Что говорить Карине, он не знал. Боялся, что она может не так понять его, решить, что у него грязные намерения. Но делать было нечего, иного способа поговорить с Кариной не представлялось. Нужно было использовать единственный шанс.

Ничего так и не придумав и промаявшись два часа, Женя наконец набрал заветный номер. «Руки дрожат», – отметил он с удивлением и радостью. Раздались гудки, потом кто-то поднял трубку, и нежный девичий голос произнес:

– Алло?

– Добрый день. Карина?

– Да, это я.

– Меня зовут Евгений Крутилин. Я руководитель той фирмы, где вы сегодня были на собеседовании.

Девушка не удивилась:

– Я почему-то так и подумала, что это вы звоните. Предчувствие было… Но на работу меня не взяли, да? – утвердительно сказала она.

– В общем, да… Вы оказались правы, мы не сможем вас взять. Но совсем не по той причине, которую вы, наверное, предположили…

«Это ужасно, она черт знает что подумает, что я несу?»

– Ну, я не удивлена, – усмехнулась Карина. – Привыкла уже. А почему вы меня не берете, позвольте узнать? Чем я вам не подхожу?

– Знаете, Карина, я хотел бы это с вами обсудить, – нашелся Лохнесс. – Поэтому у меня есть к вам предложение, только не поймите меня превратно. Ничего плохого я не хочу, хочу пригласить в кафе. Там я постараюсь объяснить, почему я не могу взять вас на работу.

«Сейчас откажет», – подумал Кутилин. Он впервые так волновался, когда приглашал женщину на свидание. Сердце ухнуло вниз.

– Это по телефону нельзя сказать? – рассмеялась Карина.

– Да, точно, нельзя, – Женя смахнул каплю пота со лба.

– Ну, тогда я согласна, – чуть помедлив, произнесла девушка, – очень уж вы меня заинтриговали. А то работодатели обычно не сообщают причин отказа, кодекс у них, что ли, какой есть…

На следующий же день он подъехал на своей машине к ее подъезду. Она уже стояла внизу и ждала его. Одета Карина была скромно, но стильно и аккуратно: бежевый свитер, темная широкая юбка, легкая косметика на лице и тонкий аромат духов. Сев в машину, она тут же спросила его:

– Куда мы поедем? Если честно, то я вообще не очень понимаю…

– Ничего не говорите, – перебил Крутилин. – Я вам все объясню непременно, но чуть позже.

Он привез ее в тихое, уютное кафе на Патриарших, где они оказались единственными посетителями. Официант метнулся к гостям, Лохнесс что-то шепнул ему на ухо, тот кивнул и исчез. Карина лениво перелистывала меню и рассматривала интерьер в классическом стиле, стараясь не встречаться взглядом со своим спутником.

– Много собеседований завалили? – начал разговор Крутилин.

Карина чуть вздрогнула, потом улыбнулась и сказала:

– Порядочно.

– Я вам расскажу, почему вас не берут. Скорее всего, женщинам вы кажетесь потенциальной соперницей, неважно за что, за внимание мужчин, например. Даже если вы не собирались заниматься устройством личной жизни на работе. Это происходит подсознательно. А мужчины опять-таки воспринимали вас скорее не как профессионала, а как привлекательную девушку. По их мнению, вы слишком красивы, чтобы оказаться хорошим работником.

– И что же мне делать? – она все-таки посмотрела на него.

– Ну… Может быть, как-то иначе подавать себя, по-другому держаться… Но, скорее всего, это не понадобится.

– Это почему же? – настороженно спросила Карина.

Евгений нарочно перевел разговор на другую тему:

– Надеюсь, вы ничего не имеете против сухого вина? Я заказал божоле и шопский салат. Думаю, потом мы определимся с другим.

Подошел официант, раскупорил бутылку, отложил пробку на тарелку, налил чуть-чуть вина Крутилину и после утвердительного кивка головы разлил вино по бокалам.

– Попробуйте, Карина, вино хорошее, правда. Не знаю, что у вас там было в других фирмах, скажу за себя. Вы слишком привлекательны, чтобы я мог позволить вам работать у меня.

Карина приподняла красивые брови.

– Да, это правда. Уверен, что, стоит вам появиться, найдется какой-нибудь энергичный молодой кекс. Достанетесь вы мне или нет, это еще вопрос, а смотреть на счастливого соперника было бы для меня невыносимо.

– Ну вы и нахал, – только и смогла ответить девушка. Но не вскочила и не сбежала, а, к неописуемой радости Жени, продолжала его слушать. Но тот держал паузу, и заговорить пришлось Карине.

– Видимо, не у всех работодателей такие причины, раз мне не звонили оттуда, – кокетливо заметила она после продолжительного молчания. И добавила: – А почему вы решили, что у меня нет молодого человека?

– Я на это надеялся, – Лохнесс вновь пригубил вино.

Почти сразу после того вечера они начали встречаться, Женин азарт и горячность Карина принимала чуть снисходительно, но ухаживаний не отвергала, охотно соглашалась на свидания, и со временем он уверился, что у избранницы просто такой характер. После некоторых размышлений Лохнесс, привыкший с детства все скрупулезно анализировать, пришел к выводу, что это даже неплохо – спокойная и уравновешенная жена. От Карины за версту веяло холодностью, но ее сдержанность только завораживала и разжигала Крутилина. Возлюбленная казалась ему этакой Снежной королевой, чье сердце нужно было растопить. Или Спящей красавицей, которая обязательно проснется от поцелуя.

Поцелуи Карина допускала, хотя и отвечала на них не слишком охотно. Но дальше начиналась территория табу. «Я еще не готова к этому!» – говорила она всякий раз, когда он пытался перейти установленную ею границу. Влюбленный Женя не роптал, даже, наоборот, восхищался ее стойкостью.

Очень скоро он сделал ей предложение. В тот день они сидели в заказанном кабинете в ресторане на Тверской, и после еды он просто протянул ей коробочку.

Карина немного помедлила и открыла ее. Там блестело обручальное кольцо.

– Женя, что это значит? – она подняла на него прекрасные глаза.

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, – не без замирания произнес Крутилин.

Она как-то странно на него посмотрела и вздохнула.

– Ну что ты скажешь? – не выдержал наконец Крутилин.

– Ну, конечно, я согласна. – Она счастливо засмеялась и, обхватив его за шею, крепко поцеловала. Впервые она сделала это сама. И тем не менее у него возникло ощущение, что он так ее и не понял. Что творилось у нее в душе, искренне ли она обрадовалась предложению или нет, для него так и осталось загадкой.

Знакомство с семьей невесты оказалось для Жени нелегким испытанием. Отца Карины на тот момент уже не было на свете, мать, когда-то очень красивая, но рано постаревшая женщина, строго придерживалась восточных традиций – ни во что не вмешивалась, двигалась бесшумно, как тень, и почти все время молчала. Всем в доме заправляли братья, Карен и Гуссейн, и их Крутилин с первого взгляда счел единственным недостатком своей будущей жены.

Старший, Карен, толстяк с маслеными глазками, держался высокомерно, бесцеремонно разглядывал жениха сестры и задавал множество вопросов, часто бестактных. Второй, Гуссейн, огромный мрачный детина под два метра ростом, только смотрел недружелюбно и молчал.

– Я что, не понравился твоим братьям? – спросил у невесты Женя, когда тягостный для всех визит закончился.

– Нет, что ты! Просто у нас так принято. Отец умер, Карен остался старшим мужчиной в семье. Братья обо мне с самого детства заботились, опекали, должны же они знать, кому передают, – объяснила Карина извиняющимся тоном.

– А чем они занимаются, твои братья?

– У них бизнес, – неохотно ответила Карина.

