Глава 26
РАЗБОРКИ В СТИЛЕ МЫЛЬНОЙ ОПЕРЫ
Как расходились из кабинета Альберта, толком не помню. Я вроде и со всеми была, и в то же время пребывала в какой-то прострации. Обычно я такое состояние называю «ушла в себя, вернусь не скоро». Не помню, о чем болтала Стаська, когда шли по коридору, что рассказывал взявшийся нас проводить Тревур.
Очнулась я, только когда сестрица требовательно дернула меня за рукав и чуть ли не в самое ухо гаркнула:
— Лу, ты вообще меня слушаешь или нет?
— А? Что? — спохватилась я.
— Ооо, подруга, — издевательски протянула Стаська. — Да ты, кажись, не тут…
— Есть немного, — не стала отрицать очевидного и тут же поспешила реабилитироваться: — Так о чем ты там говорила?
— А… не важно, — махнула рукой мелкая, а потом взяла и с ходу саданула по больному месту: — Люб, ты что, расстроилась, что у пернатого невеста есть?
Ох, Стася, ну зачем ты только напомнила?..
— Нет, с чего ты взяла? — попыталась состроить невозмутимую мину.
Вышло не очень. Ибо младшенькая подозрительно сощурилась и начала прямо-таки топтаться по свежей ране.
— Ну, я ж не слепая. Видела, как ты отреагировала, когда Альчик про невесту заикнулся. Что, запала на блондина?
— Стася-а. Не доставай, а? — протянула я просительно и жалобно глянула на сестрицу. — И кто такой Альчик?
— Кто-кто? Мужчина моей мечты! Альберт, кто ж еще?
О боже… Обозвать Высокого лорда Альберта Финийка Альчиком — это надо совсем мозгов лишиться… Надеюсь, она только при мне так выражается. Не дай бог, ляпнет это свое «Альчик» при Лилиан. Она ж Стаську живьем сожрет.
— Кстати, Лу, — переключилась на другую тему мелкая, чему я несказанно обрадовалась. Обсуждать невесту Фауста, а уж тем более свои чувства по этому поводу я была пока что морально не готова. — А мы через сколько едем?
— Эмм. Не знаю. Я думала, ты в курсе…
— Откуда? Это вы там с фениксами о поездке в город договаривались.
Черт! Вот хоть убейте, совсем не помню, о чем мы там договаривались… Все же пребывание в своих мыслях порой отрицательно сказывается на реальной стороне жизни. Ладно, выкрутимся.
— А ты чем занята была? — с негодованием осведомилась я у сестрицы.
— Я вообще-то последние полчаса с Дюймовочкой болтала.
Дюймовочкой? Это она так Тревура обозвала?! Н-да… Альчику еще повезло. У него имечко хотя бы мужское.
— А о чем вы с дю… Тревуром болтали? — Не то чтобы мне было очень интересно, просто Стаська так это сказала, будто они какие-то девичьи сплетни перетирали.
— О его способностях по изменению роста. Это ваще потрясно. Прикинь, он может принять любой размер от вот того минипута, что к нам телепортировался, до нормального человека. Да еще и одежду одновременно с этим под себя подстраивает. Удобноооо, — завистливо протянула младшенькая.
Ну да, не спорю, польза в этом, несомненно, есть. Например, можно жить в коробке, если нет своей квартиры. Или проехаться на поезде, сидя в багаже. Да залезть кому-нибудь на ручки, в конце концов. Или работать в разведке… Вот так шпионит за нами какой-нибудь гремлин, сидя под диваном, а мы и ухом не ведем…
От этой мысли стало не по себе и интуитивно захотелось проверить углы в поисках нашей «Дюймовочки». Но я вовремя себя одернула и решила не заниматься глупостями. Если кому-то интересно нас подслушивать, то способов найдется уйма, и использование гремлинов, пожалуй, самый малоэффективный из всех.
— Лу, так что, ты узнаешь, когда нам выезжать?
— Узнаю-узнаю, — машинально ляпнула я, а потом сообразила, что спрашивать скорее всего придется у Фауста, и это обстоятельство меня не обрадовало. — Стась, а может, ты сама сгоняешь, а?
— Не, мне некогда! Мне еще наряд выбрать нужно, — сообщила противная девчонка и смылась в свою спальню. Да еще и дверь с той стороны на щеколду закрыла. Вот же ж! И перед кем только красоваться собралась? Альберт-то не едет!
Но делать нечего, и я послушно поплелась выяснять время отправления. Можно, конечно, и забить на это дело, но оправдываться перед Фаустом, который запросто может заявиться уже через полчаса, как-то совсем не хочется. А собраться раньше времени и сидеть три часа ждать у моря погоды — тоже как-то не логично. В общем, засунула подальше свою обиду, напялила деловое выражение лица и потопала вперед.
