Двадцатипятилетний Юра Ковалев был искренне доволен своей жизнью. Что служило тому причиной – его неприхотливость и жизнерадостность, легкий и покладистый характер, или, возможно, фортуна и в самом деле его баловала – собственно, уже не так важно. Главное, что почти каждое изменение в его судьбе бесспорно можно было отнести к удачам.

Разве не везение, что после девятого класса он легко поступил в автотранспортный колледж, где выучился и водить, и ремонтировать машины? Потом была армия, десантные войска, где тоже подфартило – воинская часть попалась хорошая, с нормальными условиями и командирами. Дедовщины и прочего произвола, которым так пугают газеты и телевизор, практически не наблюдалось. Ну, не сахар, конечно, но, как выражался прапор Михалыч, «кормить в дороге никто не обещал» – все-таки армия, а не санаторий. Зато Юра получил отличную физическую подготовку, овладел навыками, необходимыми для телохранителя. Сразу после дембеля, за компанию с двумя корешами, махнул в столицу, где их взяли на работу в охранное предприятие. Через год его сманил оттуда один бизнесмен по прозвищу Лохнесс, в телохранители для своей жены Карины, соблазнив высокой зарплатой. Деньги и правда были хорошие, но у Крутилиных, такой была фамилия супругов, Юра долго не задержался. Эта самая Карина оказалась жуткой стервой, сначала чуть не открыто вешалась на него, а когда поняла, что ей ничего не светит (что Юра, идиот, что ли, лезть в постель к хозяйке?), устроила скандал и потребовала, чтобы муж его выгнал. Казалось бы, облом по полной программе? Но и тут Юрию Ковалеву снова улыбнулась удача. На тот момент Лохнесс уже не очень-то верил своей супружнице (поговаривали, что почти сразу после Юриного увольнения Крутилины развелись) и поэтому хоть и расстался с водителем, но не вышвырнул его на улицу с «волчьим билетом», как того требовала Карина, а рекомендовал хорошему знакомому, владельцу риелторской фирмы «АРК». И Юра так понравился Волошину, что тот почти сразу сделал его своим личным водителем тире охранником.

Тут-то и началась настоящая житуха! Виктор Петрович оказался начальник что надо, не хамил, не унижал, не ругался, всегда относился к Юре по-человечески.

Впрочем, он вообще ко всем относился по-человечески. За это его в «АРКе» и любили – не подхалимничали, а действительно искренне любили. И сам Юра чуть не больше других уважал и ценил этого худощавого, очень сдержанного человека, похожего на рано повзрослевшего мальчика-отличника. Юрию нечасто попадались такие начальники. Если честно, вообще в первый раз. Поэтому в отношении Волошина Юра был заботлив, как нянька. И тот платил ему добром. Чай, не каждый начальник станет вместе с подчиненным разыскивать его любимую девушку! Правда, как догадывался Юра, дело тут было не только в Лизе. А точнее, совсем не в Лизе, а в той дамочке, из-за которой вышел весь кипеж в клубе. Сдается ему, что-то у них с боссом не срослось – а он, похоже, запал на нее не на шутку. Впрочем, Юру это не касается. Его задача – делать то, что скажут. И делать хорошо. Но и только.

Так что на следующее утро, подав собственную машину четко в назначенное время, Юра никаких лишних вопросов шефу не задавал. Сначала они повторили его недавний маршрут, прокатились в дом на Пречистенке, где, что называется, поцеловали замок, еще раз убедившись, что зеленая дверь наглухо заперта. И это только раззадорило Волошина. Он приказал везти его домой, а сам схватился за телефон, и, вернувшись к себе, тотчас полез в компьютерную базу данных. Через несколько часов шеф Юры уже знал название и координаты организации, арендовавшей интересующий его подвал. Клуб, как он и предполагал, был скромным, собственного помещения не имел. Но, к счастью, удалось найти номер мобильного телефона хозяйки.

Ольга Геннадьевна быстро вспомнила нового члена клуба и сначала очень любезно беседовала с ним, всячески избегая, однако же, разговора о неприятном происшествии на последнем вечере. Но стоило Волошину закинуть удочку, мол, не мог бы он получить координаты одной из гостей вечера, как в голосе хозяйки зазвучали металлические нотки.