– Какой именно?

– Не знаю. В восточных семьях мужчины не посвящают женщин в свои дела, они сами всем заправляют.

– Надеюсь, им не придет в голову вмешиваться в нашу жизнь после свадьбы, – недовольно заметил Крутилин.

– Нет, что ты! – заверила невеста как-то слишком поспешно.

Ее первая встреча с будущей свекровью получилась более неудачной. Галина Евгеньевна встретила их как дорогих гостей, накрыла стол от души – тут были и копченая осетрина, и сациви, и ее «фирменные» пирожки с картошкой, и три салата, и плов с бараниной…

– Ну, мама! – ахнул Женя. – Прям на целый полк наготовила… Ну, зачем же ты так? Небось всю ночь у плиты простояла.

– Не говори ерунды, – отмахнулась мать. – Ничего особенного я не делала, обычные блюда. Карина, идите мойте руки и давайте сразу за стол.

Едва уселись, Женя извлек бутылку дорогого шампанского.

– Давайте сразу и отметим! Мам, неси фужеры.

– Уже несу, – быстро просмотрев бокалы на свет, она поставила их на стол. – Отметим наше знакомство, я так понимаю?

– И ваше знакомство тоже! – счастливо засмеялся Лохнесс. – Но не только. Еще и нашу с Кариной помолвку! Дело в том, что мы решили пожениться. Точнее, я сделал Кариночке предложение, и она осчастливила меня согласием.

– Вот как? – изумилась Галина Евгеньевна, для которой эта новость оказалась сюрпризом. – Ну что же, поздравляю… Только это так неожиданно, так быстро. Сколько ж вы знакомы?

– Полтора месяца. Но, мам, это не имеет никакого значения, – отмахнулся Женя, разливая вино, – главное, что мы любим друг друга. Держи свой фужер.

Женщина машинально приняла из его рук бокал.

– А может, все-таки не стоит так спешить? Хорошо бы повстречаться, узнать друг друга получше…

– Да у нас уже все решено, мама! – сиял сын. – Вчера заявление подали, одиннадцатого июля свадьба. Давайте выпьем за это!

Галина Евгеньевна вымученно улыбнулась, помолчала и проговорила:

– Ну что же, это ваш выбор.

Когда все поставили фужеры на стол, она обратилась к будущей невестке:

– Карина, ну что же ты сидишь, кушай. Давай я тебе вот этого салатика положу, с черносливом. А ты за женихом поухаживай.

Девушка удивленно взглянула на нее – похоже, ей никогда не приходило в голову, что она может за кем-то ухаживать, всегда было наоборот. Но она послушалась совета и положила на тарелку жениха крупный кусок осетрины.

– Мамочка, ты даже не представляешь, как я счастлив! – Лохнесс вновь потянулся к бутылке, чтобы разлить остатки шампанского.

– А ты, Карина? – поинтересовалась будущая свекровь.

– Я очень рада, что именно Женя составит мое счастье, – ответила та.

Разговор за столом не клеился. Крутилин то и дело пытался оживить атмосферу шутками, но это у него не очень-то получалось.

– А как вы хотите справить свадьбу? – спросила наконец Галина Евгеньевна.

– В загородном клубе, – тут же ответил сын.

– А как же?.. – Галина Евгеньевна даже задохнулась от удивления и растерянно развела руками. – А я думала… Да ладно, неважно. Ваша свадьба, что хотите, то и делайте.

– Мы уже присмотрели несколько вариантов, – продолжал Евгений. – С бассейном, сауной, боулингом, пейнтболом, верховой ездой и всем таким прочим. Правда, Карина?

– Я думаю все-таки остановиться на SuperStyle, – откликнулась девушка. – Он, конечно, дороже остальных, но зато самый стильный. И программу надо будет соответственную подобрать. Диджея, стриптиз мужской и женский, группу какую-нибудь известную пригласить…

У Галины Евгеньевны вдруг покатились слезы.

– Мама, ты что? Что с тобой? – испугался Женя.

– Нет-нет, ничего! – она поспешно вытерла глаза. – Просто вы такие молодые и красивые, что я очень растрогалась…

Однако Лохнесс не поверил.

– Скажи то, что ты хотела, – стал настаивать он.

– Не буду я ничего говорить, – Галина Евгеньевна вдруг заупрямилась. – Это мои старушечьи бзики, вы не должны даже знать о них, тем более спрашивать.

– Мама, – Женя чуть повысил голос, – говори немедленно! Твой сын женится, в конце концов!

Он строго взглянул на Карину, и та поддержала, впрочем, без особого энтузиазма:

– Скажите, нам очень интересно.

– Ну, я просто думала, – неуверенно начала Галина Евгеньевна, – что у вас будет традиционная свадьба, в ресторане. Что мы Альбину позовем, тетю Шуру, Просветовых, Михал Иваныча с супругой… А у вас будет боулинг, сауна и стриптиз… – Она не удержалась и снова расплакалась.

– Мама, ну что ты, в самом деле! – Лохнесс вскочил со стула, налил ей стакан воды из чайника и присел перед ней на корточках, держа ее руки в своих. – Мы обязательно это как-нибудь уладим. Мы ведь еще ничего не решили!

Тут у него зазвонил мобильный телефон, и он, бросив взгляд на экран аппарата, недовольно сморщился и вышел из комнаты со словами:

– Извините, нужно ответить. Важный звонок.

Галина Евгеньевна осталась наедине с Кариной. Та усиленно рассматривала скатерть, потом вдруг спросила:

– Я вам не понравилась?

– Да что ты, деточка… – начала было Галина Евгеньевна, но потом, мельком взглянув на Карину, сказала изменившимся голосом: – Пожалуй, ты права. Ты вроде не дура, так что врать не буду. Да, ты мне не понравилась. Но я не буду вам мешать, время все рассудит.

– Из-за боулинга и стриптиза? – рот Карины скривился.

– Да бог с ним, со стриптизом! Просто я вижу, что ты не любишь Женю.

Карина вскинула брови:

– Не все проявляют эмоции, если вы об этом. Вам нравятся такие, которые кричат на всех углах про свои чувства? А вы знаете, что они как раз и бывают самыми неискренними?

– Какими бывают люди, я, милая, в курсе, тридцать лет в школе проработала, – отвечала женщина. – Дело не в эмоциях. Просто ты даже не знаешь, что он не ест рыбу. Вообще не ест.

– При чем тут рыба? Да, мы еще мало знакомы, не успели изучить вкусов друг друга…

– Ты на меня не злись, Карина, – тихо попросила Галина Евгеньевна. – Я очень хочу, чтобы у вас все было хорошо. Но не удивлюсь, если не будет. Уж прости…

Этого разговора Женя не слышал. Но на обратном пути от мамы произошла их первая с Кариной ссора. Был чудесный майский вечер, они решили немного пройтись пешком, шли, держась за руки, и вдруг он предложил:

– А давай сделаем так, как хочет моя мать?

– В смысле? – она даже не сразу поняла, о чем он говорит.

– Сыграем свадьбу в ресторане, позовем всю родню…

– А твои партнеры по бизнесу? Как они это воспримут? – удивилась невеста.

– Да мне плевать! Мама мне важнее всех моих партнеров.

– Ну-у, не знаю… – протянула девушка. – Даже если снять хороший ресторан… Все равно она пригласит своих подружек со двора и из поликлиники. Ты хоть отдаешь себе отчет, в чем они придут, как будут себя вести? Представь, что за столом рядом окажется директор фирмы в костюме от Армани – и какая-нибудь тетя Шура в туфлях «прощай молодость», которая весь вечер будет его грузить тем, как она солит огурцы и растит внуков…

– Карина, ты говоришь о моей матери, – обиженно напомнил Лохнесс.