Сначала хотела было напрямую отправиться в покои Фауста. Но потом сообразила, что мы-то кабинет лорда Финийка покинули, а вот блондин остался с отцом обсудить какие-то дела. И это даже к лучшему, ибо сталкиваться с блондином один на один я, мягко говоря, не горю желанием. А так рядом будет сдержанный Альберт. Если что, он нас разнимет!
Спустя пару минут я уже стояла перед дверью кабинета и даже занесла руку, чтобы постучать, как услышала с той стороны доносившиеся голоса. А двери-то нужно плотно закрывать. Особенно если за ними обсуждаются столь интересные темы. Короче, я, как и любая другая любопытная Варвара, заходить передумала, а вместо этого приникла ухом к узкой щелке.
— Даже и не знаю, что делать… Если лорд иль Натур подаст жалобу королю, то наименьшее, что нам светит — это лишение титула, — серьезно произнес глава рода, заставив меня мгновенно напрячься.
О чем это они беседуют? Неужто о последствиях потери кинжала?
— Не нам, а мне! — упрямо вставил Фауст. — Ты же помнишь, я действовал в одиночку.
— Помню-помню, — тяжело вздохнул Альберт. — Только вот ты — мой официально признанный преемник.
— Ничего страшного. Вернется Фрайо — назовешь наследником его. Не велика беда, — фыркнул преемничек.
Что ответил на это лорд Финийк, не знаю. На несколько секунд в кабинете повисла тишина. А потом раздалось решительное:
— В любом случае, надо попытаться добыть компромат на этого синего выскочку. Если бы нам удалось доказать, что он готовит заговор против короны, это оправдало бы твои действия.
— Это практически нереально. К тому же одно то, что он пытается собрать артефакты — еще не доказывает его неверности нынешней власти.
— А ты постарайся доказать, — с нажимом произнес отец. — Ты вроде как академию с отличием закончил? Даже знака мастера удостоился?
— Мастера боевых искусств, а не интриг и хитросплетений!
— О способностях к интригам я вообще молчу. Должен был унаследовать от матери, — хмыкнул Альберт.
Ха! Вот как чувствовала, что белокурая валькирия не так проста. Мастер интриг и хитросплетений. Интересно, она тоже что-то заканчивала?
— В общем, постарайся что-то придумать. Я тоже подниму свои связи. Возможно, найду какие темные делишки за этим вашим Натуром.
— Да, отец, — не стал на сей раз спорить Фауст и… судя по раздавшимся шагам, направился к выходу.
Я тут же спохватилась и дернулась в сторону, дабы скрыться с места преступления.
Успела. В последний момент нырнула за угол коридора и припала к стенке. Фух. Секунда-вторая, чтобы перевести дыхание, оправить юбку сарафана и сделать вид, что я только-только иду к кабинету.
— Люба? — Фауст почти что наскочил на меня, не увидев за поворотом. Спасло лишь то, что я его приближения ждала и вовремя отшатнулась. — Ты что-то хотела?
— Да, я… хотела уточнить, через сколько выезжаем в город?
— Мы же договорились, что через час, — напомнил мужчина.
— А, ну значит, я все верно поняла, — не стала сознаваться в собственной оплошности.
Фауст лишь недоверчиво выгнул светлую бровь, но язвить по этому поводу, как ни странно, не стал, а лишь мирно осведомился:
— Это все?
— Да! То есть… нет, — почему-то так быстро уходить не хотелось. Не пускало что-то, потому я постаралась потянуть время. — А с собой брать что-то надо?
— Да в общем-то нет. Пообедаем мы, скорее всего, в городе. Разве что… — блондин окинул мимолетным взглядом мой наряд, — не помешает переодеться во что-то более удобное. Придется изрядно побегать по лавкам.
— Брючный костюм подойдет? — тут же ухватилась за возможность облачиться в штаны. Все-таки мне в них как-то удобнее. Да и не идут к моей стрижке длинные платья.
— Пойдет. Поездка не официальная, так что этикет ни к чему.
— Ага, — радостно кивнула я и уже развернулась на пятках, чтобы отправиться в свою комнату, но в последний момент передумала.
Решила рискнуть… Пока блондин в нормальном расположении духа, можно попробовать задать ему один животрепещущий вопрос. Тот самый, что не дает мне покоя.
— Фауст! — тут же окликнула я феникса, который пока не успел отойти. — Я… хотела спросить… — И собравшись с духом, произнесла: — Зачем ты сказал, что это ты потерял кинжал? Это ведь я его посеяла. Не стоило брать на себя вину за мой проступок…
Фауст усмехнулся. И усмешка его мне не понравилась. Потому что поняла, сейчас скажет что-то обидное. Ох, и зачем я только полезла с извинениями?
— А что я должен был сказать? — возмущенно спросил мужчина. — Что одолжил родовой кинжал малознакомой девице? За такое мне отец еще больший разнос бы устроил!