– Нет, извините, это исключено. Мы никогда и никому не разглашаем сведений о членах клуба. Это наше непреложное правило. Оно, кстати, записано первым пунктом в той программке, которую я высылала вам по электронной почте. Мне очень досадно, что вы не удосужились с ней ознакомиться.

– Послушайте, Ольга Геннадьевна! – Виктор разозлился, но изо всех сил постарался этого не показать. – Я, конечно, уважаю ваши принципы. Но, согласитесь, то, что произошло, явно выходит за рамки привычного нам с вами… Мне просто необходимо разыскать ту девушку и удостовериться, что с ней все в порядке. А, кстати, заодно встретиться с вашей помощницей, Лизой, кажется. Насколько я помню, у нее осталась вещь, принадлежащая моему охраннику.

Однако владелица «Зеленой двери» так до конца и не пошла ему навстречу.

– Хорошо, – проговорила она после паузы. – Телефон Лизы я вам дам, тем более что и она сама просила меня об этом. Но больше, извините, ничем вам помочь не могу. Правила есть правила. И не обижайтесь, пожалуйста. Я хорошо помню, каким успехом вы пользовались у наших девушек… Вот и посудите сами – как бы отреагировали, если бы я дала им всем ваш телефон?

На это Волошину возразить было действительно нечего. И посему не оставалось ничего другого, как распрощаться с Ольгой Геннадьевной. Впрочем, слишком огорчен он не был, так как надеялся получить желаемую информацию от Лизочки. Что-то подсказывало ему, что эта девушка окажется куда сговорчивее, чем ее начальница.

Так и вышло. Лиза (с ней, естественно, разговаривал уже Юра) пришла в восторг, едва только поняла, что ей звонит «человек, оставивший на ее попечение наручники».

– Ой, вы знаете, – тут же затараторила она, когда услышала в трубке Юрин голос, – а я хотела предупредить вас, что мы съезжаем с Пречистенки, но не успела: вы так быстро исчезли… А насчет наручников вы не беспокойтесь: когда мы освободили того… господина, я взяла их домой, и вы можете заехать за ними в любое время, когда вам будет удобно. Хоть сегодня!

– Видишь ли, Лиза, я работаю допоздна… – начал Юра и услышал в ответ:

– Ничего страшного, приезжайте, когда освободитесь, хоть в двенадцать. Я живу одна, ложусь поздно… Так что приезжайте, покормлю вас ужином. Продиктовать вам адрес?

Юра довольно улыбнулся: такое предложение, одновременно и наивное, и откровенное, без всяких экивоков приглашающее к любовному приключению, пришлось ему вполне по душе. Хорошенькая девчушка полностью отвечала его вкусам по части женского пола, он и сам рассчитывал рано или поздно добиться от нее приглашения в гости. И раз уж это получилось даже быстрее, чем он ожидал, и без всяких усилий с его стороны – так что же, значит, все к лучшему.

Прижимая плечом к уху телефонную трубку и коряво записывая Лизочкин адрес на пристроенной на колено бумажке, он бросил вопросительный взгляд на шефа и по зверскому выражению волошинского лица тут же понял, что, кажется, дал промашку, совершенно позабыв о главной своей задаче.

– Да, вот еще что, – с нарочитой небрежностью проговорил Юра, делая вид, что уже собирается прощаться. – Хотел еще кое о чем тебя попросить. Ты случайно не знаешь координат той женщины, из-за которой весь этот сыр-бор разгорелся?

– А зачем она тебе? – тон у Лизы стал жестким, как солдатская койка без матраса.

– Да это не мне, ты не думай… – растерялся Юра. – Просто она… То есть мой шеф… В общем… Уточнить кое-что надо…

Парень запнулся, откровенно запутавшись в своих объяснениях. Виновато разведя руками, он снова поглядел на Волошина, который сидел на пассажирском сиденье почти вплотную к водителю и потому слышал каждое словечко, сказанное звонким Лизиным голоском. Шеф уже строил своему охраннику гневные гримасы, когда в трубке вдруг прозвучал ответ, в котором не было ни грамма сомнения и который явственно выдавал в Лизе человека, не обремененного излишними этическими заморочками:

– А, ну если это для шефа, то другое дело! Правда, я не уверена, что ее телефон есть в наших списках… Но сейчас посмотрю. Тебе повезло, что все документы клуба пока у меня. Мы ведь еще не сняли помещение на следующий год, и Ольга Геннадьевна велела мне оставить бумаги у себя…

Болтовня девушки уже начала действовать Волошину на нервы, но деваться было некуда, приходилось терпеливо ждать.