– Не о ней, а о тех, кого она хочет пригласить.

– Однако за свою родню ты почему-то не опасаешься, – он использовал не слишком честный прием «перевода стрелок».

– Моих родных на свадьбе не будет, – отрезала Карина. – Я так решила. Позову только нескольких подруг по институту и старой работе – за них мне краснеть не придется.

– Не думал, что в тебе столько снобизма, – убито сказал Евгений. – Ведь я рассказывал тебе, что всю жизнь был для своей матери светом в окошке. Она воспитывала меня без отца, выбиваясь из последних сил только для того, чтобы у меня всегда была недырявая одежда и вкусная еда на столе. О своей личной жизни она не думала, а я был маленьким свинтусом и настоящим эгоистом, ревновал ее к любому встречному… Было бы черной неблагодарностью так с ней поступить. Наверняка можно найти какой-нибудь компромисс.

– И все равно. Свадьба – это же прежде всего праздник для двоих, ведь так? – Карина чуть не плакала и выглядела так несчастно, что у Крутилина невольно сжалось сердце.

– Но это и мамин праздник, – тихо возразил он. – Хотя она, по правде говоря, и не очень-то рада.

По щекам Карины потекли крупные слезы. Но Лохнессу шлея попала под хвост. В нем проснулась жесткость бизнесмена, и он решил не отступаться – иначе потом пожалеет.

– Спасибо, что проводил, – сухо сказала Карина у подъезда. Повернулась и ушла, не поцеловав его на прощание.

Он пришел домой расстроенный и сразу же лег спать, но уснуть не удавалось. В голову все время лезли дурацкие мысли про маму, воспоминания о сегодняшней ссоре. Хотя это и ссорой-то настоящей не назовешь, так просто, не сошлись во мнениях. Однако это неприятно – только позавчера заявление подали, а сегодня уже размолвки…

Утром, едва проснувшись, он схватил трубку и набрал номер Карины, но абонент оказался недоступен. Он позвонил ей домой, но к телефону никто не подошел.

«Наверняка специально не берет трубку, хоть и сидит дома, – подумал Крутилин. – Ведь утро воскресенья, где ей еще быть?»

Внезапно в дверь позвонили. На пороге стояла Карина. Лохнесс так и замер, не в силах вымолвить ни слова от удивления.

– Я бы хотела попросить прощения. Я была не права. – Она тихо прислонилась щекой к его плечу и обняла.

Когда страсти улеглись, обнаружилось, что найти компромисс не так уж сложно. Для первого дня сняли зал в одном из лучших ресторанов Москвы, куда пригласили всех гостей, включая тех, кого хотела видеть Галина Евгеньевна. А поздно вечером новоиспеченные супруги с друзьями укатили в загородный клуб, где веселились всю ночь и весь следующий день. И все остались довольны.

В свадебное путешествие молодожены отправились в Египет. Место отдыха выбрала Карина. Лохнесс предлагал другие, более изысканные варианты, но молодая жена настояла на своем, ей очень давно хотелось видеть пирамиды, сфинкса и все прочие чудом сохранившиеся приметы древней цивилизации. Там, в Египте, и произошла их вторая крупная ссора.

Сначала все было хорошо, несмотря на сильную жару, царившую здесь в это время года. Евгений, правда, первые дни чувствовал себя неважно, почти не мог есть, рано ложился спать и старался как можно чаще находиться у воды. Карина лучше переносила жару, с удовольствием завтракала и ужинала, накладывая себе со шведского стола полные тарелки, а вечерами, когда муж засыпал, отправлялась бродить по сувенирным рядам, тут же, на территории отеля, покупала разные мелочи, курила кальян и иногда ходила в бар попробовать, как она выражалась, «арабского пойла».

Вскоре акклиматизация прошла, Лохнесс воспрял телом и духом и уже не отпускал жену от себя. Все дни они проводили на пляже, а однажды вечером решили отправиться в город. Вышли из ворот отеля на шоссе и сели в одну из маршруток, которые в огромном количестве носились по дорогам Хургады, не соблюдая никаких правил дорожного движения. Не прошло и получаса, как Женя с Кариной прибыли в Старый город, где долго ходили по лавкам, самозабвенно скупая всякие ненужные вещи. Потом, уставшие и нагруженные покупками, направились, как им казалось, обратно и вскоре незаметно для себя очутились в нетуристической части города. Здесь все было по-другому: ни сувенирных магазинчиков, ни огней, ни ярко одетых туристов, лишь тусклое освещение, мрачноватые дома да тяжелые запахи от валяющихся прямо на улицах куч мусора, гниющих фруктов и овощей. Чем дальше они удалялись от центра, тем внимательнее встречные египтяне разглядывали откровенный наряд Карины.

– Похоже, мы заблудились, – произнес наконец Лохнесс.

– Ты не знаешь, куда нам идти? – с ужасом спросила Карина.

– Боюсь, что нет. Но сейчас узнаю. Многие местные неплохо говорят по-английски, а кое-кто и по-русски.

Однако, как назло, все, кто попадались им не пути, не знали иностранного языка. Наконец, плутая, они вышли на улицу, вдоль которой стояли рестораны с яркими вывесками, в том числе сделанными и на русском языке.

– Я жутко проголодалась. А тут русский ресторан, давай зайдем? – Карина показала на светящееся название «Пельмени».

– Стоит ли в Египте есть пельмени? – улыбнулся Женя.

– Мне кажется, надо попробовать! – решительно возразила Карина.

В просторном зале чувствовалась прохлада, кондиционер работал на всю мощь. Почти все столики оказались заняты, но тем не менее навстречу новым клиентам тут же вышел улыбчивый темнокожий хозяин и заговорил, чудовищно коверкая русские слова:

– Добрий день, даракие кости! Прощю, садитес!

Карина отыскала столик у окна и принялась листать меню.

Через пару минут к ним подошла официантка, темноволосая женщина лет тридцати пяти. Улыбаясь усталой улыбкой, она приготовила блокнотик для записи.

– У вас греческий салат свежий? – спросила Карина неожиданно высокомерно.

– У нас все свежее, – официантка ответила по-русски без всякого акцента.

Карина пожала плечами и продиктовала свой заказ. То же сделал и Евгений. Женщина отошла и минут через пять принесла напитки. Карина схватила стакан, сделала жадный глоток, нагнулась к Крутилину и зашептала:

– Официантка тут русская. Заметил, как нас обслуживает? Своим можно и швырнуть, и теплое питье принести. Вон, мой каркаде как будто весь день на солнце простоял.

Лохнесс дотронулся до ее стакана:

– По-моему, ты придираешься.

Через двадцать минут на столике появились салаты.

– Девушка, почему так долго? – сердито поинтересовалась Карина.

– Извините, пожалуйста, – прозвучало в ответ. – Сами видите, сколько у нас сегодня посетителей. На кухне просто не успевают готовить.

– Ах, не успевают… – Карина взяла со стола вилку, та вдруг выпала из ее руки и оказалась на полу. И Женя не смог бы поручиться, что это произошло действительно случайно.

– Ну что вы стоите? – напустилась его жена на официантку. – Принесите мне чистую.

Новый прибор появился, но тоже не так скоро, как хотелось Карине.

– Побыстрее нельзя? Вас, между прочим, клиенты ждут.

– Простите. У меня много заказов. Меня ждете не только вы, – ответила женщина и отошла.

– Совсем обнаглели! – бушевала Карина. – Им все равно, что о них подумают! Никакого сервиса и уважения!

– Да не кипятись ты так, – попытался утихомирить ее муж. – Не забывай, что мы в Египте. Тут обслуживают медленнее, и вообще все происходит медленнее. Помнишь, нас даже гид об этом предупреждал…

– Плевать я хотела на гида! – прозвучало в ответ.