Ах, вот оно что… А я-то думала, что он меня выгораживает. Дура! Он просто сделал так, как ему выгодно. Обо мне и не думал. А я уже навоображала себе… Трижды дура!
Утихнувшая злость вновь всколыхнулась внутри и с новой силой ударила по и без того расшатанным нервам.
— Ну, простите, что посмела подумать, будто вы поступили так из благородства. Была не права. Впредь буду осторожней со своими мыслями. — И присела перед ним в шуточном реверансе.
— Прекрати поясничать! — раздраженно фыркнул Фауст. — И вообще, будешь себя так вести — я с тобой в город не поеду.
О! Это он что, мне угрожает? Ха! Не очень-то и хотелось!
— Я, знаешь ли, тоже не горю желанием с тобой куда-либо ехать! Мне, вообще, в одном помещении с тобой находиться тошно, — рыкнула я и окинула его таким взглядом… как смотрят на второсортный товар на продуктовом рынке. Вот, выкуси! Я тоже умею строить из себя невесть что.
— Надо же. Интересно почему? — никак не отреагировав на мой выпад, издевательски протянул феникс.
— Потому! Потому что ты делаешь только то, что выгодно тебе. А еще ты хам, лгун… и бабник.
— Ммм. Интересное мнение. И что же побудило тебя сделать такие выводы?
— И ты еще спрашиваешь? — возмутилась я.
— Да уж, объясни, если не трудно. Будет даже интересно послушать.
Фауст сложил руки на груди и вальяжно оперся плечом о стенку. Приготовился внимать, так сказать. Что ж, не будем разочаровывать.
— Может, тебе еще напомнить, как ты вел себя при нашей первой встрече? Как обзывал. Как постоянно унижал, показывая, что мы тебе не ровня?! — Я совсем разошлась и уже не смогла удержаться от последнего обвинения, хотя и не намеревалась затрагивать эту тему: — И вообще, мог бы и предупредить, что у тебя невеста есть!
— Интересно когда? — все так же невозмутимо продолжал мужчина. — До того, как ты накинулась на меня с поцелуем, или после?
— Что? — возмутилась я. — Я на тебя не кидалась!
— А что же это тогда было? — усмехнулся феникс. — Ворвалась ко мне в комнату посреди ночи, дернула за волосы и без капли стеснения…
— Хватит! — гаркнула я, прерывая его обвинительную речь. — Какой же ты все-таки…
— Какой? — с улыбкой на наглой морде поинтересовался блондин.
— Мерзкий! — выплюнула я и, подобрав юбки, а заодно и собственную упавшую гордость, поспешила покинуть нежеланную компанию.
Ох, и как же я сейчас злилась. Попадись мне в руки ваза, обязательно бы разбила ее об пол. А лучше об одну блондинистую головушку.
До города ехали в гнетущем молчании. Была б моя воля, я бы вообще осталась в замке: от одного вида невозмутимого блондина напротив хотелось этого самого блондина удавить. Причем давить долго так, со вкусом. Если бы не Стаська, беззаботно высунувшаяся в окошко экипажа, я б, наверно, так и сделала. Но показывать плохой пример мелкой не стала. Она и так каждого второго парня в школе уже успела рюкзаком отметелить, что ж она вытворять станет, когда увидит, как старшая сестра голыми руками душит феникса?
В общем, напряжение витало в воздухе. Но выплескиваться не спешило. А потом… потом оно в момент схлынуло, слизанное волной чистого восторга от представшего взору пейзажа.
Мы как раз спускались с крутого холма, когда внизу, в долине, со всех сторон окруженной белоснежными пиками гор, показался он — город Грез, как обозвал это место Фауст. Белоснежный, сверкающий, идеальной круглой формы, с улочками-лучами, расходящимися во все стороны света. А в самом центре высилось большое сферическое здание не то из стекла, не то из прозрачного кварца, словно драгоценный камень в оправе из мощеных дорожек, жавшихся друг к друг белокаменных домиков и высаженных полукругами аллей. Я поразилась идеально спроектированной архитектуре города, из которой не выпадало ни единого строения, ни единого клочка земли и даже растения. Поразительная точность!
Впрочем, фениксы ведь летают, а значит, гармоничный вид с воздуха для них столь же важен, как и с земли. А еще я обратила внимание, что почти у каждого дома имеется посадочная площадка, либо на самой крыше, либо в виде просторного балкона, полукругом выступающего над стеной здания. Сразу становится понятно, кто здесь обитает.
Наш экипаж тем временем въехал в город, промчал по широкому проспекту и остановился на одной из торговых улиц, пестреющей разнообразными вывесками и прозрачными витринами магазинов, напомнивших мне дорогие московские бутики.