– Ты ее фамилию знаешь? – продолжала щебетать секретарша. Юра перевел вопросительный взгляд на шефа. Тот покачал головой. Фамилии Веры он не знал. Да и в имени, признаться, не был уверен. Волошин не слишком удивился бы, если б узнал, что незнакомка только представилась Верой, а на самом деле звалась Надеждой, Любовью или Софьей. Или вообще Аделаидой. К счастью, Лизочку отсутствие данных не смутило.

– Ничего, найдем! Я ее помню, она у нас иногда бывает. У нее какая-то такая фамилия… Что-то такое красивое и связанное с птицами… Не Воробьева, не Коршунова, не Соловьева… Соколова? Вспомнила – Соколовская! Точно, Соколовская, Вера, кажется. Сейчас, сейчас… Только бы телефон был, а то наши клиенты не всегда оставляют свои координаты. А эта женщина бывает у нас нечасто, и каждый раз… Ой, вот, кажется, нашла! И телефон есть, домашний… Записывай.

Она бойко продиктовала семь цифр и добавила:

– Только Ольге Геннадьевне меня не выдавай, а то мне попадет…

Лиза еще что-то ворковала Юре, но Волошина это уже совершенно не интересовало. Он так строго поглядел на охранника, что тот мигом понял, что делать, быстро скомкал разговор, пообещав перезвонить с собственного телефона, и вернул шефу его мобильник. Тот сразу же набрал номер и долго слушал длинные равнодушные гудки. Никого.

– Рабочее время, Виктор Петрович! – начал было водитель. – Наверняка ее дома… – и тут же осекся под строгим начальственным взглядом.

Откинувшись на непривычное и оттого казавшееся особенно неудобным сиденье Юриной «девятки», Волошин поразмыслил несколько минут и затем снова потянулся в карман за сотовым. На этот раз он позвонил в офис.

– Здравствуй, Ниночка, как у вас там? Все в порядке? Ну и отлично. Соедини-ка меня с Дроздовой… Ленусик? Слушай, не в службу, а в дружбу, пробей-ка по общегородской базе данных адресов вот этот номер… Есть? Отлично. Так точно, Соколовская, Вера Игоревна. Как ты говоришь? Сиреневый бульвар? Да, знаю, Измайлово… Какой-какой номер дома? А квартира? Спасибо, дорогая, очень выручила. Ну, будь здорова…

Он снова заерзал на сиденье, пытаясь устроиться поудобнее. Пока все складывалось неплохо. Пожалуй, теперь даже можно было обойтись и без Юриной помощи; уж разыскать-то дом на Сиреневом бульваре он способен и в одиночку… Так и быть, выполнит свое обещание и даст этому влюбленному чудику пару деньков отдыха – ведь Волошин в отпуске, и охранник-водитель ему не так уж и нужен… Он совсем позабыл в этот момент, что остался на какое-то время без собственных колес, однако и вспомнив об этом, равнодушно пожал плечами: в Привольное он пока не собирается, а для поездок по городу, слава Богу, существуют такси.

Но когда он сообщил о своем решении Юре, парень яростно воспротивился и даже замахал на шефа руками:

– Нет, Виктор Петрович, об этом не может быть и речи. Одного я вас никуда не отпущу. Вот оставил вас на этом проклятом вечере без присмотра – и чем кончилось? Отвезу вас в Измайлово, на Сиреневый, потом доставлю домой, а потом и Лизочкой… то есть, и собой заняться можно. А завтра с утра – как штык, в вашем распоряжении. Как всегда.

– За вечер-то разве с девушкой управишься? – насмешливо поддразнил его Волошин.

Но охранник на шутку не повелся. Покачав головой («Бизнес есть бизнес», – вспомнил Виктор его слова), он твердым голосом произнес:

– Девушка девушкой, а дело делом. На Лизу мне хватит того времени, в которое я буду вам не нужен.

Волошин кивнул, мол, поступай как знаешь. Сейчас он был слишком счастлив, чтобы обращать внимание на всякие мелочи. Он думал только об одном: еще немного, максимум несколько часов – и он наконец-то увидит Веру.