Когда приготовили горячие блюда, официантка поставила их перед ними и поспешила ретироваться. Карине оставалось лишь буравить ее яростным взглядом. Но этим она не ограничилась.

– Хлеб черствый!

– Да не говори ерунды! – Крутилин уже начал сердиться. – Нормальный хлеб. Что это на тебя нашло? Зачем портишь нам отдых?

– На, сам посмотри! – Карина в ярости швырнула ему корзинку с хлебом так, что она, перелетев через весь столик, упала на пол. – Она подала нам совершенно черствый хлеб, им гвозди забивать можно! Наверняка думает, раз мы из России, то можно что угодно подсунуть. Дрянь какая, я на нее управу-то найду!

– Карина, что с тобой? – Лохнесс, казалось, онемел из-за происходящих метаморфоз.

– Девушка! – позвала Карина так громко, что все посетители повернули головы в ее сторону. – Сейчас же подойдите сюда!

Официантка в этот момент шла через зал с тяжелым кувшином лимонада в руках. Услышав зов, она подошла к Карине, та вдруг резко и неловко повернулась, толкнула ее под локоть, и женщина выпустила кувшин из рук. Три литра холодной жидкости с кусочками льда вылилось прямо на платье Карины. Та с расширившимися от ужаса глазами в первый миг даже не смогла ничего сказать, а потом завизжала на весь ресторан:

– Что… вы… Что вы делаете? Вы с ума сошли! Позовите вашего хозяина, – казалось, от гнева ее сейчас хватит удар.

Официантка сама перепугалась не на шутку, побледнела и попыталась полотенцем промокнуть платье, но от этого стало только хуже.

– Не смейте! – рявкнула Карина. – Не прикасайтесь ко мне!

– Простите, простите… – лепетала официантка.

За ними уже с интересом наблюдал весь ресторан.

Карина вскочила и заорала в зал:

– Вызовите хозяина! Я требую, чтобы ее уволили!

– Перестань, перестань сейчас же. – Крутилин схватил жену за руку, но к ним уже приближался хозяин заведения с растерянной улыбкой на лице.

– Прошю нас простит, мине очень жал, – начал он.

– Ваша официантка сначала принесла мне теплые напитки, потом черствый хлеб, хамила, а потом, в довершение всего, облила меня вот этим, – и Карина гневно указала на осколки кувшина и лужи на полу. – Она непрофессиональна и неадекватна. Я требую, чтобы ее уволили.

– Но ведь все было не так! – возразил пораженный Женя. – Девушка не хамила тебе и уронила кувшин случайно. Ты сама ее толкнула.

Хозяин в растерянности переводил взгляд то на Лохнесса, то на Карину. Было видно, что он с трудом понимает, о чем они говорят.

– Мариам халасо работать, многа работать, – забормотал он. – Женсина харашо гаворить русски тут мала…

– Это ваши проблемы. Я не понимаю, почему они должны меня интересовать, – зло отвечала Карина.

– Мы приносить искриний прощений, угощать ви десерт за счет фирма, – заверил хозяин.

– Не хочу я никакого десерта! Я хочу, чтобы ее уволили.

И тут Крутилин не выдержал. Мысленно прикинув в уме, во что мог обойтись им ужин, он на всякий случай удвоил сумму, отсчитал купюры, вручил хозяину и встал из-за стола.

– Я ухожу, а ты как хочешь, – бросил он жене и направился к выходу. Та, подумав с минуту, двинулась за ним.

– Не знал, что ты способна на подобную подлость, – процедил сквозь зубы Лохнесс, когда они вышли на улицу. – Зачем ты оговорила человека? Ведь ты же сама ее и запугала, а потом удивилась, что она своей тени боится и шарахается от всего.

– Пусть впредь ведет себя повежливее! К тому же ты не видел ее лица, та еще стерва. Наверняка такого про меня думала…

– И была права! – закричал он. – Тебя мама не учила, как себя надо вести с людьми?

– Отстань, – отмахнулась Карина.

– Знаешь, в чем разница между воспитанным состоятельным человеком и нуворишем? – продолжал Крутилин. – Именно в том, что когда у порядочного человека появляется власть или деньги, не важно, он не спешит их использовать на вред другим. Но для этого нужно быть сильным и мудрым, а у тебя, судя по всему, нет ни того, ни другого.

– Глупости. Если у тебя есть деньги, то ты вправе требовать к себе должного уважения! – ничуть не смущаясь, отвечала его жена. – Смотри, вон маршрутка остановилась. Узнай, доедем ли мы на ней до своего отеля?

Всю обратную дорогу супруги не разговаривали, спать легли молча и провели ночь, повернувшись спиной друг к другу. А утром, когда Лохнесс брился, Карина подошла к нему и сказала, что сожалеет о случившемся.

– Сама не знаю, что на меня нашло. Акклиматизация, что ли, так протекает… Пожалуй, я была вчера не права.

Обняла его, прижалась всем телом к голой спине:

– Ну прости меня, ну пожалуйста…

Крутилин простил, но на душе все равно скребли кошки. Тогда он впервые задумался: насколько хорошо он знает свою жену?

Правда, больше их отдых ничем не был омрачен, Карина вела себя как ангел. Когда вернулись домой, осадок от разлада постепенно выветрился, и Евгений с головой окунулся в прелести долгожданного семейного быта.

Например, его жена оказалась замечательной хозяйкой и хорошо готовила. Казалось, это ей самой доставляло несказанное удовольствие. Она могла часами выбирать продукты на рынке, пассеровать, жарить, парить и готовить сложносочиненные блюда, которые Лохнесс сметал за несколько минут, оставляя после себя только грязные тарелки. Такой аппетит Крутилина, впрочем, для Карины был своеобразным знаком качества и ее очень радовал.

Как ни странно, несмотря на восточное происхождение, она готовила преимущественно итальянские или французские блюда. Дом всегда у нее был в порядке, она фанатично следила за чистотой, и самый придирчивый гость не смог бы обнаружить ни пылинки даже в самом дальнем углу.

Но кое в чем первые месяцы супружеской жизни Евгения разочаровали – Карина была холодна с ним, она, что называется, позволяла себя любить, но сама никогда не выказывала инициативы, лишь покорно принимала его ласки. Лохнесса это огорчало, но в причины ее холодности он не вдавался, объясняя все для себя разницей темпераментов. Да, он не плавал постоянно в блаженной истоме, как большинство молодоженов, но и острого сексуального голода не испытывал. И, если не обращать внимания на мелочи, был счастлив.

Любимое дело по-прежнему очень занимало его. Но бизнес, как известно, вещь цикличная, взлеты в нем непременно сменяются падениями. Однажды возникли проблемы и у Крутилина. Ситуация сложилась, может, и не из разряда фатальных, но довольно неприятная. Срочно нужны были деньги. Женя задумал новый проект, который должен был принести большую прибыль, вложил в него все имевшиеся на тот момент свободные средства, но, когда он запустил его, оказалось, что начальная смета была неточной. Средств было недостаточно, требовалась еще приличная сумма, чтобы срочно покрыть возникшие издержки. Не ровен час – конкуренты узнают, что он задумал, и опередят его, тогда он вообще может разориться. Евгений хотел взять кредит, но из этой затеи ничего не вышло – после дефолта 1998 года прошло совсем мало времени, банковская система страны еще не опомнилась от потрясения, и никто не хотел рисковать. В результате на Женю напала странная апатия, ему казалось, что все пропало. Нужно было бежать, что-то делать, а ему хотелось залезть под одеяло, обнять Карину и лежать так без движения.