Когда вышли из экипажа и огляделись по сторонам, оказалось, что мы находимся не так далеко от центра. Буквально за следующим рядом невысоких домиков высился тот самый прозрачный купол, что я заметила на подъезде. И, хоть я и давала себе зарок не разговаривать с фениксом без веской необходимости, все-таки не удержалась от вопроса:
— Фауст, а что это за сферическое здание по центру? — указала на заинтересовавший меня архитектурный объект.
— Лунный театр, — с гордостью ответил мужчина.
— А почему Лунный?
— Потому что спектакли там играются исключительно ночью и исключительно в свете луны. Заметила, какая у него крыша?
— Прозрачная. Что это, стекло?
— Кварц. По свойствам он чем-то схож с небесным, каким отделан «Осколок неба», но только этот лунный. Он мягко мерцает и переливается в лунном свете, отчего освещение в театре многократно усиливается. А благодаря тому, что все кристаллы стоят под определенным углом, еще и фокусируется на сцене. Зрелище завораживающее.
— Вот бы сходить, — мечтательно вздохнула Стаська и покосилась на блондина.
— К сожалению, у нас мало времени, — разом разрушил ее чаяния Фауст, отчего мелкая сразу поникла.
Но настроение ее почти сразу же подскочило, стоило мужчине завести нас в текстильную лавку, сплошь заставленную манекенами и полками с женскими нарядами. Глаза у Стасечки тут же загорелись.
— У меня есть кое-какие дела в городе. Я оставлю вас тут на часок, — предупредил наш сопровождающий. — Надеюсь, этого времени хватит на покупки.
— Ну… — глубокомысленно изрекла я, глядя на то, как Стася ошалело носится меж стеллажей.
Фауст проследил за моим взглядом и укоризненно фыркнул, а потом, к нашей общей радости, махнул рукой и добродушно позволил:
— Ладно, даю вам полтора часа. В принципе, можете себе ни в чем не отказывать. Только запомните: все, что накупите, тащить будете сами. На своем горбу. Прямо через все королевство, ясно?
Мы дружненько кивнули и поспешили углубиться в недра магазинчика. Почти сразу же к нам вышла полноватая дама, леди Жоржетт, которая с радостью, святящейся на розовощеком лице, предложила помочь с покупками и совершенно по-домашнему попросила называть ее тетушкой. Мы с радостью согласились, ибо найти в этом ворохе одежды подходящий дорожный костюм без посторонней помощи было бы тем еще квестом.
Правда, вот Стаська явно решила одним дорожным костюмом не ограничиваться. Дело, конечно, ее. С одной стороны, почему бы не порадовать себя, особенно за чужой счет. Но с другой, вряд ли она будет носить что-то из купленного по возвращении домой. Разве что на костюмированный бал наденет. А учитывая то, что ей всего тринадцать, и фигурка ее еще окончательно не сформировалась, то до того самого бала платье еще сто раз станет ей мало…
В общем, возможно, и стоило намекнуть сестричке, чтобы придержала аппетиты, да только она так радостно скакала между полок, сгребая все, что приглянулось глазу, что жаль стало ее обламывать.
Потому я лишь напомнила:
— Стась, не забудь, нам нужны дорожные костюмы. Удобные и практичные!
— Угу, — впопыхах кивнула сестричка и понеслась примерять какое-то бальное платье.
О боже! Да одно только такое платье килограмм десять весит. И как она его повезет? А если пешком топать придется… Н-да, похоже, все же придется провести воспитательную беседу с этой юной модницей.
— А вам тоже нужен дорожный костюм? — учтиво поинтересовалась хозяйка модного магазинчика и, получив утвердительный кивок, с воодушевлением сообщила: — Милочка, да вам просто повезло. У меня как раз есть подходящее платье в тон ваших глаз. — И, не дожидаясь ответа, упорхнула куда-то за ширму.
По всей видимости, пошла доставать тот самый наряд.
Я, честно говоря, ее настроением не особо прониклась. Глаза у меня не карие, как у Стаськи, а зеленые. Вот только к зеленой одежде лично я отношусь со скептицизмом, да и вообще, больше предпочитаю нейтральные цвета: черный, серый, шоколадный. Но когда мадам Жоржетт вынесла обещанный костюм, я с первого взгляда поняла — мой!
Это было темно-изумрудное платье, с серебристой оторочкой по кромке стоячего ворота и краю подола, искусно задрапированной юбкой, длинными рукавами, что плотно обтягивали запястья, а от плеча до локтя спускались просторными фонариками. И что самое интересное, юбка у костюма была накладная. Если ее отстегнуть, то оставался длинный жакет и узкие брюки по фигуре, удобные и практичные. Просто идеальный вариант.
А еще к платью в комплекте шла маленькая строгая шляпка, обтянутая той же тканью. И когда я это все примерила… Мама дорогая! Как же это все на мне смотрелось. Я почувствовала себя в этом наряде настоящей леди. Изысканной, утонченной. Графиня, да и только.