Обычно Лохнесс не говорил дома о работе, подозревая, что жене это неинтересно. Сама она и не спрашивала его ни о чем, только регулярно брала деньги в стенном шкафу. Но в тот день он, сам не зная почему, решил поделиться с ней проблемами. Возможно, самому ему было уже невмоготу нести этот груз в одиночку. И когда вечером жена убирала со стола, он вдруг сказал ей:

– Что делать, Каринка? У меня, похоже, проблемы. Будешь меня любить, если разоримся?

Она резко повернулась, чуть не уронив на пол тарелку, села напротив него и, нахмурившись, спросила:

– А почему так случилось?

– Не знаю, Каринка. – Он закрыл лицо руками и быстро растер его. – Новый проект, который я запускал, оказался слишком затратным.

– И сколько тебе нужно?

– Много.

– Как много? Миллион?

– Ну, может, чуть меньше… Но беда в том, что нужно срочно. А взять негде. Везде, где только можно, я уже поскреб по сусекам.

Она медленно вытерла руки полотенцем и задумчиво проговорила:

– Если ты хочешь, я могу тебе помочь…

Евгений поднял удивленный взгляд.

– Гуссейн, мой брат, – продолжала жена, – теперь держит сеть автосервисов. Сейчас у него как раз дела пошли в гору, свободные деньги есть. Думаю, он мог бы одолжить тебе нужную сумму, за нормальный процент, разумеется. Ему ведь тоже надо во что-то вкладываться.

Лохнесс опешил. Он сам не знал, что его удивило больше: само неожиданное предложение, холодный расчет, сквозивший в словах жены, или ее столь подробная осведомленность в делах брата. Раньше он был уверен, что ее совсем не интересует бизнес, во всяком случае, любые его рассказы она всегда слушала вполуха.

До этого момента он мог бы поклясться, что его жена, несмотря на то что она прекрасный человек и заботливая хозяйка, жизнью в широком проявлении интересуется все-таки постольку-поскольку и более далекого от бизнеса человека просто не существует. Как, бывает, ошибаешься в близких людях… Про Гуссейна он знал и сам, они иногда встречались на семейных торжествах и вынуждены были общаться, но мысль одолжить деньги у него даже не приходила Евгению в голову, настолько она казалась абсурдной.

– Я подумаю, – сказал он через несколько секунд. – Ты же знаешь, у нас с твоими братьями сложные отношения…

– Мне показалось, что тебе сейчас не до личных симпатий и антипатий, – несколько резко ответила Карина.

– Ты права, – вздохнул он.

– В общем, делай как хочешь. Мое дело предложить, а решать тебе, в конце концов, – бросила она чуть сердито, уходя из кухни.

С Гуссейном они встретились на следующий же день в какой-то забегаловке у метро. Место выбрал сам Гуссейн, и, глядя на пластиковые стаканчики с плохо пахнущей жидкостью, которая здесь выдавалась за кофе, Лохнесс в очередной раз подумал: «Да, верно говорят, деревню из мужика ничем не вышибешь. Он уже вроде как бизнесмен, солидный человек, а его все тянет в какие-то шалманы. Видно, только здесь он чувствует себя уютно». Лохнесс знал, что до того, как стать владельцем собственного дела, Гуссейн несколько лет проработал на рынке простым продавцом. Этот общий факт биографии мог бы их сблизить – если б не так разительно отличалась манера ведения бизнеса.

В это время брат Карины тяжело вздыхал, мял в руках сигарету, говорил что-то про трудные времена, по-восточному расплывчато затронул проблемы Жени и наконец заявил, что мог бы купить долю в его компании.

– Но я не продаю фирму! – возмутился ошарашенный Лохнесс.

Это еще что такое? Карина ошиблась и не так передала? Да нет, не может быть…

– Мне нужно финансирование под новый проект, – продолжил он, взяв себя в руки. – Могу гарантировать хороший процент.

Гуссейн лукаво прищурился и произнес:

– Ну, кто сейчас дает в долг? Это неинтересно. А вот включиться в новый бизнес – другое дело. На такое всегда средства найдутся. Меня привлекают новые горизонты. Глупо класть все яйца в одну корзину, знаешь, как говорят, да?

«Карина ему рассказала, в каком я положении? И что могу все потерять и мне выбирать не приходится? Да нет, вряд ли, наверное, сам пронюхал, хитрый лис, скотина… Или она, простая душа, чтобы мне же помочь, выложила все как на духу? – лихорадочно стучало у Лохнесса в голове. – Ишь ты, новые горизонты его привлекают!.. Где слов-то таких набрался?»

Он даже сжал под столом кулаки от бессильной злости. Крутилин понимал, что потерять часть – это гораздо лучше, чем потерять все. Ведь теперь от него зависит не только он сам, но и жена. К тому же рано или поздно для развития компании все равно пришлось бы искать заемные деньги, так, может, лучше взять их у Гуссейна? Ну и что с того, что он будет совладельцем? Так он уговаривал себя, но на сердце лежала тяжесть. Гуссейн был последним человеком, кого Лохнесс хотел бы видеть своим компаньоном. Хотя и говорят, что лучше какой-никакой, но родственник, чем чужой человек… А Гуссейн теперь считается членом его семьи и вряд ли будет вредить мужу единственной и любимой сестры, ведь ее благосостояние, а значит, и счастье, зависит в первую очередь от него, Крутилина. Все это было верно, но никакого доверия к Гуссейну Евгений не чувствовал.

– Э, Женя, ты не переживай так, – заметив мрачное выражение лица Лохнесса, проговорил Гуссейн. – Я ж у тебя фирму не отбираю. Процентов тридцать продай, на том и сойдемся. Это во-первых. Во-вторых, мое дело предложить, твое отказаться. Поищи, может, тебе еще кто кредит даст, хотя на таких условиях вряд ли сейчас где найдешь, разве у бандитов только… Я в бизнес вмешиваться не буду, не понимаю ничего в компьютерной технике. Это в-третьих. А в-четвертых, мы ведь с тобой не враги, хоть и мало общаемся. Это, я надеюсь, теперь в прошлом останется. Ты муж моей сестры, а я семейные традиции уважаю. – Он все-таки не сдержался и ухмыльнулся Жене в лицо.

– Я подумаю, – ответил Крутилин и, не прощаясь, вышел на улицу.

Дома он передал Карине разговор с ее братом, но она только пожала плечами.

– Я только попросила его помочь и дать в долг, – сказала она. – Тебе выбирать, но мне кажется, пришло время оставить свои амбиции в прошлом. Мне обидно, что ты не доверяешь моему брату.

– Да при чем здесь амбиции! – вскричал Лохнесс, наверное, впервые со времен поездки в Египет повысив на жену голос. – Ты можешь с ним поговорить? Попросить, чтобы он дал мне кредит?

– Я же не могу заставить его дать денег, если он не хочет, даже если он и мой брат, – медленно сказала Карина, как будто раздумывая. – Его деньги – ему и условия выбирать. Но мне кажется – тебе нужно согласиться.

«Я в западне», – понял Женя.

Всю ночь он не спал, мучился раздумьями, а утром позвонил Гуссейну и согласился на сделку.

Уже через пару дней Евгений Крутилин с тяжелым сердцем подписал документы, согласно которым тридцать процентов акций его компании переходило в собственность Гуссейна Мамедова.

* * *

Деньги Гуссейна оказались кстати. Проект пошел и вскоре стал приносить прибыль. Дела снова пошли на лад, Женя уже задумался об очередном отпуске, когда пришло электронное письмо от Игоря Гинзбурга, старого студенческого друга, который когда-то звал его в Штаты подзаработать денег.