— Отпад! Надо брать! — коротко высказала свое мнение сестричка и умчалась примерять очередной наряд.
А тетушка Жоржетт подошла ко мне сзади, сняла шляпку, наскоро собрала волосы, скрепив их какой-то заколкой, и нахлобучила головной убор обратно. Казалось бы, куда уж лучше? Ан, нет. С убранными волосами наряд смотрелся еще строже и еще элегантней. Я и не заметила, как на губах расплылась довольная улыбка.
— Упаковываю? — поймав мое настроение, поинтересовалась проницательная мадам Жоржетт.
— Ага! — лишь кивнула в ответ я. Что-то я становлюсь совсем немногословной.
Хозяйка текстильной лавки шустро подхватила юбки и побежала собирать коробки.
Впрочем, мои покупки одним костюмом не ограничились. В дополнение к нему я подобрала простую строгую рубашку и длинный сарафан прямого покроя, в каком не стыдно будет и по этому миру ходить, и в своем вечером на прогулку выйти.
В общем, в отличие от сестрички, я с покупками управилась довольно быстро. И потому откровенно мучилась от безделья, пока Стасечка один за другим примеряла наряды, силясь остановиться на одном варианте. Да, разъяснительную беседу я с ней все же провела, и потому выбор перед мелкой стоял не из легких.
А когда, по моим прикидкам, прошло около полутора часов, стала то и дело поглядывать в окошко, высматривая Фауста. Но блондин, вопреки моим ожиданиям, возвращаться не спешил. Я потихоньку начинала нервничать. Все же он не барышня, опаздывающая на свидание. Да и проблем с пунктуальностью за фениксом раньше не замечала, скорее наоборот.
В общем, терпеливостью я никогда не отличалась, а потому не выдержала и вышла на улицу. Чуть прошлась вперед, встала посреди дороги и стала выглядывать нашего спутника.
На сей раз долго ждать не пришлось. Буквально спустя минуту из-за поворота вынырнула знакомая фигура с каким-то свитком в руках. Ну, слава богу, а то я уже потихоньку начала себя накручивать.
По привычке хотела махнуть блондину и уже даже подняла руку. Как с той стороны, откуда шел феникс, вдруг раздалось громкое:
— Фауст!
Феникс остановился, обернулся на голос, и почти одновременно мы узрели тоненькую рыженькую девушку, стоящую на пороге одной из модных лавок. Взгляд у феникса сделался недоумевающим. Будто он эту дамочку впервые видел. А вот дамочка… дамочка, кажется, была вне себя от злости!
Рыженькая в два счета подлетела к Фаусту и, не дав тому даже рта раскрыть, с ходу залепила мужику увесистую пощечину.
Ууу. Наверно, больно. Вон как скривился. А судя по тому, как метают молнии глаза рыжеи бестии, пощечина была вполне заслуженной… Интересно-интересно, чем же наш благородный лорд успел провиниться.
— Вы что себе позв… — начал было вмиг озлобившийся феникс, но его грубо перебили.
— И как это понимать? — обвиняюще бросила рыженькая, не отрывая взгляда от мужчины. — Пропал на три года, и ни письма тебе, ни весточки. Будто я какое пустое место!
Так-так-так. А тут, пожалуй, становится интересно…
— Кажется, вы меня с кем-то путаете. Я впервые вас вижу, леди… — попытался быть вежливым Фауст, но недовольные рычащие нотки то и дело проскакивали в голосе.
— Чтооо? — изумленно округлились глаза девицы. — И ты мне это заявляешь после всего, что между нами было? Хам! Нахал! Обманщик! — на всю улицу завизжала девица, привлекая к себе излишнее внимание случайных прохожих, и даже замахнулась для повторной пощечины, но на сей раз блондин ловко перехватил ее руку.
— Умерьте пыл, барышня! — резко гаркнул на нее феникс. — Вы, между прочим, разговариваете с лордом, а не безродным конюхом у себя в стойле. Будьте добры соблюдать правила приличия. Или вас этому не учили? — тонко поддел дамочку наш благородный лорд.
Та поджала губки, выдернула руку из мужского хвата и благообразно одернула пышное платье.
— Я просто крайне расстроена… — шмыгнув маленьким носиком, сообщила девица. — Вашим недостойным поведением, лишенным всякого благородства…
— Повторюсь еще раз, — вновь зарычал феникс. — Я. Вас. Впервые. Вижу. И, признаться честно, не горю желанием продолжать знакомство, — зло отчеканил мужчина и, повернувшись спиной к дамочке, продолжил путь.
— Но, Фауст. Милый. Нам ведь было так хорошо вместе… — не отступала девица. И, к моему глубочайшему изумлению, побежала вслед за мужчиной.