«Как ты там? – писал Игорь. – Я – так просто отлично. Женился на самой очаровательной женщине в мире, переехал на Семьдесят пятую авеню и приглашаю тебя в гости. А если вам с супругой лень лететь через океан, можем встретиться и на полдороге, где-нибудь в старушке-Европе».

Прочитав послание, Крутилин подозвал жену:

– Каринка! Я получил письмо от Игоря. Помнишь, я тебе про него рассказывал? Это мой бывший однокурсник, сейчас крайне успешный человек, живет в США. Представляешь, женился, и, видимо, на женщине далеко не бедной, раз они поселились на Семьдесят пятой авеню. А теперь самое главное – он предлагает встретиться! Можно отправиться к ним в гости, а можно пересечься где-нибудь в Европе. А? Как ты на это смотришь?

– С восторгом! – оживилась Карина, радостно обнимая мужа. – Даже не знаю, куда я хочу больше, в Америку или в Европу… Пожалуй, все-таки в Европу. Что ты думаешь насчет Швейцарии?

В феврале две семьи – Крутилиных и Гинзбургов – встретились в Санкт-Морице, изысканном швейцарском курорте, тогда еще не ставшем настолько популярным у обеспеченных русских туристов.

Жена Игоря оказалась востроглазой американкой, ей было лет сорок, но этот возраст угадывался с трудом. Лора, так ее звали, энергично пожала руки обоим Крутилиным и высказала пожелание, что отдых будет удачным. Она неплохо говорила по-русски. Худощавая, размера сорок четвертого, не больше, с весьма изящной стрижкой на черных волосах, Лора выглядела эффектно и привлекательно. Лицо ее не было красивым, скорее даже наоборот, но цепляло, было в нем что-то такое запоминающееся. Сам Игорь был ровесником Евгения, но выглядел моложе его, постоянно смеялся и что-то быстро говорил. Женя обнялся с ним, и тот тут же увел его куда-то в ресторан выпить за встречу. Карина кивнула новой знакомой и поднялась в номер распаковать вещи. Она слышала про множество местных бутиков, расположенных недалеко от отеля, и уже мечтала о новых покупках. Закончив разбираться с вещами, Карина спустилась вниз, в холл отеля, и рассеянно огляделась, потом заметила небольшой бар и направилась туда.

– Сто грамм сухого мартини и чашку кофе, пожалуйста, – попросила она бармена по-английски, достала сигареты, закурила.

– Привет! – неожиданно раздался над ее плечом мягкий, чуть хрипловатый голос.

Она повернула голову и увидела Лору, жену Игоря.

«Надо познакомиться поближе, как-никак нам тут две недели вместе отдыхать», – подумала Карина. Лора тем временем с азартом изучала содержимое бара.

Когда она наконец сделала свой выбор, Карина вежливо улыбнулась и спросила:

– Часто здесь с мужем бываете?

– Обычно мы отдыхаем в Америке, – охотно откликнулась Лора, она рада была завязать разговор. – В Европу ездим мало, я, если честно, побаиваюсь самолетов, как ни стыдно в этом признаться.

– Да нет тут ничего стыдного. Мне тоже не по себе бывает, когда самолет в воздушную яму попадает, – просто отвечала Карина. – А где вы научились так хорошо говорить по-русски?

– Давай на «ты», ладно? – предложила собеседница.

Карина кивнула.

– У меня бабушка из России была, выучила меня вашему языку. Ну, и с Игорем разговариваем, конечно. А тебе не скучно? Такая женщина и сидишь тут одна? В Санкт-Морице полно развлечений. И полно русских, которые приехали тратить деньги.

– Такая – это какая? Разве я какая-то особенная женщина? – рассмеялась Карина.

– Ты из тех роскошных женщин, которые так нравятся мужчинам, что сводят их с ума. Впрочем, женятся на подобных женщинах редко, так что тебе повезло, – Лора чуть насмешливо рассматривала Карину. – Обычно если лет до тридцати пяти такая женщина не устроит свою жизнь, то так и остается одна. Или выходит замуж, как это у вас говорят, за первого встречного.

– А ты?

– Я – женщина с деньгами, таким всегда проще найти пару. У меня было много партнеров, но все оказывалось как-то не то… А два года назад встретила Игоря и решила, что он мне подходит, – разоткровенничалась Лора. – Мы поженились, купили хорошую квартиру, но почти не живем там, больше путешествуем.

Карина знала от мужа, что до того, как получить огромное наследство, Лора преподавала математику в университете. Когда случилось то, чего она ожидала всю жизнь, свою работу она, на удивление многим, не бросила, ей просто нравилась работа. Лора не стала входить в семейный бизнес или, наоборот, ударяться в разгульную жизнь. В университете, где она преподавала, она познакомилась со своим будущим мужем, который и возглавил унаследованную ею фирму. А в жизни ничего принципиально не изменилось.

Разглядывая собеседницу, Карина никак не могла решить для себя, что за впечатление та производит. Было в Лоре что-то очень притягательное, но одновременно и отталкивающее. Ей нравилось общаться с американкой, но в то же время она одновременно побаивалась ее, сама не зная почему.

– Пойдем в бассейн? – неожиданно пригласила Лора.

Карина, немного подумав, кивнула головой.

Они вошли в раздевалку и начали переодеваться. Карина мельком бросила взгляд на Лору. Да, сорок лет – это сорок лет. Кожа уже не та, хотя и видно, что эта холеная богатая женщина постоянно ухаживает за собой, наверняка тратит десятки тысяч долларов на пластических хирургов, косметологов и визажистов по примеру их звезд, сейчас только ленивый этого не делает, но время берет свое.

Тело у Лоры было не то чтобы дряблое, но какое-то негладкое, хотя признаков целлюлита не наблюдалось. Ровный искусственный загар еще больше подчеркивал возраст. Карина вдруг представила, как ласкает эту женщину молодой муж. Интересно, что он испытывает, какие мысли проносятся у него в голове?

Карина вдруг поймала себя на том, что слишком долго смотрит на Лору и та сейчас вот-вот это увидит. Она спешно опустила взгляд и стала торопливо снимать одежду, не зная, что Лора давно уже заметила, как на нее смотрят, и сама успела как следует ощупать глазами свою спутницу.

Карина сняла с себя белье и начала застегивать маленький купальник – несколько узеньких полосок ткани. Руки отчего-то задрожали, она не сразу справилась с застежкой. Никогда раньше она не чувствовала себя такой раздетой, наоборот, обычно с удовольствием демонстрировала свое тело и гордилась им. Но тут ей стало неловко, жар поднялся к ушам, она схватила полотенце и прикрылась им.

– С тобой все в порядке? – спросила Лора, улыбаясь.

– Да, конечно, только знобит немного. Идем купаться.

И они направились в бассейн. По дороге Карина раздумывала над тем, почему она вдруг так взволновалась. Давным-давно, еще в ранней юности, она научилась сдерживать свои эмоции и так привыкла к этому, что почти не испытывала их, чувствуя, что так жить и проще, и удобнее. А тут ее точно била изнутри невидимая мелкая дрожь, и молодая женщина никак не могла понять ее причины.

Они присели на бортик, Лора легко прыгнула в воду и поплыла с неожиданной грацией. Карина смотрела ей в спину, потом спустилась по лесенке и медленно вошла в бассейн. Лора смеялась, фыркала и быстро плавала от бортика до бортика. Чувствовалось, что она в отличной физической форме и такие заплывы для нее привычны. «Вот бы мне так», – с завистью подумала Карина, наблюдая, как гибкое тело Лоры то исчезает, то появляется на поверхности воды. Сама она утомилась уже через пять минут плавания и вынуждена была схватиться руками за край бассейна и отдышаться. Тут она заметила в другом конце зала небольшую горку и поплыла к ней. Карина поднялась по лесенке наверх, помедлила, потому что боялась острых ощущений, а сверху спуск не казался таким уж безобидным. Наконец вздохнула, зажала нос и соскользнула вниз. Водоворот закружил ее, она почти опустилась на дно, потом поднялась, как вдруг почувствовала прикосновение, чья-то рука схватила ее за лодыжку, потом за спину, обняла. Она попыталась разомкнуть объятия, оттолкнуть руку, но ей не удавалось это сделать. Наконец она смогла подняться над водой, вздохнуть и оглянуться. Недалеко от нее плескалась заливисто смеявшаяся Лора. Она подняла большой палец вверх, брызнула в сторону Карины водой и поплыла прочь, довольная собой, оставив растерянную Карину в полном недоумении. Та еще немного поплескалась у бортика и отправилась в раздевалку.

– Ну, что, девочки, как поплавали?

Игорь после нескольких рюмок текилы еще не опьянел, но уже раскраснелся и казался оживленнее обычного. Женя откинулся на спинку дивана и внимательно смотрел то на жену, то на Лору. Карина попыталась нейтрально улыбнуться, хотя то, что случилось сегодня в бассейне, не давало ей покоя. Хотя что там, в сущности, произошло? Просто эта американка, раскованная и совсем иначе воспитанная, с чудачествами, решила пошутить… Но от этой шутки было как-то не по себе. От прикосновений Лоры к ее телу кожу до сих пор жгло как огнем.

Официант принес салаты, пасту и стейки, и компания дружно принялась за еду. Лора сидела как ни в чем не бывало, потягивала белое вино, уплетала пасту. Карина взглянула на нее украдкой и тут же отвела взгляд – та смотрела ей прямо в глаза и как-то испытующе.

– А мы сегодня по красному склону спустились, – радостно сообщил Игорь. – Девчонки, это что-то! Обязательно попробуйте!

– А как насчет черного, дорогой? – лукаво поглядела Лора.

– Не, черный – это уж слишком…

– Ну что, может, в казино? – весело предложил Женя, промокнув губы салфеткой. – А то жены у нас какие-то грустные…

– Я пас, я бы полежала после обеда, – откликнулась Карина. Ей хотелось остаться одной.

Лора пожала плечами и сказала, что пойдет в таком случае по магазинам, так как казино никакого удовольствия ей не приносит, и попросила, чтобы муженек не промотал все их состояние. Игорь недовольно поморщился, но хохотнул, делая вид, что все ОК. Все вышли из-за стола и разбрелись в разные стороны.

В номере Карина некоторое время слонялась без дела, не зная, чем заняться, потом открыла дорожную сумку, достала купленный в аэропорту роман, который ей рекомендовали как «модный» и «нашумевший», и улеглась на просторную кровать.

«Удачно я вспомнила про книгу», – подумала она.

Роман назывался «Я тебя люблю, и я тебя тоже нет» незнакомого ей автора Сони Адлер. Она окунулась в чтение и через некоторое время обнаружила, что с таким интересом следит за перипетиями запутанных лесбийских отношений, что не заметила, как пролетело два часа.

В номер постучали. Карина вздрогнула. Женька вернулся? Вряд ли… Она медленно поднялась, открыла дверь и не удивилась, увидев на пороге Лору.

Та была одета в полупрозрачную майку, похожую на пижаму, и немного пошатывалась, как будто была выпивши. Карина посторонилась, и Лора ввалилась в номер, не дожидаясь устного приглашения и ни слова не говоря.

«А еще преподаватель», – недовольно подумала Карина.

– Что делаешь? – спросила Лора как-то сдавленно.

– Да вот книгу читаю, – суховато ответила Карина через пару секунд и выжидающе посмотрела на гостью.

– Понятно. Можно присесть? – запоздало поинтересовалась Лора.

– Садись, конечно.

Лора с готовностью устроилась в большом кресле и закинула ногу на ногу.

– Я только что из магазинов. Тут все ужас как дорого! Рассчитано на ваших соотечественников… Заглядывала сейчас в казино, наши мужья совсем пропали. Еще часа три их не дождешься, – сказала она с нажимом.

– Может, и к лучшему. Я как раз спать хочу. – Карина не знала, как себя вести. В обществе Лоры ей было не по себе, и она никак не могла понять свое странное состояние. И сейчас ей больше всего хотелось не разбираться в собственных переживаниях, а вернуться к увлекательному чтению. Нужно было как-то спровадить назойливую американку, но Лора сидела и уходить не собиралась.

– Пожалуй, и правда лягу спать! – сказала Карина, голос отчего-то дрогнул. – Спокойной ночи, Лора.

– Спокойной ночи… – протянула та. Поднялась, приобняла Карину, чмокнула в щеку и, опуская руки, случайно дотронулась до ее груди. От этого легкого прикосновения молодая женщина вздрогнула, точно ее ударило током. – Приятных тебе снов! – пожелала Лора и исчезла за дверью.

Карина опять принялась за книгу, но сосредоточиться уже не удавалось. Она постоянно отвлекалась на свои собственные мысли, которые носились вокруг Лоры и ее странного поведения. Может, Лора тоже такая, как героини романа? В смысле – интересуется женщинами? Но у нее же есть муж, к тому же она богата, значит, выходила замуж по любви. Но как она смотрит на Карину… Так смотрели на нее только мужчины…

Весь следующий день Карина с Женей провели на лыжных склонах, катаясь до одурения. Гинзбургов нигде не было видно, и волнующее впечатление прошедшего дня немного подзабылось. В конце концов Карина устала от бесконечных подъемов и спусков, упала, вся извалялась в снегу и ушибла ногу.

– Все, отдых! – объявил, хлопнув в ладоши, раскрасневшийся Лохнесс. Он подал руку жене и повел ее в ближайшее кафе, расположенное прямо на вершине склона.

– Как тебе Игорь? – поинтересовался он, отхлебывая кофе. – Классный парень, правда?

– Правда, – согласилась она.

– А как тебе его жена, Лора? Вы вроде нормально общаетесь?

– Тоже ничего… Но она странная какая-то.

– Все они, американцы, со странностями… Да, я ж забыл тебе рассказать! Знаешь, кого я тут встретил? Стаса Кириллова!

– Стаса?..

– Ну Стаса Кириллова, мужа Тины! У них своя строительно-проектная компания, «СТК-проджект». Как же ты не помнишь, я вас знакомил! Он такой здоровый, видный мужик, а она миниатюрная брюнетка…

– Да, я вспомнила.

– Ну, слава богу! Так вот, у них сегодня какой-то праздник, годовщина свадьбы, что ли… Стас арендовал на весь вечер местный ресторанчик, собирается закатить банкет. Может, сходим? Знаю, ты не слишком любишь тусовки, но мне это будет очень полезно для бизнеса. В такой атмосфере лучше всего налаживаются нужные знакомства…

В ресторане было душно и шумно. Между столами ходили какие-то люди в расстегнутых пиджаках и девушки в вечерних платьях, разговаривали, жестикулировали, смеялись, пили шампанское.

– Гляди, вон Виктор Волошин, владелец «АРКа», крупного агентства недвижимости, – показал жене Лохнесс. – Идем, я вас познакомлю.

– Не сейчас, – попросила Карина. – Мне нужно в туалет.

– А, ну тогда присоединяйся к нам потом, – машинально проговорил Женя и исчез в толпе.

Когда Карина мыла руки, к ней подошла официантка и вежливо пригласила пойти с ней, указав на неприметную дверь, занавешенную серебристой шторкой.

– Это чил-аут, вас просили туда провести.

– Кто просил? – попыталась узнать Карина.

Но девушка то ли не расслышала, ли не поняла ее английского и только сделала пригласительный жест.