Н-дааа. Никакой гордости. Еще бы в ноги ему бросилась, было бы вообще замечательно. Это ж надо себя так не уважать. И на что только надеется? Что он передумает, после того как прилюдно заявил, что впервые ее видит? Наивная.
А Фауст тоже хорош. Мало того, что бабник. Да еще и достойно выйти из ситуации не может. Сколько, интересно, таких обманутых девочек по нему сохнет? Я ведь тоже нехотя попала в ту же категорию… Ох…
Рыжая, к слову, в ноги падать не стала. Вместо этого она рьяно вцепилась в рукав мужской рубашки, практически повиснув на локте блондина.
— Сейчас же прекратите! — прошипел Фауст, безуспешно пытаясь отодрать от себя настойчивую поклонницу. — Если у вас собственной гордости нет, то… — Феникс неожиданно замолчал, склонился к девице и с очень нехорошим выражением лица шепнул что-то ей на ухо.
Та сначала побелела, потом густо покраснела, разжала тонкие пальчики, стискивающие мужской рукав, и отступила на шаг. Повинно склонила рыженькую головку и, кажется, прошептала слова извинения.
Фауст же с крайне недовольным видом продолжил путь.
— Твою мать. Придушу Фрайо, — поравнявшись со мной, злобно прорычал феникс и брезгливо отряхнул рукав.
Гляньте-ка, какие мы возмущенные. Дискредитировали его, видите ли. Да еще и на глазах общественности. Сам вообще-то виноват. Только вот…
— А при чем тут Фрайо?
— А при том, что неразборчив в связях он, а отдуваться приходится мне!
Так-так-так… Это он о чем? Неужто рыженькая спутала его с братом?..
— А имя Фауст мне послышалось? — поддела я блондина, ясно показывая, что слышала весь разговор.
— Вот за то и придушу! Чтобы не смел больше моим именем представляться. Кобель неугомонный!
Молодец. Оправдался. Да, наличие брата-близнеца порой бывает очень удобно. Свалил вину на него, а сам чистенький.
Хотя, возможно, блондин и не врет. Вон как пышет праведным гневом. Ситуация, конечно, неприятная. Но не будем спешить примерять розовые очки. Не факт, что сам Фауст не пользуется этим же трюком.
— Хм… Можно подумать, ты очень разборчив в связях, — фыркнула я. Опять взыграла утренняя обида. Про невесту-то он умолчал…
Мужчина даже остановился. Очень так недобро на меня глянул и процедил сквозь плотно сжатые зубы:
— Представь себе, да! Я, в отличие от брата, делаю упор на качество, а не на количество.
— Уга-угу. Сама невинность, — передразнила я.
— При чем тут невинность? — мгновенно вскипел Фауст. — Просто я не имею привычки морочить девушкам голову. Не даю пустых обещаний и не соблазняю, чтобы на следующий же день переключить свое внимание на другую.
— Ну да, ну да. Весь такой правильный. Благородный. И налево, наверное, даже не смотришь. У тебя же любимая невеста есть… — продолжила провоцировать блондина я, совершенно не заботясь о последствиях.
— Кто бы говорил, — теперь уже перешел в наступление Фауст и угрожающе ко мне приблизился. — Сама небось в первый же вечер к Фрайо в койку прыгнула?
— Я… Что? — У меня даже слов не нашлось, чтобы это прокомментировать. Точнее, цензурных не нашлось.
Он что, думает… Да не просто думает, он уверен, что у нас с Фрайо что-то было. Нет, я, конечно, отчасти сама виновата, не стоило тогда заикаться про то, что видела его голым. Но и со стороны Фауста тыкать меня в это носом очень некрасиво и грубо. Мог бы придержать свои домыслы при себе. Как это и полагается воспитанному человеку.
— Что слышала, — передразнил феникс. — Сначала с братом моим спишь, потом ко мне посреди ночи в комнату вламываешься и лезешь с поцелуями…
Выслушивать дальнейшие оскорбления я была не намерена. Так что хорошенько замахнулась и влепила Фаусту пощечину. У блондина это уже была вторая за последние несколько минут, но далеко не факт, что последняя.
— Придурок! — окрестила мужика и, лихо развернувшись, демонстративно пошла прочь.
Далеко уйти мне не дали. Фауст в два шага меня догнал, схватил за локоть и дернул на себя. Кажется, разборки еще не закончились.
— Что, правда глаза режет? — едко кинул феникс мне в лицо.
— Да какая правда? Я с твоим братом даже не целовалась! Да я вообще еще девственница!
Последнее я выкрикнула слишком громко, чем привлекла излишнее внимание окружающих. Несколько прохожих, охочих до чужих разборок, остановились и с любопытством вытаращились на нашу парочку.
— Но ты сказала… — непонимающе захлопал ресницами феникс.
— Что сказала? Что голым его видела? Так я не виновата, что твой братец перед каждой малознакомой девушкой норовит трусы стянуть! Его воспитывай, — и с силой вырвала локоть из его хвата.
— Люб…
— Отвали! И не смей за мной ходить, — зло выкрикнула ему в лицо и пошла еще быстрее, практически перейдя на бег.
И услышала в спину лишь раздосадованное «твою мать».
Думала, что на этом все и закончится. Никто не побежит следом, не будет молить о прощении, не будет утешать… А ведь мне обидно. Так обидно, что слезы так и норовят выступить в уголках глаз. Вот же скотина! Словно в душу плюнул.
Да пошел он… к чертям собачьим. Вот еще, буду страдать я из-за какого-то пернатого кобеля! Сдался он мне! И пусть только попробует подойти… Ближе чем на пять метров его к себе не подпущу! И общаться с ним впредь буду только… только в письменной форме, вот!
Не успела я об этом подумать, как сзади раздались решительные шаги. Спешно обернулась и, поняв, что блондин все-таки решил меня догнать, вопреки здравому смыслу резко ускорилась и почти что вбежала в дверь текстильной лавки, надеясь на спасение у тетушки Жоржетт.
Вот только хозяйки магазинчика за прилавком не оказалось. Как не оказалось в поле зрения и моей младшей сестрички. Видимо, до сих пор копаются в примерочной… А блондин тем временем ворвался в еще не успевшую захлопнуться дверь и попытался меня остановить.
— Люба, погоди.
— Не трогай меня, отпусти! — ловко увернулась от его рук, не давая им сомкнуться на плечах, и резко отпрянула от мужчины.
— Да что ж ты нервная такая! — проскрежетал зубами Фауст. — Ты можешь себя нормально вести?
— Для начала сам начни себя нормально вести! — высказала ему ту же претензию. — Задолбал уже!
— Чем это я тебя задолбал?!
— Своим хамским отношением и идиотскими обвинениями. Мне вот интересно, ты вообще о ком-нибудь, кроме себя, еще думаешь? Эгоист хренов!
— Люба, прекрати! — грозно прорычал Фауст.
— Бесчувственный, бессердечный, черствый! — продолжила серию обвинений.
— Если ты сейчас же не замолчишь, то я…
— То что? — с вызовом спросила я, бесстрашно глядя в злые глаза цвета предгрозового неба, в которых вот-вот была готова вспыхнуть молния.
Впрочем, молнии не последовало, как и ответа на поставленный вопрос. Видимо, вместо пустых слов мужчина решил на деле продемонстрировать, что он со мной сделает. Фауст коротко рыкнул, стремительно подался вперед и, обхватив меня за талию, резко притянул к себе, почти что впечатав в крепкое тело, а спустя мгновение прижался к моим губам в столь же крепком поцелуе.
Я от такого лихого поворота сначала малость ошалела. А потом… потом подалась навстречу, обхватила рукой его шею, еще сильнее притягивая к себе, и, махнув на все данные самой себе обещания и запреты, ответила на поцелуй. Ну не могла я не ответить… Вот просто не могла, и все тут! А все потому, что крышу от его напора у меня снесло в первое же мгновение.
Никто в жизни меня еще так не целовал. Так жарко, так страстно, так лихорадочно, будто всю свою жизнь только об этом и мечтал. И я вдруг поняла, что весь мой предыдущий опыт — так… лишь пустое место. А то, что происходило сейчас, и было моим первым, настоящим, взрослым поцелуем.
И плевать, что еще пять секунд назад мы глотки друг другу были готовы перегрызть. Сейчас для меня не существовало никого и ничего вокруг, кроме его горячих губ, прерывистого дыхания, прорывающегося в промежутках между поцелуями, порывистых, беспорядочных движений рук и бешено колотящегося сердца, прямо под моей ладонью.
А что вытворял его язык! Мама дорогая. Кажется, не так давно я хотела его отрезать? Так вот, я передумала. Еще самой пригодится. В личное пользование, так сказать.
И я даже и не подумала возмутиться, когда его смелые руки скользнули с талии на бедра, сжали, а потом и вовсе подхватили, отрывая от земли, и усадили на какую-то твердую горизонтальную поверхность. Кажется, это был прилавок.
Ох, со стороны, наверное, смотрится просто возмутительно… и одновременно возбуждающе. Меня от представленной картинки аж в жар бросило. А если еще развести ножки и подпустить его чуть поближе…
Фауст тут же уловил мой замысел и с тихим стоном подался вперед, теснее прижимаясь к моему телу, что буквально за какие-то мгновения превратилось в податливый воск, что откликалось на каждое прикосновение умелых мужских рук. А от того, как он сильно, с нажимом проводил по спине, хотелось еще сильнее выгнуться, теснее прижаться к широкой мужской груди и бедрам, что находились в такой непозволительной близости.