Карина пожала плечами и отворила дверь. Она оказалась в темной комнате, на полу лежали ковры, половину пола занимал невысокий подиум, покрытый мягким ковром и подушками.

– Не нравятся тусовки? Мне тоже, – раздался рядом знакомый шепот. Щеку обожгло горячее дыхание с запахом виски и табака.

– Лора? – Карина вся задрожала.

– Угу, – казалось, та была здорово пьяна. Карина попыталась нащупать дверь, но неожиданно руки Лоры обвили ее шею, а потом потянулись вниз, к коленям.

Девушка инстинктивно оттолкнула Лору и попыталась выйти, но это оказалось не так-то просто. Американка быстро сориентировалась и, проворно вскочив, схватила Карину за плечи и отбросила на подушки. Та упала и попыталась встать, но Лора мешала ей, она быстро говорила что-то непонятное и беспрестанно хватала за руки. Они боролись в полутьме. Американка оказалась на удивление сильной, она прижала свою жертву к полу, а ее верткая рука уже спешила обследовать грудь и бедра Карины и скользнуть в самые сокровенные места.

– Не уйдешь, – шептала она.

– Я буду кричать, ты что, с ума сошла? – как заведенная повторяла Карина почему-то шепотом, но все не могла никак избавиться от объятий Лоры.

– Я всем сказала, чтобы сюда никто не заходил и нас не беспокоили. А муж твой сейчас напьется и заснет где-нибудь в соседнем зале.

«Пьяная баба совсем ополоумела», – пронеслось в голове у Карины.

Тут ее глаза наконец привыкли к темноте, и она разглядела в одной из стен нишу, в которой стояла массивная ваза. Она на мгновение перестала сопротивляться, и Лора, озадаченная отсутствием борьбы, тоже застыла. Карина извернулась, дернулась и, схватив вазу, кинула ее в сторону Лоры. Послышался звон разбитых осколков, затем настала тишина. Карина сидела, не смея пошевелиться, пытаясь заглушить в душе гадливое чувство.

Она наконец нашла в себе силы встать и нащупать выключатель. Вспыхнул приглушенный свет. Растрепанная Лора сидела на полу и плакала, размазывая по лицу кровь и тушь.

– Ты что, изнасиловать меня хотела? – с ужасом спросила Карина.

– Дура ты. Дура, ты мне нравишься, понимаешь? Нравишься. – Теперь Лора ревела уже в голос, и Карина испугалась, что кто-нибудь услышит. Она немного помолчала, пытаясь осознать происходящее, потом спросила:

– Сильно я тебя?

– Переживу, – Лора вытерла слезы и попыталась подняться.

– По-моему, кто-то перепил, – заметила Карина, все еще стараясь держаться на безопасном расстоянии.

– Ты прости меня, – сдавленно проговорила Лора. – Просто давно со мной такого не было. Влюбилась, как девчонка, вот и голову потеряла. У меня такое бывает… Тебя напугала… Мне показалось, что ты наша. И что я тебе нравлюсь. Ты так смотрела…

– Я не лесбиянка! – решительно возразила Карина. – И ничего не испытывала к тебе, – добавила она не слишком уверенно.

– Правда? Мне показалось иначе. Обычно мы сразу находим друг друга, вычленяем из толпы по… Не знаю, как тебе это объяснить. Взгляд, что ли, другой… И у тебя есть что-то такое в глазах. Мне кажется, я могла бы тебя раскрыть.

– Не говори ерунды, – слишком поспешно возразила Карина. – Ничего подобного!

– Ты точно не хочешь попробовать? Потом на всю жизнь не забудешь. Знаешь, какие острые переживания от этого у женщин? Только они сами могут доставить такое удовольствие друг другу. Только они знают все тайные кнопочки… – И Лора снова потянулась к Карине.

Та заколебалась, но все-таки оттолкнула ее руку:

– Не надо. Не начинай опять.

– Как знаешь. – Лора наконец приняла вертикальное положение и пошла к двери.

– Послушай, – остановила ее Карина, – а мне интересно… Ты же замужем?.. У тебя есть Игорь, я думала, что ты его любишь или он тебе хотя бы нравится. Ты ведь сама выбрала его. Я не понимаю…

– Что? Ты думала, Игорь – муженек богатой скучающей дамочки, обслуживающий ее сексуальные прихоти? Извини, но в таком случае я все равно взяла бы помоложе и покрасивее, будем говорить прямо. – Лора вернулась и села на пол рядом с Кариной. – Ты слышала, что мне досталась в наследство, можно сказать, целая империя. И я тогда задумалась, что мне делать дальше. Я не хотела уходить из университета, мне нравится преподавать. Но глупо было бы спустить наследство, а оставить его без внимания, по сути, означало бы именно это. Нанимать кого-то со стороны, как это часто делают, сомнительно, ненадежно. К тому же если взять на работу управляющего, то тогда придется погружаться в тонкости бизнеса, чтобы он тебя не обманывал. Ведь не зря говорят, что грамотный руководитель не может уехать даже на месяц отдыхать, нанятые менеджеры что-нибудь сделают не так. А если менеджер – человек из твоей семьи – это другое дело.

Я просто поняла, что мне нужен менеджер, хороший, талантливый менеджер. А близких родственников, которым я бы доверяла, у меня не было. И тут я встретила Игоря. К тому же… Видишь ли, выяснилось, что как программист Игорь был, конечно, хорош, но не блестящ. А как менеджер оказался по-настоящему талантлив. Кстати, скажи своему мужу, что к советам Игоря стоит прислушаться. Это и правда золотая жила… Кстати, если тебе интересно, у нас бывает секс, мы нормальная семья в этом смысле. Просто это такой почти дружеский секс…

– А зачем тебе это?

– Я так решила. В нашем союзе, по сути, мужчина я, я принимаю все важные решения.

– Но для чего?

– Чтоб была традиционная семья, где я могла бы растить ребенка… Да-да, я очень хочу ребенка. Но, к сожалению, своих детей я иметь не могу, буду усыновлять…

– Но у вас же свободная страна, разве нет? И можно иметь детей независимо от ориентации.

– Да, но даже у нас есть некоторые трудности для лесбиянок. Да и сама лесбийская семья – не лучшее место для воспитания детей. Знаешь, сколько это нервов, безумных страстей, скандалов, ссор… Я каждый раз в таких отношениях балансирую по краю бездны и понимаю, что в повседневной жизни моя психика этого не выдержит.

– А Игорь знает?

– Догадывается, – усмехнулась Лора, – но он мудрый мужик. Я тоже подозреваю, что знаю парочку его подружек, но он, так же как и я, не придает им значения и осознает ценность семьи. И кроме того, мы с Игорем удивительно близки, мы настоящие друзья. Нам нравятся одни книги, фильмы, у нас примерно одинаковые взгляды на жизнь, а в браке это гораздо важнее многих других вещей. Я действительно думаю, что мне удалось построить лучшие отношения за всю свою жизнь, и я надеюсь их сохранить.

– Понятно, – кивнула Карина. – Чего только не бывает в этой жизни… Ладно, пошли отсюда. Думаю, Женя уже голову сломал, куда я девалась. Да и тебе неплохо было бы пойти в туалет и привести себя в порядок.

Остаток отпуска две семьи провели без приключений, Лора больше не пыталась приставать к Карине, только изредка бросала на нее многозначительные взгляды. Крутилин и Гинзбург от души накатались на лыжах, остались друг другом очень довольны и разъехались, обменявшись объятиями, поцелуями и заверениями дружить семьями до гроба. Договорились пересечься где-нибудь через годик тем же составом.

Но через год у Лохнесса была уже другая жена.

Назад: Часть первая

Дальше: Часть третья