Мимолетно порадовалась, что я в брюках. Была б на мне юбка до пят, такой номер бы не прошел. Ну, либо юбки бы на мне уже не было. И не думаю, что я сильно горевала бы по этому поводу.
Ох, Фауст, что ж ты творишь-то со мной?
Как он там говорил? «Делаю упор на качество»? Вот теперь верю. На все сто процентов верю, качественный ты мой! Соблазнитель чертов! Искуситель пернатый! За косу бы тебя оттаскать! А потом до смерти зацеловать, чтоб не повадно было приличных девушек на прилавки сажать.
И, подчиняясь собственным желаниям, я сама же углубила и без того отнюдь не невинный поцелуй, запустила руку в шелковистые волосы, досадуя, что они заплетены в тугую косу. Как же хотелось ее сейчас расплести. Растрепать к чертовой матери и перебирать, перебирать шелковистые прядки…
Фауст на мои действия отреагировал тихим стоном, сорвавшимся с губ, и, улучив момент, хриплым голосом прошептал:
— Что ж ты творишь?
Хм… Кажется, я собиралась спросить у него то же самое. Да только не успела. Феникс вновь накрыл мои губы своими. Чуть прикусил, зализал, приласкал, вновь углубил поцелуй, заставив меня вконец потерять голову.
А потом откуда-то сбоку раздалось совершенно неуместное:
— Люб, как тебе это пла…
И в тот же миг я, словно ошпаренная, отпрянула от мужчины. Он с той же скоростью отстранился от меня и перевел все еще затуманенный, но теперь еще и ошарашенный взгляд на стоящую посреди магазинчика Стаську.
Мелкая, по своему обыкновению, молчать не стала и в красках прокомментировала увиденное:
— Да что ж такое? То обжимаются, то целуются в общественных местах. А у кого-то, между прочим, невеста есть! — разом спустила меня с небес на землю сестрица, а Фауст, не дожидаясь приглашения, спустил меня с прилавка и сделал шаг в сторону.
Господи, как же мне сейчас было неловко… За свой взбудораженный вид, за горящие огнем губы и такие же горящие смущением щеки. Впрочем, блондин выглядел не лучше. Коса растрепана, губы искусаны, жилетка почему-то расстегнута. Это что, я постаралась? И судя по тому, как он на меня глянул, до него только-только начало доходить, что произошло.
В общем, я была готова просто на месте провалиться. Думаю, похожие чувства обуревали и Фауста. Вот только Стаська, уперевшая руки в боки и выжидательно на нас уставившаяся, не собиралась давать нам пощады. Тоже мне, сестра называется…
Спасла ситуацию, как ни странно, тетушка Жоржетт. Хозяйка магазинчика все с тем же добродушным выражением на лице вплыла в торговый зал и начала воодушевленно нахваливать Стаськин наряд. Я сделала вид, что потираю кончик носа, сама же незаметно прикрыла ладонью припухшие губы. А вот Фауст… Не знаю, как он это сделал, но когда я глянула на него исподтишка, мужчина выглядел идеально опрятным и собранным.
Впрочем, несмотря на благодушный вид, выслушивать разглагольствования мадам Жоржетт мужчина был не намерен.
— Запаковывайте все! — резко сказал мужчина, в момент прекратив бессмысленную болтовню хозяйки модной лавки.
Мадам подхватила юбки и незамедлительно принялась выполнять указания лорда, а по совместительству и нашего сегодняшнего спонсора. И даже моя младшая сестричка, обрадованная тем, что можно забрать все понравившиеся платья, оставила нас в покое. И уже через пятнадцать минут мы садились в поданный экипаж, куда были заботливо сложены все наши покупки.
Стаська первая нырнула в повозку. Меня же у самой ступеньки придержал Фауст и, стоило к нему повернуться, как мужчина мягко поймал меня за подбородок и, нахмурившись, глянул на искусанные губы. Я же вместо того, чтобы попытаться высвободится, замерла перед ним, словно мышка перед удавом, ожидая… чего? Неужели поцелуя?
Но нет. Фауст лишь легонько провел большим пальцем по губам. Я почувствовала прошедшийся по коже мороз и отметила, что ноющие местечки тотчас перестало саднить. Подлечил, значит…
Хорошо, конечно. Краснеть и прикрываться больше не придется. Но, с другой стороны, теперь даже мне самой ничто не будет напоминать о кратком миге страсти. Нашей общей страсти… И от этого стало как-то грустно и тоскливо.
— Вот, так лучше, — вынес вердикт блондин и, убрав руку, почти сразу добавил: — И… прошу простить меня за несдержанность. Больше такого не повторится.
Уточнять, чего «такого» не повторится, не стала. И так понятно, что он имеет в виду и… лучше бы он этого не говорил…
Отвечать фениксу ничего не стала, лишь молча скользнула в повозку и заняла свое место.
